Металлический дракон. Часть 1 - Остагар

Нечленораздельно пискнув, прилюдно воспитанный солдат опрометью бросился исполнять приказ, ориентируясь регенерированными глазными яблоками лучше прежних.

Это представление, впору с большой буквы, всех поразило до глубины души, даже видавшего санаторные виды Стоброма пробрало на пиетет к благородному и субординацию к старшему по званию, пусть и не из его родного Ордена Храмовников. Потому и решение капитана Гаррика отдать верхний этаж Башни Ишала могущественному чародею-целителю Искору никто даже не обсуждал, как должное приняв к сведению новое месторасположение начальства.

Проходя по рядам с жеребьевочными колчанами, бледные девушки розовели от похотливых мужских взглядов, и потом с нарастающим азартом наблюдали за тем, как везунчики дерутся за них, а не просто приходят в бордель и тычут пальцами, выбирая приглянувшуюся для постельных утех. И Улла, и Бельза — обе здорово возбуждались от вида полуголых ребят, любовались их рельефной мускулатурой и восхищались мужественностью, тем самым практически открытым текстом мотивируя бойцов заниматься воинской подготовкой с большей самоотдачей, чем прежде, даже женатых.

Искор за годы в Санатории и насмотрелся, и научаствовался в подпольных кулачных состязаниях под присмотром своего Освина Литрикса, пристрастившего юнца к рукопашной борьбе. Бои мастеров — приятны эстетически, любительские схватки привлекают накалом страстей, особенно если правильно подогрет интерес, что Искор и сделал. При помощи тотемной чакры он азартно и вполне искренне болел за борцов, которые мутузили оппонентов более продуманно. Жаль, что ещё было слишком рано говорить о культуре ринга: гвалт стоял тот ещё, советы сыпались отовсюду один другого изощрённей, только отвлекая участников, чьи стили борьбы строились на приёмах из армейских учебок да собственного опыта кабацких свалок.

Интерес для Искора представляли эмоции и образы мыслей, бойцовская воля и контроль над ситуацией, а также взаимоотношения в коллективе, в частности, подбадривания для Элдена, внезапно для себя ставшего популярным даже у тех, кто его раньше откровенно недолюбливал. Уже во вторую очередь горячие приветы почкам или нокауты, красиво проведённые ударом в ухо или лбом в лоб. А ещё тотемист упражнялся в сдвоенных заклинаниях, соединяя в одном магическом действии восстановление здоровья и бодрости. Он эффектными щелчками пальцев взращивал свой авторитет: свёрнутые носы, сломанные уши, разбитые губы, треснувшие рёбра и громадные гематомы — всё это мгновенно исчезало вместе с усталостью, затем легко и непринуждённо убирались пот и кровь — веселящей всех водяной сиськой.

К сожалению, данного рода развлечения даже на час не хватило.

— Сэр Гаррик, — громко обратился Искор, когда коренастый победитель подхватил на руки вторую девку, под завистливые взгляды и подколки унося свою кралю развлекаться в другую казарму. — Я владею заклятьем Группового Лечения и могу оставить мужикам постирочно-помывочную элементаль воды, а ещё прихватил с собой в путешествие отличные шахматные наборы, — сказал он таким тоном, что не оставалось сомнений в прилагающийся выпивке. И "сиська" выросла до четырёх футов.

— Здорово, сеньор Искор!..

Разрешив разгорячённым рядовым вдосталь подубасить друг друга под присмотром сержантов, капитан прихватил с собой лейтенантов на партии быстрых шахмат с распитием кубков ароматного глинтвейна. Вот после этих игр с тремя победами Искора он мог смело утверждать — вечер удался!

Не нуждаясь во сне и не имея насущных дел в Тени, Искор ночью чинил и чистил витражи, придирчиво расставлял в своей конуре мебель из своего подпространственного кармана, изучал волшебный камин и питаемую его магией огненную чашу на самой крыше, где круг эльфийских магов когда-то формировал убойные огненные метеоры по нападавшим драконам с волшебным ледяным дыханием или просто частил большими огненными шарами, отбиваясь от других эльфийских войск.

— Поварская рачительность пала перед человеческой алчностью за звериное мясо и шкуры? — Осведомился Искор, на следующее утро допущенный до закромов.

— Маркитанты ещё не завелись, — пошутил довольный жизнью Гаррик, — но уже не за горами. А если серьёзно, Искор, то это наш Калдер настоял складировать трофеи вместо употребления. Ему не нравятся чёрные крапинки на шкурах и в мясе. Я тоже считаю, что это какая-то шаманская зараза, делающая зверьё бешеным. И все наши мабари отказываются это жрать, даже вываренным.

— Я думаю, сеньор Ригби разберётся с причинами нашествия. А про чёрные пятнышки я скажу однозначно — скверна, — Искор траурно сгустил краски.

— Скверна? — Неприятно поразился капитан, совсем по-другому глянув на замороженные заготовки в обеспечение существенной прибавки к пайку и жалованью.

— Все классические симптомы налицо, Гаррик. Благодарите снега, на которых вы сдирали шкуры и разделывали туши.

— Милостивый Создатель!..

— Для меня, как для врача, будет превосходным опыт решения задачи избавления от скверны — для начала у мертвечины. Так у вас получится честно сбыть безопасные шкуры, но есть или продавать мясо я всё равно отсоветую напрочь.

— Какое уж там, меня воротит от одной мысли... — Гаррик нервного сглотнул и расширил вдруг ставший давить ворот.

— Необходимо пригласить сеньора Ригби, — весомо заметил Искор, не став говорить об Ордене Серых Стражей, которые сами с усами. Рак на горе уже свистнул и разбудил Архидемона, но Голос Уртемиэля ещё слишком слаб и локален. К тому же, Искор хотел пронаблюдать за всходами двух своих предупреждений: Орден Серых Стражей за века с Четвёртого Мора совсем размяк, должен получится чувствительный удар под дых, если в ставку в Вейсхаупте информация о начале Пятого Мора дойдёт через торгашей или магистров вместо членов ордена, ещё и запрещённого в Ферелдене.

— Непременно. Вот же,

* * *

, — длинно выругался капитан, чьи ребята уже раскатывали губы на приятно высокую выручку, а получат кукиш.

— А куда вы деваете требуху?

— Оставляем в долине... Б-р-р! Мы делаем там приманки для хищников и потом сверху расстреливаем зажравшихся, — обстоятельно дополнил Гаррик. — Теперь там всё будем оставлять. Мужики расстроятся, и это мягко сказано! — Всплеснул руками хорошо воспитанный и образованный бастард плодовитого и любвеобильного Галлахера.

— Не беда, Гаррик. У вас тут, безусловно, панорамы на загляденье шикарные, но не весь же день пялиться на горы под снеговыми уборами и узорчатый ковёр вечно зелёных лесов? Мне будет любопытно научиться при помощи магии снимать и выделывать шкуры — волшебно-защитная одежда из тонко выделанной кожи высоко котируется среди моей братии, у знати тоже, — обнадёжил Искор капитана, напрашиваясь в долю.

Договорившись, Искор, как и вчера на время строевой подготовки, отправился на часовую прогулку по весьма примечательным развалинам, не забыв пару раз специально ударить посохом по тонкому полу на первом этаже, чтобы укрепить там плиты. Продуманность планов Архитектора не переставала удивлять! Порождениям тьмы даже не придётся доделывать — пролом в полу сам образуется из-за топота ног. Образовался бы. Вообще, оба утёса под крепостью Остагар имели в себе обширную сеть залов, некогда освещённых большущими хрустальными окнами, а ныне населённых осквернёнными пауками — эти насекомые на харчах из порождений тьмы умудрялись вырастать до медвежьих размеров! Благо у Искора в безраздельном пользовании имелся такой великолепный инструментарий, как встроенный эльфами в пол и до сих пор работоспособный магический круг — это многократно ускорит проведение опытов и повысит продуктивность исследований в целом. Активировать стационарные сигилы чародей давно умел и прошедшей ночью проделал это с очередным, чтобы без затей отреставрировать окна и прочистить камины — навести лоск перед меблировкой места жительства на ближайшие несколько месяцев.

Днём служанки в своей повседневной одежде улучшали незатейливый солдатский быт, а на время трапез Искора и вечером они вновь обрядились нимфами соблазна и провели жеребьёвку, протягивая колчаны бравым воякам, ставшим чистоплотнее и опрятнее при женщинах и весьма почтительными к молодому чародею Искору, организовавшему замечательный досуг и чудесно улучшившему суровый солдатский быт зимой да в продуваемой башне. На сей раз и далее поединки на сексуальный интерес уже не продолжались тренировочными спаррингами до упаду, когда накопленная за день усталость укладывала бы спать как лучшее снотворное. Личное время оставалось таковым, а всяческие тренировки — утром и днём. Разумеется, с магическими исцелениями Искора эффективность боевой подготовки воинов значительно возросла. Для поддержания формы участвовали и храмовники, тихо свирепевшие из-за вечерних развлечений в Башне Ишала, куда их никто не приглашал. Рыцарь-лейтенант Хэдли не спешил идти на конфликт с официально начальствующим в Остагаре капитаном Гарриком Вулффом, поддерживавшим у себя в роте железную дисциплину и обладающим высоким авторитетом среди подчинённых.

Кстати, Стобром сегодняшним вечером ушёл пораньше, чтобы прийти спозаранку и тайно потанцевать с напарником на мечах и кулаках — посередь роскошных апартаментов с импровизированной плитой, на которой седеющая повариха из Лотеринга после занятия приготовила вкусности специально для сеньора Искора, накупившего на торговом перекрёстке Лотеринга целые сани провизии и заказавшего через неделю привезти ещё деликатесов — для себя любимого и в целях соблюдения определённой дистанции с пограничниками и храмовниками. Для чародея Ригби и его детей готовила жена Джетта — что ещё для счастья надо? Ну да, конечно, проводимые ярым приверженцем церкви богослужения — по понятным причинам среди солдат процветала вера в Создателя, чего только не обещавшего в Песне Света.

Так и потянулись будни.

Снег хрустел под сапогами рыцаря-капрала Стоброма, давно не удивлявшегося возможностям Искора ступать бесследно и даже по воде — догадывавшегося о левитации. Первый весенний месяц близился к завершению, но в горах да на юге — прошлой ночью трещали ели. Последний мороз ушедшей зимы ударил на прощанье. Днём ни облачка, но светило лишь казалось приветливым, ничуть не грея. На холод грех было жаловаться Стоброму с его более чем двумя десятками совершенных рун — на все случаи жизни, так сказать. А вот по семье он скучал, впервые за время свадьбы разлучаясь с любимой женой и ненаглядными детьми больше, чем на три дня. Но тоже не жаловался. Однако же Стобром часто позволял себе ворчать: на унылую жратву храмовников, с которыми трапезничал; на зашоренность и твердолобость собратьев по ордену, служащих в Цитадели Кинлох, на их отстойную экипировку и посредственные навыки; на отсутствие таверн и бардов, за которых пытаются себя выдавать некоторые королевские военнослужащие с отдавленными медведями ушами и кривыми пальцами.

— И почему бы не брать на прогулки Уллу с Бельзой? Всё красивее обломков, — пробурчал в обледенелое забрало Стобром, точно зная, насколько сильно улучшают слух те серьги у Искора.

— Дельная мысль. Кого потом позовём развеивать уже их скуку? — С ухмылкой обернулся Искор, чьими волосами никакой ветер не смел играться сверх меры, пока над головой парил голубовато-серебристый орб, постоянно соединявшийся с венцом молниевидными отростками — вдобавок к свободно летающему вокруг зелёному шарику.

— Ну, если вырядить Хэдли шутом... — сходу ухмыльнулся Стобром.

— Поспорь.

— А верно! Спасибо, Искор, — поблагодарил Стобром за легальную каверзу.

Меж тем, подошедший к обрывистому краю Искор всерьёз задумался, незряча уставившись на зелёные копья елей в раскинувшейся впереди долине.

В другом мире приходилось весьма серьёзно изгаляться, создавая из инкарнума так называемых полуночных конструктов — примитивные, трёхпалые, угловатые, стекловидные. На Тедасе же уникальные условия сопряжённости с Тенью — океаном сырого инкарнума и магии. Тотемист уже вовсю пользовался призываемыми спиритами, особенно с обложкой из инкарнума, но ещё не обеспечивал их псевдо-плотью, как в другом мире материализовывались астральные духи или в которую он сам облачался при собственных превращениях по примеру ещё от духа Древня под зазеленевшим Скайхолдом. Вдобавок, память прошлого бытия в другом мире содержала в себе не только призывы стихийных элементалей, но и животных — от бурундуков до драконов. Раньше Искор не задумывался по этому поводу, имея вдосталь интересных тем. Ныне он завершил дела, давно закончив обучение и у провидицы Эленай Зиновии с возрастом более тысячи лет, и у присягнувших ему: воина-мага Аэллона Литрикса с возрастом более пяти тысяч лет, храмовника Освина Литрикса и серого стража-мага Авернуса Литрикса. Вопрос так и остался в нужности и целесообразности...

"Золото!" — тут же откликнулась драконья алчность, положившись на драконье провиденье. Разрозненные данные сложились в цельную картину.

Жизнь вообще зарождается из одной клетки. До самой смерти от старости в организме ещё остаются незрелые клетки — стволовые развиваются в клетки любых органов и тканей организма. В основе регенерации лежит бурное размножение стволовых клеток для восполнения любых утрат — магия обеспечивает стройматериалом в виде эфира или протоматерии, точно также способной развиваться до любого химического элемента. Искор изучал как искусственно выведенных квази-оборотней из Леса Бресилиан, так и настоящих ликантропов, тоже кем-то когда-то созданных, только более профессионально. В основе трансформации оборотней лежит переформатирование на клеточном уровне — скоротечное обращение клеточного развития к стволовому базису с дальнейшим заданием волчьего или иного шаблона, что длится отнюдь не мгновенно и потому выглядит отвратно.

За несколько недель тут Искор научился при помощи одной только стихии воды банально вымывать скверну, как из мертвечины, так и из моровых зверей, выдворяемых шаманами хасиндов с их исконных земель, только трудозатраты адские. Упражнялся Искор так же с первозданным огнём, чьи известные очищающиеся свойства плохо проявили себя при выжигании скверны, тем более, живых так не обработать. Сочетая огонь и воду, экспериментатор несколько упростил процедуры очистки до вываривания и отпаривания, вот только жалко выбрасывать груды мяса, которое само по себе несопоставимо дешевле кожи под штаны, куртки, плащи, обувь, доспехи.

Суть озарения заключалась в превращении ободранной туши в ещё несколько шкур, причём идеального качества — без накопившихся за жизнь шрамов и прочих повреждений. Для этого дела необходимо уметь задавать шаблон. И не абы какой плешивый у пойманной особи, а самый лучший: такой может дать только материализовавшийся волчий спирит — преобразить тушу по явленному примеру поможет уже волчий дух в тотеме. Или медвежий. Или галлы. Или виверны. Или снуфлера. Или дракона. Настоящее золотое дно кроется в бело-синей коже безобидного свиноподобного зверька — снуфлера, весьма распространённого в Ферелдене конкурента кабанов, клыкачей и болотных рыболовов. Легко добыть — трудно выделать, но не с возможностями Искора. В одном снуфлере есть и кожа для куртки, и кожа для подошв — берут с волочащегося по земле пуза. И эти милые зверушки тоже бегут из Диких Земель Коркари — заражёнными скверной. Большинство дохнет в пути.