Наконец тихо зашумел открываемый замок. Не загремел, не залязгал, а именно зашумел — звук глушился толстой броней и походил скорее на механическое жужжание. Через открывшуюся щель ударил поток яркого люминесцентного света.

— Заходи, — Коллега был как обычно ровен, спокоен и невозмутим, как священник на похоронах.

Обстановка за тяжелой бронированной дверью разительно отличалась от общеинститутской. Здесь все было обставлено современной мебелью из стекла и никелированного металла, а окна изнутри закрыты панелями односторонней прозрачности. По потолку змеились S-образными загибами трубки модерновых ламп с желтоватым отливом. Контора Доктора казалась причудливым, но по-своему гармоничным сочетанием строгости медицинской палаты и неброской роскоши шахматного клуба для деловых 'гроссмейстеров'.

Постников никогда не был упертым метросексуалом и не комплексовал относительно одежды. Но каждый раз, оказываясь тут (а это происходило нечасто), испытывал явственное чувство собственной неполноценности. Так случилось и сейчас — Алекс вспомнил, что ботинки у него стоптаны, а шнурки на них лохматятся длинными рваными ворсинками. Брюки мешковаты и длинноваты, не по размеру большая куртка висит на худых плечах пришельца, как на проволочной вешалке.

Щелкнул запираемый замок, Алекс вздрогнул, машинально сунул руки в карманы.

— Рады тебя видеть, — сообщил Коллега, смотря в сторону и чуть поверх левого уха Постникова. — Тебя долго не было.

— Отсутствовал, — пробормотал Алекс. Левая рука невыносимо потела, будто ладонь сунули под кран с горячей водой. С правой было хуже — похоже, металлические пальцы запутались в рваной многослойной подкладке, так что достать инъектор не получится. По крайней мере, достать быстро.

— Правда? — с легкой иронией удивился Коллега. Подручный и телохранитель Доктора стоял ровно и легко, отлично пошитый костюм — пошитый, а не сплавленный лазером из пластика — сидел на нем как влитой, с небрежной естественностью. Постников машинально отметил, что жутковатый вивисектор застегнул нижнюю пуговицу пиджака.

— Меня ... в больнице ... не выпускали... — с запинками пояснил Постников, сутулясь и горбясь, словно на плечах у него появились крылья, которыми можно было закрыться от мира.

— Мы в курсе, — сказал Коллега, теперь он смотрел куда-то под ноги Алекса, в пальцах телохранителя извивалась и скользила тонкая проволока в металлизированной оплетке — совсем как длинная змея с холодным отливом чешуи. — Мы внимательно следили за всем, что ... происходило.

— Я раньше не мог, — не столько выговорил, сколько пискнул Алекс. Его опять залихорадило, а губы мелко затряслись, немея.

— Верю, — согласился Коллега, теперь уже от собственного лица, единолично. Он вздохнул и быстрым движением свернул проволоку, наматывая на ладонь. Алекс вздрогнул и отступил на шаг — предмет в руках подручного слишком сильно и гнусно напоминал удавку. Но телохранитель перекрутил получившийся моток в 'восьмерку' и спрятал в карман. А может в рукав — Алекс так и не понял. Коллега просто сделал движение, как фокусник, достающий из воздуха монету, и проволочная 'змея' испарилась.

— Залатали тебя хорошо, — отметил телохранитель. Стекла его очков сильно бликовали в ярком желтоватом свете ламп, поэтому Алекс никак не мог разобрать выражения лица Коллеги. — А вот реабилитировали плохо. Слишком быстро и небрежно. Воды?

— Э-э-э... что? — не понял Постников и умолк, почувствовав, что срывается на блеяние.

— Воды налить? — неожиданно, почти дружелюбно пояснил Коллега, кивнув в сторону пищеблока с раковиной и цилиндром водофильтра. — У тебя обезвоживание.

— Д-д-да, — выдавил Постников, только чтобы избавиться от размытого очками взгляда профессионального убийцы.

Пока Коллега шел в угол комнаты к фильтру, Алекс с трудом выпутал правую руку из рваного кармана. Телохранитель стоял к нему спиной, тонкая струйка воды с мягким журчанием лилась в стакан — Доктор не признавал пластмассовой и одноразовой посуды. Только граненое стекло с выдавленным на донышке '0.4л. ц.05 коп.'.

И эта спина в светло-сером пиджаке необоримо притягивала взгляд Постникова.

— Он тебя ждет, — не оборачиваясь сообщил Коллега. — То есть не тебя, конечно. Но готов принять.

Левая рука Алекса легла на рукоять пистолета. Шесть пуль и несколько секунд, чтобы принять решение и начать действовать. Постников не испытывал иллюзий относительно своих кондиций и отчетливо понимал — сделать что-то 'мичуринцу' он может только сейчас, пока тот чуть расслабился и не смотрит на позднего визитера.

Шесть пуль... Коллега очень редко надевал дополнительную защиту и даже если у него не простой пиджак, кинетическая энергия 'актиний' по крайней мере собьет с ног и обездвижит на несколько мгновений. А можно рискнуть и сразу стрелять в голову.

Вода льется прерывистой струйкой... капли падают в стакан. Они утекают, как и мгновения, отведенные на решение и действие. Необратимо, словно ход самого времени и быстро, как пуля в стволе. Если он не сделает что-то сейчас, то после проще самому застрелиться. Постников достал пистолет, рукоять обжигала руку и даже пористая оболочка не успевала впитать весь пот с мокрой ладони. Предохранителя модель не имела, достаточно лишь выжать спуск и ...

Щелкнул краник фильтра, журчание прервалось. Коллега невнятно чертыхнулся и стукнул костяшками пальцев по темному синему цилиндру. Видимо что-то случилось с механизмом. Постников сжал зубы так, что челюсть свело острой судорожной болью, и прицелился в голову Коллеги. В его собственном — Алекса — черепе не осталось ни единой мысли. Только жаркое, оглушительное биение крови, острая тупая боль в правой глазнице и опаляющее яростью желание, чтобы все это, наконец, закончилось. Затылок жертвы замер 'в стакане' простого — без всяких наворотов — прицела. Оставалось выжать даже не миллиметр, а считанные его доли. Никогда еще Постников не чувствовал так зримо и воплощенно смерть в собственной руке.

Коллега стоял. Просто стоял в спокойной, все такой же ненапряжной позе, спиной к своему убийце, так и не выпустив стакан из руки.

Глава 22

Алекс опустил пистолет. Рука двигалась медленно, рывками, как старый манипулятор, проржавевший и заклинивший от многолетнего бездействия. Закостеневшие от напряжения связки разве что не скрипели, перемещая конечность в иное положение. Палец сползал со спускового крючка нехотя, буквально сопротивляясь воле хозяина. Казалось, что ствол вопиет, умоляя выстрелить, но Постников крепко ухватил пистолет правой рукой и вытянул его из левой ладони. Оружие брякнулось на пол, глухо стукнув об упругий пластик. Алекс медленно, с трудом переставляя ватные ноги, добрел до ближайшего стула и рухнул на него.

— Это было разумно, — почти мягко заметил Коллега, по-прежнему не оборачиваясь и делая характерное движение рукой. Похоже, он сам отпил из стакана.

— К черту, — выдохнул Алекс. Все напряжение, скручивающееся за последние часы, как тугая пружина, развернулось одним махом. — К черту... Пошло оно все огнем...

Слова толпились и вылетали из уст без всякой связи смысла. Постников глухо бормотал себе под нос, выплевывая бессвязные ругательства вперемешку с еще более бессвязными мольбами непонятно кому и зачем.

— Интересно... — протянул вкрадчивый голос Коллеги почти над самым ухом. Постников не заметил, как телохранитель Доктора подошел вплотную, но пренебрег этим. Душевных сил не осталось ни на что, кроме отчаянной и бессмысленной брани в пустоту.

— Хорошо тебя накрыло, — заметил Коллега, втягивая воздух расширенными ноздрями. — Чем зарядился?

— По выбору, — с трудом выговорил Постников.

— Выбору? — не понял человек в пиджаке и очках.

— По выбору, — повторил Алекс. — 'Разгонщик' или 'морозильник', как сам решу.

— А, понятно, — кивнул Коллега. — И что взял?

— 'Морозильника', — почти шепотом отозвался Постников.

— Интересный выбор, — вот теперь Коллега совершенно искренне и явственно удивился. — А почему именно его?

— Я подумал... — Алекс яростно потер лицо, замерзающее, словно обложенное льдом. — Подумал, что в скорости мне с тобой ... вами ... тобой ... все равно не тягаться. Хоть под фармой, хоть без, все едино. 'Разгоняться' пилюлями нет смысла.

— И решил 'подморозиться', — понимающе кивнул Коллега. — Принял таблетку 'от страха'?

— Да. Они ... обещали, что это снимет все проявления страха и стресса. Даст полное спокойствие и все такое.

— Ясно.

Коллега снова вдохнул всей грудью, чуть закинув голову и прикрыв глаза. Он словно пил воздух, наполненный запахом страха и пота Алекса.

— Думаю, не обманули, — соратник Доктора выдохнул, как ни в чем не бывало, поправил чуть сбившийся галстук-бабочку. — У тебя, похоже, что-то с биохимией. С ходу я бы сказал, что твоя кровь не дружит с некоторыми препаратами. Иногда такое бывает с людьми, которые долгое время придерживаются специфических диет. Видимо там, в своем селе, ты нормальных продуктов годами не видел. Так что микстурка тебя не захолодила, а скорее кинула в легкую аллергию. Но, по крайней мере, ты набрался смелости, чтобы прицелиться в меня.

— Ты знал заранее... Ждал.

— Конечно, нет. Но от тебя за версту несло эндорфинами. Кроме того, — Коллега махнул стаканом в сторону водофильтра. — Ты отражаешься в стекле. А щелчок бойка я бы услышал и успел уйти с линии выстрела. Кстати, воды?

Постников механически отпил. Стакан был теплый, нагретый рукой собеседника, а вода наоборот, умеренно холодная. Алекс пил, не чувствуя вкуса и не в силах напиться. Влага словно испарялась где-то на полпути к желудку.

— Что теперь? — спросил он, поставив пустой стакан прямо на пол. Глаз Постников не поднимал, уставившись себе под ноги. Пистолет все также сиротливо лежал на пластиковом покрытии в виде мелкоячеистой плоской сетки.

— Ты еще можешь попробовать, — участливо предложил Коллега, видимо угадав ход мыслей Постникова. Но тот не ответил, предпочитая отмолчаться.

— Все это конечно любопытно, — рассудил вслух человек в пиджаке, поправив очки на переносице. — Но признаться больше всего меня интересует — почему?

— Это лучше спросить у них, — криво усмехнулся Алекс. То ли фармацевтика подействовала, наконец, должным образом, то ли весь страх перегорел естественным путем, но теперь Постникову действительно стало все равно, и он говорил с Коллегой, как с равным.

— Почему тебя послали понятно, — терпеливо поправил Коллега. — И кто послал тоже очевидно. Интересно — почему ты не выстрелил.

— Не знаю.

— Это плохой, негодный ответ, — сумрачно сказал Коллега.

— Других не завезли, — Постников попробовал развести руки в шутовском жесте, но получилось жалкое, суетливое дергание.

— Но ты все же попробуй, — вот теперь в голосе пиджачного убийцы проступила отчетливая угроза.

Алекс вздохнул, стараясь собрать мысли и как-то реанимировать думательный процесс.

Пауза затянулась. Незадачливый убивец отстраненно подумал, что возможно 'кураторы' устанут ждать и попробуют вломиться силой. Впрочем, ему это все равно не поможет.

— Наверное, — начал Постников и сбился.

— Наверное...

Коллега терпеливо ждал. Внешне терпеливо, однако при этом он сдвинулся еще ближе к Постникову. Плавным и одновременно тягучим движением, с неотвратимостью голема.

— Смелее, — подбодрил подручный Доктора, и в его голосе Постникову почудилась неотвратимость злой судьбы.

— Наверное, я просто устал, — сказал Алекс, криво ухмыляясь левой половиной губ. — Я устал, что жизнь меня пинает из одного угла в другой. Только все устаканивается и снова — кто-то все решает за меня и остается надеяться, что опять повезет.

— И ты думал, что теперь что-то изменится? — с легким сарказмом вопросил Коллега.

Это не моя жизнь! — яростно бросил Постников. Он резко встал и едва не упал — от неожиданного и быстрого перемещения кровь отлила от головы, в глазу помутилось. Живот пронзила вспышка боли, но пациенту было уже все равно.

— Да неужели? — ядовитого сарказма в голосе Коллеги только прибавилось.

— Не моя! — воскликнул Алексей. — Это не мой мир, не моя жизнь, не мое будущее! Не мой выбор, и я никогда не просил об этом!

Яростная вспышка отняла у него последние силы. Постников сгорбился, руки безвольно повисли вдоль тела.

— Делай, что хотел, — глухо вымолвил Алексей. — И закончим.

Коллега смотрел на него молча и без единого слова, очень внимательно. Из-за стекол казалось, что зрачки 'мичуринца' сведены в точку, словно тот страдал косоглазием. Руки убийцы были свободны от оружия, но Постников не питал иллюзий насчет кондиций своего собеседника. Благо у пришельца не единожды была возможность убедиться в способностях Коллеги.

— Ступай за мной, — неожиданно сказал 'мичуринец'.

Доктор с одной стороны категорически приветствовал прогресс. С другой же — в глубине души оставался консерватором, приверженным старым проверенным методам и вещам. Поэтому его манера обращения с техникой иногда оказывалась очень своеобразна. Доктор любил и ценил ЭВМ со всеми возможностями, которые предоставляла электроника. Но при этом не любил возиться с 'плитками', то есть цифровым рабочим столом и каскадной документацией. Поэтому он действовал по принципу 'новая задача — новый экран'. Солидные мониторы на могучих стальных подвесках спускались с потолка, как отсеченные головы механических динозавров на длинных шеях. Было их десятка полтора, не меньше, расположенных в виде неправильной окружности. А в условном центре кругами же бродил сам Доктор, шевеля пальцами в специальных 'варежках', сделанных на заказ под его нестандартные числом и формой пальцы.

— Привел? — не оборачиваясь в сторону вошедших бросил трансплантолог.

— Пришел, — как будто невпопад ответил Коллега. Постников счел за лучшее промолчать и вообще спрятаться за плечом 'мичуринца', насколько это получалось.

Доктор помолчал, затем стащил управляющие элементы и небрежно бросил их в угол, на широкий стол. Обратил бессмысленные, ничего не выражающие зеленые окуляры в сторону Коллеги и уточнил:

— Пришел?

— Да.

Алекс бывал в кабинете Эла только один раз, обычно так далеко его не пускали. И потому, несмотря на довольно-таки страшные обстоятельства с любопытством озирал кабинет. Обычная большая комната, почти без признаков индивидуальности владельца, за исключением разве что леса мониторов на потолке. Как и все остальное в конторе — помесь лаборатории и стильного усредненного номера в хорошей гостинице.

— Говори, — коротко попросил Доктор. Что удивило Алекса — именно попросил.

И Коллега не заставил ждать.

— Нам прислали черную метку, — сообщил он. — Мытари.

— Метку?

— Это чучело пришло с пистолетом в кармане. И не по зову сердца.

— Ну, так убей его, — с холодной жесткой целеустремленностью потребовал Доктор. — И закончим на том.

— Ты не понял, — вздохнул Коллега. — Ты всегда занимался медициной, ты не понимаешь уличных правил... а я понимаю.

— Он тебя убить не мог... — Эл начал понимать и задвигал головой, переводя прицел зеленых линз то на помощника, то на Постникова. — 'Черная метка' ...