Но я дитя рационализма, эффективности и научного метода. Я люблю роскошь, но роскошь для меня — это автомобиль Тесла, стол с сенсорным экраном на всю столешницу и беспроводной зарядкой, и прочие функциональные вещи. С поправкой на эпоху и мир, я бы больше обрадовалась хорошей лаборатории, астролябии и куче книг — и, уверяю вас, эти предметы гораздо дороже золотой лепнины.

И гораздо полезнее.

Короче, бесполезная роскошь — для нищебродов.

Я осмотрела другие комнаты. В спальне — огромный траходром под балдахином. В гардеробе можно заблудиться и спрятать армию любовников, зато ванная скромная — без водопровода джакузи сложно устроить. Кабинет тоже так себе — несколько книг по военному делу, дубовый стол, чернильница и немного бумаги. Кажется, он был «на вырост», и сам Роден им не пользовался.

Ну что же, сейчас он вырос.

Я вышла обратно в гостиную, собираясь пройти в гардероб, но меня уже ожидали.

— Здравствуй, — моя экс-невеста присела в реверансе. — Я Эвелин, я бы хотела тебе помочь.

— Эм... Да, конечно... А я... я пока без имени.

— О! Это непорядок. Тогда давай его придумаем? Как насчёт «Родена»?

— А ты не должна меня ненавидеть? Всё-таки я — ходячий труп твоего жениха, как-никак.

— Ну что ты, — она подошла ко мне и нежно улыбнулась. — Ты вовсе не труп. Ты его перерождение. Я рада, что он не исчез совсем, а стал тобой.

Неловко, да.

— Интересная интерпретация. Но ты же понимаешь, что я — это не он?

— Да, конечно, ты совершенно другой человек, — она кивнула. — Но ты... ты живой человек и ты то, что от него осталось. Это глупо, наверное, но я всё равно рада.

— Извини. Вы были очень близки?

— О да. Да. Мы были лучшими друзьями, и мы были влюблены. Присядешь? — она указала на диван. — Мне неудобно так стоя говорить.

— Да, конечно, — я спокойно уселась и выжидательно посмотрела на Эвелин.

— Это же твоя комната. Я не могу сесть без приглашения.

— Ах да, присаживайся.

Она неловко села.

— Прости, я понимаю, что тебе тяжело, и ты не помнишь элементарных правил приличия. Но надо же с чего-то начинать? Мы с Роденом и Кристианом были неразлучны.

— Стоп-стоп, Кристиан? Это кто?

— О, это... Это наш лучший друг. Он немного расстроен, но за завтраком ты обязательно с ним познакомишься! Мы втроём — дети трёх командиров, защищающих этот форпост. Герцог Белоглазый — главный из них, а наши с Кристианом отцы — его левая и правая руки. И точно так же мы с Кристианом — твои руки.

— Прикольно. То есть, не мои, Родена.

— Уже твои. Кстати, ты не хотела бы выбрать себе имя?

— Альба. Меня зовут Альба.

— О... Это что-то значит?

— Нет, но мне нравится сочетание звуков.

— Каждое имя должно что-то значить!

— Да, и это имя будет означать меня.

У меня был врождённый дар к пониманию языков — зачатки телепатии, когда ты улавливаешь не только сказанный звук, но и вложенный в него смысл. Но имена собственные не переводились вообще, потому что означали не то, в честь чего назвали, а сам предмет. А вот чтобы научиться говорить на местном языке, мне пришлось поколдовать отдельно.

— Действительно, — озадачилась Эвелин. — Как я об этом сама не подумала? Так вот, мы с Кристианом и Роденом друзья. С самого детства я обещана Родену...

— А у Кристиана есть невеста?

— Нет, пока нет. Он собирался поехать в столицу на ближайшие праздники, чтобы познакомиться с кем-нибудь. Точнее, его отец собирался его отправить.

О, а вот и первый подозреваемый. Убийство на почве ревности — это самое оно. Если они все втроём дружили, но у Родена было больше привилегий, то Кристиан мог захотеть убить Родена, чтобы заполучить Эвелин себе.

— А сейчас что? Это он будет у тебя женихом?

— Ну, наверное. Ты же моим женихом уже технически быть не можешь, — она неловко засмеялась.

— Вы были прямо совсем-совсем неразлучны? А это нормально, что ты играла с мальчиками?

— В замке не так много детей нашего круга. Мне бы было просто не с кем общаться.

Я прищурилась, подалась вперёд.

— А ты владеешь мечом?

Она хитро улыбнулась:

— Да. Только не говори моему отцу.

— Конечно, конечно... Слушай, Эвелин, мне, наверное, нужно переодеться к завтраку. Ты не поможешь мне подобрать одежду?

— Да, конечно, — она с готовностью вскочила.

— Просто, думаю, эту одежду уже пора менять, — я демонстративно скривилась. — Но не знаю, что будет уместно к завтраку. И есть ли к этому что-то неуместное. И возможно ли что-то уместное в моём положении? Я... я ничего не знаю!

Я широко открыла глаза, не скрывая паники.

— Роден обожал красивую одежду! Уверена, что у него найдётся что-то, что пойдёт тебе! — она взяла меня за руку и уверенно потянула в спальню, где находился вход в гардероб.

Подозрительно.

Я снова удивилась, как я удивительно хорошо подхожу под «проклятье феи». Я шмотки не то что не любила... просто терпела. Люди больше всего полагаются на своё зрение, и не удивительно, что именно внешний вид является одним из основных критериев оценки. И хочешь не хочешь, но, живя среди людей, требуется уделить этому немного внимания.

Я изучила колористику, основы эстетики, макияжа и сочетаемости, чтобы раз и навсегда научиться выбирать себе всё самое идущее, и больше никогда не застывать в сомнениях. Не скажу, что это было просто... Честно, астрофизика проще для изучения, хотя бы потому, что учебники по ней пишут действительно умные люди, понимающие свою тему. А тема красоты, несмотря на обилие материалов, загажена жертвами сексизма, уверенными, что интеллект девочкам не нужен.

Но, как показывает практика, даже для подбора помады мозги нужны.

Поэтому, открыв гардероб, я снова поразилась его избыточностью — Это ведь кто-то шил! — но очень быстро выбрала бирюзовую рубашку, нейтральный камзол и штаны в тон.

— Это будет уместно?

— Ну, уместнее всего было бы платье...

— Но у меня его ещё нет. Герцог обещал решить этот вопрос, но это явно не дело получаса.

— Да, я думаю, это будет вполне уместно.

— Спасибо. Эм... не оставишь меня одну? Я бы хотела переодеться.

— Ты меня стесняешься?

— Да, стесняюсь.

— Ну, мы же обе девочки, — Эвелин лукаво улыбнулась.

— Ладно, как хочешь, — я пожала плечами и быстро скинула одежду, обнажаясь.

— Ох! На рубашке кровь! А у тебя шрам! У Родена не было тут шрама!

О чёрт!

— Был. Был бы. Если бы он не превратился в меня, — заявила я, накидывая новую рубашку. — И если бы выжил.

— Ты о чём?

— Незадолго до превращения ему воткнули нож в живот.

— Какой ужас! Кто, кто мог это сделать?!

— Понятия не имею, я запомнила только тёмное пятно и боль. Лицо убийцы стёрлось из моей памяти. Но мне хочется найти этого ублюдка до того, как он убьёт меня. Ведь если ему помешал Роден, могу помешать и я.

— Какой ужас! Нужно срочно всё рассказать Кристиану! Он сможет тебя защитить!

— Ну... Если, конечно, это не он меня убил, — невесело пошутила я.

— Что? Нет, он не мог!

— Ну да, конечно, он же твой друг. Логично, что ты не хочешь верить, что он убийца.

— Он любил Родена, очень сильно! Даже больше, чем я, если ты понимаешь, о чём речь.

Я посмотрела на неё с сомнением.

— То есть, больше тебя?

— Да.

— Больше тебя-невесты?

— Ага.

— Тебя это не смущало?

— Ох, Альба, нас тут всего трое. Это скучный замок, тут можно только упражняться с мечом, вышивать крестиком, читать старые, никому не нужные книги... и заниматься тем, что родители не одобрят.

— Весело, — отметила я, невольно подумав, что мои-то родители это бы одобрили.— А вы с Кристианом тоже? В смысле, это был замкнутый треугольник или как?

— Всё было полностью взаимно.

— А он?..

— Взаимно, но всё-таки Кристиан и Роден были ближе друг к другу, мальчики, сама понимаешь.

Я покивала такая, да, типа, что поделать.

— Мы надеемся, что ты тоже составишь нам компанию, — невинно улыбнулась она.

Что? Чёрт, не успела я ещё обосноваться на месте, как у меня образовался гарем! И мне даже не пришлось никого от бандитов спасать! Все попаданцы обзавидуются!

Значит, теперь мотив Кристиана находится под сомнением. Любовь любовью, но брак всё-таки влияет. Может, он не Эвелин хотел заграбастать, а Родена никуда не пускать... Хотя теперь подозреваемой становилась сама Эвелин. Мечом она владеет, может и заколоть кинжалом парня, который ей доверял.

— Ты же не расскажешь об этом отцам?

— Нет, конечно. Это же ваше дело, — я пожала плечами, заканчивая прилаживать ремень. Штаны с меня всё-таки спадали.

— Спасибо, Альба, — она выдохнула с заметным облегчением.

— А зачем ты это всё рассказывала, если боишься, что я проболтаюсь?

— Ну, ты же спросила... Я привыкла доверять людям.

— Это очень дурная привычка, — я покачала головой.

— Или прекрасная. Как повезёт.

* * *

Мстя за сегодняшнюю ночь, мне никто не дал даже передохнуть. Но я не отчаивалась, поспать я успела ещё вчера, до диверсии. Эвелин проводила меня в обеденный... или завтракшний?.. Короче, в столовую. Там уже собралось множество слуг и стражников, хотя сам стол был небольшим, всего человек на десять.

— Всем внимание! — зычно потребовал герцог. — Дочь моя, подойди!

Я подошла, он приобнял меня за плечи, разворачивая к толпе и объявил:

— Злодей забрал моего сына, но милостью природы у меня теперь есть дочь! Прошу уважать её как меня самого. Если кто-то не согласен, может собирать вещи и валить отсюда. Всем ясно?

Люди закивали наперебой, возражений не последовало. А Эвелин захлопала в ладошки, будто это было самым радостным событием в её жизни. Не зря я подозревала самодурство. И не зря я нашла ключик, чтобы подружиться.

— Все свободны, отправляйтесь по своим делам. Присаживайся, милая, — он указал на кресло рядом с собой.

Я уселась, стараясь держать осанку. Мы с герцогом сидели во главе стола, слева от меня — Эвелин, а напротив неё... Наверно, это был Кристиан. Обесцвеченные волосы, вздёрнутый подбородок, сахарно-красивые черты лица... глядя на него не возникало сомнений, что Родена он любил больше.

Хотя я, конечно, не любительница судить по внешности. Но всё равно сужу, если больше нет информации.

— Ты Кристиан, верно? — уточнила я.

— Да. Эвелин уже обо мне разболтала?

— Есть немного. Но только всё самое хорошее.

— Что же, не сомневаюсь, — он кивнул, но особого дружелюбия в его голосе не было.

— М-м-м... Слышала, что в замке живут также ваши с Эвелин родители?

— Они сейчас на дальних границах, — ответил герцог вместо Кристиана. — Ищут... искали Родена. Я уже послал им сокола с сообщением, но для возвращения им требуется не один день пути.

— Ага, ясно, — кивнула я.

Хотелось спросить, где их матери, но я не была уверена, что местные занимаются половым размножением строго по парочкам. То есть да, Эвелин — невеста Родена, но это не означает, что особо выдающиеся воины не могут найти ребёнка где-нибудь в капусте. Это другой мир, тут дети могут даже в картошке находиться.

Я рассеяно посмотрела на стол. Пожалуй, из-за этого большинство книг про попаданцев вызывали у меня реакцию: «Не верю!» — не из-за безнаказанного хамства, не из-за внезапного магического дара или способности побеждать. А из-за того, что никто из них не скучал по родной кухне. Более того, они все попадали в места, где кухня была как минимум похожа.

А ведь даже мигранты в пределах одного мира очень скучают именно по еде. Даже если уедут в какую-нибудь не сильно далёкую, в кулинарном плане, Италию, то всё равно тоскуют по борщам. Не говоря уж про какой-нибудь Китай или Тайланд.

Между мирами ещё больше вариантов для кулинарных различий. А многим попадалась кухня не то что похожая на родную, так ещё и лучше! Вся такая экологически чистая, натуральная, без консервантов... И никого даже не пронесло от чужеродной пищи.

Я смотрела на стол и понимала, что ничего не узнаю. В больших чашах вроде салатниц или суповниц было что-то вроде разных каш из неизвестных мне злаков. В хрустальных кувшинах — цветные жидкости, возможно, вино, морсы или компоты. Несколько лепёшек — возможно, местный хлеб.

Кристиан указал на одну из чашек, слуга вышел из-за его спины и налил половником в отдельную чашку и поставил перед ним.

— Эвелин, — позвала я тихонько. — А что Роден из этого больше всего не любил?

— Вот эту кашу, — девушка тыкнула пальчиком. — А что?

— Спасибо, мне это, пожалуйста.

Всё равно требовалось всё попробовать, можно начать с того, что соответствует моей легенде, как полной противоположности.

На вкус каша была... ну, как каша. Постная. На мой вкус там не хватало ложки масла, пары ложек сахара и половины стакана молока. Но в конце концов, я всегда могу наложить на блюдо иллюзию нормальной земной еды.

Это самовнушение, детка, иногда оно бывает на пользу.

То, что еда была незнакомая — это только полбеды. Больше меня смутило, что на столе нет ничего животного происхождения: ни сыра, ни молока, ни яиц, ни бекона, ни даже тараканов. Может быть, конечно, они на завтрак не ели ничего такого, но... Но учитывая, что у них тут основная богиня — Натура, нельзя сбрасывать со счетов вариант, что они тупо вегетарианцы. Или, хуже того, веганы.

А вот это уже могло стать серьёзной проблемой. Я не знаю, насколько местные адаптированы к такой диете... и насколько местная пища богата незаменимыми аминокислотами. Но в ближайшем приближении травка — это далеко не самая лучшая диета для героя, которому надо много думать, много колдовать и, возможно, махать мечом. Надо уточнить этот вопрос у Натуры.

Опыт земных веганов показывает, что ничего хорошего из этого не выйдет. Надо либо жопу сильно-сильно драть, чтобы обеспечивать себе полноценное питание, либо жрать неполноценное, из-за этого глупеть и не замечать никаких недостатков.

К сожалению, я не могла позволить себе такую роскошь. Ни ту, ни другую.

* * *

После завтрака мой гипотетический гарем повёл меня в одну из гостиных.

— Итак, чем мы сегодня займёмся? — спросила Эвелин. — Пойдём на конную прогулку? Это так весело! Альба ещё не видела наших окрестностей.