Торк даже предложил разбить в лесу небольшой походный лагерь, чтобы там можно было не только тренироваться и держать лошадей, но и ночевать. Так они и сделали. Это разом решило проблему питания, потому что дичи было навалом. Местные жители приносили им лишь хлеб.
В промежутках между опытами и занятиями трое соратников продолжали нападения на отряды кочевников. Теперь уже на любые небольшие отряды, не обращая внимания на то, были в их составе ишибы или нет. Вскоре все заметили, что количество разъездов резко снизилось — кочевники предпочитали передвигаться лишь крупными силами.
Михаил был в целом доволен. Его планы постепенно претворялись в жизнь. Вопреки его опасениям, что кочевники могут предпринять какой-то неожиданный шаг, ничего подобного не происходило. И он решил, что пришло время ночной атаки на один из лагерей противника.
Не откладывая решение в долгий ящик, молодой человек поспешил обрадовать Торка и Маэта.
— Полагаю, что мы засиделись, — сказал он. — Отрядов кочевников в округе все меньше, а наши тренировки требуют закрепления навыков на практике.
— И что твое высочество предложит на этот раз? — заинтересовался Маэт. Когда он удивлялся, то слегка щурил глаза и приоткрывал рот. Отчего его и так пухлые губы становились еще больше, приобретая даже несколько карикатурный вид.
— Пора бы нам потревожить их лагерь.
— Своевременная мысль, — согласился Торк. — Если мы хотим их заставить переместиться подальше отсюда, то это сейчас именно то, что нужно. Надеюсь, мы выступим сегодня же?
— Конечно, — ответил принц. — Медлить не резон.
И вот, примерно через час после полуночи, они покинули свою лесную стоянку. План был прост: напасть внезапно, наделать как можно больше шума и исчезнуть.
Михаил редко гулял по ночам, но сейчас, двигаясь к лагерю кочевников, не мог не заметить схожести ночей в Раниге и летних вечеров его детства. Он, будучи мальчиком лет десяти-двенадцати, допоздна играл с приятелями во дворе, окруженном со всех сторон многоэтажными домами. Тогда все было точно таким же, или почти таким. Запах травы, звезды над головой, а под быстрыми ногами — темная земля. Он уже и не вспоминал о тех временах, но иногда какой-нибудь намек, как, например, эта ночь с точно такими же запахами, возвращал его мысли в детство.
Но сейчас было не сентиментальных подробностей и воспоминаний. Рядом с ним слышался не дробный топот ног друзей детства, а равномерная поступь бегущих в бой воинов, его соратников. А впереди ожидала не веселая игра, а предприятие, опасное для жизни. Поэтому он отвлекся от очарования ночи и сосредоточился на текущих задачах.
Приблизившись к лагерю степняков, они остановились. Торк объяснил, что правильная тактика требует сначала убрать часовых, а потом поджечь шатры кочевников, воспользовавшись углями из их же костров. Маэт и Михаил полностью одобрили предложение. Не медля ни минуты, все трое бросились вперед. Часовые были уничтожены быстро и практически бесшумно.
Михаил подошел к первому костру, поднял какую-то головешку и метнул ее в ближайший шатер. Сразу же выяснилось, что еще как минимум один из необходимых в новой жизни навыков нуждался в улучшении: меткость броска оставляла не просто желать лучшего, он умудрился промазать мимо шатра метра на два. Торк и Маэт метали головешки не в пример точнее. Вскоре шатры вокруг них запылали.
Естественно, пожар не мог не привлечь внимания. Из охваченных огнем шатров раздавались крики, кочевники выскакивали наружу, пытаясь понять, что же происходит и откуда исходит угроза. Довольно быстро воины-степняки стали сбиваться в небольшие отряды, пытаясь прикрывать спины друг другу.
Но троица все так же слаженно преодолевала все препятствия в виде живой силы противника. За прошедший месяц они вполне сработались, представляя собой крепко спаянную боевую единицу. Торк и Маэт мечами выводили из строя простых солдат, а Михаил — электрическими разрядами — ишибов, которые встречались им на пути. Возможно, более организованное сопротивление имело бы успех, поскольку даже работавшие во всю мощь амулеты не помогли бы выдержать множественные удары одновременно. Но внезапность сыграла свою роль. Друзья прошли через весь лагерь, сея ужас и панику. На выходе из лагеря они напугали и разогнали табун лошадей. Теперь кочевникам придется собирать их по окрестной степи и близлежащим рощам. Маэт предложил было вернуться и пройти через лагерь еще раз, но его юношеский пыл поддержан не был. Ни Торк, ни Михаил не знали, какую часть успеха можно приписать подготовке, а какую — везению. И узнавать это им совершенно не хотелось.
Наутро Маэт, одержимый все тем же юношеским пылом, отправился на разведку к месту ночного сражения, чтобы уточнить размер нанесенного врагам ущерба. К его удивлению, выяснилось, что кочевники покидают это место. Снимались также и все остальные лагеря, расположенные поблизости. Нет, кочевники не собирались уходить вообще и навсегда. По сути, им некуда было идти. Но они сместились примерно на два часа пути на восток. Это была победа.
В тот же день к одной хорошей новости добавилась и другая. Успешно завершился один из самых важных экспериментов. Теперь он мог получать энергию почти в неограниченном количестве. Путь к могуществу был открыт.
Глава 27. Прощай, Камор!
Когда идешь на штурм крепости,
гроче кричи, обещая противнику в случае сдачи
жизнь, свободу и золото.
Один пьяный купец — солдатам-собутыльникам
Что такое могущество? Оно существует лишь краткий период времени, достаточный, чтобы привыкнуть к обретенной власти или появившимся способностям. Когда появляется привычка, иллюзия могущества исчезает. Человек понимает, что может далеко не все, и начинается готовиться к следующему этапу — обретению еще большего могущества. Несомненно, это очень увлекательный процесс, вне зависимости от того, завершится он успехом или нет.
Михаил долго не мог привыкнуть к своим новым дополнительным способностям. Если возможность создавать огонь или лед вызывала у него почти детский восторг, то что уж говорить о радости, испытанной от первого полета?
Хочет того человек или нет, но он фактически живет в двумерном мире. Люди ходят по земле вперед, назад, вправо, влево, но очень редко — вверх или вниз. Мышление человека очень привязано к тому, как он двигается. Большинство геометрических задач средний человек решает, пытаясь упростить условия до двумерной плоскости или фигуры. Дельфины, например, живут полностью в трехмерном мире и можно допустить, что они мыслят пространственно совершенно иначе, чем люди. Чтобы хотя бы немного приблизить мышление человека к трехмерному, нужно с самого детства поместить его в многоэтажное здание, в котором объемы горизонтально ориентированных пространств будут соперничать с объемами пространств, ориентированных вертикально. Есть и другой путь: научить человека летать.
Когда Михаил впервые поднялся на высоту одного метра, его охватили смешанные чувства. Тут было все: радость, удивление, растерянность и страх. Страх возник, прежде всего, из-за утраты привычной опоры. У него больше не было земли под ногами, это сбивало с толку. Опоры требовал весь его предыдущий опыт, опоры требовало его тело, и он понимал, что ему придется долго тренироваться, прежде чем страх и неуверенность исчезнут. Хотя в том, что они исчезнут, он не сомневался, как не сомневался и в том, что пропадет и потрясающая радость от этой пугающей свободы.
Программу своего первого полета Михаил ограничил подъемом на высоту в десяток метров и проверкой возможности двигаться параллельно земле. При этом он старался не позволять чувствам мешать анализу происходившего. Насладиться полетом он сможет и потом, а сейчас ему следовало понять, что он может делать в данный момент, что сможет делать в дальнейшем, а чего не сможет делать никогда. Первый вывод был прост: полет резко проигрывал в скорости обычному перемещению по земле. Увы, Михаил летал не как самолет, а, скорее, как неповоротливый воздушный шар, подверженный воздействию воздушных течениий. Но молодой человек был рад и этому, хотя в мечтах представлял себе полет супермена из фильмов или, например, крылатой ракеты. Возможно, он сумеет улучшить динамику, увеличить скорость, но пока что не знал, как это сделать, а времени на углубленную теоретическую работу в этом направлении у него не было.
Молодой человек в который раз подавил свои чувства и желания, вызванные ими, и сосредоточился на решении только практических задач. Прежде всего следовало сделать из Аррала великого ишиба.
Михаил не хотел допустить, чтобы старина Аррал по какой-то причине утратил свой персональный амулет. Поэтому он решил сделать основой для амулета учителя его скелет, как это он сделал для себя, для своего, можно сказать, абсолютного амулета.
Когда он пришел с этой идеей к старику, тот сначала испугался, потом удивился, а потом согласился. И принц приступил к работе.
— Когда же будет готово? — нетерпеливо переспрашивал Аррал. Ему очень хотелось увидеть, как его бывший ученик собирается исполнить свое обещание. Понятно, что старый ишиб доверял своему лучшему и единственному ученику. Но Арралу не терпелось взглянуть на результаты.
— Скоро уже, потерпи немного, — новоявленный принц стремился не только вложить в этот амулет накопленные знания. Безмерно уважая наставника, молодой человек хотел раз и навсегда решить его чисто ишибские проблемы, да и самому Михаилу было важно подняться ещ на одну ступень в овладении мастерством, а потому уникальная работа требовала напряжения всех сил.
Изготовление обычного амулета не требует много времени, если знаешь, как его делать. В данном случае амулетный мастер знал, чего он хочет, знал, как и что делать. Но основой, на которую накладывался функциональный комплекс всех необходимых свойств уникального изделия, был костяк владельца, то есть Аррала. И это несколько замедляло процесс. Новый амулет защищал владельца от любых атак, позволял атаковать самому, используя пламя и электрические разряды для поражения противника, была добавлена возможность полета и открывались потрясающие возможности для телекинеза. Этот амулет полностью скрывал аб, заменяя его другим. Поэтому около получаса ушло лишь на то, чтобы закончить работу. Но зато каков был результат! Аб старого деревенского ишиба не только не уступал абу великого Парета, который Михаил видел раньше, но и превосходил его. Конечно, амулет не изменял аб по-настоящему, а создавал совершенную иллюзию, которую нельзя было отличить от настоящего аба никакими известными им обоим способами. Это была отличная работа. К тому же, энергетическое решение нового амулета позволило реально улучшить возможности щупа. Дальность и сила действия щупа зависели напрямую от способности аба накапливать энергию.
Когда Аррал увидел законченный амулет, то сначала потерял дар речи, а потом заплакал. Все свои детские годы он мечтал о выучиться и стать великим ишибом. Ишибом из легенд. С этими мечтами он пришел к неплохому учителю и влез в огромные долги. Первое разочарование постигло его, когда учитель четко дал понять: Аррал со своим слабеньким абом никогда не будет великим ишибом. Второе разочарование пришло, когда Аррал до конца поверил в это, достигнув своего предела. И вот теперь настало время опровержения — опровержения самих основ, на которых, как казалось прежде Арралу, держится этот мир. Он все-таки стал великим! Кто-то мог бы, возразить, что он лишь выглядел, как могущественнейший из ишибов. Но ведь теперь Аррал был способен делать то, что могут лишь единицы! Почему же тогда нельзя сказать, что он не выглядит великим, а действительно является им? Ведь грань между кажущимся и реальным очень слаба, если иллюзии можно не только увидеть, но и разбить о них лоб. Возможно даже, что в этом случае этой грани вовсе нет.
Потом, когда старик немного успокоился, Михаил показал ему все, на что был способен его амулет.
Конечно, Аррал не знал механизма появления молний. Но вполне обходился без этого знания. Молнии подчинялись ему, как подчиняется автомобиль самому неграмотному водителю. Ишиб лишь управлял ти амулета определенным образом. А молнии получались неплохие. Они имели длину до трех метров и могли быть созданы на расстоянии до тридцати метров от обладателя амулета. Иными словами, в пределах тридцати метров вокруг себя владелец нового амулета мог поражать все живое, включая ишибов, которые против молний защиты не имели.
Старик был восхищен электрическими разрядами. Они давали ему ощущение силы. Настоящей силы. Но больше всего его обрадовала возможность полета.
При изготовлении амулета Михаил старался обеспечить как можно более качественную левитацию, а потом, после первых испытаний, попытался внести улучшения в работу соответствующей функции. Это получилось частично. Хотя обладатель амулета мог подниматься на приличную высоту, скорость полета составляла в среднем всего жалких десять километров в час. А при самых благоприятных условиях не превышала двадцати километров в час. То есть была существенно ниже, чем скорость передвижения по земле.
Себе он сделал примерно такой же амулет, как и у Аррала, за исключением двух критически важных особенностей. Во-первых, он мог полностью контролировать все созданные им амулеты. Во-вторых, аб Михаила выглядел по-другому.
Задумавшись над вопросом, как сделать так, чтобы отбить охоту у большинства наблюдателей к пристальному изучению аба принца, а в дальнейшем и короля, молодой человек пришел к оригинальному выводу. Аб должен пугать. Как пугает что-то нечеловеческое. Как пугает черная дыра, когда думаешь о ней. Или как пугает танк, когда видишь его впервые перед собой, сидя в окопе.
Поэтому он создал иллюзию необычного, грандиозного аба, То есть ти молодого человека было обычным, а аб — нет. В нем была противоречивость, неестественность, но в то же время присутствовала законченная красота. Ни один тонко чувствующий ишиб не смог бы смотреть на него без содрогания. Если бы наблюдатель обладал художественным вкусом, то описал бы этот аб как чередование резких синих и красных красок. Это чередование выглядело угрожающе на фоне спокойных цветов ти. Подобный аб имел еще одно неоспоримое преимущество. Дело в том, что аб принца Нермана должен был так или иначе выдавать принадлежность его обладателя к королевской семье. Иными словами, какие-то качества этого аба могли бы напоминать аб отца Нермана или даже аб Миэльса. Все-таки они являлись близкими родственниками. Михаил не был большим специалистом по родовым чертам абов, но вполне допускал, что где-то такие специалисты есть. Он элементарно боялся напортачить, используя обычный аб великого ишиба. Аб же, которого никто еще не видел, который вообще мог присниться любому ишибу лишь в кошмарном сне, был идеальной находкой — с этой точки зрения. Было бы странно требовать каких-то родственных черт от такого аба. Возможно, что многие ишибы захотят узнать, как он возник у принца, но это уже было делом второстепенным. Можно в любое время придумать какое-то объяснение, можно не придумывать никакого. Кто потребует отчет у него, если все пойдет так, как нужно?
