| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
И тут опять удача мне улыбнулась, в который раз за сегодняшнее утро. Видимо, настроение у нее сегодня было очень веселым, не иначе. Вождь кочевников, или их командир, или еще кто-то... короче, их главный решил не дожидаться всех своих, а продолжил путь вперед, как только рядом с ним собралось человек пятьдесят. Я увидел, что пока остальные выезжали из чащи, эта группа двинулась в том направлении, где их поджидали мои ребята. Теперь только не напортачь, Крот, только не напортачь, мысленно взывал я к благоразумию парня, осторожно пристроившись в хвост кочевникам, догоняющим основную массу.
Крот не подвел. Как только конный отряд приблизился на максимально близкое расстояние, с возвышения донесся дикий рев:
— Бей гадов!!!
И тотчас из-за деревьев стали выскакивать мои парни, и почти не целясь, выпускать стрелы в кочевников. Это принесло свои плоды. Уже через секунду с десяток всадников свалились под ноги лошадям, а остальные начали лихорадочно доставать свои луки и сабли. Убив магическими стрелами ближайших пятерых врагов и на всю катушку запустив свой энергетический насос, я достал лук, на который загодя натянул тетиву и методично начал отстреливать кочевников, которые, выхватив свои сабли, скакали на лошадях к месту засады. Мои парни к рукопашному бою еще не были готовы, поэтому я таким способом обеспечивал им прикрытие, чтобы они могли без помех расстреливать неприятеля издали.
Вот только и кочевники на полянке вскоре начали выпускать стрелы в ответ. Пару вскриков среди моих бойцов, донесшихся до меня, показали, что били они вполне метко, несмотря на сумерки, поэтому я крикнул:
— Всем укрыться и приготовиться к рукопашной!
Обстрел кочевников со стороны моего отряда прекратился, но я всеми силами стремился восполнить этот пробел, опустошая свой колчан и одновременно запуская в ближайших ко мне гадов магические стрелы. Эх, жалко, что я не успел подобраться к основной группе, а застрял с отстающими, поэтому теперь приходилось сильно отвлекаться на тех, кто был рядом со мной, следя за тем, чтобы никто не улизнул. Именно поэтому я и не пытался пользоваться одной только магией, а работал луком. Хоть это и было медленно, но зато кочевники не могли догадаться, что им противостоит не обычный лучник, а маг.
Разумеется, степняки, видя, что я, словно в тире, безнаказанно их расстреливаю, попытались ответить. Но я укрылся защитным коконом и сделал вид, что уклоняюсь от их стрел. Вот только лошадь подо мной этого делать не умела, поэтому вскоре громко заржала и повалилась на землю. Успев выпрыгнуть из седла, я только порадовался, что лучники сейчас отвлеклись на меня, а не на парней, и продолжил их методично расстреливать, опустошая свои колчаны. Спустя минуту среди нападавших никого с луком не осталось, но с десяток кочевников, объединив свои усилия, пришпорив лошадей, помчались на меня. Сократив их поголовье еще на двоих, я отбросил лук в сторону и выхватил клинки.
Не дожидаясь, пока они доберутся до меня, я сам бросился навстречу и, оказавшись между первыми двумя всадниками, подпрыгнул. Слаженный взмах клинков и два врага остаются без голов, еще один — и кочевник справа сжимает распоротый живот, последний прыжок — и еще двое умирающих валятся под ноги своим лошадям, обливаясь кровью. Дерьмовые у вас железки, парни, мои клинки их на раз режут, мысленно сообщил я им. Еще двоих я убил быстро сформированными лезвиями, уже не таясь, а поэтому оставшийся в живых струсил, увидав, как рядом с ним воины буквально распадаются на части, и развернул своего коня, надеясь удрать. Перехватив клинки в одну руку, я достал кинжал и метнул его в голову кочевнику, точно попав рукоятью в затылок. Один пленный готов, подумал я, провожая взглядом падающее тело.
Вот только степняков все еще оставалось десятка два-три. Они остались от той главной группы, которая сразу же кинулась к месту засады и была здорово пощипана моими стрелами. Но когда я отвлекся на лучников, многим из них все же удалось достичь холмика, поэтому сейчас они рубились с моими ребятами. Слегка ускорившись, я поспешил на помощь своему отряду, на бегу добив нескольких раненых, получивших стрелы в места, не слишком важные для жизни. Нет, все-таки, парням нужно больше упражняться с луками, подумал я, мельком оглядывая тела. Вот если бы в засаде посадить всего двоих эльфов, то все кочевники за пару минут получили бы по стреле, да так, что и добивать бы никого не пришлось!
Добежав до парней, я сразу включился в схватку, располосовав пополам одного кочевника, наседающего на Крота, и отрубив руку другому, который уже замахивался на Глена. Нет, этот парень точно не вернется целым к невесте! Из-за часто растущих деревьев нападающие не могли сформировать единый ударный кулак, поэтому весь бой сразу распался на множество мелких схваток, в которых все решало лишь умение каждого бойца владеть оружием. Я снес голову еще одному из нападавших, неосмотрительно попавшихся мне на глаза, потом метнул один свой клинок в бородатого мужика, намеревающегося разрубить Рокина пополам, и помог одному из воинов Хагела (какому, понять было сложно из-за ведра на его голове) справиться со своими двумя, убив тех ударами в спину. Никаких правил честного поединка, только эффективная гибель противника — так меня учили в Рассветной Школе, и это я принимал с пониманием и всецело одобрял данный подход к схватке, чем немало в свое время удивлял мастера Лина.
Внезапно сбоку раздался звериный рев, и я увидел, как полностью трансформировавшийся Волчонок прыгнул на одного кочевника, который наседал на Санка и вцепился ему в горло, буквально за мгновение располосовав его острыми клыками. Отшвырнув свою жертву, оборотень метнулся в сторону и напал на следующего противника, который как раз подбирался к Дину. Молодец, Марик, мелькнула мысль в моей голове, справляется просто на 'отлично', поэтому я перестал следить за ним и постарался охватить всю сцену боя целиком. Несколько моих парней уже лежали на земле, но вот раненые или убитые — пока было не определить, поскольку отовсюду всасываемая мной энергия мешала различить их ауры.
С ревом на меня пошел здоровенный кочевник с боевым топором, но получил точный удар, рассекший ему сонную артерию, и пролетел мимо, а потом грузно рухнул на землю, зажимая свое горло. Потом я убил еще одного воина, просто ткнув клинком в его голову, метнул подхваченную с земли саблю в кочевника, собирающегося зарезать Трита, быстро скользнул вперед и еще одним взмахом клинка распорол горло какого-то пожилого степняка и понял, что бой начинает стихать.
Кстати, а вот интересно, почему я не пользовался магией, сражаясь рядом со своими бойцами? Ведь удобнее было бы наградить всех кочевников магическими стрелами в голову и не страдать ерундой, но я по старой привычке работал только железом. И от кого же я скрываюсь? Ведь все равно после допроса пленных мне останется только покинуть этот Город, помахав ребятам ручкой на прощание. Так почему я все еще не решаюсь на открытую демонстрацию своих возможностей? Боюсь ненависти окружающих, их страха, или чего-то иного? Да и секрет мой скрыть уже не получится, ведь все равно мне нужно будет объяснять наличие огромного количества трупов степняков с аккуратными дырочками во лбах. Хотя, здесь тоже можно придумать разумное оправдание. Сказать, например, что амулет секретный был, а какой, не могу показать — государственная тайна, а это вам не шутки!
Спустя еще минуту, когда мы всем отрядом окружили оставшихся степняков, я понял, что подсознательно боюсь не страха или ненависти своих парней. Я страшусь потерять их дружбу, их уважение, их доверие, которые с таким трудом завоевал. Ведь если принца во мне бойцы моего отряда могут и не замечать, то нельзя заранее сказать, как они отреагируют на то, что я внезапно окажусь магом. Поэтому наверняка лучше всего мне будет и дальше носить маску воина. Все равно нам вскоре придется разбежаться в разные стороны, а мне так хочется сохранить наши дружеские отношения...
Вскоре бой был окончен, когда несколько парней разом проткнули тело рослого кочевника в роскошной одежде и с дорогим мечом, что уже успел натворить немало дел. Он располосовал плечо Дельву и едва не отрубил руку Ласу, когда его окружили мои парни, поэтому они и не стали с ним церемониться, накрыв медным тазом все мои планы по захвату вождя. Но зато бойцы по достоинству оценили преимущества своих новых клинков, которые при сильном ударе разрезали и саблю противника, и его вместе с ней. Ох, как ерундово получилось, подумал я, оглядывая место побоища, а потом приказал тяжело дышавшим парням:
— Всем быстро осмотреть себя. У кого есть раны, полить на них лимэлем из фляжек, а потом выпить несколько глотков!
Затем я подошел к лежащим на земле парням. Одного из них, Дилона, еще можно было спасти, так как он еще дышал. Я вылил на его грудь, проткнутую в нескольких местах саблями, немного лимэля из своей фляги, а почти половину влил парню в рот. Края ран начали быстро затягиваться, поэтому я отошел от него и стал проверять остальных. Оказалось, что не все в спешке захватили с собой выданные им накануне фляги, но более целые и предусмотрительные товарищи поделились со страдальцами целебной жидкостью. Процесс лечения прошел отлично, раны быстро заживали под удивленными взглядами воинов. И хорошо еще, что никому их парней в схватке не поотрубали конечности, а то, кто его знает, как в таком случае повел бы себя лимэль? На моей памяти еще такого не было.
Оглядывая своих воинов, собравшихся вокруг лежащих на земле тел, я одновременно осматривался магическим зрением вокруг, проверяя, не осталось ли живых врагов, кроме того, которого я приласкал кинжалом по затылку. Оказалось, что есть еще тройка тяжелораненых, что лежали совсем неподалеку, и двое со стрелами в животах, которые упали на поляне, где их настиг первый залп. Одну ауру я заметил в кустах за спиной и развернулся туда, сжимая свой клинок в руке. Следом за мной повернулись и остальные, уставившись на тот куст, где явно виднелась человеческая фигура.
— А ну выходи! — рявкнул я, надеясь, что этот трусливый кочевник понимает общий.
Кусты зашевелились, выпуская фигуру, но это оказался вовсе не кочевник. Перед нами стоял покрытый шерстью волк-оборотень в одежде Марика. Это было весьма кстати, поэтому я радостно сказал:
— Так это ты, Волчонок! А я уж было тебя за кочевника принял... Чего по кустам прячешься, тебе ведь гордиться нужно. Видел я, как ты сегодня двоих завалил, поэтому, пользуясь случаем, выражаю свою благодарность! Вот, ребята, учитесь! — кивнул я остальным на Марика. — Новичок в отряде, а как сражается — любо дорого посмотреть!
Ребята с испугом и удивлением рассматривали оборотня, который все еще не принимал человеческий облик. Видимо, напряжение схватки было слишком велико, чтобы моментально успокоиться, поэтому парню требовалось время, чтобы прийти в себя и обратиться.
— Ну, и чего застыли? — спросил я ошеломленных парней. — Царапины свои осмотрели, все залечили? Тогда бегом раненых кочевников искать! Всех их снести в одно место, а я уже разберусь, что с ними делать. А ты, Волчонок, давай принимай привычный облик, а то многие тут от страха в штаны наложили!
Марик оскалился, да и среди парней раздались неуверенные смешки. Все зашевелились, разбредаясь по поляне, а я подошел к Дилону, который уже пришел в себя, но пока не спешил подниматься.
— Ты как? — поинтересовался я у него, присев на корточки.
— Я уже умер? — шепотом спросил меня парень.
— Пока нет, — разочаровал я его. — А что, очень хотел? Так я всегда могу помочь, если попросишь! — ехидно улыбнулся я.
— Фу-у-ух! — облегченно выдохнул Дилон. — А я уж было подумал, что на том свете. Смотрю, все наши парни стоят в крови, рядом чудовище волосатое скалится...
— Так, еще раз Марика обзовешь чудовищем, получишь в зубы! — предупредил его я.
— Так это Волчонок? — удивленно прошептал Дилон.
Соображает, парень.
— Да, — ответил я ему. — Поднимайся, давай, хватит на сырой земле валяться, еще отморозишь себе чего-нибудь!
Я протянул ему руку, Дилон, ухватившись за нее, поднялся и остался стоять на своих нетвердых ногах. Я оглянулся на оборотня, уже принявшего человеческий вид, но все еще стоявшего со смущенным видом неподалеку, и окликнул его:
— Марик, дуй сюда!
Когда Волчонок подбежал к нам, я проинструктировал его.
— Сейчас отведешь Дилона к лошадям, чтобы он по дороге не рухнул, а потом найдешь в седельных сумках кочевников воду и что-нибудь съестное и принесешь ему. Понял?
Марик кивнул и закинул руку пошатывающегося Дилона себе на шею, а после этого зашагал вместе с ним в сторону. Вот и все, подумал я, бой закончен, мы победили. Причем сама схватка заняла от силы несколько минут, что свидетельствует только о профессионализме командира. Ведь долгий бой — это банальная драка, а опытные воины знают, что врагов нужно бить быстро, чтобы не давать им шансов ответить. Именно это и обеспечивает успех операции, как и в данном случае.
Жаль только, что совсем без потерь обойтись не получилось. Я посмотрел на тело Кина, лежавшее со стрелой в глазнице. Метко стреляют сволочи, а он даже шлем не надел... Хотя, может ему он и вовсе не достался, так как кузнец по моему приказу начал делать клинки, не обеспечив сперва всех воинов доспехами. Что ж, вот и вторая моя потеря на должности командира отряда, подумал я, стоя над мертвым телом и ощущая легкую грусть. Возможно, если бы я сразу начал убивать всех кочевников с помощью магии, этого бы не случилось, но тогда не меньше десятка точно бы успели скрыться в лесу. Вот и думай после этого, стоило оно того или нет...
Ладно, чего попусту размышлять, нужно еще решать вопросы с пленными, оборвал я свои невеселые мысли и пошел к ребятам, сносившим тела еще живых кочевников в одно место. Подойдя к ним, я убедился, что тот, кого я оглушил, вполне живой и вскоре должен прийти в себя, поэтому осмотрел остальных. Двое были порезаны очень сильно и потеряли много крови, один даже умер при переноске, так что я только и сделал, что выпил энергию, еще находившуюся в его теле. А вот нескольких, со стрелами в животе я осмотрел внимательным образом. Выбрав одного, помоложе, я выдернул у него из бока стрелу вызвав слабый стон, а затем полил рану лимэлем и влил ему в рот остатки из своей фляги. После этого я приказал этого и оглушенного крепко связать, а остальных быстро прирезал своим мечом. Последнее несколько шокировало моих ребят. Трит даже попытался спросить у меня:
— А зачем?..
— Ты хочешь сказать, что мне нужно было их вылечить и отпустить с миром? — ехидно поинтересовался я у него.
— Нет, но стоило хотя бы взять их в плен, — сказал недоумевающий Трит.
— Мне двоих вполне хватит, остальные не нужны, — пожал плечами я.
— Но тогда бы...
— Трит, запомни раз и на всю жизнь. К врагам нельзя проявлять жалость, это может стоить тебе жизни. Однажды оставленный за спиной недобитый противник в любой момент может вонзить тебе кинжал в спину!
— Но они ведь тоже люди! — изумленно сказал стоящий рядом Павод.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
