Платье из голубой органзы

В ушах — птичьи трели, перед глазами петляет среди деревьев извилистая тропа.

Она всё ускоряла и ускоряла темп. Пульс постепенно учащался, пока не зашкалил за допустимые для неё пределы. Система тут же внесла корректировку в программу, заблокировав пользовательский режим, и отправила Лию восстанавливать дыхание шагом.

Только после изматывающей тренировки и йоговской практики, встав под душ и переодевшись (увы, всё в ту же униформу), она позволила себе заглянуть в почту. Там лежало письмо, которое Лия готова была благословить. Разрешение. Пусть предварительное, но зато её заявка приоритетна. Если только Каар не потребуется для правительственных нужд.

Через четыре часа на руках у Лии было подтверждение, со всеми необходимыми подписями и степенями защиты, того, что отелиец отныне считается не военнопленным, а исследуемым.

Внимательно изучив электронный документ вдоль и поперёк, начальник Службы безопасности вместе с Лией спустился на нулевой уровень и отдал приказ о переводе отелийца из камеры в блок ограниченного содержания.

Каара вывели, освободили руки и ноги, надели идентификационный браслет, посылавший сигналы о передвижении объекта и, в случае чего, кратковременно парализовывающий электрическим импульсом работу нервной системы.

Лия стояла рядом, когда его активировали, и машинально запомнила код. Она не раз убеждалась, что любая информация может пригодиться.

Блок ограниченного содержания не охранялся и находился на одном из жилых уровней. Набор стандартных кают базового комфорта, отличавшихся от прочих лишь тем, что открыть дверь можно было только снаружи, а внутри была установлена специальная система безопасности, активировавшаяся голосовой командой.

Камер наблюдения в блоке не было, только в коридоре. За дверьми же разрешалось вести личную жизнь в пределах четырёх стен и семидесяти квадратных футов пространства.

Лия не могла дождаться, когда они все уйдут, когда активируют систему безопасности, выдадут ей код доступа и специальную карту для программирования.

Начальник говорил, она отвечала казёнными фразами, привычно, не думая. Выслушала инструктаж, расписалась, согласившись нести полную ответственность за свои действия.

Каар неподвижно замер на узкой койке и, казалось, не мигая, глядел в пространство.

Лия старалась не смотреть на него, предчувствуя, что смутится, нанесёт вред своей репутации и профессиональному имени. Он всего лишь объект исследования, не более. Хотя бы в глазах других.

Почему он будто спит наяву? Почему не двигается?

Сердцу стало тревожно. Вдруг с ним что-то случилось, вдруг его пытали?

Лия поняла, что лучше не представлять то, что солдаты могли сделать с Кааром. Тогда она точно не выдержит, проявит постыдную слабость и навредит ему. А ведь она хотела помочь, сберечь.

Убедившись, что подчинённая усвоила инструктаж и держит руку на красной кнопке выданного браслета, начальник службы безопасности ушёл, уведя с собой солдат. Лия сказала ему, что хочет объяснить отелийцу суть произошедших с ним перемен и провести первый тест, якобы присланный с Земли.

Судя по взглядам, брошенным через плечо, её считали идиоткой. Ну и пусть, она доверяет Каару.

Стоило закрыться двери, как отелиец изменил позу.

Лия облегчённо вздохнула: с ним всё в порядке. Или всё же психотропными веществами напичкали? Но ведь он на её памяти никогда не сопротивлялся...

— Рад видеть тебя, Лия. Что они хотят сделать со мной? Им нужно что-то снова узнать?

Она покачала головой и улыбнулась.

— Это я попросила перевести тебя сюда. Там тебе плохо.

— Если бы ты приходила, мне было бы хорошо. От тебя пахнет чем-то приятным... Это что-то сладкое.

— Да, — смутилась Лия. Наверное, он почувствовал аромат шампуня. Или запах геля для душа. И то, и другое сладкое.

Взяла себя в руки и рассказала о сути исследования, которое собралась проводить. Каар внимательно слушал, не перебивая, а потом дал своё согласие:

— Если будешь спрашивать ты, я расскажу. Только и ты расскажи о себе. Я ведь практически ничего о тебе не знаю. О тебе и твоей планете. Какая она, твоя Земля? И сядь, пожалуйста.

Лия кивнула, отключила браслет, наплевав на все правила безопасности, и села напротив Каара. Его переодели, и теперь он ещё больше походил на человека. Но для неё он и до этого стал человеком.

Подумала и пересказала облегчённую версию своей биографии и краткую выдержку из учебника астрономии, посвящённую родной планете.

Отелиец внимательно слушал, периодически задавал уточняющие вопросы, незаметно пододвигаясь всё ближе.

Его спинные отростки легли ей на колени, осторожно, на самый кончик. Лия их не сбросила, хотя почувствовала. Зачем, если они тёплые и приятные? Она сама, поддавшись мимолётному порыву, протянула ему руку и ощутила его ладонь.

Кожа немного горячее, чем у неё, имеет иную структуру, но анатомическое строение то же, только пальцы длиннее, без ногтей, и их шесть.

И они гладили её ладонь, бережно, осторожно, будто хрупкую фарфоровую чашку. Потом сжали, перевернули и накрыли второй ладонью, так же тщательно пройдясь от кончиков ногтей до запястья.

Лия замолчала, как заворожённая, и, в то же время, натянувшись, как струна, наблюдала за его движениями, казалось, такими понятными и однозначными. Но ведь отелийцы другие, у них всё может обрести иной смысл.

Тонкие тактильные спинные отростки пришли в движение, опустившись ей на плечи. Один коснулся подбородка, на мгновенье скользнул по щеке.

Лия непроизвольно дёрнулась, заставив отпрянуть и Каара.

— Я напугал тебя? Прости, я забыл, что у людей так не принято. Я не знаю, как положено делать у вас.

— Делать что? — она на всякий случай отодвинулась подальше, положив руку на электрошокер.

— Объяснить. Ты красивая, Лия, красивая для меня. Могу я перейти на межмирный? Тебе так легче будет понять. Но бояться нечего, я обещал, что не причиню тебе вреда. Никогда, пока мерцают звёзды на лиловом небосклоне Отела.

Лия вернулась на прежнее место и разрешила ему сменить язык общения.

Ей показалось, или в его словах было то, о чём она не могла подумать? Да что там, это считалось такой редкостью, во всяком случае, учебники в один голос твердили, что для каждого вида интересен только один вид, а инопланетяне и вовсе не умеют чувствовать, как люди — наиболее высокоразвитые представители Вселенной, стоящие на самой верхней ступеньке эволюции.

— Я должен извиниться перед тобой за одну вещь. Я не знал, что она тоже действует на людей и немного сильнее, чем на отелийцев. Понимаешь, у нас очень привередливые женщины, они всегда выбирают, а не мужчины. Им нужно понравиться, обратить на себя внимание. Когда мы видим женщину, которая... которая не такая, как другие, у нас непроизвольно меняется взгляд. Небольшое воздействие, чтобы запомнила. Животные весной дерутся, птицы распускают хвост, а у нас глаза. Я не могу сказать точнее — не хватает слов. Действует только на противоположный пол. На наш совсем немного, а на тебя очень сильно. Я не хотел, оно само. Просто ты мне понравилась. Очень.

— Ты...ты хочешь сказать, что... — Лия не верила своим ушам.

Ведь это противоречит всему, что она думала. И её собственное поведение противоречит тоже: сердце бьётся в груди, как баскетбольный мячик по паркету спортивного зала.

Так приятно, так хорошо... Такое сладостное опустошение внутри.

— Я вспомнил понятие. Вы называете это любовью.

Лия шумно вздохнула и встала, безуспешно сдерживая дыхание.

— Каар, тебе кажется, — она наконец нашла в себе силы обернуться к нему. — Я землянка, я чужая, меня нельзя любить. Ты меня совсем не знаешь, мы даже не говорили толком...

— Я уверен, — упрямо возразил он. — Отелиец всегда знает, что чувствует. Ты — именно она. Поэтому я и дотронулся одним из тойло до твоего лица. Это значит, что ты можешь либо принять, либо отвергнуть.

— Так у вас выбирает женщина? — Лия пыталась оттянуть миг решения. В ней боролось столько всего, что принять его было мучительно сложно.

На одной чаше весов — принципы её мира, неопровержимые учебные истины, скептицизм здравого смысла. На другой — бешеный галоп сердца и наркотическое притяжение к этому существу, всего за пару дней ставшему ей ближе всех сослуживцев. Тем, чей голос хотелось слышать, чьи глаза — видеть. Ради кого она, не задумываясь, рисковала собственным благополучием.

Каар кивнул и протянул обе руки ладонями вверх.

Лия вновь отвернулась.

Чтобы принять разумное, взвешенное решение, нужно подумать. Эмоции — это хорошо, но они должны быть подтверждены разумом. Окунаться в тёмный омут с головой — удел подростков, а она взрослая женщина, в какой-то мере доверенное лицо государства.

Всё может оказаться провокацией врага, цель которой — втереться в доверие, выведать тайны и передать их своим.

Психологические тесты можно обмануть, если обладаешь определённой сноровкой и заранее осведомлён об их сути. Отелийцы, несомненно, существа очень умные, цивилизованные — значит, этот вариант нельзя отметать.

Каар сам признался в неком психическом воздействии, так что её эмоции объяснимы. Земные мужчины тоже очаровывают девушек сказками и миражами. Скажут всё, что угодно, лишь бы потеряла бдительность, поверила. Наверное, они все одинаковые, мужские особи во Вселенной.

С другой, такой случай вписать своё имя в историю науки, получить учёное звание, обеспечить себя на всю жизнь. Признание, слава, почёт и уважение. С инопланетянами ведь так сложно наладить тесный контакт, они обычно замкнуты и настроены враждебно. А тут отелиец, не из низшего слоя общества, судя по знанию межмирного. Но не из высшего, раз его никто не хватился. Нужно разобраться с цветовой градацией их фамилией, есть ли у них чётко выраженная иерархия.

Она только что выбила разрешение на этот проект — и тут же, без объяснения причин, бросит? Ну уж нет. Лия не желала всю жизнь переводить слова чужой боли.

— Каар, мне лестно, что я... Но давай не будем говорить об этом? Иначе нам трудно будет работать.

— Хорошо. Разумно, что ты меня отвергла. Землянкам нравятся земные мужчины.

— Я не отвергала! — помимо воли вырвалось у Лии.

Она вернулась в кресло, села напротив грустного Каара, всё ещё державшего ладони в открытом жесте, и вложила в них свои руки.

Ошибка? Чёрт с ней, риск — дело благородное, а этого может больше никогда не повториться. Пусть гипноз, пусть химия — ей всё равно.

Отелиец осторожно сцепил их пальцы и поднёс переплетённые ладони к шее, к тому месту, где у людей была сонная артерия. Его спинные отростки оплели тело Лии, обнимая. Она непроизвольно подалась ближе к нему, позволяя теснее прижать себя. Но на человеческие объятия всё равно не похоже — между ними оставалось расстояние, небольшое, но расстояние.

Каар отпустил её руки и наклонился, втягивая в себя запах её кожи. Медленно скользил носом по контурам тела Лии, а тойло (спинные отростки — органы чувств) следовали за ним, щекоча вибрисами.

— Я запомнил тебя, теперь я всегда тебя узнаю, — закончив осмотр, сказал отелиец. — Ты не обидишься, если я спрошу: землянки разные? Просто твоё тело внешне не похоже на тела тех, кто прилетали к нам. Но мы их не касались, я могу ошибаться.

— Да, землянки разные. А ваши женщины похожи на нас? — поинтересовалась Лия.

Нужно взять себя в руки, перестать таять, как пломбир на солнце. Или это потому, что она бог весть сколько провела на этом линкоре, лишённая привычного человеческого общения? Тут ведь не принято флиртовать, всё говорят открыто.

Лия не понаслышке знала, как тяжело женщине в преимущественно мужском коллективе в открытом космосе. Повезло ещё, что на командирском линкоре служит, сюда проводится тщательный отбор.

— Строением тела? Похожи, но вы не такие. У вас другой скелет и много припухлостей. Они такие мягкие.

Лия покраснела, понимая, на что он намекает. В подтверждение её догадок Каар распустил ей волосы и ловко расстегнул куртку, приложив ладонь к груди.

— Каар, ты ведёшь себя...неправильно, — она осторожно убрала его руку. — Допускаю, что у вас всё сводится...к продолжению рода, но у нас не так. Не так сразу.

— Ты неверно меня поняла, — улыбнулся отелиец. — Я всего лишь хотел почувствовать биение твоего сердца. Это очень важно, особенно для меня. Я не знаю, как у вас выражаются чувства, поэтому один из способов проверить. Но если тебе неприятно, я могу не трогать. Только не прячь своё тепло, не застёгивай снова свой кокон.

Лия разрешила положить ладонь на место и подержать несколько минут. Ей показалось, что он считает удары.

— Проверил? — не выдержав, спросила она.

— Да. Ты тоже чувствуешь. Лия, скажи, вы отрицательно относитесь к тактильным контактам?

— Все по-разному. Если ты обо мне, то это пройдёт. Просто мне тяжело так сразу... Это не неприязнь, это вид страха. Страха нового, того, чего не знаешь.

Отелиец понимающе кивнул и снова обнял её, оплетя и спинными отростками, и руками. Теперь он коснулся губами мочек её ушей, объяснил, что у них традиционно целуют женщин в ушную раковину, и наглядно показал, как это делается.

Лие было щекотно, но приятно.

В ответ она тоже обняла его и коснулась губами щеки. По-другому поцеловать не решилась, хотя хотелось попробовать. Но вдруг напугает? У них ведь разная культура ухаживания.

Они несколько минут просидели, касаясь склонёнными лбами друг друга, а потом Каар напомнил Лие о времени.

— Они догадаются, и тебе будет плохо. Приходи завтра, я расскажу всё, что захочешь. Ты это запишешь и переведёшь им.

Лия кивнула. Уже в дверях, включив браслет и достав карту, обернулась и спросила:

— Каар, неужели ты готов сотрудничать с ними? Ты ведь так любишь свою планету.

— Люблю и сделаю всё, чтобы защитить её. Я не стану помогать людям, только тебе. Остальные твои сородичи для меня — вероятные враги. Корыстные злобные пришельцы. Наверное, есть и другие, такие, как ты, которые уважали бы нас, но я их не видел. Те, что высадились на Отеле, не лучше космических пиратов.

Лия облизала пересохшие губы и в нерешительности сжала в пальцах карту:

— То есть ты... Скажи, ты способен убить?

— Способен, — кивнул он. — Людей тоже. Я не скрывал, ты слышала. Но не так, как вы, только защищая Отел. Тебе бы понравилась наша планета, почему твои правители прислали людей, не подобных тебе?

В вопросе слышался укор, который Лия отнесла и на свой счёт. Она тоже землянка, она тоже ответственна за то, что думают о них другие народы.

Не прощаясь, Лия ушла, прокручивая в голове недавний разговор, особенно последние фразы.

Обвал... Прикреплял ли в числе прочих Каар к камням то взрывчатое вещество, которое унесло жизни людей? Что он успел выведать и передать своим до того, как его поймали? Какой отелиец на самом деле?

И она любит его, как последняя дура любит, сойдя с ума, забыв обо всём. И почему-то не спешит зайти в Службу безопасности, потребовать повторной проверки Каара.