Почти любовь, почти падение

— Имя ты мне не скажешь, так?

— А зачем, Кира? — Он вперёд наклонился и заговорил тише. — Я, честно, не думал... — Попытался подобрать правильные слова. — Что такое может случиться. Но нам, действительно, лучше расстаться, Кирюш. Прости, но... Сколько я ещё смогу врать? Да и надо ли.

Кира на него не смотрела, обводила потерянным взглядом зал ресторана, губы кусала, но не плакала. Хотя, Андрей догадывался, чего ей это стоит. Он ведь тоже знал её очень хорошо. И то, что сейчас он ей говорил, разбивало её жизнь и разрушало все планы на будущее. Он уже не раз говорил ей, что планов никаких быть не может, но Кира не верила, до этого момента.

— Прости, — сказал он.

Воропаева сидела, словно окаменев, смотрела в сторону, и только нервно сглатывала раз за разом, а руки в кулаки сжались. Андрей внимательно за ней наблюдал, боясь, что выдержка Кире всё-таки откажет, и вздрогнул от неожиданности, когда на его плечо чья-то рука легла.

— Привет, — сказала Виноградова, и Жданов голову поднял и уставился на неё, в одну секунду позабыв о Кире.

— Юлиана?

Та улыбнулась и игриво проговорила:

— Андрюша. — Кинула быстрый взгляд на молчавшую Киру. — А я вас не сразу заметила, у меня тут встреча была назначена. Как у вас дела? Давно мы просто так не разговаривали. — Прищурилась. — Кира, у тебя всё в порядке?

Воропаева судорожно втянула в себя воздух, и высоко вскинула голову.

— Да, у меня всё хорошо. — Взглянула на Жданова с вызовом. — Как всегда, впрочем.

Юлиана присела на свободный стул, встретила хмурый взгляд Андрея, и непонимающе приподняла тонкую бровь.

— Что ты так смотришь на меня, Андрюш? Как на привидение, ей-богу.

— Да так...

— Я вам помешала?

Кира вновь придвинулась к столу.

— Ну что ты, Юля. Мы просто обедаем. Ничего особенного.

Жданов моргнул, перевёл потрясённый взгляд с Виноградовой на Киру, окончательно отказываясь понимать, что происходит. Воропаева явно пыталась скрыть от Юлианы итог их разговора, но в данную секунду Андрея больше волновало другое.

— Юлиана, а ты почему в Москве?

— А где я должна быть?

Он смущённо кашлянул.

— Ну... Я слышал... Ты в Ригу уехала.

— Я? Да нет. — Виноградова подозрительно прищурилась. — А ты почему спрашиваешь?

Его взгляд заметался между женщинами, на душе стало муторно, и Жданов поторопился из-за стола подняться. Кинул салфетку на стул.

— Я, пожалуй, пойду. У меня сегодня дел много... — На Киру посмотрел. — Встретимся вечером, у родителей.

Она ни слова в ответ не проронила, только смотрела на него обвиняюще. Андрей дожидаться не стал, поспешил попрощаться, и ушёл. Из ресторана вышел, кипя от негодования. У машины остановился, кулаком по ней дал, и вот после этого уже испугался. Значит, Катя в Ригу с этим поварёнком один на один отправилась? Даже Юлианы рядом нет!

И Катька не звонит... Четвёртый день не звонит.

Ещё три дня он, кажется, не жил. Он думать ни о чём не мог, телефон из рук не выпускал, и как не хотел избавиться от мыслей о том, что без его присмотра в Риге происходит, не мог. Мерещились всякие ужасы, а упрямое Катино молчание его отчаяние и злость только подогревало. И он даже не знал, когда она вернуться собирается. Сказала перед отъездом, что вернётся через неделю, но точный день не назвала. И теперь Жданов вечерами приезжал к её дому и смотрел на окна — вдруг в них свет? Мог, конечно, и подняться в квартиру, но так и не решился это сделать, зная, что Кати там нет. И сам над собой смеялся, и жалел себя, и ругал, и даже издеваться над своими мытарствами пытался. Вот что она с ним делает?

Он точно убьёт этого Борщёва! Если он посмеет, хоть пальцем...

А если она вернётся и скажет, что у них там, в Риге, всё сложилось? Что они поговорили, решили что-то, для них важное. Что ему тогда делать?

Не нужно было её отпускать! Вот только понял это слишком поздно.

Катя так и не позвонила, лишь смску прислала, сообщая, что возвращается в понедельник. И встречать её не нужно. У Жданова руки сами по себе в кулаки сжались. Даже встречать не надо? Отлично! Он и не собирался. Но до конца рабочего дня с трудом досидел. Мог, конечно, и раньше уйти, но это означало, что он примчится к Кате, дрожа от нетерпения, а если его там ждут новости неприятные, то ему уже не удастся сохранить лицо. Собирался войти в квартиру, сохраняя спокойствие и даже хладнокровие, и дождаться Катиной реакции на свой приход, а не кидаться к ней, как голодный и несчастный. Правда, его намерений хватило как раз до того момента, как он, подъехав к Катиному дому, увидел в окнах её квартиры свет. За прошлую неделю приезжал сюда дважды, и каждый раз уезжал, чувствуя тяжесть в душе, а вот сегодня всё всколыхнулось, и все благие намерения исчезли. Только нетерпение, радость, и всё же страх, небольшой, который совсем не помешал ему взлететь вверх по ступенькам на нужный этаж, и слёта вставить ключ в замочную скважину. Вошёл в квартиру, и в первый момент замер, впитывая в себя звуки и запахи. На кухне негромко играло радио, в комнате свет, и Катины шаги. Потом хлопнула дверца холодильника, и звук радио ещё убавили. Жизнь, такая, к какой он уже успел привыкнуть. Его на неделю этого лишили, и он едва не сошёл с ума.

На кухню прошёл, не разуваясь, хоть Катя и ругала его за это всегда, и остановился в дверях, за ней наблюдая. Она стояла у плиты, видимо, ужин готовила, а раз готовила, значит, его ждала. Очки снял и не глядя, на край стола положил. К Кате подошёл и обнял. Она в первый момент напряглась, от неожиданности, но тут же расслабилась.

— Приехал?

— А ты приехала? — Носом в её шею ткнулся, лёгкий запах знакомых духов почувствовал, и тогда уже поцеловал. — Приехала?

Она тихо рассмеялась.

— Не чувствуешь?

— Пока нет. — Лицом к себе её развернул, и ладони на её щёки положил, вглядываясь в её глаза. И тогда уже подтвердил: — Приехала.

Её руки скользнули под его пиджак и обняли. Катя на цыпочках приподнялась, чтобы к губам Андрея ближе быть.

— Я соскучилась.

А Жданов продолжал в её глаза вглядываться, ища ответы на весь ворох своих вопросов.

— Почему не звонила?

В его голосе столько обвинения прозвучало, что Катя на мгновение зажмурилась.

— И телефон выключила. На неделю, Кать!

— Я соскучилась, Андрюш.

Он большими пальцами её щёки погладил.

— Что ты там делала? Что там можно было неделю делать? Смотреть, как кто-то варит макароны и салаты крошит? Что за идиотизм?

— Андрей... — Ей никак не удавалось его перебить. А Жданов ещё и вцепился в неё, и смотрел с укором.

— Больше ты никуда не ездишь. Поняла? Хватит, никаких командировок больше! И вообще, пусть Юлиана себе нового помощника ищет. Эта работа не для тебя.

Катя выдохнула и на его руках слегка обвисла, когда поняла, что Жданов её не целовать, а воспитывать собирается. Смотрела на него снизу вверх, и ждала, когда он выговорится. Только через пару минут руку подняла, и прикоснулась к шее Андрея в вырезе рубашки. Погладила осторожно, словно перебить его боялась, делала вид, что внимательно слушает. Но палец заскользил по его шее наверх, коснулся подбородка, затем прошёлся по краешку нижней губы. Катя уже не смотрела ему в глаза, и не слушала, думала о том, как невероятно соскучилась по нему за эту неделю. По его рукам, запаху его одеколона, совсем особенному, будто такого ни у кого больше быть не могло, по его взгляду и напору. Андрей вдруг замолчал, руку её поймал, в своей ладони сжал, но всего на мгновение, после потянулся к её подбородку, двумя пальцами его сжал, наклонился и, наконец, поцеловал.

— Как ты съездила? — спросил он позже и более спокойным тоном. Уже отдышался, успокоился, и теперь появилась возможность обдумать свои вопросы прежде, чем Кате их задать осмелится. Лежали поперёк кровати, Жданов Катю по спине гладил, водил ладонью то вверх, то вниз, и чувствовал, как она в плечо ему дышит. Потом щекой потёрлась, не торопясь отвечать.

— Катя, — позвал он, предчувствуя неладное.

— Нормально съездила. Там ничего особенного не было. Как ты и сказал, все варили макароны и крошили салаты, а я за этим наблюдала.

— Да? — не поверил Жданов.

Катя голову подняла, чтобы Андрею в лицо посмотреть.

— Я не хочу знать, на что ты намекаешь.

— Ни на что не намекаю, — отказался он. — Просто спрашиваю.

— Да? — передразнила его Катя, заулыбалась и губы облизала, правда, надолго Андрея это не отвлекло. Её поездка его очень волновала.

Снова погладил её, на этот раз руку спустив пониже.

— Мы как-то плохо расстались.

— Да уж, кто-то капризничал.

Жданов сдвинул брови.

— Вот что ты за слово подобрала?

Она рассмеялась.

— Какое есть. Говорю то, что было.

— Я не капризничал, я просто не хотел, чтобы ты уезжала.

— Почему?

Жданов не сразу нашёл ответ.

— Потому что... потому что тебе нечего там делать было! — И снова добавил в голос металлических ноток. — Почему ты выключила телефон?

Катя осторожно пошевелилась, выворачиваясь из его рук, через ноги Жданова перелезла, и села на краю кровати, потянулась за халатом.

— Решила сделать паузу.

— Паузу? — Андрей на бок перевернулся и голову рукой подпёр, за Катей наблюдая с плохо скрываемым скептицизмом.

— Мы немного потерялись во всём этом, ты не находишь? Вот я и решила... подумать.

— Молодец. — Это было мало похоже на похвалу. — А я телефоны обрываю, чуть не разбил свой от злости, а она паузу взяла! А я думай, что хочешь, да?

Катя потянулась к нему через постель, рукой по плечу провела.

— Успокойся.

— Не могу я успокоиться! Я зол!

Катя попыталась спрятать улыбку.

— Правда? Тогда надень штаны, а то должного эффекта не производишь.

Она поднялась, а Жданов снова на спину перевернулся, и в раздражении кулаком по подушке, что прямо под рукой оказалась, вдарил.

— Ты даже не сказала мне, что Юлиана с вами не едет, — уличил он её, когда спустя некоторое время на кухне появился. Катя на стол накрывала, и даже головы не повернула, услышав его слова, но напряглась, он заметил.

— А тебе стало бы от этого легче?

Жданов за стол сел, несколько секунд наблюдал за Катиными руками, как она тарелки расставляла, а потом перехватил её запястье.

— Катя, ты зачем со мной играешь?

Она рукой покрутила, но он не отпустил, сверлил её пристальным взглядом.

— Я не играю, Андрей. Я ездила работать. Да, с Мишей. Но это ещё не значит... — Пушкарёва запнулась, но Андрей потребовал продолжения.

— Что — не значит?

Руку свою она решительно освободила. И с заметным раздражением продолжила:

— Это не значит, что я с ним спала. Я ездила работать, ещё раз тебе повторяю. — От стола отошла, а Андрей зачем-то вилку взял, порассматривал её и обратно положил, чувствуя неловкость из-за Катиных слов, точнее, из-за того, что заставил её это произнести.

— Тогда я вообще не понимаю, зачем тебе всё это. Ты с ним не спишь, ты с ним только работаешь, но все вокруг уверены, что вы встречаетесь. Зачем?

Катя руку в бок упёрла, продолжая стоять к Жданову спиной.

— Ты опять начинаешь разговор, который, кроме как ссорой, у нас ничем не заканчивается.

— Катя...

Она рукой махнула, и повернулась к нему.

— Не надо, Андрей. Ты прекрасно знаешь, что если кто-нибудь узнает... о нас, проблем нам не избежать. Мне как-то не хочется объяснять в суде наши с тобой взаимоотношения. И обвинение в мошенничестве в моей биографии тоже явно лишним будет. Если Воропаев только заподозрит, он за сестру нас с тобой... Даже представлять не хочу, что он сделать может.

Андрей покаянно опустил голову, потом к Кате потянулся, взял её за руку и заставил сесть к нему на колени. По плечу погладил.

— Ладно, я всё понял. И всё знаю. Просто я за эту неделю чуть с ума не сошёл, думая, что вы там с ним наедине.

Катя глаза к потолку подняла.

— Да, мы с Мишей были там наедине. Не считая ещё тридцати конкурсантов, членов жюри, журналистов, и пары сотен гостей.

Андрей невесело улыбнулся, подбородком в её плечо ткнувшись.

— Да уж... А ночью?

— А ночью, Андрюша, мы спали в разных номерах. И даже на разных этажах.

Он фыркнул.

— И он даже не попытался... ну... Даже попытки не сделал? Он ещё и дурак?

Катя по рукам его шлёпнула и поднялась.

— Он — не ты, — подтвердила она.

— Это комплимент, надеюсь?

— Вряд ли.

Андрей на стол навалился, но улыбнулся, почувствовав себя спокойнее, и теперь с интересом поглядывал в сторону плиты, заставленной кастрюлями.

— Ну, если он до тебя ни разу не дотронулся, так уж и быть, убивать я его не стану.

Катя еле слышно фыркнула и головой покачала, а Жданов на её спину уставился и потребовал:

— Скажи, как на духу, Катерина.

— Убивать или нет?

— Именно.

Она вернулась к столу и тарелку перед Андреем поставила. Потом чёлку с его лба смахнула, наклонилась и в щёку поцеловала.

— Пока не стоит. Пусть живёт.

Андрей вилку взял, а сам с Катиного лица взгляда не спускал. Затем хмыкнул.

— Ну, пусть... живёт.

14.

Елена Александровна заглянула в холодильник дочери, критическим взглядом исследовала его содержимое, и осталась недовольна.

— Давай я приготовлю обед, — предложила она, повернувшись.

Катя на мать вытаращилась, немного виновато, из-за того, что совсем не обрадовалась её приходу, её это попросту врасплох застало, и теперь отчаянно замотала головой, правда, тут же заулыбалась.

— Не надо, мам.

— Как это не надо? У тебя пустой холодильник. Чем ты вообще питаешься?

— Не голодаю, это точно, — заверила её Катя.

Елена Александровна дверцу холодильника закрыла.

— Понятно, у Миши в ресторане обедаешь и ужинаешь?

— Ну как тебе сказать...

— Вы что, поругались? То-то к нам не заходите вместе. Я давно тебя спросить об этом хотела, но не при отце же, в самом деле.

— Да, — согласилась Катя, — при отце точно не стоит.

— Вот поэтому я и пришла одна. Поговори со мной. — Елена Александровна даже по руке дочь погладила, настраивая ту на задушевный разговор. — Ты ведь в постоянных разъездах, а когда в Москве — занята. А я очень волнуюсь.

— Почему? У меня всё хорошо, мама. Честно.

— Это замечательно, что хорошо. Но мы с папой видим, как ты изменилась за последние месяцы, просто другой человек. А уж в последние недели... — Елена Александровна даже сделала резкий жест рукой.

Катя незаметно прикусила нижнюю губу, сама не до конца понимая, что скрыть пытается — улыбку или взволнованное дрожание. Кинула быстрый взгляд на часы. То, что на работу она опаздывает, это ещё полбеды, а вот как судьба развела её маму и Жданова, как они не столкнулись на лестнице, только удивляться остаётся. Андрей из дома выбежал, опаздывая на встречу, едва ли не кубарем по ступенькам скатился, наверное, а спустя всего пару минут, в дверь позвонили, и Катя, уверенная, что это Жданов вернулся, выбежала в прихожую в одном халатике на голое тело, потому что звонок её почти из душа выдернул. А тут, оказывается, мама пришла, и Катя очень растерялась и испугалась, и теперь всё ждала, когда мама по сторонам, как следует посмотрит, и что-нибудь заметит. Ведь невозможно не заметить, потому что они со Ждановым на самом деле обнаглели, и ничего не прятали, успокоившись, что их никто не навещает. Сами дома оказывались только вечером, и гостей поэтому не ждали. К родителям Катя сама ездила, раза три на неделе обязательно заезжала, хоть и на несколько минут, но показаться нужно было обязательно, иначе отец бы забил тревогу. А родители были уверены, что она встречается с Мишей, работает много, и проверять её не заходили. И сюрприз, устроенный мамой, Катю, по понятным причинам, совсем не обрадовал. Наспех душ приняла, больше времени потратив на сокрытие "улик": вещи Андрея, которые он в корзину для грязного белья побросал, своими замаскировала, а туалетные принадлежности в шкафчик засунула, правда, дверца за ними никак не хотела закрываться, и пришлось помучиться. Вполголоса Жданова ругала за привычку устраивать в ванной бардак и ногой притопывала, нервничая. Но сейчас уже понимала, что мама просто так не уйдёт. Она пришла выяснить всё о произошедших переменах в личной жизни дочери, и не уйдёт без ответов на все свои вопросы.