Кв1: Высшее Магическое Образование

— Почему здесь так тихо и мало народу? Я думал, что у вас будет забито, в связи со вступительными экзаменами.

— Большинство пострадавших экзамены не сдали, поэтому они были депортированы еще вчера. Впрочем те, кто поступили имели максимум царапины и тоже были выписаны вчера. Все кроме тебя.

Что-то меня не тянет прыгать от радости в связи со своей исключительностью...

— А он тогда... — Кивнул я на второго пациента палаты, которого привезли ночью.

— А это вторая причина, по которой я сюда пришел. Дело в том, что вчера в лаборатории профессора Вайсмана произошел несчастный случай.

Хм, а вот теперь становится интересно. Профессор Вайсман — основатель школы темпоральной магии и его курсы, это одна из основных причин, почему академия Трифолия считается одной из лучших академий мира.

— Надо полагать, передо мной его жертва?

— Ну, можно и так сказать. — Лесли неопределенно пожал плечами. — Когда мы пришли в лабораторию после тревоги, то нашли его там. Ни одна из камер или других систем слежения не видела, как он попал в лабораторию, а сам он был уверен, что сейчас 2012 год и что он находился в подвале какого-то греческого музея.

И как мне на это реагировать? Профессор Вайсман сам доказал принципиальную невозможность путешествия во времени. Ускорять время, замедлять время, показывать события прошлого или предсказывать варианты будущего. Все это возможно, но только не путешествие во времени. Невзирая на это, Лесли утверждает, что передо мной гость из прошлого... Либо мне врут, либо у меня недостаточно информации найти рациональное объяснение. Обвинять Лесли во вранье было бы глупо, так что:

— Как это возможно?

— Если бы мы знали. — Развел он руки. — Все анализы показывают, что он говорит правду и действительно попал сюда из начала 21го века. Для дальнейших исследований нам нужен Вайсман, но, в силу обстоятельств, до конца лета он в академии не появится. Нам остается только ждать.

— Как-то вы слишком легко это все рассказываете первому же попавшемуся пациенту.

— А ты не "первый попавшийся", а "самый подходящий", так что все как раз правильно.

Что-то мне не нравится направление нашего разговора.

— "Самый подходящий" для чего?

— Пока мы ему выдадим ТМП, пока тот настроится... В общем нам нужен доброволец, который говорит на русском и сможет провести с ним краткий ликбез.

— А остальные причины? Все-таки вышеупомянутых немного не хватает, чтобы я был "самым подходящим" кандидатом.

— Уж очень вы похожи. Фактически идеальный кандидат. Да и секрет не такой уж большой.

— Что значит "похожи"?

— Вы с ним не только на одном языке говорите, но и родом из одного города. Да и вообще, отличаетесь не так сильно.

Я повернул голову в сторону обсуждаемого тела. Пригляделся к нему и переспросил доктора:

— Вам точно не нужна коррекция зрения?

— А что такого? Такие же темно-русые волосы, славянское лицо и отсутствие каких-либо заметных болячек.

Кажется, я начинаю понимать, как он различает людей. Действительно, кому какое дело что у него под правым глазом родинка, а пухлый нос, широковатое лицо и выпирающий подбородок свидетельствовали об кавказских корнях. Вся наша "схожесть" начинается и кончается на черных волосах.

— Ладно, оставим пока вопрос нашей "похожести", но ведь даже если судить по тому, что я успел увидеть, у вас тут постоянно какие-то инциденты. Пусть потеря памяти встречается не так часто, но все же. Как минимум психолог у вас тут должен быть. Он всяко подходит на эту роль лучше меня. — Попытался я откреститься от "почетной" должности.

— В принципе да, один "специалист" есть, но он в отпуске.

Я даже не знаю, что сказать. На ум приходят в основном непечатные выражения. Ну, кто, скажите на милость, отпускает такого человека в отпуск перед ожидаемым приливом травмированных неучей?

— Да не волнуйся ты так, — попытался Лесли утешить меня, заметив мое недовольство по показаниям у себя на экране, — профессора Хопкинса уже вызвали. Он приедет через пару дней. Просто расскажи самое главное, чтоб он себя не изводил.

Очень сильно хочется отказаться, но портить отношения с главврачом лазарета... Мне жить еще хочется.

— Ладно.

Придется убить пару дней на обучение.

— Вот и замечательно. Вижу в лазарете не первый раз, значит, про питание и режим объяснять ничего не надо?

Тут он угадал правильно, но мое близкое знакомство с обустройством медицинских учреждении позитива отнюдь не добавляет.

— Да. Только мне родители вещи должны прислать и хотелось бы их забрать.

— Так забирай. В чем проблема?

— Если я их сегодня не заберу, то мне придется ждать до понедельника, так как завтра у них выходной.

В принципе в этом нет ничего страшного, так как академия предоставляет форму, но раз есть время, то этим лучше заняться сегодня.

— Хм, и правда... Самочувствие как?

Попытка встать увенчалась успехом, но также принесла легкое головокружение и тело все еще побаливало, хоть и не так сильно, как вчера.

— Не так резко. — Обеспокоенно подскочил он ко мне.

— Да нет, все в порядке.

Недоверчиво посмотрев на меня, он ответил:

— С телом да, а вот насчет головы я не уверен. Судя по истории болезни, — выразительно указал он глазами на парящее перед ним "окно" с текстом, — у тебя нездоровая тяга к приключениям и больничным отделениям. Только это уже не в моей юрисдикции.

От возмущения я даже не нашелся что ответить.

— Ну да ладно. Ходить и говорить это не мешает, да и наш путешественник, — махнул он рукой на второго постояльца комнаты, — вполне способен передвигаться, так что ты можешь забрать свою посылку и одновременно с этим провести ему экскурсию. Завтра приду проверить ваши успехи.

Не дав мне вставить и слова, он закрыл виртуальный экран и практически выбежал из комнаты, оставив меня один на один с моим "заданием". Пока он не очнулся, использую-ка я время с пользой — полазаю в локальной сети и разузнаю, что тут к чему.

Полазать у меня получилось всего минут десять. Любопытный взгляд и сопение соседа мне, мягко говоря, мешали. Почта должна быть уже открыта, так что нет смысла откладывать дела в долгий ящик.

— Привет, неведома зверушка. — Закрыл я экран с новостным порталом и обратился к соседу. — Как тебя зовут то хоть?

— Евгений Ломаев. — Ответил он на автомате хрипловатым голосом.

Женя, значит. Ну, мои планы ты уже поломал. Посмотрим, что будет дальше...

— А меня Вадим Воронин. Приятно познакомится.

— Взаимно... Гх-гхм. — Прочистив горло он кивнул на раковину рядом с входом. — Тут воду из-под крана пить можно?

Не совсем тот вопрос, который я ожидал услышать первым... Получив утвердительный ответ, Женя тут-же обернул себя одеялом и, проигнорировав стаканы, принялся жадно глотать из под крана.

— Хорошо-о... — Довольно протянул он.

Сполоснув лицо, он вернулся на кровать и уставился на меня:

— Где я и как я сюда попал? Это какой-то исследовательский центр или военный объект? Что это за экран перед тобой? Голограмма? А буквы, которые появлялись в воздухе, когда меня расспрашивали, тоже голограммы? Кто меня...

— Так, стоп! Стоп! — Взмахнул я рукой останавливая его. — Ты мне и слова вставить не даешь. Давай помедленнее, а еще лучше, давай я тебе сначала расскажу все что надо, а потом ты задашь вопросы. Хорошо?

— Упс... Извини. — Почесал он затылок. — Меня заносит иногда, но попытаюсь.

— Уж постарайся. Значит так, начнем с того...

Хм, а действительно, с чего начать? Если про магию он не знает, то мне понадобится наглядная демонстрация. В палате ее провести не получится...

— А начнем мы с того, что сходим за почтой. Одежда у тебя в тумбочке, так что одевайся и пошли на улицу. Там будет проще объяснить.

Я нашел в тумбочке свои шорты и майку, которые оставил в раздевалке до вступительного экзамена, а Жене пришлось довольствоваться формой академии — белая рубашка, черные брюки и пиджак с темно-синими полосками по бокам и вдоль рукавов. Отдельно стоит отметить эмблему академии, которая была вышита на груди: четырехлистный клевер в развернутом на сорок пять градусов квадрате — словно трефа, вписанная бубну.

Быстро одевшись, мы направились к выходу из лазарета. Женя любопытно оглядывался по сторонам, но дизайн интерьера больничных отделений не претерпел серьезных изменений за последние сто лет. Если они и были, то только в сторону минимализма — виртуальные экраны заменили карты на стенах, а ПИ позволили минимизировать бюрократию... Собственно именно из-за этого, при той толпе что была вчера, в приемной была всего одна медсестра — наверняка отбывала наказание за какую-нибудь провинность. Впрочем, жалости к ней не было, скорее наоборот — меня там чуть не зарезали, а она только масла в огонь подливала!

— Вау! — Воскликнул Женя, как мы вышли из лазарета.

Огромный парк зелени, в котором мы и вся академия находились, состоял из самых разнообразных растений — ели соседствовали с кактусами, сосны с баобабами, а множество цветов с яркими раскрасками росли между ними. Словно пьяный садовник ограбил ботанический сад и рассадил все растения в случайном порядке. Обстановка больше напоминала джунгли с тропами, выложенными камнем, чем привычные мне городские парки. Сюрреалистичности окружающей обстановке добавляли еще и пролетающие над нами ученики, спешащие по своим делам.

— Сейчас 28 мая 2112 года. — Развел я руками. — Ты находишься в лазарете международной магической академии: Трифолии. Добро пожаловать.

- Деликатно, ничего не скажешь. — Ехидно прокомментировала Элла.

Проигнорировав шпильку Эллы, я наблюдал за реакцией Жени. А реакция эта была странной. Я ожидал удивления или неверия, но вместо этого он смотрел на меня восторженным взглядом, словно ожидая продолжения.

— Никаких комментариев?

— Наоборот, слишком много. Мне начинать? — Спросил он с предвкушением, поедая меня взглядом.

— Нет, нет. — Спешно помахал я рукой. — Так лучше. Тогда я проведу еще одну демонстрацию, чтобы тебе было проще поверить и приступлю к рассказу.

Дождавшись кивка, я ухватился за его рукав и наложил на нас "Антиграв". Он, естественно не умел с ним управляться, но я держал все под контролем. Ну, почти. Все же контролировать собственный полет заметно проще чем заклинание, наложенное на чужую одежду. Повезло хоть, что с магией он до этого не контактировал и сопротивление действию заклинания у него было минимальным.

Под аккомпанемент криков на подобии "Левее, левее!" и "Ай! Выше!", мы быстро добрались до почты.

— Ну как?

— А я так смогу? Что для этого надо сделать? Как учится?

Опять...

— Стоп, стоп! — Взмахнул я рукой. — Через пару дней к тебе приставят профессора, который должен будет тебя адаптировать к нашим реалиям. В том числе и обучению магии, если это возможно.

Не дожидаясь следующего вопроса, я вошел внутрь здания. Помещение напоминало таможенный пункт — конвейер для вещей, арка для проверки людей и хмурый индивидуум, занимающийся этой проверкой. После прохода проверки люди отправлялись наверх — в портальный зал. Мне же требовалось на почту, так что мы обошли толпу и отправились в конец правого коридора. Тут тоже была очередь, но заметно короче.

— Теперь у нас достаточно свободного времени, так что вернемся к нашему разговору. Насколько мне известно: здесь ты очутился вследствие несчастного случая в лаборатории профессора Вайсмана. Как и почему это произошло никому пока непонятно, но в свое время тебе не вернуться. Может быть когда-нибудь, но точно не в ближайшем будущем.

— То есть это возможно? Тогда почему не сейчас?

— Не совсем так. — Помотал я головой. — Школе темпоральной магии всего 10 лет, и она еще довольно плохо изучена. Может у профессора Вайсмана, основателя этой школы, что-то и получиться, но это именно он утверждает, что путешествия во времени невозможны. Так что я бы особо не надеялся.

— И что мне тогда делать? К кому обращаться?

— Тебе — ничего. Профессор Вайсман несет ответственность за твое появление здесь, соответственно твоя адаптация является всецело его обязанностью.

К тому же, сомневаюсь, что он упустит из своих рук такой прекрасный экземпляр для изучения...

— Хоть что-то... — Протянул Женя, но тут же оживился: — а что насчет магии? Как ей можно научится? И вообще, что это такое?

— "Вообще", я язык сломаю. — Хмыкнул я. — "Локальная псевдо-материальная манифестация ментального поля" и еще пару страниц разъяснений в добавок.

И за всем этим текстом стоит простое "мы не знаем".

— Если по простому, то магия, это мысли, воплощенные в реальность — мана. При должном обучений образовать ману может каждый, но... Многое зависит от предрасположенности человека. Даже при наличии правильного образа и достаточной концентрации, если маг не способен представить образ достаточно четко, то от получившейся маны не будет никакого толка. Первое, чем займется с тобой куратор, это как раз выяснение твоих предрасположенностей при помощи теста Ланрэ.

— А если этих предрасположенностей нет? — Впервые проявил беспокойство Женя. — Я что, не смогу заниматься магией?

— Сможешь, но будут ограничения. Да и сам процесс будет дольше и сложнее...

— Ясно... — Опустил он взор, уйдя в свои мысли.

Мы спокойно стояли, но очередь двигалась неохотно. Основной причиной была миловидная сотрудница в униформе академии. Видимо она тут новенькая, так как постоянно путалась, мельтешила и пропадала надолго в поисках требуемой посылки. Хотя я не могу взять в толк как можно пять минут искать посылку, когда компьютерный терминал указывает точный путь к конкретному шкафчику, в котором она находится. Тем не менее, сие чудо природы как-то умудрялось поступать именно так.

— Раз с магией немного разобрались, то перейдем к мировой истории. — Прервал я Женины размышления.

— Здесь мы застряли надолго, так что давай...

Посмотрев еще раз на "чудо природы", я был вынужден признать его правоту. Это надолго.

— Чтобы не сбивать тебя с толку, я расскажу тебе официальную версию. Итак, в 2027 мир был на грани ядерной войны... Нет, правильнее сказать, что она уже началась. Ядерный удар уже был нанесен, но ожидаемых разрушений и миллионов жертв не было. Вместо этого было сообщение по всем СМИ от Совета Кланов. Тогда мировому сообществу открылась правда о том, что магия не является такой уж придумкой. Причем для сверхдержав это было довольно неприятным сюрпризом. Фактически, кланы захватили власть над миром. Армии, диверсанты, сверхновое оружие, ядерные бомбы, интриги, политика... Все это оказалось бессильно перед объединенной мощью всех магов.

— А дальше?

— А дальше был дележ добычи... — Протянул я. — Грызня всех против всех продлилась до шестидесятых и этот период времени был весьма богат на события и конфликты. Теперь это время называют "Тридцатилетней Смутой".

— Что, через тридцать лет все вдруг резко решили жить дружно? — Недоверчиво поинтересовался Женя.