От наблюдений его отвлек раздавшийся за спиной лязг. Напротив окон тут была вторая раздвижная дверь, ведущая в основной массив Тарики. Сейчас эта дверь из черной блестящей стали разошлась. За ней стоял босой юноша, одетый лишь в футболку и шорты; он молча поманил их за собой, в просторный коридор с темными стенами. На них, высоко, тускло светились зеленовато-розовые прямоугольники из матового стекла.
Этот сумрачный коридор вывел их в анфиладу странных залов — просторных, без окон, очень высоких, почти кубической формы, залитых неярким, зеленовато-белым светом, словно сочившимся из стен, — столь незаметно были расположены лампы. Здесь господствовали три цвета: белый, бледно-зеленый и темно-коричневый — странноватое, но, в общем, уютное сочетание. Вдоль стен тянулись сплошные, обитые кожей диваны и тут было весьма многолюдно: стройные юноши и девушки, столь же легко одетые, провожали их любопытными взглядами. Никто, однако, не заговорил с ними. Лэйми заметил ещё одну необычную деталь — в углах залов зияли обширные квадратные проемы, соединявшие все этажи.
Они не спеша брели по этим просторным полутемным залам, удивленно осматриваясь, пока не остановились в одном из них, где уютно устроились человек двадцать. В центре негромко бубнило с полдюжины тусклых цветных телевизоров, — на каждом экране двигалось что-то своё, — и они устало плюхнулись на свободные места.
Тут их, наконец, заметили и окружили, расспрашивая, — им отвечал, в основном, Наури, который устал меньше остальных. Лэйми не слушал, что он говорит.
Им быстро принесли еду: кольца из белой упругой массы, мучнисто-сладкой на вкус, — непонятно из чего сделанные, но выбирать не приходилось. Они все жадно набросились на них, запивая чем-то вроде холодного морса.
Лэйми ещё никогда не ел с таким аппетитом, да и остальные тоже. Очень скоро ему стало уютно и тепло. Как бы то ни было, он чувствовал, что из всех ловушек Чумной Реальности эта в любом случае станет последней.
Глава 7:
Звезда и Течения
1.
На сей раз, Лэйми разбудил резкий стук в дверь. Рывком подняв голову, он не сразу смог понять, что происходит. В комнате царила абсолютная тьма — свет в ней не горел, а окон, разумеется, не было. Чтобы добраться до выключателя, пришлось бы вставать — а вылезать из теплой постели не хотелось. Тем не менее, он понял, что придется, — стук не прекращался, а потом послышался приглушенный, но безошибочно узнаваемый голос Охэйо:
— Лэйми, мать твою!..
Глубоко вздохнув, Лэйми отбросил одеяло, и, поджав пятки к заду, одним рывком вскочил. Босые ноги тут же обожгло, кожа покрылась мурашками — воздух был вовсе не жарок, не говоря уже о поле. Что ж: по крайней мере, это мгновенно прогнало сонливость.
Лэйми поёжился и побрел к двери, стараясь двигаться быстро, но осторожно, чтобы не налететь пальцами босой ноги на ножку стула. Ориентироваться во мраке он мог лишь по памяти, но она его не подвела: он без проблем добрался до двери, и, молча ругаясь, отпер замок.
Из коридора хлынул желтый свет пополам с уже откровенно ледяным воздухом. Охэйо стоял сразу за порогом и с секунду они молча смотрели друг на друга. Аннит был одет, как в Хониаре, — в голубовато-зеленой, словно надкрылья жужелицы, кожаной, подбитой мехом куртке, темно-фиолетовых вельветовых штанах и черных армейских ботинках. На руках армейские же кожаные перчатки с отрезанными пальцами, голова непокрыта — но тяжелая грива его прямых, металлически-черных волос делала шапку явно лишней. Рядом с ним Лэйми, одетый лишь в то, чем его наградила природа, почувствовал себя очень неловко.
— Одевайся, — коротко сказал Охэйо. — Мроо открывают Ворота.
— Что? — теперь холод охватил Лэйми и изнутри, но он не стал терять времени, — молча вернулся к постели и начал одеваться.
Одевшись, он быстро вышел из комнаты. В коридоре металась испуганная молодежь, везде царила паника — и Охэйо воспользовался этим: стащив ключи, он устроил набег на вещевой склад Тарики, обнаружив, что кое-какая одежда в нем удивительно похожа на хониарскую. Похоже, что поток снов о далеких мирах шел в обе стороны, и, если так, — их ждали новые сюрпризы...
Подумав об этом, Лэйми вздохнул и помотал головой, а потом последовал его примеру — с удовольствием сбросил с себя всё и подобрал себе новые вещи по вкусу. Одежда его была такой же, как и у Охэйо, только куртка темно-коричневая. Туго затянув её пояс, он почувствовал себя совершенно другим человеком.
Затем они вышли в вестибюль. Высокие и тяжеленные литые двери, обшитые изнутри и снаружи темно-коричневым деревом, были наглухо закрыты, а блестящие стальные пирамидки, густо покрывавшие снаружи их панели, подключены к напряжению в шесть тысяч вольт.
Лэйми поднял голову. Потолка тут почему-то не было, и из-за массивных ферм крыши падал желто-оранжевый, химический свет натриевых ламп, тускло отблескивая на шестигранных чугунных плитах пола.
На уровне второго этажа вестибюль обрамляла массивная галерея, на ней, справа и слева от двери, темнело по узкому высокому окну. Стена Тарики была толщиной метра в полтора, и, чтобы выглянуть наружу, Лэйми пришлось лезть на широченный подоконник. Само окно с облезлыми деревянными рамами казалось совершенно обычным, — но все дюймов шесть между ними заполняла тяжеленная монолитная плита из оксинитрида алюминия. Она без труда остановила бы тридцатимиллиметровый бронебойный снаряд.
Часы на запястье показывали уже третий час, на фасаде многоэтажки напротив не светилось ни одного окна. Огромная площадь перед Тарикой была совершенно безжизненной, только слабый снежок поблескивал в призрачном свете темно-синих, тусклых фонарей, ложась на землю ровным, нетронутым слоем. Но над её центром, между башнями Ворот, бурлил огромный сгусток бледного тумана. Он испускал очень низкий звук, скорее, вибрацию. Она почти не ощущалась ушами, но пронизывала всё вокруг и Лэйми чувствовал себя сейчас очень странно — словно нырнул и остался глубоко под толщей теплой воды, которой, однако, мог дышать. Пол тоже равномерно вибрировал и он невольно поджал пальцы ног, с неожиданной остротой чувствуя, как внутри разливается противный жидкий страх, — казалось, не его собственный, словно его насильно накачивали им. Помотав головой, он отполз назад и слез на пол. Охэйо стоял в паре шагов с задумчивым лицом.
— И куда мы пойдем? — спросила Лэйит.
Лэйми обернулся — она, тоже полностью одетая в новое, стояла за его плечом, вместе с братом.
— К башне управления, конечно. Нэнни откроет нам вход, — невозмутимо сказал Охэйо. — Ему тоже интересно, что хочет к нам попасть.
2.
Когда они вышли из Тарики, Лэйми нервно поёжился — страшная, желто-зелено-коричневая светящаяся туча Сугха уже почти совсем опустилась на землю. Прямо над крышами плыли низкие тяжелые клубы мутной клокочущей мглы. В ней то и дело вспыхивали молнии — тогда мир вокруг становился розовато-белым и через считанные мгновения раздавался гром. Под ними бушевал ветер, пригибая деревья, вздымая колочковатый туман пыли.
Пригибаясь, они побежали к башне. Вообще-то их не хотели выпускать — но Лэйит с Охэйо разоружили часовых, раздобыв два вполне приличных кинжала и энергопризму, очень похожую на оставленную Аннитом в Башне Молчания. Повесив на пояс подаренный Охэйо кинжал, Лэйми, неожиданно, почувствовал себя храбрее.
Пока Нэнни, прикрывая лицо одной рукой, торопливо крутил наборные диски замка, Лэйми настороженно осматривался. Гул ветра скрывал смутные, неясные шумы, а когда где-то вдали зазвенело разбитое стекло, он вздрогнул. К счастью, в этот миг замок поддался. Нэнни рывком сдвинул плоские запорные рукоятки и дверь с глухим стуком отскочила, толщиной дюйма в три и тяжелая, — сразу они не смогли её распахнуть. Лэйми едва не споткнулся, перебираясь через высокий порог. Потом они вдвоем потянули дверь назад. Когда та захлопнулась с глухим мягким ударом, они рванули сдвижные рукоятки сразу вверх и вниз, — и услышали, как стукнули толстые пластины замка.
Протянув руку, Нэнни повернул наборные диски: теперь никто не смог бы войти внутрь и Лэйми на секунду замер у узкого бронированного окна, глядя на распластанный под темно-бурым небом город.
В тот же миг за трехдюймовым синеватым стеклом мелькнуло что-то черное — какая-то широкая, размазанная быстротой полоса — и в следующий миг что-то мощно и глухо ударило в дверь. Дверь даже не вздрогнула, но Лэйми испуганно отпрянул от окна. Он не знал, что это было, — но в любом случае, они успели буквально в последний миг.
Удары посыпались один за другим, потом запорные рукояти вдруг дернулись с глухим металлическим стуком. Замок держал крепко, но Лэйми не знал, случайное ли это движение. Оно не повторилось, но он испугался ещё больше: тварь поняла, что эту дверь ей не открыть и тут же потеряла к ней интерес, — и она знала, что такое двери.
Лэйми захотел вновь выглянуть в окно — но теперь он понимал, сколь неосторожным было такое желание. В конце концов, эту дверь тоже можно выбить — и, если твари Мроо действительно разумны, они немедленно займутся этим, если заметят за ней добычу.
Какое-то время они стояли неподвижно в холодном, душном, низком шлюзе, в рассеянных лучах желтоватого света, сочившегося через броневое стекло. Снаружи не доносилось ни звука и когда Охэйо шевельнулся, Лэйми испуганно вздрогнул. Когда-то в башне помещался взвод солдат, команда операторов, восемь двухдюмовых автоматических пушек и стационарный гигаджоулевый лазер, — но сейчас она была пуста.
Нэнни повернулся к внутренней двери — точно такой же, как наружная. Миновав и заперев её, они осторожно пошли вверх по очень крутой лестнице, облицованной блестящей темно-синей плиткой — темной, но вверху горел яркий белый свет.
Лестница вела вверх на шесть этажей и выходила в облицованный мрамором короткий, стерильно-пустой коридор. Он кончался ещё одной стальной дверью, — на сей раз совершенно обычной, — ведущей в просторное, залитое холодным, синеватым светом помещение. Здесь тоже никого не оказалось, лишь длинные лампы равномерно жужжали. Под низкими, забранными бронестеклом окнами тянулся ряд древнего вида пультов — а в центре, на массивном фундаменте, стояло толстое стальное кольцо из дюжины сегментов. Увидев его, Охэйо присвистнул.
— Смотрите, эти Ворота двойные — большие на площади и маленькие вот тут. Знаете, пожалуй, мы сможем попасть во Вьянтару. Ну-ка... — он пошел вдоль кольца пультов, нажимая на переключатели, заглядывая в загоравшиеся экраны, тыкался то туда, то сюда, что-то шепча про себя.
Бездельно наблюдать за работающим человеком было стыдно, но помочь ему они, увы, ничем не могли — просто не знали, как. Даже сам Лэйми мало что знал о Воротах. Хотя техника локальных гиперполей и позволяла соединить накоротко две любых области пространства, на деле оно обладало своеобразным "рельефом" в четвертом измерении. Некоторые области были расположены "выше" или "ниже", или, быть может, различались энергетическим потенциалом, но итог был один: Ворота могли открываться только "сверху вниз". Причем, пространственный "рельеф" постоянно менялся, он имел свои приливы и отливы, и большинство построенных Ворот неизбежно оказывались "на мели". Конечно, их генераторы могли отчасти обходить эти ограничения — но лишь ценой колоссального расхода энергии. И вообще...
Лэйми подошел к бронированному окну. Туманное облако постепенно вытягивалось, превращаясь в мутный, желтовато-белый, тускло светящийся столб. Когда он утвердился на поверхности, из него во все стороны хлынул поток невероятных созданий. Все они были призрачно-белесые, но на этом их сходство кончалось: они передвигались на двух ногах, на трех и на пяти — или сразу на трех парах рук, мотали головами на длинных шеях и какими-то хлыстообразными отростками. Одни напоминали лошадей — только огромных, с неправильным количеством ног и щупальцами на спине, другие — исполинских росомах или лемуров со страшными черными глазами и шестью длинными лапами, вооруженными кошмарными когтями. Третьи — прямоходящих ящеров высотой в человеческий рост, с огромными фасеточными глазами и длинными, похожими на кривые клювы пастями, усаженными множеством кинжалообразных зубов. Попадались и вовсе непредставимые твари — цилиндрические, похожие на цистерны туши на шести коротких тумбообразных ногах, с невероятно длинными, кончавшимися раструбами безголовыми шеями — что-то вроде оживших пылесосов размером с дачный домик.
Поначалу всё это показалось Лэйми бредом, но почти тут же он услышал топот, хриплый рев, мяукание и другие, неописуемые звуки, издаваемые этими богопротивными тварями. Запрудив всю площадь, они хлынули на улицы. Этот скотский потоп казался бесконечным — а Ворота становились всё больше и туман постепенно затянул всю площадь. Зеленоватый свет их ядра потускнел за его мутной толщей, он то ещё пригасал, то разгорался ярче. За окном, одна за другой, скользили исполинские бесформенные тени и пол под ногами подпрыгивал от их сокрушительных шагов.
Вчера Охэйо удалось подобраться к компьютеру с интерактивным экраном — и он провел весь день возле него, пытаясь разобраться в системе управления Ворот. Его искусство поистине внушало уважение — он смог не только подключиться к ней с домашнего терминала, но и выяснить, что с ТОЙ стороны Ворота пытаются и не могут открыть — потому, что они заблокированы — и, наконец, снять блокировку. Как он полагал, её поставили, чтобы твари не вошли в Ворота с этой стороны — но, как оказалось...
Сердце Лэйми замерло, он не хотел верить глазам — но фантасмагория за окном не прекращалась. Туман залил уже всю площадь, как мутное, светящееся море — его зыбкая поверхность колебалась на уровне окна. Тени скользили в его глубине, как невероятные рыбы, — но потом Лэйми увидел плывущую над ним черную спину, похожую на днище перевернутого корабля. Её верх был на уровне шестого этажа. Такая туша могла повалить башню, словно гнилой столб, и сердце у него ушло в пятки. Тем не менее, он продолжал смотреть, пока туманная мгла не затянула окно окончательно. Она то редела, то становилась совсем непроницаемой. Топот и трубные голоса марширующих тварей постепенно затихли, но иногда, когда туман особенно густел, Лэйми слышал слабый, странный шорох, — казалось, по окну снаружи скользят развевавшиеся ткани.
По его коже ползали мурашки: всё это слишком походило на сон, чтобы поверить в него, но выходить на улицу ему вовсе не хотелось. При одной мысли, что эта плотная живая мгла поглотит его, его охватывал необъяснимый страх. Иногда её поток ослабевал, иногда густел так, что площадь вовсе исчезала из виду. Тогда шорох скольжения становился отчетливым и резким. Наконец, за окном всё почернело, и густой туман, наплывающий на броневые стекла, едва пропускал мутное сияние уже почти неразличимого ядра Ворот.
— Нам нужно убираться отсюда, — сказал Наури, вдруг опомнившись. — Зона перехода расширяется, и мы сейчас уже, наверное, внутри. Ты же не хочешь, чтобы какая-то тварь возникла у нас прямо за спинами?
