Уже подъехав к дому, я вспомнила, что утром закончился кофе. Это просто трагедия моего стабильного мира. Так как ближайший магазинчик находится всего в двух кварталах, я решила пройтись. Это получится быстрей, чем на машине. Следуя дорожным знакам, мне придется потратить слишком много времени, а нарушать, ныряя под кирпич, не собираюсь. Наше доблестное ГАИ* частенько поджидает таких вот водителей, желающих сэкономить время прямо возле выезда из моего двора. Кофе золотым получится! Закрыв машину, я свернула в темный проход между двух домов — это самый короткий путь.

Понимание того, что я нахожусь в закоулке не одна, пришло слишком поздно. Сознательные люди, у которых хорошо развит инстинкт самосохранения, в таком случае разворачиваются и бегут, пока их не заметили, а не застывают на месте, силясь разобраться в происходящем. Всего лишь танец теней, безликих фигур в темноте с разводами далеких уличных фонарей. Чуть впереди раздался выстрел, вызвавший у меня невольный вскрик от неожиданности. Еще один выстрел...в кого? Боли я не чувствовала. Время словно замерло на секунду. Опять сердце предательски пропустило удар. Ночь вокруг сменилась ярким дневным светом. Прямо перед собой я увидела высокого мужчину в синем балахоне. Из его рук вырвался сгусток света, попавший прямо мне в лицо. И опять темнота.

Просыпалась я медленно. По лицу полз назойливый солнечный зайчик, вызывая почти физическое ощущение щекотки.

"Я проспала!" Попытка подняться не увенчалась успехом. Открыла глаза, тут же их зажмурила, чтобы не ослепнуть от прямых солнечных лучей. Кроме того, недавний рывок стоил мне болезненных ощущений в основании шеи. Еще рывок — еще одна провалившаяся попытка. Только послышался характерный звон, с каким соседский пес на даче перетаскивал цепь, которой был прикован к будке. Совместив воспоминаниями про блохастого четвероного дружка с нынешним ощущением тяжести на шее, пришла к отнюдь не радостным выводам: на мне надет ошейник. Мало того, он еще и цепью крепится к кольцам, вмурованным в камень пола, из-за чего я даже толком головой двинуть не в состоянии.

Попробовала пошевелить другими частями тела и застыла в ужасе. У меня явно добавилось конечностей. Это там хвост что ли? От души ударила по земле этим приобретением. В воздух полетела пыль и каменная крошка. Я удовлетворенно хмыкнула. Из горла вырвался низкий рык. Да кто же я теперь?!

Аккуратно приоткрыла глаза. Почти физически ощущая, как сужается зрачок. Это точно не моя квартира! Меня озарила замечательная мысль: я еще сплю, и теперь смогу досмотреть свой сон. Обрадовавшись таким логичным выводам, я с интересом осмотрелась вокруг, насколько это позволял ошейник. Пол и каменные стены двух башен сложены из темного камня с какими-то искристыми вкраплениями блестящего черного минерала, напоминающего крошку обсидиана. Говорю со знанием дела, так как один из клиентов как-то подарил мне кусочек этого вулканического стекла.

Так, еще наблюдаются арки с мощными воротами и железными решетками, которые сейчас подняты, справа и слева. Все остальное не позволяло рассмотреть мое пришпиленное к полу состояние. Голову не повернуть, телом не двинуть, крыльями не пошевелить. Крылья! У меня во сне были крылья. Сосредоточившись на тех мышцах, которые, по идее, должны были бы отвечать за летательный аппарат, я опять хмыкнула. Кто бы меня не сковывал..(связывал?), делал он это на совесть.

Кокай-то не очень приятный сон получается. И чем быстрее я разберусь, что тут происходит, тем быстрее он может стать лучше. Может лучше просто проснуться? Пришла к выводу, что мне все еще интересно, а значит, надо попытаться разобраться в ситуации, в которой оказалась.

Чувствительное ухо уловило звук приближающихся шагов. Судя по всему, сюда направляются двое. Для начала, стоит послушать их разговор, а поэтому им вовсе не обязательно быть в курсе того, что я уже проснулась. Закрыв глаза и максимально расслабившись, я медленно считала про себя, делая вдох и выдох на каждый пятый счет.

— Пробуй еще, — мужской голос.

— Конечно, — женский, и очень сердитый, — но еще никто так долго не сопротивлялся, как эта тварь.

— Она Танцующая с Ветрами, тебе такие еще не попадались. А если учесть, что их в мире считанные единицы, то тебе оказана великая честь.

— Я не подведу, — ой, почему мне кажется, что эта фраза сулит мне большие неприятности?!

— Ты отвечаешь головой. Она нужна императору как можно быстрее. И еще, Аллария, постарайся, чтобы мне не приходилось вновь приходить тебе на помощь и усыплять драконицу. Иначе, — в этой краткой паузе уместилась целая бездна угрозы, — я подумаю, что ты не в состоянии выполнить порученное тебе.

— Слушаюсь, терн.

— Аллария, — голос был уже почти рядом, но я постаралась дышать все так же размеренно, — давай ей подниматься в небо, она не должна потерять связь с ветрами.

— Но...

— Это приказ.

— Слушаюсь, терн.

— Не стоит меня разочаровывать, — голос стал почти нежным, но даже мне захотелось затаить дыхание.

— Да, господин.

Послышались удаляющиеся шаги. Возле меня остался только один из недавних собеседников. Почему-то, мне казалось, что это была женщина.

Болезненный тычок в ноздрю заставил слегка мотнуть головой.

— Просыпайся, — сомневаюсь, чтобы она говорила это мне с надеждой быть услышанной.

Приоткрыв глаза, с интересом посмотрела стоящую передо мной девушку.

В этот самый миг меня словно "подвинули", глаза застелила алая пелена ярости. Шея напряглась и сделала рывок в сторону стройной фигурки. Длина цепи, соединенной с ошейником, не дала дотянуться до незнакомки буквально десять сантиметров. Зубы, звонко клацнув, сомкнулись на пустом месте.

Недобро ухмыльнувшись, девушка ударила по ноздрям какой-то острой пикой. Правда древко короткое, но вот навершие очень характерное для упомянутого ранее оружия. Острый разряд боли заставил драконицу, то, что я стала этим мифическим существом, у меня уже сомнений не оставалось, оставить попытки перекусить противницу пополам.

Вновь обретя контроль над телом, пристально принялась рассматривать эту садистку.

Довольно высокая, так мне кажется, сейчас мне это сложно определить, учитывая мои изменившиеся размеры, а сравнить не с кем. Длинные ноги, тонкая талия. Волосы каштановые с рыжинкой. Мягкие черты лица, которое портит это злобное и расчетливое выражение зеленых глаз. Одета эта особа в черные сапоги до колена, черный кожаные штаны, синюю блузку и корсет цвета морской волны. На груди и плечах серебристый панцирь, чем-то напоминающий доспех. Прямо по середине оного в окружении ажурных завитков крепился крупный овальный камень. Темно синий. Его идеальная форма завораживала, легкие искорки в самой глубине притягивал взгляд. Мне захотелось потрогать его, подержать, защитить...Господи, что за странные чувства к какому-то минералу?

Скажу честно, мне начало становиться страшно. Красивый сон начинал превращаться в полнометражный фильм ужасов со мной в главной роли жертвы. Мне больно, а обычно после этого я просыпалась.

— Пора бы уже привыкнуть к своему положению, дорогуша, — интересно, она действительно ждет от меня ответа? Драконы умеют говорить?

— Чем быстрее ты научишься слушаться, тем лучше. Для тебя. Ты ведь хочешь в небо, Танцующая с Ветрами? Теперь ты сможешь летать только с седоком, думаю, это ты уже поняла.

У меня складывалось впечатление, что Аллария думала, что я ее понимаю, но ответа не ждала.

Я низко рыкнула, за что эта тварь снова с размаха ударила по чувствительному месту.

— Две недели безрезультатно, — зло прошипела девушка почти на грани моего восприятия.

Обойдя меня сбоку, она по крылу поднялась на мою спину. В этот самый момент словно ослабили путы.

Всепоглощающим стало желание сбросить с себя мою мучительницу. Я взбрыкнула, как норовистая лошадь, пытаясь при этом хвостом дотянуться до девушки, сидевшей в основании моей шеи, все еще скованной ошейником. Крылья я не чувствовала, они все еще были либо скованы, либо я просто не знала, как ими пользоваться.

Моя попытка своевольничать ничем не увенчалась. В основании шеи я почувствовала резкую боль. Похоже, она опять применила свою пику. Это только разозлило дракона во мне. Рывок следовал за рывком. Болезненные тычки слились в одно постоянное чувство острой рези. Я бесновалась, пытаясь во что бы то ни стало избавиться от всадницы. Мой собственный разум будто отошел на задворки сознания, сейчас преобладали инстинкты драконицы. Но оторваться от земли так и не смогла. Не знаю, сколько прошло времени, пока я, полностью обессиленная, не рухнула на камни двора, от чего содрогнулась земля. Аллария спрыгнула на землю и подошла прямо к моей морде, звонко цокая набойками в наступившей тишине, растрепанная, с царапиной на щеке. Я почувствовала гордость, что это противостояние не показалось ей приятным времяпровождением.

— Тварь, — замах и удар, но у меня уже не было даже сил пошевелиться.

Просто приложив руку к дивному камню на груди, она вынула его из филигранной оправы и приложила к моей чешуе. Голова взорвалась изнутри адской болью, в которой растворился весь окружающий мир. Где-то на грани слышимости я уловила звук рвущейся цепи. Потом пришла тьма, показавшаяся мне желанной. В угасающем сознании скользнула мысль: "Теперь я точно проснусь".

Солнечные лучи я восприняла как подарок. Я широко распахнула глаза в надежде увидеть столь ныне трепетно любимое пятно в форме бабочки на потолке, которое осталось после потопа у соседей сверху.

Протяжный вой огласил каменные своды черной крепости. Во мне смешалось в адскую смесь дикое чувство разочарования и страха. Я все еще была драконом. Плененным драконом. Для полноты ощущений мне банально хотелось пить и есть.

Появление Алларии я восприняла настороженно, возникшее желание порвать ее на мелкие кусочки удалось подавить. Девушка была одета точно так же, как и накануне. Она что, в этом и спала? Меня захлестнул исключительно женский интерес. Я даже воздух ноздрями потянула. Честно, пахни она сейчас как портовый грузчик, меня бы это больше порадовало.

Последующие дни показались мне адом. Каждый день Аллария взбиралась мне на спину, каждый день я во что бы то ни стало пыталась ее сбросить, превозмогая боль от соприкосновения с синим камнем.

Я ненавидела всех вокруг, почти не контролируя это разрушающее чувство.

В какой-то момент, в мое отупевшее сознание пришло понимание простой истины: я давно уже не сплю. Это моя новая жизнь...или воплощение...не знаю, размышления вообще давались с большим трудом.

Ночью пришли воспоминания своего последнего дня на Земле. Думаю, в эту ночь в крепости никто не заснул. Я бесновалась так, что дрожала, казалось, сама скала. Моему состоянию вторила даже природа. Темное небо рассекали росчерки молний, на мгновения заливая мир призрачным светом. Гром сотрясал небеса, сливаясь с моим рыком. Рыком дракона, прикованного к земле. А так хотелось в небо!

Мне казалось, что я схожу с ума. Это были не мои чувства, не мои желания. Я никогда не летала, никогда не танцевала среди молний, но именно этого мне хотелось сейчас больше всего на свете. А я даже не могла пошевелить крыльями. Они мертвым грузом распластались на мокрых от дождевых струй камнях. Ощущение было, будто я частично парализована.

Я не знаю, чем бы закончилась ночь, выйди ко мне во двор Аллария. Изредка в окнах башен мелькал свет, но мучительница так и не появилась.

Утром следующего дня я была опустошена. Позволив подняться девушке на свою спину, даже не шевельнулась.

Спустившись по бесчувственному крылу, наездница встала прямо напротив меня. На два шага ближе, чем обычно. Один рывок позволил бы мне ее убить. Но абсолютная апатия к происходящему сковала надежней любых цепей и магических уз. Мне было все равно.

Как она ушла, я не заметила.

Спустя некоторое время мое внимание привлек незнакомый запах. Острый, терпкий. Пробившись каким-то чудом сквозь охватившее сознание уныние, он туманил мозг и вызывал активное слюновыделение. Меня опять словно вытеснили на второй план. Закрыв глаза, если это можно применить лишь относительно сознания, я старалась не вникать в происходящее. Драконье тело насыщалось, а человеческий разум старался не вникать в происходящее. Вскоре от туши молодого бычка остался один костяк, кости почти что отполированы. Во мне просыпалась жизнь. Кровь активней бежала по венам.

Потом пришло понимание, что отсутствуют сдерживающие меня путы. Даже крылья расправить смогла. Наличие на моей спине Алларии меня не смущало. Я не думала, не рассуждала, а просто действовала. Инстинктивно, автоматически. Мощный прыжок вверх, к солнцу, и над землей распахиваются гигантские крылья, а потом мощные взмахи. Воздух, все еще пропитанные озоном, казался искристым. Его чистота пьянила, восхищала. Я наслаждалась каждым мигом, каждой секундой полета. Это было настолько естественно, будто я родилась драконом.

Наверное, не стоило мне задумываться о принципе полета. Потеряв равновесие, я камнем рухнула вниз. Натянувшиеся ремни, крепящиеся к ушам, заставили запрокинуть голову, дабы избежать боли. И опять рефлекторно распахнула крылья, как только не порвала тонкую кожу перепонок! Падение замедлилось, перейдя в свободное планирование.

Понимание произошедшего поселилось во мне на пару с чувством страха. Я испугалась высоты. Это чувство стало причиной моего полного подчинения командам Алларии.

Приземление было неудачным. Я не рассчитала расстояние до земли, соприкоснувшись с нею раньше положенного по моим прикидкам. Результат: Аллария вылетела из седла и рухнула на плиты двора. Сама я так же не удержала равновесия. Наказание последовало незамедлительно. Мир взорвался болью, стоило синему камню коснуться чешуи на морде.

Но данный полет вселил в меня надежду. Следующая неделя вновь прошла в попытках сбросить со спины наездницу. Меня опять не кормили и не поили. Солнечная погода превращала мое существование в кошмарный сон. В полдень, когда казалось, даже камни плавились, я мечтала о грозе. Да что там дождь! Я готова была родину продать даже за глоток воды из лужи.

На пятый день такой пытки я опять подчинилась Алларии.

Кровавое солнце заката. Так когда-то начинались дивны сны, ставшие явью и кошмаром моей новой жизни. Остывающий вечерний воздух принес некоторое облегчение. Я чувствовала, что опять появляется чувство полного равнодушия. И я испугалась, почему-то оно теперь ассоциировалось у меня со смертью. Странно, даже сейчас я боялась умереть.

В какой именно момент полета я почувствовала изменение в поведении моей наездницы, я не могу сейчас сказать. Скорее всего, в тот миг впервые пропало ощущение натяжения ремней управления. Это был шанс. Взревев, резко изогнула спину, как это делает шипящая кошка, с той лишь разницей, что это происходило в воздухе. Алларию катапультировало со спины. Пару секунд я провожала падающую фигурку взглядом, а потом прижав крылья, ринулась вслед.