Расслаблено откинувшись на подушки, Флёр с наслаждением потянулась. Тот редкий миг, когда её устраивало всё... И хотя этот миг хотелось растянуть навечно, надо было подумать и о делах. Дела, конечно, шли неплохо — больше того, без ложной скромности можно было сказать, что идут они превосходно. Надолго ли? Бог знает, ну да так оно всегда было...

— Мечтаешь? — ухмыльнулся Ферми, открыв глаза.

— Замышляю, — отозвалась Флёр. — Потому как замыслы наши теперь наши же прежние мечты превосходят... Но это всё не сразу будет, а сейчас пора о ближайшем будущем подумать — как-никак, в Леносе нас ждёт встреча с императором.

— Кстати говоря, каков он? Я-то видел его всего пару раз, да и то издали...

— Как ни удивительно, но многое из того, что о нём говорят — не просто лесть, — отозвалась Флёр. — Он действительно заботится о благе империи и подданных... И всё рассматривает именно с этой точки зрения, а потому в средствах не слишком разборчив. Правда, в споре купцов и знати он скорее купцов предпочтёт, но тут надо осторожно держаться — дураков, невеж и льстецов он не переносит, но лестью может счесть совсем не то, что другие... И, как говорят, он ценит шутки, так что удачная острота может и жизнь спасти.

— Понятно... — протянул Ферми. — Действительно, немногим отличается от разговоров... Да только дьявол в мелочах и прячется.

— И не забудь, что сама я с ним говорила единственный раз, и мне тогда было четырнадцать, — добавила Флёр. — Да и из первых рук уже давненько ничего не узнавала.

— Не думаю, что за это время что-нибудь поменялось, — пожал плечами Ферми.

— Только мы...

— Только мы, — повторил Ферми. — Да уж, мы-то изрядно переменились... И монарший гнев нам ныне не столь страшен, хоть вызвать я всё равно не жажду.

— Никто не жаждет, — согласилась Флёр. — Но и у нас теперь подмога есть... И не пора ли нам всё же делами заняться?

Как оказалось, делами заниматься было рано — многие решили продолжить пиршество в узком кругу, о чём теперь жалели. Молодые тоже не показывались из своих покоев, однако служанки, заходившие туда принести завтрак, краснели и хихикали так, что и вопросов не требовалось — и так всё было ясно. Разве что наёмниц рассчитать пришло время, но и тут спешить было некуда... Впрочем, и медлить не стоило.

Отсчитав золото и сложив его в кошели, Флёр на пару мгновений задумалась и кивнула сама себе. Да, именно так она и сделает...

Поймав слугу и велев позвать наёмниц, Флёр поставила на стол кубки, кувшин вина и головку сыра — вряд ли кому-то захочется более плотного завтрака. Подумав, добавила кипферли — выбрасывать сладкие хлебные рога было жалко, хотя они чуть подсохли, но замечательно похрустывали.

— Доброе утро, зачем звала? — осведомилась Арья, заглянув в комнату.

— Заходите, — кивнула Флёр. — Ну что, подруги мои, пришла пора и о делах поговорить...

— Пора, — согласилась Таис. — Дружба дружбой, а служба службой, да?

— Верно, — согласилась Флёр. — А служба ваша, как уговаривались, окончена, и вот ваша плата, — на стол легли три кошеля.

— Всё честь по чести, как уговаривались, — продолжила Флёр, — а коли служба окончена, то и довольно о ней. Садитесь, выпьем да о пустяках поговорим...

Дважды приглашать не пришлось — Арья воскликнула: "О, рогульки!", схватила кипферль и с блаженным видом захрустела им.

— Вот ведь сластёна, — Флёр разлила вино, — надо было тебе мёдом заплатить... Ну да ладно, лучше скажите — на запад идти не раздумали?

— Нет, конечно! — воскликнула Таис, а Арья добавила:

— Мы уж и Вышату уговорили толмачом с нами пойти.

— Ты уговорила, — уточнила Ора.

— А хоть бы и так? — Арья в ответ только фыркнула.

— Не это важно, — перебила Флёр, — а то, что, раз уж владения мне вернули, я вас к себе приглашаю. Перезимуете у меня, а весной двинетесь, куда пожелаете.

Наёмницы переглянулись, выскочили из-за стола и накинулись на Флёр с объятиями.

— Угомонитесь уже! — воскликнула она. — Задушите ведь, негодницы!

Наконец, подруги успокоились, Флёр снова наполнила кубки и сказала:

— По дороге заглянем в торговые города — познакомлю вас с нужными людьми, а заодно и проводника найдём. Друзья, конечно, у меня и в Нейстрии есть, но мало, и тамошней торговли я не знаток...

— Хорошо придумано, — согласилась Таис, — спасибо тебе за приглашение. Когда в путь двинемся?

— Не раньше, чем завтра к полудню, — хмыкнула Флёр. — Думается мне, что сегодня точно никто не двинется...

Флёр оказалась права — даже князь отложил обычную аудиенцию на вечер. Молодые тоже не появлялись — но по тому, как краснели и хихикали заходившие в их покои, у них всё шло отлично.

Из спутников Флёр первым в себя пришёл Волмант — и сразу же принялся за дела. В Веленосе у него оказалось немало знакомых, которых он довольно быстро убедил присоединиться к компании. Уговорились собраться весной на подворье в Хореве, и там уже решать, кто куда пойдёт — кому в Мараканду, кому к хитой, а кому и дальше. Сама Флёр окончательно решила отправиться в Рифейские горы — орихалк, что выплавляли в тех краях, тоже стоил немало. Его одного хватит, чтобы окупить путешествие, а ведь она на этом не собиралась останавливаться — страна биармов была велика и богата, пусть и уступала тем же рутам. Но меха, рыбий зуб, китовый ус и слоновая кость — товары, которые не теряют цены почти никогда...

На том и уговорились, выпили медовухи с пряностями, да и разошлись.

Все остальные оживились только к вечеру, когда отправляться в путь было уже поздно, да и чем другим заниматься — тоже. Можно было, конечно, отправиться на торг — но и там уже большинство торговцев разошлось, а всё, что сама Флёр собиралась тут продать, она уже продала... А вот в княжескую библиотеку можно и заглянуть, если пустят.

Пустили, и даже ничего не спросили, хотя княжеские телохранители и проводили её внимательными взглядами. Флёр прошлась вдоль полок, задумчиво рассматривая книги, и остановилась, наткнувшись на блестящий новый переплёт. "Описание торгового путешествия на Восток, а также стран и людей, в них живущих, сделанное Евой Айтерзенталь", ну надо же... Такого она не ожидала — а стоило бы. Люди жадны до нового, а с тем, что привезла она, никакие новости не сравнятся. Если Эрмелина прочитала хотя бы четверть этого — неудивительно, что она сорвалась на Восток. Сейчас, перечитывая свои записи, Флёр видела совсем не то, что писала — не просто хроника путешествия, а настоящий гимн разуму и воле человека... А ведь и не думала даже, что такое получится, хотела лишь описать Дорогу Шелков.

Ну что ж... Божье ли предначертание, природный ли ход вещей — неважно, что именно, заставило её совершить это путешествие, но именно она, Флёр Боланд фон Айтерзенталь, стала той иглой, что соединила две части Ойкумены. Конечно, мода на всё восточное со временем пройдёт... Но к тому времени слишком крепкой станет связь, чтобы разорваться полностью. Шёлк и порселан всегда будут в цене, а к тому времени, когда их научатся делать на Западе, сыщутся и другие товары, которые не дадут остановиться колесу торговли...

Улыбнувшись, Флёр отложила книгу. Дело сделано — и даже не в товарах то дело, а в идеях. Одно только огненное зелье, секрет которого разом стал доступен столь многим, неизбежно перевернёт мир... И, несомненно, уже скоро зелье пустят в ход. Что ж, мир меняется, что-то заканчивается, что-то начинается — а значит, толковому купцу всегда найдётся дело...

Улыбаясь своим мыслям, Флёр кивнула вошедшему слуге, выслушала его и отправилась к себе — до аудиенции всего два часа, а это не так уж много для молодой женщины, желающей выглядеть достойно.

Сама аудиенция была ожидаемо короткой — князь поблагодарил Флёр за помощь, вручил — собственноручно — памятную грамоту и объявил, что всегда будет рад видеть её саму и её товарищей... А затем слово взяла княгиня.

— Много добрых слов ты сказал и благих дел совершил, княже, — сказала она, — а не видишь: не купец то и не странник, а жена молодая. Ты же заботы ей не оказываешь да подмоги не шлёшь... Ну да то моя забота — не должно мужу избирать платье жене, ибо не ведает он, что творит.

По залу прокатился подозрительный шорох, князь старательно прятал в бороде ухмылку, а сама Флёр с трудом удержала недобрый смешок — уж она-то знала, насколько княгиня права. А княгиня тем временем объявила, что дарит Флёр два сундука с постелью и платьями, большую шкатулку с духами и притираниями, а также посылает ей служанку.

— Имя ей Ольса, — сказала княгиня, указав на русую девушку, державшую ту самую шкатулку, — вольная, и служить тебе сама вызвалась, плата же ей положена в два серебряных гроша в месяц.

Ливский грош, насколько помнила Флёр, соответствовал имперскому талеру, то есть полутора дюжинам тренни. Для слуги — очень прилично... Но позволить себе такое она может, да и жалование за три месяца княгиня служанке отдала вперёд. Тут и сомневаться нечего — подсунули ей соглядатая... Да ещё и язычницу-гемитку, судя по крашеным охрой векам. Что ж, тем интереснее...

Впрочем, все эти размышления не помешали Флёр поклониться и ответить:

— Будь благословенна твоя щедрость, матушка княгиня! Об одном тебя прошу: коли не сойдёмся мы с Ольсой норовом и вернётся она к тебе, не брани её, а прими вновь на службу.

— Что ж, коли не будет на ней вины — приму, — согласилась княгиня, подтолкнув служанку.

Весь вечер ушёл на сборы, а Флёр ещё и наблюдала за Ольсой, окончательно убедившись — служанка она точно такая же, как Вышата — гусляр. Тем лучше — когда ты знаешь, что у тебя есть соглядатай, ты хотя бы не будешь гадать, кто ворует твои секреты.

— Учитель Сунь говорит, — изрёк Вышата по-торкски, — если появился у тебя лазутчик и следит за тобой, воздействуй на него выгодой, введи к себе и помести у себя. Ибо так ты обретешь обратного лазутчика и через него сможешь узнать всё.

— Кому и знать, как не тебе, — отозвалась Флёр на том же языке. — Не просто же так ты нанялся к нам толмачом?..

Помолчав, Вышата ответил — всё так же по-торкски:

— Бывают лазутчики местные, бывают лазутчики внутренние, бывают лазутчики обратные, бывают лазутчики смерти, бывают лазутчики жизни...

И добавил:

— Лазутчики жизни — это те, кто возвращается.

XXV

Я вернулась в Ленос в первый день зимы, и так с Божией помощью счастливо завершилось моё путешествие в восточные страны. Здесь мы предстали перед императором и поведали о наших странствиях, а после пришли на торг и с великой выгодой продали все товары, какие привезли. Здесь также разошлись пути наши, ибо из Леноса каждый из странников отправился в свой дом, прежде условившись встретиться на будущий год. Так оканчивается описание торгового путешествия на Восток, а так же стран и людей, в них живущих, сделанное Евой Айтерзенталь, совершённого ею и товарищами.

("Описание торгового путешествия на Восток, а так же стран и людей, в них живущих, сделанное Евой Айтерзенталь")

Первые снежинки плыли в воздухе и ложились на дорогу. Флёр усмехнулась, поймав снежинку на ладонь, стряхнула каплю и тронула бока Пардуса каблуками.

Она вернулась. Она прошла путь, на который никто не отваживался прежде, преодолела расстояние, о котором никто не осмеливался задуматься... Год назад она почти бежала из Леноса, а сегодня возвращается триумфатором — правда, с дурными вестями, но нет в том её вины. Да и не только дурные вести — есть у неё и добрые, а о товарах и говорить нечего — иное княжество меньше стоит, чем тот товар.

Флёр придержала коня и подняла зрительную трубу — отсюда уже было видно ратушу и флаг на ней...

Чёрно-бело-чёрный стяг императора.

Что же, тем лучше. Флёр оглянулась и послала коня вперёд. Ещё немного — и они будут в городе, а в том, что о них уже знают, сомнений нет — ошалевших всадников, срывавшихся в галоп, завидев караван, она видела уже не раз. Здесь вообще было людно — и так-то ярмарка на носу, а ещё и слухи о самой Флёр и её караване... Немудрено, что столько народу на тракте, что приходится то и дело мешкать, объезжая очередного дурня, разинувшего рот.

Хорошо знакомого дурня...

— Да неужто и ты здесь, Лоуренс? — усмехнулась Флёр. — Не думала, что ещё раз встретимся...

За парочкой было крайне забавно наблюдать — Лоуренс натурально разинул рот, а его подружка так яростно дёргала ушами, что даже шапку уронила... Да и немудрено — не каждый день видишь торговый караван, с которым идут принцесса и царевич. Да и сама Флёр ещё в Шарракане вместо знамени сделала змия по сколотскому обычаю — благо, чёрный линдворм в зелёном поле к тому весьма располагал... И теперь довольная Ольса несла древко с чернёной драконьей головой и длинным хвостом из зелёного шёлка. Есть от чего разинуть рот...

— Так это всё же была ты!

— Помнится, в нашу прошлую встречу ты был куда смелее... — протянула Флёр. — Ну а ты что скажешь, Хоро Пшеничный Хвост?

— Пф! — Хоро величественно отвернулась.

— Значит, это ты взбаламутила всех отсюда до океана, — Лоуренс покачал головой. — И я не ждал этой встречи... Но раз уж мы встретились, может, позволишь присоединиться к твоему каравану?

— Лоуренс покачал головой. — И я не ждал этой встречи... Но раз уж мы встретились, может, позволишь присоединиться к твоему каравану?

— Почему бы и нет? — Флёр не видела причины отказывать. — Позволь познакомить тебя с моими товарищами... Впрочем, принцессу Эрмелину ты и сам должен узнать. С ней рядом — сколотский царевич Алан, брат царя Таргитая и её муж. Три девы, на которых косится Хоро — сколотки Ора, Таис и Арья, наёмницы из племени паралатов и мои подруги. Юноша, что не сводит глаз с Арьи — гусляр Вышата, наш толмач и проводник в стране сколотов. О Волманте из Веленоса ты, верно, слыхал — а теперь и своими глазами видишь, каков он. От него по левую руку — Бела, огр, ну а мужа моего ты и сам знаешь. Последним же назову Дао Ли, прозванного Взращивающим Добродетель, монаха из страны Серес, что странствует, взыскуя мудрости.

— Чего?! — Хоро моментально развернулась. — Ты и правда вышла замуж за этого... мальчишку...

Сбившаяся с мысли волчица смотрелась забавно и умильно — настолько, что Флёр едва удержалась от искушения почесать её за ухом. Удивляться было нечему — нынче Ферми был мало похож на себя прежнего, и девицы на него частенько поглядывали с интересом... Пустым, само собой.

— Полагаю, мне стоит извиниться за ту историю, — заметил Лоуренс. — Я действовал под влиянием чувств...

— Скорее, я должен благодарить тебя, — ответил Ферми, — ведь именно из-за этого я покинул Кумерсон и смог проявить свои способности... И встретить свою любовь, если уж на то пошло. Впрочем, как вижу, и твои дела идут неплохо?

— Ну, жаловаться мне не на что, — улыбнулся Лоуренс, взяв Хоро за руку, — потому что мечты мои исполнились, а жизнь скучать не даёт... Не позволишь ли присоединиться к твоему каравану?

— Почему бы и нет? — Волмант пригладил усы. — Я не только не против — я буду рад, да и торговые новости узнать нам не помешает...