Книга вторая. Воин. Главы 21-30

Мда, со стороны нехорошо получилось, а на самом деле мне просто не нужны были свидетели, которые могли бы помешать моей работе. И дело было не только в нагревании железа магической энергии или быстром обучении языку. Кроме этого я еще ставил простенький полог молчания, не выпустивший крики за пределы погреба, вовсю пользовался магическими захватами, а также еще некоторыми приемами магии разума, от которых у меня и сейчас инстинктивно пробегают мурашки по спине.

Я ведь после допроса не просто убил пленников, а банально на них тренировал свои умения, понимая, что больше такого подопытного материала в будущем могу и не найти. Помня свою неудачу с поиском нужной информации, я отрабатывал разные приемы по переносу знаний, учился определять их содержание, обходясь без поисковика. Потом я постепенно увеличивал скорость перекачки информации от объекта к объекту, выдирая знания у пленных и перемещая их в свою голову. Постепенно я добился того, что на перенос небольшого количества информации к себе у меня стали уходить доли секунды. Полученные знания, помня свои страхи, я тут же уничтожал, чтобы избежать всякого риска.

Но вот с обратным процессом выходило сложнее. Неторопливое копирование степняки выдержали без труда, а пытаясь увеличивать скорость, я лишил разума одного пленника, превратив его в дебила, а второму отчего-то сразу выжег мозги, переборщив с допустимым объемом. Поразмыслив, я понял, что канал приема информации у тех, кому я передаю свои знания, не нужно никогда пытаться увеличивать, потому что это может привести к очень плохим последствиям. Хорошо, что в моем первом случае с Алоной, я никуда не спешил, иначе могло бы произойти непоправимое.

В общем, эксперименты с пленниками многое мне дали в плане развития моих способностей. Но вот с командиром действительно я сделал промах, нужно было хотя бы его проинформировать заранее...

— Ладно, виноват, и незачем так орать! В свое оправдание могу сказать, что зрелище было малоприятное, поэтому я очень хотел обойтись без зрителей, — сказал я, всеми силами изобразив смущение.

— Да уж понял, — сказал мне Хагел в ответ. — Видел тела... Ты узнал что-нибудь? Или это государственная тайна? Хоть что-нибудь рассказать можешь, или король запретил?

Я недоуменно посмотрел на него, задумавшись, откуда у Хагела возникла такая агрессия, а командир усмехнулся.

— Ты меня за дурачка не держи, я уже понял, что у тебя есть разговорный амулет для связи с королем, а также то, почему ты мне об этом не сообщил. Я только хочу знать, к чему мне быть готовым. Если можешь, коротко опиши мне текущую ситуацию.

Я оскалился в ответ. Все-таки Хагел умный мужик, приятно иметь такого командира, пусть и формального. Сумел догадаться обо всем и сопоставить все детали, хотя это было и несложно, ведь сразу после допроса я пошел к себе и затаился. Тут любой мог бы понять, что я в этот момент сообщаю сведения своему начальству. Быть может, именно поэтому Хагел немного разозлился, чувствуя, что это все проходит мимо него. Прекрасно его могу понять.

— Коротко ситуация такая — мы в заднице! — сказал я командиру.

— А поточнее? — попросил Хагел.

— Между левой и правой ягодицей, — ехидно ответил я, но, видя, что командир явно не настроен шутить, просто коротко рассказал ему, что готовится кочевниками в будущем и как нам нужно будет действовать в дальнейшем.

После моего рассказа Хагел приобрел вид выжатого лимона. Его лицо осунулось и постарело лет на десять. Он безнадежно уставился перед собой, не поднимая на меня глаз. Его состояние было вполне обоснованно: вот так просто узнать, что тебя бросают в самое пекло, из которого ты запросто можешь не выбраться...

— Как думаешь, мы долго сумеем продержаться? — мертвым голосом спросил он у меня.

— А куда нам еще деваться? — ответил я, размышляя, сказать ему или нет.

С одной стороны, вроде бы раскрываться не хотелось, так как еще неизвестно, какую это вызовет реакцию, но с другой... Такое настроение командира по любому скажется на его войске, а деморализованный боец — мертвый боец. Именно поэтому я напоследок сказал королю про уши. Как говаривал Штирлиц, запоминается последняя фраза, так что теперь Фариам будет уверен, что я справлюсь с поставленной задачей, раз перед лицом надвигающегося шторма еще могу шутить. Теперь же мне придется поднимать уверенность и Хагелу, иначе Город будет обречен еще до начала нападения.

— Командир, не стоит отчаиваться, — сказал я ему. — У Города есть свой козырь в рукаве.

— Что есть? — поднял голову Хагел.

Видимо, карточных игр у них тут еще нет, подумал я, а вслух ответил:

— Я хотел сказать, что нам есть, чем удивить кочевников.

— И чем же? — уточнил командир.

Вместо ответа, я просто поднял магическим захватом табуретку, что стояла в уголке комнаты, а потом подтянул к себе, опустил на пол и с комфортом на нее уселся. Глаза Хагела широко раскрылись, лицо просветлело, ав эмоциях появилась надежда.

— Так ты маг? — спросил он у меня.

Я только кивнул в ответ.

— Это многое объясняет, — пробормотал Хагел. — И понятно, почему тогда король послал именно тебя... А скажи, почему ты стал мастером Рассветной Школы, ведь магам вроде тебя это просто не нужно?

Говорил же, что умный мужик! Мигом ухватил нестыковку!

— Вот захотелось что-то, — ответил я, не вдаваясь в детали.

— Ну, тогда ты прав, у Города еще есть шансы уцелеть... А ты сильный маг? — уточнил командир.

Я опять кивнул, так как силы в данный момент у меня просто было некуда девать, а вот умений... Будем надеяться, что в войске кочевников не окажется магов, иначе даже вся моя сила не поможет. Хагел после моего кивка прямо-таки расцвел в улыбке. Вот таким командир мне нравится гораздо больше.

— И что планируешь делать? — уточнил он.

Я отметил, что он не поменял своего обращения ко мне, не стал пресмыкаться, да и страха в эмоциях не появилось, что весьма меня обрадовало.

— Бить кочевников и готовиться к масштабной обороне. Больше ничего не остается, — ответил я.

— Добро, — сказал Хагел. — А поточнее?

— Думаю, что у нас на день-два образовалась передышка, пока степняки не пришлют другой отряд, так что её нужно использовать с толком. Во-первых, обеспечить всех бойцов оружием и доспехами из эльфийской стали, во-вторых, потренировать их с ним обращаться. После этого нужно ждать гостей, а если они не появятся, в чем лично я сомневаюсь, то отправляться малым отрядом в степь на разведку. Как я понял, в нескольких днях пути располагается один из военных лагерей кочевников, так что нужно постараться навести там шороху. Короче, планы такие — нужно постепенно уничтожать малые группы кочевников, обеспечивая их пристальное внимание к Городу и выкраивая Фариаму время для подготовки. А как это получится — уже вопрос второй.

Хагел почесал бородку, а потом сказал:

— Задача мне ясна, приложу все свои силы, чтобы довести её до моих людей.

— Ну и отлично! — улыбнулся я, подумав, что хоть тут ситуация прояснилась. — Вот только не нужно всем рассказывать о том, что я маг. Мне бы не хотелось неприязненных отношений с бойцами.

— А почему ты думаешь... — начал было Хагел, но осекся и согласно кивнул. — Да, это будет гораздо разумнее.

— А как там Рин с лошадьми? — вспомнил я текущие проблемы Города.

— Уехал еще после завтрака, — ответил командир. — Забрал десяток жителей, которых я попросил его сопровождать, тройку твоих ребят и погнал табун по направлению к столице.

Одной проблемой меньше, подумал я. Теперь нужно бросить все свои силы на подготовку ребят. Чувствую, в следующий раз мы так легко вряд ли отделаемся, а значит, им еще предстоит попотеть. Встав со своей любимой табуретки, я поинтересовался у Хагела, нет ли у нас еще каких неотложных дел, которые требуют моего участия, и услышав в ответ, что таковых пока не имеется, вышел из кабинета и отправился к знахарке, потому что запас лимэля следовало основательно пополнить. Я даже приблизительно не могу прикинуть, сколько его вылакали мои парни утром. Судя по их аппетиту за завтраком, весьма и весьма немало, значит, нужно будет срочно сделать еще, чтобы и на горожан хватило.

Нарада оказалась у себя дома. Она занималась тем, что принимала посетителей с фляжками, маленькими горшочками и прочей тарой, которые наполняла лимэлем из больших кувшинов, оставленных про запас. Насколько же она развела отвар, если он все еще не кончился, подумал я, вспомнив первоначальное его количество. Поприветствовав меня, знахарка спросила, что мне нужно. Узнав о том, что я пришел приготовить еще одну порцию лимэля, она обрадовалась и удвоила свои усилия по разливу ценной жидкости. Спустя полчаса при моей непосредственной помощи нам удалось обеспечить лимэлем всех желающих. Странно, но с десяток глотков еще осталось на дне последнего кувшина. Не выдержав, я поинтересовался у Нарады:

— Неужели всем хватило?

— Я жителям Города выдавала лимэль, который был разбавлен немного больше, чем воинам, чтобы его всем досталось.

Поглядев на мое недовольное лицо, знахарка поспешила добавить:

— Алекс, я же не знала, что ты соберешься так быстро делать вторую порцию, поэтому подумала, что лучше будет, если его действие будет немного слабее, но зато каждый житель получит возможность им воспользоваться. Ведь правильно?

— Нет, это было просто глупо! — зло ответил я, переживая за такую бессмысленную трату ценного продукта.

Знахарка поджала губы, еще обидеться на меня вздумала! Я вздохнул, прогоняя ненужные эмоции и терпеливо начал объяснять, понимая, что сделанного уже не вернуть.

— Тот лимэль, который вы заливали во фляги воинам, мог залечивать серьезные раны, мог давать дополнительные силы, даже возвращать человека с того света, если повезет. Ту жидкость, которую мы с вами раздали жителям, лимэль напоминает лишь отдаленно. Поймите, концентрация элексира тоже важна, а сейчас вы его развели до такой степени, что он не залечит и царапины!

— Неправда! — возразила мне знахарка.

Вместо ответа я достал из-за пояса свой кинжал и полоснул по своей ладони. Было больно, но я уговорил себя потерпеть. Организм моментально начал восстанавливать поврежденное место, но я искусственно затормозил процессы в моей ауре, что отвечали за заживление, и поднял кувшин с остатками лимэля. Плеснув его на рану, я стал ждать. Если жидкость сохранила свои полезные качества, то заживление пойдет быстро, если же нет...

Я добрых две минуты смотрел на то, как с моей ладони на пол капала красная кровь, которая и не думала сворачиваться. Может быть, я перестарался и заморозил все процессы в теле? Нет, проверив внутренним зрением, я убедился, что заживление уже пошло, вот только было понятно, что прежде чем от раны останется только небольшой шрам пройдет часа полтора. Целой рукой я достал свою флягу с несколькими каплями лимэля, что там еще оставались и зубами выдернул пробку. Я долго тряс, прежде чем все остатки вылились на разрез. Вот тогда заживление прошло стремительными темпами — края раны стали затягиваться, а кровь сразу же прекратила капать. Понаблюдав за тем, как царапина на моей руке исчезла, я опустил её и посмотрел на знахарку. Её выражение лица я определил для себя как очень удивленное.

— Но как же так? — удивленно пробормотала она. — Ведь я вчера проверяла точно так же, и все было нормально.

— Когда точно вы проверяли его действие? — уточнил я, стирая кровь с ладони.

— Тогда, когда немного развела одну кружку той части, что была оставлена для жителей, — ответила Нарада, все так же недоуменно смотря на кувшин.

— А потом вы развели все, посмотрели на получившееся количество, и сказали всем жителям завтра явиться с подходящей тарой, оставив его в этих кувшинах? — я указал на опустошенную посуду.

— Ну, да... — ответила смущенная знахарка.

— А я разве не говорил вам, что лимэль имеет свойство быстро выдыхаться? Нарада, это не вода, и даже не обычный травяной настой, который можно разводить водой сколько заблагорассудится. Это же смесь магии жизни! Да, её можно развести, но она все равно выдыхается не так, как обычный настой — пропорционально количеству, а намного быстрее, чем находясь в концентрированном виде. Вы же оставили его на всю ночь, а за это время из кувшинов испарилась не вода, а большая часть лимэля. И сейчас это просто приятный напиток, который можно пить вместо вина.

Нарада устало опустилась на лавку, стоящую в комнате и закрыла лицо руками. Я не спешил продолжать, пускай прочувствует, как важно иногда слушаться четких указаний. Кому, как не ей, понимать всю ответственность за приготовление зелий. Уж за свой век она должна была научиться точно выполнять все рецепты! Ладно, что-то знахарка совсем раскисла, как бы еще рыдать не начала. Я подошел к ней, присел рядом и тихо произнес:

— Это не смертельная ошибка, поэтому незачем так убиваться. Слава Единому, что никто не погиб, хотя все могло бы случиться, надеюсь, это вы поняли... Я не знаю, как вы будете объяснять жителям, что им нужно будет прийти к вам еще раз, и не буду вас за это укорять. Просто запомните все то, что произошло, ведь мы все учимся на ошибках. Правда, умные люди обычно на чужих, ну а мы все по старинке — на своих собственных. Так что приободритесь и подумайте, что сегодня вы стали еще немного опытнее. Хорошо?

Знахарка убрала руки от лица и вытерла мокрые дорожки на щеках.

— Хорошо, — шепотом ответила она.

— Ну, тогда вставайте, — улыбнулся я и первым вскочил, подавая ей руку. — У нас внезапно появилось куча работы.

Провозились мы часа четыре. Я планировал управиться за гораздо меньший срок, но из леса вернулись ученицы знахарки со свежим набором травок, так что пришлось продолжать. После того, как целебная жидкость была готова, я напряг девчонок, чтобы оббегали всех защитников города и пригласили их срочно зайти к нам, чтобы получить свежую партию зелья. Когда начали заходить бойцы, мы организовали разлив лимэля, заполняя их пустые и полупустые фляги. Наполнил я и свою фляжку, чтобы быть готовым ко всему, а потом попрощался со знахаркой. Той еще предстояло исправлять свою ошибку, а я совсем не хотел с этим возиться, понимая, что процесс затянется до поздней ночи. Она должна справиться сама, а ученицы помогут, я же отправился ужинать, глядя на заходящее солнце.

Подходя к дому Хагела, я услышал крики, доносившиеся с заднего двора. По голосам, что я услышал, там собрались все мои ребята, поэтому я поспешил на звуки. Зайдя за дом, я обнаружил парней на тренировочной площадке, которые вместе нападали на воинов Хагела, держа в руках деревянные мечи. Тренировка, понял я, видя, как старательно защищают опытные воины какой-то кувшин, не давая моим бойцам к нему приблизиться. Я еще понаблюдал за этим действием и решил не мешать этому процессу, пускай учатся, заодно к доспехам привыкнут. Я же здесь явно был лишним, поэтому тихонько слинял и отправился ужинать, встретив на кухне радушную Кару, прошептавшую мне на ушко обещание зайти сегодня после похорон.