В качестве мишени он выбрал небольшой городок на юге под названием Ванлиен. Это уже была территория Борлиена. Ванлиен тоже стоял на берегу реки Ворал, только ниже по течению. С востока он был защищен грядой утесов. За много поколений, ценой нечеловеческих усилий, его жители высекли в них искусственные пещеры, в которых и жили. Перегородив соседние овраги земляными дамбами, они создали несколько маленьких озер, где разводили рыбу — свою главную пищу. Иногда торговцы привозили сушеную рыбу в Олдорандо. Ванлиен, в котором жило три сотни людей, конечно, был больше Олдорандо, но его жалкие жители не шли ни в какое сравнение со свирепыми охотниками Эмбруддока. Этот городок был легкой мишенью для внезапной атаки. Никто уже не вспоминал о том, что именно отсюда в Олдорандо приезжал святой отец БондорЛонганон.
Разбойничий отряд состоял из тридцати одного охотника. Они напали на рассвете, когда жители Ванлиена только вышли из своих пещер, чтобы проверить, что попалось за ночь в их сети. Хотя участок земли между утесами и рекой, на который открывались пещеры, и был окружен рвами, хоксни без труда перепрыгивали эти жалкие препятствия, рассчитанные на пеших людей или фагоров. Все, кто пытался поднять оружие, падали замертво под ударами копий нападающих.
Через два часа Ванлиена не стало. Воины его были перебиты, женщины изнасилованы, дома разорены, припасы и реликвии разграблены. Лэйнтал Эйн, хотя и присутствовал здесь, не участвовал в бойне. Он даже и представить не мог, что его стремление вновь овладеть Ойрой приведет к столь ужасным последствиям. Жители Ванлиена были гораздо более цивилизованы, чем жители Эмбруддока. У них сохранилось множество книг — но Аоз Рун приказал сжечь их все, а городских жрецов вырезал до последнего послушника. Лэйнтал Эйн хмурился, но не решался возразить. Ему не хотелось терять с таким трудом обретенного положения, хотя он и ненавидел себя за это.
И здесь же, среди кровавых руин, было празднование этого великого события. Аоз Рун произнес речь, в которой восхвалял своих могучих воинов. Никто из них не пострадал, хотя один хоксни получил смертельную рану, напоровшись на копьё.
Победа над превосходящим в числе противником была очень легкой, так как большинство охотников Ванлиена несколько лет назад погибло на севере от рук беспощадных фагоров. Уцелевшие же защитники города впали в панику, увидев прекрасно вооруженных воинов верхом на стремительных хоксни. Они стояли раскрыв рты и легко принимали смерть. Даже тяжелые деревянные ворота, запирающие пещеры, были в большинстве захвачены открытыми. Из остальных защитников выкурили дымом, разложив перед воротами огромные костры. Те, кто не пожелал сдаться, задохнулись. Аоз Рун приказал также убить всех стариков и старух, которые не могли работать. Всех остальных заставили собрать пожитки и как скот погнали в Олдорандо. Они прошли этот путь за неделю, хотя Аоз Рун со своим отрядом прискакал в Ванлиен за один день.
Это было провозглашено великой победой Олдорандо и уже по дороге домой стали раздаваться призывы к новым нападениям. После завершения удачного набега Аоз Рун обратился к своим подданным с речью. Он стоял, широко расставив ноги, и новый молодой раб, стоящий рядом, держал поводья его Серого.
— Уже сейчас мы подобны фагорам, — гордо заявил он. — Все соседи теперь беззащитны перед нами, и с каждым новым набегом мы будем становится всё богаче. У нас будет всё больше земли и всё больше рабов, чтобы служить нам. Но нас очень мало, нам нужны ещё люди. Вы, женщины, должны рожать побольше детей, которые скоро сядут в седла, — и тогда мы широким потоком ринемся на дальнейшие завоевания. Вскоре мы завоюем весь Борлиен. Мы сделаем Олдорандо великим городом, столицей всего мира, каким он был когда-то, как говорят легенды!
Он показал на толпу понурых пленников, которых охраняли Гойя Хин, Фаралин Ферд и другие охотники.
— Эти жалкие люди будут работать на нас, как сейчас работают хоксни. Пока и нам придется работать ещё больше, есть меньше, но истинные герои не останавливаются перед трудностями, если хотят достигнуть своей цели. А будущее за нами!
Окончив речь, он подъехал к своим бывшим лейтенантам.
— Вы ещё раз доказали мне свою преданность, хотя я сурово обошелся с вами. И я по достоинству оценил её, Лэйнтал Эйн. Западные земли ваши — это мой подарок. Ты и твой молчаливый друг теперь будете нести ответственность за них. У вас будут не только обязанности, но и привилегии. Более того. Как лорд Эмбруддока, я назначаю вас лордами Западного Вельда. Построй себе там новый город, Лэйнтал Эйн. Мы будем править по обе стороны Ворала, как равные.
Датка почесал ляжку и искоса посмотрел на товарища, насмешливо приподняв одну бровь:
— Посмотрим, что будет дальше. Настроение нашего лорда переменчиво, как погода. Сейчас он сияет — но что будет, когда вновь грянет гроза?..
Но Лэйнтал был вне себя от возбуждения. Как бы он не относился к лорду Эмбруддока, он верил, что всё, что говорит он — правда. Разумеется, это было совсем не то возбуждение, какое он испытывал в скачке на хоксни, чувствуя себя слившимся с этим быстроногим животным, когда ветер свистит в ушах и земля летит под копытами. Ничего более чудесного он не испытывал ещё никогда — за исключением одного раза, когда позволил Ойре оседлать себя...
Она стояла рядом, и он сказал ей:
— Ты слышала, что говорил твой отец? Я совершил великое дело, самое великое в нашей истории! Я приручил хоксни. Ты же этого хотела? Теперь ты должна стать моей женщиной!
Но она вдруг грубо оттолкнула его.
— От тебя пахнет хоксни, как и от моего отца. Последнее время ты говоришь только об этих глупых животных, которых можно ценить только за их шкуру. Отец говорит только о Сером, ты — только о Золотом. Если бы я стала твоей женщиной, я всё равно почти не видела бы тебя. Ведь вы, мужчины, совсем чокнулись со своими хоксни — скачете на них дни и ночи, грабите, убиваете, как будто вы фагоры! Ты сделал жизнь людей хуже, а не лучше, и я ненавижу тебя за это!
* * *
Женщины Олдорандо испытывали те же чувства, что и Ойра. Они ощутили на себе, что прогресс требует жертв. Хотя население Олдорандо теперь удвоилось, ведь у каждого жителя был теперь свой раб, а то и не один, они по-прежнему были вынуждены работать на полях. Только Шэй Тал проявила живой интерес к хоксни. Диких хоксни теперь стало гораздо меньше. Осознав опасность, их стада откочевали на дальние пастбища на запад, чтобы избежать плена или смерти. Первой, кто предложил устроить случку самца и самки хоксни, была именно Шэй Тал. И результатом было появление детенышей хоксни, с детства привыкших к человеку и легко поддающихся дрессировке.
Шэй Тал теперь ухаживала за детенышами и одну из полюбившихся ей самочек она назвала Преданность. Она тщательно ухаживала за ней. Теперь она знала, что поможет ей совершить далекое путешествие в Сиборнал.
ГЛАВА 11. КОГДА УШЛА ШЭЙ ТАЛ
Время шло, солнца светили, дожди выпадали. Перенаселенный рабами Олдорандо стремительно расширялся. Ещё до того, как его ошарашенные жители поняли, что случилось, город шагнул за реку Ворал, протянулся далеко на север, поглотил древние развалины и платнации брассимпсов на низких холмах. Было построено много новых домов и даже два новых моста! Но ни один из них не потребовал столько героического энтузиазма при строительстве, как первый мост. Почти невозможный ранее подвиг превратился в скучную рутину.
Большие изменения произошли и в социальной структуре города. Образовалась новая гильдия плотников, расширилась гильдия портных и остальные, более старые гильдии. И в них уже входили не только свободные люди, но и борлиенские рабы, что подняло множество новых проблем. Ведь новые рабы знали своё ремесло лучше хозяев. Да и прокормить их оказалось непросто. Потребность в пище катастрофически увеличилась — ведь нужно было кормить целые стада хоксни и две сотни рабов, хотя они и обрабатывали землю. Расчищались и обносились заборами всё новые поля, торопливо строились стойла для свиней и загоны для гусей. Были построены и новые башни, в которых жили рабы и их семьи. Башни были сложены из глиняных блоков, а не из камня, в соответствии с рекомендациями, выданными академией Шэй Тал. Эти башни были высотой только в два этажа, а не в пять. Проливные дожди размывали их глиняные стены. Жители Олдорандо не расстраивались по этому поводу, так как в этих башнях жили лишь рабы. Но сами рабы были обеспокоены и поэтому старались укрепить стены, подмешивая в глину солому. Так зародилась новая гильдия рабов-строителей.
Вокруг новых башен вырос деревянный палисад — ведь их нельзя было оставить без защиты, да и рабы могли сбежать. За полями же пролегала новая граница города, которую неустанно охраняли верховые патрули Аоза Руна. Он усилил свою хватку и все жители почувствовали, что быть сильным порой нелегко. Олдорандо теперь был не город, а рабский и военный лагерь. Никто не мог ни войти в него, ни тем более выйти без личного разрешения лорда. Аоз Рун очень боялся, что тайна укрощения хоксни ускользнет от него и он потеряет своё преимущество.
Но сохранять его было нелегко. Вся трава вокруг города уже была стравлена. А чтобы обеспечить пищей одного воина и его хоксни, шесть человек должны были трудиться на полях. Правда, урожай был хорошим — земля родила в изобилии после многовекового воздержания. Но женщины и рабы много трудились, чтобы собрать урожай, а затем обмолотить его. Это была тяжелая работа. На ней теперь были заняты все — и рабы, и женщины, и даже дети. Над током стояло густое облако пыли, золотистой на солнце. Было очень жарко и даже женщины работали обнаженные до пояса. Невиданный ранее загар ровным слоем ложилась на их бледные тела и лица, окрашивая их в красивый золотистый цвет.
В тот поистине роковой день мимо тока проезжал отряд воинов с Аозом Руном во главе. С ним ехали Тант Эйн, Фаралин Ферд, Элин Тал. Датка и молодые воины ехали чуть сзади. Они возвращались с охоты. Добыча оказалась совсем неплохой.
Остановившись на минутку возле работающих, они стали отпускать солёные шуточки относительно полуголых женщин, несмотря на то, что здесь же работали и жены некоторых охотников, ведь без одежды их уже трудно было отличить от обычных рабынь.
Услышав голоса охотников, подошла Дол. Она уже была на последних месяцах беременности. За ней шел старый фагор Мик. Рядом с ним шла Шэй Тал. Её худобу особенно подчеркивали пышные формы Дол. Увидев лорда Эмбруддока и других охотников, обе женщины остановились, переглядываясь.
— Ничего не говори Аозу Руну, — встревоженно предупредила Шэй Тал. — Он только накричит на нас.
— Сейчас он добрый, — отмахнулась Дол. — Он надеется получить от меня сына и наследника.
Она прошла вперед и встала рядом с Серым. Аоз Рун подозрительно посмотрел на неё, но не сказал ничего. Она похлопала его по колену.
— Мой раб рассказал мне, что в Ванлиене были жрецы, благословляя от имени Акха урожай. Они благословляли и новорожденных. Их призывали в случае необходимости все — и мужчины, и женщины, и богатые, и бедные, и лорды, и простой народ. Нам тоже нужны жрецы. Они несут цивилизацию. Почему ты не мог взять в плен хотя бы несколько жрецов?
— Я перебил всех жрецов в Ванлиене! — гневно воскликнул Аоз Рун и сплюнул в пыль. Его темные брови и ресницы были припорошены золотистой пылью.
— Это не ответ.
Хоксни переступил копытами, когда Аоз Рун бросил тяжелый взгляд за Дол, туда, где стояла Шэй Тал.
— Это она попросила тебя сказать о жрецах? Какое тебе дело до Акха? Великий Юли уничтожил его в горах Кузинта, а наши предки истребили его жрецов. Они были просто паразиты. Знаешь, почему мы сильнее Борлиена? Потому, что у нас нет жрецов с их бесконечными налогами и запретами. Забудь эту чепуху и впредь не беспокой меня с нею!
Но Дол не отступала.
— Шэй Тал говорит, что призраки сердятся на нас за то, что у нас нет жрецов и мы живем, как последние безбожники. Правда, Шэй? — она оглянулась на женщину, стоящую за ней.
Шэй Тал всё ещё стояла неподвижно. Она уже понимала, что из этого разговора не выйдет ничего хорошего.
— Призраки всегда сердятся — ведь они ни на что не способны, как и твоя любимая Шэй Тал! — раздраженно сказал Аоз Рун и отвернулся.
Элин Тал вдруг расхохотался над шуткой своего лорда. Он был большой, полный краснолицый мужчина, и его мясистые щеки тряслись, когда он смеялся. Единственным его желанием было как можно больше угодить своему обожаемому повелителю. Аоз Рун всё больше и больше приближал его, и два других лейтенанта теперь уже играли незначительную роль.
Вынести такой измены со стороны своего обожаемого родственника Шэй Тал уже не могла. Шагнув вперед, она сказала:
— Аоз Рун, несмотря на процветание, мы, олдорандцы, всё ещё тонем в невежестве. Великий Юли не хотел этого. Жрецы могут помочь нам познать истину.
Он угрюмо посмотрел на неё, затем вдруг спрыгнул с хоксни. Дол встала рядом.
— Не серди меня, женщина, — уже угрожающе сказал он. — Не настраивай мою жену против меня! Я казнил старого мастера Датнила — могу казнить и тебя, ведь ты тоже видела тайную книгу его гильдии! В тот раз я пощадил тебя, нарушив древний закон Эмбруддока. Но моё терпение на исходе. Если я заставлю тебя навсегда замолчать, будет молчать и моя Дол. Никто не хочет возврата жрецов. И ты их хочешь только потому, что они укрепят твои позиции в деле обучения. Они будут помогать тебе обманывать людей в твоей дурацкой академии. Но знания — это ненужная роскошь. Знания подрывают единство и власть. Знания порождают нахлебников, какими стали твоя любимая Лойл Бри и Маленький Юли. Ты сама знаешь это, но ты слишком упряма, чтобы открыто это признать. Голодай, если хочешь, но жители Олдорандо толстеют. Мы живем всё лучше без жрецов, без твоих глупых знаний!
Шэй Тал нахмурилась. Она тихо сказала:
— Я не собираюсь спорить с тобой, Аоз Рун. Но то, что ты говоришь — неправда! Мы достигли процветания именно благодаря знаниям. Мельницы, новые мосты и башни, поля злаков — всё это воплощенные в жизнь идеи моей академии! Но пройдет немного времени — и нам придется работать ещё больше, есть меньше, и всё из-за твоих безумных амбиций!
Аоз Рун яростно занес кулак.
— Не серди меня, женщина, или я ударю тебя!
Глядя в землю, она глухо сказала:
— Я знаю, ты ненавидишь меня. Я знаю, что именно поэтому ты убил мастера Датнила — чтобы причинить боль мне!
— Да, я ненавижу тебя — ты несешь только ссоры, постоянные ссоры! — яростно прорычал Аоз Рун. — Да, нам всем придется ещё больше работать. Но мы выжили только благодаря коллективным усилиям — и только они залог нашего будущего процветания.
— Но наш город развивается только вследствие развития личностей, индивидуумов, таких, как Лэйнтал Эйн, — упрямо возразила Шэй Тал. — Только благодаря ему, его упорству и изобретательности, мы смогли приручить хоксни. Разве нет? Где тут твои любимые коллективные усилия?
