— Рад знакомству, капитан, — сказал он уже без натяжки.
Торн понял, что Эл удалось почувствовать этого человека, она расположила его к себе одной фразой.
— Ваша фамилия тоже славянская, тоже из старых? — видимо он не хотел оставаться в долгу.
— У-у! Служба времени оповестила вас о моем прошлом? — поинтересовалась она.
— Да. — Ванковский смутился. — Вы проницательны. Как, впрочем, о вас и отзывались. Командор Ставинский передал вам свое приветствие и приглашение посетить Академию, когда вы будете на Земле.
— Благодарю. — Эл надоело расшаркиваться. — Я действительно собираюсь посетить родную планету, если мне дадут визу, конечно.
Эл считалась гражданином Галактиса, после скандала в Космофлоте и ее бегства, поинтересоваться о визе было уместно. Торн понял, что она не забыла о происшествиях и переменах на Земле. Коль скоро ей разрешат командовать щитом, то и подданство должны вернуть и в должности восстановить.
— Я уполномочен правительством Земли и руководством Космофлота передать вам, что вы являетесь, как и прежде, полноправным гражданином Земли и капитаном Космофлота, виза вам не требуется. Вас повысили в должности и теперь вы капитан не класса ноль, а класса — А. Поздравляю.
Эл отдала честь и выказала удивление. Как это ей позволили перепрыгнуть два ранга сразу? Эл шумно и многословно удивилась этой новости, приправила свой восторг едкой фразой. Чиновник стал авторитетно уверять ее, что ошибки не произошло, что Космофлот оценил ее прежние заслуги. Эл напомнила про Уэст, про колонию Земли, в ликвидации которой она приняла активное участие. Она подала этот намек в изящной форме, что заставила Ванковского высказаться о неверной политике Земли в отношении Уэсти напомнить, что выводы того периода не совпадают с современными взглядами. Их беседа походила изящное фехтование, никто никого не ранил. Эл была так вежлива и обаятельна, и язвительна, что Торн стал подозревать, не использует ли она какую-нибудь приобретенные черты другой личности.
Официальный разговор перетек в непринужденную беседу с политическим подтекстом, потом в приглашение на обед. Не произошло официального вручения документов, посол лишь передал Эл папочку и сказал с улыбкой:
— Ваши реквизиты.
— Благодарю.
Посол ушел, чтобы приготовится к обеду, а Эл сразу повернулась к Торну, и он увидел ее озабоченное лицо. Никакой игры.
— Простите, что вы узнали об этом в последний момент, капитан, и не от меня.
— Почему ты так решила? Ни одно сообщение ушедшее с корабля мимо меня не проходит, Эл, — заявил Торн. — Я здесь знаю все и обо всех. Твое пристрастие к секретам в этом случае выглядит забавно. Зента выдал тебя еще до того, как ты послала запрос.
— Вы знали, с самого начала?
— Это я дал тебе рекомендации. Удивлена?
— Так вот откуда это новое звание. Едва ли Космофлот расщедрился, не будь протекции Галактиса. Я считала, что вы не одобрите. Я выбрала место службы поближе к Земле.
— И к пиратам? — спросил Торн. — Твоя кандидатура устраивает Галактис. А назначение устраивает тебя.
— Да, — ответила Эл. — Я очень рада, что вы не сердитесь, боялась, что станете меня отговаривать или прикажете остаться. Несколько недель назад это решение было для меня все равно, что дезертирство, но мне необходимо сменить обстановку.
— Мы еще поговорим и о твоей будущей работе, и о пиратах, и о твоих друзьях. Ради тебя они отказываются от завидной карьеры. Они все, по-своему, талантливы и мне жаль их отпускать. Мы встретимся втроем — ты, я и Зента. Приготовься к серьезному разговору, а теперь иди тебя ждет Ванковский. Ты его обаяла, хороший отзыв из его уст тебе гарантирован, он оценил твои политические взгляды. — Торн засмеялся. — Не забудь форму и новые знаки отличия. Теперь ты снова полноценный капитан Космофлота.
Эл хитро улыбнулась.
— Шутите, — кивнула она.
— Ни чуть. У меня двойственные чувства, с одной стороны мне не хочется тебя отпускать, я даже признаюсь, что без твоего присутствия и проделок мне будет скучновато. С другой стороны, я знаю, что у тебя все получится, и я рад. Помощь Галактиса, в моем лице, тебе гарантирована. Я даже поторопился и дал распоряжения о поставке новейшего оборудования на твою будущую базу. Игорь его освоит. Надеюсь, что он будет командовать инженерной группой. Работа здесь — высокий класс сложности. Твои друзья достойны руководящих должностей, даже если Космофлот будет навязывать тебе авторитетных заместителей. Друзья тебя понимают, а ты поймешь, на что они способны, у тебя будут единомышленники, это ценнее, чем все остальное.
— Спасибо, капитан. Вы опять помогаете мне, словно ангел-хранитель.
— Ну-у! Это слишком. Иди. Иди, Эл.
Дела скоро были закончены, вещи собраны, они готовы были лететь. Не радовалась этому обстоятельству только Ника.
Торн назначил обещанную встречу втроем. Они сидели с Торном на полу, а Зента почему-то скрылся за перегородкой. Сегодня он, видите ли, не был настроен, показываться им на глаза.
— Я собирался только попрощаться, — сообщил Торн.
— А я готовилась к серьезному разговору, — отозвалась Эл.
Они говорили шепотом, чтобы шум голосов не мешал Зенте прятаться.
— Ты знаешь все, что нужно. Будет время, мы встретимся еще раз. На самом деле это я тебя позвал, — проворчал Зента из-за перегородки.
Эл посмотрела на Торна, тот утвердительно кивнул.
— Спасибо, — поблагодарила Эл.
— Я хочу извиниться, — сказал Зента. — Я с самого начала невзлюбил тебя. Теперь прошу прощения за раны, которые тебе наносил и за недоверие. Я увидел тебя другой. Ты изменилась и у тебя большое будущее.
Торн приподнял брови и подумал, что потолок сейчас обвалиться — Зента извинялся!
— Я полагал, что земляне самонадеянный народ, ты не совсем то, что я увидел в первый раз. Я очень много знаю, больше чем вы можете представить. Ты умеешь сражаться Эл, это хорошо и плохо одновременно. Хорошо, если тобой правит добро, и плохо, если ты в порыве страстей не осознаешь, зачем ты нужна. Помни это, и ты будешь делать меньше ошибок. Никогда нельзя сказать, что будет точно. Ничего не бойся, пока тебе не грозит опасность. Времени у тебя достаточно.
— Спасибо, — сказала Эл, и ее голос чуть дрогнул. — Ты хороший наставник. Я все равно буду считать тебя другом, даже если тебе не нравится.
— Считай, как хочешь. Идите. Я хочу побыть один.
Торн и Эл ушли молча, пожали у двери руки друг другу.
— Теперь ты можешь лететь. До встречи, — попрощался Торн.
— Я прилечу, как только позовете, — кивнула Эл.
Глава 2 Осколки прошлого
— Назовите адрес, — попросила система.
— Южный округ. Город Шир. Семьсот одиннадцать. Рассел Курк, — отозвалась Эл.
— Соединяю.
Возникло объемное изображение Курка. Он снова немного располнел и выглядел дородным здоровяком, словно они вчера познакомились.
— Эл? — удивился он. — Ты откуда? Где ты?
— На Земле.
— Уже? Приглашаю в гости.
— Хоть сейчас. Только я не одна.
— Доберешься своим ходом?
— Да.
— Жду.
— Лети помедленнее. Пусть Ника посмотрит планету, — сказала она Геликсу.
Через три минуты они зависли перед домом Курка. Геликс подал им трап. Эл не нравилось, что он втягивает их внутрь, поэтому приучила выделять из корпуса подобие лестницы. Геликс сказал, что ее привычки — архаика, но просьбу капитана все равно выполнял.
Эл с удовольствием вдыхала влажный морской воздух. Ника посмотрела на нее и повторила то же самое, а потом громко чихнула.
— Сыро, — сказала она. — Какая она разная твоя Земля.
Рассел вышел на открытую веранду.
— Здравствуйте! — Громко сказал он и стал спускаться по пандусу.
— Здравствуй. — Улыбнулась Эл, а потом подняла руки к небу и воскликнула. — Боже, какой вид! Мне его там больше всего не хватало. Моря и ветра!
— Значит, все хорошо? — спросил Курк.
Ника бегала по песку и визжала от удовольствия. Такой пейзаж она видела только на проекционных картинках.
— Ей должна понравиться Земля. — Эл наблюдала за девочкой и улыбалась.
— Это кто? — спросил Рассел.
— Давай-ка, я все по порядку расскажу.
— Значит не все в прядке, — спокойно заключил Курк.
— Ты же меня знаешь. У меня не бывает все в порядке, — со смехом ответила Эл.
Они, наконец, обнялись.
— Рад помочь, — отозвался Курк. — Пойдем, присядем.
Эл неторопливо рассказывала о своей недавней жизни, стараясь не проговориться про трансформации, используя термин "костюм", более привычный здесь на Земле. Рассел Курк, как бывший инспектор Космофлота, был осведомлен, каким образом проводятся исследования других культур землянами. О формах работы в Галактисе он знал ничтожно мало.
Курк не смотрел в ее сторону, он рассматривал Геликс и Нику по очереди. Эл снова удивляла его. Он слушал, старался ничего не упустить, Эл рассказывала странную историю. Она говорила о таких вещах, которые на Земле были едва известны. Курк вспомнил их некогда тесное знакомство, она всегда свободно и просто воспринимала новые явления, как должное. Она не сопротивлялась текущим событиям и поэтому делала больше открытий, чем любой скептик, Курк относил себя к последним. Она забралась так далеко, соприкоснулась с другими цивилизациями, претерпела чудовищные изменения и говорила обо всем так, словно это просто, как раз, два, три! Великий Космос, кто же она все-таки? Похоже, Эл еще не исчерпала свои возможности, если так легко говорит о необычных для землян вещах. Курк ей верил, хоть ее рассказ имел фантастическую окраску. Его привлекали вовсе не обстоятельства, в которых она оказалась, не антураж ее жизни. Ему было интересно, что она переживает. Эл искала себя — это очевидно. Все потуги — очередная попытка разобраться в собственной природе. Что ж, она верна себе. Она нашла применение своим способностям, она служит другим — верный способ не впасть в манию величия. С такими-то способностями!
— Эл, значит, все началось не на Тобосе и не на Уэст? Когда же? — спросил он, дослушав рассказ до конца.
Эл пожала плечами и спросила, словно он знал ответ:
— Врожденное, думаешь?
— Не знаю. Тело... Что с ним поделаешь? Привыкнешь. А вот эксперименты над своей психикой ты зря разрешила. Этот монстр посильней. До этого не знала, что там есть, а теперь там не только ты? Темный лес.
— Нет. Я помню, что откуда взялось. Самое главное, я иначе вижу окружающую жизнь, не так плоско как раньше. Когда-то меня интересовали другие планеты, космос, все было абстрактно. Сейчас все изменилось. Я видела другие времена, другие миры, другие культуры и другие возможности, я все помню, хотя по идее не должна бы. Очень интересно. Я все словно впитываю, но при этом остаюсь собой, а все непонятное, оно откладывается глубоко, в подсознание, оно мне не мешает и выскакивает в экстренных случаях, тогда, когда нужно. Всегда было не так, как планировали специалисты, закавыка в том, что должна была преобладать чужая личность, преобладать над моей, а получалось наоборот. Я захватывала и руководила, у меня получалось так вживаться в роль, что я не чувствовала себя чужой, словно всю жизнь жила в том, во что меня превратили. Сначала ситуацию пытались исправить, но потом оставляли, как есть. Все было хорошо, кроме последнего случая. Мне было трудно бороться с агрессией, она накладывалась на мою агрессию, получилась жуткая смесь, так мне объяснили. Чтобы исследовать — надо время. Придется повторить эксперименты, но сейчас я должна отдохнуть и придти в себя в прямом смысле этого слова.
— Да. Уйти было самым правильным решением. Земные ученые давно открыли, что человек не может без родной планеты, мы с нею связаны и должны возвращаться. Без этого мы не сможем жить. Как знать, может объяснение в этом? Во что бы тебя, как ты выразилась, не трансформировали, только везде ты была чужеродным телом. Но это только гипотеза, то, что первое в голову пришло. Я не могу разгадать твои секреты, мне не под силу, но ты пришла, а значит, я тебе нужен. Со щитом ты справишься, не сомневаюсь. Хватка у тебя теперь, наверное, матерая? — Рассел улыбнулся. — С твоим подходом к людям тебе не нужен инспектор личного состава. Так в чем дело? У тебя есть просьба? Не думаешь же ты, что я помогу раскрыть твой секрет?
— У меня просьба. Даже две. Две не совсем обычных просьбы. — Эл посмотрела на Нику, которая уже залезла в море и замерла, стоя по пояс в воде. Она изучала, еще неизвестную ей стихию. — Я хочу попросить тебя присмотреть за Никой. Не обижусь, если откажешь. Она дикая и не совсем человек. У нее не простой характер, но договориться с ней можно. Ее зачислили в Космическую Академию, она будет жить как курсант со всеми вместе, но я не уверена, что она уживется. Она видела только десяток людей, здесь чужая для нее планета, она знает только теорию, а жить тут не умеет. На щит я ее взять не могу, там ничего нет, только платформа для посадки и жилой бокс без гравитации, опасно, первое время я буду так загружена, что начну забывать о ее существовании. Ей нужно учиться и осваиваться в обществе. Я выбрала Землю, хоть не знаю, что из этого получится. Хотела попросить тебя ей помочь. Ты знаешь о людях так много, что ответишь на все ее вопросы.
— Трудно быть мамашей? — спросил Курк и добродушно ей подмигнул.
— Нет. Я иначе себя чувствую. Она для меня, как младшая сестренка. У нас контакт, мы чувствуем друг друга, особенно Ника меня, я более толстокожая в силу возраста и тренировки. Поскольку в ней есть часть меня, она много понимает без слов.
— А характер твой?
— Есть немного. Упрямство иногда в экзальтированной форме, но она не склонна, как я, до последнего добиваться своего, у нее все уходит в обиду, она вредничает, молчит, уходит. Я хотела Лондера попросить присмотреть за ней, у него есть опыт воспитания детей, и он — биолог, но сейчас он в экспедиции, так что кроме тебя мне не к кому обратиться. Я оставила ему сообщение. Он будет обследовать ее, когда вернется.
Рассел присмотрелся к ребенку. Ника уже вылезла из воды и, описав большой круг по пляжу, мчалась во всю прыть прямо к веранде. Она легко пробежала по пандусу и ворвалась в дом. Наступил момент тишины. Рассел заметил, как насторожилась Эл. Потом раздался визг, и Ника выскочила из дому. Глаза ее были полны недоумения.
— Там зверь. Он на меня смотрит, — сказала она с испугом.
— Это сурок, — пояснил Рассел.
— Сурок, — повторила Ника. — Домашний?
— Да, — кивнул Рассел. — Не ядовитый, всеядный и добрый. Ты его напугала своим визгом.
— Его назвали в честь меня, — добавила Эл.
— Как это? — спросила Ника. — Твоим именем можно назвать сурка? По-моему, это не вежливо. Кто такой сурок и кто ты?
Рассел засмеялся первым.
— Интересный экземпляр, — сказал он сквозь смех, — огромное поле для моих исследований. Пусть остается.
— Если будет туго, сообщи мне, — со смехом сказала Эл.
Ника не понимала, почему они смеются. Она чувствовала, что Эл испытывает к огромному незнакомцу теплые чувства, а он очень рад ее видеть. Сама Ника вызвала у него интерес. Ника еще не знала, как относиться к Расселу, сейчас ее больше занимал этот зверь. Она струсила, увидев его, струсила при Эл. Уязвленное самолюбие толкало Нику загладить свой позор, и она направилась в дом, чтобы окончательно разобраться с тем, кто такой сурок.
