Странник (новый вариант)

Пока я пытался понять, что он хотел этим сказать, как тот снова пустился в длинные и нудные рассуждения, но теперь уже на тему: "как хорошо быть безработным". Этот вариант я уже рассматривал, правда, вскользь, не думая всерьез, что когда-нибудь им придется воспользоваться. Статус безработного был самой низшей социальной ступенью в нашем обществе. Принять его, значит поставить крест, как на своем будущем, так и на своей личности.

Сосед давно уже ушел, а я все еще сидел за столом и думал, как жить дальше. Я знал, что если стану в ряды безработных, у меня будет работа, социальная бесплатная кормежка, скидка на оплату квартиры, но взамен этих крох у меня просто-напросто заберут... будущее. У безработных его нет. Ведь будущее подразумевает карьеру, уважение, место в обществе, хорошую зарплату, а главное детей, которым было бы не стыдно за своего отца. А что у безработного? Ничего, кроме его жалкой социальной пайки. Что делать? Уехать к родителям? Да, там у меня будет дом и работа. Но как пережить косые взгляды, ядовитые насмешки за спиной и прямые издевки? Выше нас хотел стать, а теперь посмотрите на него.... Хорошо, если подобное коснется только меня... Черта с два! Достанется и моим родителям! По полной программе! А если учесть, что они уважаемые люди, входящие в городскую верхушку. Отец входит в состав городского административного Совета. Чтобы за их спинами хихикали и перешептывались.... Нет! Они сделали для меня столько много, а я.... Все что угодно, только не это! Тогда остается... Мысль стать безработным, становилась все менее противной, я постепенно сживался с ней, так же как привыкал к своему полуголодному состоянию. Загнанный в тупик безденежьем и подобными мыслями, в понедельник с утра я сделал последнюю попытку устроиться на работу, но уже в час дня сидел в приемной местного отделения регистрации безработных. На проверку моих данных и регистрацию ушло около часа.

"Жизнь на этом не кончается, я все равно буду бороться за себя, — с этой бодрой мыслью и единовременным пособием в двадцать пять кредитов, зажатыми в руке, я вышел из отделения регистрации

Теперь благодаря статусу безработного я мог бесплатно питаться два раза в день в одной из трех специальных сервис — столовых нашего района, раз в полгода бесплатно получить набор необходимых вещей и иметь пятидесятипроцентную скидку на оплату грязной норы, в которой сейчас жил. За все эти мнимые блага я должен буду работать шесть дней в неделю на общественных работах. Кроме этого мне раз в неделю будут начислять небольшие суммы в тридцать — сорок кредитов для оплаты квартиры и покупки необходимых, в хозяйстве, мелочей. Вместе с карточкой безработного я получил рабочий номер бригады, в которой, с завтрашнего утра, мне предстояло работать. Вместе с номером я получил специальный браслет — сигнализатор, который теперь должен был носить на руке круглые сутки. По ним члены бригады получали полную информацию о месте, времени сбора, а также о характере самой работе. То, чем мы занимались, в основном, заключалось в уборке мусора, утилизации отходов, разгрузочно-погрузочных работах, а также в помощи бригадам дезинфекторов. Вонь, физические нагрузки и грубые подначки первое время меня сильно напрягали, но постепенно кулаком и едкими, злыми насмешками я завоевал себе место. Воспоминания о прежней жизни постепенно тускнели, забиваемые тупой, тяжелой работой. Прошло около шести месяцев, пока со мной не произошло одно необычное и не менее страшное событие, повлиявшее на мою дальнейшую судьбу.

Как-то вечером, после работы по утилизации отходов меня, и еще три десятка человек, выгрузили возле бюро по найму рабочей силы. Как и остальные, я прошел специальную санобработку, но даже после этого продолжал чувствовать себя грязным. Одно только легкое напоминание о том липком и вонючем мусоре, в котором мне пришлось сидеть, буквально по самые уши, заставляло меня мечтать о горячем, обжигающим кожу, душе и ароматном геле. Отклонив предложение приятелей по работе опрокинуть по паре стаканчиков, чуть ли не бегом я отправился к себе домой, но, войдя в дом, у самого лифта, вдруг почувствовал, что со мной что-то происходит. Сначала вдруг меня изнутри обдало теплой пульсирующей волной, но только я это осознал, как она исчезла. Пожав недоуменно плечами, вошел в кабину, но только лифт пошел вверх, как почувствовал пустоту в груди, словно из меня что-то вынули. Постепенно она стала наливаться холодом, который стал распространяться по всему телу. Это настолько не соответствовало обычным болевым человеческим ощущениям, что я даже не испугался, а просто-напросто растерялся. Сумбурные попытки понять, что со мной происходит, продолжались до остановки лифта, но не успел я выйти, как очередная накатившая волна, теперь уже слабости заставила меня пошатнуться и прислониться к стене. Коленки заходили ходуном, пальцы задрожали, на лбу выступил пот. Переведя дух, осторожно расстегнул воротник рубашки, потом стер тыльной стороной ладони пот со лба. Чувство растерянности сменила тревога.

"Черт! Может,... я заболел? Подхватил вирус на этой долбаной помойке?!".

От этой мысли меня снова бросило в дрожь.

"В лифт. И в больницу?".

Но слабость, от которой подкашивались ноги, да надежда, что все обойдется, заставили меня добрести по стене до двери моей комнаты, но как только она закрылась за моей спиной, понял, еще один шаг и я рухну. Тогда я решил сесть, но только успел коснуться пола, как в следующий миг провалился в беспамятство.

Открыв глаза, некоторое время не мог понять, почему моя комната выглядит в таком необычном для глаза ракурсе, пока не сообразил, что сижу на полу, подпирая спиной входную дверь. Попробовал подняться на ноги, но мышцы затекли и слушались неохотно. К этому можно было прибавить легкую слабость, но если взять мой организм в целом, то

я чувствовал себя довольно неплохо. Бросил взгляд на коммуникатор. Почти четыре часа утра.

"Около пяти вечера я был дома. Одиннадцать часов провалялся под дверью. Ого! Расскажи кому-нибудь, не поверят. Да и кому говорить?".

Контрастный душ, затем легкий завтрак с кружкой крепкого чая, помогли окончательно прийти в себя. Только начав одеваться на работу, я вернулся мыслями к своему вчерашнему недомоганию, но кроме невнятных определений "нечто странное" и "возможно вирус" дальше не продвинулся. По дороге я еще некоторое время думал о происшедшем со мной, но стоило приступить к работе, которая к тому же не располагала к логическому анализу, быстро выкинул все из головы. Придя домой после работы, я только успел раздеться, как ко мне заявился сосед, окончательно заставивший забыть меня об этом происшествии. Последнее время он стал для меня настоящим кошмаром. Приходя ко мне как к себе домой, он, то требовал от меня, чтобы я часами слушал его пьяный бред, то денег на водку. Первое время я принимал его, а потом просто перестал пускать за порог. Он обижался, грозил, но проходило несколько дней, и вновь появлялся. Вот и сегодня, когда открыл дверь и увидел его на пороге, мое настроение и без того не самое хорошее, тут же резко пошло к минусовой отметке. Не успел он открыть рот, как я тут же в соответствующих выражениях послал его по матери, после чего собрался закрыть дверь, как вдруг он попытался меня ударить. Ответный удар в челюсть бросил его на грязный пол коридора. Пару минут со злорадством я наблюдал, как тот пытается стать на разъезжающиеся ноги, после чего закрыл дверь. Ситуация была настолько обыденной для нашего "дна", что уже через десять минут я забыл об этом случае. Прошла еще одна рабочая неделя. В предвкушении хорошего субботнего ужина с бутылочкой вина, я вышел из лифта, одной рукой держа пакет с продуктами, а второй нащупывая карточку — ключ, как вдруг мне навстречу метнулась тень. Отшатнувшись, пытался принять оборонительную стойку, но не преуспел в этом, получив сильный, рубящий удар, сзади по шее. Перед глазами поплыло. Открыл рот, чтобы позвать на помощь — как тут последовал новый удар, теперь в солнечное сплетение, заставивший сложиться меня пополам. Но упасть на пол мне не дали. Подхватив с двух сторон нападавшие затащили меня в мою же квартиру. Отставив в сторону стол, бандиты, бросили меня на освободившееся место у стены, а сами сели напротив. Некоторое время я приходил в себя и одновременно рассматривал своих похитителей. Грубые, жестокие лица. По широким, сильным запястьям, высовывающихся из обшлагов курток, можно было судить об их мощной мускулатуре, которую скрывала бесформенная одежда. Хотя они старались походить на жителей трущоб своим внешним видом, их поведение явно не походило на повадки местных хищников.

"Обычные грабители уже требовали бы у меня денег, а эти сидят и ждут. Чего ждут? Может это люди нашего "крестного отца" Папаши Дугласа? Но я для него настолько мелкая рыбешка.... К тому же наши дорожки никогда не пересекались. Даже в этом случае, они бы об этом сразу сказали. Им то, чего бояться? Скорее всего, это просто ошибка. Меня приняли за другого. Сейчас придет их босс и все проясниться. Скорей бы, а то от этих морд.... — мысли прервала открывшаяся дверь, пропустив человека с объемным чемоданчиком в руке. Его вид был необычен своей вычурной неестественностью. Длинный, почти до щиколоток, плащ. Низко надвинутая на глаза шляпа. На руках — перчатки. Все — черного цвета. Не обращая ни на кого внимания, он подошел к столу и положил на него чемоданчик. После чего нажал что-то на его поверхности. С каким-то отстраненным любопытством я наблюдал за ним и его действиями. Вдруг неожиданно началась трансформация того, что представлялось мне чемоданчиком, а еще через минуту я понял, что на столе разворачивается переносной медицинский диагностический аппарат. Нечто подобное я видел раньше, попав как-то на медицинскую выставку, в той своей прежней жизни.

"Какая-то совершенная модель, — эти мысль появилась автоматически, тем самым, прервав хоровод вопросов и догадок в моей голове. — А это, очевидно, их главарь. Чего он молчит? Спрошу сам. Что я теряю?".

Только я открыл рот, как главарь наемников, повернулся ко мне лицом. Глаза — это зеркало души. Эту истину я сумел понять, только очутившись на "дне". Лицо человека может лгать, но не глаза. В них, при наличии определенных навыков, можно прочесть многое, чего индивид не желает говорить или показывать. Когда люди общаются и чего-то хотят друг от друга, глаза отражают массу эмоций, меняющихся в зависимости от результатов общения: удовольствие, презрение, гнев. А в этом замороженном взгляде ничего не менялось и не читалось. Холод и пустота. И еще... смерть. Мне хотелось закричать: — Пожалуйста, не убивайте меня!", но глаза живого мертвеца сжали мое горло, словно тисками. Под этим гипнотическим взглядом я даже не заметил, как встали со своих мест головорезы, а только когда почувствовал их руки, сдирающие с меня одежду, то обратил на них внимание. Исследования начались с подключения датчиков — присосок, после чего один из похитителей надел мне на голову повязку из металлизированной ткани. В последнюю очередь была взята проба крови и исследована структура волос и кожи. Эти процедуры потребовали непосредственного участия "черного человека" на диагносте, и я на время был избавлен от его замораживающего душу взгляда, что дало возможность прийти в себя. Пока тот изучал и анализировал данные, я пришел в себя настолько, что начал прикидывать, как мне лучше сбить с ног бандита, находящегося на пути к входной двери.

"Только бы добраться до коридора...".

Еще я понимал, минута, две — и этот страшный человек оторвется от своих результатов, а там.... Я уже был готов прыгнуть на бандита, как дверь неожиданно открылась, и в комнатку вошел... сосед. Главарь никак не отреагировал на него, только наемники синхронно и быстро сунули руки под куртки. Я замер в ожидании развязки, но... ничего не произошло. Не понимая, что происходит, посмотрел в лицо соседу. На нем играла глумливая улыбка, явно предназначенная для меня. Все сразу стало ясно.

"Он! Он их привел! Решил отомстить! Гад!!".

На какой-то миг я позабыл о себе, об опасности, о страшном, мертвом взгляде. Мне хотелось только одного — сжать свои пальцы на грязном, тощем горле этого ублюдка.

"Убить!!! Разорвать на части!!!".

Мозг запылал. Сознание напрочь смела дикая и неистовая ярость. Захлебываясь, в беззвучном, рвущемся изнутри, крике, вскинув руки в безумном порыве, я рванулся с места... и оказался в полной темноте. Мрак стал дверью, отрезавшей меня не только от окружающего мира, но и от ощущений и чувств, словно мое сознание вырвали из телесной оболочки и поместили в черный непроницаемый ящик.

ГЛАВА 4

Сколько времени я пробыл в подобном состоянии, я не знал. Ощущение такое, словно я весь завяз в густой патоке. Причем оцепенело не только тело, но и сознание. А уже в следующий момент меня словно выбросило из этого странного места. Уже потом я узнал, что это было не перемещение, а переходное состояние моей сущности.

А сейчас я вдруг снова оказался в своей комнате, среди привычной обстановки. Правда, в каком состоянии! Перед глазами плыло. В ушах звенело. Тело сотрясала крупная дрожь. Мне пришлось ухватиться за край стола, чтобы не упасть. Простояв так пару минут, наконец, я почувствовал, как меня начало отпускать. Взгляд, до этого бессмысленно шаривший по затянутому мутной пеленой пространству, постепенно стал проясняться. Прошла секунда, а может минута, и окружающий мир начал приобретать ясность, а вместе с ним осознание того, что нахожусь в квартире один. Понимание этого просто скользнуло по моему сознанию, совершенно не задев ни чувств, ни эмоций, словно я сейчас являл собой не человека, а его оболочку. Мне чего-то не хватало, чтобы стать самим собой. Словно я стоял на границе чего-то непонятного и необъяснимого, неспособный ее перешагнуть.

Вдруг в тишине раздался звук. Именно он дал толчок, словно уснувшему сознанию. Невидящий взгляд, до этого обращенный в пространство, упал на его источник. Им оказался работающий диагност. На мониторе, часть которого я мог видеть со своего места, в этот момент начала разворачиваться цветная диаграмма. Взгляд задержался на ней на секунду, а затем скользнул дальше, пока не наткнулся... Меня не вырвало только потому, что я еще находился в заторможенном состоянии.

Рядом со столом, на полу, лежало нечто настолько омерзительное и противное, что я даже в первое мгновение не понял что это, а когда осознал, у меня уже во всю бежали мурашки по коже наперегонки со струйками холодного пота. Страх, проползший по позвоночнику, добравшись до желудка, превратил его в ледяной шар. Я видел и не верил. Наверно, сознание, подойдя к пределу восприятия, просто постаралось абстрагироваться от страшной картины, поставив ее за грань реальности. Скорее всего, это так и было. За столом, на полу, лежала серая, вся перекрученная фигура с оскаленными зубами, отдаленно напоминающая человеческое тело и одновременно мумию, старую, иссохшую, в полуистлевших бинтах. Взгляд, почти независимо от меня, рассмотрел и зафиксировал вывернутые и застывшие, в самых неестественных позах, конечности тела. Но весь ужас, в полном объеме, дошел до меня только тогда, когда я рассмотрел во впавших глазницах черепа, обтянутого кожей, нечто похожее на сморщенные маленькие шарики неприятного белесого цвета. Отшатнувшись, я, наконец, сумел оторвать взгляд от кошмара и оглянуться вокруг. Лучше мне от этого не стало. По комнате были разбросаны еще три мумии жуткого серого цвета с вывернутыми, с самыми неестественными способами, конечностями. Не знаю, сколько времени я так простоял, если бы взгляд, бессмысленно шарящий по комнате, не остановился на черной широкополой шляпе, лежащей на полу. Мозг, до этого находившийся в замороженном состоянии, наконец, начал работать, после чего сразу связал два понятия: тип с глазами мертвеца и широкополая шляпа.