— Все свободное время он проводит на верхней балке тренировочного зала и наблюдает за уроками фехтования моей личной гвардии. Те уже ему даже место отвели возле судейского места, и само собой подкармливают.

Год назад на мою дочь было покушение. Да Сириния, было. Гильдия убийц потом долго выплачивала неустойку, по их словам, новобранец был глуп и взял деньги на стороне. Но суть в том, что вид, в котором его обнаружили, был настолько ужасен, что слуги в замке добрый месяц жались от него по стенам.

— А как вы определили, что это был именно кот?

— Кровавые отпечатки на каменном полу могли принадлежать только ему. Ни одна кошка не зайдет в крыло принцессы.

— Ой... мне дурно...

Король был спокоен.

Вот так.

Доверия ни к кому.

Намек на то, что присылать убийц больше не стоит.

Плюсом идет то, что из меня сделали пугало.

После банкета половина сочтет все обычной шуткой, кроме тех, кто посылал убийц и разве что Сырного Графа. Его сынку и ему повезло, что я не пускал в ход когти. Вот тогда бы ногу пришлось пришивать, да и не факт, что с этим справились бы.

Далее застолье стало плавно перекатывать на прежние рельсы мировой торговли и местных рынков сбыта. Сириния морщилась, но терпела все продолжавшиеся знакомства с отпрысками благородных кровей.

— Тимурицио-о-о-о... Иди сюда-а-а-а...

Тихий шепот. Покрутив головой и ушами, я определил источник голоса.

Возле Его величества стояла все та же Герцогиня устроившая кавардак несколько часов назад. Похоже, представление продолжается.

Подняв хвост трубой, я спрыгнул с почетного места при троне принцессы и потрусил в сторону короля.

Дорогие гости. Настало время подарка вам от лица короны.

Сверкнуло. Громыхнуло. И все заволокло дымом и запахом селитры.

Пироманы недоделанные.

Глава 4. 32-е декабря.

Знакомый замшелый камешек. Свежий воздух и... лето.

Камень был на огромной лесной поляне, заросшей цветами с ярко синими лепестками и противным для моего обоняния запахом. Прежде чем до меня дошло, что я делаю, лапы уже несли меня прочь от поляны, да так что только ветер меж ушей просвистывает.

Перепрыгнуть поваленное дерево...

И нос к носу столкнулся с облизывающимся лесным волком.

Наверно он никогда еще не видел котов, ибо впервые секунды нашей встречи он растерялся.

Как говорится: у страха глаза велики. Я вихрем пронесся от его загривка до копчика хвоста используя когти, а бедный ни в чем не повинный серый с диким испуганным воем унесся в противоположную сторону. Бедный санитар леса.

Тут из кустов прямо на меня выскакивает серая тень.

Бум.

Искры из глаз.

Я откатываюсь в одну сторону и трясу головой.

Сумасшедший заяц же, встряхнув ушами вновь ломанулся на меня, бодаясь лбом с прижатыми к голове ушами.

Да что тут такое происходит? — была шальная мысль, когда я стрелой взлетел по стволу дерева на толстую ветку. Заяц благополучно треснулся лбом и теперь сидел на попе и считал звездочки.

Из дупла дерева выскакивает белка и начинается кидаться своими запасами орехов на зиму.

ДА ЧТО ТУТ БАСТЕТ ВАС ЗАДЕРИ ПРОИСХОДИТ?!

Тут я упал на голову лося. А тот как ломанется...

Лесные жители в тот день смогли воочию увидеть, как обезумевший от страха лось, не разбирая дороги, несся с еще более перепуганным котом на загривке, когтями вцепившимся в его рога. В ходе получасового забега все заброшенные в магический лес люди благополучно повисли на ветвях деревьев, впрочем, как и животные, последним было тяжелее, ибо держаться приходилось зубами. Лось, потеряв рога, скрылся в неизвестном направлении, а бедное, черное, усатое и жутко вредное создание, из рода кошачьих едва не сменило колер с черного на белый, пролетая над буреломом на лосиных рогах.

Тяжело дыша, я заполз на треклятый валун и, помянув трижды проклятую ведьму, устало разлегся. Так жить нельзя. У кошек девять жизней, у кошек девять жизней! Да мне и одной по горло, только не трогайте!

В этот раз хоровод выбросил меня в странный ледяной лабиринт, наполненный сиянием и сверканием льда. Хоть убейте, даже не сдвинусь!

Дикий, оглушающий рев раненого мамонта прямо за моей спиной.

В себя я пришел уже посреди сверкающих ледяных стен.

Бастет на вас нету! Такое отношение к священному животному!

Позади меня прокатился хрустальный перезвон женского смеха. Однако, когда я обернулся, то никого не уже было. В холодном воздухе только ощущался едва заметный запах кошачьей мяты... Мр-р-р...

Встряхнув головой, я осторожно побежал вперед по лабиринту. Лед льдом, если что можно будет прокопать стены напролом. Стены были мутными и полупрозрачными, позволяя видеть размытые силуэты. От шеи до кончика хвоста прошел электрический разряд тока, при виде мутной зубастой фигуры грузного монстра, тяжело ступавшего по ту сторону стены. Обернувшись в сторону валуна, я понял, что назад дороги уже нет, она прямо на глазах зарастала толстыми плитами голубоватого льда.

Когти только высекали искры на льду, оказавшемся куда прочнее легированной стали. Во все стороны так и летела ледяная крошка, мгновенно зарастая новыми слоями льда. Через минуту я понял тщетность своих попыток. Ладно, примем правила игры.

Полчаса блужданий по лабиринту ни к чему не привели. Я насчитал сорок четыре тупика, двадцать два монстра и четырех заикающихся гвардейцев его величества. Бедолагам было куда хуже меня, они замерзли и в попытке согреться гоняли бедного етти при встрече предлагавшего всем бурдюк с выпивкой. Последнему игра в догонялки явно была по вкусу. Все ж какое никакое, а развлечение.

За очередным поворотом было довольно большое пространство десять на десять, с огромным котлом на треноге от которого шел нестерпимый жар. Возле котла на небольших чурбачках сидели замерзшие люди и грелись.

— ВЫ СЧИТАЛИ, ЧТО ПРИШЛИ НА ПРАЗДНИК? ХА-ХА-ХА! БУДЕТ ВАМ ПРАЗДНИК! АХАХАХАХАХА!

Противный писклявый голос, второсортного злодея. Нет, ну кто так смеется? Смех с такой фразой должен приводить в ужас, и заставлять трепетать до самых кончиков волос! А тут! Пф-ф! Ничего, вот найду этого хохмача, дальше сможет только сипеть.

За котлом обнаружился новый валун.

— Герламия! Что происходит! Ты обещала устроить гостям сказку, а это чтопо-твоему?

— Это все мой ученик! Этот паршивец подменил амулеты и теперь творит все, что душе угодно! Ну и доберусь я до него!

— Ты уж постарайся, иначе мне придется готовится к долгой осаде из-за восставших против королевской власти Вассалов!

— Не беспокойтесь Ваше величество, заряда в амулете только на три часа, а этот идиот, меняя настройки, усилил расход магической энергии.

Король поморщился:

— Гера, дорогая, можно без подробностей, я в вашем алхимическом болоте человек дремучий, и пожалуйста, будь более понятной.

Графиня, тяжело вздохнув, ответила:

— У него около полутора часа на весь этот кавардак, если только у него нет внешнего источника. Если он у него есть тогда эта круговерть будет продолжаться еще очень долго. Эх, надо было выгнать его с обучения гораздо раньше, а ведь казался таким милым и все понимающим и подающего большие надежды юношей.

Король в ответ только хмыкнул.

Я спрыгнул на пол, сделанный из отличного, желтоватого сыра популярность и стоимость которого и принесла графу Рокфору его состояние и прозвище. Сырный лабиринт! Мечта каждой мыши в виде дома из сыра или любого сырного гурмана. Внезапно из-за поворота выскочил огромный осьминог, быстро перебирающий щупальцами, и скрылся в другом проходе. Следом выкатился огромный зубастый колобок, покрытый треснувшим местами красным воском. Сделав круг по комнате, он скрылся следом за убегавшим осьминогом.

Обернувшись, я понял, что замшелого валуна здесь уже нет.

Ну, шутник! Я тебе такого Пакмана устрою!

Осторожно перебегая от коридора к коридору, я искал выход. Периодически попадались люди. Колобки на них не реагировали, гоняя бедных членистоногих чьей-то шуткой заставленных бегать по коридорам, вместо того чтобы плавать в морских водах.

— НАШЕЛ!

Я еле успел отскочить в сторону, уворачиваясь от прыгнувшего на меня Графа.

Граф вскочив на ноги выхватив свой декоративный меч, тускло блеснувший дамасской сталью и бросился на меня.

— Стой! Сволочь хвостатая!

Бегать граф умел! Вот только с резкими поворотами у него были небольшие проблемы. Вот так мы и неслись с ним по лабиринту. Он, размахивая мечом, умудряясь рассекать огромных колобков на ходу, и шинковать ни в чем не повинных осьминогов.

— Да сто... тьфу... ненавижу чеддер...

К слову смотрелся он, комично влетая в стенку из сыра. Два раза тонул в ямах с мягким как талое масло сыре. Я же в свою очередь драпал во все лапы. Не знаю, что он там себе нафантазировал, но выяснять мне как-то не хотелось.

По очередному колобку я пробежал как по проспекту. По-моему, это его разозлило, и он вместо того чтобы катиться туда, куда катился ранее, рванул за мной. Только воск на сырной дорожке посвистывал.

Валун появился так неожиданно, что я треснулся об него лбом и упал возле.

— Выхо... — Несшийся за нами граф не договорил, так как разогнавшийся двухметровый колобок, отскочив от невидимой стены, словно от теннисной ракетки, закатал Сырного графа в пол и скрылся в конце коридора.

Круговерть...

Сорок чертей, сидящие вокруг валуна плотными кольцами, радостно облизывались, глядя на меня и позвякивая чугунными столовыми приборами. Бегло пробежавшись взглядом по их подмигивающим и облизывающимся ли... мордам, я нервно поскреб когтями валун, на котором сидел, высекая искры.

Сверху что-то стало сыпаться мне на макушку.

Обернувшись, я едва не упал с валуна.

Представьте себе: двухметровая орясина с квадратными плечами и свиным пятачком с повязанным на шее слюнявчиком сыпала на меня сверху соль и перец из солонок. Так же, как и черти плотоядно облизываясь.

НУ, ВСЕ! ХВАТИТ!

Взглядом, пересчитав вероятного парнокопытного противника, я ринулся в атаку с дурным кошачьим воем. Черти подхватили. Сначала радостно, а уже потом испуганно и жалобно. Дело в чем. Приземляешься на круп такому сатиру с пятачком и выпускаешь когти на лапах, и хоть минуту удержаться! Испуганная и одичавшая от боли нечисть бьет все рекорды по прыжкам с места и скачкам по головам недавних соседей по несостоявшейся столовой.

Потом правда приходится менять жертву.

Последняя жертва, заскочив на валун, станцевала на нем чечетку, после чего с дикими воплями скрылась в сырном лабиринте, пробежавшись по так не очнувшемуся Сырному графу. Мне его даже жалко стало. Ну, совсем чуть-чуть. Секунд на десять... семь... ладно, ладно на целых пять секунд!

Огромный сверкающий зал, утопающий в зеркалах и янтарной отделке. Люди в одежде восемнадцатого века, кружились в хороводе вальса, сверкая винтажными масками отделанными самоцветами и пышными бальными нарядами.

— ТИМА!

Меня сграбастали ловкие детские руки посередине живота и принялись кружить меня и, пытаясь задушить. Моя юная рыжая хозяйка была рада, что слов нет. Неудивительно, ибо ребенок сильно потерялся.

— Тима, я такое видела! Такое видела! — Адреналин из ушей хлещет, вся прям сияет.

Фух, ну и, слава богу! Ребенку, похоже, повезло куда больше.

— И кто тут у нас? — Раздалось со стороны парадного входа.

Я вздрогнул. Этот писклявый голос я еще долго не забуду!

Сквозь кокетливо помахивающих бальными веерами красоток в накрахмаленных париках словно рыба сквозь ячейки сети проскочил щуплый франт в синем камзоле и светло-синих ритузах... или как называли эти шорты с колготками. На его худом лице с острыми скулами была надета черная винтажная полумаска с длинным острым носом, на завязках.

— Ваше высочество, не желаете ли танец?

Подойдя к нам вплотную, он низко поклонился и протянул ладонь в белой перчатке принцессе, приглашая на танец.

Говорят, что коты не кусаются. Не знаю, кто говорит, а вот я кусаюсь, и очень больно! От неожиданного вопля Сириния выпустила меня, пришлось расцепить челюсти. На вкус человечишка был премерзкопакостным. А на то, что франт, которого я укусил за пальцы правой руки, издал такой рев обиженного носорога, что бедная принцесса, заткнув уши, подскочила и острым носком туфли пнула его по ноге, да так, что он упал.

По полу покатился золотой кругляш амулета, сорвавшийся с золотой цепочки, висевшей на груди у франта.

Подскочив к узорчатому золотому кругляшу, я придавил его лапой к полу.

Шерсть встала дыбом, а от кругляша медальона поползли голубые змейки разрядов. Мир завертелся, словно я снова сидел на валуне.

— Тимурици...

Принцесса осталась наедине с тем франтом.

В то же время в бальном зале появился король с графиней. Подхватив на руки дочь он ударом ноги успокоил и отправил в беспамятство незадачливого шутника.

— Проклятье!

— Что еще? Гера только не говори...

— Амулет! Его утащил ваш кот!

— И?

— А то, что нас сейчас закинет в рай для котов, где растет только кошачья мята и одни кошки и еда...

Пол колыхнулся.

— Ну, вот начинается!

Первым неожиданным фактором стало то, что с рук короля пропала дочь.

— Сириния!

— Спокойнее ваше величество, пока амулет у кота с вашей дочерью все в порядке. Лучше морально готовьтесь нянчить кошачье царство мурлык.

Зал заволокло туманом, оставив небольшой клочок мозаичной плитки пола, на котором стоял король и графиня. После чего туман стал редеть, открывая далеко не кошачье царство...

Сотни людей, одетых в грубо выделанные шкуры животных, повязанные кусками кожи и с деревянными палицами и каменными топорами в руках. Вожак племени, издав гортанный рев, ринулся в бой, а из тумана навстречу ринулись очень похожие дикари. Началась бойня.

Внезапно из тумана вышли закованные в бронзовые латы и вооруженные короткими мечами из бронзы и стали воины. Ровные шеренги, опустив копья стали наступать на дикарей, эпицентром битвы которой был король и графиня. Барабанщики задавали ритм и закованные в тяжелые латы стали теснить дикарей.

— Что происходит? — король нервно оглядывался и сжимал эфес меча.

— Это фрагменты истории. Ничего не понимаю...

Туман все расходился и расходился, открывая все новые армии, несущиеся в атаку. Картины сменяли одна другую. Оружие и броня становились все причудливее и непонятнее. В ход пошла магия и волны колдовского огня.

Огромные стальные големы, от каждого шага которых сотрясался мир, и земля менялась с небом местами. Стальные птицы сеяли смерть и разрушения. Сражения становились все более кровопролитными.

Потрясающие сознание и воображения дворцы и города, тянущиеся к нему высотой своих сверкающих башен, сыпались хрустальным дождем на головы людей.

— Господи...

— Это воспоминания!

— ЧТО?

— Это череда воспоминаний прошлых жизней...

— Абсолютно верно. Ты всегда была прилежной ученицей!

Голос из-за спин короля и графини заставил их подпрыгнуть на месте и резко развернуться. В трех шагах от них, на самой границе рушащегося мира стоял седой старец в старом, но все еще добротном плаще расшитом алхимической символикой.

12345

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓