— Мое имя — Самаель, хотя большинство смертных душ называют меня Сатаной. Перейду сразу к делу: у меня для тебя две неприятные новости. С какой начать?
— Не имеет значения, если они обе неприятные, — ответил я.
— Тогда сделаем небольшое уточнение: одна плохая новость касается Противовеса, а другая твоих друзей, Эксгарда и Анатаса.
Сердце тревожно забилось. Что-то нехорошее случилось с самыми дорогими для меня людьми. Господи, я отдал бы все, чтобы не слышать этих слов, но я должен знать правду. Дабы успеть спасти или отомстить.
— Что случилось с Лойей?
— Ее переправили на Землю, в Цитадель Дентароса. Опережая твой следующий вопрос, отвечу: Дуал и Эксгард героически пали в бою, до конца защищая Райские Врата.
— КАК?!! — воскликнул я, не веря собственным ушам.
— Если хочешь знать — я покажу тебе. Именно так все и произошло.
Предо мной открылась удивительная картина: величественные Врата Рая, перед которыми плотными рядами выстроились закованные в блестящие доспехи серафимы. А с севера на них надвигалась темная рать мирикури, значительно превосходящая защитников по численности. Через пару секунд началась бойня, сопровождаемая нечеловеческими криками гибнущих солдат и диким звоном металла. Первые ряды воинов Рая были в мгновенье сломлены. Недолго продержалась и вторая линия обороны. Казалось, победа наступающих серокожих бойцов лишь дело времени, как вдруг мое внимание привлекла яркая вспышка света из-за далеких барханов. В ту же секунду таинственная сила перенесла мое сознание на несколько сот метров от поля боя, где между двумя вкопанными в песок металлическими столбами образовалась странная субстанция. Присмотревшись, я заметил самого себя, стоящего рядом с одной из колонн. Через мгновение меня вместе с кричащей от ужаса Лойей утащило в эпицентр аномалии. В памяти сразу возродились события недавних времен. Именно таким образом мы попали в Преисподнюю. Тем временем из открывшегося портала вышло возглавляемое Анатасом войско демонов и бросилось на помощь стражам Небес. Оставшихся в живых серафимов можно было пересчитать по пальцам, а количество интервентов сократилось лишь на малую долю. И вот, оглушив окрестности демоническими криками, солдаты Ада бросились в атаку, стремительно пробиваясь к Вратам. А я смотрел на происходящее с высоты птичьего полета. Казалось, будто мне снился сон, ибо я совершенно не ощущал своего тела. Создавалось впечатление, будто некто передает в мою голову чьи-то воспоминания.
Запоздалая помощь не смогла изменить исход сражения. Единственное, что удалось отряду демонов — это небольшой группой пробиться к единственному выжившему серафиму — Эксгарду. Израненный и утомленный, он стоял на коленях, опираясь на клинки, бесстрашно смотря в глаза остановившему наступление врагу. Мне удалось пересчитать остатки сил обороны: один ангел и пятеро демонов, включая Анатаса. И никто, ни одна душа не стремилась помочь им. Валентин. Черт возьми, Валентин, где ты был в это время?!!
Эксгард выпрямился во весь рост и посмотрел на своего друга. Тот молча кивнул, встав плечом к плечу с израненным товарищем. Они не собирались бежать. Пути назад не было. Только вперед, навстречу Смерти и неизвестным мирам, ждущих их за границей этой жизни.
— Мы долго время были вместе. Вместе мечтали, вместе сражались. Противовес пересек наши пути. И теперь мы вместе умрем, защищая то, что соединило наши судьбы, — произнес Эксгард.
— Ты и помереть не можешь без пафосной речи, — рассмеялся Анатас.
Не сказав больше ни слова, ангел и демон бросились в последнюю атаку, свирепо размахивая мечами. Они набросились на мирикури словно львы, стараясь забрать с собой в иной мир как можно больше врагов. За их спинами уже простирались ряды изрубленных тел, но вскоре силы покинули героев. Первым пал Эксгард, на которого накинулась целая свора злобных рычащих мирикури, рубящих, колющих и режущих тело погибшего доблестного воина. Следом за ним погиб Анатас, попытавшийся спасти друга. Но пламенное сердце демона пронзило острое копье, а затем десятки мечей вонзились в мертвое тело. И враг продолжал глумиться над павшими противниками, расчленяя их на крошечные кусочки.
— Хватит! — закричал я, с трудом сдерживая слезы. — Прекрати!!!
— Как хочешь, — молвил Самаель, перестав транслировать в мою память страшные события. — Тем не менее, Врата Рая устояли, а враг вернулся на Землю. Однако ему все же удалось заполучить Противовес. И теперь у тебя только два пути: смириться и забыть Лойу, или отправиться прямо в логово Дентароса, дабы попытаться спасти свою любовь и отомстить за погибших друзей.
— Ты можешь помочь мне добраться до Аватара? — скрипя зубами от ярости, поинтересовался я.
— Без проблем. Могу перенести прямо сейчас, но тебе придется надеяться только на себя.
— Переноси! Немедленно!
Странный густой мрак слегка пошевелился, и я потерял сознание.
Я очнулся, стоя в огромном зале, потолок которого подпирали несколько десятков резных колонн. Мои руки сковывали прочные стальные наручники, а сам я стоял напротив массивного трона, окруженный знакомыми лицами. Деймос, Фобос, Афина и Диана — четверка Буревестников, стали моими конвоирами.
— Так-так-так, — долетел до ушей голос Палыча. — Вот и наш герой собственной персоной. Уж не думал, что великого мастера, волей всемогущих Творцов назначенного будущим Богом сего бренного мира найдут без сознания прямо перед дверями моего убежища. Я надеялся на что-нибудь более эффектное.
— Каким, блин, Богом?
— О, так ты не знал?! — удивленно воскликнул Лоранден. — Что же, я открою тебе тайну. Приведите сюда девчонку!
Пара стражей привели в зал обмотанную цепями с ног до головы Лойу и бросили к ногам Аватара. Увидев меня, она попыталась освободиться от оков, но ее старания только причиняли боль, поэтому мне пришлось велеть ей остановиться. Я видел слезы, рекой льющиеся из ее глаз, и мое сердце, казалось, сейчас разорвется на части.
— Вот это, — молвил Палыч, указав пальцем на девушку, — есть подарок от наших верховных покровителей, могущественных Богов иной вселенной. Узнай же, что помимо нашей вселенной есть еще множество других, находящихся либо ниже, либо выше. И те системы миров, которые занимают верхние ступени иерархической лестницы, управляют нами. И делают они это при помощи особых инструментов — сосудов, несущих в себе их божественную силу. Противовес — и есть сосуд, внутри которого заключена невиданная мощь, способная полностью изменить само мироздание. Но эта энергия предназначена всего одному человеку, волей могущественных покровителей выбранного мастером. Слушай внимательно: мастер, который сольется с мощью Противовеса, станет новым Богом сего мира!! Однако я не позволю тебе сделать это. Я прикончу тебя и сам заберу драгоценный дар, и буду единолично править жалкими людишками! Диана, избавься от мастера!
Девушка, взяв в руки длинное острое копье, отошла на несколько метров назад и прицелилась. Сердце замерло в ожидании смерти. Господи, а ведь я ничего не смогу сделать, чтобы предотвратить ее. Я не смогу, но кое-кто сможет. Тот, кто находиться со мной в непрерывной духовной связи.
Вдруг воздух со свистом разрезала острая пика. Раздался противный звук разрываемой плоти, и стук капель крови, разбивающихся об мраморный пол. Но это была не моя плоть. Это была не моя кровь. Я не чувствовал боли. Я чувствовал теплое нежное тело Лойи, прильнувшее ко мне. Девушка в последние секунды сумела освободиться от цепей и спасти меня от Смерти, пожертвовав собой. Она печально посмотрела в мои глаза и шепнула: скоро ты все забудешь, а затем подарила мне страстный поцелуй. И вместе с ощущением ее холодеющих губ я ощущал невиданную силу, бешеным потоком вливающуюся в мое тело. Вскоре я перестал чувствовать дыхание Противовеса. Девушка, отдав мне всю энергию до последней капли, рухнула на пол, в лужу собственной крови, смешивающейся с льющимися из мертвых глаз слезами. Она ушла. Любовь всей моей жизни умерла. В зале воцарилась гробовая тишина.
— Я не забыл. Не забыл и никогда не забуду. Я НЕ ЗАБЫЛ!!!
Стены и потолок мгновенно разлетелись в разные стороны, подобно картам из карточного домика. Бушующая внутри меня сила Противовеса, питаемая жгучей ненавистью и болью, сокрушала все вокруг, превращая в пыль камень, а людей — в кровавый фарш. Я медленно шел к Аватару, замершему от ужаса, попутно расправляясь с пытающимися ретироваться врагами. Один наполненный гневом взгляд, и зловещий властелин мирикури превратился в пепел, развеваемый бушующим ветром.
И грянул гром, и разверзлись небеса, и хлынул кровавый дождь, смывая следы с грешной земли. День сменился ночью, а ночь сменилась днем. Солнце померкло, а затем снова засияло, наполняя божественным теплом измученную землю. Твердь задрожала, море вздымало свои воды к небесам. Безмятежный воздух разорвался неистовым ветром. Казалось, скоро наступит Конец света, уничтожив погрязшую в грехах планету. Однако вскоре все стихло. Бушующая энергия, сотрясающая землю до основания, превратилась в мерцающий слабым светом шарик, пляшущий в теплых ладонях нового Бога. Роман, закрыв пылающие болью и гневом глаза, подошел к распластавшейся на мраморном полу девушке, и коснулся ее кровоточащей раны. Крошечный сгусток вспыхнул ослепительным светом, озарившим пространство на многие километры вокруг. Когда вспышка исчезла, молодой бог стоял среди руин убежища Аватара, сжимая в объятьях улыбающуюся Лойу. В глазах Романа больше не пылал божественный огонь, он потратил всю свою силу на возвращение к жизни своей любимой. Сила Противовеса бесследно исчезла в глубинах Вселенной.
Вместо эпилога
Я проснулся и посмотрел на часы. Оставались считанные часы до конца самого прекрасного лета в моей жизни. Ибо завтра, едва взошедшее солнце осветит лучами спящую землю, мне придется топать в университет. Меня зовут Роман Кузнецов, я человек, у которого была возможность стать Богом, но он поменял ее на свою любовь. Возможно, вы назовете меня эгоистом, но я отвечу — из меня не вышел бы такой же Творец, как Валентин. У меня нет желания мешать пласты Мироздания. Неважно, кто сидит на Небесах, или царствует в Аду. В нашем мире все зависит от людей, его населяющих. Какой будет Земля, зависит только от нас с вами.
Если вы спросите меня, что такое счастье, я отвечу: счастье — это не смерть заклятого врага. Это не обладание сокрушительной силой. Счастье — это близкие тебе люди.
ПРОТИВОВЕС, книга втораяЧасть I. Начало
Эксгард поправил слегка треснувшие от шального осколка очки и осторожно выглянул из-за колонны. Врагов оставалось, по меньшей мере, двенадцать, однако они немного снизили плотность стрельбы, что давало крохотные доли секунды для прицеливания. Не воспользоваться таким ценнейшим подарком Судьбы — грешно. Плавный взмах руки, едва слышимое шуршание складок белоснежного длиннополого плаща и один из защитников рухнул на пол, перед смертью успев сделать несколько выстрелов.
Эксгард спиной ощутил сильную вибрацию камня — испуганные соперники принялись поливать его укрытие огненным ливнем, но воин прекрасно знал — на поддержание такой силы требовались нереальные затраты энергии. Спустя мгновение вражеские пушки затихли и позволили бойцу безнаказанно уложить еще двух солдат врага.
Страх противника шел на руку Эксгарду, ибо стоило ему ввязаться в снайперскую перестрелку, и результат сражения мог принять совсем иные обороты. Вдруг над головой раздался приглушенный топот, оповещавший о приближении большой группы противника, и воин невольно дотронулся кончиком пальца до рукояти висящего на поясе меча. В принципе, об использовании Седьмого Лезвия думать было рано, однако тайно проникнуть в оплот противника не удалось, и в скором времени прибудет подкрепление, а, значит, битва будет жаркой.
Эксгард сильнее сжал рукоять Исторгающего души и закрыл глаза, полностью доверившись интуиции и осязанию. Недалеко раздался приглушенный скрип открываемых врат — помощь пришла весьма быстро, жаль, что к вражеской стороне. Рассчитывать на поддержку своих весьма глупо, в такие глубины сможет прорваться от силы один боец, и он уже тут, зажатый в огненные тиски со всех сторон.
Стрельба прекратилась, сменившись хриплым шепотом переговаривающихся солдат. Очевидно, им надоело попусту растрачивать драгоценную энергию, и они решили спланировать атаку, хотя планирование чего-либо определенно но являлось их коньком.
— Эй, белобрысый, сдавайся немедленно, продолжать бой бессмысленно! — крикнул один из защитников. — Нас тридцать девять, а ты один!
— Вас ровно двадцать четыре, — шепотом произнес Эксгард, по звукам определивший точное количество соперников. — И за белобрысого вы ответите.
Молниеносно выскочив из-за каменной колонны, служившей надежным укрытием, воин прицелился и отправил в чистилище одного из врагов.
— Двадцать три...
Затем достал из кобуры второй Исторгающий души, блеснувший начищенным серебряным корпусом, отражавшим языки пламени факелов, торчащих из стен.
— Двадцать два...
Пораженные невиданной скоростью солдаты открыли шквальный огонь, однако Эксгард успел спрятаться за колонну и перевести дух. Использование пистолетов требовало невероятных энергетических затрат, и воин удивлялся адской выносливости своих врагов, ведущих мощнейшую стрельбу. Но они были на пределе как физически, так и морально, а это давало большое преимущество в сражении.
Наконец-то огонь стал слабее — часть оппонентов продолжала расточать энергию, в то время как другие принялись отдыхать. Воевать посменно оказалось весьма выгодным решением, о котором Эксгард даже не смог подумать. Он снова недооценил врага....
Но уменьшение плотности заградительного огня вовсе не шло на руку сопернику. Не высовываясь из-за колонны, Экс спустил курки Исторгающих душ.
— Двадцать один, двадцать ровно...
Противники затихли — наступила их очередь прятаться. Как быстро бравые охотники превращаются в пугливую добычу....
— Эй, придурки! — раздался чей-то громкий голос. — Какого ангела вы тут расселись, вместо того, чтобы выкурить оттуда нелепого альбиноса?! Неужели мои бравые легионеры спасовали перед единственным врагом, к тому же серафимом? С каких пор вас пугают эти напыщенные бабы?!
Эксгард, поправив дулом очки, медленно вышел из-за колонны, скрестив сжимающие рукояти пистолетов руки на груди. Пред ним стоял высокий мускулистый мужчина в потертых штанах и кожаной куртке не первой свежести, держа в руке громадный меч черно-красного цвета. Его небритое лицо с лохматыми бакенбардами расплылось в зловещей ухмылке, а черные глаза блестели дьявольским огнем.
— Я — серафим, но не баба, — спокойно произнес Эксгард. — А ты, если не ошибаюсь, центурион девятого круга, верно? — поинтересовался воин, переведя взгляд на девять красных полос, украшавших рукав куртки неприятеля.
Вместо какого-либо ответа мужик с мечом разразился истерическим хохотом, показывая пальцем на альбиноса и кивая лохматой головой своим дрожащим от страха подчиненным.
