Металлический дракон. Часть 1 - Остагар

Металлический дракон.

Автор: E ea I

Фэндом: Dragon Age, Forgotten Realms (Забытые Королевства)

Рейтинг: NC-17

Направленность: Джен

Жанры: Мифические существа, Фэнтези

Предупреждения: ОМП, ООС, Элементы гета

Статус: первая часть завершена.

Примечание: отдельные части цикла в разных файлах

Аннотация: когда кажется, что мир сходит с ума и рушится в бездну, стоит постучать себя по лбу и спросить: "Кто там?". Будет скверно, если тебе ответят, а если ответят вам — это одержимость. Имеет смысл обращаться к суровому борцу со скверной и демонами, такому как металлический дракон Искор Даоин Ворелкиар.

В качестве зрелищно музыкальной темы цикла:

Skyrim (Dragonborn) — Tina Guo: https://www.youtube.com/watch?v=hJc9Fko0mf4

Часть 1 — Остагар

Персонажи: Искор, Гаррик, Брейт, Алистер, Дункан, Рилан, Шерий, Элисса, Солона, Дарриан, Лина, Середа, Фарен и другие.

Аннотация: всеми прежде забытые руины вдруг стали камнем преткновения у Жизни и Скверны. Монарх королевства Ферелден и Орден Серых Стражей противостоят здесь орде порождений тьмы, ведомых начавшим Пятый Мор Архидемоном, осквернённым древним богом-драконом Красоты. Кому принадлежат и кому достанутся развалины крепости Остагар? Сколько сторон сошлось в этой точке на карте захудалой страны ненастного юга Тедаса? Всё суета и томление духа.

Глава 1, отправка.

Родные пенаты встретили благословенной тишиной. Несколько собранных за зиму детей в ожидании оказии в Джайнен — это вам не сотня малолеток. На места учеников в палаты съехали сверху молодые маги, оставив этаж самым лучшим представителям да немногочисленным семьям внутри Круга Магов. Храмовники по-прежнему стояли тут и там, но уже без былой бесцеремонности и навязчивости — их нервы тоже остыли.

Вернувшийся маг Идрик остался на первом этаже общаться с приятелями, а Кейли с Тайте завернули в комнату на третьем. Играя роль благоверной послушницы, мать готовила дочку для древнего ритуала инициации — контролируемого заклинательным кругом пробуждения магии. Грех? Для Кейли это был единственный способ оставить девочку при себе в Джайнене, иначе Тайте с десяти лет заберут учиться на церковную жрицу. Остальные продолжили подъём: Ирвинг с Грегором, Джендрик с Искором и сопровождавшим его в качестве "телохранителя" рыцарем-капралом Стобромом.

Башня Магов подготовилась к прибытию делегации из отделения в Форте Джайнен в том плане, что за несколько дней должны были провести серию Истязаний — после двух неудач подряд. Искор сам вызвался, чтобы сходу подняться на самый верх и провести экзамен без лишних ожиданий. Джендрик лишь с того года ходил у него по струночке, а вот Ирвинг давно и успешно сотрудничал с молодым полуэльфом с силой и знаниями уровня магистра, потому никаких препятствий не возникло.

Разумеется, Искор смухлевал, не собираясь пробивать сновидческий канал в Тень, как предусматривал ритуал Истязания, соответствующий названию во всех смыслах. К этому времени одарённый инкарнумом кратно побил рекорд из прошлого мира, открыв одиннадцать главных чакр, свободно удерживая на себе двадцать четыре формации из материализованного инкарнума и в бассейне с эпическим по прошлом миру двойным дном обладая двумя квинтэссенциями и аж тридцатью шестью эссенциями души, которые сейчас и поглотили всю магию из потреблённого лириумного раствора с ожидаемой подлянкой в виде высоченного качества исходного материала, знамо чьими трудами не переводящегося на рынке контрабанды. Вместо выстрела душой в Тень реально получился пшик, но Искор без труда имитировал мгновенный выход души из тела и отправился точно в низшую область испытаний; в тот же миг он спровоцировал положенный выплеск магии, намеренно усилив и поляризовав ангельским светом так, чтобы перепугать приглашённых "на пир" демонов — пусть грешат на целителя.

Уловка сработала! Лишь ангел Доблести остался на полигоне в Тени, а все прочие спириты вымелись прочь — даже драться ни с кем не пришлось, а не то, какой кошмар тут творился почти десять лет назад! Потратив немногим более получаса на исследования с отжимом третьей квинтэссенции для прихватывания с собой на удачу, Искор благополучно воспользовался разве что не погрызенным обратным порталом в исконное тело, всё это время остававшееся в коматозном состоянии, как у всех прочих истязаемых, бывало, что и сразу встававших после Истязания. Прихваченная квинтэссенция успешно втиснулась, породив положенный выплеск. Так что ничего предрассудительного не произошло, чтобы дать повод отрубить башку, ещё бы — за годы обдумывания и подготовки всё было учтено!

— Рад приветствовать, сеньор Искор! Добро пожаловать в Круг Магов Ферелдена! — Искренне улыбнулся первый чародей Ирвинг, подавая руку. Джендрик же улыбнулся скупо и облегчённо, не забыв и не простив своего унижения год назад.

— Благодарю, мастер Ирвинг, — Искор откровенно улыбнулся в ответ, мазнув своим мифриловым взглядом по стальному взору Грегора, молчаливо принявшего рекордную данность. — Пожалуйста, позвольте мне сразу отбыть в Остагар, чтобы примкнуть к королевским пограничникам в их борьбе с нашествием болотных чудовищ, — попросил новоявленный маг, за проявлением осведомлённости об окраинных делах оставив при себе знания об истинных причинах этого — серые стражи должны сами донести бедственную новость.

И Ирвинг, и Джендрик, и Грегор после случая с Фергюсом Кусландом завели привычку просматривать списки пациентов санаторной клиники Форта Джайнен. Шесть лет назад её посещал сэр Гаррик Вулфф, признанный бастард эрла Галлахера. Военная карьера двадцатиоднолетнего капрала так и завершилась бы ударом в правый локоть молотом с руной молнии, однако юный целитель избавил ведущую руку от тремора и сумел заново срастить кости правильным образом, за месяц полностью реабилитировав молодого человека. Ныне сэр Гаррик служит капитаном пограничников, тех самых, что спонсировались эрлингами Редклиф и Западные холмы из собственных карманов и которые в ходе зимнего рейда случайно обнаружили источник массовой миграции агрессивных лосей и лишь в прошлом месяце спешно обустроивших небольшую заставу в Башне Ишала — это единственное ещё пока пригодное для житья строение серди руин тевинтерской крепости Остагар, защищающей узкое ущелье между Дикими Землями Коркари и Ферелденом. От него как раз на прошлой неделе поступил запрос на мага-лекаря в дополнение к ротному травнику — полное довольствие с месячным жалованьем в один золотой дешевле уже израсходованных зелий и аптечек.

— Не гони лошадей, мальчик мой, по традиции за ранг чародея тебе надлежит организовать в Парадном Зале банкет для коллег, а завтра я тебе подпишу подорожный лист, — заверил Ирвинг, имея права и основания осчастливить повышением. — Сеньор Ригби отправится с тобой в качестве миссионера к варварам, как докладывают, отчего-то посылающим к нам всякую агрессивную живность.

— Хорошо, мастер Ирвинг, — не стал спорить по пустякам Искор, умасленный высоким рангом, практически минуя статус простого мага. Это предполагало дополнительные обеты и обязательства, а также другие заморочки, с которыми в большинстве можно даже и не столкнуться, если своевременно уйти в Серые Стражи.

Искор стал чародеем вполне заслуженно, между прочим, ведь в том году вполне официально в соавторстве с первым чародеем Джендриком запустил в продажу новый артефакт с (давно забытыми) чарами расширения пространства и облегчения поклажи да обучил шестерых молодых магов новому (древнему) магическому ритуалу, пусть сам ещё был в статусе ученика. Зачли, так сказать, задним числом. Увы, в прошлом году по совокупности причин Ирвинг расхотел отдавать Искора в Орден Серых Стражей, а потому молодому сомниари-провидцу пришлось выкручиваться, раньше намеченного срока создавая для себя благоприятные условия — направленному к Остагару бывшему пациенту через сон подкинул идею побыстрее обратиться за помощью в Круг Магов да ещё с нарочным вестовым к отцу в дополнение к волоките в ставке командования.

— Похвастаешься, мальчик мой, какими заклинаниями овладел? — Полюбопытствовал Ирвинг, когда накоротко поговорил с другими и начал спускаться.

— Всей учебной программой под авторством первого чародея Джендрика. По советам до уровня боевого применения, многое в быту и так побаловаться на досуге, — пространно ответил Искор, зная о развесистых ушах под шлемами храмовников.

— Замечательные труды, — ёмко ответил Ирвинг, теперь уже при ходьбе опираясь на посох. Второй десяток лет на чересчур нервной работе состарил его быстрее ожиданий. — Мастер Джендрик, вы ведь проведёте у нас десяток мастер-классов? — С улыбочкой под оглаженными усами. Намёк и на простых магов с боевыми заклятьями, и на чародеев, на применение которыми бытовых чар Церковь прикрывала глаза.

— Непременно, первый чародей Ирвинг, — скупо ответил ещё более старый человек, тоже применявший облегчённую версию посоха для опоры. Джендрик догадывался об этой просьбе и подготовился, в том числе отпечатав ящики экспортных вариантов учебников в типографии, в прошлом году оперативно собранной и запущенной в Форте Джайнен по его личной инициативе и за его собственный счёт.

— Как у нас замечательно начинается весна, вы не находите? — Ко всем обратился довольный Ирвинг, в том числе и тем фактом, что теперь можно смело избавляться от рукописной макулатуры и перестать выпрашивать ассигнования на дорогие заказы сторонним издательствам, хотя та же жлобившая деньги преподобная мать Алетта стребует треть мощностей на отпечатывание Песни Света — до сей поры Форту Джайнену давали отладить книгопечатание и удовлетворить собственные нужды.

Искор сдержал язык за зубами. Древняя статуя Эленай Зиновии сама изречёт пророчества о бедах тридцатых годов Века Дракона — здесь это её прерогатива.

— Прошлое лето началось лучше всех, — буркнул Грегор, всё-таки весьма осчастливленный тем, что они продавили-таки избавление от головной боли под названием "дети". Более смелым переменам рыцарь-командор противился, конечно, хотя некоторые оценил по достоинству и поддержал рационализаторские предложения от рыцаря-капитана Освина Литрикса, исправно делившегося прибылями.

К Джайнену приписанный Стобром фыркнул на эту реплику, а Ирвинг тихонько посмеялся, разделяя радость и облегчение от спихивания с себя на Джендрика части ответственности за Круг Магов Ферелдена.

Первый чародей проявил большое уважение и вместо общей палаты на первом этаже закрепил за новоявленным магом койку на третьем — в закутке с одним окном вдоль стены поместилось три двуспальные кровати. Не само радушие, конечно, но Ирвинг больше обычного проявлял любезностей по отношению к гостям из прибыльного отделения в порту Джайнен. В отличие от близорукого окружения, первый чародей смотрел в будущее и видел там улучшение морального облика и нравственности в среде магов — через десять лет будет поздно отыгрывать назад.

Искор с Кейли через Джендрика уже сбыли более сотни упрощённых подсумков разных форм и фасонов со всего десятикратным расширением пространства и десятикратным же уменьшением веса поклажи, так что сии артефакты уже более полугода были на слуху и никого не поразили, но стали предметом острой зависти — у "санаторного затворника" на поясе их было аж четыре. Впрочем, новым знакомцам по прописке, так сказать, было, чему поражаться и помимо них. Например, извлечённому из подсумка витому посоху, сделанному по древним и давно не практикуемым эскизам с тремя драконьими головами, у которых шли острые волнистые хребты от макушек и ниже, а внутри пастей имелись слоты под рунические камни. Правда, не сколько схема впечатлила, сколько дизайн — детализированный посох живо переливался мистическими всполохами множества оттенков зелёного цвета. Вместо подобающей, но не шибко удобной мантии Искор после ополаскивания, показательно совершенного при помощи магии посредством малого стихийного духа воды, о котором рассказывали новые учебники от первого чародея Джендрика, переоделся в свободные тёмно-зелёные штаны, изумрудную рубаху, вместо жилетки одел сосново-зелёную короткую тунику с широким рукавом длинной до локтя — всё с серебряной вышивкой под любимыми всеми магами лириумные узоры, а поверх обычное рыцарское сюрко в цветах и символикой Круга Магов Ферелдена — стильно, необычно, претенциозно. Особенно в части привычности применения магии в повседневном обиходе.

Разумеется, Искор запустил летать у себя над головой хвостатый зелёный шарик, нервирующий местных храмовников, но что важнее — помимо стандартного увеличения магической силы нёсший функционал соглядатая со всесторонним обзором. Однако не он один расхаживал с хитроумной версией Заклинания-виспа.

— Привет, Искор. Поздравляю с Истязанием и рангом, — произнёс Алим, настигший бывшего партнёра по шахматам в кладовой, где с недавних пор заправлял усмирённый Овэйн. Теперь уже эльф был макушкой по нос полуэльфа.

— Привет, Алим, спасибо, — чародей скупо ответил магу, в прошлом году слишком поздно вспомнившему про былой уговор и блестяще прошедшему Истязания день-в-день со своими тестами на старшего ученика девять лет назад.

— Приглашаю этой ночью на встречу в парке, Искор, — перешёл эльф сразу к делу, разумеется, имея ввиду лесистый домен в Тени.

— Извини, Алим, я не стану вести дела с ребёнком подручного Предателя, — отказал Искор, ничуть не хмыкнув на то, как мало знал Сурана-Анарус о своём отце, где-то в начале Века Дракона проснувшимся из долгой спячки ритуала Утенера и легализовавшимся в изменившемся мире через эльфинаж в Джайнене.

— Ясно, — выдавил из себя напрягшийся интеллектуал. — Откуда узнал?

— От знакомого эльфа из той эпохи, — не стал скрытничать Искор, обрубая возможность обучиться у ещё одного представителя древней эпохи могущества эльфийской империи Элвенан. Фелассан Сурана завяз на стороне Империи Орлей.

— Ты уже в курсе о начале Пятого Мора в Диких Землях Коркари? — Ещё тише прошептал Алим, считая, что понимает, почему такой же как он мнительный собеседник отказывается встречаться с сомниари, способным убивать во сне.

— Да.

— Что тебе известно о ритуале Два Колокола? — Ухватился Алим за ещё одну порцию знаний, способную привлечь Искора к началу сотрудничества.

— Временщик Кинлох в Священном Веке отринул его наравне с Плачем Гарнольда, Стражем Предела и Днём Бенфорда. Суть: собравшиеся в заклинательном зале маги встают в отведённые позиции и превращают купол в малый колокол — большим выступает либо вся башня, либо первый ярус.

— Ты не знаешь, для чего, — натянуто улыбнулся Алим, до белых костяшек стискивая свой посох послушника.

— Подавать сигналы эскадрильям грифонов, удить из озера оглушённых драконов, защищать оплот от прямых атак, а также очищать от скверны питьевое озеро и пласты Подземья непосредственно под башенным колоколом, — уверенно ответил Искор, уже думавший над построением из девятнадцати магов для управления сложнейшей ритуальной магией эльфов, которую люди сочли всего лишь музыкальным развлечением.

— Вместе мы сможем ударить в колокол на весь Ферелден, избавив королевство от скверны и Мора, — Алим пошёл ва-банк.

— Помимо соблюдения всех ритуалов надо подготовить саму башню и учесть не только влияние появившейся Завесы, но и произошедшие с самой скверной изменения в следствие попытки блокированных в Золотом Городе эванурисов предпринять ответные меры. Упуская затраченное время и недоступные нам ресурсы, эта затея в итоге выльется в необходимость пробудить из утенера Фен'Харела. Однако всё это лирика. Соль в том, что очистка от скверны звоном Двух Колоколов означала её дематериализацию и отбрасывание в стороны, а не уничтожение как таковое — Завеса. Вдобавок, постоянное омовение нескольких Титанов сделано искусственно ради наполнения озера их магией, как рукотворен перешеек от озера к морю. В этом ключе уже больше не кажется удивительным, что огибающее восточное побережье Тедаса тёплое течение Амарантайнского океана чудесным образом становится горячее от пресных материковых притоков с Недремлющего Моря — кажущаяся вечной непогода Штормового Берега реально получилась из-за прекращения здешних ритуалов. А попытка посильнее ударить в колокола банально разобьёт их, и древняя система контроля климата окончательно рухнет, отчего владения стаи Уртемиэля вновь покроет вечная мерзлота. Алим, любой конец Ферелдена в канве интересов Орлея, где закулисно правит твой отец Фелассан Анарус, Медленная Стрела Кузена Длани. Я даю тебе время до лета перевестись отсюда, а отцу передай требование убрать десятки прочих агентов, иначе в ночь на первый день этого лета все они умрут.

Как никак, молодой маг более восьми лет жил в Джайнене по западную сторону бухты Штормов. Что-то дала тысячелетняя Эленай Зиновия, что-то Искор сам додумал и проверил, как те же астрономические устройства Империи Тевинтер, где не идиоты правили, чтобы грохать средства на высокоточные сооружения для наблюдения за звёздами, которые над теми местами ныне почти круглый год скрыты за облаками.

— Угу... — выслушав монолог, кивнул побледневший эльф, оказавшийся срубленной пешкой в отцовской партии при том, что имел неплохой шанс стать ведущим игроком.

Искор мог бы заодно передать выслеженному по сыновьей крови Фелассану ультиматум прекратить влиять на чужих людей, но тогда бы появилась вероятность, что этот сомниари обнаружит прячущееся внутри Завесы колечко-маячок на его собственной пуповине между душой и телом: не уздечка или регистратор, но в самый раз подошло для пеленга по проекции на полотне между потусторонним и дремлющим измерениями, а потом и для разработки паутины тревожного заклятья по обнаружению любых сомниари в Тени заданной области Прайма. Искор при путешествиях в Тени оттого и перестал расставаться со своей плотью, что сделанные им внутри Завесы спиритические ножницы разрезали связь между душой и телом: обратное вживление не ограничивается недостатками в виде болезненных неудобств и потери времени с риском обезуметь — примерно через семь минут после остановки сердца клетки головного мозга необратимо умирают. Раньше Искор жил в Джайнене и лично отслеживал потусторонние вмешательства, к моменту своего ухода расставил ловушки, чтобы всяким левым личностям неповадно было вмешиваться в чужие дела. Теперь же покинул своё временное пристанище, желая ему процветания и защитившись от собственных ловушек, установленных там.

Ха! Мечтать не вредно. Да, сперва он добыл волосы Алима, потом пробирался за кровью. Однако никакого колечка-маячка на пуповине между душой и телом его самого или отца, тем более паутины-пеленгатора. Очень-очень хотелось, но не моглось такого провернуть, хотя Искор старался сварганить что-нибудь эдакое — без фанатизма из-за кучи иных занятий. Выявлял чужих агентов он, напившись лириума да ворожа посередь магического круга в Скайхолде по переложенным на здешние реалии принципам заклинаний из школы Провидения-Ясновидения другого мира. А в Тени путешествовал цельным из чувства самосохранения и выявленного на тысячах пациентов санатория факта — при пересечениях Завесы она подтачивает взаимосвязь между душой и телом до полного одряхления плоти даже у маститых магистров и архонтов Империи Тевинтер, хотя нивелировать или избежать этого пагубного влияния есть способы, во множественном числе: эльфийский ритуал утенера или подобная ему драконья спячка, окаменение плоти по сомнительному принципу тевинтерского магистра Эленай Зиновии, спорное существование в виде привидений или вселяющихся в чужие оболочки спиритов. Сам же инкарнат с прошлого года применял такую методику: кристаллизовал свои эссенции в псикарнум, освобождая бассейн души, дематериализовал плоть и впихивал получающуюся субстанцию на свободное место внутри себя, регулярно очищался в пламени Заклинательного Огня по аналогии с соответствующим ежемесячным ритуалом, практикуемым магами в другом мире.

Весь оставшийся день Искор хлопотал над банкетом, для которого уже были запасены и доставлены в подсумках спиртные напитки и деликатесы в нужном объёме — чародеев в Круге Магов Ферелдена имелось менее тридцати. В Башне Магов не так много поводов для празднований, так что несколько магов, увлекающихся бардовским искусством, были давно проведены в чародеи по блату. Церкви выгодно ограничивать численность чародеев, дабы маги сами освобождали себе тёпленькие места, так или иначе сокращая своё поголовье.

Принимая поздравления, новоявленный чародей и вообще раскрасавец купался в лучах славы и женского внимания. К Искору приглядывались, не спеша при всех заводить беседы на серьёзные темы, и лишь злопыхатели изгалялись в каверзных вопросах — из клики старшего чародея Ульдреда. Этот лысый тип ещё восемь лет назад невзлюбил талантливого выскочку, когда вместе с ним прибыл в Джайнен. Амбициозно метя в Первые Чародеи, хитрец внешне успешно скрывал свою ревность к чужим талантам и "пахотным условиям". Масло в огонь подливал Ирвинг, сияя начищенным совереном на фоне кисло-медной физиономии Джендрика, отмечать успехи и достижения которого планировалось позже да всей Башней Магов.

К сожалению, Искор констатировал, что никто из собравшихся даже не подозревал об истинной причине счастья на лице молодого человека, в котором не всякий различал полуэльфа. Некоторые относили это в счёт перескакивания ступеньки по примеру какого-то там исторического персонажа. Другие винили скорую миссию на повидать окружающий мир — по заведённой Ирвингом традиции для недавно Истерзанных. Третьих интересовала лишь элитная винная продукция с бесконечными сетованиями на запрет напиваться вдрызг — бесконтрольная магия чрезвычайно опасна! Четвёртые злорадно строили планы подгадить столь откровенному преемнику Ирвинга или вовсе устранить — в число усмирённых. Кислятина Джендрика убеждала окружающих, что все заслуги надо приписать Ирвингу, который, в свою очередь, на самом деле радовался, что "протеже" не попросился сразу в Денерим, где в полусекретной штаб-квартире Ордена Серых Стражей находился бастард Алистер Тейрин, друг детства Искора, который за все прошедшие годы ни разу не интересовался делами случайного знакомого и много лет как думать забыл наводить справки про Орден Серых Стражей.

На самом деле Искор отмечал успех своего нагибания системы — выделение поросли качественного иных условий обучения. Он уже смирился, что вырезание церковной опухоли обойдётся большой кровью, потому на посвящённом ему празднике лично выявлял достойных отпочкования к успешно развивающимся саженцам в далёких городах Аламар и Гварен — эти предприятия росли в интересах обоих Первых.

— Тебе не зябко, Искор? — Наконец-то обратилась Винн, несколько минут тихо простоявшая рядом.

— Ох, простите, сеньора Винн. Так лучше? — Очнулся Искор, открыв свою ауру для наполнения теплом из тотема с духом огня, согревавшего его этой стылой ночью с завывающим ветром, нагоняющим очередной снегопад. Он и не заметил, как ему на плечи накинули шаль. Вот что значит доброжелательность!

— Гораздо лучше, сеньор чародей, — без всякой лести улыбнулась душевная старушка, закутавшаяся в шерстяной плащ, прежде чем тоже выйти на третью кружную террасу, доступную только прошедшим экзамен Истязанием.

Винн показалось, что магия молодого полуэльфа мягко согрела её от самых костей, чего не получалось у лучших вин от гениальных в алхимии усмирённых. Престарелая женщина ещё немного постояла рядом, нежась и предаваясь своим воспоминаниям, навеянным алкоголем, принятым на грудь по случаю торжества в честь обретения Кругом Магов нового чародея.

— Ты ушёл проветриться?

— И полюбоваться, — ответил молодой полуэльф, ощутивший сердечный уют от находящейся рядом женщины, вполне справлявшейся с ролью добросердечной бабушки, пахнущей ароматным глинтвейном и благоухающей травами, словно запах цыплёнка табака постыдился пристать к ней.

— Я тоже сбежала с этой приторной пирушки, а когда-то, помнится, веселилась до упаду, — поделилась Винн. — А полюбоваться я предпочла бы огнём камина из кресла с пледом.

— Позвольте показать, — предложил Искор, ценивший такие вот моменты своей жизни, когда между вечно насущными делами образуются паузы.

— Покажи, — заинтересовалась старшая чародейка, десятки лет прожившая в Башне Магов и вроде бы как уже всё тут повидавшая.

— Прикройте глаза, пожалуйста.

Искор привычно выкрутил Завесу, выжав из неё нейтральную пару теневых эссенций души. Горячая мужская рука накрыла лицо Винн. Опытная спиритическая целительница ощутила, как спиритическая сила переливается куда-то внутри её головы, и уже оттуда её органы зрения напитываются магией. Безболезненные и крайне необычные ощущения взбудоражили старшую чародейку, заждавшуюся чудес.

Словно маленькая девятилетняя девочка, впервые увидевшая Башню Магов, Винн раскрыла рот в немом изумлении, когда её расширенному взору предстала волшебная картина: синие воды озера Каленхад снизу подсвечивали корку льда и заносы, чётко проявляя торосы по границе мозаичных областей осенних катков, ночные потёмки отступили вдаль на две-три мили. Подводные течения создавали неравномерности в магических потоках. Старые сугробы успели за зиму пропитаться сильнее новых, отчего образовывалась красивая игра света и тени магических ореолов. Искор всё это видел без усиления глаз, а с закреплением эссенций в своей глазной чакре он бы увидел ещё дальше и с большими подробностями, как в свете Завесного Пламени, а двойная плотность позволяла ему вглядываться сквозь Завесу в саму Тень.

— Прогуляемся по кругу? — Предложил Искор с тёплой улыбкой, подавая руку. И любезность, и скромная благодарность за прошлогоднее активное содействие в переводе детей и подростков учиться магии в более подходящем месте.

— Благодарю, Искор, с удовольствием полюбуюсь магическим видами, — сердечно ответила Винн, охотно принимая приглашение в сказку.

Ох, как бы ей хотелось в молодости подцепить такого вот парня: красивого, обходительного, уверенного, заботливого, твёрдого и мягкого одновременно. Винн восемь лет назад жалела, что упустила из своих учительских рук талантливого мальчика, но время показало, что этот алмаз куда лучше огранили в Джайнене, и сейчас старшая чародейка радовалась, что Искор вырос не в Башне Магов и что вообще теперь все ученики убраны из банки с пауками и змеями в отдельную школу с достойными наставниками. Через пять минут неспешной походки все досужие мысли Винн выветрились, и стареющая женщина ощутила некую умиротворённость и оценила драгоценность тихих минут любования магией и природой окружающего мира, в котором ещё столько непознанного великолепия. Нарушение Песни Ветра убогими словами казалось кощунственным злодеянием.

Вдвоём они молча прошлись по террасе рука об руку, наслаждаясь компанией друг друга, теплом и мистическими красотами зимней ночи на озере Каленхад с высоты Башни Магов, чья верхушка рвала низкие тучи. К концу прогулки дарованное зрение потускнело, но даже оставшейся толики хватило, чтобы расширенным взглядом восхититься внутренним убранством — оба вспомнили свои восторги молодости. Распрощались душевно, заразившись зевотой от заработавшегося Киннона.

Засыпал Искор в пижаме, зная, что всяк желающий притащиться потрогать его и убедиться, что перебравший винишка Чурка давно уже спит нормальным сном, а его ремень и сумки со шмотками обладают надёжным рунным замком (с покамест отключённым сюрпризом для взломщиков в виде паралитических ударов молниями точнёхонько по нервной системе и высасыванием солидной доли маны, без запаса которой вообще бесполезно подобрать рунный код, который надо вывести у одних на пластинке, у других прямо на ткани). Цены на такие новомодные сумочки для магов кусались очень страшно, но именно эта отпугивающая стоимость позволяла им продаваться на грани полного церковного запрета данных носимых тайников, никак не вскрывающихся храмовниками из-за общеизвестной специфики рунной магии — только полное уничтожение через пронзание многослойного паучьего шёлка мечом, сияющим Праведным Гневом. А ведь Искор и сам Джендрик из вотчины алхимиков, но умудрились серьёзно обойти спецов из отделения в Орзаммаре, где и печи жарче, и лириум под боком, и моровые пауки водятся несчётным числом. Впрочем, обрабатывали паутину, ткали и строчили — усмирённые, между прочим, своей педантичностью улучшившие схемы.

Намеренно строя из себя зазнавшегося сноба, Искор вместо общения со старыми знакомцами всё утро сверял часы с Эленай Зиновией, по её же собственной просьбе так и оставленной пылиться на прежнем месте в подвальном хранилище, где некогда располагался истинный холл башни — рамы для элувианов опустели ещё в пору Империи Тевинтер, изуродовавшей эльфийскую башню четырьмя контрфорсами, заложившей оконные проёмы блочной кладкой вместо дивного хрусталя, понаставившей всюду безвкусных статуй и по своему обыкновению разделившей с дварфами славу и величие истинных строителей, погребённых в пыли веков.

Опытный Ригби ещё вчера собрал манатки, предвкушая скорую встречу с семьёй в Лотеринге — час после завтрака длился его инструктаж и ещё столько же на богослужение с благословением поджимавшей губки преподобной матери Алетты, проворонившей утреннее пробуждение магического дара у маленькой Тайте, которой Кейли перед завтраком тайком споила лириумное зелье, а перед сном рассказывала сказку про полёты — после строгого запрета матери девочка мановением руки с внушённой через сон уверенностью левитировала себе все пироженки со стола Искора. Новоявленный чародей заклятьем Магической Руки вернул себе блюдо с остатками вчерашнего пиршества, но упрямая Тайте не растерялась и повторила спонтанный трюк, ухватив корзиночку с пышным белым кремом и торопливо испачкав носик. Ну, сбылась мечта дурочки — под совершенно правдоподобно мертвенный вид матери, искренне твердившей на исповедях о желании нормальной судьбы для ненаглядной дочурки. Мотивациями Искора из хитренькой Кейли выросла прекрасная актриса!

Экипаж уже ждал на Имперском Тракте. И остался там же — все умели и снарядились для верховой езды на вовремя подогнанных бронто, толстокожих и выносливых. Что Искор, что Ригби — оба чародея щеголяли знанием поддерживаемого заклинания Обогрева, тогда как почти все храмовники кутались в подбитые мехом плащи, а утеплённые и оттого увеличенные шлемы ещё больше походили на вёдра с покрытыми инеем прорезями для глаз — даже офицерам тут не до жиру с мастерскими рунами огня или тёплыми бальзамами продлённого действия. Зависть к Стоброму возросла стократ, правда, храмовник усвоил советы Искора и переключил собратьев по ордену на достойное несение службы ради их перевода в Форт Джайнен.

— Сеньор Ригби, вы будете ночевать у жены? — Когда впереди завиднелись огни с обзорных возвышений Лотеринга, предусмотрительно осведомился целитель, чьими стараниями бронто без устали домчали всадников к перекрёстку дорог уже к этой ночи, при отсутствии магического воздействия они бы только-только припёрлись к деревеньке у моста через реку Дейн, пересечённую около полудня.

— Безусловно. Приглашаю вас к нам в гости, сеньор Искор, — нехотя ответствовал маг, чей возраст подбирался к сороковнику.

— Благодарствую, но я бы хотел отправиться в Остагар сразу после утренней мессы, — высказался Искор, приноровившийся поддерживать Бодрящие Барьеры на понукаемых им ездовых животных при помощи постоянно испускаемого Сияния Лечебной Ауры, охватывающей всю кавалькаду, в том числе для врачевания мозолей и отбиваемых всмятку седалищ — мягкость хода у бронто откровенно хромала.

— Никаких хотелок, — грубо вклинился рыцарь-лейтенант, уже не раз проклявший себя за позволение нестись вскачь весь путь напролёт. — Движемся единым отрядом.

— Именно поэтому я намеревался предложить завтра поутру нанять санный экипаж до заставы для всей вашей семьи, сеньор Ригби. Пока исполосуете окрестности Остагара, как уже слякоть, а к лету отправите своих назад в Лотеринг, чтобы забуриться в дальние дали. Я вполне перекантуюсь с вояками, — внешне приветливо улыбнулся Искор, освещавший отряд своим зелёным шариком, видным издали.

— Заманчивое предложение, сеньор Искор. А правда говорят, что вы жили в самых лучших апартаментах Санатория? — Наконец-то полюбопытствовал Ригби, слабо веря в столь радикальную смену привычки, но уже удостоверившись в правомочности присвоения ранга чародея выскочке, который лет десять назад отказался быть учеником, кстати, навязанным путешествующему семьянину преподобной матерью.

— Да. И намерен ещё комфортнее устроиться в Башне Ишала, пока вы ютитесь в казённом шатре, месяцы кряду кайфуя в обществе семьи, — честно усмехнулся молодой полуэльф, проигнорировавший фырчанье Хэдли. Упомянутый шатёр свободно вмещал дюжину, но забрать его предлагалось со склада в Лотеринге вместе с уже собираемым там провиантом — птичья почта доставила приказ ещё вчера.

По крохотным библиотечным альковам зная рунную вязь для подавления звуков, Ригби хмыкнул и задумался, в итоге вооружившись дельной идеей, позволявшей вместо считанных дней растянуть удовольствие от общения с семьёй на всю весну. Лейтенант тоже ратовал за более свободное размещение, потому не возражал. Капрал знал, что Искор слов на ветер не бросает, в том числе пророча на путь всего три дня вместо недели. И действительно, из-за долгих сборов внезапно срываемой семьи отправка состоялась после обеда, а уже вечером следующего дня они прибыли на место. Кстати, расстояние от Лотеринга до Остагара составляло половину уже проделанного пути — прихваченный оказией обоз диктовал щадящий скоростной режим.

К слову, промежуточную остановку отряд совершал в попавшемся по пути лагере купцов, в свою очередь, возвращавшихся из Остагара, где они затарились шикарными медвежьими шкурами с одним малюсеньким и едва заметным недостатком — на изнанке имелись чёрные крапинки скверны. Вечером торговцев оккупировал Ригби со своей семьёй, а утром храмовники, за чьими спинами Искор покривил губы на посохи, волшебную бижутерию и парочку совершенных рун с мозаикой низкокачественных гравюр, да отвял после нескольких общих фраз.

Не товар, а сами купцы заинтересовали Искора. Вернее, только один — дварф Сэндал, приёмный сын дварфа Бодана Феддика. Не плавающее мастерство этого юного идиота, в часы озарения способного гравировать рунное совершенство. А дебелость и лириумный цвет его радужки. Проведя над спящими ночное расследование при помощи своего ясновиденья, Искор ещё раз убедился в полезности сведшего их предвиденья.

Проснувшийся из древних времён сомниари, тот самый Фелассан, примерно двадцать лет назад совокупил двух дварфов, чтобы усилить в их отпрыске благородную кровь древних фамилий. Эльф без церемоний кормил дитя дварфов лириумом, как плоть наяву, так и душу в Тени. Сомниари удалось заглянуть в тайны предков Дома Харроумонт, среди которых затесался совершенный рунописец. Фелассан хотел вскрыть древние крипты и сокровищницы со времён, когда стены подземных залов, вмещающих целые города, украшались драгоценными каменьями и металлами во славу жизни дварфов, эльфов, драконов, кентавров, фей, русалок, и других рас, знакомых Искору по памяти прошлого о другом мире. Однако Завеса, созданная боссом этого эльфа, эванурисом Фен'Харелом, надёжно оградила древние тайны. Фелассан не был совсем уж ублюдочным — один расхититель гробниц навёл на след других. Так экспедиция Бодана Феддика в Среднее Подземье, лежащее под Глубинными Тропами, наткнулась на былое разнообразие и величие рас Тедаса — и на мальчика. Увы, торгаш зажал тайну неудобного прошлого и оберегал по нынешним меркам единственного на свете и невозможного в принципе — дварфа-мага. Без должного образования тесный контакт с Тенью сделал из Сэндала идиота с гениальностью в рунном колдовстве — исконно дварфском искусстве магии.

Поскольку Искор отлично исцелял плоть, а не разум, то из опаски навредить Сэндалу поостерегся вмешиваться, но взял на заметку и ближе к утру всё-таки не удержался от вызывания у этого дварфа сна обо всех рунах, которые он делал, пытался выгравировать или мечтал изготовить — вышло познавательно!..

Глава 2, будни.

— Я знал, что тебе приглянется моя берлога, Искор, — самодовольно и по-свойски произнёс Гаррик, когда под завершение утренней экскурсии по трём частично разрушенным этажам привёл Искора на самый верх.

— Да, мне нравится моя конура, Гаррик, — отразил более младший по возрасту.

— Лихо ты хватил, — переменился капитан, сказав недовольно и жёстко.

— Два лиха прихватил, — мягко напомнил чародей, продолжая заворожённо крутиться в центре магического круга о дюжине лучей. Ещё один напоминающий колокол купол и лишь разбитые витражи — остальное в целости и сохранности. Даже древняя эльфийская статуя тут сохранилась!

— Тем более я не вижу проблем, — дипломатично сказал мужчина. Бывший и оставшийся премного благодарным пациент старался вернуть должное своему целителю. Деньгами всего не измеришь, а внешний вид и манеры способствовали общению на равных, хотя маги всюду считались порченной кровью — доктрина Церкви.

— Я прихватил из Лотеринга симпатичных девиц лёгкого поведения для тебя и твоей роты, Гаррик. А в качестве более весомого аргумента я придумал, как нам всем тут проводить досуг по вечерам. Увеличить твой капитанский авторитет поможет тот дезертир, попытавшийся улизнуть в пустом экипаже, — убедительно говорил подстрекатель к побегу, и глазом не моргнувший по этому поводу.

— Я весь внимание, Искор, — капитан скрестил руки на груди, не собираясь уступать шикарное помещение без должного на то основания. Прогиб чреват!

— Меня совершенно устроит место твоего советника, Гаррик, с тем же памятным тебе принципом: если будешь меня слушаться, то получишь свыше ожидаемого, — напомнил целитель давний уговор с пациентом, с тех пор сделавшим лепку своим хобби.

Молодой человек на всю жизнь запомнил и доверился во второй раз, не став менее напряжённым, но сменив позу на более открытую для диалога. В итоге консенсус отыскался.

Обед салагам разливали две лесные нимфы, одетые в искрящиеся, полупрозрачные и воздушные платьица — ленты на бёдрах и бюсте выгодно подчёркивали их девичьи достоинства. Тепло им обеспечивали поблёскивающим зелёным цветом серые медальоны — рунные пластинки на хитро сплетённых шнурках. Служанки ещё в Лотеринге получили месячный аванс в соверен, а теперь и всё надетое на них — оплатой соблазнов. Да, пограничная застава на краю Ферелдена имеет свои преимущества и послабления.

Оговорённое представление началось с построения, когда отужинал последний взвод, сменившийся у бревенчатой изгороди под мостом над охраняемым ущельем (Ригби в шатре на противоположном утёсе наслаждался семейным вечером, храмовники там же у себя резались в кости и трындели у сикось-накось поставленной изгороди в давно заброшенную крепость). Стоявший перед всеми Искор загадочно лыбился.

Перед завтраком его уже представили всем, и сейчас он блистал, как тогда: серебристый венец с замысловатой налобной фигурой и имитацией второго обода двумя усиками под косицы, в носу и ушах маленькие серебристые украшения в виде напоминающих браслеты широких разомкнутых колечек, раскрывающийся кулон, солидная печатка с грифоном и кольцо с белым филином на средних пальцах, широкие браслеты-наручи подстать поножам, вычурно-фантазийного вида кинжал без ножен лип к поясной бляхе. Напоминающее табард сюрко с символикой Круга Магов скрывало под туникой главную изюминку в виде пластинчатого пояса аж с дюжиной совершенных рун — всего двадцать четыре имеющихся на себе вещи из инкарнума или насквозь пропитанных им; всё это роскошество магически функционально и выдержано в едином стиле вместо сборной солянки какого-нибудь наёмника или авантюриста. Не мундир, но общая комплектность впечатляла схожим образом. Зримый показатель силы и богатства, способ выделиться и запомниться. Встречают по одёжке, как говорится. Искор в Башне Магов выглядел куда скромнее: без какой-либо бижутерии и венца, без поножей и наручей, без хитро удлиняющегося рапирой кинжала, пояс выбрал из обычной укреплённой кожи и всего с одним слотом под руну в сильверитовой пряжке в виде драконьей морды да лакированные туфли вместо нынешних армейских ботинок.

За день лишь несколько одиночных особей рогатых лосей вбежало в Остагарскую долину, копясь для прорыва. Никаких стычек или несчастных случаев. Впрочем, до сего дня ротный медик Калдер вполне справлялся со своими задачами, тратя стандартные средства, не балующие скоростью возвращения в строй. Кое-кому пора было показать себя в деле, Искор не стал церемониться, взяв слово пред всеми:

— Вы хотите трахнуть нанятых мной служанок. Девицы хотят подзаработать серебрушку с каждого члена. Я хочу зрелищ, — заявил улыбчивый молодец, вогнав в краску большинство. Самые матёрые закряхтели, скрывая смех на пошлость. За мягким тоном глаза зрели металлически. — И вы тоже тут скучаете, мужики! Поэтому мы с вашим любезным капитаном Гарриком покумекали и решили организовать... за право уединиться с кралей... рукопашные поединки!

— Смир-рно! — Гаркнул капитан, придерживаясь совместно разработанного сценария. — Кто какую девицу хочет — стройсь в колонны перед Уллой и Бельзой!

— Есть, сэр! — Браво ответили ребята от восемнадцати до сорока с лишним.

— Выбор за жребием. Будьте добры, сеньор Искор, — обратился Гаррик. Маг поднял реквизит в виде заготовок для стрел. — В каждом колчане в качестве счастливых меток будет по два древка с зелёными и синими кончиками — одинаковые цвета у спарринг-партнёров. Проигравшие отсеиваются, победитель за свой счёт наслаждается сексом с девкой. Я сужу поединки и после отбоя сам сплю с обеими, — усмехнулся капитан на свою привилегию и милость быть с потаскушками вторым по счёту. — Касательно правил. Схватки в полный контакт. Сержант Вотрен, введите дезертира, — внезапно для всех позвал капитан, сменив тему.

Воин вывел перед строем голого Элдена, чей утренний побег провалился. Руки связаны сзади в запястьях и локтях, во рту кляп.

— Сеньор Искор.

Чародей при обращении к нему явственно засветил Глиф Парализации вокруг Элдена, которому до того грубыми ударами сапожищ раздвинули ноги шире плеч.

— Строй! Подсечки и хитрые захваты приветствуются, а вот подлые удары некрасивы и неприемлемы, салаги, ни в поединках, ни в кабацких драках! В бою насмерть можно всё, но в спаррингах запретен... Пах.

Капитанский наколенник с чавканьем раздавил яйца всмятку. Дезертир просипел и выпучил зенки от кошмарной боли — ужас застыл на лицах его сослуживцев, а друзья капитана скривились в крутом неодобрении. Меж тем судия отошёл в бок.

— Зубы и челюсть, — напряжённо произнёс Гаррик, с красивого разворота ломая нижнюю часть лица подкованной пяткой. — Глаза, — в полной тишине продолжил капитан, вилкой из пальцев выколов оные.

Совершенно неподвижный и вусмерть перепуганный Элден обделался, вроде дыша с бульканьями, но не имея никакой возможности кричать от нестерпимой боли.

Жестоко, зато доходчиво.

— Подобные зрелища мерзки, — металлическим голосом взял слово Искор, одновременно посохом цепляя за хвост свой витавший рядом зелёный шарик и широким взмахом отправляя к искалеченному пациенту заклинательную комбинацию Регенерация. Всю его боль как рукой сняло, несмотря на процесс роста, идущий прямо на глазах. — Естественно, я всё исцелю и даже воскрешу бедолагу, но прошу вас всех всё-таки воздержаться от плохих действий.

И действительно, менее чем за полминуты испуганно трясущийся Элден обрёл былую целостность. Во всё ещё мёртвой тишине, Искор хитро взмахнул своим вычурным посохом, поднимая из каменного пола водяной горб в три фута — через несколько мгновений он превратился в большую и прозрачную сиську с характерной пимпой возбуждённого сосца. Всей капитанской выдержки хватило, чтобы позволить гладкой и подтянутой водяной сиське объять его ноги, очищая. А вот с рукой Гаррик забылся и зачем-то поднял её на уровне груди вместо пояса. Убрав грязь к подошве, водяная сиська вдавилась в себя, для разрядки обстановки превратившись в большую прозрачную лягушку из воды — гибкий и длинный язык вылетел из губастой пасти и ловко слизал грязь, причмокнув. Смешно вытягиваясь и расширяясь, странно звучащая водяная сиська обползла бедолагу Элдена и второй кожей объяла его всего, подгадав с носом под выдох — пузыри пощекотали лицо. После показательной обработки человек остался совершенно чистым и сухим, а маленький водяной элементаль "посиськал" сливаться в ближайший сток — провожаемый взглядами всех присутствующих.

— Элден, ты присягал служить Короне Ферелдена.

Нарушивший молчание капитан очень-очень постарался, чтобы его улыбочка и похлопывание по сгорбленной солдатской спине выглядели панибратскими, а зычный голос не дрожал. Кляпа уже не было во рту, оставалось только ловко и быстро снять путы с рук Элдена, с чем Гаррик справился играючи.

— Всегда помни об этом, боец. И вы все, солдаты и офицеры! Помните назубок и не нарушайте собственные воинские клятвы и прочие обеты! — Входящий во вкус капитан взыскательно оглядел вытянувшихся во фрунт подчинённых. — Следующий нарушитель на целый день станет чучелом для отработки подлых приёмов. А с тебя хватит наказаний, рядовой Элден, беги к своей койке, все твои шмотки там — одевайся и приходи смотреть тренировочные спарринги за секс с кралями, — великодушно дозволил бастард эрла Вулффа, ещё пока не оценивший изменившееся отношение к его персоне, но уже внутренне довольный произведённым эффектом, пусть у самого тоже душа в пятки ушла от доселе неслыханной магии водяной сиськи-лягушки. — Сэр Стобром примет и твою ставку, Элден, — мужчина звучно приложил молодчика пятерней промеж лопаток. Храмовники в народе считались честными и добропорядочными Воинами Света.

Нечленораздельно пискнув, прилюдно воспитанный солдат опрометью бросился исполнять приказ, ориентируясь регенерированными глазными яблоками лучше прежних.

Это представление, впору с большой буквы, всех поразило до глубины души, даже видавшего санаторные виды Стоброма пробрало на пиетет к благородному и субординацию к старшему по званию, пусть и не из его родного Ордена Храмовников. Потому и решение капитана Гаррика отдать верхний этаж Башни Ишала могущественному чародею-целителю Искору никто даже не обсуждал, как должное приняв к сведению новое месторасположение начальства.

Проходя по рядам с жеребьевочными колчанами, бледные девушки розовели от похотливых мужских взглядов, и потом с нарастающим азартом наблюдали за тем, как везунчики дерутся за них, а не просто приходят в бордель и тычут пальцами, выбирая приглянувшуюся для постельных утех. И Улла, и Бельза — обе здорово возбуждались от вида полуголых ребят, любовались их рельефной мускулатурой и восхищались мужественностью, тем самым практически открытым текстом мотивируя бойцов заниматься воинской подготовкой с большей самоотдачей, чем прежде, даже женатых.

Искор за годы в Санатории и насмотрелся, и научаствовался в подпольных кулачных состязаниях под присмотром своего Освина Литрикса, пристрастившего юнца к рукопашной борьбе. Бои мастеров — приятны эстетически, любительские схватки привлекают накалом страстей, особенно если правильно подогрет интерес, что Искор и сделал. При помощи тотемной чакры он азартно и вполне искренне болел за борцов, которые мутузили оппонентов более продуманно. Жаль, что ещё было слишком рано говорить о культуре ринга: гвалт стоял тот ещё, советы сыпались отовсюду один другого изощрённей, только отвлекая участников, чьи стили борьбы строились на приёмах из армейских учебок да собственного опыта кабацких свалок.

Интерес для Искора представляли эмоции и образы мыслей, бойцовская воля и контроль над ситуацией, а также взаимоотношения в коллективе, в частности, подбадривания для Элдена, внезапно для себя ставшего популярным даже у тех, кто его раньше откровенно недолюбливал. Уже во вторую очередь горячие приветы почкам или нокауты, красиво проведённые ударом в ухо или лбом в лоб. А ещё тотемист упражнялся в сдвоенных заклинаниях, соединяя в одном магическом действии восстановление здоровья и бодрости. Он эффектными щелчками пальцев взращивал свой авторитет: свёрнутые носы, сломанные уши, разбитые губы, треснувшие рёбра и громадные гематомы — всё это мгновенно исчезало вместе с усталостью, затем легко и непринуждённо убирались пот и кровь — веселящей всех водяной сиськой.

К сожалению, данного рода развлечения даже на час не хватило.

— Сэр Гаррик, — громко обратился Искор, когда коренастый победитель подхватил на руки вторую девку, под завистливые взгляды и подколки унося свою кралю развлекаться в другую казарму. — Я владею заклятьем Группового Лечения и могу оставить мужикам постирочно-помывочную элементаль воды, а ещё прихватил с собой в путешествие отличные шахматные наборы, — сказал он таким тоном, что не оставалось сомнений в прилагающийся выпивке. И "сиська" выросла до четырёх футов.

— Здорово, сеньор Искор!..

Разрешив разгорячённым рядовым вдосталь подубасить друг друга под присмотром сержантов, капитан прихватил с собой лейтенантов на партии быстрых шахмат с распитием кубков ароматного глинтвейна. Вот после этих игр с тремя победами Искора он мог смело утверждать — вечер удался!

Не нуждаясь во сне и не имея насущных дел в Тени, Искор ночью чинил и чистил витражи, придирчиво расставлял в своей конуре мебель из своего подпространственного кармана, изучал волшебный камин и питаемую его магией огненную чашу на самой крыше, где круг эльфийских магов когда-то формировал убойные огненные метеоры по нападавшим драконам с волшебным ледяным дыханием или просто частил большими огненными шарами, отбиваясь от других эльфийских войск.

— Поварская рачительность пала перед человеческой алчностью за звериное мясо и шкуры? — Осведомился Искор, на следующее утро допущенный до закромов.

— Маркитанты ещё не завелись, — пошутил довольный жизнью Гаррик, — но уже не за горами. А если серьёзно, Искор, то это наш Калдер настоял складировать трофеи вместо употребления. Ему не нравятся чёрные крапинки на шкурах и в мясе. Я тоже считаю, что это какая-то шаманская зараза, делающая зверьё бешеным. И все наши мабари отказываются это жрать, даже вываренным.

— Я думаю, сеньор Ригби разберётся с причинами нашествия. А про чёрные пятнышки я скажу однозначно — скверна, — Искор траурно сгустил краски.

— Скверна? — Неприятно поразился капитан, совсем по-другому глянув на замороженные заготовки в обеспечение существенной прибавки к пайку и жалованью.

— Все классические симптомы налицо, Гаррик. Благодарите снега, на которых вы сдирали шкуры и разделывали туши.

— Милостивый Создатель!..

— Для меня, как для врача, будет превосходным опыт решения задачи избавления от скверны — для начала у мертвечины. Так у вас получится честно сбыть безопасные шкуры, но есть или продавать мясо я всё равно отсоветую напрочь.

— Какое уж там, меня воротит от одной мысли... — Гаррик нервного сглотнул и расширил вдруг ставший давить ворот.

— Необходимо пригласить сеньора Ригби, — весомо заметил Искор, не став говорить об Ордене Серых Стражей, которые сами с усами. Рак на горе уже свистнул и разбудил Архидемона, но Голос Уртемиэля ещё слишком слаб и локален. К тому же, Искор хотел пронаблюдать за всходами двух своих предупреждений: Орден Серых Стражей за века с Четвёртого Мора совсем размяк, должен получится чувствительный удар под дых, если в ставку в Вейсхаупте информация о начале Пятого Мора дойдёт через торгашей или магистров вместо членов ордена, ещё и запрещённого в Ферелдене.

— Непременно. Вот же,

* * *

, — длинно выругался капитан, чьи ребята уже раскатывали губы на приятно высокую выручку, а получат кукиш.

— А куда вы деваете требуху?

— Оставляем в долине... Б-р-р! Мы делаем там приманки для хищников и потом сверху расстреливаем зажравшихся, — обстоятельно дополнил Гаррик. — Теперь там всё будем оставлять. Мужики расстроятся, и это мягко сказано! — Всплеснул руками хорошо воспитанный и образованный бастард плодовитого и любвеобильного Галлахера.

— Не беда, Гаррик. У вас тут, безусловно, панорамы на загляденье шикарные, но не весь же день пялиться на горы под снеговыми уборами и узорчатый ковёр вечно зелёных лесов? Мне будет любопытно научиться при помощи магии снимать и выделывать шкуры — волшебно-защитная одежда из тонко выделанной кожи высоко котируется среди моей братии, у знати тоже, — обнадёжил Искор капитана, напрашиваясь в долю.

Договорившись, Искор, как и вчера на время строевой подготовки, отправился на часовую прогулку по весьма примечательным развалинам, не забыв пару раз специально ударить посохом по тонкому полу на первом этаже, чтобы укрепить там плиты. Продуманность планов Архитектора не переставала удивлять! Порождениям тьмы даже не придётся доделывать — пролом в полу сам образуется из-за топота ног. Образовался бы. Вообще, оба утёса под крепостью Остагар имели в себе обширную сеть залов, некогда освещённых большущими хрустальными окнами, а ныне населённых осквернёнными пауками — эти насекомые на харчах из порождений тьмы умудрялись вырастать до медвежьих размеров! Благо у Искора в безраздельном пользовании имелся такой великолепный инструментарий, как встроенный эльфами в пол и до сих пор работоспособный магический круг — это многократно ускорит проведение опытов и повысит продуктивность исследований в целом. Активировать стационарные сигилы чародей давно умел и прошедшей ночью проделал это с очередным, чтобы без затей отреставрировать окна и прочистить камины — навести лоск перед меблировкой места жительства на ближайшие несколько месяцев.

Днём служанки в своей повседневной одежде улучшали незатейливый солдатский быт, а на время трапез Искора и вечером они вновь обрядились нимфами соблазна и провели жеребьёвку, протягивая колчаны бравым воякам, ставшим чистоплотнее и опрятнее при женщинах и весьма почтительными к молодому чародею Искору, организовавшему замечательный досуг и чудесно улучшившему суровый солдатский быт зимой да в продуваемой башне. На сей раз и далее поединки на сексуальный интерес уже не продолжались тренировочными спаррингами до упаду, когда накопленная за день усталость укладывала бы спать как лучшее снотворное. Личное время оставалось таковым, а всяческие тренировки — утром и днём. Разумеется, с магическими исцелениями Искора эффективность боевой подготовки воинов значительно возросла. Для поддержания формы участвовали и храмовники, тихо свирепевшие из-за вечерних развлечений в Башне Ишала, куда их никто не приглашал. Рыцарь-лейтенант Хэдли не спешил идти на конфликт с официально начальствующим в Остагаре капитаном Гарриком Вулффом, поддерживавшим у себя в роте железную дисциплину и обладающим высоким авторитетом среди подчинённых.

Кстати, Стобром сегодняшним вечером ушёл пораньше, чтобы прийти спозаранку и тайно потанцевать с напарником на мечах и кулаках — посередь роскошных апартаментов с импровизированной плитой, на которой седеющая повариха из Лотеринга после занятия приготовила вкусности специально для сеньора Искора, накупившего на торговом перекрёстке Лотеринга целые сани провизии и заказавшего через неделю привезти ещё деликатесов — для себя любимого и в целях соблюдения определённой дистанции с пограничниками и храмовниками. Для чародея Ригби и его детей готовила жена Джетта — что ещё для счастья надо? Ну да, конечно, проводимые ярым приверженцем церкви богослужения — по понятным причинам среди солдат процветала вера в Создателя, чего только не обещавшего в Песне Света.

Так и потянулись будни.

Снег хрустел под сапогами рыцаря-капрала Стоброма, давно не удивлявшегося возможностям Искора ступать бесследно и даже по воде — догадывавшегося о левитации. Первый весенний месяц близился к завершению, но в горах да на юге — прошлой ночью трещали ели. Последний мороз ушедшей зимы ударил на прощанье. Днём ни облачка, но светило лишь казалось приветливым, ничуть не грея. На холод грех было жаловаться Стоброму с его более чем двумя десятками совершенных рун — на все случаи жизни, так сказать. А вот по семье он скучал, впервые за время свадьбы разлучаясь с любимой женой и ненаглядными детьми больше, чем на три дня. Но тоже не жаловался. Однако же Стобром часто позволял себе ворчать: на унылую жратву храмовников, с которыми трапезничал; на зашоренность и твердолобость собратьев по ордену, служащих в Цитадели Кинлох, на их отстойную экипировку и посредственные навыки; на отсутствие таверн и бардов, за которых пытаются себя выдавать некоторые королевские военнослужащие с отдавленными медведями ушами и кривыми пальцами.

— И почему бы не брать на прогулки Уллу с Бельзой? Всё красивее обломков, — пробурчал в обледенелое забрало Стобром, точно зная, насколько сильно улучшают слух те серьги у Искора.

— Дельная мысль. Кого потом позовём развеивать уже их скуку? — С ухмылкой обернулся Искор, чьими волосами никакой ветер не смел играться сверх меры, пока над головой парил голубовато-серебристый орб, постоянно соединявшийся с венцом молниевидными отростками — вдобавок к свободно летающему вокруг зелёному шарику.

— Ну, если вырядить Хэдли шутом... — сходу ухмыльнулся Стобром.

— Поспорь.

— А верно! Спасибо, Искор, — поблагодарил Стобром за легальную каверзу.

Меж тем, подошедший к обрывистому краю Искор всерьёз задумался, незряча уставившись на зелёные копья елей в раскинувшейся впереди долине.

В другом мире приходилось весьма серьёзно изгаляться, создавая из инкарнума так называемых полуночных конструктов — примитивные, трёхпалые, угловатые, стекловидные. На Тедасе же уникальные условия сопряжённости с Тенью — океаном сырого инкарнума и магии. Тотемист уже вовсю пользовался призываемыми спиритами, особенно с обложкой из инкарнума, но ещё не обеспечивал их псевдо-плотью, как в другом мире материализовывались астральные духи или в которую он сам облачался при собственных превращениях по примеру ещё от духа Древня под зазеленевшим Скайхолдом. Вдобавок, память прошлого бытия в другом мире содержала в себе не только призывы стихийных элементалей, но и животных — от бурундуков до драконов. Раньше Искор не задумывался по этому поводу, имея вдосталь интересных тем. Ныне он завершил дела, давно закончив обучение и у провидицы Эленай Зиновии с возрастом более тысячи лет, и у присягнувших ему: воина-мага Аэллона Литрикса с возрастом более пяти тысяч лет, храмовника Освина Литрикса и серого стража-мага Авернуса Литрикса. Вопрос так и остался в нужности и целесообразности...

"Золото!" — тут же откликнулась драконья алчность, положившись на драконье провиденье. Разрозненные данные сложились в цельную картину.

Жизнь вообще зарождается из одной клетки. До самой смерти от старости в организме ещё остаются незрелые клетки — стволовые развиваются в клетки любых органов и тканей организма. В основе регенерации лежит бурное размножение стволовых клеток для восполнения любых утрат — магия обеспечивает стройматериалом в виде эфира или протоматерии, точно также способной развиваться до любого химического элемента. Искор изучал как искусственно выведенных квази-оборотней из Леса Бресилиан, так и настоящих ликантропов, тоже кем-то когда-то созданных, только более профессионально. В основе трансформации оборотней лежит переформатирование на клеточном уровне — скоротечное обращение клеточного развития к стволовому базису с дальнейшим заданием волчьего или иного шаблона, что длится отнюдь не мгновенно и потому выглядит отвратно.

За несколько недель тут Искор научился при помощи одной только стихии воды банально вымывать скверну, как из мертвечины, так и из моровых зверей, выдворяемых шаманами хасиндов с их исконных земель, только трудозатраты адские. Упражнялся Искор так же с первозданным огнём, чьи известные очищающиеся свойства плохо проявили себя при выжигании скверны, тем более, живых так не обработать. Сочетая огонь и воду, экспериментатор несколько упростил процедуры очистки до вываривания и отпаривания, вот только жалко выбрасывать груды мяса, которое само по себе несопоставимо дешевле кожи под штаны, куртки, плащи, обувь, доспехи.

Суть озарения заключалась в превращении ободранной туши в ещё несколько шкур, причём идеального качества — без накопившихся за жизнь шрамов и прочих повреждений. Для этого дела необходимо уметь задавать шаблон. И не абы какой плешивый у пойманной особи, а самый лучший: такой может дать только материализовавшийся волчий спирит — преобразить тушу по явленному примеру поможет уже волчий дух в тотеме. Или медвежий. Или галлы. Или виверны. Или снуфлера. Или дракона. Настоящее золотое дно кроется в бело-синей коже безобидного свиноподобного зверька — снуфлера, весьма распространённого в Ферелдене конкурента кабанов, клыкачей и болотных рыболовов. Легко добыть — трудно выделать, но не с возможностями Искора. В одном снуфлере есть и кожа для куртки, и кожа для подошв — берут с волочащегося по земле пуза. И эти милые зверушки тоже бегут из Диких Земель Коркари — заражёнными скверной. Большинство дохнет в пути.

Цена вопроса от одного соверена до трёх со шкуры одного зверька супротив той же медвежьей, которая более чем в два раза больше по площади и одновременно во столько же крат дешевле. А если учесть, что шкура составляет считанные проценты веса тела, то из уже ободранной тушки можно трансформировать порядка двух десятков идеальных шкур! Правда, трудозатраты и продажная стоимость всё равно значительно ниже производства совершенных рун. Другая правда в том, что рынок рун ныне пресыщен за отсутствием достаточного количества тех же самых доспехов со слотами под рунные пластинки: прилепленная к поганому доспеху зеленоватая совершенная руна будет работать не лучше мастерского уровня, плюс присобачивание второй таблички может привести в негодность саму дрянную основу. Новый рынок сбыта!

Меж тем раздался ожидаемый Искором сигнальный рожок. Прибытие в Остагарскую долину новой группы моровых лосей спровоцировало образование стада, понёсшегося к Остагарскому ущелью, в незапамятные времена перекрытому массивными створками врат, а ныне даже петель не осталось. Вторя первому сигналу, пронзительный гудок вырвался из всех щелей Башни Ишала. Люди побежали на выход, хватая луки и колчаны — лоси помчались по лабиринту из поваленных елей. Вскоре на мост к Искору с посохом и Стоброму с арбалетом высыпали первые лучники и арбалетчики из ротных, как раз вовремя — моровые звери подобрались к полосе ловушек из прикрытых снегом ям, брёвен и проволочных растяжек, острой гальки и крупных булыжников.

— Гтовьсь! Цельсь! Бей! Стрелять по готовности! — Кричал команды капитан Гаррик, заряжая свой незамысловатый составной арбалет и краем зрения следя за выпущенной тучей стрел и болтов, поваливших самых первых и матёрых лосей.

— Лучники по первым, арбалетчики по задним! — Проорали лейтенанты, хотя за всё время в Остагаре пограничники отбивали уже седьмой гон рогатых.

Искор переждал первую атаку, держа посох на изготовку. Чародей боролся с великим соблазном испытать в бою — квинтэссенцию души! В прошлом году при помощи своей тройственной природной чакры из трёх эссенций двойной плотности Искор сумел выжать одну квинтэссенцию души на одном из ритуалов в главном заклинательном зале Форта Джайнен. В первый раз он не смог её удержать в себе и слил в бочку с вином, которое даже с точки зрения градусов стало крепким, как абсент, не говоря уже о магической начинке, заводящей с одного глотка. На данный момент чародей-инкарнат во втором дне своего бассейна души имел целых три квинтэссенции и в ближайшем будущем намеревался расшириться — ёмкость первичного бассейна на тридцать шесть простых эссенций подразумевала второе дно для шести квинтэссенций. Хотя одна квинтэссенция как выжималась, так потом и разбавлялась обратно до шести эссенций, её преимущество заключалось в качественно более высоком характере магии, что прекрасно иллюстрируется на примере тривиальной классики заклинания Волшебного Огонька, практикуемого в Башне Магов: при вкладывании шести эссенций души получится шесть сгустков для шести окружающих союзников, эссенция двойной плотности увеличивает индивидуальный эффект вдвое, а вот при использовании квинтэссенции души даваемая заклятьем прибавка магических сил в шесть раз выше и распространяется она на всех вокруг в радиусе примерно шести шагов!

Чародей решил не отжигать, занявшись ещё одной насущной темой — упражнениями с посохом. Переплетенье трёх драконьих шей соответствовало тройственности тотемной чакры, огромный простор в выборе типа атакующих энергий давали и рунные пластинки в башках — в нёбах и под языками. Убойную комбинацию Мистической Плазмы составляли: огонь, спиритическая энергия, молния. Лосей взрывало с первого попадания — иногда по нескольких за раз. Менее действенная по множеству, но не менее скоростная и пробивная комбинация Зверского Повреждения состояла из телекинетической и негативных сил Тени и Природы, тоже заваливавших по несколько близких целей. В силу специфики строения посох раскрывал всю свою мощь только в тройственных комбинациях, превосходящих совокупный ущерб от активации шести разных рун. Достаточно было прижать драконий язык вверх, вниз или изогнуть для активации рун. Наборы доступных комбинаций определялись порядком вставки рунных пластинок. Ещё вчера для нынешнего боя Искор поместил в центральную пасть пару сдвоенных совершенных рун ранящих спиритических энергий, в боковые по паре ледяных и природных, дабы сразу при попадании порождать эффект заклятья Конус Холода, пронзающего льдом сразу несколько целей по направлению выстрела посохом.

Действуя на манер укола копьём, Искор двинул своим живо зеленеющим оружием: за время размаха перед тремя "целующимися" мордами сформировался бирюзовый сгусток, полетевший с хвостом из пушистых снежинок. Первый ещё не успел достичь дна ущелья, как чародей выпустил ещё один, не отставая в скорострельности от пользователей длинных луков. Искор метил по упавшим подранкам, одним выстрелом замораживая сразу по три-четыре лося из кучно прущего стада. Замершие статуи мешали прущим следом, из-за чего образовывались свалки, более наглядные, чем в случае со Зверским Повреждением, когда стрелы всаживали в уже мёртвых моровых лосей вместо стрельбы по ещё живым. Искор выстреливал как по вектору, так и внедрял виспов для самонаведения испускаемых посохом снарядов или придания конечной формы распространения магии в виде волны, взрыва, стены, глыбы.

— Браво, мужики! Стадо собралось больше прежнего, но никто не прорвался. Ура! — Сделав последний выстрел, возликовал капитан Гаррик.

— Ура-а! — Радостно закричали бойцы, отбившие очередной приступ, особенно горланил взвод под мостом. Эхо ещё долго гуляло меж стен ущелья.

— Поздравляю, сеньор Искор! — Лишь у дна Гаррик догнал Искора, неторопливо спускавшегося по соседней канатной лестнице. — Благодаря вашей ледяной баррикаде сегодня никто не прорвался!

— Ну что вы, сэр Гаррик, это салагам спасибо, что сбагрили снег, — скромно улыбнулся чародей, глядя на взвод дежурных, успевших покинуть места засад, где четверо самых метких стреляли из арбалетов, а двойки при них заряжали машинки.

— Ха-ха-ха, — рассмеялся Гаррик, поняв тонкий юмор. — Спору нет, всё-таки ледяная магия оказалась наиболее эффективным средством обороны.

Солдаты позавчера расчистили развалины после снежного бурана, бурча на приказ валить снег только с моста. Горка получилась приличной, но слишком рыхлой. Заполнив все слоты рунами огня, Искор славно порезвился с конусами, волнами и струями пламени, растапливая снег. Поменяв руны, чародей с ещё большим энтузиазмом и поддержке зрителей стал сооружать ледяную стену из "сисек": призывал водяных элементалей, напитывал их талой водой и направлял к кучам ветвей, вмуровывая дерево в лёд в качестве арматуры.

— Конечно, просто в первый раз мне хотелось повзрывать всего и побольше из-за наглой попытки храмовников занять мои апартаменты, да и огонь отлично спалил и налетевших потом моровых стервятников, и привлёкшие их останки. А во второй раз я решил потренироваться в избавлении солдат от страхов путём перенаправления этих спиритов на излеченных моровых лосей, удачно для хасиндов попавших под лавину.

— Хах, надеюсь, сегодня-то вы спустились сюда помочь салагам вынимать стрелы и болты, сеньор Искор? — С намёком и громко спросил капитан, наблюдая, как быстрым путём по обычным канатам спускается очередная пара бойцов в кожаной броне.

— Потренировать заклятье Массового Телекинетического Оружия и уберечь рога. Серьёзно, сэр Гаррик, исцелять сломанные рога и порванные шкуры проще на свежих трупах, как бы там храмовники не охали.

— Вы нарываетесь, а мне с ними лаяться, сеньор Искор?

— Рука руку моет, — белозубо улыбнулся целитель.

— То-то и оно, — ответил капитан с хитринкой в глазах. Благодаря эху грелись десятки пар ушей. — Кстати, как там движутся ваши исследования по очистке трофеев от скверны?

— Как и ожидалось, сэр Гаррик, промывка действенна, но затратна так, что продажная цена у нас получится вдесятеро выше рыночной. У меня созрела другая идея, сулящая большие выгоды и некоторые дополнительные опасности.

— М, излагайте, сеньор Искор.

— Когда-то дварфы для борьбы с летучими мышами вывели у себя в пещерах породу больших пауков. Ныне эти твари на харчах из порождений тьмы вымахивают до воловьих размеров. Осквернённым паукам — осквернённая пища. И да, сэр Гаррик, вы правильно глянули на нижние уровни крепости Остагар — я определил минимум четыре крупных особи на западной половине и пяток у нас на востоке. Проще всего, я думаю, склепать блочный кран на западной площадке — там спереди уже есть пролом, — Искор указал посохом направление.

— Припоминаю, — кивнул капитан.

— Как коз доят или овец стригут, так и гигантского паука я могу легко парализовать и намотать из него паутины — это и клейстер, и шёлковые нити. Только чтобы перемотать их из толстого каната в несколько сотен обычных ниток кое-кому предстоит вечерами крутить веретёна, зато с одной скормленной тушки лося мы получим нитей на несколько комплектов одежды — целый соверен вместо половины за шкуру и мясо. Раскормим пауков, а их коконы-гнёзда с детёнышами будем забрасывать далеко в Дикие Земли Коркари, чтобы пауки жрали монстров ещё на подходах к Остагарской долине. Всем хорошо.

— А ещё там сокровища, — поддакнул один из капралов, тыкая на нижние уровни, куда пока ходу не было.

Надо ли говорить, что возглавляемый Искором передовой отряд смельчаков по верёвочной лестнице забрался в упомянутый пролом уже этим вечером? Глиф Парализации, бочонок под клейстер, "сиська", три бельевых сушилки из валиков, посох под первичный канат для последующего вываривания — вот слагаемые успеха "паучьего дояра".

Первый зал, куда привела дырень, оказался давно обнесён подчистую, а стылые ветра прогнали насекомых. Хитрый и любопытный Искор за предыдущие ночи уже заклинил все механические и обезвредил все магические ловушки, потому никаких смертоносных сюрпризов, погубивших многих предыдущих воришек, прибывших за древними сокровищами, но оставившими свои собственные.

Пока четверо занимались пауками, стараясь не убить прибыльных тварей, тот самый Элден, как самый исполнительный и пронырливый, успешно раздобыл несколько тевинтерских, аламарских, авварских, дварфских мечей, кинжалов, ножей, у которых только рукояти обмотать заново да начистить, а также среди скелетов и куч мусора нашлись элементы брони, руны, монеты, украшения. Один только этот разведывательный рейд на четыре зала принёс недельное жалованье всей роты! За вычетом десятин для Церкви и Короны, разумеется. Отличное подспорье для нищего эрлинга Западных Холмов, которое при толковой коммерции может принести втрое большую выручку, чем предлагали дварфы-перекупщики Феддики.

Надо ли говорить, что на следующий день с одного из контрфорсов восточной части крепости Остагар был осуществлён пролом вовнутрь? Зримые трофеи подняли моральный дух мужиков, в чьих жилах разгорался приключенческий азарт. Какая там продажа? Многие с радостью жаждали оставить себе свои доли в виде приличного оружия вместо казённого барахла. Но ещё больше всех обрадовало чеканное золото. Откуда? Искор перед храмовниками несколько раз устраивал спектакли, когда открывал им секреты и катакомбы форта, от и до построенного Империей Тевинтер. Так и тут, делая из Элдена крутого домушника, Искор вскрыл старинный сейф, через содержимое которого легализовал двадцать четыре якобы эльфийских свитка пост-Завесных времён: Защита от Мировоззрения, Увеличение и Уменьшение Существа, Ужасающий Смех, Копьё Звука, Облако Тумана, Кислотная Стрела, Искрящаяся Сфера, Бычья Сила, Кошачья Грация, Медвежья Выносливость, Хитрость Лисы, Мудрость Совы, Орлиное Величие, Драконьи Стати, Паучья Кожа, Меньшая Иллюзия, Камуфляж, Призрачный Образ, Глиф Опеки, Щит, Силовой Барьер, Пристанище, Рост Растений, Изгнание. Каждому пограничнику капнуло по соверену, офицерам по два, старшим и Элдену по три, а по сделанному в Лотеринге заказу один из блэкстоуновских волонтёров доставил плоский матерчатый конверт с вышитыми рунами из Остагара в Форт Джайнен.

Однако не знали простые вояки о той плате, что брал на себя Искор, когда выполнял за них работу по границе эрлинга с горцами: четыре бурана уже побуждали авваров из малых племён спуститься с гор поживиться за чужой счёт, и четыре раза казавшиеся безопасными от лавин ложбинки стихия погребала под снегом и камнями за спинами едва отошедших разбойников, вместо набега на аламарри стремглав возвращавшихся и оплакивавших собственные семьи.

Следующий день оказался ужасно промозглым, дождь со снегом зарядил с самого утра. Словно этого мало, в ущелье попёрли всякие лисы, бурундуки, кролики. Казалось бы, давно сожранная хищниками мелочь, но нет, ещё оставались, оказывается. Доживая последние дни, мелкое зверьё с гнилыми пятнами скверны остервенело бросалось на снежно-ледяные укрепления, так и норовя вскарабкаться или перескочить. Высшее руководство могло себе позволить не совать нос на улицу.

— Гаррик, я тут потихоньку учу Уллу и Бельзу делать массаж, — начал Искор после жаркой разминки с тяжёлыми восьмифутовыми шестами со скруглёнными концами. — Есть желание испытать их умения? — Спросил чародей, не афишируя своей договорённости с девушками, которых мягко направлял магией, с удовольствием тренируя облегчённый вариант заклинания Раб Крови — живые руки да ещё и женские гораздо приятнее одетых в инкарнум спиритов.

— Ещё бы! Тут и спрашивать не надо — всегда за, — ухмыльнулся мужчина, частично уже представлявший, о чем речь.

Отдав соответствующие распоряжения, капитан с советником и девицами удалились до ужина.

— Девочки, а что же вы не раздеваетесь? — Спросил Гаррик, которому они помогли разоблачиться донага.

— Так это, хи-хи, массаж же, сэр Гаррик, а не утехи, — откликнулась Улла, позволяя себя щупать под юбкой.

— Хех, ложись-ложись, Гаррик, сперва на живот, — на второй кушетке показал пример Искор, обламывая оргию, о которой подумал капитан, разбалованный засыпать с двумя блудницами по бокам.

— Ладно-ладно, хех, на живот так на живот, — согласился мужчина. — Это что-то из медицинских приёмчиков?

— Конечно. Сейчас массажистки выпили зелье медвежьей выносливости, чтобы выдержать час. Теперь зелье кошачьей грации, чтобы их пальчики ловчее обращались с нашими кистями и стопами, и зелье силы бронто, дабы лучше проминали усталые мышцы. Целебные масла при втирании в кожу благотворно скажутся на всём организме. Гаррик, просто расслабься и лови кайф.

Говоря это, тотемист уже настроил свою природную чакру на восприятие остальных трёх персон, желая улучшить своё мастерство: не все три канала на передачу либо приём, а два на передачу и один на приём, чтобы каждая массажистка "угадывала", как сделать своему пациенту приятнее. За прошедшие недели девушки уже привыкли получать поощрение за отзывчивость, так что Искор окунулся в сплошное наслаждение, когда от доставляющих радость и удовольствие стараний на ниве магии получал и физическую усладу тоже.

Гаррик и десяти минут не выдержал, сомлев и размякнув без всякой задней мысли, да и девушки в первый получас на спину и живот старались не возбуждать эрогенные зоны, растирая икроножные мышцы, продавливая позвонки с боков, проминая бицепсы с трицепсами так, что дрожжевое тесто позавидует! Зато на втором обороте тела на кушетке особое внимание досталось ягодицам и возбуждающе ласковым поглаживаниям внутренних сторон бёдер, а потом грудных мышц и паха. Самим молодым женщинам тоже крайне нравилось обмазывать рельефные тела обнажённых мужчин, поменявшись ролями кто, кого и как лапает, особенно в свете обретения навыков для заработка за сеанс от серебряного чирика до целого соверена. Разрумянившимся и хихикавшим девицам даже не потребовалось заниматься рукоблудием: при магической поддержке они долго подпитывали сладостную истому волнительными касаниями и умасливающими тисканьями, а потом только и стоило, что легонько провести подушечками пальцев по уздечкам, чтобы у готовеньких ребят одновременно произошли семяизвержения. Гаррик оказался в полнейшем восторге от массажной процедуры в целом и частности, он даже при последующем омовении, стоя в лохани, пока его мылили, поливали и обтирали, вновь сильно возбудился и без стеснения трахнул Уллу в рот. С тех пор капитан и сеньор ежедневно подвергали себя массажу, что положительно отразилось и на лейтенантах — Гаррика перед сном теперь не хватало на сексуальное ублажение в постели сразу двух девушек.

Всего за неделю успели обшарить всю уцелевшую крепость до самых низов. Однако туннели спускались ещё ниже. И оставляемые по ночам кучки мяса привлекли оттуда ещё около десятка паучьих особей. На этом решили остановиться. Только и успевай "доить паутину", блокируя дверные проёмы малыми огненными элементалями, которых пауки пугались естественным образом. Для пауков ещё было слишком холодно, потому они не лезли наружу — пока. Вполне достаточно времени на приручение.

— Гляди ж ты, вместе с пауками завелись и маркитанты, а, Гаррик? — В один из вечеров спросил Искор. Стол для игры в шахматы стоял у окна с видом на Имперский Тракт, по которому на перегонки с сумерками полз очередной караван, намереваясь переночевать в Башне Ишала.

— Чьими стараниями, Искор, — уважительно кивнул Гаррик, с радостью готовый прервать очередную свою проигрышную партию. — Идём готовиться ко встрече.

— Конечно. Только я чую, что эти тоже предложат несусветно низкую цену выкупа, Гаррик. Думаю, разумнее и прибыльнее будет сдавать всё своей же интендантской службе. Наносу смена сезонов, так что могут прислать либо поношенное старьё, либо с иголочки.

— Хех, ты как всегда прав, Искор, я сам думал умерить аппетиты. Придётся к утру готовить пакет документов для курьерской отправки эрлу Вулффу, — решился Гаррик обойтись на ночь без секса. Кое в чём капитан ошибался — роту целиком сменят из-за кляуз рыцаря-лейтенанта Хэдли. — А на этих рога наставим, — пошутил капитан. Ветвистые и не содержащие в себе скверны рога действительно пользовались спросом, в основном для вывешивания в забегаловках и домах простых ремесленников — банны сами добывали себе престижные трофеи.

— Кстати, о рогах. У тебя много женатых? — Спросил Искор, хотя уже побывал во снах каждого солдата и офицера.

— Сорок один, — ответил капитан, не ведая о пяти тайных браках и трёх ещё пока незарегистрированных.

— Тогда им есть смысл взять натурой и организовать посылки семьям — пусть жены чего-нибудь шьют из шкур и подшивают-вышивают красивыми и крепкими паучьими нитями, клейстеры в колбах тоже в хозяйстве нужная вещь. Джетта и наши три бабы уже оценили весь ассортимент по высшему разряду. Вдобавок, натуральный паучий яд у наших милашек очень ядрёный. А ещё вокруг богатые и как бы ничейные леса: мне тренировка заклинаний для резки и сушки — вам смолы и готовые стройматериалы.

— Дельно. Прямо сейчас и обсужу это с ротой, — легко согласился прикормленный Искором капитан, подумавший заодно приватно перетереть с холостыми старожилами на счёт организации увольнительных для постепенной смены ротного состава на молодёжь из замковой учебки, чтобы всем сразу не сниматься с насиженного и прибыльного места, где пограничная служба успешно совмещалась с эффективными тренировками под присмотром высококлассного мастера-целителя.

— Ага, у тебя отличная рота, Гаррик. Я думаю, что скоро крупная живность из Диких Земель Коркари в большинстве своём поляжет у Остагара, а варвары так и не появятся. Через пару недель очищу шкуры, тогда же вам имеет смысл смениться.

— Смениться? — Удивился Гаррик и нахмурился, морща лоб в непонимании.

— Подкрепление в Форт Коннор, вместе с группой храмовников капрала Стоброма. Я к утру тоже составлю письма — для мастера Ирвинга и эрлов Галлахера и Эамона, в том числе с просьбой открыть в Остагаре ферму по производству паучьего шелка. Если свежедобытую паутину вымачивать в лириуме, то она пропитывается магией насквозь — из таких нитей получится ткать магический шёлк получше долийского сукна, а ещё красители простые и флуоресцентные для светящихся мантий жриц...

— Я тебе чем-то не угодил, Искор? — Обидчиво спросил Гаррик, давно понимавший, кто тут на самом деле верховодит, и после месяца с лишним совместного ведения дел в Остагаре обрётший высоченный пиетет перед этим молодым целителем, как и подчинённые капитана, тоже получившего свои репутационные барыши.

— А как ты сам ответишь на этот вопрос от подчинённого, капитан? — Намекнул прозорливый чародей. Гаррик смутился и скис. — Где форт, там и крепость. Будет стимул затянуть пояса и за лето отстроиться для собственных семей. У меня в Джайнене есть и другие храмовники в друзьях, кому горный климат милее морского и кто готов вместе с семьёй осесть во Внутренних Землях до конца жизни.

— Поразительно... — не нашёл собеседник других слов. — А в чём тут твой личный интерес, Искор? Колись, давай.

— В монопольном доступе к этому магическому кругу — ощущение от могущества вставляет круче лириума! А ещё, понимаешь, Гаррик, Цитадель Кинлох перенаселена, и Башня Ишала более чем подходит для нового отделения Круга Магов Ферелдена — со мной во главе, хех! Только надо всё плавно сделать, — убедительным голосом вещал Искор, имея не одно дно в озвучиваемом плане. — Сперва доходная паучья ферма, сырьё с которой обеспечит рыл двести из числа отставных старичков и обучающихся у них недорослей и повес из Южных Холмов — полное довольствие и жалованье воина.

— Охренеть! Платить деревенщинам за то, чтобы учились?!

— За отрыв от страды и боль — драть их тут будут мама не горюй, — ухмыльнулся Искор. Он не скрывал свои амбиции, зная, что Гаррик перед авантюрой с организацией в королевстве нового эрлинга будет основательно пропесочен обоими поручителями, которые нехотя, но всё же полезут в это мутное дело — набеги авваров их достали.

— Хах...

— Пауки постепенно очистят шахты. Попутно дюжина магов будет помогать делать бетон в Форте Коннор, поднатореют и вместе с дварфами прибудут в Остагар ремонтировать башню, вообще всю крепость тихой сапой отстроим. Если пустить весь сбыт через эрлов вместо перекупщиков, то им тоже перепадут деньжата на отстрой тёплых местечек для ветеранов и наём обученных. И, Гаррик, у Герринов полно родичей по дереву маркграфов Аурум, правящих Ансбургом в Вольной Марке. Став командором Форта Коннор и совершив династический брак, ты объединишь рода двух эрлов и тем сам займёшь пока никем не поношенный титул эрла Внутренних Земель, к которым относится Остагар. Как видишь, моё обучение в Джайнене оказалось достаточно прибыльным, я имею наличность ссудить лично тебе тысячу соверенов в слитках — к свадьбе на День Лета для покупки титула. И тебе взлёт, и для меня железобетонное политическое прикрытие. Соглашайся, друг, мы здорово сработались.

— Обложил по всем фронтам, ну, пройдоха ты, Искор... — выдохнул Гаррик, проскребя пальцами по шевелюре. Бастарду в эрлы? — Да...

Конечно, Искору, как сомниари, пришлось очень тонко потрудиться, чтобы ещё с первой недели в Остагаре закрутить интригу вокруг тридцатидевятилетнего и до сих пор холостого Тегана Геррина, любящего проводить время с кузенами Кадором и Персивалем Аурум в Вольной Марке, где в горячую подростковую пору зачал не только Трантера, но и ныне двадцатилетнюю девушку Хильду. Маркграфы Ансбурга сами имеют богатые родословные связи, чтобы старой тётке Талии взбрендило женить-таки племянника. Отошедшая от дел, но ещё влиятельная дама настояла на ознакомительной поездке вместе с возможной невесткой и её вероятной падчерицей в эрлинг Редклифф к праздничному дню — для погружения в культуру края. И какой же девушке не снятся мечты о замужестве на бравом вояке? Хильда идеально подходила Гаррику. Уж любовь с первого взгляда Искор навострился организовывать. Молодой мифриловый дракон жалел только, что ему не суждено будет побывать на пышной свадьбе в Денериме.

Насыщенный распорядок дня вполне устраивал чародея, который особо не скрывал: как суммарно четырежды в день на востоке и западе добывал и как отжимал, вываривал в красителях и разделял нити из паутинных лент, привлекая к этому салаг и своих служанок; как вымачивал разномастные шкуры в желчно-соляных растворах внутри уличных ледяных бассейнов и потом сушил над элементным огнём, выпаривая скверну. Всё по-честному, без обмана! Хех, кроме приписок натурой — количество подготовленной кожи вдвое превосходило численность убиенных: лосей, медведей, кроликов, клыкачей, снуфлеров, лисиц, бурундуков и прочей ошкуриваемой живности.

В натуральную оплату входило и сырьё с моровых пауков. Эрл Вулфф готовился лично поехать договариваться с королём Орзаммара, повезя и хабар из самих развалин Остагара, чтобы и продать подешевле, и выручить денег побольше — к обоюдному удовлетворению договаривающихся сторон. Так что от Остагара в оговорённый срок отъезжало множество телег со многими сотнями шкур и шкурок различных животных, чтобы через неделю пути по Имперскому Тракту дружно скрыться в бездонных недрах Орзаммара, взамен выпустившего десятки строителей из дварфской артели, вновь подряженной на Форт Коннор — расширять до городской крепости, как изначально и хотел Эамон, да денег перестало хватать из-за обескровливания горцами, безудержно плодящимися без усмирительно-увеселительных рейдов орлейской знати.

Якобы внезапный для сеньора Ригби отход с длинной вереницей гружёных возов и всей роты капитана Гаррика Вулффа оказался ожидаемым событием для рыцаря-лейтенанта Хэдли, тем не менее, удивлённого отъездом команды рыцаря-капрала Стоброма и тем, что роту сменило вдвое меньшее воинское подразделение сэра Брейта, помнящего Искора чумазым мальчишкой и приказом эрла Эамона сохранившего порядок, наведённый в Башне Ишала прежним капитаном. Сюрпризом для бдительного храмовника стало и то, что за несколько последующих дней воинский контингент увеличился почти вшестеро, включая вспомогательные службы. Вместе с повышенным от лейтенанта до капитана сэром Брейтом и все прочие прибывшие с ним ветераны приподнялись в звании — вчерашние солдаты стали капралами над двумястами рекрутами в возрасте от шестнадцати до двадцати лет. В развалинах Остагара стало людно и шумно...

Глава 3, Серые.

Один из последних дней календарной весны радовал солнечной погодой, такой редкой для Ферелдена! Обитатель заклинательной залы вовсю пользовался возможностью зарядить светом Солнца и эссенциями виспов свежедобытые и вызолоченные ленты паутины, из которых вечером намотают сотню катушек чудесных светящихся нитей, только и способных умаслить впавшую в маразм поганку из Великого Собора в Вал Руаё. Солнечная символика — это Церковные символы Создателя. Светящийся ореол с одежд производил на верующих неизгладимое впечатление святости Верховной Жрицы, чьё окружение вовсю пользовалось её старческой немощью, держась у власти и спасая от храмовников шибко наглого чародея, поставляющего эксклюзивные паучьи нити и особенные составы для "святости" восковых свечей.

— Кого-то заметил, Бирд? — Не отрываясь от телекинетического перематывания бухт, спросил молодой человек у юноши всего на пару лет его моложе. Внешние отличия между полуэльфом и человеком не всяк с первого взгляда различит.

— Да, сеньор Искор! К нам по тракту скачут всадники, штук три рук, — изъяснился глазастый помощник с даром к магии, тайно пробуждённым в этой зале.

— А у меня ничего, — басовито отозвался другой парень, тоже оказавшийся латентным волшебником.

— Никого и ничего, — уныло вторил третий, наблюдавший через корабельную подзорную трубу южные области.

— Тоже пусто, — выделился последний из той же деревенской глубинки Южных Холмов, отправившийся обучаться воинскому делу, а оно вона как вышло.

— Смотрите вдаль и спиной ощутите, рядом с кем из вас сейчас жгучий сгусток магии? — Задал задание чародей, не покидая центра магического круга. Все четверо свободной рукой верно указали направление, никто не подглядел. — А теперь сладкий? — И с этим заданием справились. — Все сегодня молодцы. Однако у меня для вас неприятная новость.

— Мы поедем в Кинлох? — Догадался Бирд, обернувшись с кислой миной на лице.

— Да. Таковы законы Ферелдена, ученики. Я вам рассказал и немного подготовил к тому, что вас ожидает в Кругу Магов. Дольше скрывать и затягивать нельзя.

— Это из-за этих, да? — Насуплено кивнул Бирд в сторону Имперского Тракта на севере. Прижал раскладную подзорную трубу к стенке и посторонился, привычно давая зелёному шарику чародея прильнуть к окуляру.

— А кто они, сеньор Искор?

— Преступники.

— Преступники?! — Ахнули все хором.

— Так и мы с вами преступники, не? Сигнальте о знатных гостях и бегом собирать манатки, парни. Разрешаю чуток распустить нюни на сиськах Марты и Данаи.

— Есть, сеньор Искор, — вразнобой ответили ребята, успевшие сдружиться на общей тайне.

Когда воплощения уныния и укора сложили инструментарий и спустились, неслышно прикрыв дверь, Искор лично за минуту всё смотал, жахнув прорву маны и эссенции Тени в частицы лирума, прихваченные паутиной во время протяжки через корытце с его раствором. Чародей намеревался устроить прощальную проверку и подарок, собирая все эти новые катушки на отправку преподобной матери в Лотеринг — там как раз собрался излишек храмовников для спроваживания всего их отряда в Башню Магов вместо усиления их группировки в Остагаре.

Перед спуском Искор окинул взглядом своё пристанище, задержав внимание на громоздком платяном шкафу. Забег хитрой ухмылки нарушил величественное спокойствие аристократичной физиономии, грустно вздохнувшей по минувшим дням. Для курсантов совершенно неприемлемо было устраивать поединки на сексуальный интерес, вообще избегались эротические намёки ради сосредоточения на тренировках и труде с паутинными нитями, обеспечивавшими столь высокие заработки. Молодёжь в учебке не только сама готовила себе еду под строгим женским надзором, но и обстирывала себя. На соседнем с развалинами полигоне имелась речка, где бывалые офицеры регулярно закаляли рядовых задохликов, повзводно уча сооружать походные каменки и приспосабливать палатки под парные, после стирки и помывки становящиеся ночными сушилками. Впрочем, себе Искор не отказывал в удовольствии наслаждаться массажами и кухней своих новых работниц.

Вскоре делегация встречающих вышла на подъезд к крепости Остагар: слева забранная блоками обрывистая скала вверх, справа обрывистая скала вниз, позади бревенчатые ворота, пятые по счёту, наконец-то сколоченные армейскими рекрутами руками не из жопы. Чародей Искор и капитан Брейт впереди вровень, храмовник Хэдли и сестра Бикки позади, за ними адъютанты с кубками и кувшином бодряще-освежающего отвара на древесном соку. Цокот копыт всё явственней приближался.

В нарушение протокола и всякой субординации, на последних десятках ярдах отстававший на полкорпуса всадник вырвался, повесил шлем на луку седла и ловко спрыгнул со своего породистого коня с приметной белой полоской на морде.

— Искор! — Громко воскликнул обрадованный латник.

— Алистер, — смягчил оный своё металлическое выражение лица. Оставив свой вычурный посох спокойно стоять вертикально, Искор тоже раскрыл объятья, впервые с той поляны встречаясь с побратимом наяву, а не во сне.

"Не надо, прошу," — Алистер попытался телепатически отговорить от намерений, отголоски которых таки просочились к нему и очень не понравились. "Альтернативы хуже," — знающе ответил Искор, поделившись одним из ложных видений о том, что в решающей битве за Остагар выжило только двое Стражей.

— И Бутр, кхм! — Кашлянул сосед на умилительную встречу, когда соскучившийся конь тоже полез за своей долей ласки. — Я помню вас совсем мальчишками на этом вот коне, и вы за десять лет ничуть не изменились, — тепло сказал сэр Брейт, за это время успевший заработать седую прядку. — Приветствую, Орден Серых Стражей.

— Приветствую, капитан Брейт, добрые люди, — густым баритоном ответил командор Дункан, соскочивший со своего скакуна. За ним последовали все остальные.

— Командор Дункан, позвольте представить вам — сеньор Искор Серый, мы с ним вместе хотели вступить в Стражи, — бодро выстрелил Алистер наперекор побратиму.

— В легальные, — громко и чётко подал голос Искор наперекор эмоциональной просьбе от побратима Алистера. — Никто за два с лишним века не отменял указ короля Ферелдена Арланда Тейрина, объявившего мятежный Орден Серых Стражей вне закона, — изрёк чародей, с металлом в голосе добившись ожидаемого эффекта. Алистер об этом впервые узнал и бескультурно раззявил рот в ошеломлении. — Остагар — это высоко охраняемый военно-промышленный комплекс Королевства Ферелден, преступников здесь казнят на месте, но мы позволяем вам развернуться и уйти добром, Орден Серых Стражей! — В глухой тишине провозгласил Искор, взявшись за посох и выпустив наружу давящую ауру изобилия магии и близости Тени, что настораживало получше скрипа половицы в доме с привидениями. — А ежели оголите мечи, я, кроме друга, всех Стражей мигом смету одним заклятьем Поля Отталкивания.

В задней части толпы кому-то явно вдарили под рёбра и по кумполу, затыкая комментаторов. Дело приняло неожиданно и неприятно серьёзный оборот. Не ожидавшей такой подставы капитан Брейт вытянулся во фрунт, со свистом втянув воздух, десятки военных за его спиной тоже поджали булки. Улыбки церковников стали лживыми.

— Всё так в истории, сеньор Искор. И по умытой кровью истории всем надлежит следовать древним законам Ордена Серых Стражей, чтобы человечество выжило во время чрезвычайного положения мирового масштаба — с Юга наступает Пятый Мор, — твёрдо провозгласил дипломатичный Дункан, легко подобрав слова и тон, хотя внутренне не был уверен в истинности своего последнего заявления, ради проверки которого и притащил сюда весь ферелденский состав ордена с боёв на севере.

— Я полуэльф и постоянно помогаю выжить всем животным и растениям родного мира. И я бы сказал, что моровое поветрие с зимы дует севером, а вы только к лету очухались, и что здесь без вас прекрасно справляются. Но! Король Кайлан Тейрин не отменял указ предка и не объявлял о Море! И ни на ком из вас даже нет орденской униформы, хоть как-то отличающей от самозванцев, и не от Стражей мы узнали о средствах против скверны. Так что идите лесом, нелегалы и анархисты, или к вам будет применена сила по всем законам Королевства Ферелден, на территории которого вы шастаете абсолютно нелегально, назвавшиеся Серыми Стражами!

— Ваш друг не ошибся с вашим желанием присоединиться к Серым Стражам? — Чёрный взгляд испепелял, благородная осанка соперничала с королевской. Дункан не нашёл поддержки в сэре Брейте, который с потрохами зависел от Искора. Дипломат ещё не все подходы исчерпал, как ещё не утратил он пиетет перед законной властью.

— Тогда я не знал истории, а этой зимой ещё не думал, что Стражи настолько выродились, что позабыли даже о первом признаке Мора.

— Так вы не отрицаете начало Пятого Мора, сеньор Искор Серый?

— Я не отрицаю найденных в Остагаре и зафиксированных в дварфских хрониках доказательств, что так называемые глубинные или моровые пауки тысячи, повторяю, тысячи лет питаются порождениями тьмы и чувствуют приближение еды. Я не отрицаю, что вывел из желчи разводимых мной тут пауков коагулянт и подавитель скверны, прописал курсы очистки заразившегося организма и вместе со всей рецептурой уже переправил образцы и документацию мастеру Ирвингу, Первому Чародею Круга Магов Ферелдена. Я горд тем, что в Остагаре нет больных скверной! Прошу прощения, Стражи, но либо убирайтесь вон, либо прям тут распускайтесь, я хоть с другом смогу быть.

— Да будет вам известно, сеньор Искор Серый, что только Серый Страж способен убить Архидемона, — на пределе сдержанности изрёк Дункан, пока его констебль пресёк разговорчики в толпе своих.

Командор серых не мог дать своему голосу магической силы и звучания, да и не знал он, что весь их диалог был слышен у Башни Ишала. И при этом каждый серый страж, находящийся на узком Имперском Тракте меж отвесами вверх и вниз, прекрасно знал об их общей уязвимости перед любой конусной атакой мага, а таковых заклятий в нынешней убогой классике насчитывалось три, по степени убойности: огненное, электрическое, ледяное. Потому Искор смело продолжил напирать на тех, кто осознавал шаткость своего положения здесь и сейчас да внутри королевства в целом:

— А зачем убивать больного, командор серых Дункан, когда надо вылечить либо подчинить и с его помощью выманить всех бездушных порождений тьмы для тотальной зачистки Тедаса от Скверны? Но дурные Стражи всех больных богов-драконов тупо убивают! Втирая народу про жертвенность, Орден Серых Стражей способствует Осквернению Мира! Вот чем занято ваше руководство в Вейсхаупте?! Политикой! Грязной и продажной политикой!!! Вопреки своему же уставу о невмешательстве в мирские дела, за которые Ферелден вас запретил, и вместо самими же вами взятого на себя священного долга по избавлению Мира от Моров и Скверны. Гнуснейшие Клятвопреступники! Командор серых Дункан, лично вы тоже грязно замарались политикой, повторив ту же самую ошибку прошлого, что в начале Века Бурь привела к орденскому мятежу и королевскому запрету. И вы, позорные неучи, своей истории не ведающие, ещё смеете тут баять нам о верховенстве своего преступного беззакония над нашими порядками?! Убирайтесь прочь, Стражи, скверна до основания сгноила ваш тухлый орден! — С плеча рубил правду-матку могущественный чародей, буквально светясь и придавливая Героической Аурой, направленной против Серых Стражей, пробранных до печёнок.

— Пожалуйста, не заставляй меня выбирать, Искор, — сипло выговорил Алистер, мечущийся между побратимом и почти заменившим отца Дунканом со ставшей привычной компанией других серых стражей, крайне недобро сопевших на остагарцев, прикидывавшихся декоративными ветошами вокруг трёхглавого зелёного дракона.

— А чего тут выбирать, Алистер? Без всяких церемоний левой под дых, правой в челюсть и пинком под сраку в известном направлении, — вслух сказал Искор, имея ввиду его кровного брата, короля Кайлана. Побратим всё понял, другие — нет.

Алистер шмыгнул, весьма плохо управляя мимикой своего живого и непосредственного лица. Искор нарочно сам себя загонял в ловушку, дабы потом никто и никогда не подкопался — и поделился этим с побратимом, успокаивая. Во снах они обычно дрались, развивая форму друг друга и предпочитая живое общение. Пока Дункан и Брейт сверлили друг друга взглядами, Искор продолжил с Алистером:

— И это, друг, я прошу тебя присмотреть краешком за четырьмя одарёнными учениками. Они в Церковь Лотеринга с вашей оказией доставят порции препарата и пряжу из паутины на благословение, а потом их уже храмовники сопроводят в Башню Магов. Я и на твоих товарищей тут прихватил двадцать склянок, Алистер, с запасом и со всеми выкладками, — произнёс Искор, отцепив от своего пояса и протянув подсумок с расширением пространства. — И тебе, Бутр, припасена сотенка яблочек южанки, ты ведь поделишься лакомством с этим рыжим снуфлером, правда?

Одновременно с обращением к коню, Искор дважды быстро поднял и ударил посохом: сперва подцепил зелёный шарик и превратил в цветок, затем взорвал бутон и обрушил на кавалькаду ворох голубовато-зелёных лепестков, за десять сердцебиений снявших дорожную усталость и боли, поправивших здоровье и напитавших силами. Ну и как же не погладить дружелюбного Бутра по его белой полоске на морде?

— Засранец ты, Искор, — сердитый друг отобрал подсумок, цепляя к поясу.

— Не всё коту масленица, Алистер. Оглянись: стыдливые краснеют — бесстыжие бледнеют, — нейтрально произнёс Искор. И с лисьей ухмылкой продолжил, протягивая обжоре очередное лакомство: — Бутр, и как тебе не стыдно клянчить ещё яблок?

Сделав громкий и долгий выдох, отбритый и рассерженный Дункан лаконично распорядился:

— По коням! Поворачиваем! — Зычно приказал командор, намереваясь свернуть в лес, что за горой, при объезде которой попадаешь в Остагарское ущелье, где никто не учинит препятствий толпе выезжающих в Дикие Земли Коркари. Четверым ученикам суждено было скакать в Лотеринг без серого сопровождения.

— До встречи, Алистер, успехов тебе.

— До встречи, Искор, и тебе успехов.

— Жаль, — печально выдохнул Искор, когда кавалькада отъехала и четверо за ней. — Потеряют неделю на лишние доказательства начала Пятого Мора, а нам бы их помощь не помешала уже сейчас.

— Так Пятый Мор действительно начался, сеньор Искор? — Побледнел Брейт.

— Конечно, иначе стал бы я покидать уютный Джайнен, едва узнав о миграции заражённых скверной животных из Диких Земель Коркари к нам в Ферелден?

— О какой помощи Стражей вы нам баете, сеньор Искор Серый, когда сами же их обосрали и прогнали? — Задался едким вопросом главный здешний храмовник, пропустив мимо ушей всю важность предыдущего заявления чародея. Тупица сам не понял, насколько красноречиво признал сейчас единоличную власть Искора в Остагаре — магия звука всё ещё действовала, в том числе догоняя всадников. И принесла же его нелёгкая именно сегодня — чего ему стоило вчера или завтра вернуться от Ригби для отправки своих кляузных отчётов?

— Молва говорит, пока дварф не упадёт лицом в лепёшку, он не помоется. Сэр Хэдли, пока в Ферелдене не признают легальным Орден Серых Стражей и не объявят о Пятом Море во всеуслышание, королевство не в праве обращаться за международной помощью. Для тысяч заразившихся понадобятся десятки тысяч зелий, сами мы не справимся с такими объёмами производства, а лучшего метода исцеления больных скверной я пока не придумал. Мне бы сюда ассистентку Кейли и ещё несколько светлых голов из Санатория Джайнена, но кто ж их отпустит за милую душу?..

И слава богу, что церковная сестрица Зилакия промолчала. Сперва Аэллону пришлось постараться с поисками, а потом Искору подсуетиться, перегоняя нескольких глубинных пауков наверх вместе с их "пожитками" в коконах — уже предъявленными курсантскому корпусу доказательствами древности самих гигантских пауков и скверны, обрушенной на горемычный Тедас вовсе не Создателем, разгневавшимся от того, что двенадцать с лишним веков назад тевинтерские магистры воплоти ворвались к нему в спальню. Слава здравомыслию и плетям, в Остагаре диспуты по этому поводу шли в головах, а не на устах.

Следует отметить, что у Ордена Серых Стражей Ферелдена имелся повод не обращать должного внимания на Остагар. В прошлом месяце более тысячи порождений тьмы атаковали Крествуд на реке Дейн. Искор своим послал знамения через сон в ночь на восьмое волноцвета, чтобы уберечь их от прорыва плотины, смывшей порождения тьмы, но и нанёсшей большой урон самой деревне Крествуд, что стоит на первой развилке реки Дейн. Проделки Архитектора, тем самым отвлёкшего внимание от Архидемона Уртемиэля, набирающего силы южнее границ Ферелдена — где-то под Дикими Землями Коркари.

— Ну, пойдёмте, что ль, потихоньку, посмотрим, как знаменитые серые стражи справятся с нашей полосой препятствий?

— Идёмте, — согласился капитан Брейт, тем самым узаконив перерыв от изнурительных и болезненных тренировок с раннего утра до позднего вечера без всякого личного времени курсантам на то же банальное рукоблудие.

Практически всё население Остагара вывалило на мост и обрывистые края, чтобы шёпотом обсудить произошедший разговор и громко пожалеть коней стражей, которым за пределами долины предстоит переться по слякоти и бурелому, а перед тем проскакать по скользким глинистым дорогам меж поваленных елей и хвойных шатров в качестве дневных домиков гигантских пауков, покамест справляющихся с небольшими выползками генлоков — приземистых гор мускулов на основе мутировавших от скверны дварфов.

Надо отдать должное, подкованные и обученные кони справились, в два ряда проскакав извилистый путь, и спереди справляясь с паутиной длинной глефой, и позади отмахиваясь мечами и прикрываясь щитами от плевков потревоженных насекомых, чуявших скверну в крови стражей и потому принимавших их за свою еду.

Разумеется, Искор не стал пускать всё на самотёк, а дважды являлся ночью к стоянке серых стражей, чтобы самому убедиться, что все они до единого — не увидели кошмарно-вещие сны об Архидемоне, мечущимся в огромной каверне для Призыва порождений тьмы, стекающихся к нему ручейками пока ещё в десятки особей сотнями в сутки. Ночь от ночи скверна в драконе становилась сильнее, расширяя влияние на мили окрест, но ему ещё было очень далеко до Остагара. Искор уже вычислил, что осквернённому Уртемиэлю понадобится примерно год и квартал для охвата в полторы сотни миль радиусом, возможно и больше. Думат был первым осквернённым драконом и считался сильнейшим из семёрки древних драконов-богов, ему потребовалось сто лет для взращивания влияния на порождений тьмы в тысяче миль вокруг него. Будь иначе, тогда не только бы Андерфелс оказался опустошён скверной. Однако не всё так просто. Нынешний Архидемон отправлял большие отряды своих призывников во все стороны, тем самым заставляя встречных одиночек и мелкие группы вливаться к нему в армию — эдакие спускаемые с горы снежные шары, растущие по мере скатывания. Именно поэтому серые стражи бдят по всему миру, и не кучкуются в одном месте в ожидании вещих снов, проистекающих из группового разума скоплений порождений тьмы — подобно пчелиному улью или муравейнику.

Ещё две ночи жалкий ферелденский ошмёток некогда великого ордена увядал в весенней грязи и мок под грозами, целенаправленно углубляясь в дебри точно на юг. Искор совершенно не вмешивался в сны и наблюдал теперь только ясновиденьем, как один лишь Дункан не из самых старых и чувствительных посвящённых — лишь командор с криками и в липком поту просыпался от кошмаров с Архидемоном в главной роли: тот жрал самых старых и наиболее пропитавшихся скверной порождений тьмы. И это действительно безумный кошмар, когда воспринимаешь трапезу одновременно со стороны едока и закуски. Вот только эти кошмары преследовали Дункана ещё в Денериме, так что, увы, не показатель. К сожалению, многие знания были утеряны или зажаты в Андерфелсе, продвигающим своих ставленников на места командоров, так что через три дня изгваздавшийся отряд повернул в обратный путь, на сей раз при проходе через Остагарскую долину зарубив нескольких настырных пауков — Искору как раз требовались внутренние органы пауков на опыты.

Очередной день тренировок молодёжи с очередной отработкой сценария защиты сплочённого взвода от вчетверо превосходящих, но разрозненных групп врагов. Лёгкие перелатанные одёжки и остро заточенное оружие с боевыми наконечниками стрел — при таких же настоящих щитах и шлемах. Сражение на отработку тактики. Кто-то выбывал от трёх-пяти попаданий стел, кто-то вываливался из сознания с криком боли: всех их понарошку добивали плоскостью меча или дубинкой по задам, а целитель удалённо затягивал раны. Неожиданно для бойцов раздался сигнал рожка о пешем госте. Лишь миг заминки, и мочилово продолжилось.

Начался очередной заход, когда от привратницкой в сопровождении двух дежурных ветеранов из пятёрки появился визитёр, испачканный с ног до головы.

— Сеньор Искор, разрешите доложить. Прибыл эльф, представился рейнджером Таримелем и предложил свои навыки за кров и стол, — отрапортовал седоусый боец.

— Благодарю, сержант Байлон, можете возвращаться на пост.

Козырнув, оба ушли. Надо отдать должное: не замазано, а не одето — ничего с символикой ордена грифонов. Лицо с приметной долийской татуировкой, не встречающейся среди кланов, часто навещающих Ферелден. Отличный прогиб Серых.

Под ухмылки отвлекающихся парней Искор взмахнул посохом, поднимая до пояса — водяную сиську. Мужчине хватило выдержки и смекалки задержать дыхание на время, пока элементаль обнимала его целиком и вибрировала, отстирывая. Через полминуты вода схлынула, как ни бывало, убрав грязь под плотненький и пушистый дёрн радостно-зелёненького цвета. Колкий взгляд эльфа сменился на обескураженно-благодарный.

— Приветствую, Таримель. Я — Искор, чародей-целитель. Что ты намерен предложить из своих навыков, Таримель?

— Я хорошо умею ставить ловушки и выслеживать врагов в лесах, сеньор Искор. Могу обучать, могу делать одиночные вылазки.

— Я ощущаю в тебе магию природы. Покажи.

Таримель замешкался, прежде чем совершить — призыв спирита серого волка, материализовавшегося под характерным зелёным всполохом Завесы и в клубах серой хмари Тени. Нечто сродни тотемному духу или ангелу, присматривающему за классическим спиритическим целителем.

— Всех покажи, — потребовал Искор, и бровью не поведя за сосредоточенностью на своей природной чакре.

Таримель коротко кивнул, вместо обычного серого волка вызвав заурядного бурого медведя, а потом пегую лошадку и гигантского морового паука с зеленоватой расцветкой, встречающейся в Лесу Планасен, что западнее Киркволла. Взмах меча отсёк голову — через миг все следы паука исчезли. Искор поймал взгляд лейтенанта:

— Кур-вы! Стро-ойсь! В каре для принятия трёх плетей за срыв смертельного задания! — Проорал офицер. — Первыми получат гостинцев дохлые обороняющиеся!

Отвлёкшиеся на диво дивное курсанты дружно издали горестные стоны, но команду выполнять побежали без промедленья и возражений. Построились и оголили торсы. По очередному выкрику первые десятеро вышли вперёд, подставившись под удары вытащивших плётки капралов, ответственных каждый за свою пятёрку. Их никогда не наказывали монетой, как в регулярных войсках, за провинности — боль.

— И-и раз! — Гаркнул лейтенант. Десять взмахов одновременно полоснули по спинам и бокам, совершенно не сдерживаясь в силе ударов. — И-и два! И-и три!

В первые дни орали благим матом и потом получали дополнительно ремнём по голым задам — теперь все терпели боль достойно, как сами тренировки с наказаниями, так и дальнейшее ожидание исцеления. Таримель невольно округлил глаза, глядя на экзекуцию по, казалось бы, пустяковому поводу. Когда все наказанные вновь составили строй, не смея поднимать взгляды, Искор применил на них магию массового лечения и рекреации с отмеренной толикой экстаза, дабы полностью оздоровлённые и взбодрённые ребята приступили к очередному прогону — с куда большим рвением к исполнению поставленных командиром задач. Политика кнута и пряника действовала эффективно. К слову, эрл Гаррик крутился, как белка в колесе, не раз уже прокляв своего демона-искусителя, подбившего на всю эту авантюру с династическим браком и эрлингом Внутренние Земли с административным центром в ударной стройке на восстанавливаемой крепости Плацдарм, бывшей Каленхадской. Эта старинная замковая фортификация располагалась прямо на горном уступе, под которым лежала деревня Перекрёсток. Эрлы, посовещавшись с дварфами, решили восстанавливать и улучшать именно это неплохо сохранившееся укрепление вместо чересчур дорогостоящего и проблемного расширения Форта Коннор, между прочим, подаренного эрлессе Хильде дядюшкой Эамоном в качестве свадебного приданого. Все эти пряники-курсанты готовились в гвардию Гаррика, покамест слишком зависимого от чужих кадров.

— Суровая школа... — прокомментировал Таримель, когда Искор вновь повернул к нему лицо, слегка зеленоватое в лучах летавшего над ними пушистого шарика, ореол невероятной концентрации магии от которого рейнджер явственно ощущал на себе.

— Передумал поступать, Таримель? — С полуулыбкой спросил молодой полуэльф у зрелого эльфа тридцати пяти лет. — Курсантам у нас платят жалованье по солдатской ставке во время боевой операции, поэтому у нас в учебке конкурс по пять-семь человек на койко-место вопреки ещё более суровым тренировкам терпеть боль, — поделился Искор сведеньями не без гордости за результаты и достаточно громко, чтобы нагреть уши сражающимся, продолжавшим получать лечение.

— Я пришёл сюда не в качестве курсанта, сеньор Искор.

— Наш полигон с охотничьими ловушками на соседнем утёсе, Таримель. Утром будете преподавать всем. Днём занятия с семнадцатью потенциальными рейнджерами, на природе и с магическим кругом. Вечером ваши вылазки в округу. Помимо доброго слова вы получите обучение друидическому варианту заклятья Лечения, разнообразию и массовости Теневого Призыва. Устроит такой обмен знаниями? — На всякий случай уточнил Искор, дождавшийся нужного учителя, чтобы перенять навыки магического толка и расширить их знаниями из своего прошлого мира да с обкаткой передачи.

— Да, сеньор Искор, — уважительно поклонился серый страж, вроде как прибывший сам по себе, пока остальные поскакали в Лотеринг и далее в Денерим. Внутри же эльф покоробился от того, что его народ докатился до того, когда чистокровный вынужден перенимать эльфийские знания и умения у полукровки. Позор!

— По этапам сегодняшнего обустройства и встраивания в распорядок завтрашнего дня обращайтесь к капитану Брейту. Сейчас дождёмся завершения активной фазы учений, Таримель, и я вас сопровожу в эльфийскую башню.

— Хорошо, сеньор Искор. Спасибо, что приняли меня. Обещаю, я не подведу.

— Приятно слышать эти обнадёживающие слова, не забудьте повторить их капитану Брейту. Как устроитесь и покушаете, советую погулять по Остагару. Этот волшебный огонёк будет сегодня-завтра всюду сопровождать вас, а эта посланница проведёт вас ко мне для занятий природной магией или по какому-либо другому поводу, — проинструктировал Искор, пересаживая своё шпионское Заклятье-виспа и демонстрируя зеленовато-искрящийся полёт обнажённой девушки-с-пальчик — все тут уже привыкли к этим миленьким посланницам чародея.

Разумеется, Теримель отправился гулять как раз вовремя, чтобы застать "фермера" за началом работы. Эльф зорко наблюдал, как чародей берёт с подноса ладошку лириумной пыли и, не чинясь, приседает: начинающиеся светиться частицы по указательному пальцу струятся на подставляемые помощниками подошвы ботинок, рисуя на каждом одинаковые светящиеся глифы. Расточительство? Тренировка!

У тёртого Таримеля сердце ушло в пятки, когда чародей с группой помощников — сиганули вниз! Не ужас, но возгласы восторга огласили долину, куда отличившиеся на учёбе везунчики плавно приземлились по фермерским делам. Внизу уже ждали вахтенные, из сундуков на деревянных помостах приготовившие весь необходимый инвентарь. Прихватив носилки, возглавляемая Искором группа юношей устремилась к первому еловому шалашу, вновь удивляя рейнджера — они не вязли в грязи и вообще шли бесследно!

Наблюдая дальше, зоркий Таримель запомнил, как Искор что-то эдакое станцевал, выбив дюжину тактов смутно знакомого эльфу мотивчика, который вывел отожравшегося за ночь гигантского паука из его домика. Дальше серый страж вместе со всеми увидел знакомый Глиф Парализации, засветившийся под брюхом насекомого. После чего Искор смело присел и сунул руку вниз — к прядильному аппарату паука, вставшего на дыбы для беспрепятственной "дойки". Вытянув липкую и поблёскивающую на свету паутину, фермер окунул руку в ванночку и зажал первый подводный валик для съёма клейстера. Пропустив зигзагом через второй над ним, Искор уже при помощи слегка светящейся призрачно-зелёным руки из виспа протащил ленту в следующую типовую ванночку, где перед этим удалённо растворил необработанный лириумный кристалл. В третьей находился краситель — ядовито-жёлтый шёл первым, самый писк нынешней моды в Орлее. Далее из тележной оси и колеса была сделана катушка для наматывания нескольких бухт полуфабриката, которая быстро набрала обороты, натянув паутину, за испусканием которой чародей чутко следил. Через пять минут интенсивного "доения" паука Искор ещё и спереди сцедил яд и желчь по отдельности, а потом переложил ему на панцирь волшебный цветок и отпустил восвояси. Группа обошла так всю пару десятков гигантских насекомых, жрущих порождений тьмы и производящих пряжу отменного качества.

Таримель уже имел представление о паучьем шёлке для нарядов и о бронированной ткани, которую слоями склеивали с кожей, становившееся лучше штампованных лат! И хотя на изготовлении конечного продукта наживались другие в этой отлаженной цепочке, стоимость сырья с лихвой покрывала все расходы на военную школу (Таримель не представлял сумму, а потому и предположить не мог, что львиная доля заграбастывается Церковью, смотрящей сквозь пальцы на вольности источника баснословных прибылей). Эльфийский рейнджер и серый страж не раз испытал трепет за тех смельчаков, которые занимались гигантскими пауками, как обычными, так и ядовитыми, и особенно опасными моровыми, которых на этой, с позволения сказать, животноводческой ферме имелось в большинстве из-за более высоких характеристик их "надоев".

Возвращение группы паучьих фермеров тоже впечатляло. Вновь повторив процедуру рисования щепотками лириумной пыли на подошвах ботинок, Искор вместе с помощниками лихо запрыгнул с воинского помоста внизу на высоту ущелья в сотни футов — вновь плавно приземлившись! Ценный "урожай" подняли лебёдкой. Все курсанты хорошо знали свой источник финансирования: такой же молодой, как они сами, чародей был для ребят всеобщим кумиром вопреки церковным наставлением о греховности магии. Вот теперь, вспомнив волшебные шахматы у сослуживца из магов-отступников, носящий звание старшего серого стража Таримель поверил, что этот молодец способен был изобрести тот самый коагулянт и подавитель скверны, в случае для серых стражей помогавший спать спокойно — проверено на Дункане. Так что и эльф согнулся пополам, когда полуэльф прошёл мимо, улыбчиво и по-свойски общаясь с помощниками, в рот ему смотрящими.

Уж чего-чего, а магию хранителей долийских племён эльф из клана Уинбоу совсем не ожидал увидеть. И не встретил бы сегодня, не приедь телеги с ящиками провизии, после выкладывания которой они заполнялись — плодородным чернозёмом Диких Земель Коркари. И ладно бы, однако Искор не постеснялся на глазах, в том числе Таримеля, превратить яблоко в своих руках в сплетение ростков из взошедших семян, в считанные удары сердца вобравших в себя всю янтарную мякоть. Пока ловкие пальчики эльфийской служанки родом из Редклиффа аккуратно распутывали корешки и передавали футовые саженцы зеленоглазому курсанту Брилю для высаживания, чародей взял отборную терпко-сладкую прошлогоднюю грушу — она точно так же проросла стебельками, отчасти напоминая этим картофель. Затем были горсти вишен и слив, привезённых подрядчиком из совсем не близкой деревни Хоннлит: приехавший оттуда Маттиас, сын чародея Вильгельма, знаменитого героя отечественной войны на рубеже веков, хранил фермерские урожаи в зачарованных отцом погребах. Все посадки полили прикормкой, жутко вонючей и слегка светящейся магией природы, безошибочно узнанной рейнджером, только теперь до конца поверившим в обещание Искора. Рядом уже стояли подобные ящики с девятой по счёту рассадой для деревни Перекрёсток, зримо и хвастливо со стороны селянина доказывая Маттиасу и Таримелю, что за пару суток ростки вымахают на два здоровых ярда, а через неделю после высадки в каменистых деревенских садах эти деревца зацветут, дабы ещё в этом году дать первый урожай — такая вот практиковалась здесь форма оплаты доставляемого сюда продовольствия. Всё это прекрасно объясняло, почему по всем развалинам и ближайшей округе росло множество эльфийского корня, веретёнки и других лекарственных трав, за которыми ухаживала группа из тех курсантов, кто по итогам прошлого дня наиболее пострадал в ходе кровавых тренировок. Таримель обратил внимание на срезанные веточки и отщипанные листья растительных сборов, между прочим, входящих в ежедневный рацион: салаты, супы, отвары. Эльф был достаточно зрел и опытен для выводов о чародейских и организаторских талантах Искора, с момента приезда которого в Остагар прошло всего три — три! — месяца.

Вечером, немногим позже общих молений с песнопениями священных стихов, острый слух эльфийского рейнджера засвидетельствовал примечательные перешёптывания:

— Сэр Ронтер, прекратите распускать руки!..

— Как можно, сестра Бикки? Я спасаю тебя от грехопадения...

Звуки шуршания одежд.

— Пресвятая Андрасте, да ты его сам сейчас совершаешь, грешник, ох, грешник...

— Отнюдь, мой ангел. Какова первейшая заповедь Создателя, ась?

— Не убий...

— А вот и нет, цветочек!

Звуки чмоканья.

— Первейшая заповедь — это плодитесь и размножайтесь...

— Ох, Ронтер, прелюбодеяние — это грех...

— Ох, моя дорогая, я с превеликим удовольствием изменю тебе с тобой же, а то всё в попу да в попу...

— Ах, извращенец! Создатель тебя покарает, мм...

— Да что ты опять о нём! Хочешь мужскую мудрость, моя цыпочка? По секрету...

— Мм, если только по секрету...

— Если жена не исполняет ни супружеского долга в постели, ни материнского долга продолжения рода, то нахуй такую дуру. Вот Маферат и бросил Андрасте...

Звук пощёчины.

Звуки мычания от поцелуя и шлепка по ягодице.

— Ох, сестрёнка ты моя, я тоже обожаю такие игры!

— И-и, ай! Отстань, мужлан! Тебя демон попутал на богохульство... Ох...

— Это суровая правда жизни, девонька, испокон веков так живут. Ну, не упрямься, Бикки, давай я тебе киску вылижу, а ты отсосёшь мою дубинушку?..

— Ах, грешный распутник, мм, если нас застукают...

— То присоединятся и вставят, хе-хе, так что давай я первый, а? Ну всего на полкарасика, киска, ты же вся мокрая уже, мм...

Тайну идиллического поведения обитателей Башни Ишала серый рейнджер раскрыл для себя этим же вечером во время отбоя. Пока церковные сёстры Бикки и Зилакия начинали прелюдию со старшими офицерами, одна из послушниц на пару с чародеем обходила курсантские казармы, окуривая их конопляным дымом из кадила, а потом за её спиной Искор сразу на всё помещение применял заклятье Эротического Сна, помогая юношам спускать пар до мокроты в трусах поутру и отлично запоминающихся сновидений. Позже эта девица присоединилась к другой послушнице, отдававшейся сержантскому составу и охотно позволявшей себя е

* * *

во все три дырки. Совершавший полуночный обход чародей превращал бесстыдно порочную явь в сон, тиская женские киски и восстанавливая плевы девственности. Младший командный состав из капралов вполне удовлетворялся кухарками и прочей обслугой, предложившей себя и Таримелю, не смогшему отказаться от ночного общества эльфийки. К слову, среди самих офицеров и курсантов как представителей чисто мужской профессии воинов, по мнению Искора, были только представители мужского пола, а служивые женщины и нанятые для них помощницы занимались исключительно бытовым обслуживанием, ну, и сексуальным тоже, к взаимному удовлетворению. К утру конопляная распущенность выветрилась из Башни Ишала, оставив стебельковые волокна для переработки в пряжу на штопанье дырок.

Таримель сам не заметил, как втянулся в плотный распорядок дня со всего шестью часами чистого сна — хватало за глаза! Рейнджер сперва тушевался перед первой партией с примерно семьюдесятью восторженно внимательными учениками: кто сам ставил силки, кто желал этому научиться. И все они знали, что перед ними опальный серый страж, чей орден крепко вошёл в героические баллады, которыми грезят все мальчишки. И все присутствующие уже не только имели представления о медвежьих капканах, но и на обе ноги наступали в них — множественные исцеления за день и каждый день быстро приучают терпеть и отрешаться от боли при поощрительной стимуляции золотом как за ежедневно ведущиеся боевые сражения.

Две недели для Таримеля пролетели как на духу.

Как разведчик, серый страж регулярно строчил и отправлял с призывным вороном записки: с Денеримом связь получалась односторонней из-за огромных расстояний, зато от связного в Лотеринге сообщения поступали раз в три дня. И тем удивительней было для Таримеля, что вечером он получил важную новость, а уже следующим днём блэкстоуновский волонтёр доставил Искору срочную депешу (тут же получил соверен и новый пакет для доставки). Рейнджер видел, что читавший послание чародей не удивился сообщению; ему вообще казалось, что одетый в зелёное с серебряной вышивкой полуэльф знает всё наперёд. Как Таримель и ожидал, важные новости капитан Брейт объявил на построении перед ужином, когда подвёл предварительный итог дня.

— Теперь важная новость, бойцы, касающаяся всех нас. Сюда едет король!

Увы, все восторги Брейт погасил жестом, продолжив отрепетированную речь:

— Поскольку в развалинах Остагара поселятся части регулярной армии, через пять дней мы сменимся подразделением лейтенанта Доналла из Редклиффа. Курсанты, завтра и послезавтра офицеры обучат вас планировать и ставить армейский палаточный лагерь. Оборудуем плацдарм на месте нынешнего полигона: каркасы под шатры, столы со скамьями, костровища, поленницы, отхожие места, настилы для дорожек — всё по уму. Следующие два дня — это лесозаготовки в долине по плану уважаемого Таримеля. Потребуется кругляка на четыре десятка подвод — этого нам хватит для начала реставрации нашей будущей крепости Зимовахтенная. Я уже отправил пакет с прошением, чтобы из Круга Магов Ферелдена для нас выслали спиритического целителя, сообразно его способностям мы подправим программу курсантской подготовки. Учтите, во второй половине дня все мы будем вкалывать на крепостной стройке. Перед нашим отъездом сеньор Искор со всеми досрочно рассчитается за неделю и авансом по текущей ставке выдаст месячное жалованье.

Новость радостная, но большинство не желало уезжать. Никто не вякал. И даже не задавался вопросом, как так вышло, что влачащие жалкое существование церковные братья и сёстры решили покинуть ещё уцелевшую в той крепости Зимовахтенную Башню — прошедшей весной горцы всех обитателей развалин банально вырезали и ограбили. А старинная крепость та больше Плацдарма и находится не только на стратегической высоте для контроля Дварфского Перевала, но и обладает священной пещерой, по сути являющейся дуплом в пне подобного же доисторического дерева, как Древень, на котором построен Скайхолд в северной части гряды Морозных Гор. Между прочим, Искор уже выслал письмо Гаррику, прося начать скупку ресурсов и сбор строителей со всего Ферелдена в счёт кредита от Дварфской Торговой Гильдии на реконструкции.

— На пятый день будет сформирован взвод вестовых, которые известят наших с вами родных о смене дислокации и вручат по полсотни серебрушек подъёмных — за большее бандиты просто убьют. Принцип отбора десятерых таков. У нас каждое утро — всеобщее построение и перекличка. Кто на пятое утро правильно и больше всех перечислит имён сослуживцев, тот и отправится с лейтенантом и пятью капралами, которых вы, курсанты, сами себе выберете большинством камешков в урнах.

Озвученное капитаном Брейтом предложение было встречено радостно, многие загорелись на свидание с семьёй. Таримель и ветераны осклабились, оценив всю прелесть идеи перезнакомить всех со всеми, как и взвесив не шибко приятную, но дельную мысль выборов лучших офицеров — по мнению самих курсантов.

— Внимание! Если до кого-то ещё не дошло, объясняю. Порождениям тьмы похуй на усталость, голод, холод, раны и потери. Сколько бы не держался Остагар, Мор уже гонит чудовищ на север горными тропами и пещерными проходами из Глубинных Троп. Сила в единстве! У вас будет всего месяц на впечатление эрла Гаррика так, чтобы он согласился принять от вас присягу ему и Короне. Тогда рядовым дадут две недели на дружную перевозку своих родных под защиту Плацдарма, заодно скупите у бывших односельчан провизию и настоятельно посоветуете им до осени перебраться от Пятого Мора к вам во Внутренние Земли, — вставил свой медяк сеньор, оглядывая всех стальным взором. Его слушали ещё более внимательно, чем Брейта.

Искор намеренно выдержал паузу подольше. Сам же он в данный момент грустно думал о том, что очередной его проект-птенец готовился опериться на вольные хлеба, как удачно вышло с ротой капитана Гаррика — ныне эрла Внутренних Земель. Ему только курсантов на голову и не хватало, конечно, но их участие точно лишним не будет, а их семьи увеличат население Внутренних Земель — многие люди из Южных Холмов спасутся от глупой смерти от порождений тьмы. Заодно экономика зарождающегося в лихую годину эрлинга получит мощное укрепляющее вливание в сотни золотых монет, накопленных молодёжью, в том числе установятся прямые торговые отношения с оружейниками дружественного Ферелдену королевства Орзаммар.

— Позвольте сказать ещё кое-что, соратники. Прошу, гляньте на чудесную красоту зорьки Летнего Солнцестояния... Это не только самый длинный день в году, но и праздник моего рождения... Поэтому я попросил капитана Брейта выписать нам на гастроли бардов — после десертного пирога с элем и до отбоя будем вместе разучивать солдатские песни и пляски. И... лучший подарок целителю — это живые и здоровые. Учитесь отлично — сражайтесь прилично! Я пью за вас, воины! Здравия!

— Здравия!..

Глава 4, вступление.

Кукловод всё шикарно подстроил. Сеньор Ригби с храмовниками и наёмниками разбил палаточную стоянку на руинах в Диких Землях Коркари ещё в первые дни лета, а недавно Хэдли с подчинёнными пропал — Искор прошедшей ночью "подержал" в руках пакет с письмами сеньора для Церкви и Круга. Таримель спозаранку отправился на юг за пределы Остагарской долины с группой призванных им из Тени пауков, бережно несущих на спинах гнездовые коконы. Этот серый страж в одиночку прекрасно расправлялся с малыми группами порождений тьмы, и сегодня их трупами закусят моровые паучки. Утром же слаженно отбыли курсанты вместе со вторыми тремя служанками Искора, которые тихой сапой прописались у второго капитана — сэр Брейт оценил чисто оздоровительные массажи куда выше по молодости озабоченного сэра Гаррика. Обозная вереница из десятков телег перегородила тракт для направляющихся им навстречу сменщиков из замка Редклифф. Кукующий в шатре Ригби усмирённый не в счёт. Так что у Искора появилось много часов, когда он мог хозяйничать во всём Остагаре единолично и без свидетелей.

Проводивший караван Искор просто физически не смог перестать ехидно улыбаться от мыслей о развращённых церковницах. О, неблагонадёжных сослали в тесную мужскую компанию, чтобы девкам так или иначе вставили тут по самые яйца, опорочив. Это со стороны Вал Руаё местные уроженки являлись неугодными жрицами. Великий Собор вообще решил добиться от новообразованного в Ферелдене эрлинга постройки полноценного храмового комплекса имени Святой Андрасте Великомученицы, дабы упрочить церковные позиции. Увы и ах, мировоззрение двуличных жриц шло вразрез с таковым у металлического дракона, покровительствующего Родине, чьих сынов и дочерей он мастерски излечивал более восьми лет кряду. К гадалке не ходи, Бикки и Зилакия по-свойски договорятся стать церковными матерями, а нынешнюю рыженькую уроженку деревни Перекрёсток возведут в сан преподобной — обе послушницы тоже продвинутся по карьерной лестнице до сестёр. Причём, сексапильные лисички успеют всё провернуть за полторы недели, пока не придут распоряжения из Великого Собора: сомниари прошлой ночью уже прислал женщинам по отдельности видения "от Создателя" с компроматом на преподобных матерей Редклиффа и Лотеринга, потому те быстренько съедутся для проведения всех положенных обрядов и церемониала в часовне, уже выделенной в крепости Плацдарм на церковные нужды. Так что вместо несусветной чуши с усилением роли Церкви организуется слабый и контролируемый клир, под крылышком которого комфортно приживутся семейные храмовники из Форта Джайнен — приятели Искора. Молодой интриган даже хихикнул, представив, как изойдутся ядом жрицы, как они разгневаются за то, что у них национализируют Зимовахтенную Башню, где всех церковников недавно перебили аввары и куда сам Великий Собор на протяжении веков не вкладывал ни монетки. Всё это ещё пока дело недалёкого будущего, а вот прямо сейчас нынешний хозяин древних руин Остагара не мог себе позволить терять время на бестолковые ухмылки.

Ещё в конце весны Искор всё подготовил для организации внизу и наверху обоих утёсов крепости Остагар нескольких тайных ходов, удобных для обычных людей. Пришла пора пробивать пол и стены для установки тонких плит. Также паучий фермер под Башней Ишала имел ещё в достатке звериного мяса, добытого в компании с ротой капитана Гаррика. Туда Искор, не стесняясь применять "магию крови", перегнал из нутра соседнего утёса несколько десятков моровых пауков, до того поднятых из Глубинных Троп — вот беда! — тем ходом осыпавшихся капитально. Он замуровал насекомых с запасом пищи примерно на месяц так, чтобы ещё примерно столько же эти пауки голодали, зверея для пущей эффективности в битве с едой — порождения тьмы рыли норы даже лучше кротов. Приручённых же прядильщиков фермер из Остагарской долины вернул в древние залы утёса напротив Башни Ишала вместе со множеством запасённых ими коконов с вкусными порождениями тьмы — дабы не смущать королевский взор. Ну, пару десятков агрессивных особей из последнего похода на Глубинные Тропы фермер всё-таки оставил в долине — для отвода глаз и ловли нескольких групп порождений тьмы, которые просочатся мимо серого стража-рейнджера и его капканов. Искор уже обучился Теневому Призыву у Таримеля и навострился в одиночку "доить" пауков на драгоценную пряжу с ядами, не говоря уже про желчь на препарат, осаждающей скверну для возможности её полного выдворения из заражённого организма. Лишь монополия на нечто сверхнужное даёт рычаги власти — лишь контролируемое распределение знаний снижает степень напряжённости с риском облома. Искор добропорядочно переправил все журналы в Башню Магов, но пока там всё изучат под лупой да сподобятся наладить своё производство — до тех пор кое-кто мог наглеть и в ус не дуть, тем более, что брился чисто.

— Искор! Здравствуй, как ты вырос да приоделся! — Стильно бронированный лейтенант грузно спрыгнул с тяжеловоза, "узнав" давнего знакомца и подколов тем, что в прошлый раз видел его во дворе замка Редклифф мальчишкой в одной набедренной повязке, сандаликах и замысловатом кольчужном щитке на левой руке.

— Здравия, Доналл, — пожал Искор руку, ловко высвобожденную хлыщом из чернёной латной рукавицы. Десять лет назад этот молодой рыцарь был среди нейтралов, кто на злополучном ужине в замке Редклифф был ни за, ни против мелкого подзаборного мага, обжёгшего одного из солдат. — Ты тоже деньжат скопил. Пойдём в развалины, что ли?

— Ха, ерунда — наследство от тётушки получил. А где кто?.. — Спросил офицер, через открытое подобие ворот проходя привратницкую с ведомым под уздцы конём. Все прочие дружно повторяли за ним.

— Старший страж Таримель охотится за Остагарской долиной. Паучки поджидают в долине. Сеньор Ригби в Диких Землях Коркари по ту сторону, — Искор вновь махнул рукой, теперь вперёд, указывая на другие врата в крепость. — Вас ждёт Башня Ишала, тут все до вас останавливались, а я обжился наверху. Вон там уже оборудован палаточный лагерь для регулярных войск Короны — только шатры и тенты растянуть, — доложился чародей.

— То есть, стратегический объект весь день стоит без охраны? — Поднял бровь холёный вояка в комплексном доспехе с кольчугой, кожей и латами. Импозантный мужчина за сорок брезговал развалинами. А ещё он хотел попенять за промахи, утверждаясь во власти над гражданским пижоном в зелёном. И завидовал сэру Брейту, счастливо повышенному в Остагаре до капитанского звания.

— Мне нравится твой дилетантский подход, Доналл, — сдержанно улыбнулся Искор, вышагивая со своим дивно выглядящим магическим посохом в левой руке.

Стоило только наклонить трёхглавый посох верх, направляя на вполовину обломанную колонну, как стремительный заряд "природной плазмы" громоподобно взорвал центр: шрапнель оглушительно расстреляла окружающие развалины, а верхний обломок с раскатистым треском обрушился на повалившийся нижний обломок.

Чародей на сей раз чётко позиционировал свой посох в качестве магического оружия для разрушения, а себя и свою правую руку как инструмент исцеления: замысловатыми жестами сформировал и подорвал цветочный бутон, направив благоухающие лепестки на пару десятков вояк и кобыл позади чёрного красавца лейтенанта, не менее напрягшегося.

— Благой Создатель!.. — Ругнулся вояка, вторя другим верующим позади него.

— Вот что такое боевая магия, а это лечебная, — заявил кое в чём смухлевавший Искор. — Всё-таки я теперь обученный чародей Круга Магов Ферелдена, сэр лейтенант, а не подзаборный маг, — металлическим голосом говорил он достаточно громко, чтобы его до самых ворот слышали втягивающиеся бойцы. — И порождения тьмы обыкновенно тревожат по ночам, на то они и порождения тьмы, м?

— Прошу прощения, сеньор Искор, я всё понял, — натянуто улыбнулся впечатлённый офицер, в своей глуши и настоящей магии-то не видавший да ещё век бы не желавший знакомиться. Собственно, Искор за эту особенность Доналла и помянул его в письме к эрлу Эамону, прося выделить ещё войска в преддверии приезда его племянника Кайлана. Не то, чтобы один другому подстать, просто привыкшего к комфорту щёголя ни за что не удастся выдворить из Башни Ишала, чтобы влачить жалкое существование в палатке: кто успел, тот и съел, хотя если прикажет король...

— Замечательно. Полагаю, сэр Доналл, сейчас разумно отправить тройки дозорных на обе угловые площадки и мост, — чародей ткнул посохом, чётко показывая направления, — для остальных устроить построение на плацу перед входом, потом заселение и объезд территории с распределением постов, пока дежурные повара готовят нам всем ужин, — деловито предложил Искор, не допустив снисходительности, покровительственности или иных ноток. — Или вы предпочтёте палаточный городок?

— О, Башня Ишала нам тоже вполне сгодится, сеньор Искор, — выдал лейтенант и приостановился, чтобы отдать соответствующие распоряжения своим людям.

Всего полсотни вояк прибыло из Редклиффа в счёт бочки целебного зелья, согласно обещанию, отправленного к Эамону с курсантской оказией. Искор не только все остагарские развалины засадил эльфийским корнем, но и растил плантации лекарственных трав на бывшем полигоне да в лесу за охраняемым ущельем, потому за первый календарный месяц лета наварил порядочно алхимии. Разумеется, почти всё под отчёт Круга Магов Ферелдена для оптовой продажи Короне Ферелдена — деньги правят миром. Собственно, сэр Брейт вёз эрлу Гаррику быстрый способ рассчитаться за ссуженную ему в долг тысячу золотых монет — несколько ящиков культурной рассады и мешки с семенами одомашненных в Джайнене лекарственных растений для выращивания "зелёного золота" на грядках по соседству с луком и укропом по всем Внутренним Землям.

Разумеется, с новым контингентом Искор вёл себя скромно, в большей степени оправдывая ожидания верующих людей, чурающихся магии и всего с ней связанного. Обязанности целителя чародей исполнял безукоризненно, а ещё "вкушал" ту же бурду из котлов, портя своим присутствием аппетиты военных и подспудно учась расщеплять солдатскую байду до состояния эфира, которым удваивал объёмы сваренных зелий, скрытно запасаясь впрок.

Искор находил толику удовольствия в самоличном нервировании дозорных. Четверо вояк по долгу службы и слову сэра Доналла обязаны были неотрывно пялиться в подзорные трубы во все стороны от Башни Ишала, а в это время у них за спинами что-то постоянно булькало, неожиданно шипело, хлопало, брякало. Чародей этими действиями добивался определённой прозрачности своего труда и быта, разрушая одни стереотипы о жизни магов и потворствуя цветению других, чтобы следующим гостям Остагара подать себя в нужном свете. Компромисс ради далеко идущих планов.

— Стяги Короля! — Воскликнул смотрящий за Имперским Трактом. И тут же получил от летающего под куполом шарика колющий разряд в задницу: — Ай!

— Тихо, или в следующий раз отправлю квакать в болото, — жёстким тоном выдал Искор, широко улыбаясь за лабораторным столом.

— Но там показались королевские штандарты, сеньор Искор, — дрожащим шёпотом оправдывался ровесник чародея, потирая уколотую булку в страхе быть превращённым в лягушку.

— Так ты не мне об этом кричи, дозорный Блайн, а бери рожок и дуй в сигнальный камин, — строго выговорил Искор, не отрываясь от помешиваний вывариваемого сорта паутины.

— Так точно, сеньор Искор! — Шёпотом козырнул салага из офицерских сынков и тихонько побежал исполнять свои обязанности.

— И, прошу, бережней с рожком, когда-то это был любивший приврать курсант, — как бы между делом добавил Искор так вовремя, что начавший дуть Блайн поперхнулся, издав в волшебный камин нечто несусветное, больше похожее на пердёж.

— Кхех! Тебя надули, Блайн, как лягушку, — добродушно хмыкнул бывалый мужик, чьей зоной ответственности была Остагарская долина. Пару дней назад его самого так облапошили. — Зелёная молодёжь совсем шуток не понимает, — подвигал острыми ушами городской эльф в возрасте под сорок. Не только зоркий, но и музыкальный — бардовская лютня по вечерам пела просто волшебно. Между прочим, в тот раз, когда его самого разыграли, служивый бард всё равно отыграл сигнал чисто.

— Увы, привыкли к солдатскому юмору, а тут магический — это сбивает с толку, — важно покивал Искор. И широко улыбнулся обескураженному Блайну, подмигнув.

— Дай сюда, Блайн, я сам оповещу, — эльф в звании капрала смело взял в руки сигнальный инструмент, фактически отобрав у опозорившегося и трясущегося солдатика, бравировавшего своим папаней из королевской гвардии и реально любившего прихвастнуть в кругу прихлебателей.

— А вы зря так усердно вертите головами, — обратился Искор к двум хихикающим дозорным с очередной засаленной, но ещё не приевшейся хохмой. — Смотрите, отвинтятся, — указал он "волшебной палочкой" на "отвинтившийся" череп, на самом деле принадлежавший гарлоку. Ойкнув, ребята передёрнули плечами и вперились в подзорные трубы, ёжась от "жу-жу-жу", издаваемым светящимся шаром света, когда тот проплывал вблизи, шевеля волосы под шлемами.

Никакой каверзы лично для эльфа не случилось: мелодичные переливы разнеслись над крепостью Остагар, предупреждая о приближении авангарда королевской рати — всего-то полутысячный полк от не поверившей в Пятый Мор столицы Ферелдена. Броненосные муравьи в башне и на развалинах сразу засуетились, с самого утра сегодня ожидая приближавшегося короля Кайлана Тейрина. Искор тоже стал собираться, и дозорные сами убрались, не зная, что обосновавшийся тут чародей больше никого не впустит к себе — хватит.

День выдался на славу погожим, отчего доблеска начищенная амуниция уже успела провонять четвёртым потом из семи, назначенных Создателем, не иначе, из-за грешного мага. Почётный караул встречал венценосную особу перед, в и после привратницкой, в которую упирался Имперский Тракт. Лейтенант и чародей стояли на аллее, по молчаливой договорённости перегораживая собой заезд к Башне Ишала: сперва Доналл, дальше Искор, потом Таримель, каким-то образом озаботившийся орденским сюрко с синими полосами и серебристо-стальными ромбами. Коридор проезда обозначали живые латники из Редклиффа, державшие древка с королевскими гербами, знаками воинских подразделений, флагами Серых Стражей и структур Церкви.

Въезжающий на гнедом скакуне Кайлан величественно сверкал белозубой улыбкой и зеркально отполированными латами из вызолоченной стали, ветерок игрался его рыжевато-пшеничными волосами с аристократичной длинной по лопатки да классическими косицами от висков к затылку. По правую руку от него и на корпус отставая ехал командор серых Дункан, сам вырядившийся в приличествующую стальную броню, а для всех своих разношёрстных стражей озаботившийся орденскими сюрко, как самым простым и дешёвым символом, что можно успеть сварганить вместо отсутствующей амуниции — помимо раскраски щитов серебристо-синими грифонами. По левую сторону вышагивал конь не шибко довольного своим положением полковника, командующего двумя батальонами по две роты в каждом.

Положенные приветствия, и вот изящно вскочивший на обряженного попоной коня сэр Доналл завалил Кайлана обходительными словесами, поспешив отправиться с гордостью показывать конному королю свою вотчину. Дождавшийся момента Таримель ловко запрыгнул на призванную им из Тени лошадь позади своей ученицы Тамарель из родного обоим клана Уинбоу. А удостоивший короля минимумом вежливости Искор высматривал совсем другое лицо — радостно кивнул и тепло улыбнулся Алистеру, продолжив терпеливо стоять, пока не влился в строй рядом со старшим чародеем Ульдредом, возглавлявшим небольшую группу магов убойно-стихийной квалификации. Вся длинная вереница всадников направилась к мосту на другой утёс, следом за храмовниками и экипажами со жрицами промаршировали пешие колонны воинов, последними втянулись многочисленные телеги со полковым скарбом и провизией.

— Я смотрю, ты тут неплохо устроился, Искор, уютно, — прокомментировал лысый, пройдя вовнутрь временного жилища.

— Этот шатёр для магов ставил Ригби с семьёй, Ульдред, я живу наверху башни, — скромно улыбнулся Искор, тоже забыв про вежливое обращение "сеньор". И тут же отбрил: — К себе не приглашаю, не обессудь.

— Вот как? — Взлетели брови удивлённо и опустились хмуро: — Я ведь старший чародей, Искор, не забывайся.

— И ты помни, Ульдред, что без шапки человек на свету получает солнечный удар, — тонко намекнул Искор на толстые обстоятельства, выразившиеся в расширившихся зрачках мага крови, абсолютно не ожидавшего, что его раскроют, тем более, что это сделает житель Джайнена, всего на сутки заезжавший в Башню Магов. Выдержав взгляд и невыраженную угрозу от трёх напрягшихся учеников Ульдреда, пепельноволосый продолжил: — Предлагаю прямо сейчас отправиться всем вместе за паутиной, насекомых я обычно дою дважды в день — сейчас оптимальное время.

— Идём, — процедил старший чародей, смерив выскочку многообещающим взглядом.

— Все из вас знают заклятья Каменный Доспех, Ледяное Оружие, Глиф и Поле Отталкивания? — Деловито уточнил Искор, крепко сжимая свой вычурный посох, на который все пялились с вожделением не только из-за кажущихся живыми всполохов, но и потрясающей детальности чешуек на изогнутых шеях драконьих голов, выполненных с поражающей натуралистичностью. Магия настолько сильно пропитывала это оружие, что ореол виднелся обычным зрением. Как и вокруг самого Искора.

— Да, — нестройно ответили приезжие маги, переглянувшись.

— Внизу на помосте большие сундуки с инвентарём и носилки. Сегодня сами всё проделаете под моим руководством, завтра припашете дежурных помощников, если, конечно, захотите обучиться для потребления доли в золотом пироге.

— Хватким ты вырос, Искор, только смотри, не подавись отхваченным куском, — грозно предупредил сердящийся Ульдред, по пути в Остагар витавший в розовых облаках, а по приезду угодивший в дерьмо. Не при короле же устраивать бучу?!

— В том и дело, Ульдред, что я по старой памяти передаю этот кусок тебе, попросив мастера Ирвинга отправить именно тебя ко мне в помощь. Здесь на лабораторном столе уже всё приготовлено для производства препарата, осаждающего скверну; здесь красители и котлы для вываривания и распушения ленты на нитки; машинки для перемотки на катушки. Я уже позаботился об оформлении своих процентов с продаж. Я передам опыт вам, вы распределитесь по королевству и наладите паучье фермерство в больших масштабах, помогая истреблять порождений тьмы для собственных баснословных прибылей. Главные причины передачи три, Ульдред. Во-первых, многие сотни солдат требуют постоянного присмотра целителя. Во-вторых, взгляни на мою одежду, я хочу вплотную заняться творческим производством конечного продукта из паучьей пряжи, разрабатываемой мной ещё с пауков в пещерах острова Щитовой близь Джайнена. А в-третьих, здешние исследования самой скверны требуют всё больше моего времени и внимания. Мне просто некогда больше заниматься с пауками, да и не охота уже. Я думаю, Ульдред, что ограничение сугубо деловыми отношениями в наших общих интересах. А ты как считаешь?

— Займёмся делом, Искор, — пространно ответил старший чародей, отвечая на рукопожатие без всяких хитростей. Всё сказанное уникумом выглядело весьма правдоподобно и крайне выгодно, особенно в плане тёмных делишек под эгидой мобильных ферм — грех упускать открывающиеся возможности. А приструнить молодого выскочку Ульдред откровенно струсил, почти физически ощутив чужую магическую мощь и решив действовать окольными путями, как привык подставлять в Цитадели Кинлох.

Искор не побоялся подставить спину, первым выходя из уютно обставленного и обжитого шатра. Чародей не повторялся, хотя мог выпендриться дай боже. Искор ещё до подхода сэра Доналла надёжно прилепил к мосту несколько верёвок из паутины, сплетённых в толстый канат до самого дна ущелья, воспользовавшись ранее оборудованной рекрутами перекладиной в виде бревна на высоте в полтора человеческих роста — через оную тогда и перебросил средство передвижения, повисшее в полутора футах от опоры моста, как некогда тут висел более грубый и тяжёлый канат из конопли. Оставив посох магически привязанным за спиной, Искор показательно применил на канат Каменный Доспех, сделал его скользким заклятьем Ледяного Оружия и бесстрашно съехал по нему вниз, притормозив направленным вниз Полем Отталкивания и непринуждённо отойдя вбок.

— Спускайтесь, сеньоры! — Крикнул Искор, довольный произведённым эффектом, как на магов, так и на короля с его ближайшим окружением, как раз вышедшим на мост в поисках неуловимого Искора. — Пряжу с пауков давно пора сматывать!

Ульдред не мог себе позволить оплошать перед самим королём. Старший чародей точно так же сделал канат каменным и скользким, обнял его точно так же и съехал вниз, но слишком рано применил подушку безопасности и потому довольно жёстко приземлился на ноги — Искор поддержал его под руку, не дав завалиться на спину. Всё-таки Ульдред взял с собой лучших, повторивших укрепление кистей и ног магией крови, а потому обошлось без ободранных ладоней и переломов.

— Как лихо спустились! Браво! А меня прокатите, сеньоры чародеи? — Выкрикнул сверху восхищённый Кайлан.

— Только на деньги, Ваше Величество! По столбику соверенов с высоту моста, — бодро откликнулся Искор, развеселив молодого самодержца, пребывавшего в прекрасном расположении духа.

— Остёр, остёр! Как назад забираться будете, а, лихачи? — Отсмеявшись, поинтересовался Кайлан, не заметивший других средств и усомнившийся в физической силе щуплых магов.

— А вы подходите часа через два, Ваше Величество, всё сами и увидите! Ловкость рук и никакого мошенничества! — Прокричал Искор, не шибко одобряемый своими и чужими, но главное — король приметил его и доволен.

Собственно, сбор желчи и выработка паутины прошли по отработанной схеме. Разумеется, все четверо новоприбывших прекрасно разобрались с тем, что Искор применял запрещённое заклинание Рабства Крови, выводя им гигантских пауков. Без магии крови не обошлась и стимуляция желёз прядильного аппарата. Так что к концу занятия "паучьим фермерством" каждый из четвёрки скрытных магов крови самостоятельно проделал все действия от и до — ничего сложного для них. Все магические действия особенно здорово получались в свете зелёного шарика Искора — эффект прибавки к силе магии был кратно выше стандартной версии Волшебного Огонька и распространялся на всех союзников самого молодого чародея из нынешних.

По понятным причинам неприязни и насторожённости, подозрительные маги меж собой общались сухо и только по делу. Искор сам и заранее рассказал алгоритм обратного подъёма, основывающийся на Глифе Отталкивания со стрелками в центр — для мощного подбрасывания наверх самого мага. А дальше уже зажимания рук и ног с применением магии Поля Отталкивания, если с первого раза не "добило" до самого верху. Впрочем, каждый щедро вложился в глиф, но только Искор совершил красивый кульбит через бревно, заслужив аплодисменты монарха, заворожённого необычным применением боевой магии в быту (сведущий советник уже просветил Кайлана о применённых заклятьях с краткой сводкой о четырёх личностях и долгой справкой о зелёном чародее с докладом об Искоре Сером со стороны сэра Доналла и командора серых Дункана).

— И кто же тут такой ловкий и смелый? Представься, — произнёс улыбающийся Кайлан.

— Искор Серый, Ваше Величество, чародей Круга Магов Ферелдена, — по этикету представился и поклонился молодой полуэльф, давая себя рассмотреть.

Естественно, больше всего зелёный взгляд короля, как и всех прочих, цеплял небесно-серебристый шарик на поводке из молнии, тянущейся от венца — Кайлан не любил носить свой.

— Впечатляюще.

— Простите, ваше величество, позвольте вам представить старшего чародея Ульдреда, заведующего паучьей фермой, фактически переваривающей порождений тьмы в золото, — произнёс Искор, отвлекая внимание от себя на подлетевшего Ульдреда, остановившегося в футе у перекладины и легко спрыгнувшего на мост. Лысый проявил знание этикета:

— Здравствуйте, ваше величество.

— Хах, а мне говорили, что это ты, Искор, знаменитый "паучий фермер". Здравствуйте, Ульдред, — добавил в конце король, уделив толику внимания, которым лысый не успел воспользоваться.

— Я мистический целитель, ваше величество, моё призвание и главная забота — здоровье окружающих. Сейчас, надеюсь, все уже распределились и решили насущные вопросы, поэтому я смогу без суеты приступить к исполнению своих обязанностей лагерного лекаря, — в темпе произнёс Искор, держась прямо и уверенно.

— Да, конечно иди, мои бойцы уже спрашивались о целителе, — с долей укора сказал Кайлан, который не принял притянутого за уши объяснения — королю явно не понравилось игнорирование нужд его воинов в пользу мерзких пауков и золота.

— Благодарю, ваше величество, — Искор поклонился и поспешил отчалить, минуя сурового командора серых Дункана и натянуто улыбнувшегося сэра Доналла.

Уже натянули яркий шатёр для церковной матери, сестёр и послушниц. К нему-то Искор и направился, без проблем познакомившись с миленькими девушками, к ласковым ручкам которых уже выстроилась очередь из девятнадцати олухов, умудрившихся стереть мозоли в кровь, а также всяких симулянтов с мнимыми растяжениями и прочими расстройствами, лживость которых показал зелёный шарик "волшебного диагноста", "стыдливо" красневшего рядом с врунами. Шикарно одетый в серебристо-зелёное чародей не чинился и не брезговал, присев рядом с брюнеточкой Эмилис, чтобы тоже брать в свои руки чужие ступни и скупо отмерять им лечебную магию. Кого надо и как надо Искор уже впечатлил и спровадил из Остагара, остальные перебьются — дражайшая интрига должна выгореть.

— Алистер.

— Искор.

Побратимы тепло поприветствовали друг друга, наконец-то встретившись.

— Панорамы и зорьки здесь красивые, — поделился Искор, ждавший Алистера на краю развалин башни с шикарным видом на долину, лес, окружающие горы, небо.

— Угу, аж спать хочется, — зевнул серый страж, бывший на ногах с раннего утра, а летом вечера знамо длинные.

Оба пока ещё сносно понимали друг друга и без слов. Полный отказ от речи — глупость, но и затягивать с телепатией не стоит — физическое касание помогает.

"Наслушался небылиц Таримеля?" — улыбнулся Искор.

"Почти все так и думают," — без улыбки мысленно сказал Алистер, жалея этого рейнджера, рассказывавшего правду не только про прыжки и полёты в ущелье. "Когда?"

"Завтра..." — ответил Искор о своём вступлении в Орден Серых Стражей.

"Почему это печалит тебя?" — удивился побратим, не разобравшись.

"Потому что я останусь в башне, и тебе придётся выбирать," — ответил Искор частью правды, более насущной для побратима.

"Все серые стражи живут вместе, Искор, рядом с королевским шатром."

"То-то и оно, Алистер, что я хочу остаться наверху башни. Там виды просто сказка..."

— И кто-то ещё меня считает твердолобым снуфлером, — уныло пробурчал рыжик.

— Развилка, Алистер, — провидец начал объяснять смутное видение будущего.

"Мы бескровно побеждаем в Остагаре и держимся тут в осаде, но тогда море крови прольётся в Ферелдене из-за смены стратегии наступления — порождения тьмы полезут изо всех щелей по всему королевству разом. Мы проигрываем в Остагаре, сберегая большую часть Ферелдена из-за всего одного места распространения порождений тьмы в королевство по поверхности. Если я останусь наверху башни единоличным хозяином, Алистер, то смогу настроить тамошний магический круг так, чтобы до решающей битвы в Остагаре отыскать способ надёжной защиты и быстрого избавления от скверны заражённых вместо многодневных процедур ныне, тем самым заслужу достаточно веса для командования тактического отступления с минимальными потерями и последующими манёврами армии для выманивания Архидемона, пока ещё слишком слабого и глупого. Я и без постоянного доступа к магическому кругу смогу отыскать лечение — весь вопрос в своевременности открытия с его повсеместным распространением."

В отличии от древней провидицы Эленай Зиновии и благодаря её обучению, Искор не утопал в гремучей реке видений калейдоскопа из прошлого, настоящего, будущего, а научился чётко устанавливать векторы для ясновиденья и прорицаний. В этом же и состояла его больное место — становление предвиденного предначертанным. Одни бьются над распознаванием истины среди фантасмагорий, другие борются за отпочкование от пророчества вариации истолкования.

"Откуда ты знаешь про Архидемона?" — выцепил насущное Алистер, пока ещё крича в голове, что исправлялось по мере накопления опыта такого общения.

"Медведь в спячке. Разбуди его в конце зимы, и получится шатун, ослабленный и разъярённый голодом, толкающим его на безрассудства. С древним драконом аналогично."

"Таримель говорит так же, как ты, но остальные эту версию считают лишь одной из теорий. И о первом признаке Мора мы не нашли ничего, Искор, хотя рейнджер ещё в Диких Землях Коркари выдвинул версию о моровых животных, нападавших на Остагар," — поделился Алистер о спорах у стражей.

Вопреки ожиданиям Алистера, Искор так и не спросил его, с чего бы это орден спохватился и нагрянул в Остагар, а король так легко восстановил Серых Стражей в правах: у одних поинтересовались торговцы, у другого на приёме спросил знатный человек, дескать, а вы знаете, что на вас Мор идёт? Стыдоба!

"Обычная логика и выбор в пользу простых объяснений."

"Ну, тогда оставайся жить в башне, Искор."

"Спасибо. Только дальше проблема в субординации. Из-за конфликта король из принципа прикажет командору, а он уже от меня потребует выметаться, если ты на него не повлияешь, тем самым рассорившись. Это раньше командоры повелевали королями, ныне наоборот. А если бы Орден Серых Стражей не легализовали в Ферелдене сейчас, то потом получились бы слабые позиции на политической арене Тедаса. Тут всё переплетено в запутанный клубок, побратим."

Искор предвидел, что Дункан за лето рекрутирует двух девушек, с которыми ему с побратимом будет охота расстаться с девственностью. Если из них один только Алистер по-прежнему будет серым стражем, то Искор сумел бы открыть у себя чакру духа за счёт силы первого полноценного объединения мужского и женского начала. Если все четверо будут серыми стражами, то открытие чакры духа да магический круг помогут заглянуть в далёкое прошлое скверны и точно узнать, как она зародилась в своём нынешнем виде, после чего вчетвером они применят эльфийскую башню по назначению — незатейливо расстреляют сборище порождений тьмы огненным шарами.

— Ага, без бутылки не разобраться, — грустно пошутил Алистер чужой фразой.

— Хоть так, хоть эдак — тяжких испытаний не избежать, — тоже вслух произнёс Искор. И продолжил телепатически: "Мы вместе идём, побратим, и я приму любое твоё решение завтра, и тебе придётся нести ответственность за свой выбор. Разочарование, Алистер: либо Дункан в тебе, либо ты в нём. Можно обойтись без громкой ситуации, но тогда моя филактерия останется неосквернённой, а дальше у Церкви будут поводы применить её. И когда они это сделают, то обнаружат подлог и вопреки золотой речке захотят ликвидировать организованную еретиком в Джайнене нормальную школу для магов — это станет поводом для давно зреющей войны между магами и храмовниками по всему Тедасу. А разочарование... у каждого есть неприглядные стороны, Алистер. Мастер Ирвинг открыл мне так глаза в первый месяц моего пребывания в Башне Магов, с тех пор я стал выше ценить всё хорошее в нём."

Удручённый Алистер кисло попрощался, от всей этой зауми у него загудела рыжая голова и забурчал ненасытный живот.

Кайлан в первый день приезда в Остагар так и не успел осмотреть Башню Ишала. Только он туда направился, как случился инцидент с канатом на мосту, а потом король с любопытством наблюдал за работой необычного фермерского хозяйства. Там и трапезу сготовили. Кайлан, воспитанный на героических деяниях отца, освободившего Ферелден от оккупации Орлея, не побрезговал отужинать с солдатами, пребывавшими в полном восторге от лагерной стоянки. Увы, сам король уже поторопился поддаться глупости Ригби и приказал поставить свой шатёр на плитах среди развалин крепости, так что отведённое для короля место осталось пустовать.

Пивший отвары и глаз не смыкавший Кайлан оказался совершенно разочарован. Ко взводу королевских щитоносцев, ко взводу королевских копьеносцев, ко взводу королевских лучников, ко взводу королевских арбалетчиков — к середине ночи приковыляло три генлока. Потом один, ещё шесть, спозаранку целых одиннадцать прорвалось сквозь ловушки и моровых пауков — серые стражи и их тоже забили. Пятый Мор никак, совершенно, абсолютно не впечатлил короля, как и командора, грешащего на происки некоего порождения тьмы по имени Архитектор, с которым двадцать лет назад Дункан и король Мэрик лично сталкивались.

Так что все заезжие шишки легли отдыхать не в духе, а потом ещё и встали не с той ноги — бывает.

Падкий на похвалы сэр Доналл вчера не стал разубеждать короля, что это не его люди обустроили плацдарм под шикарную лагерную стоянку, способную вместить несколько тысяч солдат. А сегодня этот лейтенант измыслил отомстить обидчику и посетовал при короле, что его дозорным де не дают организовать наверху Башни Ишала наблюдательный пост — куда мир катится?! С другого уха церковная мать родом из Орлея напела Кайлану, что целитель должен быть в шаговой доступности от больных, а не отсиживаться на самом верху Башни Ишала, куда даже храмовников не пускает — чем маг там занимается? Уж не магией ли крови?! В общем, не выспавшегося короля накрутили по самое не балуйся.

— Что за шум, а драки нет? — Спросонья спросил Искор, протиснувшись в дверь заспанным и потрёпанным, без венца и бижутерии, одежда блёклая. Трёхглавый посох на незримой привязи болтался у плеча, но не казался живым, словно ещё спал. Сюрко с символикой Круга Магов Ферелдена отсутствовал, зато были все подсумки на поясе.

— Пред тобой король Кайлан, болван, имей вежливость, — процедил Ульдред, до того пытавшийся вскрыть рунную защиту двери, но потерпевший неудачу. Кстати, чей-то зад захлопнул створку, отчего магические символы вспыхнули, активируясь.

— Всем здравствуйте, — натянуто улыбнулся Искор, правильно поклонившись и откинув назад пепельные волосы, свободно струившиеся без косиц от висков.

— Так вот как лагерный лекарь выполняет свои обязанности — дрыхнет! — Сердитым тоном упрекнул Кайлан открытым текстом.

— Все живы и здоровы, раненых нет, а поносы быстро научают мыть руки перед едой, — ответствовал Искор чистую правду. И зевнул, прикрывшись ладонью.

— Мы проводим инспекцию Башни Ишала, сеньор Искор. Откройте дверь, — с улыбочкой произнёс сэр Доналл, щеголяя мелкой щетиной по королевской моде.

— Там моя спальня и кабинет. Я же не лезу с дезинфекциями в чужие шатры? — С намёком сказал Искор, во всех мыслях глянув на короля сверху вниз.

— Дозорная башня не может выступать чьим-либо кабинетом или спальней, сеньор Искор, — шире улыбнулся лейтенант, по королевскому кругу начиная старый спор.

— Это магическая башня, тут почивал и трудился сам Архонт Ишал, — в ответ улыбнулся Искор. Безграмотный вояка ни

* * *

не понял. Соседствующий рядом Ульдред не мешал дураку тонуть в говне.

— Открывай дверь, Искор, дозорным надо бдеть за Остагаром, — приказным тоном выдал Кайлан.

— А мне надо взглянуть на Арлатан, но все элувианы отсюда повывезли, — огрызнулся Искор, намеренно нагнетая обстановку. — Сравним величины хотелок?

— Как ты смеешь говорить со своим королём?! — Ожидаемо рассердился Кайлан, идя на поводу плохого сна.

— А ты не мой король, Кайлан. Круги Магов принадлежат и управляются Церковью Орлея из имперской столицы Вал Руаё. Вот когда переподчинишь себе, тогда я назову тебя своим королём, выше величество Кайлан Тейрин, король Ферелдена, — серьёзно ответил Искор, производя впечатление нахохлившегося воробушка.

Тут уж Ульдред подобрался как следует, а вот напыщенный индюк в золотых латах едва ли не кипел, исходя паром из славного орлейского носика.

— Слабо? А если вдруг заикнёшься, Кайлан, что крепость Остагар твоя, то напоминаю, ваше величество, что ты сам весной подписал гербовые документы на паучью ферму Остагар, где чёрным по белому передал Кругу Магов Ферелдена безвременное право владения Башней Ишала за десять процентов продукции и десять процентов с прибыли паучьей фермы в дополнение к королевской десятине. Прости, конечно, но твоё нижнее бельё из добытого мной тут паучьего шёлка. Приятное, да? На мне вся одежда такая, — горделиво и чуть насмешливо заявил почти откровенно паясничавший Искор, только теперь поправляясь при помощи магии, а волосы при помощи кольца зелёной магии стягивая хвостом по примеру известной личности по соседству с королём. Вот и щёлкнуло кое у кого в голове:

— Командор серых Дункан, вы обещали пригласить меня посмотреть на ритуал Посвящения. Я жду, — сердито бросил король, изволив гневаться. Развернувшись, потопал, несолоно хлебавши. Его правильно поняли, хотя очень и очень не одобрили такое вот публичное волеизъявление при нескольких высших офицерах, десятках солдат, жрице в ранге матери, старшем чародее с подобающим рыцарем-лейтенантом из храмовников, констебле серых с опекаемой им рыжей стражницей:

— Искор Серый, я, командор Ордена Серых Стражей Ферелдена, применяю Право Призыва и рекрутирую вас в наши ряды, — угрюмо выдохнул Дункан, не посмевший перечить королю, которому был обязан по уши. Своим положением командора он был обязан отцу Кайлана — ныне официально числящемуся мёртвым королю Мэрику Тейрину. Вот и подстилался.

— Я целитель от природы, сэр Дункан, будет ошибкой осквернять меня, — предупредил Искор, разительно изменившись в осанке и взгляде, словно всю жизнь провёл в театре. — Я не хочу, от меня сейчас всем больше пользы, — отнекивался молодой человек, не нашедший поддержки при взгляде на церковную мать, уже знавшую, что Ульдред с учениками прошедшим утром успешно собрал паучью пряжу и наварил зелья без участия строптивого Искора. Опыт перенят, процесс налажен — проблемный изобретатель не нужен.

— Не беспокойтесь, сеньор Искор, в наших рядах есть целительница Элоди...

— Она лекарка, не способная за вдох исцелить открытый перелом, — скривился Искор, словно прекрасно знаком с умениями самоучки.

— Никто не смеет отказывать Серым Стражам во время Мора! — Уничижительно воскликнул обернувшийся король, кипятясь в своих золотых латах.

— Я и не смею, Кайлан, просто честно предупредил. Не прокатило, Ульдред, увы, — на прощанье похлопал Искор по напряжённому плечу старшего чародея.

Искор начал спускаться, и все рунные знаки на двери за его спиной осыпались лириумной пылью. Тамошняя меблировка ему уже поднадоела. Весёлое постельное бельё со времён валяний в одной постели с Кейли было призвано явить образ инфантильного мажора. Книжные полки тоже сохранили лишь бульварное чтиво. Лабораторный стол и почти всё алхимическое оборудование было ещё вчера спущено в шатёр магов к приезду Ульдреда. Всякие безделушки — бутафория для отвлечения глаз. Ничего ценного в том помещении не осталось, кроме громоздкого платяного шкафа, модного в веке эдак Стали или вовсе Священном. Растащат — хорошо, будет лишний повод для предъяв.

— Удачи, Искор, — уважительно произнёс Ульдред, когда Искор спустился с лестницы. Он оценил безрассудно отважную попытку добиться независимости Круга.

— Спасибо, Ульдред, мне она понадобится. Чую, не стоило мне вчера на себе испытывать недоработанное зелье храбрости, — невесело хмыкнул Искор, без зазрения совести распространяя лживое объяснение своей вопиющей дерзости.

Некоторые торжествовали, некоторые жалели, многие завидовали, ещё больше недопонимало сложившуюся ситуацию.

Искор не зря старался, расчищая огрызок башни посреди двора на соседнем утёсе посредством превращения каменных обломков в грязь, чтобы освободить небольшой зальчик шагов восьми в радиусе. Здесь и назначили ритуал, двумя плотными пологами изнутри и снаружи прикрыв выбоину. Собравшиеся ещё не были представлены, но Искор всех уже знал поимённо да с предысториями.

Констебль серых Реёр, заместитель командора являлся ставленником из Андерфелса. Старший страж Ричу, переведён из Антивы. Старший страж Рондалл, бывший храмовник родом из эрлинга Западные Холмы и нынешний командир Алистера. Старший страж Таримель — с ним месяц как уже жили в Остагаре. Страж Элоди, сбежала из Гислена в Орлее ещё в четырнадцатом году. Стражи Григор, Ферен, Мартин... Тамарель приняли примерно на месяц позже Алистера. Страж Рилан, которому на момент поступления Искора в Башню Магов было семнадцать лет, а ещё через шесть этот маг сбежал через грузоподъёмник — влияние снов сопроводило его до самых Серых Стражей в Денериме. Страж Шерий, та самая рыжая и веснушчатая, что потопила корабль с ротой храмовников, прошлой весной не доплывших из Вал Руаё в Джайнен. Вот и всё, кто на данный момент составлял Орден Серых Стражей Ферелдена. Ну, ещё тут был Король Кайлан своей златоликой персоной, желавшей лицезреть смерть тли.

— Победа в войне.

— Бдительность в мире.

— Жертвенность в смерти.

Дружно и как можно более торжественно произнесли свой девиз более-менее нарядно приодевшиеся Серые Стражи, слабо одобрявшие подстилание под молодого короля, но куда деваться — строили торжественные мины. Угождая высшей власти, Дункан церемонно толкнул речь про Первого Стража и укрощение скверны, а потом взял стальной кубок серого цвета, где Элоди взболтала "нектар" — этап собственноручного убийства порождения тьмы и сцеживания крови из трупа благополучно упустили под недовольство всех, проходивших его, а значит, вообще всех нынешних членов ордена, хотя в ближайшем прошлом имелось много прецедентов, когда недавно заразившихся скверной ускоренно посвящали, даря последний шанс выжить. И вот Дункан проникновенно стал произносить ритуальные слова, держа чашу со скверной, из-за которой его зрачок в центре слегка светился голубым серебром.

— Присоединяйтесь к нам, братья и сестры.

— Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно.

— Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься.

— Если суждено вам погибнуть, знайте — ваша жертва не будет забыта.

— Однажды мы все присоединимся к вам.

— Вы совершаете грех, так и знайте, — своевольно произнёс Искор, принимая кубок. Алистер волновался, поскольку побратим ощущался калёной сталью.

Всё было готово. Однако Искор всё равно мандражировал, за последний год каких только сценариев не обдумав. Он действительно улучшил свою иммунную систему для борьбы со скверной, что проделал и с Алистером на его пути между монастырём Борншир и Денеримом. Имел при себе аж три разных зелья от стража-мага Авернуса из Пика Солдата, но решил не переступать через начальную ступеньку. Оставалось надеяться, что это поможет отхватить кусок побольше.

— Пей, Искор Серый, и да пребудет с тобой Создатель, — побудил Дункан с суровым лицом и непререкаемым голосом.

— Избавь меня Творец от Фен'Харела, Предавшего всё Сущее созданием Завесы и предательски же прославленного под именем "Maker"! — Богохульно воскликнул Искор на мелодичном эльфийском языке и пригубил кубок, быстро опорожнив его.

Громкий глоток усилился эхом — замерло дыхание у всех собравшихся. Искор даже успел всучить кубок обратно напряжённому Дункану и обеими руками опереться о посох, когда — началось.

Чернь скверны стремительными кляксами расползлась по зелени одежд, окрасив в чёрное штаны и антрацитовое тунику, рубаха стала дымчатой. Посох тоже практически моментально потемнел, выцветая. Как целиком налились тьмой глазные яблоки, направлявшие пронзительный взор на Кайлана, в считанные мгновения растерявшего всё своё превосходство и величественность. Искор целиком задымился густевшей чёрной хмарью, его волосы чернели от корней, кожа бледнела и серела, черты заострялись — особенно уши. Полуэльф стал похож на расу квази-богов ЛеШей из Фейвилда, соседа другого мира из его прошлого бытия на Абейр-Ториле.

Вопреки воле Искора, его побратим Алистер стал свидетелем титанических усилий... Они клялись кровью вместе идти по жизни. Без лишних раздумий Алистер смело оказал Искору посильную помощь, как мог пытался, пылая той искоркой Света, что его мать Фиона помогла зажечь сыну во время его ритуала Посвящения в Стражи.

Изначально была Светлая, Высшая Эльфийская Магия, впоследствии завёрнутая в оболочку из Тьмы родом из Бездны. "Внимание! На помощь, братья и сёстры! Все к нам! Объединяемся!.." — чистейший и мощнейший селдруин! Так называемые эльфийские боги, эванурисы, то ли не справились, то ли проиграли, вместо уничтожения только что созданной против них Завесы породив — Скверну, её нынешнюю.

Искор открыл все свои чакры, пропуская сквозь себя из Тени гигантские объёмы скверны, которая не задерживалась внутри, как происходило у древних драконов — как было при пробуждении Уртемиэля, которое наблюдал шпион Аэллон. Молодой и горячий металлический дракон хорошо подготовился, чтобы ради защиты своих связей с тремя служивыми и побратимом — заместить их ощущениями четырёх своих филактерий от Круга Магов Ферелдена. О, Церковь предусмотрительно брала так много крови, чтобы разделять по дублирующим друг друга схронам — научена горьким опытом вычисления и разрушения хранилищ крови. И теперь Искор осквернил их все, посредством своей крови заражая всё в тех помещениях переправляемой из Тени скверной, ставшей внезапно фонтанировать из филактерий Исора да вблизи Завесы, чтобы проникать сквозь стекло сосудов с кровью других магов. О, Церковь однозначно замнёт эту катастрофу, ведь любое признание или попытка заново взять кровь у магов — они всё поймут и сбегут из-под вконец доставшего надзора храмовников. Именно ради освобождения своих собратьев-магов от многовекового гнёта Искор рисковал сейчас здравостью собственного рассудка и тела — задел на будущее.

Меж тем из-за обилия скверны в Искоре — глаза всех Стражей буквально зажглись серебром и обильно задымились небесно-голубым. Реёр среагировал оперативно, замахнувшись своим мечом: в центре помещения средь непроглядной тьмы на уровне человеческого пояса ярко вспыхнула бирюзой вереница рун, повторно мигнувших в защите от брошенного Элоди заклинания Проклятье Смертности. Искор — и Искор ли?! — ответил заклятьем Поля Отталкивания, всенаправленным потоком склизко-липкой скверны из Тени вдавившего всех в стены полуразрушенной башни. Бывший храмовник Рондалл применил Очищение Магии, но ничего не добился — Искор выдерживал одновременно три таких атаки от сильнейших храмовников Форта Джайнен.

— Уха-ха, из целителей в губители! — Злым и потусторонним голосом рассмеялся некто, бывший недавно миловидным полуэльфом.

Осквернённая Аура Жизни всех облепила и сковала омерзительной скверной, промочив-пропитав с ног до головы так, что всё вокруг стало тьмой, в которой звёздами и туманностями — горели и дымились пары глаз. Жуткая картина! Аж блевать охота, что некоторые и сделали, инстинктивно освобождаясь от мерзости скверны.

— И во Тьме есть свои прелести, ха-ха!

Вязкая скверна казалась болотной жижей, топившей в себе всех присутствующих. Если б не двойной полог — полезло бы всё это наружу, вызывая переполох. Лишь у считанных единиц не протекли дыры от первобытного ужаса перед Тьмой, такой обманчиво ласковой и обволакивающей небытием. Именно Тьмой, а не сводящей с ума чернью скверны, умопомрачающе нашёптывающей в уши невозможно приятный Зов.

По тому, как натужно возобладали в Искоре эльфийские черты, ему удалось-таки обуздать силы. Рекрут Серых Стражей превозмог себя, что выразилось ярчайшими вспышками сине-серебряного света в глазницах посвящаемого в орден — прожекторы сквозь дымку. Обуздание скверны, увы, а не чистая победа над ней — словно с головой в отхожую яму...

— Бытие или небытие — вот в чём вопрос... Ритуал Посвящения да пройдут все присутствующие, ибо это таинство Серых и останется среди Серых!.. Да будет так во веки и пожрёт Тьма да покарает Свет всех, кто нарушит священные обеты Серых! — Не своим голосом возвестил одолевший скверну Искор свои откровения о Первом Страже. — Кайлан хотел приглашения на ритуал Посвящения — он добился его. Действуйте, укрывшиеся в тени, иначе спровоцированный вами выплеск скверны из Тени оставит от золотого петушка гнилую кучку дерьма, — теперь уже своим голосом констатировал новоявленный Серый Страж, совершенно не смеясь и не злорадствуя во Тьме, в которой силуэты едва различались из-за светящихся глаз и дымки из них, а ещё над останками башни свинцовые тучи то ли ревели, то ли ссались, обливая.

Пока не решится дело с Кайланом, новоявленный страж-чародей не намеревался облегчать положение своего осквернителя, собирая разлитую тьму и скверну в сверхплотный шар над верхушкой трёхглавого посоха, чёрного с серой дымкой. Цементом выступала порошковая смесь из всех известных Искору сортов сырого лириума — барьерные руны защищали от порчи влагой и помогали спрессовывать шар силовым полем. Как говорится, клин клином вышибают, вот и подготовившийся металлический дракон в момент пика сил и своего наивысшего напряжения сготовил для больного собрата волшебную пилюлю, как одно из средств, призванное помочь Уртемиэлю обороть в себе скверну, так или иначе.

С трудом, но таки выдержавший своё настоящее Истязание провидец подковался так, чтобы его устраивал любой исход — блаженны верующие...

Такое вот состоялось вступление короля Кайлана и чародея Искора в Орден Серых Стражей.

Глава 5, Снуфлер и Рокфор.

— Признайся честно, Искор, ты нарывался, — уличил констебль, замещающий командора в поле, так сказать.

— Я нарывался — он нарвался, — не стал юлить Искор, имея ввиду Кайлана, мрачной тучей сбежавшего к себе в шатёр вместе с нянькой-Дунканом, едва успевшим опоить короля запасным зельем Посвящения и теперь хвостиком вилявшего в умасливающей попытке посвятить в другие секреты Стражей.

— К демонам золотого петушка, что это была за хуйня с тьмой, Искор?! — В полголоса потребовал Ричу, злясь от того, что перетрусил до мокрых штанов, которые сейчас и менял вместе с другими такими же зассанцами в единственном шатре ордена.

— Тень тонет в океане Скверны. Вы осквернили меня. Я предупреждал, что целитель от природы нечета прочим. Вы атаковали меня — я защищался, на отработанном уровне рефлексов черпая магию из Тени — скверна притянула скверну, — стальным голосом пояснил допрашиваемый, стоявший сбоку от входа на виду у всех. Обстановка шатра отличалась скромностью из-за нищеты ферелденского крыла ордена.

— Я — маг, Рилан и Шерий тоже маги, и до нас множество магов нормально проходило посвящение и продолжало пользоваться магией, как прежде, — сдержано заметила Элоди, которой не требовалось переодеваться, как и Алистеру. Все прочие беззастенчиво смывали позор, тратя питьевую и добывая дождевую воду, лишь бы никто не прочухал о смердящем позоре Стражей.

— Не применявшие магию в ходе ритуала, искалеченные или ослабленные, чурающиеся магии крови ввиду отсутствия понимания сути явлений, — с превосходством в тоне отбрехался Искор, походя признаваясь в съедении запретного плода. Как и все тут, он пытался наладить контакт ради борьбы с общей напастью, но и хотел поставить себя независимой силой, с которой все должны считаться.

— Так объясни нам, — потребовал Реёр, не убоявшийся явленной мощи магии, ибо скверна не делает различий. — И про Тьму со Светом тоже.

— Я не нанимался вам в лекторы, трясите верхушку.

— Ты теперь один из Серых Стражей, Искор, — констебль добавил ещё железа в голос, но так и не смог сравняться с драконьим металлом. — И обязан...

— Вы попрали свои же устои и посрали на свободу личности, превратив моё принудительное посвящение в театр. Я предупреждал, теперь давитесь стребованным представлением и хлебайте наплевательское отношение, — грубо кинул Искор, тем не менее, напяливая своё сюрко в орденских цветах и символах, успев до протягивания похожего заботливым Алистером, приготовившего запасное ещё будучи в Денериме.

— Метко, — заметил кислый Таримель, в том числе жестом и острым взглядом предотвращая оскорбительные реплики от более резких. — Но ты ведь следуешь нашему долгу борьбы со скверной, Искор.

— Это ты сейчас его придумал, Таримель. Орден Серых Стражей борется со следствиями вместо устранения причин, ведь он сам следствие — без Скверны не будет и Стражей. Вот и вся сказка про белого бычка.

— Ты хуже, сучара, — зло буркнул Григор, тоже вынужденный обтираться, чтобы в запаске дойти до ручья и там постираться. Осквернённый Искор еле сдержался.

— Моему другу Алистеру отвратительна вся эта паршивая ситуация. Ради него я стерплю все ваши оскорбления и нападки, но палец о палец не ударю во спасение, в списке смертников уже: Реёр, Элоди, Рондалл, Ричу, Григор.

Неверие и насмешки — естественная реакция обречённых. Впрочем, языки быстро прикусили от свежайших воспоминаний об умопомрачающей мощи, явленной Искором на осквернённом ритуале Посвящения, что сразу же выдёргивало из памяти ту самую первую встречу на Имперском Тракте у входа в развалины Остагара, когда Искор развернул прочь всех серых гопников. Никто из пятерых перечисленных не извинился. По причине осквернённости магия сбоила, так скажем мягко, но котелок пережившего ритуал Искора варил исправно, выдвинув объяснение грубости Стражей: извинение означает для тёртых калачей признание своей слабости, проигрыш в борьбе с нагнанным новичком животным ужасом, признание ошибочности выбора одного из них повлечёт пересуды о привлечении в орден других стражей. Вот они и строили из себя сейчас крутых, чью силу воли подвела слабость плоти. Получалось действительно здорово: никаких истерик, примерная сдержанность даже у прошлогодних рекрутов. Истребление порождений тьмы и плата за это — серьёзная закалка. Однако оставались противоречия, неподвластные логике Искора с давшими сбой способностями оракула.

— Всё готово, Искор, твоё спальное место, стойка, сундук, — угрюмо известил Алистер, споро собрав над своей койкой второй ярус из загодя им приготовленных брусьев. Сосредоточенность на деле позволяла не думать о ритуале, прошедшем косо.

Не менее всех остальных напряжённый Искор подошёл, сдержанно выговорив:

— Ты старался от чистого сердца, друг, я признателен, но лучше бы спросил. Мои подсумки ёмче и надёжнее сундуков, Алистер, и Рилан наверняка уже проболтался всем, что я отдыхаю отвердевшим. Вот так... — и он стоя замер с закрытыми глазами, поставив посох перед собой и взявшись за него обеими руками. Давящее присутствие Искора мигом пропало в отличие от скверны, заполнявшей его антрацитовую статую. Побратим тактично пощадил Алистера, не заострив внимания на ранее подаренной ему поясной сумке с магией расширения пространства и облегчения веса.

Металлический дракон банально сбежал душой из осквернённого тела полуэльфа и долго дрожал, пытаясь успокоиться от пережитых треволнений. Ему страсть как хотелось мыться, всепоглощающее желание драиться сводило с ума — после выхода в Тень стало постепенно легчать. Верный Аэллон уже ждал своего сюзерена в одном из укромных мест, что не жалко осквернить. Там Искор и воспользовался малым заклинательным кругом древнего эльфийского производства, с благодарностью принимая помощь, чтобы: сперва прогнать через все чакры души природную магию, затем альтернативное безумие от приёма необработанного лириума, потом прочиститься нейтральной субстанцией Тени, а вслед за обработанным лириумом в ход пошли запасы собственных кристаллов псикарнума — еле-еле получилось зажечь серебро Заклинательного Огня. Только после многоступенчатой этой очистки Искор перестал ощущать себя грязным до глубины души...

Всю накопленную древним сигилом прорву скверной магии двое подельников кое-как умудрились направить в восьмифутовый рунный камень с тщательно выгравированным за весну Глифом Парализации. Искор надеялся, что в час нужды эта ловушка не только сработает на Архидемоне, но и пленит его на достаточный срок для производства целебных процедур, озвученных Стражам. Напоследок готовый камень был обёрнут в чехол из пропитанной лириумом паучьей пряжи, чтобы восьмикратно уменьшить для постоянного ношения с собой в гибкой поясной сумке с большим горлышком для крупногабаритных предметов.

Длительная медитация посередь высокогорной безмятежности помогла Искору избавиться от чувства "скверности". Возвращаться в осквернённую плоть жуть как не хотелось — всё равно что после баньки одевать испоганенное бельё. Но вечерняя зорька уже дорисовывала свои краски, и пора было отрабатывать свою "Серость" непримиримой борьбой с порождениями тьмы, которыми вместо душ двигала Скверна.

— Отдохнул на славу? Горшок за ширмой, — язвительно указал тряпкой обиженный и кем ни попадя пропесоченный Алистер, по незнамо какому кругу начищавший элементы своего пластинчатого доспеха, подобранного на орденском складе в Денериме. Имевшиеся у него латы были хуже.

— Спасибо, — передёрнул плечами Искор, не скрывая отвращения от возвращения.

— Да, спасибо за сохранение наших жизней, Искор Серый, — обратился грузно поднявшийся командор. Дипломат сумел подобрать правильный тон и слова.

— Это не моя заслуга. Всех заслонил Алистер, без друга я бы сорвался ответной агрессией, — правдиво ответил Искор, хороня неприятие субстанции скверны в себе.

— Сегодня был день удручающе импульсивных поступков...

— Слава горшку за ширмой, — Искор прервал Дункана перед его опрометчивыми словами. — А с той стороны: "Слава ширме перед горшком." К чему это? Мир в дерьме. Вот подтирка с датами, местами, именами рекрутов. Возьмите королевскую конницу для их сопровождения к Остагару. Вот приказ о разжаловании сэра Доналла в рядовые рыцари с расформированием его подразделения, — без тени сомнений и властно распорядился Искор. — Щуритесь? Грабитель, позарившийся на обручальное кольцо двух серых стражей, убил жениха и оказался заставлен невестой вступить в орден с её желанием отомстить ритуалом, впрочем, ограбленный мужчина поблагодарил вора за дар смерти вместо свадьбы на женщине, из-за которой её брат вынужденно вступил в Стражи и потом под давлением сестрицы Правом Призыва осквернил парня, в которого та втюрилась, а потом обучила его убийцу. Зная всё это, вы сами не гнушались поступать столь же скверно, в чужих интересах пользуясь своим служебным положением, как по отношению ко мне и Алистеру. Но горшку нужна ширма, а коней на переправе не меняют. На время набора указанных рекрутов будете защищены от ночных кошмаров, безумия и зова скверны. Дальше подумаем. Ну, бывайте, а нам с Алистером пора выполнять насущный долг по истреблению порождений тьмы — как раз сейчас двести два рыла движутся к развалинам Остагара со стороны южной долины.

— Это... эта история правда?.. — Вопросил смятенный Алистер. Его нижняя губа дрожала, а выражение физиономии...

— Да, — уличённый Дункан стыдливо отвёл взгляд. Однако мудрый командир быстро восстановил зрительный контакт с рыжиком, уверенно заявив: — И в рамках общего долга по борьбе с порождениями тьмы я считаю, что совершил успешный выбор, завербовав вас двоих, Искор Серый и Алистер Тейрин. Сейчас единственная цель жизни всех нас — это спасение рода людского от Пятого Мора. Дальше посмотрим, — здравомыслящий Дункан был готов передать смену достойным, пока совсем не обезумел от Зова Скверны. Вдобавок, он нигде не читал и ни от кого не слышал, чтобы кто-либо из серых стражей обладал чувствительностью вплоть до определения точной численности порождений тьмы на расстояниях во множество миль — рассвет обличит лжеца.

— Да, командор, — Искор отдал честь, только теперь проявив должное уважение к Дункану, доказавшему юнцам свою компетентность и опытность, а также полную приверженность делу Ордена Серых Стражей, что часто требовало изворотливости.

— Так точно, командор! — На одном духу выдал Алистер, преисполнившись ещё большим пиететом к начальству, чем прежде. И утвердился в правоте побратима с его главенствующим над ним положением.

— Плащ, сеньор Искор, — подкинул Дункан невзрачно-серый предмет одежды с тяжёлыми длинными полами и глубоким капюшоном, чтобы прикрыть явственные и довольно пугающие изменения во внешности. Командор и вербовщик в одном лице знал достаточно хроник, чтобы быть в курсе о возможных последствиях ритуала в виде побледнения кожи, почернения радужки или целиком глазных яблок, иногда волосы серебрились или седели добела — этому Дункан сам свидетельствовал.

— Спасибо, сэр Дункан, у меня свой есть, — сказал Искор. — Держи, друг, — он передал плащ с плеч командора шмыгнувшему Алистеру. Искор даже не скрывал своей загадочной полуулыбки, когда достал себе из подсумка собственный плащ с сине-серебряной символикой ордена, чем ещё раз показал, что загодя приготовился ко вступлению — на своих условиях для игры по своим правилам.

— Спасибо... — промямлил рыжик, невесть кого благодаря за очередную поношенную обновку, что стала ему милее новодела — счастливая участь младшего брата.

— Рано благодаришь и зря напяливаешь чужой юшман, Алистер. Раздевайся. Я по твоим меркам из паучьего шёлка изготовил тебе исподнее получше королевского, а для подштанников рунный пояс склепал, полное новьё, — доверительно сообщил Искор, протягивая с братской улыбкой. — Кожа дракона, четыре совершенные руны стихий для полной защиты от этого рода магии, с боков совершенные руны усердия против фланговых атак, на позвоночнике совершенная руна выносливости против утомляемости с соседками в виде совершенных рун ускользания от атак и совершенных рун бурь для уклонения, совершенные руны барьера, выдержки и ёмкости. Тут в пряжке глиф вызова малой элементали воды для того, чтобы прямо в доспехе справить спокойно обе нужды или целиком ополоснуться-постираться. Портянки, кожаные портки по слоёной технологии, шёлковая тельняшка второй кожей для регуляции температуры и влажности, тонко выделанная износостойкая рубаха сгодится на парад и под доспех. Сапоги я тоже сам для тебя смастерил, Алистер, нечего разводить у себя чужие грибки, — по-доброму усмехнулся Искор, благодаря фонтанирующим эмоциям побратима совсем забывший о неудобствах собственного тела, осквернённого.

Удобные сапоги до колен, с рифлёной подошвой, подкованными пятками и усиленными носками. Семь пряжек обладали рунами. У побратима не было слов, одни эмоции и сумбур из мыслей, а ведь ещё не всё было извлечено! И само дарение подарков окрыляет и воодушевляет, наполняя сердце добром и светом — против тьмы и зла скверны! Искор знал, чем угодить Алистеру, любящему руны, особенно начинающих загадочно переливаться под его пальцами. Фанат светящихся знаков совсем потерялся с тем, что ему обожать больше всего. И ничего ему из рук выпускать не хотелось, но банально невозможно одновременно все держать и трогать. Праздник разразился для Алистера, хотя в орден приняли Искора.

— Из дышащей и непромокаемой кожи снуфлеров, между прочим, — довольно ухмыльнулся Искор, купаясь в незатейливом счастье побратима. — Я выделывал лично этой весной. Совершенные руны: барьера, охранения, доблести, выносливости, ускользания, бодрости, уклонения. Подошва утолщённая: в пятке глиф шумоподавления, в своде глиф парения, в носке глиф хождения по воде. У меня такие же, — Искор задрал широкую штанину для достоверного сличения. — К твоим сапогам прилагается латный обвес вместо поножей. А это твой именной кольчато-пластинчатый доспех, Алистер, напичкан совершенными рунами барьера и физической сопротивляемости, с ними же латные перчатки, наручи, плечи. "Воротник-слюнявчик" и шлем ещё прибавляют силу воли соответствующими совершенными рунами. А это тебе внешний пояс с ёмкими и невесомыми подсумками, бездонной флягой ключевой водицы и ножами; надёжно защищено вмонтированным заклинанием Силовое Поле, кстати говоря, наплывающим на задницу и пах. Весь металл — сильверит. Всюду магия масштабирования в расчёте, что ты при своих двадцати годках ещё пуще заматереешь, рыжий снуфлер. И... та-да-ам! Щит Снуфлера! Доработан из древнего дварфского — он полон секретов, друг. А это древний эльфийский меч из прозрачного сильверита, настоящие оружие арканных воинов порхает в руке и опутывает противника паутиной замедления с шансом парализовать, увеличивающимся при каждом следующем ударе. Щит и меч магическим образом крепятся подобно посохам магов. Всё снаряжение запечатлено на твою ауру, чужака гибло проклянёт. И не смей отказываться, Алистер! Моя магия осквернена, мне теперь заново учиться ею пользоваться — пока только посохом и могу орудовать да артефактами с рунами.

— Всё... ты всё сам?.. Для меня?.. — Алистер крепко схватил плечи Искора, слезливо заглядывая в глаза, хотя всё и так прекрасно чувствовал. Отталкивающий вид побратима он совершенно не замечал.

— Для себя, а тебе всё поношенное. Ну что за глупости, друг?! Естественно, не всё сам сделал, но всё приготовил чисто для тебя, рыжий ты снуфлер. А вот и главный мой тебе подарок — киира, — Искор предотвратил трогательные обнимашки на виду у смущённого Дункана тем, что извлёк серебристо сияющий хрусталик и приставил его ко лбу Алистера, обескураженного тем, как произошло вживление в голову. — Эльфийский камень памяти улучшает концентрацию и собственно память. В комплекте с доспехами киира будет запоминать и воспроизводить наяву или во сне недавние бои так, чтобы ты испытал фантомную слабость и боль от каждого пропущенного удара, а скверна добавит реалистичности и проворства тем врагам, что тебя почти достали. Это не позволит тебе, Алистер, поддаваться опасным чувствам ложного всемогущества и неуязвимости, а то ещё из рыжего снуфлера размякнешь в дварфского нага, и вози потом на поле распухшего жирдяя в тележной колеснице...

— А кровный брат даже руки не подал... — всхлипнул Алистер и всё-таки крепко стиснул Искора в братских объятьях. — Спасибо-спасибо-спасибо...

Внутренний их диалог был куда богаче слов, произнесённых при невольном свидетеле, отнюдь не торопившимся выматываться из орденского шатра, а откровенно охреневшим от стоимости подарков. Если недавний выпускник монастыря Борншир ещё толком не видел мир, то Дункан прекрасно ориентировался — одни только совершенные руны с зеленоватым отливом тянули в сумме на сотни золотых монет! Если бы не падение рыночных цен за последние годы, то и вовсе — тысячу! Не говоря уже про совмещение стольких рун и магии в артефактах — король жутко обзавидуется!

Вскоре Алистер сам отлип, продолжив держаться за плечи и заглядывать в лицо обожаемого побратима:

— Друг, я очень хочу отблагодарить тебя, очень-преочень, но не знаю, как. Искор, ты же умный, подскажи... — взмолился Алистер, всей душой желая добра.

— Разумеется, друг. Вся лучшая броня и оружие — куются. Я видел, как тут рядом организуют походную кузню. Обучись мастерству оружейника, Алистер. Кузнец и чародей вместе создают чудеса, и я мечтаю сотворить шедевры получше этого щита и меча. Давай творить вместе, друг?.. — Искренне предложил Искор, заражая воспоминаниями своих восторгов только что завершённым поясом, сапогами, сумками и прочими подарками для побратима. Простое житейское счастье!

— Давай! Я обязательно выучусь мастерству, клянусь! — Запальчиво пообещал загоревшийся Алистер, обретя смысл жизни помимо истребления порождений тьмы. Раньше о профессии и ремёслах он как-то даже не задумывался. И какой же нормальный мужик не фанатеет от клёвого оружия и доспехов?!

— Здорово! Я так рад!.. И, эм, Алистер, облачайся уже, а то мы останемся без порождений тьмы.

— Хех!..

Расчувствовавшийся Алистер громко высморкался в протянутый платок, припомнив другой такой и зайдясь счастливым смехом... В четыре руки побратимы сноровисто затянули все ремешки, во снах сто раз справляясь с амуницией и посложнее. Пока Алистер примерялся к Щиту Снуфлера и эльфийскому мечу арканного воина, Искор ловко рассовал шесть идентичных рунных пластинок в три драконьи пасти своего посоха, волшебным образом расплётшегося на верхушке так, чтобы ужасающий шар сверхплотной тьмы и скверны оказался объят тремя шеями. Глотнув пивка из заначки Алистера и закусив бутербродами с изысканным сервелатом и изумительным сыром из запасов Искора, оба серых стража бодро отправились воевать.

О, колоритная двойка обратила на себя внимание всех вокруг. Не столько овитый молниями посох чёрного цвета с живой дымкой, сколько висящий за широкой спиной щит с мордой снуфлера, у которого ярко горел небесный взгляд и носопыркой шёл сияющий серебристый пар — почти в точности так светились и дымились глаза двух запахнутых в плащи серых стражей, чеканно в ногу вышедших на мост. Меньше минуты они так стояли, глядя на приближавшийся к ущелью отряд порождений тьмы. И только стрелки взяли на изготовку свои луки и арбалеты, как ослепительная молния с грохотом сорвалась с посоха, на сотни ярдов протянувшись к самому центру скопления чудовищ: командира порвало в клочья, остальных повалил сотрясший землю взрыв.

Привлеча к своим персонам всеобщее внимание, стоявшие бок о бок Искор и Алистер приобняли друг друга для лучшего контроля совместного полёта — оба одновременно спрыгнули с моста! Сперва зрители пропустили удар сердца, а потом с бурей эмоций наблюдали, как две фигуры в эффектно раздуваемых ветром плащах стремительно левитировали вниз, непринуждённо приземлившись в сотнях футах перед вооружённой группой серых стражей. Впервые летевший Алистер не задохнулся от восторга, не испугался и ни на миг не забыл цели сего экстравагантного спуска; он возвышенно преисполнился гордости за достижения побратима и решительно настроился побеждать вместе, попутно утвердившись в намерении стать лучшим профи.

Сильнее засветился щит в левой руке, праведно засиял меч в правой. Посох овился молниями и выпустил яркую ветвь по едва поднявшимся порождениям тьмы, на сей раз рухнувшими обугленными трупами. Действуя как единое целое, побратимы атаковали генлоков. Щитоносец сходу оттолкнул одного низкорослого увальня и ударом длинного меча обезглавил другого. Чародей тоже умело и точно ударил своим оружием, да не под руку бойца, а с левого фланга — шоковый разряд электричества отшвырнул дымящийся труп, словно это не верзила в два-три веса самого поджарого серого стража, а соломенное чучело.

По взмаху меча с неба пролился столп света Святой Кары, испепелившей одного генлока и пламенными клубами подпаливший двух его соседей. Снуфлер бросился вправо, смертельно боднув четвёртое порождение тьмы и тем самым открыв простор громовержцу, который сошедшим с посоха Конусом Молнии смертельно пронзил обоих подранков и ещё трёх монстров за ними — осквернённое электричество наповал било порождений тьмы, превосходя в мощи просто руны или магию аналогичного заклинания.

Сражавшиеся Искор и Алистер прекрасно дополняли друг друга, научившись слаженности за сотни боёв во снах вдвоём против групп демонов, коих не счесть в той же мере, как и порождений тьмы. Оба и без элитарного снаряжения были ловчее и быстрее чудовищ, которые даже ни разу не попали по выдающимся серым стражам. Некоторые люди моргнуть не успели, как первый за ночь отряд из двадцати с лишним порождений тьмы оказался повержен с устрашающей эффективностью и ошеломляющей эффектностью. Кровище, обрубки, ошмётки — оба соратника привыкли во снах к этому отвратному зрелищу. Магия защитила их от брызг гнилой крови. Кто бы иной вскричал, опьянённый радостью лёгкой победы, но только не эти двое побратимов, довольных и счастливых совсем по иному поводу — наконец-то они вместе сражаются наяву! То, к чему готовились и о чём мечтали — свершилось.

Искор после боя создал Заклятье-виспа над ладонью, получив только что на мосту предположенный результат — более-менее получившийся пламенеющий тёмно-зелёный шарик ясно высветил все брызги и разливы скверны вместо положенных этому колдовству магических ореолов у артефактов и рун. Фонарик подлетел ввысь. Впрочем, что один ребячился, что другой:

— Ие-ху-у, Снуфлер и Рокфор победят Пятый Мор! — Всё-таки не сдержавшись, громогласно воскликнул Алистер в сторону приближавшихся к ним серых стражей. Его распирала гордость за выучку и великолепную экипировку, даже не запачкавшуюся, его воодушевляли прекрасно различимые выражения лиц других членов ордена, словно впервые увидевших двух стильных напарников, вдвоём походя расправившихся со вдесятеро большим числом врагов, словно вышли траву покосить. Без короля.

— Рокфор? — Вполголоса нахмурился Искор, у которого даже уголок глаза дёрнулся от страшной догадки о том, как своеобразно проявилось влияние киира.

— Отличная кликуха, друг, тебе идёт, — пихнувшись правым локтем, широко и самодовольно улыбнулся главный тут любитель острого сыра, на полном серьёзе считавший, что вместо ранее крутившихся в голове Ворчуна и Зануды он просто замечательно смекнул о мягком сыре с тёмно-голубыми включениями благородной плесени, ярко выраженным вкусом и сложным букетом аромата. Вот только накануне битвы попробованный Алистером сыр преимущественно белый, а Искор в дымчато-чёрной гамме, ну, не считая орденского сюрко и полноценного плаща с серебристо-синим грифоном на спине, изображённым в фас вместо профиля да с распростёртыми крыльями.

— Снуфлер и Рокфор победят Пятый Мор!..

Увы, слоган пока имел будущее время, а не прошедшее — лиха беда начала!

Реально лиха беда — скверна! Искор честно пытался понять движущие факторы скверны. Сама по себе она едва распространялась. Всю полноту качеств проявляет, когда носитель разумен и одарён Исконными силами, первобытными, основополагающими подобно стихийным элементам. Более тонкие, астральные сущности, к коим смело можно отнести всех спиритов, тоже подвергались некоему воздействию, словно бы побуждающему поляризоваться на свет-тьму в рамках некой упорядоченной системы, коверкающей природу Тедаса без крена в повышенную структурность или хаотичность.

По предположениям Искора, исходная скверна напоминала руду, из которой магией слепили нечто невообразимое. Металлический дракон всерьёз опасался, что расположившийся в Чёрном Городе источник заразы в условиях Тени вполне мог одушевиться! Более того, неизвестна участь эванурисов — вдруг самозванные эльфийские божества стали частью Скверны?! Вероятнее, сбежали, но могли ведь перед этим убить ту же охотницу Андруил, мстящую теперь всем без разбора.

Как бы то ни было, у трудоголика Искора никак не получалось вникнуть в разум роя, состоящего из миллионов порождений тьмы. На своём уровне восприятия он тонул в сенситивной информации от органов чувств жалких сотен чудовищ. Втихаря пробовал Распоряжаться, с большой буквы, так сказать, ставил свой собственный драконий Глас для управления монстрами. По сравнению со скверной, поведение Архидемона было значительно понятнее металлическому дракону Искору, даже испытавшему толику сочувствия Уртемиэлю, по-своему борющемуся с наваждениями и установками скверны.

Шли дни, не по одному часу в сутки металлический дракон Искор тратил на очистку своей души от мерзопакостного влияния скверны в собственном бренном теле, постоянно улучшающем иммунные реакции для ускорения избавления от заразы. Чуточка перемен от подчерпнутых из памяти о другом мире начальных монашеских практик доказала их применимость. Развитие силы Духа с её воплощением энергией Ци лет за десять способно полностью очистить тело Стража от чужеродной заразы и душу его от порождённого ею безумия. Идеальное спасение для Ордена Серых Стражей, во всех смыслах. Заразивший себя целитель Искор методично искал и наиболее быстротечное средство тоже, как для прошедших ритуал Посвящения, так и для простых заболевших.

Глава 6, подставы.

Пикантный момент для жаренной темы самое то. Искор перелез через развалины и неслышно подобрался к кустам с парочкой, исподволь понаблюдав, как ледяная принцесса тает в объятьях огненного короля, пылко жарящего сверху.

— Простите, что встреваю... — без тени стыда и смущения обратился Искор.

Шерий пискнула и ткнулась в плечо любовника, намертво вцепившись руками и ногами. Рилан кашлянул и повернул зардевшееся лицо к подкравшемуся визитёру:

— Присоединишься?.. — Сипло выдохнул сообразительный маг, выпятив зад с явным намёком на своё желание получить сразу два удовольствия.

— Тот же вопрос, — Искор присел и наклонился поближе. — Хотите долго жить, исполняя долг Стражей, или вскорости умереть за его исполнением?

— Жить, конечно, Рокфор, — ответил Рилан, с трудом собравший мысли в кучу. Он прекрасно помнил список смертников, озвученный чернооким после своего посвящения. А ещё кликуха прижилась к Искору, знавшему множество примеров смены имени после посвящения в Серые Стражи, но не шибко одобрявшему это, ведь его имя уже было на слуху, чтобы затенять его кличкой Рокфор. Ну, злить чёрного чародея Рилан намеревался в последнюю очередь — откровенно боялся до усрачки.

— А ты? — Искор ласково провёл пальцами по бледной женской щёчке, с которой порскнули все веснушки.

— Да...

— Что "да"? — Переспросил Искор, который в орденском шатре всегда получал от рыжей милашки ледяной душ отворота-поворота. У девицы уже имелся крутой посох с её любимой магией холода, но зависть всё её равно душила.

— Хочу жить... — пропищала Шерий, жмурясь, чтобы не видеть пугающее лицо. Она была голой и ощущала себя беззащитной, дико смущаясь, что выглядело очень мило.

— ...исполняя долг Стражей, — за любовницу продолжил Рилан, чмокнув в носик, но не спеша продолжать трахать её. Черноглазый Серый всем уже наглядно доказал, что с ним следует считаться в любых ситуациях.

— Хорошо, только отморозки бросаются умирать сломя голову, когда можно отступить и партизанить. Скажите, любовнички, а деток своих растить хотите?

— Хотим, — тут же ответил Рилан, хотя до сего момента даже не думал о чём-то большем, чем удовлетворение своей похоти с миловидной рыженькой кралей.

— Угу, — поддакнула Шерий, которой Искор погладил за ушком. Девушка ещё крепче вцепилась в своего мужчину. И не скажешь сейчас, что она вызывала демонов Гнева, поджигая и топя корабль с ротой храмовников. Всё-таки в Белом Шпиле в Вал Руаё царят другие порядки, нежели на периферии в ферелденской Цитадели Кинлох, но и там есть отморозки, пользующиеся своим положением для безнаказанного насилия.

— Тогда вот вам теперь тетрадь с заклинанием Теневого Щита. Если оба выучите его за неделю, то поговорим в нормальной обстановке. И не думайте потом от меня скрыться или увиливать от моих приказов — я чую Стражей ещё лучше и дальше, чем порождений тьмы, — припугнул Искор, пользуясь тем, что командор Дункан уже больше недели как умчался за рекрутами, а заместитель Реёр спозаранку отправился на дневную вылазку, чтобы отыскивать и бить порождений тьмы в неудобное для них время суток.

Бесшумно покинув любовников, всё-таки продолживших секс по инициативе разгорячившегося Рилана, Искор незаметно пробрался к секретному входу в подземную часть крепостных развалин. Пока побратим благополучно дрых после ночных подвигов на поле битвы перед Остагарским ущельем, а старший чародей Ульдред со своими помощниками в долине управлял моровыми пауками для уборки ими разбросанной еды в виде порубленных и поджаренных порождений тьмы, фермер тайно собрал урожай своей паутины с гигантских насекомых, собственноручно прикормленных ещё весной и спрятанных с глаз долой. Осквернённый чародей потерял нескольких дойных особей, восстанавливая эти свои магические навыки, зато потом остальные гиганты стали шёлковыми во всех смыслах. Уделив время на овладение осквернённой магией применительно к арсеналу боевых заклинаний, металлический дракон отвёл целый час на повторное освоение осквернённых способностей к ясновиденью и телепортации, а потом по вентиляционной шахте выбрался на практически отвесный склон скалы.

Заранее запасшись неприметным серым плащом, Рокфор в своих сказочных сапогах ловко совершил серию прыжков, сойдя в Остагарскую долину с предвиденным знанием, что никто не посмел и не посмеет войти в орденский шатёр, тревожа отдых двух героев. Не обращая внимания на топи и перескакивая поваленные деревья, чародей известными тропками пробежался до другого края долины. Тут якобы караулили рейнджер и его ученица, на самом деле тоже предавшиеся сексуальным утехам: мор или нет, а жизнь-то продолжалась, требуя удовлетворения земных потребностей.

— Простите, что встреваю... — без тени стыда и смущения обратился Искор.

Таримель крякнул, остановив долбёжку. Тамарель же наоборот выпрямилась, выпятила руками свой умеренно выдающийся бюст и активно задвигала шикарными бёдрами, привораживая взгляды к своей сексапильной промежности.

— Присоединишься?.. — Зазывно и пошло простонала девица, возбуждённо беря на слабо, пока годящийся ей в отцы любовник горел от смущения и стыда, что не засёк чужого приближения.

— Тот же вопрос, — Искор присел, охотно принимая приглашение потискать женскую грудь. — Хотите долго жить, исполняя долг Стражи, или вскорости умереть за его исполнением?

— Что за дурацкий вопрос? Я хочу жить, — без запинки ответила Тамарель, вжимая мужскую ладонь в свою невеликую титьку. Ей недоставало всего чуточки, чтобы вцепиться в причиндалы шемлена и показать гадкому зазнайке, по чём фунт лиха. Фигурка на загляденье!

— Долг Стражей превыше наших желаний, — ожидаемо ответил старший страж, тянущий лямку службы в ордене дольше десятка лет.

— Сдохнув, похеришь долг. Факт — порождения тьмы скоро будут штурмовать Остагарское ущелье тысячными контингентами. Факт — мы все здесь блокированы, а враги не брезгуют обходными путями. Я уверен, что даже после возвращения командора и посвящения рекрутов, вас вдвоём не отпустят вольно охотиться.

— Сейчас не время и не место говорить об этом, Рокфор, — выдохнул Таримель вместе со стоном развязно скачущей на нём Тамарель, направившей руку Искора приласкать её половые губки с намерением подловить миг и выколоть бесстыжие очи.

— Потом заподозрят сговор и примут превентивные меры. Суть в следующем. Рано или поздно позолоченная курица попрётся биться. Я чую Стражей лучше и дальше порождений тьмы. Если вы будете мне подчиняться, то в пылу сражения моя магия расчистит вам путь во вражеский тыл. Удирая, вы можете увести за собой резервы порождений тьмы, например, прямиком к логову ведьмы, где чудовища сгинут, а вы обретёте свободу манёвров для прикрытия Гварена, за которым Лес Бресилиан.

Тамарель облажалась, не рассчитав, насколько уродский шемлен окажется искушён в эротических ласках — быстрый и лёгкий оргазм вымел все досужие мысли из девичьей черепушки. Ухмыльнувшись Таримелю, у которого от сокращений влагалища тоже стало накатывать, Искор украл поцелуй у Тамарель, направив её шаловливую ручку к яйцам любовника под ней. Осквернённый чародей не погнушался сделать тянущий вдох неосквернённой магии природы, взбурлившей и обильно выплеснувшейся гейзером вместе с глубоким обоюдным оргазмом эльфов-рейнджеров.

Взмокшая девица с дрожью всепоглощающей эйфории рухнула в объятья своего мужика, отдышавшегося гораздо быстрей, чтобы вникнуть в слова нежданного участника чужой страсти:

— Можете на совете перед битвой выдать эту мою идею за свою. Предадите меня — я предам вас, — металлическим голосом да глядя сталью изрёк молодой дракон в облике скверного полуэльфа, намеренно внушая трепет ветерану. — И... дарю, — Искор положил на мшистую подстилку искусно сделанную бутылку с богатой этикеткой — выдержанное вино под маркой "Влекущий Экстаз" за семь лет продаж снискало славу вожделенной услады всех любовников.

Рокфор успел вернуться в шатёр к пробуждению Снуфлера. Не для доставки завтрака в постель, чай не девица, а чтобы увести тайным ходом вниз: размяться гимнастикой и хорошенько намять друг другу бока и рожи перед трапезой за орденском столом у армейской кухни — эликсиры исцеления залечили все кровоподтёки и наново отрастили выбитые зубы за отсутствием у мистического целителя прежнего контроля над магией. И вот уже Алистер в своём старье увлечённо машет двуручным молотом по наковальне, активно нагружая мускулатуру и обильно потея без магических удобств — это и усиленное физическое развитие, и архиважное ощущение кузнечного инструмента с заготовкой выковываемой подковы для успешного прохождения этапов пути к мастерству в ремесле кузнеца и оружейника. Интендант и по совместительству кузнец щеголял у печи фартуком на голый торс, ежевечерне влекущий к нему в объятья воительниц лёгкого поведения. Сам же Искор в это время неподалёку от кузницы по обыкновению щеголял в своём нарядном плаще с кажущимся живым грифоном на спине — возился с ретортами и колбочками, вдумчиво изучая влияние скверны на свою магию и классическую рецептуру алхимии, лекарской и ядовитой, которую осквернённый целитель начал изучать под присмотром пойманного с поличным вора, позарившегося на шмотки серых стражей, пока те ночью воевали.

— Приветствую, сеньор Ульдред, — произнёс Искор на площадке развалин за шатрами магов и храмовников. Через третьих лиц оговорённая встреча состоялась.

— Приветствую, сеньор Искор, — ответил лысый капюшону, подходя ближе.

— Как ваши опыты по взращиванию моровых пауков?

— Успешны. А как ваши обхаживания индюка?

— Никак.

— Печально, — нахмурился Ульдред, желавший под шумок Пятого Мора провернуть отделение Круга Магов Ферелдена от Церкви Орлея, прямо жаждущий всеми способами.

— Этому ещё не время, зато пора перемещать пауков за ущелье и отправлять большинство с вашими фермерами в пещеры эрлинга Западные Холмы. Этой ночью будет пять атакующих волн по сотне с лишним порождений тьмы в каждой. Дальше — больше.

— Разумно, — согласился старший чародей, каждую ночь терявший по одному-два моровых паука из-за нападок порождений тьмы. — Поделитесь со мной своими соображениями, почему орда порождений тьмы не атакует нас сразу тысячами?

— Скверна пропитывает поле боя, накапливаясь перед решающим сражением для того, чтобы шаманы порождений тьмы использовали эту силу на поднятие мертвяков, — ответил бледнолицый и черноокий, скрывающий уродующие изменения, порождённые скверной на ритуале Посвящения. — Заражение очевидно. Догадки оставлю при себе.

— Логично, — старший чародей задумчиво потёр гладко бритый подбородок. — Нам начать опрыскивать землю вашим препаратом коагуляции?

— Его для живых не будет хватать, чтобы ещё заботиться о мёртвых. Будем выжигать. В связи с этим, сеньор Ульдред, я прошу вас потренироваться со мной и Риланом в применении огненных заклинаний: Пламенный Удар, Огненный Шар, Огненная Стена, Инферно, Огненный Шторм; и комбинаций Горящий Жир и Огненный Вал.

— Наши "тренировки" помогут вам и дальше лишать королевские войска возможности хоть раз поучаствовать в сражениях с порождениями тьмы, — без усмешки заметил Ульдред. — Зачем это нужно? — Поинтересовался старший чародей, дав своё согласие на занятия.

— Устарело. Констебль Реёр из-за индюка запретил простым стражам выходить на бой без старших. Он со старшими стражами Ричу и Рондаллом устроил охоту на порождений тьмы. Эти монстры тоже чувствуют серых стражей — клещи сжимаются. Таримель с Тамарель скоро почуют неладное и отправятся на выручку. Они вряд ли успеют вернуться до утра. И вы до зари отойдёте на север. Поэтому этой ночью Остагарское ущелье будут удерживать лишь королевские войска. Пятьсот на пятьсот. Завтра ощипанный индюк описается войной и всеобщей мобилизацией под Остагар.

— Вы так просто пойдёте на сотни человеческих жертв, сеньор Искор? — Удивился Ульдред, сам бы так поступивший без всяких сомнений, а тут целитель.

— Это ответственность короля. Если он нарушит приказ вышестоящего констебля, у меня будет законный повод срубить ему голову и одеть корону на его кровного брата, — сухо ответил Искор, зная, что для лысого мага крови уже не являлось тайной ни родство Кайлана и Алистера, ни посвящение короля в серые стражи.

— Хладнокровно, — зло усмехнулся Ульдред, которого только что явно проинформировали о государственных тайнах, уже негодных для шантажа отдельных личностей. Скрывать очевидное всё трудней. — Мне пора собираться. До завтра.

— До завтра. — попрощался Искор, исподволь укрепивший захудалый эрлинг.

Рокфор умолчал о том, что четвёрку замыкала колдунья Элоди, а это в корне меняло смысл: не праздная охота, а целенаправленная. Серый рейнджер уже выполнил свою задачу по поиску, сегодня пришёл черёд группы захвата, да не абы каких порождений тьмы, а матёрых, в чьих жилах течёт густая скверна. Почти всякий рекрут проходит испытание сбором крови порождения тьмы, а потом на ритуале осознаёт, что пьёт. Вот только не ту же самую кровушку, что кое-как нацедил своими кривыми ручонками из жопы. Нет. Для инициации дварфов нужны только генлоки, самая распространённая разновидность порождений тьмы просто от того, что живут и плодятся они все глубоко под землёй. Для людей — гарлоки, для эльфов — крикуны, являющиеся самой редкой разновидностью с особыми способностями к скрытным перемещениям. Путаница с типом крови в зелье Посвящения означает стопроцентную смерть рекрута не той расы. Искор "заказал" Дункану рекрутировать и тех, и тех, и тех. Вот и попёрлись старшие стражи вместе с констеблем исполнять приказ командора в преддверии прихода новых рекрутов трёх разных рас. К слову, оставленное винцо заняло эльфийских любовников друг другом вместо бдения за условными сигналами.

— Нам пора спускаться, Рокфор, — не выдержал Рилан, как всегда, устраивавший гигантский костёр перед шатром. Поскольку Искор в отместку называл Алистера только как Снуфлер, а тот в ответ обращался не иначе как Рокфор, то клички быстро заместили имена упёртых ребят, всё ещё пытавшихся во время секретных спаррингов в полный контакт доказать друг другу, кто "правее".

— Ты видишь старшего стража, Рилан?

— Да похуй, наш долг драть порождений тьмы, ик! — Выдал Григор, успевший наклюкаться изысканного вина из початой бутылки Искора, как целителя, привычного к коварству данного сорта крепкого алкогольного напитка.

— Констеблю виднее. За нарушение приказа во время Мора — немедленная смерть, — прохладно констатировал Искор, даже не повернув лицо со зловеще пылающими серебром зенками.

—

* * *

! — Ругнулся Григор и попёр прочь.

— Кому-то надо предупредить короля, — нехотя заметил Алистер, проводив пьяницу тяжёлым взглядом.

— А задницу ему подтереть не хочешь? Ему и так привилегия жить в отдельном шатре, а меня сдёрнули с башни.

— Бедненький, платочек дать? — Участливо так спросил Алистер.

— Мы так и простоим тут, трусы? — Прозвенел ледяной тон Шерий, желавшей прижаться к симпатичному Алистеру во время левитации в паре с ним. Увы, ей не удавалось приклеить мускулистого рыжего красавчика, не говоря же о кустиках.

— Нет, по сигналу отправимся на мост.

— По какому... — хотел было спросить волнующийся Рилан, когда это произошло:

— А-А-А!..

Истошный крик-визг сиреной разнёсся над развалинами и завершился донёсшимся из ущелья эхом звучного удара. Четверо рядовых серых стражей рванулись к месту происшествия, как и патрульные с доверенным гонцом от королевского шатра. Ну, Искор не выразил ни капельки скорби, а лёгкий транс помог не испытать лишних эмоций по поводу того, что любитель выпивки и перебравший специально для него оставленного спиртного Григор не успел толком схватиться за паутинный канат и рухнул вниз, сломав шею.

Шерий мало что увидела с высоты моста среди мельтешения факелов внизу, но чётко вспомнила список смертников и сглотнула, побледнев до потери веснушек. Алистер заиндевел, ведь он не раз и не два выступал рупором Искора, предупреждая пьяницу о вреде алкоголя, тем более ворованного. Рилан тоже напрягся, проникнувшись тем, каков был ответ Рокфора его подруге: "По сигналу отправимся на мост". Искор не мог проигнорировать множество вопросительных взглядов, потому оказавшемуся рядом лейтенанту объяснил ситуацию — королевским войскам предстоит самостоятельно отбивать штурм пяти волн примерно по сотне порождений тьмы в каждой. Военный аппарат задымился и забегал, словно ужаленный осиным роем — как немедля перебросить вниз целую роту?!

— Я схожу за арбалетом, — глухо произнёс Алистер, благодаря киира, вполне понявший расклад. Биться внизу нельзя, но не запрещалось атаковать сверху.

— В топку барахло, Снуфлер, — остановил его Искор, отстёгивая сбоку край сумки, казавшейся округлым платком, повязанным на пояс. — Пора учиться праведной стрельбе из обстрелянной мною машинки, — наставительно произнёс друг, извлекая добротный арбалет без прикрас и короб с отменными болтами к нему. — Не подведёт.

— Я постараюсь, — отозвался бывший храмовник, знакомый с устройством нескольких механизмов ручной и ножной зарядки, но никогда выше минимального норматива сдачи не поднимавшийся. — Но предпочёл бы взять на себя ответственность за прыжок вниз, раз ты не хочешь, Рокфор, — высказался Алистер, мельком глянув на аврал среди королевских солдатиков.

— Мне сегодня попеняли, Снуфлер, что серые стражи лишают королевские войска возможности хоть раз поучаствовать в сражении с порождениями тьмы. Они не огород полоть собрались тут, пусть отрабатывают свой хлеб, а мы сверху поможем.

— Наши заклинания не достанут отсюда, — педантично заметила Шерий, чей посох испускал холода не меньше, чем её голос и взгляд.

— Я неделю назад давал вам книгу по обращению с боевыми посохами, — заметил Искор, глядя в тёмную даль долины, где средь стволов уже виднелись мельтешащие силуэты порождений тьмы, прошлым опытом схваток научившиеся наступать широкой дугой.

— Прирост к вредоносности атак тридцать процентов, сеньор Рокфор. Простите, но это мизер по сравнению с площадными заклинаниями, — вежливо и деловито вступился Рилан, косясь на Снуфлера, придирчиво осматривающего арбалет и болты.

— Шерий, Рилан, подойдите ближе, — приказал Искор, чтобы не кричать да против согрева лишних ушей. — Смысл в освоении методики обращения с боевым инструментом мага для перехода к следующему уровню мастерства. Посох не просто магическая стрелялка, его основная задача в концентрации, усилении и направлении магии владельца, а также он проводник маны из Тени. Секрет убойности моих атак посохом тривиален — я тупо направляю ману через него вместо оформления в заклятье: результативность меньше на десятки процентов, зато дальнобойность выше на порядки. Наличие рун повышает эффективность и силу атак. Опыт и виспы позволяют задавать форму высвобождаемой энергии: широкие либо сфокусированные потоки, сгустки со всенаправленным взрывом либо ударной волной, снаряды проникающие либо множественные. Атаки могут быть векторными, самонаводящимися и криволинейными. Метать заряды можно одиночно, сериями, пучками. Церковь лелеет амнезию у Кругов.

Искор слил щедрую долю своего запаса маны, наглядно демонстрируя всё на примерах. Особенно впечатляющей была первая атака, когда веер из десяти ветвистых молний зрелищно, но малоэффективно разошёлся по всей ширине ущелья, лишь ужалив и раззадорив десятки порождений тьмы, кинувшихся в атаку. Поворачивающие за угол шаровые молнии тоже оставили неизгладимый след в умах серых стражей-магов, проникнувшихся ещё большим пиететом к собрату.

— Как вы видите, распределённые атаки значительно слабее целенаправленных, — констатировал Искор, глядя на ожесточённый бой, завязавшийся у помостов, сделанных для стрелков по бокам почти отвесных стен у начала ущелья — перед опорами высоченного моста. — Начинайте отработку.

На фоне Искора успехи Алистера по стрельбе едва белёсыми и за полёт гаснущими болтами совсем не котировались, как и в сравнении с убойностью огненного и ледяного посохов Рилана и Шерий, за десяток попыток и одну колбу с малой порцией лириума научившихся правильным образом напитывать посох дополнительной маной, совершая выстрел. Обладая опытом обучения в Санитарии, Искор, уже отрабатывавший в необходимой мере использование своей осквернённой тотемной чакры, точно указывал на ошибки своих студентов, верно подсказывая им.

Первая волна как-то быстро иссякла. К сожалению, не в тире они стояли и потому опасались навредить королевским солдатам. На десяток щитоносцев и десяток копьеносцев получилось: один критически раненный, пятеро серьёзно пострадавших и ещё восемь легко отделавшихся. Столь малые цифры благодаря стрелкам.

— Милорды Стражи, его величество требует вас к себе, — обратился адъютант короля, подбежавший во время перерыва между набегами толп порождений тьмы.

— У меня для их нижайшества только скверные слова, сэр Калдер. Пусть оно само к нам стелется или попросите к нам полковника, пожалуйста, — металлически ответил холодный Искор, узурпируя право говорить за всех четверых.

Глянув в сталь светящихся глаз под глубоким капюшоном, рыцарь сглотнул, кивнул, и бросился обратно, на самом деле до дрожи страшась этого невероятного мага, до кучи выпустившего ауру драконьего ужаса, пришпорившего человека.

Подошедшему высшему офицеру Искор и высказался по поводу возмещения и за расхищенное имущество в Башне Ишала, и за им посаженные да невесть кем сорванные лекарственные травы — вперёд продаж целебных припарок, зелий здоровья и прочей алхимии по рыночной цене в объёме хоть десятков, хоть сотен — сколько заплатят наличными монетами. О том же Искор уже говорил Реёру, но тот воз и ныне там.

— Останься я целителем, полковник, то по долгу службы излечил бы сейчас всех мигом и абсолютно бесплатно, а так моя магия осквернена — всех больных невольно заражу скверной, — вставил шпильку Искор, подводя диалог к завершению. — Так что, простите, пока не будет вестей или приказов от вышестоящих в ордене, мы будем ответственно выполнять оставленные нам распоряжения. Мор, военное положение, дисциплина, вы же понимаете: шаг в сторону — с плеч голову.

— Понимаю, Серые Стражи, — сдержанно ответил статный человек с благородной проседью в бороде, прекрасно поняв намёк на венценосную тыковку. — Благодарю за ваш вклад в общее дело. Примите мои соболезнования относительно гибели стража Григора, да встретит его Создатель.

— Да встретит его Создатель, — дежурно ответил Искор вместе с остальными. А потом всё-таки не удержался и задал каверзно-едкий вопрос: — Простите, что отвлекаю сейчас по пустякам вашего мнения, но я реально переживаю за отчизну и хотел бы понять, если Кайлана хорошенько выдрать ремнём по заднице или плетьми по хребту, до него дойдёт необходимость готовить нашу страну к Мору из столицы не его бабой, а им лично?

— Эм, простите великодушно, если вы спрашиваете моего личного мнения, то я считаю, э, что воспитательные меры отцовской рукой востребованы в подростковом возрасте, эм, а наказание плетьми для простолюдинов, — медленно подобрал слова благородный военный человек с прекрасной выправкой и сдержанностью. Ответил из пиетета перед боевой магией и серыми стражами, а не из личного уважения к Искору, при всех его заскоках по-настоящему позаботившемуся об удобствах несения армейской службы в Остагаре, заранее организовав военный лагерь и наладив приемлемое по ценам снабжение из Лотеринга, куда ныне стекались ручейки продовольствия со всей плодородной равнины Баннорнов, что в центре Ферелдена.

— Спасибо вам и всего доброго.

— До встречи, Серые Стражи. Я обо всём доложу его величеству Кайлану Тейрину, — отчеканил полковник, отчалив на доклад к верховному главнокомандующему. Мужик легко сообразил, что его банально подставили под гнев монаршей особы, иногда проявляющей взбалмошность и безответственность.

— Опять нарываешься, Рокфор? — Нахмурился Алистер, когда полковник сошёл с моста. Хотя он сам, чего греха таить, не отказался бы сойтись в жёстком рукопашном спарринге со своим кровным братом Кайланом.

— Опять нарываюсь, Снуфлер, и пощипанная курочка опять нарвётся, — лукаво ухмыльнулся Искор, посмотрев в сторону выстраивающейся очереди к одинокому канату, только недавно угробившему одну жизнь — первую. Ребята боялись лезть.

— И на что он нарвётся? — Неодобрительно глянул Алистер. Паре магов тоже было интересно, но они предпочитали не встревать в разговор двух крутых парней.

— На бабло, — пожал плечами Искор. — Одних только высаженных лично мною эльфийских корней срезали несколько сотен, каждый стоит по пятьдесят медных монет — все посадки посчитаны и зафиксированы прилежными курсантами. У меня сохранены и скопированы под роспись офицеров все купчие, приходные ордера и регулярные описи имущества в Башне Ишала, поскольку организованная мной паучья ферма целиком и полностью содержала почти трёхсотенный корпус курсантов, оставивших после себя комплекты постельного белья, посуду, инвентарь и далее на десятки соверенов. Всё задокументировано в пяти экземплярах: Короне, Церкви, Кругу, капитану и мне, — развёрнуто ответил Искор в расчёте на пару магов, ловящих каждое слово и отныне не помышлявших ни перечить, ни ослушиваться безусловного авторитета. — Так, Рилан, Шерий, будьте добры заколдовать канат Каменными Доспехами, а то тупая солдатня своими доспехами изнахратит его в ноль. И посоветуйте офицерам соорудить и огородить под местом экстренного спуска мягкую подстилку из лапника, матрацев, подушек, мешков с соломой, сеном, листьями.

— Сделаем, Рокфор, — подчинился Рилан, уведя под ручку величественную Шерий, таки поймавшую взгляд Алистера, в очередной раз пробежавшегося по её стану.

— Снуфлер, ты уже умеешь выуживать виспов, давай учиться пихать их в болты. Чётко ориентируя виспа-призрака на цель выстрела, ты никогда не промахнёшься.

— Ты знаешь, Рокфор, я натаскан на щит и меч. Мне лучше быть на передовой, — насуплено пробурчал Алистер, доставая болт.

— Знаю, Снуфлер, именно поэтому я уговорил тебя париться с двуручным молотом у наковальни и сейчас помогаю овладеть снайперской стрельбой из арбалета. Поверь моему личному опыту, Снуфлер, в дополнительных дисциплинах ты отыщешь идеи для новых супер-приёмов по своему основному стилю боя, а благодаря киира твоё разностороннее развитие не превратится в распыление драгоценных ресурсов.

— Ты снова прав, Рокфор, но я всё равно не одобряю твоих методов, так и знай, — набычено ответил рыжик, пристально глядя на то, как внизу оказывают помощь пострадавшим. Чернявый ему громко ответил:

— Игрушечные вояки совсем расслабились и бессовестно сочли, что серые стражи за них сделают всю работу, разве что с ложечки не покормят. Порождения тьмы выбьют из них это опасное заблуждение. Помяни моё слово, ошпаренный скверной потешный полк не только наконец-то соорудит к утру страховку под канатом, но и навесит-таки в три уровня сетки для групповых спусков и подъёмов со дна ущелья вместо объезда. Славный король Мэрик подобрал прекрасный офицерский состав и отлично вышколил королевские войска, но его наследник всех расхолаживает. Снуфлер, если все мы постараемся с прицельной стрельбой, а солдаты будут оттаскивать и защищать своих раненых, то никого из наших соотечественников не убьют этой ночью — доходчивый урок выучат и правильные выводы сделают, — вещал Искор, зная, что греет минимум две пары ушей.

— Как ни объясняй, всё равно ты поступаешь жестоко, — прямо в лицо заявил побратим, оправдано винящий Искора в нелепой смерти Григора.

— Да. Это и тебя касается: либо излагай свои предложения, либо не скули. Ты же понимаешь, что мне тоже муторно в душе от вида больных и принятия тяжёлых решений, но вместо поддержки — нос воротишь. И пойми уже, друг, мы попросту не сможем быть в каждой бочке затычкой. Но я хотя бы передаю знания и опыт другим, раздаю дельные советы, а ты даже от учёбы отлыниваешь, не говоря уже о развитии всестороннего командирского внимания и бдительности, — кивнул Искор направо, где на мосту стоял король, высокомерно сверливший их злым и завистливым взглядом, не светящимся вдали от порождений тьмы, но зажигающимся вблизи от полного скверной Искора, любым своим заклятьем вытягивающего из Тени новые порции этой заразы.

— Прости меня, друг, — до кончика рыжих волос устыдился побратим, глянув на нежелающий светиться болт как на врага народа.

— Прощаю, друг. И ты правильно настроился, Снуфлер, виспа надо зарядить отрицательными эмоциями, причём к конкретной цели твоего выстрела... — Искор принялся терпеливо втолковывать науку, освоенную рыцарем-лейтенантом Освином Литриксом в Форте Джайнен.

— Слушай, а ты кислоту на вкус не пробовал? — Вдруг спросил Алистер.

— Это совершенно идиотский поступок, — произнёс Искор, дивясь чудной работе мозга своего побратима.

— Во-от! А для меня сование виспа в болт — это совершенно идиотский поступок.

— Кхм! Справедливо.

— Эй, я же пошутил! — Шокированный Алистер двинул ушами как заправский эльф.

— А я нет, — стальным голосом ответил Искор, без проблем залечив скверный язык. — На вкус жгучей красного перца с привкусом железа. Твоя очередь. Если не можешь по-плохому, то давай по-хорошему: представь виспа очаровательной девушкой, которую ты насаживаешь на свой болт, — совершенно серьёзно произнёс молодец. Алистер тут же бросился в краску, мило покраснев под хихиканье не сдержавшегося друга, не мытьём, так катаньем добивавшегося своего. — Между прочим, хе-хе, среди порождений тьмы нет самок, потому такое самонаведение по ним будет всегда со стопроцентным попаданием.

Умевший и отчасти даже любивший наставлять Искор с удовольствием и увлечённо занялся обучением своего закомплексованного побратима, не тревожась за судьбу Рилана и Шерий, подставленных под давление спесивого короля. Кайлан конкретно встрял с посвящением в Серые Стражи, замаявшись просчитывать все политические последствия этого хода. Поэтому посвящение короля Ферелдена в Серые Стражи пока держалось в строжайшем секрете. Умные маги пользовались этим, по примеру Искора позиционируя себя вне рамок королевства и давая приличный отпор мелкому монарху.

Искор в осознанных сновидениях, всё чаще проводимых не с сознанием Алистера в ментальном теле, а непосредственно с его душой, перед очередным рейдом по демонам подставлял обученному на храмовника побратиму разных спиритических чучел, тем или иным образом содержащих в себе или на себе скверну из глубин Тени — держащиеся передовой друзья пахали на два фронта. Шажок за шажочком — ночь за ночью. Как Искор подмечал важные детали или совершал промежуточные открытия в своих исследованиях, так и Алистер просыпался весьма довольным исполнением миссии храмовника по ликвидации очередных десятков демонов, копошащихся в Тени близь Остагара из-за страстей разместившихся в развалинах разумных животных.

Глава 7, рекруты.

Отожгли! Огненные потуги серого "громовержца" выглядели фитильками по сравнению с пожарищами, устраиваемыми прирождённым пиромантом и старшим чародеем. Ульдреду и Рилану нашлось, чему поучить друг друга, когда они после заката вдвоём встречали отряды порождений тьмы, теперь всё чаще нападавших и в светлое время суток, особенно когда с неба свисала мерзкая морось, как сегодня.

Вопреки повышенной влажности, Ульдред провёл своим двуглавым посохом из красной стали, сооружая Стену Огня. Рилан из своей пылающей коряги выпустил Пламенный Удар и Вспышку Огня, которые комбинированно закрутили части стены в Огненные Валы, смертоносно выкатившиеся по наступающим порождениям тьмы. Их сдвоенные Огненные Шары, взорвавшись всего в пятнадцати футах друг от друга, порождали между собой Огненную Стену. В порыве вдохновения открылась неизвестная комбинация — Лавовый Пруд. Сперва заклятья Грязь и Огненный Шар для образования Горящего Жира, затем сверху заклятье Инферно — этот столб пламени породил настолько высокие температуры, аж земля расплавилась в тягучую и раскалённую лаву почти на два фута вглубь так, что порождения тьмы вязли и сгорали в первую минуту, а ещё несколько после при попытке пробежать — замедлялись и воспламенялись. Мало того! Присутствовавшая для гашения рвущегося в ущелье огня Шерий знала заклинание Землетрясение, которое, будучи применённым на Лавовом Пруду, породило Извержение Головёшек — десятки хаотично выброшенных раскалённых снарядов разбросало вокруг, едва не пришибив увлёкшихся магов. Более того! Огненный Шар, взорванный в центре столба яркого пламени заклятья Инферно, предварительно посаженного на Огненную Бурю, породил дымовой гриб повыше крепостных утёсов, а бушующее на поверхности пламя расширилось втрое и буквально испепелило более двадцати порождений тьмы за раз, плюс ударная волна отбросила самих магов вместе со всеми наступавшими порождениями тьмы, нескольких из которых размазало по скальным краям Остагарского ущелья. Очередную открытую комбинацию заклинаний в жарких спорах потом назвали — Ядрёный Гриб.

Ручная феерия огня вселила больший пиетет, нежели ветви молний и гром из посоха, чего Искор и добивался, показывая, что он далеко не самый могущественный маг на белом свете. И со стороны не было ни слышно, ни видно, как обоими Огненными Лордами руководил ошивавшийся рядом с ними серый страж, чей грифон на плаще в свете играющегося пламени выглядел как живой — чей волшебный тёмно-зелёный огонёк и чья аура с тотемом огненного духа обеспечивали соратникам идеальный настрой и силу на разработку первобытного пламени, подобного могучему драконьему дыханию. По итогам ночи, когда почти весь лагерь вновь не спал, восхищённо пялясь на торжество огненной стихии, именно Ульдред и Рилан стали новыми героями, затмившими славу рубаки Снуфлера и Рокфора, которым по скрупулёзным подсчётам почитателей достались считанные единицы порождений тьмы.

Вот только на следующую ночь не удалось повторить уничтожение волн из более чем семи сотен порождений тьмы. Архидемон поменял тактику, начав круглосуточно тревожить Остагар бандами в несколько десятков порождений тьмы, нападавших то по одной группе, то по две или три за раз — когда как.

Вскоре после эпичной Ночи Огня от Дункана прибыл первый рекрут — Лина Махариэль из клана долийских эльфов, в одном из своих нескончаемых путешествий остановившихся в Лесу Бресилиан. Она со своим женихом Тамленом отправилась к древним развалинам, открывшимся после оползня и обнаруженным людскими бандитами, подстреленными патрулирующими свою территорию эльфами. Заворожённая найденным элувианом Лина опрометчиво коснулась осквернённого зеркала и заразилась скверной. Тамлену не повезло больше — демон из Тени попытался вырваться из волшебного портала, отчего эльфа осквернило куда сильнее, превратив в вурдалака. Дункан припозднился из-за трупов людей, застреленных двумя патрульными эльфами: Лине, очнувшейся от того, что её осквернённый жених начал ею закусывать, пришлось самой убить Тамлена, спасая собственную жизнь. Подоспевший серый страж разбил зеркало и дал препарат, замедливший осквернение самой девушки, которая от всего случившегося упала в обморок и потом уже в лагере племени сама попросилась в орден, когда ей помогли справиться с надрывными рыданиями.

Через семь дней вслед за именитой среди своих лучницы Линой Махариэль прибыл не менее известный в эльфинаже Денерима — Дарриан Табрис. Он намеревался жениться, как выродок Воган, сынок Уриена Кенделлса, эрла Денерима, захотел себе красивеньких, ушастеньких и бесправных девиц для жестоких сексуальных утех с дружками, пока в столице отсутствовал король и другие важные шишки, способные окоротить знать. Жуликоватый мастер кинжалов и ядов Дарриан показал себя настоящим мужчиной, освободив всех женщин, сохранив жизнь Вогану и взяв всю вину на себя. Вместо плахи он выбрал стезю серых стражей, приняв предложение Дункана, "удивительным" образом очутившегося в нужном месте и в нужное время. Почему же Дарриан так легко бросил свою невесту? Городским эльфам прекрасно известно, что они вырождаются и что близкородственные связи приводят к больному потомству. Поэтому между эльфинажами принято обмениваться невестами. Дарриан лишь накануне познакомился с суженной из эльфинажа Джайнена, вот и не жалел о расставании.

Третьим рекрутом прибыла Солона Амелл, которая поддалась обаянию Йована, с которым много раз целовалась и тискалась, но так и не дошла до лишения девственности, а молодой человек устал ждать и соблазнился на посулы послушницы, с которой и собирался сбежать из Башни Магов. Йована угнетало, что он взрослее и дольше Солоны живёт в цитадели, но всё никак не подвергается Истязанию. Приревновав ухажёра, Солона сдала Йована первому чародею Ирвингу, а тот, пользуясь визитом командора Серых Стражей, решил чужими руками избавиться от десятка другого неблаговидных храмовников, тихой сапой оккупировавших подвальный этаж.

Поскольку Алистер пропадал в кузне, а Искор неподалёку углублялся в алхимические тайны скверны, то рекрутов-эльфов естественным образом взял себе на поруки Таримель в нагрузку к Тамарель, а высокомерная Солона на основе любви ко Льду и Пламени чуток сошлась в магии с Шерий и Риланом, которые по приказу Рокфора плотно занялись натаскиванием прирождённого стихийного мага.

Ритуал Посвящения рекрутов откладывался до возвращения командора Дункана.

Лето неделями шагало к завершению. Моросящие дожди, духота, ливни, грозы, жара, клубящиеся в долине туманы и насаживающиеся на башню тучи. Что ни говори гадостное о погоде, а природа — классная! Если бы не скверный повод, то посиделки у костров с музыкой и песнями доставляли куда больше удовольствия, но и без того люди после дежурств расслаблялись и даже раскрепощались; отдыхали эльфы, дварфы.

В один из промозглых вечеров сверху давило пасмурное небо, казалось, руку протяни и достанешь облачные лохмотья. Именно сейчас Ордену Серых Стражей, присутствовавшему в Остагаре, выпала возможность собраться вместе вокруг костра у своего шатра, поскольку заниматься бандами порождений тьмы сейчас был черёд волшебников из Круга Магов Ферелдена под руководством старшего чародея Ульдреда. И пусть командор серых с двумя стражами в помощниках всё ещё занимался рекрутингом, а настроение в небольшом коллективе портили тёрки между командами стариков и молодёжи, все ценили подобные редкие моменты сопричастия к древнему Ордену Серых Стражей, во время Моров борющемуся за выживание самого рода людского. Впрочем, явно кучкующиеся вокруг колодезного костра группки то и дело тихонько переговаривались. Соло огня нарушил полный силы голос, заставивший многих скривиться:

— Снуфлер, вместо бессмысленного кидания шишек в костёр занялся бы толковым делом.

— Поджариванием сухарика с рокфором? — Уныло выдохнул Алистер.

— Думаньем.

— Я и так думаю — поджаривать или нет.

— А надо бы думать о порождениях тьмы.

— Я их успешно истребляю. Не стихи же мне им посвящать? — Ершился Алистер, который всё никак не мог выкроить время и найти место, чтобы уединённо передёрнуть своего дружочка между ног. Сговорившиеся Шерий и Солона вместе подкалывали парня, приглянувшегося им обоим, хотя пылкий Рилан всеми руками и ногами был готов ублажать обеих девушек сразу или по очереди, но с того раза, как его за сексом застал Искор, больше ему не перепадало такого счастья.

— Ты не об их сексапильности думай, а об их поведении. Вот как они действуют? Опиши, будь добр.

— Нападают бандами от двух до шести десятков. Генлоки всегда бросаются в ближний бой, гарлоки сражаются с мечами, дубинками, копьями, луками, а крикуны незаметны и нападают исподтишка с заточками.

— Хорошо. А какова их тактика?

— У порождений тьмы нет тактики, Рокфор. Они то скопом навалятся, то врассыпную, то мелкими группами. Раз на раз не приходится, — сказал Алистер, бросая в огонь очередную прикольно вспыхивающую и сгорающую шишку.

— Ты не видишь никакой системы, Снуфлер?

— Хаос, — выдал Алистер умное слово, припомнив благодаря киира.

— Скажи, Снуфлер, а в монастыре храмовников тебя учили обращаться со столовыми приборами? Ножичек для фруктов, ножичек для свинины, вилка для рыбы, вилка для курятины, ложечка для разбивания яичек? — Спрашивал Искор, не скрывая ухмылки на лице, намекающем на неуважаемого им короля.

— Учили, — нахмурился Алистер, не любивший королевские намёки, поскольку видел в кровном брате некоего идола, которому списывал все огрехи и радовался тому, что может каждый божий день видеть и слышать его, эгоистично не желая признавать очевидного — король должен торчать в столице и в темпе готовить всю страну к борьбе с Мором вместо детской игры в солдатиков на краю королевства.

— И ты не с первого раза сумел метать ножи по мишени, правда?

— Да, не сразу.

— Вот тебе и система в хаосе, Снуфлер. Архидемон потому и не наваливается на нас, что только в этом году вылупился из темницы. Он ещё пока неоперившийся птенчик, который учится обращаться со своими причиндалами. Все порождения тьмы в округе — его марионетки. Осквернённый Уртемиэль изучает, что могут генлоки, гарлоки, крикуны, сама скверна. Как они взаимодействуют, какие приёмы эффективнее, какие тактики нападения действеннее, как ему лучше управляться со своим хозяйством. Вспомни, уже нет беспорядочно наступающих толп, как до Ночи Огня. С тех пор порождения тьмы стали нас тревожить постоянно. Архидемон изучат свои возможности и методом тыка узнаёт наши. Возьмём ту же тактику четвёрок, Снуфлер. Вспомни. Мы с тобой бились с ней только раз. Один раз маги Круга. Один раз солдатня. Один раз серые рейнджеры. Вспомни, несколько порождений тьмы всегда первыми подбегают к Остагарскому ущелью — это чтобы зрящий их буркалами Архидемон оценил обстановку в спортзале и соответствующе построил подтягивающуюся ораву. Мы для него всего лишь тренажёры на то время, пока он осваивается и копит ресурсы. Вспомни, какое ломаное и ржавое оружие у порождений тьмы, какие перекрученные цепями огрызки металла выступают в роли доспехов — всё это хуйня, которую не жалко выбросить нахуй. А ведь Архитектор, тевинтерский Верховный Жрец древнего бога-дракона Уртемиэля, осознал себя раньше хозяина и десятками лет готовился. Вот и думай, Снуфлер, как бы неуклюжий верзила вдруг не сбил тебя с ног твоим же коронным приёмом таранного щита да не абы какой трухлявой деревяшкой тебя приголубил, а дварфским артефактом подревнее твоего Щита Снуфлера. Так можно и головы лишиться, друг, тогда думать уже будет нечем и кушать не во что. Кстати, угощайся, Снуфлер, этот рокфор нежнее и благороднее предыдущих разновидностей рокфора, а чёрный хлеб с зеленью приятно дополняют великолепный вкус роскошного рокфора. И передай подносик с чарующим рокфором по кругу, пожалуйста. Ну, что думаешь? — Осведомился Искор у принявшего и откусившего бутерброд Алистера.

— Я думаю, что дырявый сыр поджаривается румянее плесневелого, — нарочито прочавкал он, ещё и эмоциями однозначно говоря напарнику, что раздумья — это его прерогатива, а дело рыжего рубиться на славу.

— Снуфлер, — напоказ уничижительно бросил Искор.

— Рокфор, — искренне хвалебно протянул Алистер, откусив до хомячьих щёк.

— И всё же, Снуфлер, тебе приятнее глазеть на рокфор, нюхать рокфор, лизать рокфор, кусать рокфор, жевать рокфор, трогать рокфор, резать рокфор?.. — Говорил клоун, проделывая всё это с куском оного сыра и глядя на тихоню Лину.

— Хранить рокфор, — давясь с набитым ртом, улыбнулся рыжик, под лёгкие смешки окружающих смекнув наилучший ответ. Искор слегка посмеялся, показав большой палец.

Распределяющее перекус и пережёвывающее безмолвие продлилось недолго — переглядывавшаяся группка старших по званию начала перешёптываться по озвученной тематике, не спеша хвалить или как-то иначе выделять логику скверного выскочки. Ничего другого от них Искор не ожидал, как говорится, нет пророка в своём отечестве. Но не только эти решили заговорить:

— Снуфлер, — вдруг раздалось обращение слева.

Алистер даже жевать перестал и недоумённо моргнул в сторону обратившейся к нему кареглазой шатенки с правильным овалом личика, хвастающимся собой по-орлесиански аристократичным и вздёрнутым носиком, над которым плавно летели чайкой тонкие бровки, естественные в своей привлекательности без всякой подводки косметикой. Её томные губки сногсшибательную чуточку улыбались, а точёная шейка обрамлялась кокетливыми локонами в виде спиральных сосулек, перенятых у рыженькой подружки. Искор ещё в первый свой день в Башне Магов десять лет назад заприметил будущую красавицу Солону и сейчас восхищался её созревшим шармом, вожделея, но и очень расстраиваясь: скверна сделала его самого уродливее, и теперь все шикарные девицы не замечали его, а косяками клевали на стояк чёлки Алистера.

— А откуда берутся дырки в сыре?.. — Тем временем продолжил вопрос голосок с чарующим меццо-сопрано. Всё лучше набившей оскомину темы о порождениях тьмы.

И с лёгкой девичьей озабоченностью весь пафос и значимость речи Искора пошли псу под хвост. Солона, проспорив Шерий, провокационно слизнула крошку с уголка рта и взмахнула пышными ресницами, игриво намекая на интерес к заметно выпирающему паху рыжего молодчика, в кои то веки бывшего вне доспеха и легко завёдшегося с оборотов сыроварного лиса справа. Алистер громко сглотнул недожёванное.

— Черви проедают, — расхожим юмором выразился сдувшийся и заалевший молодчик, чьи ужимки вызвали громкое хихиканье зоркой и ушастой Тамарель.

Искора вдруг переклинило, и он от души воскликнул:

— Снуфлер, ты Гений!

— Я пошутил, — пробурчал честный Алистер, оправдываясь. — Дырки образуются сычужным ферментом в процессе брожения закваски. Чем выдержанней и твёрже сорт сыра, тем больше дырки, они как пена в ванне... — протараторил краснеющий солдафон, сумевший блеснуть своей эрудированностью благодаря эльфийскому камню памяти и гигантскому желанию не ударить в грязь лицом перед хорошенькой девушкой, выразительно строящей ему глазки, как она привыкла поступать в Башне Магов, где подслушивающих и подсматривающих храмовников пруд пруди.

Побратим совсем не понял той бури чувств, которой вдруг взбурлил Искор. Это не в первый раз, кстати, когда у него случался подобный приступ, но все они до сих пор оставались для Алистера загадками.

— Нет, ты просто не представляешь, Снуфлер, какой неповторимый вкус у касу марцу — это гнилой сыр, изъеденный личинками сырной мухи, которые при попытке ими покушать так и норовят упрыгать прочь или зафингалить в глаз. Я тебе его ещё не предлагал попробовать, думая, что ты пока не созрел до такой экзотики. Но касу марцу у меня есть в запасах, Снуфлер! Я знаю, хочешь, хочешь, но молчишь, — сказал Искор и заразительно рассмеялся, больше по поводу гениального озарения, посетившего восстанавливающего прежние силы и способности провидца, нежели по поводу скабрёзной двусмысленности своих фраз, выходивших просто и естественно.

Почти все у большого костра поддержали смех, пользуясь редкой возможностью расслабиться на бесконечной бойне с порождениями тьмы. Необидчивый Алистер тоже, ведь он ощущал от подтрунивавшего над ним побратима желание приподнять всем настроение, ведь Искор и над собой иронизировал, а сейчас почему-то был опьянён эмоциями. Рыжему с залихватской чёлкой самому нравилось, как звучит девичий смех и как крали на него смотрят, но в большой компании он робел первым заводить разговоры с прекрасным полом, а сейчас и вовсе стеснялся даже поглядеть на улыбки, которыми откровенно любовался черноглазый, изуродованный скверной.

— И про касу марцу вовсе не шутка! Ты бы знал, Снуфлер, сколько я отвалил золота блэкстоуновским волонтёрам, доставившим мне натуральный образец с клеймом от мастера-сыродела. Попробуешь? — На полном серьёзе предложил Искор, испытывая.

— Не-не-не, я ещё не созрел, Рокфор! — Отшатнувшись, запротестовал Алистер, ужаснувшийся даже просто словам о потреблении в пищу мерзко копошащихся личинок, одни только мысли о которых порождали рвотные позывы. Это он ляпнул, не подумав:

— Как это ты не созрел, Снуфлер? А кто же прячет трусы с поллюциями? — Ехидно заметил веселящийся Искор, предовольный посетившей его идеей, как всего за минуту удалить всю скверну из заражённого ею тела.

Рыжий стал свекольным, а Рилан заржал конём — ему вторил Бутр, породистый скакун масти ферелденский верховой был привязан недалече и уже порядком застоялся без должной выездки.

— Ну, не тушуйся, Снуфлер, вот тебе утешительный приз, который ты ещё не пробовал: леердаммер — твёрдый, дырявый, румянится, — импровизировавший Искор протянул крупный кусок сэра, вызвав новую волну пикантного веселья. Проходящие мимо вояки и даже маги от своих шатров стали оборачиваться на беспричинно хохочущий костёр серых стражей.

— То-то ты любитель мягких сыров, Рокфор, — вяло попытался отбиться Алистер, просто не сталкивавшийся с медицинским термином "импотент". Вроде бы честно заработал очко от зрителей, но всё обернулось против него:

— Конечно, Снуфлер, и Тамарель не даст мне соврать, у неё сиськи и все губки в самый смак мягкие да упругие, — отмахнулся Искор так, что самая горластая хохотунья мигом замолкла и подрумянилась от шеи до кончиков ушей, чем с головой выдала правдивость слов Рокфора, хитроумно доказавшего всем свою нормальность. — Не хочешь порадовать нас стриптизом, Тамарель? Ну, как хочешь, — быстро добавил пошляк. — Ладно, Снуфлер, раз нам тут не фартит, то поскакали, я разузнал о месте, где обнажённые танцовщицы ублажают взоры обладателей толстой мошны, — Искор ловко извлёк из соседского подсумка тот самый серый плащ, подаренный Дунканом, и накинул его на плечи друга, чтобы затем самому столь же сноровисто скрыть свой конфуз в схожем плаще из свей поясной сумочки, хранившей всё барахло.

Ещё бы желавший провалиться под землю и наглухо запахнувшийся Алистер отпирался, да и неосёдланный Бутр был совсем не прочь вынести двоих до упомянутого местечка. Однако Искор не стал стеснять побратима на потеху костровой публики, а отвлёк от него их взгляды и удивил всех за пару дней восстановленным приёмом рейнджера Таримеля — призвал из Тени вороного жеребца с чудесной антрацитовой гривой и хвостом, лоснящимися в свете костра. Нудные тренировки с пауками не прошли даром, и пусть от обилия скверны в моровом коне у всех серых стражей задымились очи!

На днях в окружении королевских всадников с гербами Ферелдена прискакало два бронто с рекрутами из дварфского королевства Орзаммар, соседствующего с королевством людей на северо-западе — у Морозных Гор и Недремлющего Моря.

Фарен Броска — воин-щитоносец. Не простолюдин, а из касты Неприкасаемых — низшего сословия Орзаммара, что даже хуже эльфинажа. Революционер Фарен совершил тяжелейшее кастовое преступление — выдал себя за воина на священной для дварфов Арене Испытаний. Да не просто выдал, а победил! На глазах у принцессы, которой посвящалось сие мероприятие! Правда, на этом его протестный порыв и закончился, оставив ему единственный путь выживания — в серые стражи.

Середа Эдукан — дочь и средний ребёнок дварфского короля Эндрина Эдукана. Профессионально баловавшаяся кинжалами и отмычками любимица отца присутствовала на том роковом для Фарена состязании, едва сдерживаясь от личного участия, чтобы не выдать свою нелюбовь к щитам и латам. Принцесса была рекрутирована Дунканом при весьма скорбных и горьких для неё обстоятельствах. Младший брат Белен опосредованно убил своего старшего брата, наследника престола Триана Эдукана, при этом успешно подставив свою старшую сестру, дабы самому наверняка занять трон Орзаммара. Оболганную девицу благородных кровей — изгнали. Вдобавок, её отец Эндрин находится в достаточно преклонных сединах, чтобы все поверили в естественность его смерти — Белен неминуемо убьёт отца ради власти для себя. Искор с весны знал, что сия интрига во всё ещё поклоняющемся Камню королевстве Орзаммар проворачивается сомниари, подыгрывающего Орлею и его Церкви Создателя, потому Серый пока даже не пытался "мутить" воду своими попытками прозреть будущее, выгодным образом подстроенное эльфом Фелассаном, не шибко жалующим дварфов.

Отправленный сомниари Искором опытный вербовщик Дункан, обставляя свои дела на Глубинных Тропах в поисках доказательств начала Пятого Мора в виде поредевшей численности порождений тьмы, вылезших наверх, фактически спас Середу Эдукан от неминуемой смерти, приглашая вступить в Орден Серых Стражей ещё одного отпрыска королевской крови, причём, опять девушку: Алистер Тейрин — бастард и кровный брат короля Ферелдена, он был завербован ещё в прошлом году; Лина Махариэль — племянница вождя эльфийского племени, она прибыла в Остагар за недели до Середы Эдукан. А ещё имелась Солона, покамест ничего не знавшая о своей благородной семье Амелл родом из знаменитого Киркволла. Конечно, Дункан мог Правом Призыва спасти жизнь Триана, но коллекционер Искор собирал девушек.

Командор серых Дункан вербовал не только по списку, выданному Искором. Так, например, из Денерима вместе с родовитым эльфом Даррианом Табрисом прибыл человек — простолюдин и вор Давет, чья прелесть была лишь в том, что он родился и вырос в деревеньке близь границ Диких Земель Коркари — всего в нескольких днях пути к востоку от Остагара. Не сбеги Давет в Денерим шесть лет назад, то оказался бы в числе тех самых курсантов, набранных этой весной из Южных Холмов под командование капитана Брейта из Редклиффа, ныне расположившегося в спешно реставрируемой крепости Зимовахтенная южнее деревни Перекрёсток, по причине скудности пищевых ресурсов так и не ставшей первым городом. К слову, эрл Гаррик направил часть строительной бригады в район Западное Предместье на стыке с его родным эрлингом Западные Холмы с целью реконструировать и при помощи второй стены расширить внутренним двором надвратный замок, перегораживающий горную узость.

Помимо командора серых Дункана рекрутинг провёл мастер Авернус, разумеется, скрытно. Собственно, скверный отшельник Пика Солдата ещё до вылупления Искора пытался завербовать себе конкретного рекрута через сны в Тени. Более десятилетия повторяющееся сновидение Леви Драйдена изменилось, когда он не сыскал поддержки у Дункана. Оборов страхи, торговец сперва сам пробрался в крепость своей старинной родственницы, потом привёл на ритуал Посвящение мастера Авернуса своего старшего брата Микаэля, достигшего кузнечного мастерства. Тихой сапой все их родственники переселились в крепость, помаленьку начав восстанавливать и обживать это место.

Торговые связи и хватка Леви пришлись весьма кстати для Пика Солдата, как самому купцу крайне понравились вещмешки из толстой кожи с чарами десятикратного расширения пространства и уменьшения веса поклажи. В склады Пика Солдата тайно переправлялись клубни, варенья, соленья, копчёности, сыры и прочая провизия длительного хранения в расчёте на год кормёжки солдатской роты, а также кузнечный уголь и металлы, химия, образцы декоративной каменной отделки, цемент и прочее.

О, мастер Авернус весьма изобретательно подошёл к способу своего заработка. Он вымачивал готовую одежду в ваннах с пинтами звериной крови и теневого лириума, а сушил потом эти тряпки — в Тени! Выставлял и забирал через портал эльфийского зеркала — элувиан же из соединённой пары носил с собой в уменьшающем кожухе и Леви Драйден для переправки грузов откуда угодно сразу в крепость. Тронутые Тенью и магией вещи приобретали не только сочность красок, гидрофобность и отсутствие необходимости в глажке, но и некоторые звериные качества типа прибавки носителю силы, ловкости, выносливости, легковесности. Цена сбыта увеличивалась на порядок от закупочной плюс коммерсанты в лавках получали щедрый навар при удвоении конечной стоимости для потребителя, чей кошель и платил все грабительские налоги с продаж. Поскольку Круг Магов Ферелдена на дрожжах паучьего шёлка кратно увеличил сбыт волшебных одеяний, то "контрабанда" подобных же изделий лишних вопросов не вызывала — оголтелый спрос дико превышал скромное предложение.

Искор тоже внёс свою лепту в заселение Пика Солдата полезными жителями. Сомниари организовал перевод отобранных Кейли молодых усмирённых из Цитадели Кинлох в Форт Джайнен для обмена тоже на молодых усмирённых-санитаров, с которыми Искор работал три прошлых года. Там и там капитаны отрядили в сопровождение самых отъявленных храмовников. По пути усмирённые маги, выполняя более приоритетный приказ, применили зелья и пруты усыпления, обобрали надзирателей и вместе со всем хабаром отбыли на встречу с Леви Драйденом для перехода через элувиан в Пик Солдата, где для них имелись хорошие условия проживания и добрая работёнка вместо круглосуточной эксплуатации. Искор у напичканных галлюциногенами храмовников потратил лириум в их костях... Нет, не подставился на изменении их же внешности, а провёл давно назревшую серию негуманных экспериментов, в итоге сумев добиться стабильного образования энергетического кристалла из выращенного в людях лириума, псикарнума, эссенции души. После этих опытов Аэллон Литрикс под видом неприметных людей сдал хамовников двум тевинтерским работорговцам, которые расплатились целыми сундуками с серебром за физически превосходный товар, годный для работ в шибко загрязнённых магией условиях, коих за тысячи лет истории магистры Империи Тевинтер наделали уйму. Пропавших усмирённых и храмовников особо не искали, благополучно списав на шторма с пиратами и забыв.

Дни в конце лета потянулись промозглые — ветер гнал холод и сырость с ледников Морозных Гор. Искор и Алистер секретными переходами ежедневно спускались под развалины Остагара для тренировок как рукопашного боя, так и в доспехах — оба развивали общие специализации рыцаря-чародея и арканного воина да самостоятельно занимались по другим своим боевым направлениям мага и храмовника.

После того весёлого вечера у костра Искор уже не был рядом с потеющим у кузнечной печи Алистером, а единолично занялся уборкой и сжиганием останков порождений тьмы, над которыми на виду у всех тайно проводил свои опыты. Оба побратима редко пересекались с другими серыми стражами, которые время между своими боевыми вахтами в ущелье коротали тем, что гоняли рекрутов, спящих в общем шатре и трапезничавших с общего стола, но пока не допускающихся до схваток с порождениями тьмы.

Увы и ах, тот монолог Искора про Архидемона так и не пророс у невзлюбившего выскочку констебля Реёра, апеллирующего к известному разуму роя порождений тьмы и не знавшему, что Архитектор в попытке распространить влияние Архидемона на его злейших врагов первым делом скормил освобождаемому Уртемиэлю трупы серых стражей, но добился лишь ослабления и отсрочки присоединения осквернённого древнего вождя драконов к разуму роя Скверны, похожему на тот, какой есть у пчёл или муравьёв. Те же опытные Ричу и Рондалл, являвшийся непосредственным командиром двух друзей детства, оценивали неоспоримую логику и заслуги, однако тоже превосходно помнили, что их занесли в список смертников и что входивший в него страж Григор сдох нелепейшей смертью, в пьяном виде сверзившись с моста на дно охраняемого ущелья. Быть может, извинения могли бы исправить ситуацию, но твердолобые бараны упёрлись в гордость и другие понятия.

— О чём переживаешь, друг? — Тихонько спросил стоявший рядом Алистер, наблюдавший закат с угловой площадки утёса. Холодный ветер трепал их плащи.

— Что Мор вскрывает гнойники... В Денериме, в Орзаммаре... Тьма наползает на Ферелден. Я понимаю, что мы часть Природы с её циклами, как смена дня и ночи, как лунные фазы и времена года. Ферелден едва оправился от отечественной войны с Орлеем, новое поколение уже обзаводится собственными детьми, как тут свалилась худшая напасть — Мор. Я понимаю, что организму надо переболеть заразой, чтобы в дальнейшем быть стойкой к ней. Но насколько тяжело будет больному выздороветь? Вот и переживаю...

— "Слова что водица, всю гущу разбавляют", — процитировал Алистер констебля Реёра. — Пойдём греться у костра, до нашей вахты ещё есть время.

— Тепло ли тебе, девица, тепло ли тебе, рыжая? — Шутливо пропел чародей, арканя стихийного духа огня, чтобы создать вокруг себя согревающую ауру.

— Баран ты, Рокфор. Они никогда не извинятся за исполнение своего долга, — заверил Алистер, имея ввиду Реёра, Элоди, Рондалла, напавших на рекрута во время ритуала Посвящения, когда чародей на их глазах превращался в могущественное порождение тьмы. Алистер тепло оценил и остался рядом.

— Это ты баран, Снуфлер. Загнивающее дерево спасают, обрезая больные ветви, а иногда срубают до пня, взращивая молодые побеги от корней, а то и вовсе срезают здоровые ветви и укореняют в другом саду. Четверо оставшихся стражей считают себя костяком, а я их вижу больной опухолью, подлежащей вырезанию. Я укоренил орден в Ферелдене, создав условия для посвящения самого короля, и я же обрежу лишнее по своему усмотрению. Потому я выставил Дункану ультиматум, дабы именно мы с тобой повели рекрутов на сбор крови перед ритуалом, чтобы эти всходы пошли от нас, а не от больного места. Старики должны и успеют передать опыт, но не более. И сам посуди, кого я пригласил в рекруты. Кроме самовольно принятого Давета, все списочные являются достойными личностями благородного сословия. Это Вейсхаупт намеренно ведёт такую политику, что отделения ордена в других странах берут в свои ряды отчаявшихся, которым светит могила, либо злоупотребляют Правом Призыва, что ещё сильнее растлевает моральный облик Стражей вдали от Андерфелса, где "дворовые" стражи паразитируют, уподобившись скверне. Увы, или смотри в плуг и будь счастлив малым, или распрямись и осознай себя в дерьме. Я не всемилостивый и всепрощающий бог. Я могу и буду пропалывать сорняки, но зачастую не личным маранием рук, а просчётом ситуаций, например, когда та же костяная четвёрка с радостью бросится в бой и сдохнет с чувством выполненного долга — и всем будет хорошо от этого.

Искор повернулся и ненадолго приложил руку к груди Алистера.

— Доверие от сердца из души. Комом в горле у тебя встал Григор. Да, я специально оставил коварную выпивку, а ты его много раз предупреждал о вреде пьянства и грешности воровства, но он тебя не слушал и в итоге после истребления чужого алкоголя разбился насмерть. Григор сам сделал свой выбор. Он был взрослым и состоявшимся, по собственной воле не желающим совершенствоваться, а ты не понял про затычки и бочки, считаешь себя нянькой для взрослых дядь и тёть. Принявший тебя орден оказался достаточно мал, чтобы ты определил всех своей семьёй. Какая никакая, но твоя родная. Потеря Григора помогла тебе осознать это. Я не считаю орден семьёй, но я уважаю тебя и поэтому сообщаю, что оставшиеся четверо с предвкушением ринутся в бой с порождениями тьмы и умрут на поле боя с чувством счастья от не зря прожитой жизни и до конца выполненного ими долга. И это будет их собственный выбор во спасение других. Не будь эгоистичным — все вокруг не для одного тебя живут. Имей мужество уважать чужую волю жить и умереть так, как им хочется. Отпусти, помни хорошее и славь достойное в пример на будущее. И на примере знания о смерти этих пяти постарайся понять меня, не просто знающего о сотнях смертей, но представляющего ситуации, которые приведут к тем или иным из них. Как за сутки до Ночи Огня, когда совместными усилиями удалось избежать жертв, а все сотни раненых оправились к концу недели. Запомни и подумай над всем этим, чтобы последующие твои эмоции имели преимущественно приятный характер. Только прошу, пожалуйста, не хорони того жизнерадостного оптимиста, которого я когда-то встретил у Бутра и напутствовал в монастырь.

— Это ты своей мрачностью хоронишь... — по-детски ответил Алистер с плаксиво дрожащей губой.

— Хех, я иду к яркому свету, а ты семенишь за мной и видишь только широту мрачной спины. Вот, например, я оставил тебя у кузни. Всё было бы круто, если бы не одно серьёзное "но": ты там безвылазно обитаешь, даже не можешь найти время на выездку Бутра, чтобы у него из-под носа собрать горсточку ягод или нарвать букетик лесных цветочков для понравившейся девушки. И да, друг, Рилан правду трепал, что я в двенадцать лет начал спать с девушкой в одной постели, но я учился ублажать её руками, губами, языком, а мои причиндалы остались девственны. И потом я видел множество чужих соитий, но сам держался, чтобы тебе не было обидно быть девственником в свои двадцать лет. Я тебя уже приобщил к красоте обнажённой женской натуры. Так что будь добр сказать мне завтра, как ты хочешь лишиться девственности. Секс — это тоже наука. Можно переспать с куртизанкой, что обслужит тебя по высшему разряду и научит доставлять экстаз партнёрше. Можно закрутить роман или влюбиться в какую-нибудь очаровашку по уши, чтобы познать блаженство томления и предвкушения да подарить себя горячо любимой девушке, дабы вместе с ней счастливо учиться доставлять друг другу эйфорию. Можно заниматься сексом втроём или вчетвером. Можно устроить магический ритуал, чтобы сакральную силу первого раза направить на усиление себя и партнёрши, с которой начнёшь или расширишь романтические отношения в интимном ключе. Лично я за последнее. Можешь мне завтра ничего не говорить и действовать самостоятельно, но тогда я займусь своей личной жизнью без оглядки на твою, уж не обессудь: я на Солону глаз положил ещё десять лет назад, и Тамарель с Линой хочу ублажать одновременно, и Шерий тогда была такой миленькой под Риланом, и секса с Середой мне охота испробовать...

Искору понравилась пикантность эмоций, испытываемых донельзя смущённым и завёдшимся Алистером. Это превосходно отвлекало от чужих смертей... Искор считал, что побратим сам должен дойти до мыслей, как совершённое в прошлом году кровное братание с подтверждением магией отразится на всей их дальнейшей жизни, связав магически до уровня восприятия эмоций и телепатии. Сам Искор уже умел закрываться от Алистера, но после ритуала Посвящения прекратил и совершенно не собирался отвлекаться на это при ублажении той или иной цыпочки. Побратим либо тоже научится закрываться, либо нестерпимое возбуждение вынудит его заняться сексом с первой попавшейся девицей в то же самое время, что обязательно породит взаимный резонанс чувств, усилив обоюдный экстаз до желания повторять его вновь и вновь. По сути, у Алистера и выбора то не имелось, но сколь сладостна иллюзия наличия! Быть может, со времени оба научатся закрываться друг от друга в любых ситуациях, но лучше вечерами в креслах у камина за партией в шахматы улыбаться воспоминаниям о бурной молодости и новым планам.

Металлический дракон не чаял найти в этом мире свою любовь. В идеале Искору хотелось равенства, но на Тедасе он однозначно единственный представитель вида металлических драконов, которые характеризуются не только отличием в строении чешуи и тела, но и помимо истинной формы дракона обладают альтернативным человеческим обликом. Если и появятся другие, то его потомством.

Когда-то Искор рассматривал вариант обучить приглянувшуюся колдунью магии обращения в самку дракона (как и наоборот — молодую самку дракона научить превращению в человеческую девушку). Однако личный опыт сулил печальные перспективы. Он обучал Кейли магии и сам обучался магии у маститой и древней тевинтерской провидицы Эленай Зиновии. Но даже в последнем случае багаж знаний о магии из прошлого в другом мире и собственная родословная превосходили таковой у более чем тысячелетней волшебницы, поначалу делившейся местными достижениями и особенностям обращения с Тенью с предоставлением ей ответных любезностей, но потом захотевшая лишь получать без отдачи. Искор сперва давал, но и Кейли, и Зиновия, — они обе пристрастились к его донорству до такой степени, что эгоистично возжелали всего и без остатка. Магистр-сомниари вообще попыталась выйти из камня душой, а не только ментальным телом, как всякий спящий отправляется в Тень во сне, но этим она пережгла некогда установленный Искором мостик, так что ныне вновь всецело заперта в своей статуе — сама виновата. Кейли в этом плане оказалась более — воспитанной. За примерно восемь лет жизни в Кругу Магов в Форте Джайнен юному дракону приходилось сталкиваться со множеством девушек и женщин, в конечном итоге влюблявшихся не в него самого, как личность, а в его магию, тело, знания, влияние, богатства. Потому Искор к моменту приезда в Остагар зарёкся крутить романы с чародейками.

Как говорится, противоположности притягиваются. Оставался вариант найти себе неодарённую девушку, которая ни бельмеса не смыслит в магии и не желает ею владеть, кроме артефактов — подарками от возлюбленного. Стерпится — слюбится? Да. Главное заключалось в том, чтобы избежать зависимости супруги от супруга, что изначально решалось наличием дворянской родословной или даже титула. Повезло: будучи ещё не озабоченным поисками любви, в первую осень жизни в Форте Джайнен юный дракон в облике полуэльфа самолично и не осознавая всех последствий связался со знатным семейством, у которого росла его сверстница.

Элисса Кусланд, младшая сестра Фергюса, у которого Искор "добыл" внебрачную дочку, бросив в объятья к излеченному им парню — ту самую Кейли, которую ему самому навязывали в матери его детей. И уже на следующий день после их бурной ночи Фергюс встретил свою будущую и обожаемую жену Ориану, разродившуюся сыном Ореном всего неделей позже дочурки Тайте от Кейли.

Ещё в конце двадцать первого года провидица Эленай предупреждала о грозящих семье Кусланд бедах. Искор тогда позаботился, чтобы Фергюс привёз обратно в Хайевер не только беременную невесту, но и трёх щенят мабари: один для отца Брайса, один для сестрёнки-пацанки Элиссы, один для самого Фергюса, чей пёс в итоге стал лучшим другом его сына Орена. Искор в конце прошлого, двадцать девятого года Века Дракона отправил бутылку своего вина под маркой "Влекущий Экстаз" к символическому празднику — день выписки и встречи с Орианой. Он так каждый год поступал, начиная с двадцать третьего Века Дракона, но на сей раз хитрован добавил в вино зелья Зачатия и Потенции. В итоге через семь с лишним месяцев, в первые дни этого лета, когда серые стражи ещё даже не появлялись у Остагара, семейный доктор Кусландов сделал заключение, что он не справится с четвернёй, которую ждёт Ориана. Самый тяжёлый период беременности и сложные роды было решено провести в известном Санатории Форта Джайнен, куда Искор как раз высылал ежегодные приглашения вместе с дорогим вином. Поскольку Кейли с внебрачной дочерью Тайте с начала весны находится в Цитадели Кинлох, то наследную чету Кусландов отпустили и приняли с распростёртыми объятьями.

Объявление королём Кайланом войны Мору вынудило Фергюса Кусланда оставить жену и сына с его мабари в Санатории Форта Джайнен и вернуться в Хайевер для сбора войска. И вот этим утром в замок тейрина Брайса Кусланда прибыл командор серых стражей Дункан — через час Фергюс выступил вместе с собранным войском, оставив отца дожидаться запаздывающие роты вассала — эрла Рендона Хоу.

Грядущая ночь станет решающей для семьи Кусландов. Провидец Искор уже знал о готовящемся предательстве. Цена спасения Элеаноры и Брайса Кусланд — сотни смертей и разорение Хайевера. Плата за убийство зачинщиков переворота — нашествие войск Орлесианской Империи под предлогом спасения Тедаса от Пятого Мора.

Дабы повысить шансы Элиссы на выживание, чистой душе Искора пришлось хорошо потрудиться вдали от осквернённого тела, чтобы сегодня в гости к Элеаноре приехала подруга со своими взрослыми детьми — сватать сына Даиррена. Чтобы волчонок Элисса захотела пригласить к себе в спальню молодого человека с конкретным таким намерением поближе изучить интимные части тела — перед впусканием внутрь себя посмотреть на то, как и чем кончают мужчины. Чтобы Даиррен зачитался эротичным романом, а потом в качестве прелюдии устроил длительные омовения. Чтобы в голове у мабари, почуявшего запах человеческой спермы, активизировался висп с ревнивым желанием немедля получить с хозяйки свою порцию мытья и расчёсывания. Это всё должно было не просто затянуть начало секса, а вовсе предотвратить лишение девственности Элиссы, чья ночь с приключениями первого сексуального опыта будет внезапно прервана трагедией, которой никак не избежать, к великому сожалению.

Увы, рок следовал и по пятам Орианы Кусланд. В своё время Искор вынужденно оставил Данариусу тонкий намёк, что сотрудничавший с ним мастер Аурикс — это Джендрик, первый чародей Круга Магов Джайнена. С учётом того, что закулисно организованная Искором на базе форта образцовая школа магов показала себя успешной и благополучно отпраздновала прошедшей весной год существования, тевинтерский магистр решил чужими руками прощупать почву и укоротить конкурентов на голову — натравил культ драконопоклонников, среди коих полно отступников, владеющих магией крови. Оккультисты нападут на Джайнен этой ночью. На порт, где расквартированы многодетные семьи храмовников, часть офицеров из которых много лет кряду регулярно сражалась с Искором в тайных тренировочных поединках и потом знатно натаскивала своих подчинённых. Разумеется, заблаговременно был организован светский раут, на котором сейчас присутствует Джендрик со старшими и простыми чародеями из своей клики, чтобы не уклонились от помощи городским властям и чтобы подчинённый Искору капитан храмовников Освин Литрикс имел возможность заранее привести гарнизон форта в полную боевую готовность и спасти все семьи сослуживцев. Кто предупреждён — тот вооружён. Уже приближающиеся к Джайнену герои помогут выжившему Джендрику справиться с остатками драконопоклонников, но уже не вернуть будет его заскорузлых сподвижников, вставлявших палки в школьные колёса.

С самим Фергюсом свои заморочки, но не сейчас, а в ближайшем будущем.

Командор Дункан из соображений безопасности от людей предателя Рендона Хоу поскачет из Хайевера в Лотеринг напрямую — по известным ему просёлочным дорогам через Баннорны. Поэтому брат и сестра Кусланд не пересекутся минимум неделю.

Главный заговорщик, тэйрн Логейн Мак-Тир, ведя войска в Остагар через Лотеринг, просто не мог не встретить беглеца Йована, за которым Искор не уследил и который за каким-то лядом укрылся в деревне на перекрёстке дорог. И всё бы ничего, но Логейн целенаправленно встретился со своим человеком, шпионящим для него в замке Редклифф. Эрлессе Изольде удалось скрыть от мужа Эамона, что у их девятилетнего сына Коннора в этом году проявилась магия, но от слуг разве что утаишь? Вот Логейн и совместил приятное с полезным, наобещав Йовану с три короба и отправив нейтрализовать эрла Эамона Геррина, дядю короля Кайлана. В данный момент подлость удалась — стареющий мужчина слёг с болезнью вместо мобилизации.

И сломал бы недавно Искор голову, да Судьба сама помогла ему тем, что в замке Редклифф гостил известнейший в Тедасе церковный брат-учёный Фердинанд Дженитиви, ведущий розыск легендарной Урны Священного Праха Андрасте, по слухам, способного исцелить любую болезнь. Так что разжалованный в рядовые рыцари сэр Доналл вместе с другими посыльными уже рыскал в Лотеринге, а послезавтра он обязательно покинет эту недружелюбную к нему деревеньку, чтобы попасться на пути батальону, ведомому Фергюсом Кусландом в Остагар, — чтобы попасться ему раньше людей, оставленных тэйрном Логейном для сопровождения войска верноподданного якобы сразу на выделенные им позиции под Остагаром — в гиблые болота.

По расчётам провидца должно было получиться так, чтобы Фергюс Кусланд миновал стоянку в Лотеринге и маршем по Имперскому Тракту сразу завернул к замку Редклифф. Сутки на выяснение обстановки и принятие на себя командования вместо слёгшего эрла Эамона. Сутки на поминание отца с матерью, утром следующего дня — выведение всех войск из Редклиффа, как раз до того, как стараниями Йована демон захватит тело мальчика Коннора и станет хозяйничать в родовом замке — шансы на спасение отца и сына сохранятся весьма высокими в течении двух недель опосля.

Разумеется, сборное войско Кусландов-Герринов встанет на ночёвку в ныне достроенной крепости Плацдарм, что над деревней Перекрёсток в эрлинге Внутренние Земли, чтобы реорганизоваться и выступить через день вместе с солдатами эрла Гаррика — чтобы дождаться появления серых стражей. Искор надеялся, что ему удастся в ту же ночь спровоцировать Архидемона направить на Остагар орду порождений тьмы для решающего сражения за контроль над ущельем и развалинами. К сожалению, молодой дракон не мог позариться на добычу древнего дракона, понимая, что без этой жертвенной наживки скверно разбуженный Уртемиэль не заглотит крючок и потом не клюнет на приманку, где его победят, остановив Пятый Мор малой кровью, нежели когда прочухавшийся Архидемон войдёт в полную силу и раскроет мощь интеллекта.

Грубо говоря, частица армии Ферелдена падёт в счёт ликвидации многократно больших сил Архидемона, побольше сбежит в Денерим, ещё один нормальный батальон всё-таки уцелеет и останется защищать западные области королевства, которое бестолковый и слабый правитель Кайлан без чьей-либо помощи и так роняет в пучину гражданской войны да в самом начале Пятого Мора. К несчастью, этот мрак был далеко не самым худшим сценарием событий, что могли бы катастрофично разразиться в Ферелдене без выверенно точечных воздействий патриотичного сомниари.

Вот о чём на самом деле переживал Искор Серый, провожая кровавый закат перед прыжком в ущелье на ночную вахту, от которой ему не удалось отвертеться.

Глава 8, повышение.

— Здравствуйте, сеньора Винн. Как ваш боевой дух? — Осведомился Искор, дожидавшийся посередь моста за наблюдением, как справа по верёвочным сеткам карабкаются сменявшиеся победители.

— Здравствуй, Искор. Болеет за солдат, — ответила седая спиритическая целительница, только что лихо запрыгнувшая на высоту сотен футов при помощи той же магии, какая встраивалась в шахматные фигуры и была ею освоена лишь ныне в Остагаре. — Ох уж эта ротация, — мягко попеняла она её автора.

— Живьём проходя через мясорубку, ополченцы лучше борются со страхами, — в который раз пояснил Искор.

Он тоже глянул вниз, где для обосравшихся или вымазавшихся в гнилой крови порождений тьмы была приготовлена подвода с бочками и запасная одежда. И откуда сноровисто поднимался лейтенант-храмовник Ирминрик Эремон. Искору стоило больших хлопот назначить в личные сопровождающие старшей чародейки Винн именно этого благородного человека, являвшегося туповатым старшим братом Альфстанны, отчего младшая в роду да ещё и девушка была вынуждена стать банном Недремлющего Моря, к слову, на территории этого баннорна и расположен Джайнен. Искор строил планы отправить Ирминрика в Круг Магов Джайнена, чтобы там он продолжил род Эремон.

— Много заразившихся скверной?

— Девятнадцать человек, — устало ответила Винн, применявшая в бою спиритическую магию для группового оздоровления и ободрения.

— Я готов представить способ минутного избавления заразившихся от скверны, — скупо улыбнулся Искор, специально "крахмаливший" капюшон для получения эдакого козырька, притенявшего бледное лицо, уже не такое серое, как более месяца назад.

— Я Верила в тебя, Искор! — Обрадовалась спиритическая целительница, даже приосанившись от того, что когда-то сама стояла у истоков восходящей звезды. Она не успела попросить поделиться, как Искор сам начал рассказывать:

— Спасибо. В архивах Джайнена я читал журнал энтузиаста об опытах с пиявками и скверной, недавно Снуфлер подсказал мне гениальную идею по доработке этого метода. Испытания на моровых зверях показали полный успех, два ночных добровольца успешно избавлены от скверны и сейчас отдыхают сном младенца.

— Я готова тебе помочь, Искор, — заверила Винн, легко догадавшись о надобности её исцелений после обработки пациента пиявками.

— Спасибо. Прошу вас, сеньора Винн, для наглядности и доходчивости презентуемого метода я считаю, что следует организовать четыре показательных подхода в палаточном лагере, по десять-двенадцать заразившихся за раз — освободим все места в лечебнице. Зная, как их станут лечить, воины не будут боятся процедур с пиявками и разнесут правдивые слухи быстрее курьеров, — скупо улыбнулся Искор. — Будет гораздо хуже, если от неведенья пойдут всякие кривотолки и спекуляции. К сожалению, я сомневаюсь, что кому-либо не из серых стражей удастся повторить за мной с другом, поэтому нельзя прекращать производить препарат коагуляции.

— Хорошо, — старшая чародейка нехотя согласилась с доводами устроить зрелища из исцелений от скверны. — Что конкретно будет происходить, Искор?

— Заразившиеся обнажаются, запахиваются в плащи и следуют за нами. На каждой площадке указанная мной часть ложится полукружьем, я даю зрителям вводную, фиксирую заражённых от непроизвольных дёрганий и обрабатываю пиявками, потом вы применяете комбинацию групповых заклинаний. Когда освобождённые от скверны встанут и отбудут к плащам, обучавшийся на храмовника и посвящённый в серые стражи Снуфлер праведной силой уничтожит кучу пиявок, следом я применю заклятье Воспламенения, сметаем пепел, выкладываем поленницу, поджигаем и топаем к следующей площадке. Усыпление милостивей Глифа Парализации, однако пиявки по моему методу вытягивают не только скверну из тела, но и тьму из сознания: страхи, злобу, агрессию. Поэтому исцелённым понадобятся жрицы.

— Очень... многообещающе, — подобрала слово Винн, внимательно слушавшая и всматривавшаяся в мимику бледнолицего, так и не выдавшего главный секрет.

— Пожалуйста, сеньора Винн, возьмитесь сейчас за организацию, а я приберусь на дне ущелья и за час до полудня как раз выловлю и доставлю будущих пиявок. Мы вполне успеем обернуться до следующего нападения.

— Признайся, Искор, ты просто всячески избегаешь преподобную мать Алетту, как праведник приставучую блудницу, — внезапно сказала Винн, ткнув обличающим пальцем. — В тебе совсем нет Веры в Создателя?

— Я верю в героические подвиги мученически убитой Андрасте и в Творца Мира, который подобно родителю заботится о своём взрослеющем чаде, но не кушает за него кашку и не сморкается за него. И я действительно ещё никому и никуда не совал свой член, а бесстыдница вовсю пользуется здесь практиками эльфийских друидов, магией природы возвращая плеву себе и лизоблюдкам, — откровенно ответил Искор, увидев милую улыбку бабушки, только что испёкшей ватрушки и полившей их мёдом.

— Прыгай, милок, я верю и всё организую, как ты сказал, — огладила бабулечка плечико внучечка. Имея компромат, только она и могла провернуть задумку Искора.

И молодой полуэльф сиганул с моста, под множеством взглядов да с пафосно реющим плащом слетая в ущелье, где воняли останки порождений тьмы. Здесь действительно было очень узко. Больше трёх-пяти сотен защитников будут просто мешаться друг другу во время обороны. По этой причине вдоль стен ущелья соорудили помосты для стрелков, правда, "военный гений" приказал расположить их впереди вместо положения за аркой высоченного моста. И парочка дурацких башен из пучков брёвен — это прихоти короля Кайлана из книг о битве отца на реке. А уж как щедро проплаченные его женой Анорой глашатаи и барды воспевали по королевству "войско, превозмогающее порождений тьмы"! В пику им Искор воскресил старинные баллады о "Погибели Остагара", варваре, реально героически испортившим магический ритуал до обрушения части стены главной башни и гибели архонта Ишала, отчего и пал сей тевинтерский форпост, а Первый Мор потом разразился в колыбельных землях империи.

Наставив перед собой посох, осквернённый чародей направленным испусканием заклятья Волн Отталкивания искусно сгрёб всё в кучу и при помощи огненного духа в тотеме сумел наколдовать свою скромную комбинацию из Огненной Бури с Инферно. Плоть, кожа, кости, дерево — всё в прах. Оставшийся и очищенный металл до последнего цепного звена — в "бездонную" сумочку для трофеев.

Повторив ещё один известный приём рейнджера Таримеля, которого он сам же и обучил этому ещё до своего осквернения в Серые Стражи, Искор вызвал из Тени моровых пауков и, взобравшись на королеву, помчался на другой край Остагарской долины. Как и все серые стражи, он чувствовал порождений тьмы, но несопоставимо качественней других посвящённых. Захватить восьмерых гарлоков труда не составило — дольше избавлял их от лишнего хлама. С ещё четырьмя моровыми пауками спеленав пленников в коконы, Искор пунктуально вернулся к развалинам крепости: запрыгнув сперва на один купол, а потом, дождавшись подъёма пауков с добычей, перепрыгнул на угловую площадку утёса, нарочито проведя гигантских насекомых мимо королевского шатра, где зенки прячущегося Кайлана полыхнули небесным серебром и задымились от близости полных скверны порождений тьмы.

Благая старушка, действуя через прижатую к ногтю преподобную мать Алетту, умудрилась уговорить тэйрна Логейна объявить общий сбор, организованно построив ряды солдат вокруг четырёх площадок, заранее предусмотренных для всякого рода строевой подготовки и людных мероприятий. Так что Искору кроме дежурных никто не попался на пути, а уже в лагере он быстро расфасовал кули, прибыв с последним на первое место представления, где собрался весь цвет Остагара — кроме "трусливого" короля. Такое легендарное событие, как провозглашение победы над скверной "во славу Создателя", а венценосца нет! "Позор Кайлану Тейрину!" — так и хотелось прокричать Искору, но вместо этого ребячества:

— Приветствую! Попрошу несколько минуток тишины на приготовления и начнём презентацию.

В дисциплинированном молчании Искор, насвистывая странный мотивчик, отменил последнего призванного им морового паука, своим уникальным кинжалом срезал паутину и без стеснения проводил — гарлока. Серый страж поставил порождение спиной к прибранному костровищу в дюжине футах и гнилым фасадом к преподобной матери Алетте, рядом с которой добродушно улыбалась бабушка Винн, чей пронзительный взгляд полнился спиритической эссенцией, как когда-то ей показал Искор в Башне Магов в день своего становления полноправным чародеем. Продолжая насвистывать нечто никому неизвестное, Искор хвостом посоха провёл дугу за гарлоком и походя нарисовал дюжину линий.

— Распределение. Все вызванные мной ложатся на указанную линию в сказанной позе и ногами к гарлоку. Итак, Трантер из Барнета, сюда на левый бок, раной в печень наверх. Детон из Хантспилла, сюда на спину, раной в брюхо наверх, — громко вещал мощный голос из лужёной глотки типа в узнаваемом плаще с грифоном, распростёршим крылья. Причём, ни имён, ни ранений Искор заранее не узнавал.

Мужчины скидывали солдатские плащи и, стеснительно прикрываясь, выходили, ложась очень аккуратно, чтобы специально выставляемые и едва затянувшиеся раны не раскрылись. Из-за обилия ранений позы у некоторых получились те ещё. И как бы церковные послушницы с сёстрами и матерями не поджимали губки, никто из них не отвернулся от провокационно устроенной мужской обнажёнки, наоборот, их глазки так и метались, так и метались.

— Про пользу пиявок вам любой аптекарь может днями рассказывать, — громко начал вещать Искор, достав из подсумка на поясе оную за хвост. Встряхивал, чтобы не впилась. — Главное сейчас помнить — пиявки целуются без боли! Согласно архивам, века назад не один и не два раза проводились исследования по осквернению пиявок или выведению такого их вида, чтобы вместе с гнилой кровью высасывали скверну. Увы, до сих пор никто не смог заставить этих полезных червячков сосать только скверну да вытягивать её всю без остатка. Где же была зарыта собака? Сейчас сами узрите! Этот Глиф Парализации нужен для того, чтобы никто случайно не раздавил нежных пиявок и чтобы сами скверные червячки не расползлись за границы. Итак...

Искор встал строго за спиной гарлока, правой рукой взявшись за самую пятку своего длинного посоха и без видимой дрожи вытянув его к затылку порождения тьмы.

— Смотри-сюда. Смотри-сюда! Смотри-сюда!! Смотри-сюда!!! Смотри-Сюда!!!

Скороговоркой на рычащем драконике стал рявкать Искор. Элементы драконьего языка давно влились в тевин, так что никто особо не удивился знанию речи магистров Тевинтерской Империи. После пятого раза Искор ощутил, как толика внимания Архидемона влилась-таки в гарлока. И коварный чародей сменил язык на музыкальный элвен:

— Масса Пиявок! — Мелодично воскликнул Искор, демонстративно выщёлкивая обычную аптекарскую пиявку с левой руки в сторону порождения тьмы.

Даже Алистер стал белее мела и инстинктивно отшагнул в испуге, когда гарлок натуральным образом осел вниз шевелящимся холмом пиявок, осклизло блестящих на солнце. Многие заорали, завизжали, закашляли, заикали, зарыгали, запердели. Искор же шустро выпрыгнул назад, не оступившись и ловко перехватив посох в центре масс.

— Тихо! — Громоподобно гаркнул Искор, щедро влив в голос магии металла. — Внимание! Глядите, пиявочные порождения тьмы стремятся точно к скверным ранам! Их не интересует человеческая кровь или плоть — исключительно и только скверна! Пиявки чуют скверну и целуют в местах её скопления, вытягивая напрочь из тела! Смотрите на Булута! Пиявочные порождения тьмы уже отстали от него! Он со вчерашней ночи регулярно принимал мною изобретённый препарат — теперь Булут совсем чист от скверны! Менее чем за минуту! И Шован, сейчас и Гилтон! А Трантер и Детон от сего утра, они даже не пили горьких лекарств и с них не спускали семь потов, но оба теперь тоже совершенно свободны от скверны, смотрите сами!

Копошащийся ковёр пиявок действительно огибал непригодную еду, и хотевшую бы дать дёру, да не могшую пошевелиться и только широко пучившую глаза. До отвала от последнего прошло больше одной минуты, но это уже было не суть важно.

— Старшая чародейка Винн, во имя торжества Света, прошу устроить контрольный сеанс спиритического исцеления для избавленных от скверны!

Благообразная бабушка профессионально исполнила свою задачу, тут же пролив на мужское полукружье голубовато светящуюся дымку. Все пиявки от этой магии мигом встали торчком и принялись экстренно кучковаться на месте некогда стоявшего гарлока, напоминая копошащийся клубок змеиных обрезков. Ещё бы! Проводимая Винн магия от ангела Веры по своей природе светоносна. Умей спиритическая целительница направлять это своё лечение на врагов, то убила бы пиявок, а так им всего лишь поплохело от пролившихся мимо энергий.

Искор в это время отошёл в пепел посередине костровища:

— Внимание, исцелённые. На мой счёт "пять" вы быстро вскакиваете, оббегаете оргию пиявок и сразу к своим плащам. Раз. Два. Три. Четыре. Пять! Архидемон вылетел гулять.

Глиф погас. И вскочившие мужчины, далеко огибая чёрную кучу малу, стремглав унеслись к послушницам, с готовностью набросившим плащи на их плечи. Обернулись здоровяки с просто непередаваемо благочестиво-просветлёнными физиономиями, преисполненными ярко выраженными благодарностями Искору Серому. Один даже пустил скупую мужскую слезу.

— Смотрите! Я — Серый Страж. Ради борьбы с порождениями тьмы мы все особым образом осквернены, кто-то в большей степени, как я, кто-то в меньшей степени, как мой друг детства Снуфлер. Поэтому все эти пиявочные порождения тьмы сейчас скопом бросились лобызать мне ноги. Снуфлер, с разбегу, пожалуйста, нанеси по мне свой коронный удар храмовника — Святая Кара, — уверенно и непререкаемо произнёс Искор. У него, как и у всех собравшихся на представление Стражей, явственно светились и дымились очи.

— Прямо по тебе, Рокфор? — Нерешительно переспросил Алистер, то и дело пугливо косясь на тёмный ковёр из неустанно извивающихся пиявок.

— Да. Невинным агнцам нечего страшиться праведных сил. Только ты это, Снуфлер, вдарь посильнее, чтобы все черви тьмы прожарились Светом с первого раза, а то они же и к тебе поторопятся пристать со своими поцелуями, — пошутил Искор и посохом слегка пошевелил осклизлую массу, "миленько" копошившуюся у его сапог.

Бледного Алистера аж передёрнуло всего, благо давно перестал тушеваться перед воинским строем. Сглотнув и взяв свой знаменитый полупрозрачный меч обеими руками, воин расчётливо подбежал и ударил, махнув кончиком меча в пальце от побратима. В погожий день было особенно примечательно, как дюжиной футов сверху рухнул ослепительный столп белой праведности и заклубился молочной пеной у земли, скрыв под собой всех смолянисто-чёрных пиявок.

Лучащийся в славе Искор дождался, когда жадная до зрелищ публика проморгается и увидит великолепного избавителя, как ни в чём не бывало стоящего и улыбающегося под модным козырьком капюшона, секрет изготовления которого давно уже утёк в народ, обычно крахмаливший воротнички и манжеты у одежд знатных господ. Повинуясь телепатической команде, Алистер отшагнул назад, чтобы побратим применил огненное заклятье, окутавшись в саван из рыжего пламени, из которого легендарный уже прыгун грациозно взвился в воздух, зрелищно совершив сальто и приземлившись рядом с другом. Глаза всех Стражей погасли, лишь у Искора едва серебрились.

— Ещё одну минуточку внимания, пожалуйста! — Возвестил оратор для публики.

Жестом фокусника достав из-под полы две обыкновенные метлы, Рокфор на пару со Снуфлером быстренько подмёл вокруг костровища и споро сложил из длинных брёвнышек колодец, который выступавший щёголь походя подпалил щелчком пальцев.

— Вот и всё! Возрадуйтесь, отныне заражение Скверной излечимо! Безболезненно и быстро! Теперь можно петь и танцевать в честь исцелённой дюжины счастливцев! Сеньора Винн, оставшиеся больные скверной, дружище Снуфлер, прошу вас к следующей площадке с военными, нуждающимся в культурном просвещении Бала Скверных Пиявок! — Бодро восклицал звёздный герой. И едва не оглох от здравниц и похвал из многих сотен глоток, на всю жизнь запомнивших "Бал Скверных Пиявок".

Менее половины из скверных плащеносцев нашло в себе смелость немедленно последовать за, так сказать, скверным целителем, снискавшим ещё больше почёта для себя лично, для Ордена Серых Стражей, для Ордена Храмовников и Круга Магов, для Церкви и королевской армии, заботящейся о солдатах, коим стало житься в Остагаре совсем хорошо, когда Искор на первом же посещении потаённого театра обнажённых куртизанок стал из-под полы приторговывать особым винцом и зельем Потенции, отдавая почти даром тем офицерам, кто реально заботился о нуждах своих рядовых солдат.

Естественно, что на четвёртой по счёту площадке воцарился полный хаос толкучки и аншлаг из толпящихся желающих повторно лицезреть, как гарлок тает "червивой лужей", захлёстывающей больных смельчаков — Алистер после первого раза являл собой пример мужественности и решимости. Король так и не появился. Отсутствовали и Логейн, и Алетта, и Реёр, зато Ульдред ни одного раза не пропустил, как и все рекруты в Орден Серых Стражей! Впрочем, напыщенного королька извиняло то, что он тусовался на другом утёсе у ворот с Имперского Тракта, желая лично встретить Дункана, приведшего Элиссу Кусланд, любезно привеченную молодым венценосцем, ждавшим и её брата с войском. К слову, парой дней ранее прискакал сэр Джори, самовольно рекрутированный командором серых из того же Хайевера как победителя турнира, развлекавшего собиравшиеся у замка войска и городскую знать.

Специально призвав двух примечательно пегих лошадок, Искор вместе с Алистером благополучно сбежал от восхищённых страждущих пообщаться, сославшись на срочные дела Серых Стражей.

"Искор, ты это придумал тогда... с моей шутки о выедающих сырные дырки червях?" — мысленно поинтересовался Алистер по пути к вратам в Остагар со стороны палаточного лагеря. Он честно пытался работать головой, устанавливая причинно-следственные связи, как положено уметь делать грамотному командиру. По крайней мере, это отвлекало Алистера от сильного смущения из-за неприкрытых восторгов и почёта, обрушившихся на него, как он считал, незаслуженно — ранее те же самые Святые Кары он многократно и на виду обрушивал на обычных порождений тьмы.

"Алистер, да, тогда. Я много лет сам занимался с пиявками, но с твоих слов меня осенило, а потом я провёл серии успешных опытов при уборке мусора у всех на виду. Все гениальное — просто," — честно ответил Искор, поощряя умственный труд.

"Искор, это всё было нихрена не просто," — опротестовал ликвидатор пиявок.

"Алистер, мы Серые потому, что скверна внутри — белый Свет, скверна снаружи — чёрная Тьма, а мы — посерёдке. Алистер, тебя учили расправляться с демонической тьмой. Я смешал оба вида Тьмы, и твой удар зажал сие между праведным молотом и наковальней света — в результате Тьма оказалась полностью освещена и потому исчезла во всех своих проявлениях," — более подробно отчитался Искор. "Алистер, это как с железом: само оно хрупкое, но добавь легирующие элементы, и получится прочнейшая сталь. В нашем случае я наоборот ослабил скверну для её уничтожения."

"Искор, если всё так просто, почему до тебя никто не додумался так делать?" — разумно недоумевал Алистер, уверенно восседая на лошади без седла и упряжи.

"Алистер, теперь я уже точно знаю, что додумывались — первые Серые Стражи в Первый Мор. К сожалению, руководство поставило в приоритет истребление порождений тьмы вместо скверны как таковой — махание острой железкой проще магии. Алистер, Тьма есть Тьма, одно её проявление притягивает другие — со временем червячки страстей демонически разъели орден изнутри. Алистер, деньги и власть — порчи похлеще скверны: на поверхности монстров истребили, а непокорных дварфов и Подземье кинули, чтобы в будущем оставалась нужда в Серых Стражах, имеющих огромные привилегии и десятину с доходов Тедаса, а также дабы была востребованной появившаяся следом Церковь, бесстыдно постулирующая скверну наказанием выдуманного ею бога за грехи магов и тоже доящая страны на свою десятину. Сакраментальный вопрос — где деньги? Ответ, Алистер, очевиден — в Тевинтере и Орлее, определяющих себя Империями и фактически заправляющих в других странах Тедаса посредством Ордена Серых Стражей и Церкви Андрасте. Лучший раб тот, кто считает себя свободным," — поделился Искор. Алистер расстроенно впал в уныние.

Кстати, палаточный лагерь за пару месяцев оказался занят полностью. Всего порядка жалких двух тысяч человек вольготно разместились тут: пятьсот от короля, пятьсот от тэйрна Мак-Тир, постепенно набравшаяся тысяча от баннов, словно по сговору, в большинстве воспользовавшихся опиской Кайлана для отправки на "игрушечную войну" никчёмных ополченцев вместо своих тренированных бойцов. Всё закономерно. На мизерный миллион населения огромного Ферелдена прослойка воинов составляла приемлемую десятую часть — помимо диких зверей банны часто цапались друг с другом без оглядки на Корону. С удержанием ущелья отлично справляются нынешние силы, громко поименованные армией в счёт тщеславия Кайлана, вынужденного считаться с отцовскими полководцами, выделившими королю на игры жалкий батальон. За пять лет правления Кайлана каждый лорд в королевстве допёр, что всеми делами заправляет — баба. Королева Анора успела отличиться миролюбивым порывом сокращения королевских войск вдвое, однако высвободившиеся деньги ушли, как вода в песок. Даром что Искор через своего первого чародея Джендрика успел весной прошлого года организовать клиники в крупных городах Ферелдена так, чтобы к пяти тысячам соверенов от Круга Магов добавилось столько же от Короны — в качестве уставного капитала новообразованной Гильдии Аптекарей, которая с церковного благословения должна была втуне задушить внезапную инициативу неожиданно богатеньких магов. Время показало, что молодой сомниари, за годы учёбы взрастивший кадры в порту Джайнен, направил в Гильдию толковых руководителей и бухгалтеров, наладивших почётное и прибыльное дело, что по карману простолюдинов.

Так что кое-кто, не будем тыкать пальцем в ощипанную курочку в золочёном фантике, раскошелился и нанял элитный отряд Воинов Пепла от имени Серых Стражей им же в помощь во время рейдов по окрестным Диким Землям Коркари. Искор откровенно радовался, что король сам собой транжирит деньги на военные игрушки, в том числе отменные дварфские стреломёты, оказавшиеся в Дварфской Торговой Гильдии как по предзаказу готовыми и на складах в Ферелдене — плати и бери. В конце концов, Искор ещё зимой предупредил Варрика Тетраса о Пятом Море в Ферелдене и специально ссудил тысячу золотых монет капитану Гаррику, а тот очень вовремя прикрыл весной дыру в королевском бюджете, организовав свой эрлинг и приобретя себе титул эрла за ту самую круглую сумму.

Искор нынешним запоминающимся выступлением нарочно набирал себе репутацию в качестве Рокфора, таща за собой и Снуфлера. Вся эта впечатлённая солдатня потом, нетрезво болтая, будет всё утрировать до сказочности небылиц, тем не менее, возвеличивающих образ Серых Стражей как спасителей от Мора, порождений тьмы и скверны. Как перфекционист, Искор намеревался в скором времени переложить нынешний опыт разъедания и уничтожения скверны на заклинание, чтобы избавляться от скверны — обыденно. А приём по превращению в пиявок бездушной плоти Искор все равно пустил уже в народ, так сказать, когда на виду у всех магов при помощи заклинания в виде призрачной тёмно-зелёной кисти с рваным запястьем преподнёс к рукам старшей чародейке Винн реально старинный эльфийский свиток с заклятьем превращения свежих трупов в массу червей, от всяких пиявок до земляных для рекультивации полей магических сражений — пролаза Аэллон Литрикс отыскал не один древний схрон. С порождением тьмы им не справиться, конечно, а вот по описанным примерам ткнуть ритуальным ножом в лягушку для получения из неё нескольких пиявок или в мышь для её превращения в десяток с лишним дождевых червей — это чародеи Круга Магов изучат непринуждённо. Для магов из Цитадели Кинлох маленький штришок возвеличивал Джендрика вместо Искора — на древнем эльфийском свитке стоял оттиск хозяйственной печати Библиотеки Форта Джайнен с грифом для пользования старшими чародеями.

— Командор Дункан, вы вернулись! Здравия, сэр! — Обрадовался Алистер, ловко спрыгивая с исчезнувшей за ним лошади. Словно и не вешал голову минуту назад.

— Здравия, сэр, — поприветствовал Искор, зеркально повторивший приём перед Дунканом, шедшим от моста к орденскому шатру. Кайлан остался ждать посыльного на другом утёсе, а Элисса там осматривалась в поисках туалета, по-девичьи стесняясь спрашивать о таком у постовых мужчин.

— Здравия, стражи, — сдержанно ответил усталый переходом Дункан, успевший переглянуться с вышедшим из шатра Реёром, прокисшим от перехвата командора у него под носом. — Вы готовы повести команды рекрутов на испытания по сбору крови порождений тьмы?

— Да, — хором ответили побратимы.

— Тогда собирайтесь и выступайте. Алистер, твой последний рекрут где-то здесь. У меня для вас будет дополнительное задание.

"Алистер, смелее, она же тебе нравится!" — подтолкнул телепатически Искор друга, пока ещё слишком безынициативного для прочимого ему командирского статуса. Почти вернувший себе прежний контроль чародей и без провидения с ясновидением знал и не был согласен с тем, как предварительно распределили рекрутов: Снуфлеру в щитоносные напарники сэра Джори, за ними в качестве лучниц благородная Элисса и Лина, изгнанная дварфская принцесса Середа с арбалетом; Рокфору же Солону, как мага к магу, впереди них щитоносец Фарен, по бокам жуликоватый Давет и ловкач Дарриан с кинжалами и короткими мечами. Кое-то воплощал кое-чьи матримониальные планы и политические взгляды, не считаясь с чужими чувствами и комбинациями, хотя пятёрки получались достаточно гармоничными, надо признать.

— Командор Дункан, разрешите мне взять в команду рекрута Солону, — попросил Алистер, понимавший и принимавший необходимость разделиться с Искором, в том числе для того, чтобы все рекруты благополучно прошли предварительное испытание.

— И Джори с Даветом тоже к Снуфлеру, пожалуйста, командор Дункан, остальных рекрутов я свожу, — вставил свой соверен Искор, желавший продавить своё решение лишь за счёт авторитета, уже набранного у Дункана за счёт точности указаний.

— Здравия, командор Дункан, — подошедший Реёр протянул свою руку.

— Здравия, констебль Реёр. Вы ещё не сообщали этим двум серым стражам о планируемом повышении их до звания старших? Эти рейды будут вашим испытанием на командиров, Искор, Алистер, в случае успеха ведомые вами рекруты после ритуала Посвящения станут непосредственно вам подчинёнными стражами.

— Командор серых Дункан, раз пошла такая пьянка, то я хочу сейчас получить вакантное звание полевого командора, — в глаза металлически заявил Искор, ощутив, как повяла радость Алистера, молчаливо не одобрившего выставление требований, хотя считавшего это повышение заслуженным. Звание полевого командира вводилось на время Мора, вклиниваясь между первым и вторым — между командором серых и констеблем серых. — В противном случае сами ведите рекрутов, а мы со Снуфлером останемся рядом с обычными вояками для минутных избавлений от скверны всех заразившихся и самого Тедаса, — изрёк металлический дракон в теле полуэльфа.

— Минутных избавлений?.. — Переспросил тяжело нахмурившийся Дункан, ожидавший подвоха и конфронтации между констеблем и гениальным стражем.

— Мы только что презентовали изобретённый мной метод всей армии, — скупо улыбнулся Искор, чуть повернув лицо к Реёру, вынужденно кивнувшему. — Я превращал гарлоков в пиявок, которые полностью высасывали из людей всю скверну, а обученный на храмовника Снуфлер сжигал потом этих пиявок в праведном Свете — вместе со скверной. Полное избавление от скверны как людей, так и окружающей природы. Выведенное следствие этого ранее было отдельно открыто и затем похоронено в веках Первыми Стражами и Камергерами: если во время сражения боевой маг будет демонами заселять бездушные оболочки порождений тьмы, то их убийство праведными силами храмовника или сакральной магией спиритического целителя так же будет ликвидировать скверну как таковую, очищая наш Мир от этой древней заразы. Там я припас ещё четырёх гарлоков для доказательства своих слов вам лично, — Искор указал на ближайшие руины у самого края утёса.

— Показывай, — коротко приказал командор, не веря на слово в эпохальное открытие.

— Гарлоки докажут и поклёп на Вейсхаупт? — Реёр гневно раздул ноздри, не рискнув сквернословить.

— Разумеется. Любой чародей скажет, что порождения тьмы — бездушны. Согласно хроникам да изустным преданиям, маги сеяли хаос в толпах порождений тьмы — делали их одержимыми демонами, тем самым усиливая и выводя из-под контроля Архидемона. Поскольку демоны по своей природе эгоистичны, "Зов Скверны" естественным образом натравливает одержимых порождений тьмы на обычных порождений тьмы. Смотрите сами.

Искор отрепетировано сделал порождение тьмы одержимым демоном Гнева — зенки стали янтарными и вены засветились текучей магмой. Когда одержимый гарлок бешено порвал обычного, Алистер блистательно поделил этого монстра пополам — обрушенный столп Святой Кары взбурлил молочной пеной. Упавшие останки оказались полностью очищенными ото всех чёрных нагноений скверны — ни следа! Дункан с Реёром даже поковырялись голыми руками в половинках разрубленного гарлока, но так и не ощутили какой-либо скверны, как обычно было: оба многоопытных серых стража десятки раз лично сцеживали скверную кровь для инициации рекрутов, не говоря уже про отмывание гнилой крови порождений тьмы после сотен сражений с ними. Далее Искор показательно сделал одержимым ещё одного гарлока, поясняя про высасываемую пиявками тьму в сознаниях заражённых скверной, и вместе с оставшимся обычным гарлоком превратил обоих в две разные груды червей — в последнем случае использованный Алистером приём Святой Кары совсем не взбурлил характерной молочной пеной, свидетельствовавшей о прорыве Света, потаённого в скверне под чёрной скорлупой тьмы. Бесспорно, наглядные опыты абсолютно доказали слова.

Реёр хмуро смирился — Дункан прослезился. Оба испытали глубокое разочарование верхушкой своего ордена и ликование решением проблем со скверной.

Постановление о повышении до полевого командора принималось коллегиально, как при выборах стража-командора, только не единогласно, как победил сам Дункан, а подавляющим большинством голосов среди всех рангов — Таримеля поддержал Ричу. У Искора уже имелись при себе не просто каллиграфично составленные приказы, а подлинные бланки из самого Вейсхаупта, где только имя назначенца вписать да расшифровать подписи командора, констебля, капитана-поручителя или старших стражей.

Энсин Искор Серый с орденским псевдонимом Рокфор и энсин Алистер Тейрин с орденским псевдонимом Снуфлер повышаются до звания старшего стража (соответствовавшего армейскому лейтенанту). Старший страж Искор Серый с орденским псевдонимом Рокфор назначается полевым командором Ферелдена. Для каждого повышения всё честь-по-чести: экземпляр лично в руки, экземпляр в архив территориального отделения, по экземпляру в архивы соседних отделений в Вольной Марке и Орлее, экземпляр в головную структуру Ордена Серых Стражей в Андерфелсе.

После долгой писанины под копирку множества магических рук и росписями специальными чернилами — не призванный Таримелем матёрый орёл полетел с тубусом к связному в Лотеринге для дальнейшей отправки курьерами, а по указке новоявленного полевого командора стражи Мартин и Фарен, путешествовавшие вместе с Дунканом, со всеми документами и подробными описаниями лично поскакали через Лотеринг в лежащий северо-восточнее Орзаммара орлесианский порт Джаден, где они оставят ещё и копии некоторых фундаментальных исследований скверны за авторством Авернуса и отправятся дальше, но не к Первому Стражу в Вейсхаупт за разъяснениями и с донесениями, наспех всученными Реёром, а тайно переплывут на пиратском корабле в Вольную Марку и далее в Антиву, в том числе для передачи одной из разработанных Авернусом в Пике Солдата формул зелья Посвящения в сравнении с нынешней, которая без критических нюансов сольётся портовым контрабандистам, чтобы раскрыть секрет ритуала всему миру и стравить орденскую периферию с центром, дабы все они не лезли в многострадальный Ферелден — распри станут местью Тевинтеру за Джайнен. Конечно, появится множество шарлатанов, которые очистят Тедас от кучи идиотов, а Церковь обязательно воспользуется этим шансом для выдавливания Ордена Серых Стражей из Орлея, как минимум. Взаимная грызня мастодонтов по их же собственным лекалам, пока устроившая свару третья сторона обставляет свои дела.

Отправка команд с рекрутами намечалась на завтрашний рассвет, так что остаток дня и часть ночи Искор вместо празднования повышений — ответственно обучал Рилана и Шерий, а Элоди отправил к Винн.

— Зачем мы всё это чертим, сеньор Рокфор? — Спросила ледяная дама, понимавшая, что в своём наряде при наклонах выглядит провокационно и намеренно вываливавшая груди да выпячивавшая попку, поскольку Искор ныне стал выше Реёра.

— А ты как думаешь, Рилан? — Переадресовал вопрос Искор, наблюдая, как подчинённые при помощи двух связанных стрел рисуют ровные круги.

— Какой-то Глиф, — разогнулся Рилан, оценивая бороздку. — Потом отсыпем лириумной пылью и... Что потом, командир?

— Магический круг со вписанным равносторонним треугольником предназначен для объединения и умножения сил трёх магов. С его помощью и вы быстро уясните суть превращений, и мы за раз обратим в червей сразу двадцать семь нападающих порождений тьмы в двухсот семидесяти ярдах от нас, и выжженная земля Остагарской долины будет взрыхлена и освобождена от пропитавшей её скверны.

— Прекрасный план, сеньор Рокфор, — похвалила зима, наклонившись так, чтобы Искор ею залюбовался. Лесть за лесть — лёгкий флирт.

Шерий просто хотела заслужить новых знаний. Теневой Щит она высоко оценила, а в той тетрадке упоминались продолжения этой ветви в виде: заклинания Стихийное Овладение для увеличения урона от магии всех стихий либо вдвое большей прибавки при специализации на какой-то одной, ритуала Настройки на окружающие магические энергии для увеличения личной магической мощи и ускорения восстановления маны, заклинания Время Спирали для единовременного повторения нескольких последних заклятий за меньшую стоимость по мане при том же эффекте.

— А потом я всех скверных червей сожгу, да, командир? — Рилан сжал кулак, словно схватил им и удерживал магическое пламя, объявшее его повыше запястий.

— Нет, Рилан. Завтра днём ты их будешь выманивать с другими стражами, Шерий их обледенит, солдаты сгребут в кучу, Шерий призовёт в кучу обледенелой плоти демонов Отчаяния, храмовники и спиритические целители побьют их и освятят, уничтожив скверну под моления жриц.

— Ясно...

— Сеньор Рокфор, поясните пожалуйста, зачем вы тогда кричали на тевине: "Смотри Сюда"? — Вежливо уточнила высокомерная пай-девочка. Вроде бы лицо огненное, но нрав ледяной. Вызывать демонов на виду и жриц — дразнить дракона.

— Отличный вопрос, Шерий. Язык драконов частично вошёл в обиход людей, поклонявшихся Древним Богам. Тогда я призывал толику внимания Архидемона в конкретного гарлока. Представьте, что вы смотрите в подзорную трубу в попытке выследить нечто важное, как вдруг изображение превращается в калейдоскоп. Представьте последствия пьянки, когда в глазах четверится и нет координации. Так вот, Архидемон пытается настроится на управление ордами порождений тьмы, а мы всё его внимание переключаем на примитивных червей. Вы же видели, как неорганизованно прошло нападение, последовавшее за моим выступлением перед армией? Вот и сейчас мы точно так же дезорганизуем их, превратив треть в червей для вящей пользы. Но сперва репетиция на моровом пауке. И учтите, что Стихии эффективнее этих превращений, в первую очередь призванных спасти природу долины.

Оба ученика не догадались, насколько ужасно все эти "червивые дела" злят Архидемона. В грядущую ночь враг всего живого не успеет перебросить несколько тысяч экипированных порождений тьмы, но в следующую обязательно обрушит свои боевые кулаки на Остагар с целью ликвидировать надоедливых сошек. Искор надеялся, но не верил, что Архидемон прилетит лично, подарив возможность спалить его из Башни Ишала — всё ещё работоспособного древнего эльфийского укрепления для контроля климата в краю и против драконов с наземными ордами их прихвостней.

Искор серьёзно болел за злонамеренно пониженный уровень магического искусства, как в окраинном Ферелдене, так и по Тедасу в целом. Знания зажимались, не просто ограничивая развитие, а ведя к деградации. И сейчас, будучи в долине и занимаясь начертательной магий на виду у всех желающих, Искор гарантировал всплеск интереса с дальнейшим развитием по этому базисному направлению, преступно вычеркнутому из программ обучения в Кругах Магов.

После очередной волны нападения, легко отбитой защитниками, Искор нарочно оставил активный магический круг для создания такого же по другую сторону от ущелья — Ульдред почему-то проигнорировал это приглашение.

— Рилан, Шерий. Это схемы стационарных глифов Огненной и Ледяной Мин на базе уже нарисованных магических кругов. До середины ночи мы по долине разместим помимо этих двух ещё четыре заготовки и доделаем их по данным схемам, затем при помощи солдат присыпим горелой землёй на утоптанный фут, запечём-заморозим корку и укроем дёрном для подрывов глифов в случае большой нужды. Ещё обманем: завтра с утра вы тут поверху подловите монстров и примените заклятья. Понятно, стражи?

— Да, командир. — Да, сеньор.

Искор улыбнулся под козырьком капюшона. Были, были свои несомненные плюсы в титулах и званиях, но мудрые видели в них лишь мишуру и бремя.

Ульдред допоздна наблюдал за трудами Серых Стражей, а потому оказался доступным в момент засыпания. Ульдред лёг спать раньше, чем орден прекратил ночные работы, а потому Искор оказался со стальным алиби.

Амбициозный и хитроумный старший чародей осознал себя во сне, наворачивая очередной круг. Редкий безоблачный денёк, синее озеро слегка рябит от ветерка, ровно дующего с востока на запад. Сплошное удовольствие планировать в тиши небес вокруг одинокой Башни Магов. Постепенно к восторгавшемуся полётом Ульдреду пришло понимание, что он парит в облике чёрного ворона, а второй такой всё время прячется за башней. Паника подкралась незаметно и пала жертвой холодного рассудка, начавшего прилагать усилия в виде карканья и слома круговорота в погоне за ответами и родным обликом — обеспечивавший махание крыльями и навигацию дух ворона неуклонно обращал в себя человеческую душу.

Погоня длилась изнуряюще долго. Хотя оба неслись по ветру на запад, Ульдреду приходилось прилагать умственные усилия, напрягая волю для понуждения птичьей сути лететь быстрее. Невольно старший чародей засматривался на чудесные горные пейзажи и перевал через Морозные Горы между Ферелденом и Орлеем. Величественные скалы и ледники произвели на летящего Ульдреда глубокое впечатление — старший чародей в часы досуга любил понаблюдать за окружающим миром с высоты Башни Магов. Затерянный в горах замок стал неожиданно приятным сюрпризом, осенне-зелёным и заброшенным, отчего-то вызывающим внутренний трепет.

Летевший впереди ворон совершил спиральный вираж, элегантно спланировав на верхнюю площадку донжона и обернувшись укутанной в чёрный плащ фигурой с видневшимися из-под широких рукавов кончиками латных перчаток. Ульдред хищно спикировал по дуге — неуклюже покатился и ударился лысой головой о зубец. Машинально подлечив себя, старший чародей мельком обратил внимание на чернёное кольцо с вороньей головой — в глазах-морионах тускнела кровавая краснота.

— Хочешь в яви, Ульдред? — В оглушающей тишине горной долины прошелестел ветер, словно вырвавшийся из древесных крон. Не вызывал сомнений смысл вопроса.

— Цена? — Деловито спросил старший чародей, степенно поднявшись.

Теперь Ульдред чётко понимал, что обернулся птицей и летел под действием магии перстня, всё ещё окольцовывающего средний палец правой руки, но главное в другом: сам он был представлен ментальным телом сознания, а визави — душой. Не демон. Маг. Сомниари. Злить себе дороже.

— Тарасил'ан те'лас, — повёл рукой незнакомец, транслируя вид из Тени в ночь дремлющего мира. Померкло и солнце, открыв домен с невероятно близким видом на Чёрный Город. — В переводе "Там, где небо можно удержать". Эльфийская святыня, повторно заброшенная в конце Божественного Века под именем Скайхолд. Здесь эванурис Предатель создал Завесу.

— Я... недопонял вас... — честно прохрипел Ульдред пересохшим ртом.

Всё его естество подтверждало — Завесу действительно создали здесь! Он растерял собственную спесь и гордыню, чувствуя себя перед незнакомцем, как кролик перед удавом.

— Это цена. А это плата, — загадочно изъяснился незнакомец, подбросив выуженный из рукава свиток.

Ульдред уже видел подобный буквально этим днём. Рефлекторно поймав, старший чародей узнал — заклятье Воздушной Прогулки. Всё от и до: как ступать по воздуху с опорой на Завесу, под какими углами получится подниматься, как спускаться, расчёт времени действия и учёт силы ветра, эльфийскую фразу вербальной составляющей и соматический компонент магии, способ создать этот магический эффект на другой персоне. Более того, магия свитка донесла Ульдреду понимание того, что это специальный учебный вариант, который после первого применения обучит мага для свободного дальнейшего использования данного заклинания.

— Заставь регента Логейна публично отрезать от королевства Ферелден область с Башней Магов. Затем сам публично объяви о создании тобой на этой территории Гильдии Магов: свободной организации, чей оплот расположится в данной крепости. В полдень девятнадцатого парвулиса мирно собери всех своих внутри главного заклинательного круга Башни Магов и примени сей свиток в центре. Сумеешь обойтись бескровно, Ульдред, я из Тени активирую магический круг и распространю действие свитка на каждого мага в нём, иначе все вы умрёте. Силы древней башни хватит, чтобы заклинание продлилось до ночи — успевайте прибыть сюда. Воспользуйтесь Пятым Мором для легализации Гильдии Магов, оказывая регенту Логейну помощь с ликвидацией порождений тьмы и выводом скверны у заразившихся. По предоставленному примеру изучайте и применяйте превращения — духи зверей и птиц через подобные артефакты помогут отрезанным от Тени вновь вырастить своё Эго вместо многолетних истерий при моментальном восстановлении связи с Тенью. Остерегайтесь Церкви и её Ордена Искателей Истины, создавших порочность маги-храмовники. Всему своё время.

— Понял, — ответил человек, осипший от перспектив своего мирного повышения.

— Согласен с ценой и платой? — Испытующе спросил незнакомец.

— Да, — твёрдо заявил маг, как и все, имевший минимум одного приятеля, которого храмовники подвергли ритуалу Усмирения.

— Быть посему, Ульдред. Просыпайся! — Повелел мастер Аурикс. Под подушкой Ульдреда уже ждали оба артефакта.

И буквально через пять минут чёрный ворон облетал Остагарскую долину, сверху и вблизи наблюдая, как Рилан с Шерий в компании с Искором и серыми рейнджерами минируют поляны глифами, ранее неизвестными Ульдреду. Старший чародей ещё долго бы летал, но он морально слишком устал за день для сопротивления духу ворона внутри перстня да вложенная в него магия заканчивалась, а ещё Ульдред крайне хотел убедиться в правдивости слов из сна: приписанный и оставленный Ригби усмирённый идеально исполнил поручение, сумасшедшим образом пролетав все десять минут вложенной магии и, наверное, перебудив своим бешеным карканьем весь лагерь. Достигнутый результат со слов лишённого воли врать усмирённого убедил старшего чародея Ульдреда исполнить в точности все распоряжения фигуры тёмного сомниари из полностью управляемого им сновидения — всё на пользу ущемлённым магам!

Искор после сна Ульдреда наведался в сон Кейли, чтобы дать ей отмашку созвать и представить почтенной комиссии "новое, изобретённое ею" заклинание под названием Цветной Спрей на основе её же печально известного Волшебного Огонька, только виспа не оставляют в мешочке из сил Завесы, а лопают, высвобождая яркий поток цветных всполохов-брызг, которые усыпляют, ослепляют или ошеломляют противников. Она уже обучила многих чарам уборки и помывки посуды, так что завтра после демонстрации простого и бескровного боевого заклятья по всем правилам станет чародейкой с подписанным на послезавтра подорожным листом в Форт Джайнен для сопровождения в Школу собранных за весну-лето учеников, а сразу по прибытию уже первый чародей Джендрик на экстренном собрании повысит её до старшей чародейки Санатория вопреки всё ещё присутствующей там жены Фергюса с теперь уже пятью его детьми — всем в это время будет не до учинения препятствий назначению какой-то там старшей чародейки.

Металлический дракон в нынешнем суетливом году лишь во снах мог позволить себе летать, снимая утомлённость Остагаром виражами и воздушными пируэтами над Фортом Джайнен, послужившим ему домом много лет. Но даже довольство от прекрасно провёрнутых дел минувших суток и купание в Недремлющем Море не избавило от досужих дум. Ворелкиар долго размышлял и гадал, как быть с Башней Магов, где Церковь разогревала бунт в качестве предлога к уничтожению всего Круга Магов Ферелдена. Искор даже смирился и приготовился к пролитию рек крови в открытом конфликте, но в итоге он этим летом обругал себя последними словами: преподобные матери Ферелдена в прошлом году сами подсказали решение, принудив Корону организовать Гильдию Аптекарей в противовес клиникам магов, а недели жизни в Остагаре вместе с лидером борцов за независимость помогли ему определиться с тем единственным управляющим воздействием, способным благоприятно выправить ситуацию, по крайней мере, на ближайший год, а там видно будет, в том числе с делом повсеместного распространения магов-оборотней с драконьими обликами, чтобы кое-кто мог спокойно затесаться в эти ряды, больше не тая свою стальную чешую. Как могучий маг, металлический дракон Ворелкиар ратовал за развитие и повсеместное распространение волшебства, нынче загнанного в угол подобно чумной крысе...

Глава 9, рейд.

Утро ранней осени выдалось пасмурным и промозглым. Первым выехал отряд Искора на шести призванных им из Тени моровых бронто тёмно-серого цвета в чёрную крапинку — без упряжи и сёдел. Неприхотливые и выносливые ездовые животные шустро порысили через перевал, миновав развилку со спуском в низины, где разъярённые порождения тьмы накануне расправились с сеньором Ригби, безуспешно пытавшимся там наладить диалог с хасиндами, повально бегущими прочь с исконных земель по им одним известным переходам.

"Искор, даже не спросишь, что за суперсекретное задание мне поручили?" — телепатически спросил побратим, сумев преодолеть свой умственный препон, ограждающий расстояниями.

"Алистер, ты ведь сам мне всё расскажешь," — он умозрительно пожал плечами, транслируя чувство внимательного выслушивания побратима, с которым для ясности условился начинать мысленные реплики с имени. Торопиться не имело смысла, а давить вообще вредно: не сейчас, так потом всё равно доложит о задании, как подозревал Искор, связанном с какой-то могущественной личностью, способной чуять интерес другого сомниари. Всему своё время — впору сделать девизом.

"Искор, а о моём первом поцелуе ты тоже будешь ждать детальнейшего отчёта?" — с долей шутки спросил побратим, высоко ценивший доверие, оказанное ему командором Дунканом. Слишком.

Алистер вот прямо сейчас ревновал Солону к Давету и Джори, вместе с ними откровенно пялясь на женскую фигурку в приталенной мантии. Талантливая колдунья сумела разгадать секрет Заклятья-виспа, которым Искор активно пользовался в Башне Магов, начав с того зимнего дня, когда приятель Алим справился с тестом первого чародея Ирвинга и оделся в синюю мантию старшего ученика. И сейчас Солона, отправив на сто с лишним шагов вперёд своего волшебного соглядатая в виде зелёной чайки, несла свой бюст впереди всех, решив сразу же перехватить лидерство, как единственная девушка в команде мужчин со Старшим Рохлей — Алистер всё ещё не тянул на командира и даже стеснялся стребованного для него орденского звания.

"Алистер, как бы морковкино заговенье не наступило раньше," — усмехнулся про себя Искор, намеренно изъяснившись туманно — речь об отчёте или поцелуе? Побратим не стал подкалывать обетом безбрачия и святостью праведника — над подобными вещами смеются лишь за кружкой пива в кабацкой кампании.

"Искор, я знаю, что ты сам засматриваешься на Элиссу и думаешь об Этом," — выразился Алистер, сумев одной мыслью-словом передать многозначность.

"Алистер, в отличие от того моего похотливого поцелуя с Тамарель, которому ты посочувствовал аж до спонтанной эякуляции, твой будет реально первым в твоей жизни и породит возвышенно-романтичную гамму эмоций. И я не стану ухлёстывать за Элиссой, пока она в трауре и до возвращения своего былого облика," — заверил Искор, не желавший вспугнуть своенравную девушку, пребывавшую во мраке скорби по родителям. Благодаря ясновиденью, он услышал, как Давет заржал, приметив, как их номинальный командир внезапно зарделся, понятно куда так выразительно пялясь.

— Мы опять проехали отряд порождений тьмы, сэр командор, — угрюмо заметила Лина, когда бронто стали огибать вторую группу монстров, не слушаясь наездницы, привыкшей к изящным спинам и рогам галл. Призванными тварями управлял Рокфор, а так бы лютая ненавистница порождений тьмы уже бросилась на них, несмотря ни на что.

— Сыр ведь с плесенью, — ядовито поддела дварфская принцесса, пребывавшая в скверном настроении со дня своего появления на свету — со дня первого выхода на поверхность Тедаса, совершенного в качестве рекрута серых стражей.

— Спрыгиваем у следующих порождений тьмы, кто не трус, — чуть погодя добавила своё слово Элисса, кровожадная по своим мотивам. Её пёс Мавр предательски промолчал, будучи настороженным многообразием незнакомых запахов.

— На бабий бунт молчим из мужской солидарности? — Оглянулся назад Искор, задержав стальной взгляд на примечательной валласлин долийской эльфийки.

— Вроде того, — сказал Дарриан, как городской эльф, со смесью эмоций осматривавший дикую природу, совсем не морща нос на выносимый ветерком смрад болот — в трущобах вонь похлеще бывает.

— Угу, — угрюмо поддакнул Фарен, обвинённый Середой во всех её бедах из-за попрания неприкасаемым священности Испытания и третируемый ею с дороги в Остагар.

— Рекруты, предупреждаю, за ослушание я при всех выпорю нарушителя ремнём по голой заднице, — спокойным тоном предупредил Искор, поскольку грифон на плаще не оказал должного впечатления на едущих позади дам. — Приказываю всем молча ехать за мной, пока не остановлю.

Две девушки огорчились и смутились, а ничуть не испытывавшая мужских ласк возмутилась:

— Только попробуй ко мне прикоснуться... — вспылила принцесса дварфов, до сих пор не привыкшая, что на поверхности с ней часто обращаются как с простолюдинкой.

Продолжить строптивая Середа не успела, как её бронто исчез, а под ней самой засветился голубым светом магии Глиф Тихой Парализации.

— Кто следующий вякнет, накажу ещё строже, — грозно заявил Искор, при помощи посоха управляя тремя призрачно-зелёными руками, сноровисто оголявшими попку. — Культурные отвернутся, дураки станут её врагами, — поделился мудростью командир перед самым пикантным. — Это наказание не потехи ради. Будь Середа воином, то за воинскую провинность получила бы плетей по спине, а капризных девчонок и мальчишек воспитывают поркой. Четыре слова — четыре удара, — прокомментировал экзекутор.

И её же собственным ремнём с безжалостным размахом собственноручно ударил озвученное число раз.

— Когда вас вытаскивали из дерьма, вы все сами согласились вступить в Орден Серых Стражей. Мы тут не в куколки играемся. Кто не умеет поддерживать дисциплину — научу, кто не хочет — заставлю, предателей — убью.

Все молча пронаблюдали спиной, как беззвучно разевавшую рот Середу одели обратно, а потом один из призванных вместо бронто моровых пауков скрутил её паутиной и забросил себе на спину. Поскуливавший Мавр прижался к ногам заиндевевшей хозяйки, кидавшей неприязненные прищуры на богомерзкого колдуна, о котором она за вчерашний день даже слухов не успела нахвататься.

— Теперь едем верхом на моровых пауках, рекруты. Залазьте сами или через минуту вас "залезут" по примеру Середы, — непререкаемо приказал Искор, отмахнувшийся от мелькнувшей мысли распустить драконью ауру ужаса. И без того отвратительный вид гигантских насекомых вызеленил лица, ранее даже мысли не допускавших кататься на таких чудовищах, но приказ...

— Разрешите обратиться, полевой командор Рокфор, — пока никто не сел, по форме выдал Дарриан, вчера вечером потребивший градусов побольше Алистера, часто лишь пригублявшего по случаю повышения.

— Валяй.

— Можно отойти за валун?

— Я перед завтраком предупреждал много не пить, Дарриан. В бой мы ввяжемся сходу, так что потом отмоешься вместе с кровью порождений тьмы, — жёстко ответил Искор, не выделяя по половому признаку.

Городской житель заиграл желваками и задвигал ушами, но проглотил и по-быстрому первым устроился на жёстком хитине гигантского паука. Движение группы возобновилось с большей скоростью — по заросшим мхом камням да курумам насекомые двигались значительно проворнее бронто да с лучшей плавностью хода.

Тем временем пешкодральная команда Алистера при спуске в болотистые низины разобралась со стаей моровых волков, которых Солона подпалила огнём, встряхнула электричеством и выбелила льдом, будучи в Каменных Доспехах под Волшебным Щитом. Ну, полы мантии и голенища сапог ей разодрали вместе с икрами и бёдрами — полезшая вперёд зазнайка сама слила ману и нарвалась. Стоит отдать должное её магии — орудовавший двуручной махиной Джори вдребезги разбил трёх замороженных волков и зарубил едва отмершего четвёртого. Двух пристрелил из короткого лука и трёх неловких от электрической встряски волков прирезал Давет, более-менее привычный к поддерживаемому колдуньей заклинанию Пылающего Оружия. Первых пять опалённых и бешеных особей благополучно передёрнул на себя и убил Алистер, после чего совершил резкий рывок и одним взмахом праведно горящим мечом разрубил надвое сразу двух волков, трепавших Солону.

Через пару часов бега верхом на гигантских пауках Искор неожиданно для остальных пересел задом наперёд, вознамерившись продолжить шоковое погружение в суровую реальность Диких Земель Коркари. Уже знакомые призрачные руки вылетели из драконьих пастей чёрного посоха и сорвали паутину со злющей Середы.

— Итак, рекруты, контрольный инструктаж, — обведя всех серебристо-чёрным взглядом, начал речь полевой командор, совершенно не волнующийся, что призывное насекомое собьётся с пути. — Милях в трёх впереди находится пещера, ведущая до Глубинных Троп. Порождения тьмы поднимаются оттуда сотнями за сутки и бегут не только к Остагару. Главная цель — обрушить тоннель. Первый этап: прибить скопившихся. Сражаться с нами побегут и те, что уже отошли, и те, что ещё поднимаются. Задача раз: щитоносцу Фарену под прикрытием кинжалов Середы проникнуть к узкому лазу в первой каверне и заблокировать его. Задача два: Лина и Дарриан отстреливают бегущих из окрестностей. Обычно я работаю в паре с щитоносцем Снуфлером, разя посохом из-за спины воина, сейчас эта задача за тобой, Элисса: бейся с порождениями тьмы у входа в пещеру, а я поддержу. Предупреждаю, все вы либо сходу сладите с соратниками, либо сдохнете. Участь мёртвых — стать диверсантами. Как я призывал и призову демонов, чтобы сделать генлоков одержимыми, так и души павших я засуну в порождения тьмы, а трупы забальзамирую по эльфийскому ритуалу утенера и пущу недотёп обратно лишь по выслуге. Второй этап операции: заминировать и взорвать. Кто-то будет помогать мне, другие защитят нас от нападок. Сделаем дело, свалим на получас езды, помоемся и поедим, направимся к другому зеву в Подземье. Соберитесь и настройтесь, рекруты, миссия не просто проявить себя, а превозмочь и выжить. Всё, готовьтесь к бою.

Впечатлив сверстников по самое не балуйся, жёстко настроенный Искор подал пример подготовки, ловко поправ паука ногами — вскакивая на транспорт. Он первым перехватил свой посох по-боевому и начал зримо копить электрический заряд, скручивая ветвящиеся разряды в шар, стрекочущий над тремя целующимися мордами. Вдали от Остагара и как бы в кругу своих Искор не скрывался под капюшоном, давая сейчас ветру играться с чёрными волосами, просто прижатыми обёрнутой вокруг головы антрацитовой лентой. Лишь у него одного совершенно не тряслись поджилки.

Атакующие подъезжали с фланга. Пещера зияла провалом близь верхушки невысокой горки со склоном под половину прямого угла. Обычная, продолблённая льдом и промытая водой, в какой-то момент продавившейся куда-то на Глубинные Тропы. Смердело из пещеры дай боже! Воины Пепла и старшие стражи не раз и не два наведывались сюда, чтобы завалить порождений тьмы и лаз, откапываемый ими — за неимением мощной взрывчатки всё повторялось из раза в раз.

Ясновидец подгадал тютелька-в-тютельку — очередной крупный отряд порождений тьмы готовился выступить в ближайшее время. Конечно, моровых пауков заметили загодя и бросились на них.

Искор думал наперёд, потому метнул шаровую молнию не в самую гущу высыпавшей пехоты, а на край пещеры, где тянули тетиву одиннадцать лучников. Во все стороны ударили электрические хлысты, насмерть поджарив и разбросав стрелков да стегнув камни: ток вспорол обледенелости, лёд взломал породу, осколки разлетелись и посекли многих монстров, оглушено повалившихся с ног. За несколько ударов сердца до встречи с первыми порождениями тьмы, Искор согнул правую руку и резко ударил ладонью вперёд, выпуская ещё одно подготовленное заклинание — направленная Волна Отталкивания серой рябью разбросала полтора десятка генлоков и гарлоков подобно кеглям, частью хаотично покатившихся вниз или приложившихся о стволы. Наездник спрыгнул с паука у края провала, направив гигантское насекомое в атаку на поднимающихся порождений тьмы.

Лина сходу сумела сделать пару выстрелов и ещё два не прощёлкала клювом, как Дарриан, ошеломлённо засмотревшийся на походя разбросанных монстров. Наконец-то дорвавшись до битвы с ненавистными чудовищами, лучница ловко спрыгнула с паука, нырнувшего в пещеру следом за вожаком, и подстрелила врага, промазавшего по ней самой из своего месторасположения на козырьке пещеры.

Элисса не решилась прыгать на ходу, благополучно дождавшись, когда омерзительное насекомое само остановится близь Рокфора, после приземления уже успевшего выстрелить молниевидным сгустком куда-то над пещерным козырьком. Благородная воительница привыкла к ристалищам, потому её сердце оглушало дробью, а в голове воцарилась каша от вида вдесятеро большего числа врагов — на кого тут нападать в первую очередь?!

Середа издала оглушительный боевой клич Эдуканов и прямо со спины несущегося вниз морового паука прыгнула на генлока, пяткой подкованного сапога ломая нос и грудью сшибая второго. Выплёскивая всю накопившуюся ярость, принцесса совершила головокружительный переворот на камнях, впечатав согнутые ноги в пах другого генлока, чью увесистую тушу, крякнув, сумела опрокинуть навзничь. И быть бы ей безголовой, но Фарен проявил большую выдержку и вовремя подоспел, топнув грязным сапожищем у самого забрала Середы и правильно приняв на щит зазубренную секиру генлока — его собственная разрубила конечность в локте. Кровь из обрубка руки порождения тьмы щедро облила принцессу, и без того опрысканную из подрезанного ею бедра того же врага.

Искор, второй атакой уложив второго лучника наверху, привычно качнул посох и двинул его, но теперь вперёд и вниз, вновь добавляя к электричеству кинетическую силу — замахнувшегося на спину Фарена гарлока отбросило на копьё генлока, нацелившегося на лежачую. Отработанное боевое предвиденье подсказало следующее место удара: руны на облачении помогли Серому резко развернуться вбок и выбросить своё оружие, придержав левой за изгиб хвоста — башка генлока при столкновении с овитой разрядами верхушкой посоха лопнула гнилой тыквой. За пару секунд, пока разворачивался и перехватывал посох двумя руками, Искор влил в сильверит ещё одну порцию маны, как для Молнии, но с учётом рун и уже находящейся в посохе эссенции двойной плотности получился мощный Конус Молний — веер из трёх электрических ветвей пощекотал бок всё ещё мешкавшей Элиссы и обуглил двух порождений тьмы, покатившихся под ноги тем, кто по истоптанной, влажной и скользкой земле спешил в бой со стороны подножья. Затем Искор вновь развернулся на сто восемьдесят и вытянул посох на всю длину, выполняя заклинание Шприц: точечный прокол Завесы с заселением телесной оболочки тупорылым демоном Гнева, ошивавшимся рядом в Тени.

Элисса вздрогнула от яркого и звучного разряда молнии под боком. Сбросив оторопь, воительница издала боевой клич и мельком оглянулась, укрылась за щитом и вскользь приняла на него двуручный меч, приседая с новым шагом и пронзая правое колено гарлока. Далее она удивительным для девушки силовым приёмом толкнулась вперёд согнутой правой ногой, чтобы щитом и плечом врезаться во врага да толкнуть его себе влево — покатился со склона. За одним гарлоком оказалось сразу двое кряжистых и низкорослых генлоков с топорами. Как вдруг лакомый девичий стан аристократки с левой стороны щита обогнула дуга молнии, врезавшейся в бок порождения тьмы и продырявившей его вместе с бронёй — ударила следующего. Элисса банально испугалась лезть к молнии и пропустила шанс добить второго, за что и поплатилась выбитым из руки мечом и отбитой кистью, спасённой латной перчаткой.

Дарриан уже знал свои возможности, но всё равно его гордость щемилась от того, что короткий лук тренькает в такт с длинным луком Лины, стрелявшей более метко и мощно. Три гигантских паука то и дело метали комки своей волшебной паутины, стопорившей порождения тьмы. Но эльфы бились не согласовано, то вдвоём целясь по одному с произведением лишнего выстрела по нему, то вовсе игнорировали временно скованного паутиной пленника. В какой-то момент Дарриан оставил бегущего к ним генлока на Лину, поскольку ему показалось лучшим вариантом выстрелить в открывшегося гарлока, замахнувшегося мечом по задней лапе паука, однако стрела угодила в потрёпанный доспех, разозлив уколом. И сама Лина целилась в генлока, который замахивался двуручным топором по башке другого паука, однако пробитый висок не остановил удар, убивший паука, превратившегося в дымку. И теперь даже не три, а пять монстров кинулись к позиции лучников. Внезапно сбоку прилетел трескучий снаряд, поджаривший генлока и толкнувший его под ноги гарлоку — оба покатились. Дарриан, одинаково владея обеими руками, бросил лук в сторону и выхватил пару коротких мечей, встретив сразу двух противников — оперенье стрелы Лину просвистело в пальце от шлема напарника и поразило гарлока в глаз. Когда Дарриан применил приём Ножницы, Лина в упор вогнала стрелу в буркало генлока, успевшего рассечь поножи и подкосить девицу на левую ногу.

Фарен без проблем справлялся с задачей блокирования лаза вниз, как четыре паука и бешеная Середа занимали боем более десятка порождений тьмы. Подаренная Дунканом булава ковки Совершенного Эдукан здорово крушила черепушки, являясь предметом зависти его потомка — Середа жаждала, но не смела отнять оружие, подобное которому родоначальник выковал десятки. Правда, пару раз у Фарена за спиной сверкало и раздавался грохот молний, поскольку увлёкшаяся принцесса забыла о защите спины напарника из низшей касты неприкасаемых да ещё и опозорившего священные Испытания в её часть, накликав несчастья на весь род Эдуканов.

— Фарен! Влево три шага! — Выкрикнул приказ Искор и по исполнении жахнул в лаз толстой молнией, после чего туда юркнули шесть заново призванных моровых пауков.

Когда ещё одна мощная Молния буквально взорвала на ошмётки красноватое порождение тьмы, порвавшее не менее семи своих же и за неимением противников попёршее на серого стража, то сражение как-то внезапно и прекратилось, хотя из дебрей да из-под земли раздавались вопли чудовищ.

— Рекруты! Пустых склянок вам выдали по две — набирайте крови порождений тьмы по самую пробку.

— Среди нас есть раненые, полевой командор Рокфор, — взял слово угрюмый Дарриан, мужественно заступаясь.

— Зелья, — пожал плечами Искор. — Да поживее, вам ещё стрелы свои вырезать, пока очередные монстры не набежали.

— Зелья дороги, а Орден выдал только пустые колбы, — сдержанно ответил эльф.

— Так и быть, я похороню вас необобранными, — намеренно съязвил Искор. И переключил своё внимание вниз: — Фарен, Середа, вам ещё полчашки своей крови мне сдавать, время не ждёт.

— Зачем это? — Огрызнулась принцесса.

— Смешать с жидким лириумом, — ответил Искор, приседая у ближайшего трупа для набора пустой склянки самотёком из сонной артерии.

— Пф, жидкого лириума не бывает, — уничижительно бросила дварф, ушедшая из Орзаммара при деньгах да вчера предусмотрительно отоварившаяся у интенданта.

— Знаешь, Середа, жидкому лириуму как-то плевать на мнение безграмотной эгоистки. Фарен, нацедишь полную чашку — это пузо данной колбы, — приказным тоном произнёс Искор.

— Есть, командир, — пробурчал послушный парень, принимая склянку от призрачной руки. Высокомерная и смертельно обидевшаяся принцесса ещё раз презрительно фыркнула, с перекошенным лицом набирая кровь порождения тьмы.

— Это кроветворный эликсир здоровья, Фарен, выпьешь сразу, как наполнишь колбу своей кровью.

— Есть, командир, — куда бодрее подтвердил приказ молодой дварф, мужественно терпевший боль от всё-таки полученных по ногам ран.

— Что дальше, полевой командор Рокфор? — Осведомилась строго глядевшая Элисса, первой из рекрутов справившаяся с заданием от самого Дункана набрать крови порождений тьмы. Она первая справилась с выплеском адреналина, и ей хватило ума не наступать на грабли, повторяя чужие ошибки. Если бы не душащая Середу злость и негодование, то эта дварф справилась лучше всех.

— Охраняй вход в пещеру, Элисса, вместе с Лину, Даррианом и Середой.

Искор выложил на две призрачные ладони котелочек с галлон ёмкостью, в третью сунул и раскрыл мешочек с чёрным порошком. Эхо от сводов пещеры разнесло едва слышимую мелодию, полившуюся вместе с жидкостью, заплескавшейся в котелке — всего пинта с огромной стоимостью в несколько соверенов.

— Это Песнь Камню! — Удивлённо ахнула Середа, успевшая подняться, пока спрыгнувший в зёв Искор возился с приготовлениями.

— Да, — довольно кивнул полевой командор, смело сунув руку в котелок и зачерпнув светящейся да звучащей субстанции. — Фарен, сними с правой руки рукавицу и наручи, рукав закатай.

— Но ты же маг! — Принцесса не унималась с невероятными обличениями.

— Середа, у тебя в голове опять шестерёнки заклинило? Так я могу снова их вправить ремешком за невыполнение очередного приказа, — жёстко ответил Искор, помешивая лириум рукой, отчего и свет становился ярче, и очаровывающие звуки наращивали громкость.

А уж как Фарен заворожённо смотрел, умудряясь спешно выполнять приказ.

— Фарен, опускай свою правую руку в котелок и тщательно помешивай. Сперва я добавлю твою дварфскую кровь, потом загуститель в виде взрывного порошка под названием "порох". Должно получиться бордовое тесто на ощупь как цемент. Понял?

— Ага!

Действительно выполнил поручение тщательно. И даже проявил чудесное для себя проворство, когда сумел с котелком в обнимку спуститься через лаз. Искор ещё мог выпрямиться в полный рост, а вот посох вертикально не ставился, но и не нужно было — втрое уменьшенным он начал исполнять функционал жезла.

— Это... это Руны? — Раздался из лаза восхищённый голос Фарена.

— Дварфские, — согласился Искор, вырезая оные искрившимся от электричества кончиком хвоста у жезла. — Твоя задача, Фарен, брать толику магического теста и замазывать канавки этих рун.

— Есть, командир! — Бодро ответил дварф и размазал кусочек. — Вау, она запела по-другому!

— Конечно, каждая подлинная дварфская руна сродни музыкальной ноте. Не отставай, Фарен.

— Ага!.. А... что они значат, мастер Рокфор? — Раздался из лаза подобострастный голос Фарена.

— Полевой командор Рокфор, а лучше просто сэр, Фарен. Руны значат следующее. Тремор. Раскол. Взрыв. Сила. Стихия...

— Камень! Это Священная Руна Камня! Ой... — осёкся трепещущий крикун.

— Верно. Она венчает. Когда замкнёшь круг, руны зазвучат одной мелодией. Запомни свои ощущения, Фарен, и сможешь потом из камней делать осколочные бомбы.

Тем временем Середа кипятилась. Масла ей в огонь охотно подлила Элисса, от родичей из Антивы слышавшая о тевинтерском магистре Данариусе, много лет уже продающем не только жидкий лириум, но ещё и по-разному звучащий — очередные сказки с поверхности оказались былью. За четверть часа лишь десяток порождений тьмы перебили на подступах да раза в два побольше убили моровые пауки в коридорах спереди. Этого времени хватило, чтобы создать рунные соты, зловеще сиявшие в пещерной темноте: на потолке, в шести шагах справа, в шести шагах на полу, в шести шагах слева, в шести шагах на потолке, в шести шагах справа — полтора витка спирали. Между двумя рунными сотами на полу Искор при помощи своих хитростей фигурно рассыпал горсть лириумной пыли, получая серию Огненных Мин.

Пока двое с разной долей омерзения на лицах вырезали свои стрелы, Рокфор не изменил своим привычкам, когда при помощи трёх призрачных рук и пары своих сноровисто обобрал всех порождений тьмы, напяливавших на себя, что придётся, не заботясь о том, бренчат ли монеты в карманах. В отдельную сумку сложив мало-мальски волшебные трофеи, Искор телекинетическими волнами помог себе свалить все трупы в пещерный холл, где привычной магией спалил дотла и подобрал весь металл под презрительной рожей Элиссы, глядевшей сверху, как на последнюю побирушку. Середа наоборот одобрила очистку и сбор железок до последней клёпки, но не подала виду, изнемогая от желания надругаться над человечком, посмевшим выпороть принцессу на виду у всех.

— Рекруты, внимание! Плотно сбиваемся вокруг меня, — приказал Искор, завершив последние магические манипуляции и выпрыгнув из пещеры. — Теснее!

Когда засветилось красноватое Силовое Поле, гору сотряс мощный взрыв с оглушительным грохотом обвала. Козырёк пещеры обрушился, большинство крупных деревьев повалило. Когда клубы пыли большей частью осели, получилось, что шестеро благополучно спасшихся оказались зависшими в трёх с лишним ярдах над шаткой грудой камней, готовых ещё раз обвалиться. По слову Искора из дымчато-чёрного посоха вверх вырвалась полусфера Волны Отталкивания — и объятая Силовым Полем группа мягко приземлилась, едва устояв на шатких валунах.

— Марш по паукам и молча уматываем, — прозаично бросил Искор, призывая третью шестёрку гигантских моровых насекомых. Спорщиков не нашлось.

У каждого имелось, о чём крепко задуматься. Словно вымерший лес пугал своей мёртвой тишиной, обволакивая знаменитыми туманами, между прочим, поглотившими звуки взрыва и оползня, дальше мили не просочившимися. Через заявленный получас езды на пауках по бездорожью болотистой чащобы, группа выбралась к весело журчащей по камням речушке в том месте, где имелось обихоженное костровище и стопочка наколотых полешек, а также рукотворная выемка в студёном русле.

— Привал, вольно! Дарриан, хочешь помыться быстро и качественно? — Сразу же спросил сосредоточенный Искор, первым слезший со своего транспортного средства, истаявшего дымным облачком энергий, вернувшихся в Тень.

— Хочу, — кисло ответил воин, хотя другой молодой мужчина поступил точно так же, надув в штаны перед боем в пещере.

— Тогда отложи лук с колчаном и садись в лужу, — указал командующий ровесник на "речную ванную".

Сопя с подозрением на подвох, эльф без пререканий подчинился, прямо в шмотках неохотно усевшись в очень холодную воду. Кроме Элиссы все слышали, но впервые увидели, как Рокфор спокойно ступает по воде аки посуху. Довольный своим положением командира Искор не мешкал, присев рядышком со смельчаком:

— Сделай глубокий вдох, затаи дыхание, зажмурься и ныряй с головой, — быстро проговорил Искор, приложив свою ладонь в область ключиц Дарриана. Он владел многими заклинаниями, но большинством на бытовом уровне, когда требуется затратная по времени и ресурсам подготовка, как вот сейчас. Плюс тотем с духом воды в помощь, без которой Искор никак не справился бы с поставленной задачей.

Когда дрожащий от холода эльф подчинился, присевший на воде Искор по локоть опустил руку в кристально прозрачную текучую воду, через миг взбурлившую так, что изобретатель дварфской джакузи удавился бы от зависти. Чародей до осквернения сам часто баловал себя омовениями с пузырьками, которые с приятной щекоткой массировали и тонизировали кожу с мышцами под ней, заодно стирая и отчищая шмотки лучше моющих средств. Всего полминуты, а казалось вечность прошла, прежде чем вода успокоилась — речка унесла всю грязь. Словно следуя за командирской рукой, вытянутый в струнку эльф поднялся на поверхность, отпускаемый водой: сухим, чистеньким, согретым.

— Готово, Дарриан. Подашь руку или сам встанешь? — Испытующе спросил Искор, глядя в распахнувшейся глаза. Крепко сжав замок, командир помог подняться и сойти с воды. — Кто следующий, соратники? Прошу, садитесь, — неожиданным дружелюбным тоном и с приглашающим жестом предложил полевой командор своим рекрутам.

— Я следующий, сэр, — вызвался Фарен под чёрным взглядом.

— Спасибо, сэр, — наконец-то очухался Дарриан, получив в ответ кивок.

— Всё то же самое, Фарен. Сядь, сделай глубокий вдох, затаи дыхание, зажмурься и ныряй с головой.

Лина. Элисса. Середа. Завораживающее зрелище не отпускало, пока все пятеро не стали пахнуть грозовой свежестью. В кустики уже никому не понадобилось.

— Обойдёмся без костра. Никакого перекуса. Доставайте кружки, горячий отвар сейчас будет готов, — прокомментировал Искор, извлекая походный котелок из странной волшебной сумки, напоминавшей сложенный пополам и скруглённый платок.

Влив в чакры эссенции души, тотемист укрепил и усилил своё тело, а также сделал возможным полыхание магического огня над своей ладонью, чтобы менее чем за минуту подогреть котелок воды и заварить в нём ароматный сбор трав, вызвавший у Лины взгляд неподдельного удивления — она узнала многие эльфийские растения из целебно-бодрящих составов Хранителя своего клана. Вот только финальным ингредиентом "отвара" оказалось — вино, шиканувшее вкусом храбрости.

— Итак, хуже всех себя проявила Середа, насравшая на своего напарника, — глядя на виновницу, произнёс Искор, едва упомянутая дварф откусила бутерброд с сыром и огурцом, что развернула из пергаментной обёртки. — Печально, что свой потенциал Совершенной Эдукан ты губишь высокомерием избалованной принцессы. Предупреждаю, Зов Скверны отчасти подобен Песне Камню. Берсеркеров он захватывает в первую очередь. Покамест все Серые Стражи, кто через несколько лет, кто выдерживает до тридцати, но каждый со временем утрачивает волю к сопротивлению и полубезумным спускается на Глубинные Тропы, чтобы с честью умереть в одиночном бою с толпами порождений тьмы... Лина, как я понял, раньше ты сражалась в паре с лучником, в случае нужды перестраивающимся на ближний бой. Я соболезную страшной потере жениха, Лина, но либо твоя жизнь продолжается, либо бери сейчас кинжал и вперёд на встречу с ним в Загробном Мире. Остальные трое действовали в пределах допустимой нормы, к вам у меня нареканий нет, как и похвал.

Гнетущая тишина усиливалась окружающим лесом — это оглушало бы без журчания мелкой речушки. Всё произошло сегодня совсем не так, как рекруты представляли. А ещё лишь один Искор да и то далеко не во всей полноте мог оценить аутентичную атмосферу пасмурно-туманного дня посередь хвойных и лиственных громад, меж которыми в зарослях мхов струился поток талых вод, насыщавшихся кислородом в беге по богатой палитре камней, въедливых лиц балующих крупицами самородного золота. Разношёрстная компания из дварфов, эльфов, человека и полуэльфа смотрелась здесь чужеродно и одновременно нормально — за отсутствием другой живности. Искора не радовал ни повод, ни сама эта компания, он бы с превеликим удовольствием просто так погулял бы по осеннему лесу, чудесно пёстрому и красочному вопреки Мору, однако на нём висел долг командира, потому вкрадчивый голос продолжил монолог:

— Порождениями тьмы движет — Скверна. Это значит, что у них нет души и что у них коллективный разум, подобно муравьям или пчёлам с верховодящим Архидемоном, а мы все — разобщены и потому слабы... Следующая пещера похожа. Не абы какой широкий выход на поверхность, зато северный и всего в десяти часах марш-броска до Остагара. Тамошние монстры уже знают о случившемся у соседей. Это значит, что они наверняка уже разбились на малые группы во избежание площадных заклинаний и распределились по сторонам. Поэтому вместо блицкрига нас ожидает затяжной бой на выносливость с более чем сотней врагов.

Провидящий ясновидец умолчал, что количество "более чем сотня" равнялось пугающим трёмстам сорока шести порождениям тьмы, которые успеют сконцентрироваться у пещеры к моменту их атаки. И среди них будут не только генлоки и гарлоки, как у первой пещеры. Их ликвидация сделает ночь более ярой.

— Нападём с гребня плотным клином со щитами и клинками: на острие Фарен, на левом фланге Лину и замыкающей Середа, на правом фланге Дарриан и замыкающей Элисса. Я в центре, помимо махания боевым посохом буду держать магическую оборону от стрельбы по нам стрелами и заклятьями да призывать тройки моровых волков для атак на их лучников и шаманов. При нападении на нас сразу десятка и более клин смыкается кольцом вокруг меня. Ликвидируем, заминируем, оберём, спалим, подорвём, вернёмся сюда на полноценный обед у костра. Вашу долю в предыдущих трофеях я конвертирую в пары колбочек с бодрящими эликсирами здоровья, эликсир непорочности и настойку каменного доспеха выпьете перед самым боем, а эта мазь напрочь отбивает нюх, — произнёс Искор, при помощи тройного заклятья Рука Мага раздав всем свою продукцию из стратегических запасов, созданных до вступления в орден.

Составляя клин, Искор учёл тёрки между расовыми группами, при этом, держа в уме свою прошлую память о другом мире, где ситуация складывалась наоборот — эльфы и дварфы взаимно презирали друг друга больше, чем других представителей своих рас. Увы, как и на Тедасе, в том мире на Фаэруне тоже имелась явственная тенденция к вымиранию эльфов и дварфов, так или иначе растерявших былое величие и вытесняемых людьми с исконных владений.

— Спасибо, сэр, — уважительно поблагодарил Дарриан, оценив справедливость при суровой требовательности и откровенности командира. За соответствующе воспитанным городским эльфом эту фразу нестройно пробурчали все остальные.

— Э, а зачем эликсир непорочности, сэр? — Смущённо озадачился грешный Фарен. Все остальные знали назначение, не ведая, что зелье ещё и скрывает Серых Стражей от порождений тьмы.

— Чтобы в течении часа излучать примерно такую же праведность, как умеют храмовники. От этого ваши удары по порождениям тьмы станут для них более вредоносными.

— А-а, — дварф задумчиво поскрёб свою молоденькую бородёнку.

— Кстати, соратники, — обратился Искор, взяв посох и без стеснения начав смену нёбных рун в драконьих башках, послушно открывших пасти, чем неслабо удивили молодёжь, казалось бы, повидавших превращение гарлоков в пиявок и другие чудеса магии. — Имейте ввиду, что вместо молний я буду атаковать из посоха негативными силами природы — это толчки с ломанием костей или разрывом сосудов.

— Сэр, а можно глянуть руны?.. — Попросил новоявленный фанат с горящим взором, пропустившим мимо ушей природную муть, и так выданную минимально.

— Глянь, — Искор без проблем подкинул к нему одну из трёх одинаковых.

— Д-двойные? — Вертя тонкую пластинку, вслух поразился Фарен, ранее имевший дело с контрабандой и представлявший, что к чему. — С... С-совершенные?! — Дварф совсем выпал в осадок, в том числе от своей новой способности определять качество.

— Не... — "мели чушь" осталось проглоченным Середой, у которой заныла филейная часть, оповещая мозг о предвидении второй в жизни порки в один и тот же день.

— У Вас Три Двойных Совершенных Руны Молнии?.. — Охреневший Фарен все слова произнёс с большой буквы, глядя глазами с блюдца.

Искор даже чуть обалдел. Нет, он знал, конечно, что подстёгнутый им член Круга Магов Орзаммара всю свою продукцию сбывает длинной очереди храмовников из Форта Джайнен, но чтобы о появлении единственного за многие десятки лет изготовителя совершенных рун не знала сама дварфская принцесса — это браво Ирвингу, Первому Чародею Ферелдена! И себе за школу Джендрика жирный плюс, что создаваемые по "новой старой" методике руны покамест насыщали внутренний спрос Круга Магов Джайнена, подскочивший после кровавого нападения сектантов. К слову, рунопись ныне такой же обязательный школьный предмет для учеников, как алхимия.

— На мне десятки подобных, и что с того? Прояви себя совершенно в грядущей битве, Фарен, и твоей долей трофеев я на обеде сделаю Огонь и Молнию для булавы Эдукан — лириум и чистые рунные камни подходящего форм-фактора у меня есть, — ответил предусмотрительно запасливый Искор так, словно речь шла о песочном тесте и формочках для печеней. — И заруби себе на носу, дварф, совершенству нет предела.

— Сами сделаете, сэр? — Тихо уточнил смелый Дарриан, пока остальные обтекали шоком, кроме Лины, незряче уставившейся на кинжал, подаренный ей Тамленом.

— Я как-то не по-королевски выразился или тот взрыв контузил тебя, рекрут? — С напускной сердитостью глянул Искор, имея ввиду как принятое в Ферелдене название языка, на котором они все общались, так и другой смысл.

— Нет-нет, извините, сэр, — пошёл на попятную Дарриан, в своей подогнанной кожаной броне оказавшийся по-мужски слишком привлекательным для сарказма Элиссы, всё ещё с дрожью примерявшей на себе ремень по округло широким тылам Середы — это смиряло её волчий нрав, до сих пор на себе не познавший физических наказаний.

Искор поймал беглый взгляд городского эльфа и указал им на его долийского сородича, нуждавшегося в утешении, которое Дарриан вскоре и оказал, подойдя к Лине и вернув её кинжал к ножны, чтобы запальчиво нашептать ей что-то на ухо.

— Хех, соратники, конечно я научился самостоятельно производить руны и зелья, иначе бы пришлось грабить казну Орлея, чтобы закупиться всем желанным, — смягчившись, посмеялся Искор, отвлекая внимание от пары эльфов тем, что ловко вынул телекинезом свою руну из пальцев дварфа, готового молиться на неё, как преподобная мать на священную икону Андрасте. — В Кругу Магов Джайнена крутые учителя, — перевёл чародей стрелки, действительно в прошлом году посредством подставного Джендрика обучив и подрядив преподавать человека, по возрасту и на освободившуюся вакансию перебравшегося в "дом престарелых" из Цитадели Кинлох. — Рунологию там ведёт старший чародей Абернат, столь же добрейшей души, как и строгий; я уже молчу про известных санитарных див Лолоу и Афрон из знаменитой здравницы Форта Джайнен. Десять лет кряду денно и нощно я учился, как проклятый, а вот как вы прожили своё отрочество с юностью да с каким багажом вошли в молодость? То-то и оно... — подвёл итог Искор, обведя всех пристальным взглядом. А потом продолжил чесать Мавра со словами: — Хороший пёсик.

— Мавр, фу, плохой пёс, нельзя есть с чужих рук! Мавр, ко мне, живо! — Ревниво потребовала Элисса, не выдержав зрелища того, как её мабари съел кусок колбаски, а потом и вовсе разлёгся и блаженно подставил пузо для чесания.

— Ну, почему сразу с чужих, Элисса? Я произвёл случку его родителей и принимал его в свои руки осклизлым комочком прямо из материнского лона, позаботился обо всех трёх щенятах того породистого приплода, что Форт Джайнен потом подарил твоему старшему брату, Фергюсу Кусланду, — скромно улыбнулся Искор, подмигнув огорошенной девушке. — Правда, Мавр? — Счастливый мабари был абсолютно согласен. Умник бы и раньше с радостным визгом дался в руки, но чутко воспринимал запрет и обещание ласк попозже. Ещё один кусочек паучьей колбасы с концентрированным препаратом коагуляции скверны пропал в собачьей глотке.

— Так ты и есть тот самый Искор?

— Да. Многие прошедшие ритуал Посвящения в Орден Серых Стражей принимают новое имя в знак отказа от прошлого, в знак принятия будущего или по другим мотивам. Правда, это я придумал своему другу Алистеру прозвище Снуфлер, а он в отместку обозвал меня Рокфором, ну, к обоим и прицепилось, — несколько смущённо улыбнулся Искор, похлопываниями поднимая Мавра и отправляя верного пса к хозяйке, которой и достались все слюни.

Глинтвейн Смелости уже начал действовать, внушая, что всем им по плечу расправиться с сотней порождений тьмы — ведь с десятком на каждого уже справились без тяжёлых ранений! Дольше тянуть со стоянкой не имело толка:

— Ну-с, выезжаем! — Поднявшийся на ноги Искор специфично повёл посохом, и из напущенных дымчатых клубов вокруг него материализовались всё те же шесть моровых пауков — пятнышко к пятнышку.

Преодолев за получас более пяти миль, группа рекрутов сплотилась вокруг командующего Рокфора, по пути успевшего провести предбоевой инструктаж. Шестёрка моровых пауков унеслась к трём генлокам-лучникам, а клин схватился с шестью приземистыми чудищами в кое-как отчищенных от ржавчины и подлатанных доспехах. Пока растревоженный улей начинал реагировать, Искору хватило минуты, чтобы отсроченными заклинаниями превратить первых встреченных генлоков в Заразные Ходячие Бомбы, сделать одержимыми демонами Гнева и направить их в гущу монстров близь самой пещеры, чтобы из нескольких групп устроить свалку и подорвать как можно большее количество непримиримых врагов.

Моровых пауков три шамана выкосили влёт, а вот Мавр крутился за спинами своих и активно лаял, провоцируя нападать. Две группы не замедлили атаковать с флангов по гребню горки с пещерным зевом. Всё ещё не начавший спуск Искор дождался, когда окружённый клин станет кольцом и проявил при помощи посоха своё могущество: от заклятья Группового Ранения девять порождений тьмы одновременно дёрнулись назад с хрустом ломающихся конечностей и брызнули лопнувшими буркалами — хватило по одному добивающему удару.

Искору стоило больших трудов постоянное поддерживание Героической Ауры для обёртывания союзников защитой от стрел, но это не выключило его из боя. Так что подбегающих на расстояние атак шаманов он при помощи своего дальнобойного посоха буквально взорвал при помощи серии целенаправленных заклинаний Коллизия Маны. А дальше Искор, используя натренированное боевое предвиденье, уничтожал заразившихся его магией порождений тьмы, предотвращая Эпидемию Ходячих Бомб в счёт увеличения радиуса поражения. Не забывал он отправлять и моровых волков к вражеским лучникам, но уже не имел лишних мгновений на подселение демонов.

Рекрутам было некуда деваться, кроме как устраивать мясорубку, с ног до головы гваздаясь в крови и кусках уничтожаемых ими порождений тьмы, в основном подбиравшихся к клину уже израненными. Спускались медленно, но верно. Деревья и кустарники на склоне всем мешались, но прожившим всю жизнь под землёй дварфам приходилось особенно солоно, благо манок в виде рун вынудил Фарена мобилизоваться и вспомнить всё, о чём ему толковали Ричу и Доналл. Щитоносец прижимал врагов спинами к препятствиям и ни разу не саданул булавой по деревьям, в отличие Середы, мявшей бока о стволы и лишь из-за своей ловкости не кувыркавшейся вниз, когда запиналась. Остальные тоже держались молодцом, но то и дело норовили разойтись, тут же получая стрелу в плечо или удар с открывшегося бока. Так что каждый в ходе боя получил от командира команду выпить склянку.

К счастью, рогатый огр, получающийся из осквернённых косситов, столкнулся с одержимым демоном генлоком: кровавая схватка, взрыв, заражение и удалённый подрыв бомбы — выкосило аж семнадцать порождений тьмы вокруг и повалило дерево, разделившее монстров на два потока. К сожалению, лучников и метателей оказалось слишком много, дабы Рокфор мог часто отвлекаться на ближайших, но и тогда он оказывал существенною поддержку: в отличие от разрядов молний, ведомые виспами-призраками тройные заряды из посоха гораздо эффективнее снижали боеспособность врагов, которые после попадания по ним ломали пальцы при выстреле или при следующем шаге падали с кровотечением из открытого перелома внезапно подведшей их опорной ноги — призываемые моровые волки догрызали таких.

В какой-то момент порождения тьмы решили атаковать команду всем скопом, навалившись сотней со всех сторон — провидец успел подпнуть Мавра прочь, одаряя мабари барьером Теневого Щита, подпитывающегося от вражеских сил, отнимаемых собачьими атаками. Решение завалить трупами вполне удалось, если бы не запас концентрированного лириумного зелья да руны, имевшиеся под языками трёх драконьих голов командирского посоха:

— Дарриан, влево! — И в просвет Искор махнул напитанным эссенциями и магией посохом снизу-вверх, словно лопатой откидывал снег.

Кинетическая волна вперемешку с ранящей магией негативных сил природы отбросила пару трупов и нападавшего на двух напиравших следом порождений тьмы, вблизи довольно успешно кидавшихся камнями и всякими острыми штуками, с отклонением которых заклятье Героической Ауры не справлялось. Искор расчистил от двух, и ликвидировал ещё трёх за ними. Дальше он вновь воздел посох кверху, применяя Групповое Ранение по левому флангу — девять ближайших порождений тьмы повалились сломанными куклами. Все умылись кровь, своей и чужой.

— Лина, вправо!..

— Элисса, влево!..

— Все прижались ко мне, живо! — Гаркнул Рокфор, когда вокруг собралось достаточно плотное кольцо с копейщиками за спинами щитоносцев.

По команде пятеро, пропуская удары, сгрудились вокруг чародея, применившего комбинацию из Силовой Сферы и Дробящей Тюрьмы — аннигиляция заклятий породила всенаправленную от центра ударную волну, вдвое более мощную, чем при заклинании Поле Отталкивания. Бочок горы встряхнуло, вокруг раскидало вывороченные камни, выкорчеванные деревца, десятки трупов и ещё большее количество нежити с пока ещё шевелящимися порождениями тьмы — расчистило склон на тридцать шагов вокруг. Искор вполне успел сменить Героическую Ауру на Мистическое Отрицание, чтобы рассеять магию заклинаний Землетрясения и Грязи от шаманов у гребня, за что поплатилось его окружение: не прикрытыми щитами Лину, Середу и Дарриана — подстрелили. Шаманы опрометчиво оказались в пределах десяти шагов друг от друга, так что сорвавшееся с посоха и вполне доставшее до них заклятье Кровавой Раны вскипятило им кровь, убив даже несмотря на то, что они спрятались за древесными стволами.

— Жмитесь ко мне и выдёргивайте стрелы, потом пейте вторые порции, — быстро скомандовал Рокфор, возвращая Героическую Ауру обороны от стрел — всех прочих метателей разбросало или поранило успешно проведённой комбинацией Шоковой Волны.

Оставалась ещё примерно рота порождений тьмы, в основном лучники. Некоторые гнилые сорвиголовы рискнули броситься на плотную группу. Искор же зря времени не терял, успев при помощи посоха сразу трёх оприходовать отсроченными заклинаниями Заразной Ходячей Бомбы, а затем при поддержке Фарена и Элиссы за полминуты поочерёдно сделал их одержимыми демонами Гнева — разворачивавшимися и мчавшимися рвать на куски рассосредоточенных стрелков. После чего группа сменила позицию, пробежавшись к дыре в каверну, из которой так тошнотворно смердело, что даже волшебная мазь в носу еле справлялась — пустым желудкам было нечем выворачиваться наизнанку.

Схоронившегося в корнях и потерявшего магическую защиту Мавра прикрыла тройка моровых волков, ставших его сворой, атаковавших порождений тьмы, занявших стратегическую верхушку приземистой горы. Искор прикрывал пса тройками самонаводящихся выстрелов из посоха, делавших врагов недееспособными — загрызали только так. Полностью исцелённые и взбодрённые эликсиром рекруты вокруг командира отбивались в ближнем бою. Трое совершенно устали морально и едва справлялись с задачей, зато рыжий Фарен дрался как заводной апельсин да удивляла всех Лина, которая по примеру мёртвого жениха сумела отыскать гармонию в силе, точности и скорости атак по своим смертельным врагам — приглашённая Искором душа Тамлена так прощалась с невестой с пожеланием долгой жизни и познания новой любви.

Тот же дварф, заранее выпив более могущественное кроветворное средство, нацедил ещё одну колбу и намешал лириумного теста. На сей раз сперва были устроены два малых обвала вдали, чтобы всё лезущие и лезущие порождения тьмы увлеклись разбором препятствий, пока происходило минирование и всё прочее по оговорённому плану. Как ни хотелось рекрутам упасть да чтоб не кантовали, но все покорно таскали трупы или скидывали их в кучи для уборки магической метлой-посохом — несколько полумёртвых порождений тьмы Искор и у этой пещеры превратил в моровых червей для нивелирования последствий разливов скверны вместе с гнилой кровью.

Всего в пяти минутах езды на моровых пауках имелся небольшой водопад — примерно пяти футов в высоту и глубину всем хватило отмыться заклинанием Джакузи. В противном случае Искор бы оказался наедине с пятикратной депрессией в сумме с диким стрессом, а так чистые и здоровые соратники проветрились по пути до той уютной стоянки, много раз использованной серыми стражами — заслуга Таримеля.

Глава 10, таинство.

Едва вернувшись на оборудованную стоянку, Искор деловито заговорил:

— Касательно трофеев, рекруты. Всем пятерым за участие — поясная бляха с рунным слотом, в который вставлена пластина с совершенной руной барьера, дополнительным эффектом которой является защита от брызг крови и ливней. От остальных отличились двое. Лина, это с виду неказистое рунное кольцо лучника Снуфлер выковал из красной стали вместе со мной: магия прибавляет силу, ловкость, реакцию, выгравированная усиливающая руна повышает шанс критического удара по противнику. Фарен, как и обещал...

Искор на виду у всех начал магическое действо, за много лет совершенствования ставшее выглядеть столь просто. Сперва создал себе в помощь пару магических рук, чей призрачно-зелёный цвет сокрыл применение Завесного Пламени. Сделав линзу и налив жидкого лириума, поместил туда чистую пластинку и накрыл волшебные кисти своими. Собственно, процесс выжигания продлился немногим более минуты, потребовав от Искора полной концентрации. В какой-то момент область между рук полыхнула огнём, через несколько мгновений словно бы всосавшимся в тонкий камень искусственного происхождения.

Осквернённая магия Рокфора вредоноснее для всех живых, что уже сказалось на рекрутах — все пятеро основательно заражены скверной. Булава Эдукана обладала праведностью для борьбы против порождений тьмы, и чародей распространил этот эффект на свою руну, когда по собственному рецепту, отработанному на снаряжении приближённых храмовников в Форте Джайнен, залил лунку жидким лириумом вперемешку с паучьим клеем и другими компонентами, в которых целиком утопилась совершенная руна огня и которые потом отвердели на манер металла — после прикладывания к этому месту живой руки поверх магической, завуалировавшей вливание эссенции и воздействие Завесным Пламенем, что заменяло недели на внедрение и кропотливую отладку оружейной магии.

Всё тоже самое повторилось и для совершенной руны молнии.

Только вставив и зафиксировав обе пластинки, Искор активировал их, при помощи своей воли и контроля тотемной чакрой трёх нейтральных эссенций из Тени получив искомый комбинированный эффект праведного плазменного покрытия оголовья булавы — яркое и жаркое сияние стабильного солнечного цвета осветило поляну лучше костра. Высвобождая магию, символы обеих рун проявились на поверхности "литых пробок". Дополнительно внедрённые между пластинами виспы: один идентифицировал держателя булавы по ауре, второй ограждал выбранного индивидуума от вредоносного влияния магии, третий функционировал как включатель-выключатель по чёткой команде мыслью-словом-эмоцией.

На всё про всё ушло всего шесть минут.

Затаивший дыхание Фарен да и все прочие с благоговением пронаблюдали, как усовершенствованная булава Эдукана с чавканьем входит в камень, словно в масло, и оставляет после себя оплавленное углубление с выдавленной по краям и запёкшейся породой. Для зрителей так и сталось тайной, что чародей с момента прихода Фарена в Остагар тайно примерялся и готовился всё это провернуть столь чисто да с первого раза: одно дело для себя создать шедевр из инкарнума, другой вопрос в перманентном одушевлении магией чужого артефакта. Да, самодовольно пустил пыль в глаза — это приятно и греет душу, когда другие восхищаются тобой и твоим трудом. Тайная подготовка оправдала себя на все сто.

Степенный Рокфор не являлся поваром, но уж всяко получше всех остальных: готовка сытной похлёбки имела много общего с варкой зелья, а уж поставить кашу с груздями и белыми грибами — плёвое дело. Чтобы совершенно отвлечь спутников от тягостных дум да экспериментов с громкими восхищениями, кухарничавший Искор начал рассказывать историю:

— Жили-были дварфы. Целый мир дварфов. В какой-то злополучный момент их стало столь много, что один из богов дварфов увёл часть населения, проведя межмировыми Тропами Камня в другой мир, ещё не знавший этой расы. Тедас. Примерно два десятка тысяч лет назад здесь было полно магии, так много и такой бурной, что оказывалось слишком. Под предводительством своего бога дварфы при помощи рун обуздали окружающий их Камень и Магию, сотворив — Титанов. Десятки их в десятке миль под поверхностью земли с тех пор выели гигантские каверны, перерабатывая породу и магию в лириум для создания в Подземье приятной для дварфов жилой атмосферы, включая растения. Титаны стали сердцами двафрских поселений.

— Тысячи лет длилось благоденствие. Дварфы наладили общение с поверхностью, где жили десятки разумных рас: драконы, эльфы, гномы, хоббиты, кентавры, единороги, феи, русалки, нимфы, дриады, энты, грифоны и другие. Подземье ещё сохранило не разграбленными огромные залы, сплошь покрытые драгоценными мозаиками, прославлявшими ту эпоху и её жителей. У всех были свои ниши обитания.

— Катастрофа вычеркнула дварфов. То ли кто-то захотел вернуться в родной мир, то ли исследователи стали докапываться до Дна Мира, то ли кто-то возжелал могущество. В общем, один из Титанов оказался осквернён инородными для этого мира субстанциями Бездны и стал производить красный лириум. Тогда скверна впервые появилась в нашем Мире. Сообща дварфам удалось запечатать осквернённого Титана, а его выжившее население переселилось — они построили Первозданный Тейг. С целью очистки были усыплены и все остальные Титаны. Слишком дорогой ценой далась победа — народ дварфов раздробился и разобщился.

— В эпоху кризиса цивилизации дварфов, порядка девяти тысяч лет назад, на Тедас прибежали эванурисы — группа могущественных эльфийских магов проиграла войну на своей родине и на новом месте основала Арлатан. Не даром же верховному из них поклонялись как Богу Мести, но кому охота представляться проигравшими беженцами? Вот и они предстали завоевателями, несущими варварам — цивилизацию.

— Шли столетия, на поверхности Тедаса образовалась эльфийская Империя Элвенан. Неизбежно случилась встреча эльфов и дварфов. Примерно пять тысяч лет назад дварфы стали пробуждать своих спящих Титанов, за время сна переваривших их былые города. Увы, эти события порождали землетрясения, разрушавшие эльфийские города на поверхности. Узнав главную тайну Народа Камня, эванурисы захотели стать подлинными богами и начали захватывать Сердца Титанов, уничтожая целые поселения дварфов. В трупах Титанов эванурисы заключали вождей драконьих стай, мешавших полному владычеству эльфов на материке и насильно сделанных донорами крови с качеством, сопоставимым с лириумом от Титанов.

— Катастрофа стала закономерным итогом необузданной алчности. Эванурисы наткнулись и распечатали осквернённого Титана, соблазнившись неведомым могуществом. Так среди эльфийских правителей произошёл раскол. Малая группа ныне известна под названием — Забытые, вроде как живущие в Бездне, злые и повелевающие болезнями. Как говорится, победителей не судят. Того осквернённого Титана эльфы запечатали на свой манер, но это не спасло Первозданный Тейг от зарастания осквернённым красным лириумом. Так уровни Нижнего и Среднего Подземья оказались заполнены почти одинаково извращёнными скверной чудовищными безумцами разных рас.

— Итогом гниения умов правителей Элвенана стал режим, когда почти все эльфы клеймились валласлин, меткой вещевой принадлежности тому или иному эванурису, не говоря уже об угнетении представителей прочих рас, даже не доживших до наших с вами сказок и легенд. Итогом распрей эванурисов стало заражение владений Андруил, повадившейся охотиться на "забытого" Гельдаурана и других отколовшихся. Эванурис Митал жестоко остановила распространение заразы, за что потом и была убита эльфийской богиней охоты — так Элвенан окончательно рухнул в гражданскую войну всех против всех.

— Метавшийся между противостоящими группами эванурис Фен'Харел пал жертвой собственной хитрости, ославившись Предателем всего и вся. Что он сделал? Он заманил всех "добрых" эванурисов в Золотой Город, витавший в небесах над Тедасом и видневшийся отовсюду, как сейчас это есть в Тени. Далее Фен'Харел создал Завесу, которая действительно отделила жестоких правителей от угнетаемого и раздираемого в распрях народа. Отделение Магии от Мира произошло не мгновенно, и агония упадка эльфийской цивилизации длилась века, зато Тень в то время бурно развивалась.

— Предатель сам оказался предан союзниками — Завеса постепенно лишила магии и долголетия вообще всех эльфов на Тедасе, низведя кровь ниже уровня их бывшего скота — людей. Вдобавок, попытавшиеся сдёрнуть завесу эванурисы оказались уничтожены всё той же полубезумной Андруил, пронёсшей на высший ритуал оружие из скверны — "Забытые" нанесли коварный удар. Начав со лжи во лжи и кончили. Ныне на Тедасе из эванурисов лишь сам пройдоха Фен'Харел где-то восстанавливается в утенера да Творец знает по каким местам шляется душа Митал, некогда созданная искусственно в качестве городского артефакта по типу Титана с более мягким и благозвучным произношением "Мифаль" — создатель Эльгарнан одухотворил и воплотил для женитьбы и разведения так и не состоявшихся орудий его мести, младший из которых погубил все труды папани.

— Итогом того высшего эльфийского ритуала вместо задуманного срыва Завесы стало то, что из первоначальной инородной заразы образовалась Скверна в её нынешнем виде с ликом из современных порождений тьмы с их бездушностью и коллективным разумом. Паразитарная субстанция Тьмы из Бездны, подобно лириуму, заключила в себе эльфийскую магию Света. Образно выражаясь, эта новая Скверна стала похожа на данные конфеты: под оболочкой горького шоколада, Тьмы, находится начинка из яблочной пастилы, Света. Или другое примитивное объяснение Скверны на примере с руной: Тьмой будет сама спечённая табличка, а Светом — содержащий магию символ. Как мы с вами в дремлющем мире обладаем бренным телом и душой, так и Скверна в Тени имеет тело из инородной Тьмы и душу из местного Света, а здесь она воплощается во множестве порождений, напоминая мага-кукольника со множеством подвластных ему марионеток. Мудрёные научные объяснения слишком заумны...

— Завеса ненароком освободила из тюрем спящие сознания древних вождей драконов. Путешествуя по Тени, они на руинах Элвенана образовали Тевинтер — по образу и подобию эльфийской цивилизации с её кошмарно изуродованной магократией и почти поголовным рабством. Накопив достаточно ресурсов, объявившие себя богами спящие в эльфийских клетках драконы отправились на штурм Чёрного Города, где оставались ключи от их тюрем в бренном мире — где концентрировалась Скверна. Им не удалось совладать со Скверной. В результате прорва её выплеснулась из осквернённого обиталища эванурисов в окружающую Тень и далее проникла в материальный мир, в очередной раз ударив по дварфам, обосновавшимся на уровне Верхнего Подземья, когда-то из хитрости названного Глубинными Тропами, дабы всякие не лезли на священно-исконные территории дварфов с их Титанами.

— Четверо из вас вчера видели молочную пену, образовывающуюся над грудами скверных пиявок во время праведного удара стража-храмовника. Как малый кусочек мыла или капелька шампуня дают много пены, так и Чёрный Город исторг и продолжает сочиться — скверной. Когда она попала в дремлющий мир через Брешь, проделанную ритуалом тевинтерских магистров, то соединилась и переделала под себя ту заразу, что ранее уже была занесена в материальный Мир. Менее чем за год известные и одиночные чудовища, в безумии обитавшие у мирового дна, превратились в единую орду порождений тьмы — заражённые боги-драконы стали их поводырями, Думат первым.

— С течением времени в Тени скопился целый океан скверны. Всё разнообразие жизни в Тени утонуло в скверне. Некоторые спириты выжили в условиях заражения Тени скверной, поляризовавшей обитавших там сколь-нибудь разумных существ на две категории — ангелы и демоны, которых можно по-разному охарактеризовать: светлые и тёмные, фанатичные и страстные, миролюбивые и агрессивные, упорядоченно-добрые и хаотично-злые.

— Помимо Чёрного Города в Тени, от семи центров притяжения-воплощения Скверны в дремлющем мире ныне осталось три, один из которых активизировался этой зимой, ознаменовав начало Пятого Мора под эгидой Древнего Бога Красоты Уртемиэля. Можно лишь гадать, во что эволюционирует Скверна после всех семи поветрий, но точно ничего хорошего для нынешних форм жизни, как мы с вами и вся окружающая нас природа. Будет поистине Скверно, ежели основы нашего мира окажутся подточенными настолько, что мы ухнем в Бездну...

— Первые Стражи сумели внутри себя смешать белую и чёрную составляющие скверны — стали Серыми. К концу Первого Мора было доказано, что при помощи ангелов и демонов можно уничтожать саму скверну. Но куда проще было нарезать порождений тьмы ломтиками, ликвидировать Архидемона и пустить архисложную проблему скверны на самотёк к потомкам: "Мор прекратился — зачем пыжиться?"

— Совокупность причин привела к тому, что Вейсхаупт предал заветы основателей. Сперва первые стражи познали безумную цену Посвящения, сочли себя обманутыми и в ответ обманули помогавших им и предупреждавших про опасности эльфов, которых из имперского рабства вместо Стражей освободили аламарри под предводительством Андрасте, за что образованные ими Долы никак не помогали справляться со Вторым Мором — Орлей этого не простил. Потом Стражи кинули дварфов, оградив прожжённых интриганов и прижимистых торгашей от тайн ритуала Посвящения и оставив в назидание всю расу наедине с ордами порождений тьмы. Очередным их безумным шагом стало уничтожение по всему Тедасу собственных разумных союзников — грифонов. Затем вовсе дошли до абсурда, дистанцировавшись и разведя безграмотность с преступностью среди собственных отделений.

— Как ни странно, за всем этим можно проследить ужасную тенденцию: людское население неуклонно уменьшается, а раньше людей пришедшие дварфы и эльфы вовсе вымирают. На данный момент на поверхности дварфов живёт в три-четыре раза больше, чем под землёй, где их теснят порождения тьмы — суммарно на весь Тедас порядка ста тысяч особей расы дварф, полукровок порядка десяти тысяч. Городских эльфов многократно больше, чем долийских кочевников, поскольку в скитании затруднительней рожать и заботиться о младенцах, чем при оседлом образе жизни, пусть даже в плохих условиях эльфинажей или рабских загонах Тевинтера — суммарно на весь Тедас порядка полумиллиона особей расы эльф, полукровок примерно столько же (я со Снуфлером в этом числе). Людей же на Тедасе осталось менее тридцати миллионов из более чем сотни миллионов до Первого Мора, численность порабощённых эльфов тогда составляла около пяти миллионов, а дварфов жило более десяти миллионов. К сведенью, на просторах Ферелдена в текущем году проживает всего около одного миллиона человек, два века назад тут жило в два раза больше, а во времена Андрасте тысячу лет назад — все десять миллионов, о чём свидетельствуют многочисленные заброшенные руины былого величия.

— Ну, приятного всем аппетита, — Искор завершил свой монолог, когда разлил порции наваристой похлёбки, разложил в обжигающе горячую кашу сливочного масла с маринованными яйцами, налил парящего глинтвейна и отошёл со своим подносом за ранее извлечённые из сумки и увеличенные — круглый дубовый стол с высокими трёхногими табуретами вокруг него.

— Да уж, приятного, — безрадостно хмыкнула единственный человек.

Элисса проголодалась не меньше остальных, пускавших слюнки на практически ресторанный сервис посередь дикого леса. У насупленных эльфов и дварфов отсутствовали слова по теме — одни эмоции. Слишком невероятной оказалась рассказанная история, опровергавшая их собственные представления. Или просто они вдруг вспомнили мудрость о том, что иногда лучше жевать, чем говорить? Искор исподволь наблюдал за всеми, оценивая реакции на свои слова.

— Середа, как проявившей себя хуже всех, тебе мыть посуду.

— Кх, вот ещё! — Скривилась принцесса, отпрянув от очередной конфеты.

— Я помою, сэр, — Дарриан вызвался добровольцем.

— А в туалет ты тоже за неё сходишь? — Искор театрально вскинул бровь.

— Пожалуйста, не передёргивайте, сэр, — насупился эльф, доброжелательно настроенный к командиру, с его точки зрения, пока что достойно проявлявшему себя.

— Хорошо, Середа, можешь не мыть посуду. И пороть за эту бытовую мелочь я тебя не буду, разумеется. Однако, как принцесса вымирающего вида, ты станешь Совершенной Матерью, за полсотни лет родив две сотни дварфов.

— Ч-что?

— Более того, Середа Эдукан, я тебя короную, выберу сотню лучших самцов в Озраммаре, а всех остальных превращу в самок — это проще червей. И за десять лет численность дварфов превысит нынешнюю эльфийскую, — произнёс Искор с каменным выражением лица. По голосу и полностью чёрным глазам тоже нельзя было сказать, смеётся он или всерьёз. — Или ты предашь свою расу?

Элисса не смогла сдержаться и прыснула со смеху, отчего рыжая Середа стала румяно-алой.

— В этом нет ничего смешного, вице-тэйрна Элисса. Я описал самый простой, быстрый и реально осуществимый план по спасению целой расы разумных существ от вымирания, когда вопросы морали и репутации глубоко в заднице, — припечатал словом Рокфор.

— М-меня т-тоже?.. — Заикнулся Фарен.

— Тебя тоже в сотню, герой. Так что выбирай, Середа, посуда сейчас или подгузники на всю оставшуюся жизнь.

— Помыть посуду вместо спасения от вымирания? — Тихонько переспросила Лина, осмелевшая от сытости и креплёного вина в глинтвейне. А Середу душили эмоции.

— Разумеется, есть менее экстремальные способы спасения. В любом случае первым шагом следует устранение первопричин — порождений тьмы и скверны. Я не для красного словца распинался тут перед вами во время готовки жратвы, рекруты. И этот рейд я организовал не покрасоваться перед вами, а показать вам, что один в поле не воин — без вашего прикрытия я бы не справился с задачей. И помывка посуды всего лишь тривиальный способ проверить — готова ли Середа браться за грязную работу во время службы общему делу? А грязной работы навалом, например, казнь Белена Эдукана, заказавшего убийство старшего брата, подставившего старшую сестру и готовящегося отравить собственного отца ради трона Орзаммара.

— Откуда ты это знаешь?! — Вскочила принцесса, уронив табурет и хлопнув кулаком по столу, раздался дребезг.

— Не забывайся, рекрут! — Дракон выпустил Ауру Ужаса, отчего попа Середы громко выпустила газы, вымаливая пощаду. — Завеса прозрачна. Расстояния в Тени эфемерны. Я — чародей. Чародеи путешествуют по Тени и взаимодействуют со спиритами. Души умерших закономерно переходят из трупа в Тень. Так что, Середа, посылая тебя помыть посуду, я ещё хотел помочь тебе облегчить тяжесть на сердце, не афишируя прощальную встречу с душой Триана.

Переведя взгляд от пристыженной принцессы на других рекрутов, полевой командор продолжил толкать речь:

— Пора бы уже понимать, что при поступлении под чьё-либо командование воин передаёт руководству свою жизнь, а принимающий бойцов командир берёт на себя ответственность за жизни вверившихся ему. На плечах Серых Стражей вообще бремя ответственности за существование самой жизни как таковой. Пора взрослеть, дети, — произнёс Искор, что прозвучало особенно уничижительно из его уст, как ровесника всем остальным.

— Простите... Пожалуйста, сэр Рокфор, я хочу поговорить с братом... — виновато попросила проникнувшаяся Середа. Не сквозь зубы, но и не убиваясь в слезах коленопреклонённо.

— Так в чём проблема, рекрут? Подними стул, нормально собери посуду, забери котелки, возьми моющее средство и тряпку, протри стол и совершенно отмой посуду.

— Да, сэр... — повиновалась принцесса, за всю свою жизнь даже не видевшая, как моют посуду.

Сжав губы до белой полоски, Середа начала выполнять поручение.

— Сэр, а нам что делать? — Спросил Дарриан.

— Снимать штаны и бегать, — сходу ответил Искор, неслабо удивив этой дурацкой шуткой. — Ну, что ты как маленький, Дарриан? Сочини сонет, отрасти бороду, почешись в паху у себя или соседки...

— Понял, не дурак, дурак бы не понял, — пробурчал эльф, отваливая играться с ножичком, впрочем, быстро спрятанным, чтобы последовать примеру Лины, прагматично начавшей заниматься стрелами.

Искор дождался, когда вытрут со стола, и расстелил в качестве скатёрки большую и крепкую шкуру, на которую высыпал сегодняшние трофеи с магией. И вовремя да замысловато махнул посохом, чтобы напротив присевшей у воды Середы появилась призрачно-белёсая душа Триана, сразу же показавшего во всеуслышание, какой он весь из себя редкостный фрукт.

— Фарен, — обратился Искор к крутившемуся рядом с ним дварфу, желавшему помочь с оценкой барахла. — Ты хочешь, чтобы она, — кивнул он в сторону принцесы, — обращала на тебя внимание?

— Ну, наверное.

— Неужто не хочешь к ней в постель?

— Э-э-э... — неуверенно протянул плебей, и не мечтавший раньше о принцессе.

— Тогда скажи мне, как бы ты ей помог сейчас? — Говорил Искор, тем временем вертя зазубренную железку со скверной внутри.

— Э-э, ну, помыл котелок? — Ещё пуще покраснел Фарен.

— Ладно, я подскажу тебе, как надо думать. Вода холодная? Ледяная. У тебя есть нечто горячее? Булава, — говорил Искор с двусмысленным намёком.

— О-окунуть?.. — Шокировался Фарен, на удивление сообразив без пошлости.

— Окунуть чуть выше по течению и подогревать ей воду. Булава добротная, мастером изготовленная, магия тоже не новичком наложена, — Искор хитро улыбнулся Фарену, сомневающемуся в использовании крутого оружия в качестве утилитарного кипятильника. — Однако ты совершенно правильно задумался над этим плохим советом, воин. Оружие требует уважения к себе! И личная беседа тоже. Поэтому, Фарен, дождись, когда душа Триана смоется в Тень, тогда поможешь Середе и нагреть на костре воду для намыливания посуды в котлах, и отскоблить потом копоть с котлов.

— Ага, я всё так и сделаю, сэр Рокфор! — Обрадовался простецкий парень.

Когда Фарен наконец-то свалил услуживать принцессе, Элисса доверительным тоном спросила по какой-то своей женской логике нечто совсем отвлечённое:

— Искор, мой брат Фергюс всегда пунцовеет, говоря о твоём лечении. Как же оно происходило, расскажешь?

— Врачебная тайна, — без эмоций уронил Искор, продолжая рассматривать нагрудник с осквернённой магией брони. — Подумай не о прошлом, Элисса, а о будущем. Когда дварфы исполнят поручение, я со всеми начну серьёзный разговор об этом.

— Рассказанная тобой голословная история заставляет усомниться в Песне Света — это действительно крайне серьёзно, — заметила дочь знатного рода, храбрясь и считая себя никак не ниже полевого командора Серых Стражей, повелевающего устрашающе могучей магией.

— Забота Серых — Скверна. В данном ключе Песнь Света суть проржавевший инструмент производства пользователей сакральной магии и спиритов-ангелов со спиритами-демонами под задачу уничтожения Скверны. Кстати, Элисса, под щит есть руна уменьшения веса и размеров для ношения поверх наручей, а место и разгрузку на спине можно известными способами приспособить под арбалет, — предложил Искор, запасшийся не одной хорошей машинкой под женские руки. К слову, Алистер всё не нарадовался сейчас на руну уменьшения, позволявшую всегда носить на руке щит в боеготовом состоянии.

— К нему зарядов не напасёшься, — фыркнула Элисса, от ветеранов заразившаяся пренебрежением к механизмам как к недостойным честного воина уловкам, что и на магию распространялось. — А о руне уменьшения я раньше не слышала. Покажешь? — Всё-таки девичье любопытство и тяга к чудесам победили.

— Всему своё время. А насчёт "зарядов не напасёшься" — ты же сама видишь вместимость моих волшебных сумочек. Я другу сделал удобный короб на тысячу болтов и тебе изготовлю такой же, Элисса. Скоро ты сама увидишь обязательность владения дальнобойными атаками для всех Серых в моей команде, — предупредил Искор и загадочно улыбнулся, глянув на симпатичное личико девушки лет двадцати.

— Это ты так завуалированно приглашаешь или приказываешь?.. — Ответила Элисса, смерив взглядом. Она только сейчас обратила внимание, что все шестеро разбиты попарно мальчик-девочка.

— Как тебе приятнее, — чуть шире улыбнулся Искор, специально щурясь так, чтобы его полная чернота глаз выглядела наименее отталкивающей. Вдвоём можно позволить мягкость. — Впрочем, рекрут, вот тебе проверочное задание — разбери сейчас всё это на пригодное и мусор в переплавку. А я пока прогуляюсь.

— Мгм, — неловко ответила знатная особа из первой десятки очереди претендентов на престол королевства Ферелден.

Искор неспешно зашагал вниз прямо по тропинке-речке, наслаждаясь её сольным звучанием. Потом он стал гулять окрест, не с целью поиска пропущенных серыми стражами-рейнджерами трав, но выжидая и дождавшись:

"Искор, за нами следила болотная ведьма!" — телепатически крикнул-пожаловался Алистер.

"Алистер, не переживай, если тебя превратят в жабу, то я тебя найду и расколдую, или Солона, как в сказках про рыцарей, целующих лягушек, которые от этого счастья превращаются в принцесс," — ёмко ответил Искор, внутренне напряжённый, хотя говорил шутя. За собой он слежки не приметил и вообще отвёл свой отряд подальше от вероятного жилища печально славящейся Флемет, при думах о которой интуиция провидца поджимала булки ещё с ученической поры.

"Искор, пропали договоры Серых Стражей!" — наконец-то он признался о секретном задании от командора Дункана.

"Алистер, Империя Тевинтер пользовала крепость Остагар для защиты своих рубежей от хасиндов ещё до похода Андрасте. Алистер, южнее Остагара вотчина анархичных варваров. Алистер, в Диких Землях Коркари нет и не может быть никаких секретных нычек Серых Стражей," — заверил Искор, давя логикой.

"Искор, но командор серых Дункан приказал найти и принести эти договоры," — мысленно передавал Алистер, при этом смешно морща лоб в попытке уследить за "любезным" общением Солоны и Морриган, как представилась дочь Флемет, представшая в эротичном наряде, цеплявшим мужские взгляды. Ясновидец же отметил янтарно-огненную радужку полукровки, родившейся сразу с активной драконьей кровью.

"Алистер, что за договоры?" — уточнил Искор, реально не интересовавшийся этим из уважения к побратиму.

"Искор, это договоры Ордена Серых Стражей с правителями о выставлении ими войск в период Мора," — дал пояснения старший серый страж, мягкосердечно позволивший верховодить своей командой кое-какому красивому рекруту женского пола.

"Алистер, король Ферелдена уже декларировал признание Ордена Серых Стражей и подписался под нашим объявлением начала Пятого Мора, он собирает войска, в том числе из эльфинажей. Алистер, король Орзаммара и хранитель присутствующего в Лесу Бресилиан эльфийского клана лично Дункану подтвердили приверженность декларациям касательно Ордена Серых Стражей и согласились с объявлением о начале Пятого Мора, Эндрин Эдукан даже поторопился назначить свою дочь командующей войсками. Алистер, кто-то злонамеренно обманул нашего командора Дункана, заманивая в ловушку," — пояснял Искор, терпеливо давя логикой.

"Искор, мать Морриган — сама Флемет. Это она взяла... Она обманула?!"

"Алистер, логично, раз её дочь ждала и следила за вами, зная о цели вашего задания, то с тем же успехом она могла бы и лично занести в Остагар столь важные договоры, чья подлинность сомнительна ввиду их покрытия декларациями признания Ордена Серых Стражей. Алистер, помни, однако, что на свете пруд пруди тех, кто представляется дочерью, сыном или даже самой легендарной Ведьмой из Диких Земель. Алистер, есть факт: с сеньором Ригби весной прибыла команда храмовника-лейтенанта Хэдли, но в начале лета, по докладу чародея, какая-то черноволосая и янтарноглазая отступница в фривольном наряде выманила рыцарей в болота — с тех пор о них ни слуху, ни духу. Алистер, лучше лично доложить командору Дункану про кражу и коварный обман, чем стать лягушками в супе болотной ведьмы," — застращал Искор, передавая своё беспокойство и сомнения относительно возможности возвратить к жизни съеденных.

Интуиция драконьего провидца верещала о том, что нельзя допускать свидания его побратима Алистера с загадочной Флемет, вполне возможно действительно живущей более семи веков, какие молва слагает легенды. По вине этой ведьмы, в Веке Башен убившей своего мужа, банна Конобара Эльстана, родственного семье Хоу, форпост Хайевера стал принадлежать капитану стражи Сариму Кусланду, не только выигравшему тридцатилетнюю войну за независимость от Амарантайна, но и сделавшего из прибрежного баннорна более значимый и крупный эрлинг, а уже в следующем Чёрном Веке Кусланды организовали сборное войско для изгнания волков-оборотней, долго терроризовавших людей по всей территории нынешнего Ферелдена.

Дополнительного внушения Искору делать не потребовалось. Алистер отказался следовать за Морриган, озвучив доводы побратима. Солона поддержала командира, Давет и Джори подавно. Молодой ведьме крыть оказалось нечем. Так что пятеро пешеходов, уже выполнивших основное испытание по сбору крови порождений тьмы, оставили сексапильную красотку куковать на эльфийских руинах позади них в надеждах на "одумаетесь". Команда Алистера направилась в обратный путь по дуге через лагерь убитого сеньора Ригби, чья экспедиция накануне полностью пала перед порождениями тьмы, лишив Церковь аргументов против общественного признания факта наступления Пятого Мора.

— Итак, — Искор обвёл стальным взором всех, вновь собравшихся за круглым столом да рассевшихся в порядке боевого клина. — На повестке дня наше с вами общее будущее. Бить порождений тьмы — это удел простолюдинов. Организация и управление битвой — это долг и честь благородных. Все вы тут — благородные.

Середа скривилась, но промолчала, надувшись.

— Сэр, я неприкасаемый, бескастовые ниже простолюдинов, — честно признался Фарен.

— Как ни зови бронто курицей, он яйца не отложит. Фарен, ты — бастард, рождённый вне брака. Симметричные черты лица, правильное телосложение, выдающаяся сила и задатки воина, который будучи самоучкой победил на Испытаниях обученных и именитых противников. Совершенно очевидно, что у тебя благородная порода, Фарен, твой отец однозначно из знатного дома касты воинов. Я не удивлюсь, если по линии матери твоим прадедом или прабабушкой тоже являлся представитель благородного дома, который из-за пресловутых интриг был сброшен на дно.

Вот тут-то Середа и закусила губу, поняв верность доводов Искора. Остальные ободряюще улыбнулись Фарену, особенно уважительно соратница Лина и соратник Дарриан, сидевшие по бокам и невольно встретившиеся взглядами.

— Продолжу. Вам после ритуала Посвящения в любом случае понадобится время, чтобы освоиться и подучиться. Поэтому вам нужно заранее выбрать, к чему и как готовиться. Раз уж я коснулся дварфов, то вот расклады для вас, Середа и Фарен. Вы сейчас раздельно, в этом случае перспективы таковы. Фарен, тебе понадобится подтянуть лидерские качества. Ты поведёшь дварфский Легион Мёртвых для очистки Глубинных Троп от порождений тьмы. Секреты ритуала Посвящения в Серые останутся в Ордене Серых Стражей, однако десятки лучших легионеров будут проводиться через ритуал под твоё непосредственное командование, Фарен, а потом твоего преемника. Середа, тебе понадобится подтянуть торговые качества. Ты будешь вести дела от имени Ордена с Торговой Гильдией, Орзаммаром и прочими партнёрами. Под твоим началом тоже будут десятки дварфов, торгующих в странствиях по дорогам — это идеальные агенты по обнаружению на поверхности порождений тьмы и скверны. Если вы обвенчаетесь, Середа и Фарен, один будет управлять военной мощью в качестве генерала Легиона Мёртвых, другая будет держать политическую власть — подымет всех неприкасаемых и коронуется над ними в тейге, освобождённом от порождений тьмы. Очень много изгнанных дварфов желают жить под землёй, а Подземье под Ферелденом мы точно станем зачищать от скверны под ноль, потому новому поселению будет оказана необходимая и достаточная поддержка от Торговой Гильдии и Ордена Серых Стражей при моём курировании проекта.

Если бы не свадьба, вторая перспектива оказалась куда заманчивее для обоих дварфов, мельком переглянувшихся.

— Эльфы. Вы сейчас раздельно, в этом случае перспективы таковы. Дарриан, тебе понадобится подтянуть навыки рейнджера. В том месте, где вы после посвящения будете проходить дополнительную подготовку, находится одно из последних гнездовий одичалых грифонов. Дарриан, ты наберёшь себе с десяток эльфов-стражей из числа слуг в баннорнах для разведения ездовых грифонов с целью совершения воздушного патрулирования и перевозок. Лина, тебе тоже понадобятся навыки рейнджера. Ты вернёшься в Лес Бресилиан, наберёшь себе в кланах стражей-эльфов и поведёшь отряды долийцев на расчистку леса от порождений тьмы, выявляя и ликвидируя их лазейки. Если вы обвенчаетесь, Дарриан и Лина, вам выделят две пары грифонов с приплодом для их разведения в Лесу Бресилиан, где под эгидой Ордена Серых Стражей и моём курировании вы организуете постоянное поселение эльфов не только с целью расчистки леса от порождений тьмы со скверной, но попутно и от демонов с бандитами — тихой сапой в лесу возведём первый за века полноценный эльфийский город-государство с королевской четой Бресилиан.

Разумеется, второе предложение куда как выгоднее в целом для эльфийской расы, но лично мало приемлемо, хотя становление королём и королевой — тешило...

— И у дварфов, и у эльфов — каждый в паре является представителем диаметрально противоположных фракций, серьёзно конфликтующих в рамках одной расы — вымирающей расы. Сила в единстве. Вас никто не заставляет сочетаться брачным союзом, но нужно ваше явное стремление, чтобы стерпелось-слюбилось ради блага ваших народов. Без обоюдной целеустремлённости вы погубите начинания и подведёте всех, кто пойдёт за вами. У вас будет месяц, потом я начну поиск других кандидатов на озвученные задачи. Можете придумать и реализовывать собственные задумки на жизнь в рамках своей компетенции и Ордена, но я ещё основательно подумаю, оказывать ли вам тогда поддержку и какую. В крайнем случае вы просто станете рядовыми, кто будет ежедневно вот так вот, как сегодня, изнуряюще тупо рубить скверное мясо.

Искор сделал паузу, давая всем время на раздумья. Никому не хотелось повторного участия в мясорубке.

— Элисса... У тебя больше вариантов выбора. Ты можешь отправиться с четырьмя другими и стать хозяйкой того места, заведующей над всеми рекрутами и новичками. Ты можешь вернуться в Остагар рядом со мной и пройти ритуал отдельно. Тогда либо констебль Реёр тебя похищает этой ночью в Андерфелс, либо ты его сама соблазняешь на этот поступок. Там Стражи — знать, дворянство. Сыграешь свадьбу, отвертишься от супружеского долга и благополучно спровадишь на смерть в Подземье. Оставшись непорочной вдовой, посватаешься к Вильгельму Августину и станешь полновластной королевой Андерфелса, а потом и Первым Стражем. При моей поддержке всё это пройдёт просто и гладко — нашей целью станет реформация всего Ордена. Ты можешь сейчас пройти ритуал Посвящения вместе с четырьмя другими рекрутами и вернуться в Остагар вместе со мной. После Пятого Мора амбиции королевы придётся смирить до эрлессы. Сам я мистический целитель и планирую в будущем активно заниматься этой деятельностью, как муж, век сохраняя красоту и здоровье жены. Сегодня я верну своим глазам человеческий вид, позже полностью восстановлю себе прежнюю внешность, изменённую скверной из-за пагубных нарушений в ходе моего ритуала Посвящения, устроенного по прихоти Кайлана Тейрина вопреки моим желаниям и доводам. Если мы с тобой не сойдёмся, Элисса, то на свете полно достойных мужчин, которые пожелают жениться на эрлессе Амарантайна. Личные отношения не помешают общему делу, а титулы должно применять на пользу Ордену и народу — это сочетаемо.

Искор пользовался заслуженным сегодня авторитетом и подвешенностью судьбы всех пяти рекрутов, чтобы ненавязчиво склонить к оптимальным для всех решениям.

— Рекруты, вас не спрашивали, передавая мне в подчинение. Но я спрашиваю своих соратников — вы своим курсом либо со мной?

— Я с вами, сэр Рокфор! — Тут же воскликнул Фарен.

— Я с вами, сэр Рокфор, — столь же твёрдо и убеждённо заявил Дарриан.

— Я с вами, сэр Рокфор, — подтвердила Лина, тоже глядя прямо в лицо.

— Я с вами, сэр Рокфор... — вымучила Середа, смирив свой нрав.

— А как же Орден Серых Стражей? — С прищуром спросила Элисса, выделившись.

— Стыдись, урождённая Кусланд. Более двух веков назад твой род поддержал Корону, когда командор серых София Драйден глупым образом подняла мятеж против короля-тирана. Арланд Тейрин уничтожил отделение Ордена Серых Стражей Ферелдена и запретил его во всём королевстве аж до сего года, а в благодарность Кусландам оставил всего одного да ещё и неполовозрелого продолжателя рода. Вейсхаупт мог задушить в зародыше или вмешаться на всём протяжении конфликта, однако предпочёл наблюдать со стороны. У Вейсхаупта полно секретов, способных уничтожить его изнутри или снаружи. Как порядочный Страж, я позаботился об отправке гонцов со своими выкладками и осуществлёнными мастером Авернусом за его подписью детальные исследования сути "скверны". Мы, создавая Орден Серых в Ферелдене отдельно от Вейсхаупта, тоже ровным счётом ничего не сделаем, когда у них там грянет катастрофа, а дальше по тому же принципу делегирования, когда правители сами будут отбирать кандидатов в Серые и после их Посвящения сами будут заниматься с ними по своему усмотрению. Захочешь спасти Стражей, Элисса Кусланд, я помогу тебе в этом труднейшем и достойнейшем деле, сравнимом с героическим подвигом Андрасте, но и попрекать не буду за другой выбор, поскольку в сплочённой команде сподвижников обязательно учитываются обоюдные интересы — именно поэтому костяк основоположников не может быть крупным и только вместе со своей единомышленной половинкой получится с честью преодолеть все жизненные неурядицы.

— А как же высокая смертность от ритуала? — Продолжала покусывать волчонок, выявляя рамки дозволенного.

— За тысячу лет ритуал Посвящения совершенствовался энтузиастами десятки раз, но плоды трудов хапает и зажимает Вейсхаупт. После сегодняшней дозы скверной крови порождений тьмы и облучения моей скверной магией, рекруты, вы можете не опасаться за свою жизнь в ходе запланированного или общепринятого за пределами Андерфелса ритуала Посвящения, но затягивать с ним дольше недели смерти подобно. Каждый из вас уже принял приглашение командора Дункана, решив стать Серым Стражем. Я вам предлагаю больше смысла и возможностей реализовать себя, нежели он.

— Я с вами, сэр Рокфор, — с демонятами в очах сказала Элисса, по примеру всех за столом соединившая подушечки своих пальцев вместо замка из них.

— Отлично, я рад вашему выбору, компаньоны, — Искор с искренней улыбкой оглядел вдохновенные лица своих сподвижников. — Как могла догадаться Элисса, речь о Пике Солдата, старинном оплоте Ордена Серых Стражей на территории Ферелдена. Орден Серых Стражей после Второго Мора в середине Века Славы возвёл крепость Пик Солдата, расположив у одноимённой горы в труднодоступном высокогорье между Хайевером и Амарантайном. Есть и лесистая долинка, и шахты до Глубинных Троп. В начале Века Бурь король Арланд осадил крепость и захватил её воинскую половину, тогда страж-маг Авернус призвал толпу демонов Гнева — они вырвались на свободу, заодно прогнав оккупантов. Два с лишним века Авернус самоотверженно сторожил крепость Пик Солдата, препятствуя распространению своей ошибки молодости. Как ни аморальны были его эксперименты над выжившими соратниками — и себя тоже на алтарь победы над Скверной. Тогда у него отсутствовал выбор — недавно был дан и сделан им в пользу человечности. Он дозвался из Тени до потомка Софии Драйден, Леви обращался к командору Дункану относительно возвращения в крепость Пик Солдата, но ему отказали. В прошлом году учёному Авернусу исполнилось двести пятьдесят лет, кстати. Прошлой ночью во сне я встречался с ним в Тени, с минуты на минуту он прилетит сюда с пятью грифонами для новиков. Авернус проведёт для всех нас ритуал Посвящения в Орден Серых. Я доверяю его исследованиям скверны и усовершенствованиям ритуала Посвящения — первым начну. И да, вы не ослышались, компаньоны, именно Орден Серых. Мы не только и не сколько Стражи, а Свет и Тьма глобальнее Скверны. Вот наш орденский знак и герб — философский символ гармонии триединства.

Искор разлил по столу небесного цвета магию, засветив по центру круг с объединяющей трилистник окружностью.

— Логичнее было бы взять дуализм, но третий лепесток суть смесь, как мужское и женское начало исходят от бесполого — зародыш в первые месяцы беременности не имеет никаких половых признаков. Сюда укладываются, скажем: дварфы, эльфы, люди; прошлое, настоящее, будущее; Прайм, Завеса, Тень; тело, душа, дух; материя, мера, информация.

Элисса и Дарриан призадумались, вспомнив вывеску сети тайно созданных Искором магазинов Чудеса Тедаса: на белом верху золотые кольца, внизу чёрная полоса, на границе напополам чёрно-белый полумесяц в золотом ореоле. Это получилось, в общем-то, случайно. Сам Варрик Тетрас как-то поныл мастеру Ауриксу по поводу претензий Церкви к происхождению товара: рун, наконечников для болтов и стрел, бронзовых ванн с подогревом. Тогда Искор основательно покумекал и на подготовленную сомниари Фелассаном почву посадил росток радикальной идеи — сделать вместо договоров с Дварфской Торговой Гильдией и объединить в сеть все одиночные лавки, имевшиеся у каждого Круга Магов. Через первого чародея Джендрика и первого чародея Ирвинга передав великой чародейке Фионе не только экономическое обоснование, но и способ снять напряжение посредством формирования отрядов грузоперевозок из магов и храмовников для возможности повидать другие страны в качестве поощрения за примерное поведение или какое-либо отличие. Прижилось так классно, что Искор сбывал через эту сеть некоторые находки своего шпиона Аэллона.

— Все Серые будут считаться Стражами по факту Посвящения скверной, но серые стражи такая наша часть, как серые маги, серые рейнджеры, серые дворяне или серые ремесленники при тех же обращениях сэр, сеньор и остальных согласно общественному статусу Серого без разглашения положения в полусекретном Ордене Серых. Иерархическая структура ордена: рекрут, новик, рядовой, офицер или подмастерье, мастер, гранд, гроссмейстер. Соответственно, стадий Посвящения — две. Первая проводится со скверной для выработки иммунитета к ней. Вторая стадия сама назревает после избавления организма от скверны при усилении благоприобретённых качеств по обнаружению и ликвидации скверны с порождениями. Покамест гроссмейстера и грандов нет, мастер только Авернус, но не только как прошедший оба ритуала Посвящения, а как реально победивший в себе страсти демонов и фанатизм ангелов — переставший делить мир лишь на чёрное и белое. По мере роста численности Серых иерархия заполнится. Сам я надеюсь до конца сего года стать вторым мастером, с появлением третьего один из двух повысится до гранда. Почему Серые, а не какие-нибудь Колористы по всему спектру цветов? Потому что мы не одни живём в этом мире и не стремимся к всеохватности — вокруг Ордена Серых полно всяких организаций и сообществ по любому вкусу. Серость как сумерки при смене времени суток и сегодняшняя небесная унылость — жизнь Серых в служении равновесию и обеспечение баланса. Цели Стражей куда прозаичнее и насущнее — от этого корня мы начнём рост, — вдохновенно вещал Искор.

— А как же командор серых Дункан, полевой командор Рокфор? — Вновь тихо и метко уточнила Лина, чуть двинув ушами, словно настраиваясь внять всем интонациям ответа.

— Я разъярил Архидемона превращениями гарлоков в пиявок, сейчас Рилан с Шерий занимаются тем же самым в Остагарской долине, а я тут ещё наподдал. Этой ночью осквернённый Уртемиэль прекратит тянуть кота за хвост и обрушит на Остагар порядка десяти тысяч спешно согнанных порождений тьмы. В Ферелдене суммарно порядка ста тысяч так или иначе обученных бойцов. В Остагаре же тысяча отрепья, отправленного баннами в ополчение из своих учебок и кутузок, ещё по пятьсот регулярных войск от Короны и тэйрнира Гварен, а батальон от Хайевера сейчас у спешно достраиваемой крепости Плацдарм в созданном на мои деньги эрлинге Внутренние Земли. Рендон Хоу уже совершил предательство Кусландов, значит, его покровитель Логейн Мак-Тир ныне предаст короля Кайлана, которому в игрушечные солдатики изначально отправили полк неучей при слишком честных офицерах, которых я постараюсь спасти при отступлении, а костяк Ордена Серых Стражей Ферелдена в бою умрёт с честью и чувством до конца исполненного долга, чтобы их души отлетели в Свете. Разумеется, компаньоны, я не говорю и не скажу вам всего, а уже озвученное подал в выгодном для себя свете. Все мы разные, у каждого из нас своя правда, но все мы собрались делать общее дело, двигаясь от малого через посильное к великому. Например, лично я бы хотел организовать город, где бы дружно жили и дварфы под землёй, и люди на земле, и эльфы на верхних ярусах домов и башен, однако прекрасно осознаю утопичность этой идеи в нынешних реалиях Тедаса. Нашим расам хотя бы ужиться в рамках одного ордена. Поэтому я ставлю реалистичные и реализуемые задачи и готов выслушивать ваши собственные.

— Сэр Рокфор, а почему ты прочишь Фарену с Середой и Дарриану с Линой королевское величие, а нам жалкий эрлинг? — Смело спросила Элисса, испытывая.

— Скромность — одна из добродетелей. По ту сторону Недремлющего Моря стая матёрых хищников, которые только того и ждут, чтобы растерзать Ферелден. Они не допустят ни второго Андерфелса с фактическим управлением стражами, ни второго Тевинтера с заправляющими всем магами, ни того и другого вперемешку. Нужна хитрость и благовидная ширма, Элисса, чтобы не просто упрочнить независимость родного королевства людей и отстоять независимость королевств союзных нам дварфов и эльфов с их самобытной культурой и верованиями, а привести нас всех к процветанию. Помните об этом, компаньоны, смотря на складывающуюся вокруг ситуацию. И учтите, что при королевских амбициях вкалывать предстоит серьёзно и по-крупному до конца жизни. Поэтому я сразу всех вас предупредил о тяготах по пути к благоденствию многих и лёгкости лишь собственной лямки. У вас будет месяц, компаньоны, поразмыслите капитально и соразмерьте свою решимость с силами: сможете ли вы быть образцовыми и стать героями при жизни со своим народом или поможете другим выбиться в правители, а сами поселитесь на базе Ордена Серых при необременительно однообразных обязанностях до конца жизни? Повторюсь, на почве скверны мы уже сошлись до конца жизни, и я буду оказывать поддержку орденским друзьям и сподвижникам, но не хочу и не буду никого тянуть за шкирку. Мы все тут ровесники лет двадцати или двадцати одного. Как и всем вам, мне тоже очень хочется своего личного счастья и радостей, а не постоянной нервотрёпки и нескончаемых горестей... Почти восемь лет назад во время лечения я говорил Фергюсу Кусланду, нынешнему законному тэйрну Хайевера, что я своих слов на ветер не бросаю. И вам всем говорю тоже самое — я держу своё слово. Пожалуйте — натуральные грифоны...

Все подняли головы по направлению указующей руки Искора. И действительно из низко нависших туч меж древесных крон на поляну со светящимся на столе символом-глифом-маяком прилетела вереница грифонов. На первом сизокрылом стоял и держался за уздечку лысый старик. Четыре зверя с передней половиной тела орла и задней от льва, уши львиные и у основания хвоста оперенье — они с элегантной плавностью зашли на посадку вдоль речушки и неуклюже пробежались на двух разных парах лап. Запечатлённая в статуэтках история помнит и другой одарённый магией подвид: с телом пантеры, у которой только голова и крылья от орла. Кошачьи когти сильно уступают орлиным, зато четыре одинаковых лапы удобны для наземных передвижек и подземных боёв. На Пике Солдата некогда и ныне разводились те и другие — для пары дварфов как раз кошачьи. Замыкающая двойка дымчатых грифонов летела как курицы, зато они после приземления с поистине кошачьей грацией завернули на поляну с восторженной молодёжью, из воодушевлённых голов которых окончательно выветрилась дневная мясорубка.

Авернус спрыгнул с первого грифона. Подтянутый чародей в серой мантии с тонкой серебряной вышивкой под лириумные жилы и отчётливо видным колларом в виде медальона с чёрно-белым символом Ордена Серых на замысловатой и широкой цепи. Открыто подпоясывался ремнём с рядом из дюжины серебристо-зелёных рунных пластин со светящимися бирюзовым цветом символами, подобные же испускали магический свет на браслетах с двумя слотами. Наискось за плечом Авернуса левитировал зеленовато-серебристый посох с необычной верхушкой в виде пленённого тремя змейками кристально прозрачного шара с лириумным оттенком бликов на зеркально гладкой поверхности и размером под черепную коробку.

"Алистер, к нам прибыл мастер Авернус, сейчас начнётся наш ритуал Посвящения в Орден Серых, как обговаривали," — известил побратим.

"Искор, понял, я приглашу Солону вступить вместе со мной после ритуала Посвящения в Орден Серых Стражей. Искор, я ещё раз говорю тебе о своём желании пройти одновременно с тобой и с ней, не разводя сущности без необходимости," — попросил Алистер, в конце процитировав самого Искора.

"Алистер, предполагалось, что с тобой помимо Солоны отправятся Фарен и Дарриан, а Давета и Джори вообще не будет в Остагаре как таковых, поэтому их судьба решится руками Дункана, на себя взявшего за них ответственность. Алистер, тебе и Солоне, как вероятным супругам, будет нужно и важно иметь и сравнить обоюдный опыт вступления в подразделение Стражей с последующим присоединением к общности Серых," — пояснил побратим, получив в ответ молчаливо-насупленное согласие с милым букетом из возмущений, смущений, предвкушений и прочих ощущений.

— Здравия всем! Рядовой серых Искор.

— Здравия, мастер серых Авернус, — первым ответил Искор, подавая пример для остальных, точно также поприветствовавших новоприбывшего с пристальным и цепким взглядом.

— Рекрут серых Элисса, рекрут серых Середа, рекрут серых Фарен, рекрут серых Лина, рекрут серых Дарриан, — поимённо поприветствовал всех бодрый мастер, намеренно упуская фамилии. — И рекруту серых Мавру тоже привет, — подмигнул Авернус умному мабари, со смешной опасливостью принюхивавшемуся к впервые увиденным грифонам и богатому на запахи учёному человеку, которого никто не боялся и который не внушал страх.

Все ещё при появлении грифонов повыскакивали из-за стола, а Искор быстро и почти незаметно убрал все табуреты, стол тоже — магия осталась висеть силовой плоскостью. Сейчас вот поочерёдно молодёжь пожали крепкую руку прошедшегося вдоль ряда престарелого человека на вид слегка за шестьдесят. Ферелденский магистр Авернус в личном могуществе ныне превосходил своего коллегу — тевинтерского магистра Данариуса, с которым торговал загадочный мастер Аурикс — личина Искора.

— Не будем ходить вокруг да около. Фиал и пиала для питомцев. Фиал для рекрутов-стражей. Фиал и ритуальный набор Серых из священного серебра и крови — кубок и нож, — выставлял он на стол из небольшой поясной сумки. Серебряный кубок отличался наличием ореола магии и толстой ножкой с инкрустированными в неё каменьями по образу и подобию вставленного у него в посох. Нож походил на обоюдоострый столовый прибор для сыра и масла, обогащённый магически светящейся гравировкой.

— Эльфы, дварфы, человек и полуэльф напротив, — показывая руками, распределил Авернус всех вокруг стола.

Дождавшись, когда все встанут ровненько по кругу, Авернус провозгласил девиз:

— Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития.

Как и обещал, Искор первым подал пример: налил себе из фиала в кубок красно-чёрную субстанцию, порезал ножом правую ладонь, пролил своей крови до зажигания верхнего кольца камней на ножке кубка, переложил нож из левой руки в правую; наблюдая заживление пореза, перемешал лезвием слева к себе и направо к верху до свечения второго ряда камней; взялся за ножку кубка.

— Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития, — внятно и торжественно произнёс Искор.

И черноокий махом опорожнил сосуд, опёршись правой рукой о магическую столешницу — от питья его пошатнуло. У самого Искора и у Авернуса вспыхнули серебром глаза и разом потухли — к полуэльфу зримо вернулась розовощекость с заметным смягчением заострённости черт лица при изменении строения глаза до белизны белка и младенчески-синего цвета радужки. Приготовившийся Искор в полноте прочувствовал внутри себя — скверна плесневеет магией, как сама до того осквернила её вместе с плотью. Чародей ощутил возвращение былого контроля над собственной магией и совершенно счастливо улыбнулся этому факту — дотерпел! Хотя подготовленный иммунитет целителя сам бы к концу года очистил организм от скверны, а теперь Искор контролируемо пропишет её в кишках, пока не удастся раскрыть её, разложив на составляющие Свет и Тьму по примеру мастера Авернуса.

Авернус повернул всё ещё светящийся орденский символ так, что фиал с эликсиром Посвящения да проявившие свойство самоочищения ритуальные кубок и нож оказались перед Фареном, стоявшим по правую руку от Рокфора. Дварф повторил:

— Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития, — не понимая смысла, Фарен браво повторил орденский девиз и опрокинул кубок в себя.

Кряжистого дварфа тоже шатнуло от питья. Глаза полыхнули серебром и у самого Фарена, и у Искора, и у Авернуса. Далее — Середа, Лина, Дарриан, Элисса. Когда все испили квинтэссенции крови и скверны, Авернус убрал лишнее с импровизированного стола и взял соседей за руки, инициировав создание круга общности и ознаменовав преемственность поколений.

— Присоединяйтесь к Ордену Серых, сотрудники и соратники. В единстве — сила. Объединяйтесь сознаниями в познаниях, братья и сёстры. В силе единства — успех. Мы возлагаем на себя обязательства выявлять и уничтожать врагов мира, балансируя Серыми между Светом и Тьмой. Мы служим по совести, живя с надеждой, верой, любовью. Мы образуем в содружестве связи и память. Да Здравствует Орден Серых!

С первым предложением призрачно-синеватый Заклинательный Огонь охватил фигуру ведущего Авернуса. На втором язычки пламени побежали с его рук поджигать остальных, стремительно охватив весь круг на третьем предложении. На четвёртом полыхнул настольный глиф, охваченный замкнутым кругом и объединивший всех вокруг. Искор с Алистером уже испытывал объединение, сейчас произошло нечто подобное, заразившее всех единым порывом возложить, служить, жить, образовать — вусмерть надоевший Рокфору неустанный Зов Скверны совсем притих и заменился ритмом бившихся в унисон сердец.

"Да Здравствует Орден Серых!" — ликующе возвестил хор мыслей-голосов в семи восторженных головах. Знания от ведущего Авернуса стали всеобъемлюще передаваться его ведомым — слова про связь следует понимать буквально: развиваемая способность чувствовать друг друга и общаться без слов подобно таковой способности у порождений тьмы при сохранении возможностей Стражей, но без неотвратимой пагубности Зова Скверны и порождаемого ею безумия и страданий от ночных кошмаров.

— Поздравляю, брат Искор Грей. Назначаю тебя офицером Ордена Серых и принимаю в подмастерья, — торжественно произнёс Авернус. — Одним словом — командор!

Словно и нет никакого силового круга по центру, престарелый подошёл к молодому и одел медальон с символом триединства на серебряно-сильверитовой цепочке с плетением колос из вставленных друг в друга согнутых колец. Общность из семерых понимала, за какие заслуги награда и что дальше. Настала очередь офицера принимать новиков.

— Поздравляю, сестра Элисса Кусланд, отныне ты новик Ордена Серых, — произнёс Искор, одевая схожий медальон.

Общность ощутила добросердечное тепло офицера и в целом светлый коктейль эмоций новика. Все узнали о свойствах артефакта: сам медальон представлял собой персональный регулятор климата для комфортного полёта в стуже Морозных Гор или хождения близь пленённых дварфами лавовых рек; варьирующаяся по длине цепочка надёжно прилипала к телу для укрепления и защиты его связи с душой во спасение от одержимости и произвола сомниари. Для рядовых медальон оснащается стандартным слотом под рунные камни, сам по себе повышал психическую и физическую сопротивляемости — это показатели у офицерской регалии вдвое выше при дополнении регенерацией плоти и энергии для постепенного восстановления без траты соответствующих зелий. Искор всё ещё колебался, какое сдвоенное совершенство вставить в свой орденский амулет: либо руну-двеомер, помогающую отражать враждебную магию; либо руну защиты, при ношении на теле укрепляющую натуральную кожу до свойств шкуры, особо выделанной под доспех; либо импульсную руну для ускорения выполнения любых действий; либо руну доблести, которая на пару капелек в комплексе улучшает характеристики носителя; либо пластинку с комбинацией из пары глифов заклинаний Умиротворяющей и Героической Аур для сочетания с другими типами подобной магии при личном колдовстве — создание именно такой пластинки из чистого рунного камня потребует поистине виртуозного обращения с магией!

— Замечательно. Я от себя поздравляю всех вас со вступлением в Орден Серых! — Авернус излучал довольство и гордость, а также предвкушение того, как займётся передачей опыта и знаний новому поколению, поскольку на примере прошлых обкаток он уяснил важность обучения других для углубления собственного понимания.

— Благодарим, мастер Авернус, — хором ответила молодёжь, ещё не утратив заветное чувство единства.

— Остался Мавр. Прошу, новик Элисса, питомец должен испить из твоих рук, пока я совершаю ритуальное таинство установки между вами соответствующей связи.

— Да, мастер Авернус, — просияла девушка, обожавшая своего пса.

Объявший хозяйку и питомца Заклинательный Огонь оказался зелёным на манер Завесного Пламени, прожёгшего подчинённую связь, подобную той, как помнил Искор по памяти о прошлом мире, какая устанавливается между магом и его фамильяром. Элисса даже расплакалась от ощущения безграничной преданности Мавра и его незамысловатых эмоций. Меж тем Авернус продолжил:

— Серые! В ордене почитается каждое новолуние и полнолуние, этими ночами и каждую третью ночь после них всем будет сниться Пик Солдата для различных мероприятий, докладов или отчётов. В наш домен в Тени вам можно переходить из своего сновидения в любую ночь — обучение этому часть становления рядовым Серым. Солнцестояниям мы отдаём дань уважения, расцвечивая своим участием в общих народных гуляниях. Главные и священные праздники Ордена Серых — это дни Весеннего и Осеннего Равноденствий. Мы не будем устраивать пиры во время Мора, но ближайшую дату двадцать третьего парвулиса отметим подобающе, надеюсь, всем составом.

Авернус давно не говорил столь много да перед такой восторженной публикой, отчего слегка смущался, алея.

— Время нынче дорого, Серые, прошу новиков совершить выбор грифона для полётов на ближайший месяц. Орлиный подвид для воздушного маневрирования — некогда был излюблен эльфами-стражами, кошачий подвид для помощи пешим — таких всегда предпочитали дварфы-стражи. Оба подвида одинаково хорошо поднимают грузы до трёхсот фунтов. С моим заклинанием Групповой Рекреации мы совершим перелёт в один присест, так что готовьтесь. Командор Искор, отойдём к костру.

Искор кивнул. Следуя ночной договорённости, молодой чародей сосредоточенно, но не с первого раза зажёг на ладонях стихийный огонь — чистый и осквернённый. Затем повторил с Завесным Пламенем и Заклинательным Огнём, каждый раз меняя осквернённую ладонь. Во всех трёх случаях рыжина, зелень, синева от осквернённой магии приобретали явственно гнилостные оттенки — трудно описать точнее! Авернус же показал то, к чему подмастерью следовало стремиться: на левой ладони запылала белизна, а на правой схожим образом заколыхалось пламя из тьмы — воплощённые в магии метафизические понятия разили уравновешивающими друг друга эманациями ангелов и демонов. Далее последовала череда Глифов Нейтрализации.

Элисса была занята своим Мавром, оба эльфа обнимали понравившихся орлиных грифонов, а до дрожи в коленях боявшиеся взлетать дварфы пытались хоть погладить дымчатую шерсть и перья кошачьих грифонов, интуитивно выбрав себе особей своего пола — магия Авернуса смиряла первое поколение от диких родителей, ранее обитавших в тенистой гуще самых северных джунглей и в горах за хребтом на диком западе Тедаса. Поэтому за магическими занятиями и тихими переговорами никто не следил.

Кстати, тотемист давно уже проявил смекалку, облачив свою проекцию в инкарнум для имитации в Тени мастера Аурикса рядом с собой. Однако Искор отказался обманывать дорогого для себя человека, при всех своих недостатках показавшего героический пример самоотверженности. В качестве мастера Аурикса он сдюжил экзамен своей личной силы, помогая Авернусу создать в Тени орденский домен сновидений с привязкой к Пику Солдата — улучшенная копия крепости получилась хоть куда! Туда этой зимой он и отправил своего "протеже", при том последнем посещении Авернуса поручив учёному обучать молодь всему, как в своё время Освин Литрикс получил поручение от зеркально-металлического дракона Ворелкиара поступить в подчинение к некоему отроку Искору Грею (так звучит слово Серый на одном из наречий для облагораживания клички в фамилию). Собственно, после того плодотворного зимнего вечера с известием о начале прорыва Архитектора в темницу Уртемиэля мастер Аурикс и отправился с той же новостью на свои последние встречи с торговыми партнёрами Данариусом и Варриком.

К слову, именно проекция Искора в твердотельной оболочке из инкарнума в большинстве случаев выполняла рутинную варку зелий, заготавливая впрок сотни бутылок — всегда на виду у дозорных, запускаемых в Башню Ишала, пока сам чародей лично проводил длительное таинство в секретной лаборатории за ложной стенкой в платяном шкафу, в котором расширил внутреннее пространство в сотню раз благодаря неограниченному и безраздельному пользованию древним эльфийским магическим кругом в своей "спальне" наверху жилой башни.

Естественно, венцом самообучения на мистического целителя в практической среде Санатория Форта Джайнен стало взращивание — собственных клонов. Сперва из тканей волка и ворона, а после зверей и птиц пришёл черёд человека, эльфа, полуэльфа, дракончика в яйце. Когда Искор в последний раз примеривал бездушную оболочку, признавая готовой, то применял с рождения имевшееся умение, делая плоть металлически твёрдой, а потом превращал в обычную статую с другим обликом при помощи глухого панциря заклятья Каменного Доспеха, усовершенствованного на основе опыта работы с фигурой Эленай Зиновии и стихийным саркофагом для пня со спящим духом Древня под фундаментом древней эльфийский горной крепости с современным названием Скайхолд.

Безусловно, родное тело всегда лучше, но в Тедасе нет металлических драконов, чтобы зачать новое тело для души Искора, потому на смену клонам он весной совершил таинство зарождения жизни. Ещё подростком он из лириума и псикарнума создал, среди прочих, долговечный кристалл со взрослым женским началом. Параллельно с клонированием плоти Искор проводил серию экспериментов по клонированию души из эссенции, в итоге сумев это сделать частично, когда в кристалле псикарнума прорастил энергетический узел, копируя малую чакру из рук. И вот, оборудовав секретную лабораторию в Башне Ишала и собрав своё семя, чародей сменил пол и за семь ночных часов взрастил в своём чреве семинедельного зародыша. Потом из колбы в чан — одушевлённое тело двадцатилетнего дылды удалось вырастить за три месяца.

Эидолон — так в другом мире называется результат соответствующего высшего заклинания по дублированию самого себя. Можно было бы обойтись исключительно своим семенем, но тогда результат прожил бы от силы сутки вместо многих лет здравия. Пусть первый эидолон у Искора получился посредственностью в плане сил и способностей, зато сей дубликат свободен в рамках воли своего создателя и без нужды представляет собой всё ту же статую, самостоятельно упаковывающуюся в каменный панцирь.

Искор кое-что знал про параллельное восприятие двух тел и два потока сознания для разных задач, напрягаясь для чего-то подобного при использовании переложенного из другого мира заклятья Проекция. Возможно, когда-нибудь в далёком-далёком будущем придётся всерьёз задуматься о подобном. А пока эидолон — это идеальный ассистент с абсолютной и непоколебимой преданностью создателю плюс запасное вместилище для своего духа, на всякий случай. Применение для эидолона как у личного усмирённого: агрегирование информации от трёх Литриксов, бухгалтерия и документооборот, добыча ресурсов и рутина. Собственно, прямо сейчас эидолон в том самом шкафу наверху Башни Ишала заделался прядильщиком — ткал из паучьего шёлка такие же сюрко, как на командоре Искоре, только этим утром поверх своих чёрных одежд принарядившегося стильной серостью — сам цвет как герб. Между прочим, король Кайлан заплатил за этот предмет мебели сто соверенов! Даже Ульдред обманулся, когда осматривал, вынося вердикт о волшебстве платяного шкафа, который всего за десять минут освежающе отпаривал все повешенные вещи, собирая грязь в сухие комья, выпадавшие при открытии дверок. Все офицеры и солдаты пользовались теперь тем шкафом для лёгкой и качественной очистки своих шмоток — при виде этого громоздкого произведения искусства мысли о его перестановке быстренько исчезали.

Зачем так изгаляться?

Сами демоны виспов обломят от творящегося в уме Архидемона. Небезызвестное порождение тьмы с именем Архитектор активным образом хозяйничает вокруг да около. Таинственная Флемет какими-то своими интересами в Пятом Море мутит воду прорицаний. Кроме них ещё сомниари Фелассан фокусирует своё пристальное внимание на Ферелдене. А также многие другие сильные мира сего так или иначе следят за развитием местных событий — поневоле озадачишься способами отвлечения огня и путями отхода. Тедас уже стал родным миром для ещё яйцом попавшего сюда металлического дракона, помнящего своё прошлое бытие в другом мире и здесь теперь дующий на холодное.

Души тех же Архидемонов при убийстве их громоздкой телесной оболочки занимают посредством скверны тело бездушного порождения тьмы и воссоздают себя. Именно по этой причине Думат разбойничал почти два века кряду, пока убийца из Серых Стражей не принял в своё осквернённое тело вторую душу: коллизия то ли обе души уничтожила, то ли вытолкнула их за пределы Мира. А самая страшная тайна Ордена Серых Стражей ведёт себя хуже и бесцеремонней: Сетий Амладарис, Проводник Хора Тишины с псевдонимом Корифей, Верховный Жрец Древнего Бога-Дракона Думата, многие века томится усыплённым в засекреченной тюрьме, поскольку его не могут убить даже серые стражи — согласно просмотренным шпионом Аэллоном совершенно секретным архивным журналам это человеческое существо просто вышвыривало родную душу из насильно занимаемого им осквернённого тела, развив заклинание Раб Крови до Рабов Скверны с особенной уязвимостью у магов.

В связи с этим Искору оставалось надеялся, что для охранения Ордена Серых от жути Корифея хватит комплекса предпринятых мер: модернизированный ритуал Посвящения, амулетная цепочка, связи с содружеством, индивидуальные узы и питомцы, обучение пользованию скверны... И пророчица Эленай Зиновия, и этот более древний неумирающий тевинтерский магистр Сетий, и современные одиозные тевинтерские магистры Данариус с Аврелианом — все они мечтают стать богами, тем самым являя собой угрожающий всем противовес гнилой и лживой Церкви. Особо следовало помнить о тех, кто за океаном — сплошная головная боль...

Глава 11, субординация.

— Ты слишком напряжена, Элисса, расслабься, — посоветовал Искор, довольным жизнью восседая на стелющимся борнто. Теперь ему более чем хватило контроля над своей магией, чтобы захватить инкарнумом субстанцию Тени и сформировать из этой смеси квази-реальное седло со всей положенной упряжью для удобства верховой езды.

— Я их всех чувствую, Искор, это дико напрягает, — сквозь зубы сдержанно пожаловалась девушка, тиская рукоять меча. Бежавший рядом с её бронто мабари тоже порыкивал, когда они всего в нескольких сотнях ярдах огибали порождений тьмы, отрядами и толпами стекающихся к Остагару. Новые переживания затмили дневные.

— Касательно наших. Достаточно переключить внимание, и ощущения сами потускнеют, пока вновь не сосредоточишься. А находящиеся поблизости порождения тьмы и скверна всегда будут зудеть — наша миссия в их уничтожении. Не оголтело, но эффективно, — спокойно говорил Искор, смекнув прямо на обратном пути зачаровать чистый рунный камень и применить заклинание Умиротворяющей Ауры, чтобы первой внедрять Героическую Ауру, воздействующую на союзников для оказания им магической помощи в атаках и защите. — Поэтому я и говорю тебе — расслабься. Перестань воспринимать это за немедленную или непосредственную угрозу, Элисса, тогда инстинкты успокоятся и восприятие притупится.

— Это слабо помогает, командор Искор, лучше сосредоточься на помощи новику, — язвительно упрекнула Элисса, осуждающе косясь на производство рун и не зная, что глифы прожигать на порядок труднее.

— А я чем занимаюсь, по-твоему? Элисса, подумай лучше о том, как в условиях регентства Логейна быстро и корректно отмежевать от королевства всю троицу юго-западных эрлингов, — спокойно отозвался Искор, разбивший трудную задачку на элементы, реализация и сцепка которых всего лишь удлинит процесс до двадцати-тридцати минут.

— Так вот как ты заботишься о "родном королевстве" — разваливаешь! — Воскликнула нервничающая девушка, слишком многое пережившая в сжатые сроки.

— Если хочется подраться и в туалет, то так и скажи, Элисса, а не строй из себя оголтелую патриотку. Вон как раз девятнадцать штук — шинкуй и писай, я потом тебя подлечу и подмою, — заверил Искор, с прятавшейся в глубине глаз смешинкой искоса глянув на покрасневшую девицу. Не время и не место быть металлическим.

— Дурак!

— Профессиональный лекарь, который ухаживал за сотнями лежачих пациентов обоего пола, Элисса, и для которого нужды твоего тела яснее, чем тебе самой. Так, например, для меня не секрет, что твои трусики натирают и потому малопригодны для верховой езды, а ты мне даже спасибо не сказала за седло, идеально подогнанное под твою сочную попку, — укорил Искор вогнанную им в краску благородную девицу.

Слова опытного офицера сделали своё дело. Более десяти минут Элисса ехала с громким молчанием, сопя и дуясь на провожатого, пока их бронто не проехали очередную группу порождений тьмы в прямой видимости, а она их заметила лишь взглядом. Стоило новоиспечённому новику Серых вновь помыслить о порождениях тьмы и скверне, как она тут же ощутила вторую группу по другую сторону и третью, что с отставанием бежала за ними — обычные серые стражи месяцы достигают подобной чувствительности.

— Ну, полно вокруг порождений тьмы, Элисса, так что теперь, ложиться и помирать? В Подземье они кишмя кишат, а наверху жизнь бьёт ключом, — констатировал Искор, чутко среагировав на смену настроения девушки. — На самом деле, Элисса, не надо терпеть, я хотя бы взгляну на те самые трусики во время перевязки, — открыто улыбнулся чародей-инкарнат, как прелестной девушке, так и тому, что стабилизировать и внедрить в рунный камень обе печати с аурными заклинаниями сумел лишь вливанием в эту заколдовываемую пластинку одной квинтэссенции души из четырёх ныне имевшихся у него после всех изнурительных самоистязаний-тренировок.

— Только сунь нос — расквашу! — Разгневалась Элисса.

— Какая краля недотрога, аха-ха-ха!

Словно и нет в этом наводящем тихий ужас дремучем лесу всяких омерзительных и страшных порождений тьмы, Искор раскованно рассмеялся, употребив любимое словечко её брата Фергюса, восемь лет назад уплывшего из Хайевера в Киркволл для приятельского рейда по бабам, но не успел доплыть, как встретил суженную, по уши втрескавшись в Ориану, впервые им увиденную в кабинете первого чародея Джендрика. Да, в этот шикарный бюст грех было не влюбиться, у Элиссы он был на размер меньше и вообще прятался сейчас за тугой повязкой, не идущей на пользу титькам, особенно таким приятно наливным — такие Искор особенно любил лицезреть и щупать.

— Озабоченный придурок, — ругнулась знатная особа, остерёгшаяся материться.

— Так о тебе забочусь же, прелестница. Вот, голубка, — двусмысленно произнёс маг, создавая на ладони водяную птицу и подбрасывая её в планирующий полёт до башки соседнего бронто. — Возьми её и сожми кулак, Элисса, водяной элементит освежит тебя и подчистую заберёт с собой всю испущенную влагу. Заклинание это специально придумано на подобные ситуации. Ну, же, попробуй, а я тебе дам такую же жевательную конфету-тянучку из местной живицы и нуги, — соблазнял парень, достав из подсумка две вкусные штучки. — Мм-м...

— Пфр!

То ли фыркнула, то ли рыкнула девица, сообразившая, что выглядит маленькой девочкой, с которой и разговаривают как с маленькой девочкой. Выброшенная вперёд рука задушила водяную птичку, только того и ждавшую, чтобы затечь в рукав, приятно пощекотав подмышкой. Элисса ещё пуще покраснела и сглотнула, насупившись волком на то, как с сапога спрыгивает желтоватый барсук. Конфету она поймала и зажевала так, словно умертвляет своего злейшего врага. Искор знал, чем соблазнять, так что удивительный и приятный вкус смягчил девичью мордашку до простой угрюмости.

— Что должна сказать хорошая девочка? — Картинно выгнул бровь молодой человек, когда обе жевательные конфеты совсем рассосались. И он круто ошибся!

— Иди нахуй, — огрызнулась Элисса, не только и не сколько из охватившего её подросткового желания поступить наперекор удушливому давлению обстоятельств.

Искор честно не понял женской логики, ведь он всё делал для неё хорошее. Даже подумал, что напортачил с Умиротворяющей Аурой в пластинке, уже вставленной в Амулет Серых и тянущей ману. Лишь толика ясновиденья пролила свет на мотивацию. Офицеру спускать грубость новика было никак нельзя. И бронто под Элиссой в какой-то момент просто исчез, а сама она... Успела представить, как зубодробительно стукнулась лицом о камень, не успев выставить руки или опустить забрало своего шлема. На самом же деле нос и губы остановились в волосе от камня — Силовое Поле сковало спесивую строптивицу в неудобной позе, мягко говоря. Искор сдержанно подождал, пока рассудок Элиссы всплывёт над ситуацией, а потом телекинезом... Не вздёрнул, как нашкодившего щенка, но деликатно перевернул и положил на спину — парализованной.

Металлическим голосом да щедро добавив стали во взгляд, молодой дракон в едва ли отличимом от людского облике полуэльфа сдержанно заговорил:

— Я командор, а ты новик, Элисса, впредь фильтруй поведение. Я не издевался над тобой, а искренне помогал сжиться с чувством собственной осквернённости. Сейчас тоже будет терапия, жёсткая до жестокости, тобою же выбранной, как плохой девочкой вместо хорошей. Сзади бегут порождения тьмы, их нельзя вывести на Остагар. Вымести на них всю свою боль и злость. И за выбитые зубы, и за смерть несостоявшегося любовника, и за предательское убийство родителей — за всё. Я не буду вмешиваться в этот твой бой, но я тебя исцелю и взбодрю, когда ты станешь полутрупом, Элисса, а потом ещё и ещё столько раз, сколько потребуется, пока я не увижу, что ты рубишься осознанно и хладнокровно... И не считай этот способ каким-то особенным чисто для твоей дрессуры. Я схожим образом тренировал корпус из двухсот курсантов, немногим более двух месяцев и за мой счёт живших в Башне Ишала да защищавших Остагарское ущелье, пока не подошёл игрушечный батальон королевской армии. Представь себе, эти крестьянские юноши шестнадцати-двадцати лет не хотели передислоцироваться отсюда, а перед их присягой были устроены соревнования, на которых вчерашние пастушки и пахари почти поголовно победили обученных и отслуживших несколько лет солдат — лучшие справились с вдвое более старшими ветеранами. Так что не обольщайся на свой счёт, новик, сейчас и ты тоже на себе познаешь, что значит воевать в компании с профессиональным целителем.

И действительно Искор на своём призванном из Тени бронто оказался безынтересен толпе порождений тьмы, накинувшихся на Элиссу, освобождённую за полминуты до столкновения с первым гарлоком, бегущим с оглоблей наперевес. Командор оставался глух ко всем крикам и мольбам, с болью в сердце наблюдая, как достаётся окружённой девице, мнившей себя воином-щитоносцем. Это и для него самого был экзамен на профпригодность в тепличных условиях — осквернённая магия отлично срабатывала для исцеления ритуально осквернённой плоти.

Наложенный Глиф Хранителя Жизни сработал автоматически, направив всю вложенную в него магию с эссенцией на стопроцентное исцеление, взбодрив как после разминки поутру. Многочисленные повреждения доспехов продолжили накапливаться, всё больше мешая и становясь прорехами для ударов. В одну из таких дыр на спине и попало копьё, в мускулистых руках генлока проткнувшее насквозь. Направив посох, Искор устроил вокруг окружённой воительницы Телекинетический Взрыв, разбросавший всех не хуже Поля Отталкивания. Телекинезом же выдернув копьё вперёд, мистический целитель совершил левой рукой замысловатый жест, после которого Элиссу охватил плотный голубоватый туман Лечения, словно бы всосавшегося в дыру в туловище и за несколько ударов сердца восстановившего полное здоровье и бодрость. Не успела воительница и пары вздохов сделать, как на неё уже вновь набросились со всех сторон.

На третий раз тоже сработал Глиф Хранителя Жизни, вернувшего на место требуху, вывалившуюся из распоротого живота. Искор всё-таки подыгрывал Элиссе, при помощи телекинеза чуть корректируя рубящие удары порождений тьмы, нацеливавшихся на шею — сейчас о возрождении после смерти речи и быть не может. И если после отлёта грифонов воительница не сообразила об исключительно дальнобойных атаках с их спин, то уж теперь-то она всяко уразумела про арбалет. По крайней мере, в четвёртый раз Искору пришлось применять мощную комбинацию из Глифов Парализации и Отталкивания, чтобы приостановить нападающих на время телекинетического выдёргивания стрел и всякого рода заточек — жаждущие крови порождения тьмы не могли пробраться через своих же, магией надёжно зафиксированных в пространстве на удалении более дюжины шагов.

После восьмого предсмертного состояния и более чем трёх десятков зарубленных порождений тьмы Элисса осознала, что всё было сказано всерьёз: исцеления будут продолжаться вновь и вновь до тех пор, пока она не начнёт сражаться с холодной головой, никакие извинения и мольбы не принимались заиндевелым командором, просто-напросто отводившим свой бронто, когда она бросалась в его сторону. А ещё воительница на собственной шкуре познала, что значит превращение доспехов в лохмотья, а ещё как действуют обычные заклинания типа Лечения для немедленного приживления отрубленной руки или Восстановления для заживления нескольких тяжёлых ран за десять-двадцать ударов сердца. Ей повезло с тем, что шаманы не ввязывались в попутные сражения, сберегая себя и силы на сражение при Остагаре.

На одиннадцатом Элисса вновь разозлилась до состояния берсеркера, зато на четырнадцатом билась отстранённо, неожиданно провалившись в знаменитый воинский транс, игнорирующий даже серьёзные ранения типа рассечения бедра до кости или отсутствия половины скальпа на оцарапанной черепной коробке. Воительница только и знала, что вертелась с фамильным щитом и мечом посередь предсказуемых порождений тьмы.

Ох, если бы только Искор-весенний увидел Искора-осеннего, то ужаснулся бы от того, насколько скверна ожесточила милого юношу. Как в цензурном варианте говорит народная молва, в чужом глазу соринку замечаешь, в своём бревна не видишь.

Элисса сразу прекратила бесполезно тратить силы, когда все порождения тьмы вокруг неё вдруг исторгли фонтаны гнилой крови и скривились на земле сломанными куклами — это Искор влил в посох истрачиваемую квинтэссенцию души и жахнул массовый вариант заклятья Группового Ранения, охватившего круг порядка ста футов радиусом. И воительница поворачивалась вслед за бронто, меланхолично топтавшего павших и многими местами ещё дёргавшихся порождений тьмы, пока его всадник применял какую-то магию — улучшенное эссенциями заклятье Воронка Смерти вытягивало из более чем четырёх сотен полутрупов ману и доило оживлявшие их осквернённую плоть спиритические энергии для восполнения ранее потраченных инкарнатом эссенций души. Как по команде, сбегавшиеся сюда порождения тьмы рассыпались одиночками и порскнули огибать свою погибель — на Остагар!

— Раздевайся, — глухо бросил командор.

— Есть, сэр, — хрипловато ответила внимательно следившая за ним.

— Ты стесняешься трупов? — Уронил кажущийся бессердечным командор, ловко приземлившийся на ноги, когда его чавкавший конечностями бронто исчез под ним.

— Нет, сэр, — обнажилась воительница, из которой вытравили эмоции, оголив боевые инстинкты и рефлексы. Вдруг появившийся рядом водяной горб по пояс высотой в один приём отмыл девушку и её шмотки.

— Пей, пока не остановлю, — взболтнув, протянул командор одну из фляг с наваристо густым и горьковатым бульоном со взвесью чего-то меленько порубленного. — Хватит, ложись сюда на спину, — приказал Искор, извлёкший из поясной сумки и увеличивший кушетку, от своей белизны смотревшуюся тут абсолютно неуместно.

Когда многократно израненная и подлеченная девушка легла, целитель щедро зачерпнул из баночки лечебной мази и принялся профессионально втирать её в тело, начав с мест отрубания ведущей правой руки при периодическом обмазывании живота, от которого по телу расходилось расслабляюще приятное тепло — подстёгиваемая пищеварительная система наполняла кровь питательными элементами для восполнения экстремального магического влияния. Без мануальной терапии и подпитки организм бы не выдержал последствий сего испытания — дрёма грозилась свалиться в кому.

Основательный массаж прямо посреди поля битвы продлился, как и само сражение, около часа: мази чередовались с маслами, пощипывавшими кожу в местах ранений, а втёртый бальзам согрел лучше овчинного полушубка. Совершенно никаких следов ранений не осталось, а телосложение заметно улучшилось — это в мыслях отметила сама Элисса при осмотре себя в неотличимом от настоящего ледяном зеркале. Она не заметила результатов опытов, исподволь произведённых над телами порождений тьмы во время действия Лечебной Ауры: целитель тестировал придуманные им методы поражения монстров, в конечном итоге остановившись на восстановлении здорового функционирования нервной системы осквернённой плоти, чтобы шквал импульсов боли поражал их мозги — оставалось проанализировать результаты в условиях сражения.

— Забери пригодное или ценное, одевайся, — коротко приказал командор. И печально-устало выдохнул, чисто в воспитательных целях промолчав о магических свойствах выложенных им шмоток, включающих штаны, блузку, сюрко (которое, как у самого Искора, было узорчато простёгано сильверитовой нитью под кольчугу).

— Да, сэр, — новик послушно исполнила порученное, почти успев в солдатский норматив облачения.

Отвернувшийся Искор, тем временем, перевёл дух, сконцентрировался и стал подгребающими маханиями посоха аккуратно соскребать мёртвых порождений тьмы к себе, начав с самых дальних. Это куда труднее, чем отшвыривать их от себя, зато очередная тренировка для собственного развития. Сосредоточение на магии отвлекало от производимого ею ворошения тошнотворных груд гнилых тел порождений тьмы — изуродованных скверной дварфов и людей. Пародии на эльфов и косситов были слишком редки и ценны, как и шаманы, потому без лишних стычек и проволочек стягивались к Остагарской долине. И оставалось дивиться, как рейнджер Таримель пропустил сооружение катапульт, которые Архитектор уже двигал к полю битвы, что сейчас выявил на Искора шпионящий из Тени древний эльф Аэллон с новой фамилией Литрикс — позже он проследил путь до взорванных скал с наружно-тонкостенными гротами.

— Готово, сэр, — спокойным тоном доложила воительница.

Серая гамма цветов мало шла кареглазой шатенке, зато фасон по статной фигуре и модная фактура — продуманный стиль Серых. Волшебство вещей подстроило их под размеры — специально обработанный паучий шёлк ещё и сам реставрируется от лечащих заклинаний. Тепло в тонкой одежде обеспечил медальон, прилипший к телу под блузой, чьё откровенное подчёркивание женского бюста прикрывало многослойное сюрко с капюшоном, надвинутым по аристократично тонкие брови в разлёт над широковатым носом, присущим семье Кусландов и типичным для Герринов тоже. Из её прежней амуниции выжили сапоги с поножами, пояс, наручи и всякое по мелочи.

— Отходим, — кивнул Искор, уже образовавший довольно ровный круг из мертвечины.

Уменьшив и убрав кушетку, маг вышел за пределы обозначенного круга и за минуту при помощи посоха с одной из двух оставшихся квинтэссенцией души в качестве медиатора и усилителя применил переложенное по памяти из другого мира заклинание Орда Слуг, превратившее в оных тридцать шесть мелких спиритов, начавших массовый перебор трофеев — всё мало-мальски магическое и ценное стаскивалось к Искору. Минут за десять магия отработала, выполнив предназначение, и чародей после непродолжительной подготовки применил мистическое заклинание из своего арсенала, но у него не вышло получить молочную пену нейтрализованной скверны, как получалось у Алистера. Пока не вышло! Затем последовало телекинетическое заклинание Край Бездны: вихрь плохо управляемых энергий зримо болтался туда-сюда, грозясь совсем выйти из-под контроля и разбушеваться на чрезмерно огромной территории, но дело нужное выполнил — навалил по центру круга кучу из трупов и дерьмового снаряжения. Правда, выдранные из почвы камни пришлось откатывать в ручном режиме, прежде чем палить порождений тьмы — пару специально отваленных в сторонку трупов чародей превратил в червей для рекультивации почв. Девять пар рук от применённого через посох заклинания Рука Мага благополучно сложили в суму сперва кучку трофеев близь Искора, а потом подчищенный магическим огнём металл из кучи чёрно-скверного пепла, жрать который поползла солидная волна скверных червяков тьмы.

— Залазь и поехали, новик. Приказываю думать над вариантами провозглашения независимости от Ферелдена трёх юго-западных эрлингов и доложить мне их завтра, в противном случае я рекрутирую другого человека из знати для взаимодействия с дворянством, а глупого волчонка сошлю куковать в Пик Солдата.

— Да, сэр, — как от пощёчины дёрнулась Элисса от отцовского "волчонка". Благородная девица привыкла приказывать, столь грубое подчинение коробило её.

Долгая получилась задержка — вечер разгорался. Алистер со своим отрядом в это время был примерно в пешем получасе от развалин Остагара, а Искору с Элиссой из-за обилия на пути порождений тьмы ещё добрых два часа их объезжать на вновь вызванной из Тени паре бронто, сразу с упряжью и осёдланных. В самый раз, чтобы Дункан не стал дожидаться отстающих и в преддверии грандиозной битвы провёл ритуал с уже имевшимися рекрутами. Как и провидел Искор, наблюдавший за побратимом при помощи ясновиденья, первым глотнувший из кубка Давет сдох, а молодожён Джори отказался пить кровь порождений тьмы и был зарублен лично Дунканом — упавшая и потерявшая сознание Солона всё-таки выкарабкалась!

— Сэр Искор, извините меня, пожалуйста, я вела себя недостойно, — смиренно попросила прощения Элисса, когда Искор завершил заниматься магией.

— Заслужи, — коротко ответил ей Искор, убирая рунный камень, только что зачарованный для Алистера. Хотелось бы двойной печатью заклинания Миазмы, магией энтропии придающей ауре вонючие свойства, существенно ослабляющие и замедляющие всех врагов в радиусе около десяти шагов, но амбре будут ощущать и просто недружелюбно настроенные, а для поддержания вложенного заклинания в полной мере нужно порядочно маны, так что чародей обошёлся уплотнённой нейтральной эссенцией из Тени и двойной руной доблести, оказывающей на носителя комплексное улучшающее воздействие — суммарный эффект получился как от трёх.

Элисса приняла справедливое условие. Действительно сама виновата, вспылив на ровном месте от воспоминаний о Даиррене, благородно пожертвовавшим собой для защиты любовницы, стыдливо натягивавшей грёбанные трусы, пока вероломно проникшие в спальню враги расправлялись с любовником, издевательски похабно осмеивая голую парочку. Спрашивать про умопомрачительную осведомлённость Искора она не решилась — как-нибудь в другой раз. Как думала и чувствовала Элисса, ей со стыда впору было действительно лечь и сдохнуть... Внезапно Искор как-то странно позвал её:

— Да, сэр?

— Запоминай. Этот сигнал, новик, — произнёс командор, повторив "дёрганье" за установленную на ритуале связь, — в грядущей битве будет означать приказ к отступлению, которое ты организуешь от моего имени и полномочий. Твоей задачей на протяжении сражения будет только таскание критически раненных или полумёртвых офицеров королевского батальона к спиритической целительнице Винн за аркой. Один полковник, два капитана, десять лейтенантов, полста сержантов — в таком порядке и никого более. В этом подсумке сто аптечек и мел для пометок единожды оттащенных. Когда отволочёшь офицера лечиться во второй раз, то по месту выдашь аптечку и мой приказ — перевязываться и набираться сил с пайками и водой до следующего распоряжения. Когда я подам тебе этот сигнал, — ещё раз повторил Искор, — то ты, все офицеры, маги и храмовники спешно отступаете из Остагарского ущелья, а все церковники до единого должны остаться у арки, помогая рядовым. Предполагается, что стихийный маг стужи Шерий перегородит узкий проход Стеной Льда, дав бежать остальным, а передохнувшие и подлеченные станут кордоном для следующих попятам порождений тьмы, но если это не удастся и вместо своих на вас попрут монстры, тогда все отступившие и ты сама без боя спасайтесь через Дварфский Перевал в сторону Зимовахтенной Башни, двигаясь напрямик без выхода на Имперский Тракт. Повтори приказы, новик Элисса.

Поймавшая и пристегнувшая волшебную сумочку воительница послушно повторила.

— Почему офицеров, новик?

— Не знаю, — пересохшим ртом ответила Элисса, боясь своей же догадки и ещё больше самого своего спутника, от одного взгляда которого бегали мурашки.

— Офицеров трудней искать и дольше готовить, чем рядовых. Выжившие офицеры сколотят ещё один батальон, а выжившие рядовые разбегутся и глупо сдохнут.

Вопреки накрапывавшему дождю, притормозивший Искор не спешил ускорять бронто, чтобы добраться к воротам Остагара уже после начала предбоевого военного совета, на котором из осквернённых присутствовал только Дункан, безропотно признававший всю власть за королём Кайланом. Алистер телепатически честно поторапливал и предупреждал побратима о том, что некоего "сырного командора" ждут на совещании, но дожидаться вечно не могут себе позволить.

— Здравия, сэр-сеньор Рокфор, — задиристо поприветствовала Солона, вместе с хмурящимся Алистером стоявшая у костра близь шатра Серых Стражей, все остальные обитатели которого находились сейчас в ущелье вместе с боеготовой ротой на случай внезапной атаки провокационно накапливавшейся на другом краю долины орды порождений тьмы. — А где остальные рекруты?

— Где надо, аколит Солона. Я так понимаю, ты отказываешься от приглашения Снуфлера? — Властно спросил Искор, подойдя командирской походкой с едва поспевавшей за ним Элиссой.

— Я и так еле выжила, проглотив эту

* * *

кровь порождений тьмы, чтобы тут вступать в ещё какой-то тайный орден имени вашего прозвища, сэр Искор Серый, — неприязненно выдала высокомерно глядевшая Солона, отчего огорошенная Элисса даже дважды моргнула, уставившись на нахалку, которую Алистер не смог уговорить.

— Солона, я гарантирую нулевой риск твоей жизни со здоровьем при вступлении и твоё обучение Завесному Пламени, — уверенно заявил Искор, зажигая на ладони зелёный огонь, хотя вокруг ещё были патрульные и другие излишние свидетели.

Не будь так грустно, то было бы смешно видеть, как изменилась физиономия и расширились чуть светящиеся глаза Солоны, когда заклятье высветило магию и руны, в изобилии имевшиеся у Искора и Алистера, а также у Элиссы, без труда смекнувшей, что означают выявленные на всеобщее обозрение световые ореолы и символы. Солона на фоне той же Элиссы не смотрелась — даже самой завалявшейся руны новичка она не имела при себе и вообще этому ремеслу не обучалась в пользу траты сил и времени на магическую школу Стихий. И мантия обычнейшая — снятый с ненавистного сеньора Ригби и постиранный трофей как раз сушился у костра. Солона имела представление, что такое Завесное Пламя, но в книгах из библиотеки Башни Магов речь всегда шла о факелах или фонарях, а тут ей тычут самостоятельным заклинанием! Она помнила Искора тощим мальчонкой, внёсшим смуту с первого дня своего появления и сразу ставшим объектом зависти большинства других учеников, а уж когда этой весной он раньше неё самой прошёл Истязания да сразу в ранг чародея — Солона узрела шанс.

— Такие же медальон и сюрко сразу прилагаются, — подкупающе додавил Искор, показав на Элиссу, спокойно стоявшую в летней одежде на холоде осеннего вечера. И не преминул пробежаться взглядом по привлекательно стройной фигуре воительницы — при помощи заклинания вместо подчёркнуто офицерского взгляда в лицо.

— И превращениям в лягушек ты меня тоже научишь, — победно вздёрнула носик Солона, скрежеща зубами от воспоминаний о болотной ведьме Морриган, донельзя высокомерной и самоуверенной, но хуже всего другое — мужчины перед ней трепетали!

— Пожалуйста, учись, — пожал плечами Искор. И со стороны легко и просто в один щелчок превратил Солону в лягушку, шлёпнувшуюся в лужу грязи, образовавшуюся из-за поливавшего Остагар дождя, предшествующего ливневой грозе — уж точно предсказывать погоду на сутки вперёд Искор научился замечательно.

— К-ква-а!.. — Шокировалась она. С разных сторон ей поддакнули кряканья.

Непромокаемый Алистер аж икнул, выпучив глаза на свой детский страх со времён баек для послушания конюшего из замка Редклифф. Вышколенная Элисса лишь усмехнулась, очень-очень сдержанно, а потом передёрнула плечами и обхватила себя от шальной мысли о серой мышке, вытянувшей воспоминания о гигантских крысах в кладовой родного замка, выявленных псом Мавром накануне предательства эрла Хоу.

— Ну, что ты на меня так смотришь, Снуфлер? Теперь лови и целуй свою принцессу, всё как в сказке.

— Не шути так, — угрюмо насупился побратим, ощущая настроение Искора, бывшего рожей серьёзнее некуда. Алистер не понял металлического юмора.

— Ква-а-а! — Потребовала Солона-лягушка, неуклюже переваливаясь на лапках в неспособности сбросить заклятье и омерзении от грязи, в которой оказалась.

— Брюзга, — не выдержав, широко улыбнулся Искор. И позволил себе вкусить наслаждение следующей сценкой, являя в том противоположность пугливому Алистеру.

Не видимо, а совершенно точно по-своему интерпретировав яркую эмоцию хозяйки, пёс Мавр, игриво виляя своим куцым хвостиком, подскочил к лягушке, опёрся на передние лапы и:

— Гав! Гав-гав-гав!..

От такой громкой и слюнявой теплоты проявляемых чувств лягушка плюхнулась в обморок. Словно спасая грохнувшуюся бедняжку от участи собачьей закуски, Искор жестом применил телекинез и выдернул жирную лягушку в обмороке, чтобы по дерзости или идиотизму сорвать с неё первый поцелуй.

С тут же появившейся Солоны хоть портрет маслом пиши. А уж как раздул ноздри рыжий дракон! Понарошку бесчувственную Элиссу тоже пробило на фонтан разнокалиберных эмоций, но вот её Мавр поджал уши и заскулил от непонимания накалившихся страстей.

— Позвольте обойтись без ржания, — у всех на виду сдержанно произнёс командор, внутренне веселясь от души и тем самым сбрасывая накопившееся напряжение перед выстроившимися в очередь неприятностями. — За мной, — непререкаем тоном скомандовал Искор, картинно взмахнув полой плаща, взметнувшегося за спиной быстро зашагавшего полуэльфа.

— Солона, ты в порядке? — Участливо обеспокоился Алистер, совершив самое главное — взял под локоток и повёл подружку за Искором. Лучшее решение по сравнению с мордобитием и ссорой с мерзко поступившим побратимом.

— Мгм... — дала себя повести сильно ошарашенная девушка.

— Бойтесь своих желаний, ибо они могут исполниться, — через плечо произнёс сведущий стальным гласом. Резко остановился, развернулся и дополнил, ткнув пальцем: — Солона, ты не товар, чтобы покупаться, а орден не забегаловка. Алистер, насильно мил не будешь, — упрекнул Искор, а телепатически добавил: "Алистер, стоило бы получше узнать ту, к которой липнешь: эта воспитанница Цитадели Кинлох своего первого парня в лучших традициях Башни сдала после первых же слов о побеге и тебя по прижившемуся в Башне шаблону думает заложить ради более справедливого становления старшей самой вместо бесхребетного рохли, а сейчас вот воспитанная Кругом Магов хитрюга решает по-книжному картинно зареветь, чтобы надавить слезой на жалость богатенького простофили".

Отпрянуть не отпрянул, но отлип быстро. Она тоже смекнула, что нарвалась и рискует остаться у ворчливых и бедных стариков вместо компании золотой молодёжи.

"Алистер, а теперь вот крепко задумайся над тем, какой стервой оказалась твоя Симпатия, что мигом обернулась Антипатией, и всегда помни народную мудрость — от любви до ненависти один шаг. Алистер, ты сам позволил ей собой помыкать на рейде, но подкаблучники ей не по нраву. Алистер, я тебе уже говорил, что у каждого своя правда, а истина где-то рядом!" — назидательно наставил Искор по их телепатической связи, ещё раз встряхивая эмоции и мысли побратима, как копилку с медяками для их обмена на соверен. Ему реально нравилось помогать неординарной личности Алистера познавать себя — это весьма интересно и поучительно.

— Солона, это мой тебе урок на понимание ситуации и субординации, которую ты нарушила в сегодняшнем рейде. Элиссе я тоже преподал соответствующий урок, — стальным голосом пояснил командор. Не смягчился и не снизошёл, но предпринял воспитательную меру, на свой суровый манер. — Это не муштра ради вашего слепого подчинения, для этого есть простолюдины, а вы умны и образованны, только побольше бы дисциплины. От нас всех ожидается самоотдача, участливость, сплочённость.

Искор обвёл всех стальным взором, ища осознание прописных истин. Твердолобость, воля, лидерские амбиции или качества — это снижает внушаемость. Неожиданно взыскательный Искор сделал шаг к рыжему и взлохматил его, нарушив "Идиллию Стоячей Чёлки" со словами:

— А ты, милый друг, дуйся, дуйся, можешь даже квакнуть, но моего поцелуя не жди, — шутливо произнёс молодец, сбивая девушек с сурового толку.

— А можно рыкнуть и мило сломать челюсть? Страсть как хочется приголубить, — не остался в долгу гневно сопящий Алистер, сердито потирая Кулак Возмездия.

— Можно наконец-то уже натянуть виспа на болт и под шумок застрелить вожака наступающей орды порождений тьмы, — Искор охладил искренний пыл Алистера.

А эту реплику уже не поняли ни Солона, ни Элисса, зато Алистер невесть с чего зарумянился, перестав играть желваками.

Вольеры мабари уже опустели, так что четверо без проблем вошли в печально известную полуразрушенную башню, где даже серых стражей обуревали мурашки от некогда пережитой тут жути. От готового сорваться с губ вопроса остановил повелительный взмах рукой — очередное телекинетическое заклятье подняло одну из толстых плит пола, открыв люк на спиральную лестницу, некогда изнутри овивавшей всю эту башенку по внешней стене. Рокфор ещё не показывал Снуфлеру этот ход, но пару других таких же — да. Зато для двух девушек сюрприз получился знатный! Мавр остался сторожить.

Внизу к ритуалу уже была готова зала: чистая да с четырьмя канделябрами, крест свечей которых зелёным огнём зажёг шарик, обыденно летавший над Искором, даже не помнившим, когда это он успел создать его усилием одной мысли. Затем зажегся знакомый Элиссе, но менее крупный герб на призрачно-синеватой плоскости посередь круглого помещения неизвестного назначения — на импровизированный стол были выставлены знакомый фиал с кубком и выложен ритуальный нож.

— Снуфлер слева от меня, Солона справа, Элисса напротив, — распорядился Искор, оставляя ритуальные принадлежности рядом с побратимом, чья ранее привитая от скверны иммунная система ещё весной справилась с выведением из организма всей заразы. — Солона, вторая подряд доза скверны неминуемо отразится на внешности. Радужка и волосы почернеют из-за тёмного настроя твоих эмоций. Можно возглавить процесс, но я успел выявить всего один подходящий краситель да со здоровым цветом. Если для пигмента добавить хны, вместо бледности появится лёгкий загар, радужка наполнится янтарём, а волосы проржавеют. Если предварительно выпить сырого жидкого лириума, то волосы из-за скверны станут смолянистыми, а глаза приобретут лириумный оттенок. При совмещении вариантов радужка приобретёт оливковое богатство, а волосы заиграют полутонами. Твой выбор?

Благодарной Солоне нравился и первый вариант, но тут встало лицо той дикой ведьмы с горящими янтарно-золотыми зенками и вороново-чёрной копной. А ещё Солона наблюдала перед собой зримое доказательство предостережения и достигнутого результата — синий цвет радужки сделал из запомнившегося ей весной черноокого красавца более милого и симпатичного парня! Вот только ей синее не пойдёт. К тому же, зелья она сдала по минимальной отметке да не смогла научиться менять цвет глаз по примеру некоторых учеников — хитрости причёсок у Шерий выклянчила.

— Совмещение, — твёрдо ответила маг, игнорируемая воительницей.

— Хорошо. Минуту тишины, пожалуйста, соберёмся и почтим память всех рекрутов серых стражей, предательски погубленных Первым Стражем со ставкой в Вейсхаупте.

Герб медленно поворачивался в сторону, противоположную стрелкам в часах. Когда он совершил полный оборот, собравшиеся достаточно прониклись атмосферой. Элисса уже участвовала в подобном, для Алистера и Солоны начало уже разительно отличалось, для последней особенно показательно — она третьей пила из того кубка на простом столе без всякой торжественной обстановки.

— Девиз Ордена Серых: "Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития". Пожалуйста, побратим, приступай, — произнёс Искор, открыто признавая факт кровного братания перед не сильно удивившимися девушками, вряди ли прямо сейчас отметившими сию откровенность с ними.

Сама серьёзность Алистер подал пример для Солоны: налил себе из фиала в кубок красно-чёрную субстанцию, порезал ножом правую ладонь, пролил своей крови до зажигания верхнего кольца камней на ножке кубка, переложил нож из левой руки в правую с наблюдением заживления пореза, помешал в кубке лезвием слева к себе и направо к верху до свечения второго ряда камней, взялся за ножку сосуда:

— Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития, — тихо и официозно произнёс Алистер и махом осушил сосуд.

Его не качало, только глаза ярче полыхнули серебряным огнём — у остальных трёх тоже. Высвечиваемые Завесным Пламенем рунные письмена по периметру тоже вспыхнули, поглощая колебания магии и скверны, дабы никто не спохватился. Далее "стол" с ритуальными принадлежностями повернулся ко второму рекруту Серых.

— Познаю себя и гармонию мира в круговороте жизни по пути развития, — угрюмо произнесла Солона и выпила кубок.

Девушка ощутила неприятную волну, окатившую её всю, и рефлекторно передёрнула плечиками, но и всё на этом. Разве что ярче стало чувство собственной осквернённости и отчётливей ощущались трое других, присутствующих рядом с ней — на фоне южного скопления тошнотворно-мерзкой скверны. Искор быстро убрал всё со стола и взял соседей за руки, Элисса сама замкнула круг.

— Присоединяйтесь к Ордену Серых, сотрудники и соратники. В единстве — сила. Объединяйтесь сознаниями в познаниях, братья и сёстры. В силе единства — успех. Мы возлагаем на себя обязательства выявлять и уничтожать врагов мира, балансируя Серыми между Светом и Тьмой. Мы служим по совести, живя с надеждой, верой, любовью. Мы образуем в содружестве связи и память. Да Здравствует Орден Серых!

С первым предложением призрачно-синеватый Заклинательный Огонь охватил фигуру ведущего Искора. На втором язычки пламени побежали с его рук поджигать остальных, стремительно охватив весь круг на третьем предложении. На четвёртом полыхнул настольный глиф, охваченный замкнутым кругом и объединивший всех четырёх. Для Солоны это оказался волнительный сюрприз, из тревожного быстро ставший приятным — она отчётливо ощутила эмоции заботливо-обеспокоенного Алистера по отношению к себе и приветливую доброжелательность со стороны Искора. "Да Здравствует Орден Серых!" — повторил восклицание хор мыслей-голосов в четырёх головах, далеко не таких сориентированных, как другие семеро, две из которых тут присутствовали и по свежим воспоминаниям сравнили опыт, но лишь только один умел контролировать свои мысли и чувства в достаточной мере для ретуши плохого.

— Поздравляю, брат Алистер Тейрин, отныне ты рядовой Ордена Серых, — торжественно произнёс Искор, одевая побратиму на шею медальон с чёрным рельефным трилистником на белом фоне и уже вставленной внутрь руной.

Объединяющий огонь ещё не погас окончательно, потому остальные трое однозначно поняли, почему рядовой: раз старшим стражем на испытаниях помыкала рекрут, то такой персонаж не готов к офицерству. Но всё это меркло по сравнению с той истиной, что Снуфлер приходился королю Кайлану кровным братом! Вот тут Элиссу накрыл такой же шок, как до того превращённую в лягушку Солону. Сама же воспитанница Круга Магов вместо удивления испытала азартное предвкушение и блаженство киски перед миской сметаны с валерианой, тем самым заставив сердце Алистера ухнуть в пропасть — побратим оказался прав на счёт хитрюги. Снуфлер уже хорошо разбирался в образно-эмпатической связи, так что девушки обманулись с интерпретацией и причинами того, почему парень испытал огорчение и разочарование.

— Поздравляю, сестра Солона Амелл, отныне ты новик Ордена Серых, — произнёс Искор, одевая ей соответствующий рангу Амулет Серых, изготовленный Авернусом.

— Амелл?! — Во всех диапазонах удивилась Солона, ощущая полную искренность и истинность слов Искора.

— Я навёл справки о тебе ещё будучи учеником в Башне Магов, — по всем фронтам честно ответил Искор. — Однако ты тогда отказалась со мной целоваться.

Смутил и приземлил, чтобы быстренько перенаправить всё ещё разделяемые всеми эмоции и мысли в другое русло:

— Увы, под откос всю многовековую знатность и благородность Амеллов из Киркволла пустило рождение одарённого магией младенца, потом второго, третьего. Позже, Солона, я по твоей слюне создам компас на твоих кровных родичей для их поиска, — заверил чародей, сведущий в этом разделе магии. Это окончательно убедило Элиссу Кусланд, до этого момента отказывавшуюся верить в кровное родство между Алистером и Кайланом. — Да, Элисса, король всё знает о родстве, но в упор не замечает кровного брата, отказываясь как-либо признавать росшего конюхом и псарём полуэльфа из соображений престолонаследия и прочих тараканов.

Поддержав тухнувший Заклинательный Огонь, ведущий ритуал Искор поведал о необходимости:

— Предупреждаю, всё произошедшее здесь и сейчас — является тайной Ордена Серых. Я всецело доверяю побратиму, но оба новика уже дали мне поводы отказать им в полном доверии. Однако я всем троим сейчас поставлю ментальные блоки, а другим четверым посвящённым из тех же соображений безопасности то же самое сделает мастер Авернус, — честно предупредил Искор, за короткую паузу на болтовню сумевший подготовить соответствующее заклятье, которому его обучила древняя тевинтерская магистр-сомниари Эленай Зиновий и которое её первый за тысячу лет ученик давно натренировал сперва на преступниках, а потом при помощи магического круга да своих драконьих способностей к ясновиденью и провиденью модернизировал до бастиона, отработав возведение разных ментальных фортификаций в сознаниях усмирённых и храмовников в Форте Джайнен да живших в Башне Ишала солдатах с курсантами. — У меня тоже есть.

В качестве залога и проводника обоюдного доверия всё ещё не померкшее пламя дало знать, что кольнувшая боль в черепушке — это именно то, что сказано, и ничего более. "Ментальный блок на выдачу секретной информации действует и во сне — для того и разрабатывался когда-то в древности. Защита от дознания сомниари и раскола на пытках," — Искор лучше Авернуса умел телепатически делиться пакетами отфильтрованной информации, так что всё нужное для них "разжевал" в лучшем виде, предотвращая обиды и недопонимание — сплачивая общими тайнами и ритуалом.

"Искор, а ты чем так разочарован?" — всё-таки спросил Алистер, когда все они шли обратно.

"Алистер, протеканием церемонии и той же, в ком и ты сам разочаровался. Алистер, Солона старше нас на три с лишним года, сохранение девственности в условиях Башни — это подвиг. Алистер, как оказалось, она просто прочла книжицу по привязке к себе кровью от разрыва плевы и ждала удачного кандидата в марионетки, чтобы отдаться раз и заполучить с потрохами," — расстроенно выдал Искор, сам же посеявший Солоне зерно идеи сохранить девственность, но не подумал, что кто-то воспользуется этим плодом и подкинет... Вернувший себе контроль ясновидец прозрел в прошлое, увидев Ульдреда, незаметно подкладывающего томик с женскими премудростями, в числе коих нашлось и запретное — сам Йован тоже ведь подался в отступники из-за магии крови. Не удивительно и ожидаемо, но от этого только горше на душе.

"Искор, они теперь обе сожрут меня," — утрировал Алистер, поймав плотоядный взгляд Солоны, а потом и украдкой брошенный Элиссой.

— Мы ещё успеем перекусить пайками. Кто со мной?

— Я, — тут же вызвалась Элисса, чей живот уже давно переварил бульон и жаждал чего-нибудь более плотного и сытного.

— И я тоже, — откликнулась Солона, чья группа не поимела роскоши обедать у костра ни первым, ни вторым, ни десертом. Только Алистер по пути жевал сыры, даже не подумав с кем-либо делиться рокфором.

— Там для нас оставили поужинать, в шатре. До ритуала не рекомендуется есть, а потом вас ждали, — сказал Алистер, пояснив для порядка и не испытывая чувства вины перед девушкой, которую мог бы и покормить. Разонравилась до отторжения.

— Спасибо, друг, — приятно улыбнулся Искор, даже не пытавшийся объять необъятное или поминутно контролировать жизнь побратима. Действительно очень приятно, ведь серые стражи жрут как не в себя из-за скверны.

В шатре Элисса только чуток покачала головой и повздыхала, когда за столом их обслуживал гуманоидный спирит — почти полностью прозрачный призрак с неясными чертами лица и половой принадлежностью с тем же успехом прибрался и помыл посуду. Вот Солону это обслуживание впечатлило весьма сильно, ведь ей с шести лет долбили: "Магия должна служить человеку!" И вот в самом прямом смысле слова магия прислуживала. К слову, в Кругах Магов до прошлого года не учили бытовой магии, надёжно похороненной в веках даже в Тевинтере, но с подачи Джендрика пасс другим сделал Ирвинг, радевший за прекращение рабской эксплуатации усмирённых магов.

Глава 12, сражение.

— Приветствую. Где ещё четверо? — Вперив взгляд в Искора, взыскательно спросил Дункан, стремительно вошедший в шатёр и сходу оценивший расклад.

— Улетели на грифонах учиться в Пике Солдата, — ответил правду Искор и невозмутимо положил в рот очередную ложку перловки вперемешку с рыбой без костей.

— Я серьёзно, Искор. Элисса?

— Они улетели на грифонах учиться в Пике Солдата, — повторила истину свидетельница события, позавидовавшая наездникам-летунам.

— Дункан, вы зря боднули Леви Драйдена. Все мои рекруты благополучно прошли ритуал Посвящения, — сообщил Искор как бы между делом и положил в рот очередную ложку, на сей раз присовокупив четвертинку маринованного яйца.

Солона круглила глаза. Она отлично помнила распространившиеся пожаром слова тростинки-ученика о том, что Цитадель Кинлох построена эльфами для грифоньего легиона, как и всю эту тему, до сих пор мусирующуюся в Кугах. Последние упоминания о грифонах датировались Веком Бурь — более двухсот лет прошло с их официального вымирания.

— Элисса, король передаёт тебе личную просьбу зажечь огонь на Башне Ишала для подачи сигнала войскам тэйрна Логейна ударить с фланга по орде порождений тьмы, — сдержанно произнёс Дункан, играя желваками. — Будешь вместе с Алистером.

— Полевой командор Искор уже выдал мне приказ, — сообщила Элисса, потупив взор и поспешив набить рот, ибо тоже зверски проголодалась, не ожидая от себя, что захочет добавки.

— Что за приказ? — Потребовал Дункан.

— Дункан, вы не послушали меня и убили Давета с Джори, у которого осталась беременная жена. Зачем мне метать горох об стену? — Под неодобрение побратима философски заметил Искор и подъел добавку, не став обжираться на ночь и битву.

— Алистер, Солона, вам ещё не поступало никаких приказов? — Сдержанно спросил здравомыслящий мужик, за свою дипломатичность уважаемый большинством.

— Нет, — нестройно ответили оба, догадываясь:

— Тогда вам обоим, стражи, я приказываю зажечь сигнальный огонь. Наверху Башни Ишала всё уже приготовлено.

— Командор Дункан, но мы же со Рокфором слаженный дуэт и на поле сражения покрошим сотни монстров, Солона тоже пачками валит порождений тьмы. Почему бы простым солдатам бестолково не постоять с факелами в руках? — Попытался возразить Алистер, жаждавший быть в гуще боя, для чего основательно и выкладывался на тренировках. Парень не понял, как сделал важный для Солоны комплимент.

Искор успел взять слово, при этом глядя строго в глаза Дункана и сражаясь взглядами за лидерство:

— Снуфлер, после нормального ритуала Посвящения я по подсказанному тобой рецепту рокфора вернул себе контроль над своей осквернённой магией. С задачей убить тысячу монстров на подступах к армии я и один хорошо справлюсь — сам увидишь с моста начало боя. И ты сам на ответственном участке тоже хорошо повоюешь, Снуфлер, поскольку я чувствую скопление скверны под соседним утёсом, а катапульты Архитектор явно загодя собрал в замурованных и потому пропущенных пещерах, чьи стены он как-то шустро убрал и выкатил готовые орудия, так что мы с армейскими офицерами независимо друг от друга сделали одинаковые логические выводы: порождения тьмы будут взрывать или как-то иначе прокладывать себе проходы наверх — как бы ты сам не пропустил сигнал зажигать огонь на башне.

— Не пропущу, — заверил приободрённый Алистер.

— Я ухожу на позиции, молодёжь. Сражение вот-вот начнётся, у вас не больше часа. И да присмотрит за всеми нами Создатель, — рассудительно произнёс Дункан и покинул шатёр.

— Творец всегда смотрит, — первым и диссонансом с другими откликнулся Искор, всё более открыто не разделявший придуманную лжецами веру в Предателя. — Что, Солона?

— Вы... против Создателя?.. — Она переводила выпученный взгляд с Искора на спокойно принявшего его высказывание Алистера и прокисшую Элиссу, потом обратно.

— "Maker" Завесы — это эванурис Фен'Харел, Предавший всех и вся. Я и мастер Авернус из Пика Солдата побывали на месте создания Завесы. Непосредственный, но второстепенный участник того эпичного магического ритуала сейчас играет за Орлей под именем эльфа Фелассана, его сын тебе известен под именем Алим Сурана — это с его подачи решил сдёрнуть Йован. Предсказано моей первой учительницей, более чем тысячелетним тевинтерским магистром-сомниари Эленай Зиновией и матерью того самого архонта Гессариана, огнём казнившего Андрасте, преданную земным и теневым мужьями, то же самое предсказано и эльфийскими оракулами — Ужасный Волк в этом веке вернётся из Утенера и активирует древнюю сеть элувианов. Так что да, новик, наш Орден Серых враждебен "Maker" Фен'Харелу Ужасному Волку Предателю и его прихвостням, — зло сказал Искор, перечислив наиболее известные имена эвануриса.

Без боя сдавшись в сражении за веру, Солона мертвенно побледнела, явственно припомнив свой визит в Подвал, когда она помогала Йовану проникнуть в морозильник с филактериями учеников — в хранилище экзотических диковинок стояла та самая говорящая статуя провидицы Эленай Зиновии. Умная девочка всю свою жизнь видела лицемерие церковников, притесняющих магов из зависти к их дару, а перед скандальным уходом из Башни Магов ещё и сама оказалась подставленной под усмирение дрянной послушницей, в свою очередь, хитроумно обманутой первым чародеем Ирвингом, выудившим паскуду и чужими руками проредившим отъявленных храмовников.

Куя, пока горячо, Искор продолжил обращаться ко внешне привлекательной девушке, щедро наделённой не только умом, но и мудростью, которые надо только правильно сориентировать для пользы общего дела:

— Солона, я хочу сразу предупредить тебя остеречься совершать опрометчивые поступки. Ты выросла и воспиталась порочной системой, где внизу смиренные овцы, а наверх по чужим головам пробиваются изворотливые сучары. Мудро направляй свой интеллект на пользу нашему содружеству. Это всех касается. Произнесённые на ритуале Посвящения слова о связи более чем существенны. Мы раскрыли для себя потенциал скверны, благодаря которому порождения тьмы общаются меж собой на манер телепатии и чуют подобных себе на удалении. Поэтому все Серые обладают способностями: ощущать друг дружку на расстоянии и при общении друг с другом обоюдно чувствовать эмоции, а в бою понимать без слов и действовать слаженной командой — Солона видела меня с Алистером в деле. Разумеется, наше телепатическое общение не означает возможность читать чужие мысли, оно подобно обычной речи, когда нужно уметь: слышать, понимать, говорить, изъяснятся — рядовыми становятся только научившиеся. Конечно, у порождений тьмы есть Архидемон, управляющий всеми марионетками, однако у нас это одностороннее подчинение принципиально невозможно из-за обоюдных связей с содружеством. На этом очередная мини-лекция закончена. Я наяву и мастер Авернус во снах в Тени — будем проводить для вас занятия на постоянной основе и обычно в более подходящей обстановке. А сейчас нам действительно пора, Серые.

Завершив своё выступление, Искор первым встал из-за стола, прибранного наколдованным им слугой, истаявшим после исполнения смысла своего существования. Элисса обошлась простым кивком, чётко ощутив одобрение за поддержку компании вместо взводной единицы с её "есть, сэр".

— Ух, меня из снуфлера расколдовали в Алистера, я так рад и польщён, — сострил наевшийся побратим, желая поднять всем настроение.

— Смотри, расколдованный, как бы тебя теперь не околдовали рыжим лисьим хвостиком, — подшутил Искор, — не заметив уже имеющегося.

Алистер скорчил подозрительную рожицу, поняв подтекст, но достойного ответа сходу не придумал. Пикировка сделала своё благое дело, подарив улыбочки сообразительным девушкам, чьи перипетии ещё не окончены. Тем временем проекция Искора в твёрдом облачении из инкарнума да под заклятьем Невидимости расстелила у королевского сундука скатёрку с магией пространственного кармана и опрокинула добычу туда, заглянув потом к магам, храмовникам и в пустой шатёр стражей: всё опрометчиво забирать, а вот самое важное прихватить обязательно надо!

Над развалинами Остагара разразилась ожидаемая гроза. Ветер завывал меж покосившихся руин, грохочущие молнии сверкали, ливень заливался за шкирку всем беззащитным. Расчёты у баллист ёжились, ожидая команды. Лучники берегли сухость тетивы насколько можно долго. Арбалетчики укрывали машинки. Все лебёдки уже свернули и убрали с моста, только паучий канат бился об опору единственной связью между верхом и низом. Элисса с трудом поборола страх, чтобы спуститься этим путём. Искор красным шариком привлёк внимание старшей чародейки Винн, дав понять, что девушка от него и что сам он в роли губителя. С удовлетворением Рокфор отметил, что внизу собрались токмо лекари и целители, а вся ударная мощь Круга Магов ушла со старшим чародеем Ульдредом в стан Логейна Мак-Тира.

Простые люди хорохорились и бодрились, обращая внимание лишь на уловку с рекой факелов, стекающихся с края долины к ущелью. Придерживаемые мабари заходились лаем, жрицы с песнопениями и курильницами обходили ряды воинов, дымя "сбором отваги". Лишь осквернённые чувствовали ещё два течения порождений тьмы. Пожав побратиму руку и двусмысленно пожелав ему с Солоной успехов, Искор активировал "шахматные" глифы на сапогах и на виду у всех спланировал вниз эдаким мифическим героем в плаще, победно реющим позади. Король людей стаял под защитой в передних рядах — рогатый предводитель порождений тьмы ещё бежал от катапульт к удобному для обзора бугру. Поделив расстояние по золоту, обвесившийся защитами Искор храбро приземлился поближе к своим и развернулся спиной к ещё копящейся орде, не замедлившей начать очерчивать стрелами защитную оболочку заклинателя. Выпустив порыкивающего Мавра, во весь опор помчавшегося к хозяйке, инкарнат залил в горловую чакру двойную эссенцию души, а духа бегемота сделал тотемом, применяя магию громкоговорителя для обращения чисто к войску защитников ущелья:

— Я полевой командор Рокфор! Всем Живым слушать мои приказы! Первый приказ: стрельбу начинать только и сразу после моей второй атаки! Первый ваш выстрел — бронебойными! Второй приказ: мабари спускать только и сразу после окончания моей третьей атаки! Дальше действуют приказы ваших непосредственных командиров, воины! Внимание Игрушкам Короля! На каждого из солдат придётся по двадцать порождений тьмы! И Тень сейчас по Ваши Души кишмя кишит Демонами Вашего Гнева! Вашей Гордыни! Вашей Зависти! Ваших Страхов! Ваших Кошмаров! Вашего Отчаяния! Так сражайтесь же все рука об руку с Ангелами Доблести и Господства! Сражайтесь за Справедливость и Любовь! Сражайтесь, Надеясь и Веря! Сражайтесь во имя Долга и ради Жизни в Нашем Мире! Погибшие достойно да вознесутся в Свете над Тьмою! А всё быдло сожрут заживо! Приготовились!!! Серый страж Шерий, активируй всё разом! Серый страж Рилан, на третий счёт следом! За вами я атакую!

Хлещущий дождь испортил план поджечь всю долину, зато в холоде осенней ночи вода помогла сковать во льду большее количество монстров. Вслед за оглушительным хрустом — от синхронных взрывов затряслась земля. Ещё и молния высветила разлетавшиеся куски порождений тьмы. Минус грубая тысяча — плюс подожжённый торф.

Естественно, порождения тьмы, подстёгнутые первой кровью с их стороны, валом хлынули к узости ущелья, но без запаздывающего приказа нападать сгрудились дугой. Тут-то их и накрыл смелый Искор, зарядивший посох тремя двойными эссенциями души для троекратного заклятья Массового Ранения с уклоном из широты в смертельные повреждения: зримо для обороняющихся в плотной толпе нападавших проявились тридцатифутовые в радиусе круги, где порождения тьмы во все стороны брызнули своей гнилой кровью и переломанными куклами рухнули оземь — под ноги своим же.

Успешно проведённое заклинание помогло в борьбе со страхом в одиночку стоять на пути орды монстров — заразило воодушевлением королевский батальон. Побратим Алистер тоже дал повод воодушевиться — его ослепительно светящийся белым светом арбалетный болт сам навёлся и взорвал рогатую башку вражеского вожака.

Для второй атаки Искор выхватил из поясной сумки три колбы с чистейшими эссенциями огня, выжатыми из стихийных духов, и разбил перед собой, ткнув посохом во взметнувшееся пламя: мигом пригнувшийся огонь тремя стремительными дорожками преодолел на третий счёт расстояние до бегущей оравы и оформился заклятьем Склада Огненных Мин, зрелищно подорвавших три других сектора — ошмётки порождений тьмы разлетелись под громогласное ликование королевских солдат.

Удивительно, но король Кайлан продублировал приказ Искора, зычно гаркнув:

— Стрелы!

И гудящий рой накрыл поле перед Рокфором, тем временем, доставшим ещё тройку колб, на сей раз с чистыми морозными эссенциями, и подбросившим их прямо под жалящее облако. Взмах трёхглавым дымчато-чёрным посохом да с хитрым вывертом превратил Завесу в дуршлаг и выжал из неё около сотни градин, быстрыми кометами обрушившихся по широкой дуге на бегущих порождений тьмы и заморозившим множество их перед самым попаданием бронебойных стрел и болтов, вдребезги раскалывавших скверный лёд. Первые едва попали, как в небо взвилось облако светлячков — огненные стрелы устлали поле новыми трупами порождений тьмы.

Вот и ликвидировал Искор свою обещанную тысячу на подступах к армии, но страх отнюдь не сменился бесшабашностью всемогущества. С колотящимся сердцем и горящим под ногами Глифом Отталкивания чародей пальцем привычно откупорил бутылку с ярко светящимся пузом и выпил большое лириумное зелье, краем зрения содрогаясь от вида набегающих и отлетающих от него уродцев в примерно одинаковой броне времён отечественной войны Ферелдена за свободу от Империи Орлей. Лай спущенных мабари быстро превратился в грызню, рыки и клацанья, окружившие одинокую фигуру — умные собаки рвали лежачих. Искор дюже помог им, активировав свою Лечебную Ауру с дневными поправками и возликовав от поистине потрясающего эффекта внезапности: волна жуткой боли от десятков порождений тьмы в радиусе тридцати шагов вокруг заклинателя через Архидемона передалась ко всем сотням его непосредственных марионеток, превратив наступающее войско в хаотичную толпу.

Уртемиэль быстро адаптировался, но выгаданной минуты хватило и псам, и арбалетчикам, и расчётам баллист — знатно проредили! Увы, вражеские катапульты оказались целыми да под управлением других одушевлённых порождений тьмы в подчинении Архитектора, так что при поддержке шаманов один снаряд разбил окно в верхнем помещении Башни Ишала с промахом по лабораторному шифоньеру и камину, второй обрушил остатки крыши со стенами руин на группу с тремя баллистами, третий угодил точно посередине моста и едва не сбил с него засмотревшегося Алистера.

На лидера защитников Остагарского ущелья всё же нашлась управа: три тройки шаманов, прикрывающих друг друга, принялись нейтрализовать атакующую магию Искора, а четвёртая группа стала поднимать мертвецов, постепенно расправившихся с угрозой мабари, после истребления которых чародей благополучно сменил Лечащую Ауру на Арканное Поле, начавшее в том же огромном радиусе поражать всех спиритической магией — выпил вторую бутылку своего великого лириумного зелья. Да, Рокфора блокировали и обходили по широкой дуге, но и он целую дюжину вражеских заклинателей на себя отвлёк. Для Рилана с Шейрий тоже нашлись свои нейтрализаторы.

Первая волна атаки захлебнулась. Выманенные Искором из укреплений серые стражи деблокировали всех трёх своих магов — враг решил сохранить и отвести драгоценных шаманов. Вместо второй волны атаки началась тактика на измор, когда порождения тьмы по большей части ручейками обтекали очаги сражения с серыми стражами, накапливая трупы у частокола. Такие же группы из десятков порождений тьмы непрерывно вбегали в Остагарскую долину, со своей стороны подпитывая изматывающий бой свежими и хорошо экипированными силами. У королевских солдат тоже была качественная броня и наточенные клинки, они видели работу целителей и смело бились, побеждая страх боли — побеждая врагов.

И вот один шаман под видом воина проскользнул мимо команды Реёра, потом второй, третий. Десятки одновременно поднятых мертвецов прорвали первую линию обороны, пока Шерий с Риланом да все лучники пытались справиться с налетевшей стаей кровавых воронов, заражённых скверной. В это время Искор в команде с Таримелем и Тамарель уничтожал первую катапульту, ликвидируя всех вокруг. Начав дугу от утёса с Башней Ишала, троица выбежала с другого фланга, где как раз утёс с развалинами имел дыру — из нутра руин на зов Искора полезла вереница из более чем полусотни моровых пауков. Под прикрытием леса, эльфийские рейнджеры вызвали из Тени четырёх и одного морового паука, ставшими эдакими вожаками, которые повели за собой в бой других гигантских насекомых.

Как и предполагалось-предсказывалось, ещё в самом начале сражения несколько сотен порождений тьмы проникли-таки в Башню Ишала, ещё в самом начале сражения замаскировав свои взрывы под шум снаружи. Против Огненных Шаров, Инферно, Вьюги, Бури и конусных заклинаний от стихийного мага Солоны, обрушивающей свою магию в дыру в полу под прикрытием Алистера и пары солдат, трудно было спрятаться, а все шаманы с антимагическими заклинаниями находились снаружи, так что порождения тьмы совершили тактическое отступление. Поскольку команде Серых следовало выполнить важную миссию на верхушке башни, то они поспешили наверх, а монстры выждали и вылезли, на сей раз сперва скопом побежав наружу, чтобы захватить развалины и скоординировано с нижним прорывом прямо в бок защитникам ущелья напасть на королевскиъ солдат ещё и сверху.

Как договаривались, из ущелья Дункан подал условный знак, а добравшийся доверху и успешно заваливший огра Алистер зажёг сигнал для Логейна, вместо выступления на помощь королю тут же развернувшего полуторатысячный контингент войск ночным маршем по Имперскому Тракту до Лотеринга и потом в Денерим. А вот оставшиеся к тому времени вдвоём Алистер с Солоной подорвались на подмогу сразу после поджога, но внезапно для себя оказались блокированы наверху Башни Ишала поднявшимися из глубин монстрами: боец рубил наступавших порождений тьмы в узком проходе, волшебница испепеляла и замораживала их под кинетические волны от Щита Снуфлера, раз за разом расчищавшего проход до коварного оживления трупов.

Как и планировал, Искор отыграл свой старый козырь с отвердеванием и скорлупой. Он оказался на другом краю долины, расчищая её от порождений тьмы своей паучьей ротой, когда прятавшиеся в горе шаманы превратили боковую стену в жижу, выпуская пару тысяч порождений тьмы. Подготовившийся герой верхом на пауке да с реющим плащом примчался на помощь, издалека "избавившись" от чёрного шара в посохе — заклятье Обширного Облака Смерти перекрыло собой пролом и подходы для сбора сотенной жатвы. Однако уже выбравшиеся два десятка шаманов устроили жаркую встречу Антимагическими Вспышками и поимкой в Глиф Нейтрализации — "угробили" Рокфора прямо на глазах Реёра и Ко. Типа мнивший себя невесть кем пацан упал от брошенной в спину громадной булавы и больше не поднялся из-за подобно коршунам налетевших на него порождений тьмы, сорвавших приметный плащ и отобравших посох. Мощнейшим огненным взрывом душа Искора скрыла "похищение" своего тела в зелёный коридор Завесы, оставив на поживу поддельные посох и плащ. Все Серые ощущали своего командора среди живых, но потеряли точно направление.

Как и обещал, Искор ничего не сделал во спасение смертников, после его собственной мнимой гибели сражавшихся с чувством выполненного долга и не зря прожитой жизни. Реёр, Ричу и Доналл бились отчаянно, Элоди их оперативно лечила, но четверых банально задавали числом мертвецов и магией. Порубив роту монстров, они все реально погибли достойно и вошли в сотню душ, отлетевших в Свете. У Искора даже мелькнула мысль, что будь они посвящены по формуле Авернуса да обучены применению сил скверны, то продержались бы дольше да раскрыли бы в момент смерти потаённый в скверне Свет — подлинными ангелами вознеслись на реальные Небеса сквозь месиво Тени.

Как и приказывалось, Элисса прикладывала неимоверные усилия, чтобы таскать раненных офицеров, находя отдушину в быстрых стычках за отбивание полутрупов от порождений тьмы — Мавр с каким-то новым другом активно помогал ей. Воительница воочию наблюдала, как славно сражались лейтенанты и сержанты, отстаивая честь мундира и звания. Всего пять сотен защитников ущелья противостояли многим тысячам, которых шаманы возвращали в бой мертвецами кратно большее число раз, чем спиритические целители справлялись с потоком раненных. Так что после второго излечивания благоразумный полковник с обоими капитанами и десятком лейтенантов встал стеной на защиту врачующих магов — храмовники справлялись с защитой от магии шаманов. К моменту высыпания двухтысячных резервов порождений тьмы из-под земли, у медиков скопилось около роты излеченных солдат, которые под предводительством самоотверженных сержантов бросились отражать новый натиск.

Огр — плод осквернения косситов. Скверна выпячивает их демонические корни, создавая из семифутовых рогачей почти десятифутовые горы пурпурных мускулов. Один такой увидел и напал на Кайлана Тейрина в стремлении уничтожить второе знамя оборонявшихся. Усталый король-страж пал жертвой этого монструозного порождения тьмы, буквально раздавившего окровавленную курочку в её золочёной скорлупке. Дункан в горячке боя не уследил, но ощутил смерть короля-стража и отомстил верзиле. Увы, командор поддался горю и отчаянию при виде трупа сына своего давнего друга Мэрика. Один из генлоков за его спиной швырнул секиру по непокрытой шлемом голове — никаких счастливых случайностей не произошло.

Алистер обострённым ритуалом чувствами ощутил смерть кровного брата и стража, даже более: четыре предыдущих смерти вели к Свету, а эта во Тьму. Издав боевой клич, он ожесточённо бросился в сумасбродную атаку, сметя всех с лестницы и развернувшись у её подножья этажом ниже. Чем и воспользовались крикуны, невидимками проскочив мимо и внезапно атаковав Солону, в отчаянии сумевшей наконец-то разделить электричество осколками — заклятье Цепной Молнии поразило разбойников. Напарник услышал визг и опрометью бросился к дверному проёму, всучив эликсир жизни и став на место отсутствовавшей створки, при первом подъёме наверх опрометчиво оставленной открытой. Тёмная смерть Дункана привела Алистера в такое замешательство, что порождениям тьмы удалось вытеснить его назад и ворваться в заклинательную залу Башни Ишала, достаточно большую, чтобы суметь окружить двух защитников. К этому времени Алистер в своём элитарном снаряжении лишь чуток запыхался, зато Солоне пришлось солоно — это побудило волшебницу совершить ещё один заклинательный прорыв: наконец-то сумела достаточно чётко повторить не раз показанное ей Шерий заклинание Ледяная Глыба.

От огненных "развлечений" Рилана все деревянные укрепления так или иначе уже горели, ветер раздувал пламя — дождь тушил огонь. Шерий убила не меньше него моровых волков, всего одна стая которых просочилась мимо выведенных Искором на поле боя гигантских пауков, но и эти десятки особей оказались крайне опасны и вредны — они набрасывались и догрызали критически раненных, ожидавших, когда их отволокут к целителям. Оба стража-мага уже умели при помощи посохов совершать дальние атаки, так что их огненные и морозные бури то и дело накрывали мост и угловые выступы, захваченные порождениями тьмы. Не было никакого условного сигнала для этой парочки любовников, они сами увидели и смерть короля, и вскоре начавшиеся сборы офицеров с по-другому зашевелившимися лекарями — почти час горящая верхушка Башни Ишала так и не привела никакую подмогу.

Рилан с благоговением достал пару чистых эссенций огня и по первой линии укреплений со всей своей пылкостью поднял более десятка футов Огненной Стены, с гудящим жаром перекрывшей ущелье. Сразу же несколько десятков излеченных солдат под руководством нескольких сержантов ринулись добивать порождений тьмы, пока новые, потеряв испепелёнными нескольких гарлоков, стали десятками же копиться по другую сторону пламени. Одновременно всё высшее командование, маги и храмовники, всего около полусотни человек — побежали по ущелью на север в компании Бутра, по понятно чьему распоряжению впряжённого в грузовую телегу под нужды лекарей. Пока Рилан в поте лица поддерживал своё заклятье и занимался примитивным вливанием в раненных десятка переданных ему на этот случай зелий здоровья, Шерий помогла добить порождений тьмы, не став оббегать самых критических, а просто всучив склянки опытным сержантами, хрипло гаркавших в попытках построить выживших солдат для организованного отступления. Все живые вовремя убрались за арку: едва Огненная Стена пала, как через несколько томительных мгновений две колбы с чистой морозной эссенцией перекрыли узкое расстояние меж опорами моста толстой Стеной Льда, по высоте всё же уступавшей огненной. Пока Шерий держала заклинание, сопротивляясь попыткам шаманов снять его, ещё более пятидесяти человек поковыляли прочь, отступая под прикрытием пары серых стражей-магов.

Увы, ещё один огр при поддержке шаманов своими рогами протаранил самую слабую середину, с оглушительным треском сломав Ледяную Стену. Люди, кто мог, опрометью кинулись вперёд, а несколько самых прытких даже добежали до кордона и сорвали его отступать дальше, пока оставшиеся погибали в Свете, защищая большую группу жриц и послушниц во главе с преподобной матерью Алеттой, охрипшей от виршей лживого учения, лицемерно зиждущегося на житейской мудрости и добре. Рилан и Шерий воспользовались преимуществами заклятья Теневой Щит с усилением тёмного покрова скверной — спрятались и отошли к ранее им показанному Искором тайному ходу в кладке, лишь на вид цельной и монументальной. Сбросив верхнюю одежду и старое оружие, они переоделись в новое да с вожделением схапали двуглавые витые посохи с четырьмя рунами в пастях, а также опробовали обувные стельки с магическими прыжками и плавными приземлениями (Искор изготовил их для себя с Алистером, но потом взялся за полноценные сапоги).

Прорубившись по занавешенным паутиной ходам, Рилан и Шерий поднялись через памятную башенку. Обновив набор магических защит и восполнив себе всю ману средними лириумными зельями, сработавшиеся напарники споро уничтожили несколько групп порождений тьмы, шаставших средь развалин Остагара, затем забрали свои шмотки, прихватив добро Элоди, потом знатно поживились в шатре магов и тяжело гружёнными дали дёру к Морозным Горам. К слову, оба мага прекрасно ощутили чистые эссенции души в основе квази-реальной плоти на целые сутки призванных из Тени бронто, тех самых, на которых вернулся Искор с Элиссой и которые всё это время парковались у ворот в ожидании других наездников с их торбами, набитыми хабаром и загодя припасённой едой. Кстати, в своих сундуках оба нашли старинный учебник из Форта Джайнена с заклинаниями из похороненной в архивах ветки боевого мага: Осушающая Аура для вытягивания жизни из окружающих врагов, Длань Зимы и Выдох Дракона для замораживания или поджигания всех окружающих врагов, ритуал Стоика для развития способности превращать в ману собственную боль от ран, Хаос Стихий для поражения окружающих всеми элементами. И особое вино, как для другой парочки.

Пользуясь выходом из сражения и спокойствием внутри Завесы, ясновидец Искор наконец-то смог заняться идентификацией тех заинтересованных взглядов, что постоянно ощущал на себе в ходе сражения. На горе напротив ущелья зорко наблюдало могущественное и одушевлённое порождение тьмы — Архитектор. На хребтине между Остагарской долиной и заболотившейся низиной с эльфийскими развалинами за ходом битвы следил даже ещё более зоркий дракон, самка, перевоплощённая — ведьма Флемет собственной персоной. Над развалинами Остагара вился крупный чёрный ворон, то и дело перелетавший с места на место, словно пытаясь запечатлеть всё и сразу со всех ракурсов — это ведьма Морриган, дочь Флемет была немногим старше Солоны. В Тени витало несколько душ сомниари, наблюдавших поле боя через Завесу в сторонке от своры демонов, бьющихся за каждую душу трусов или подлецов, как им и было сказано, заживо съедаемых — осторожничавший Искор узнал только Фелассана с сыном Алимом. В общей каше тут и там мелькали ментальные тела спящих тевинтерских магистров, в том числе хорошо известный Данариус. А вот Авернус с новиками всё ещё совершал перелёт к Пику Солдата, не то нипочём бы не пропустил эту заварушку.

Скверной крови налилось море, и Искор достаточно изучил её, чтобы после установления Огненной Стены из Завесы помочь нескольким шаманам сделаться центрами притяжения скверны из Тени, и без того притягивавшейся к месту биты для заражения окружающей природы. Процесс естественным образом напоминал сход лавины, начинающейся с малого и погребающей под собой огромные территории. За несколько минут Остагарское ущелье со стороны Тени оказалось сплошь залито непроглядной скверной — подобная клякса трудами Искора распространилась у Башни Ишала тоже.

Авернус не только ритуальные принадлежности передал, но и статуэтки четырёх приговорённых к казням убийц с пойманными лично им разнополыми отступниками, на которых он в конце лета испытывал старую формулу с некоторыми добавками. Озаботившись прикрытием, Искор длительностью на час превратил Таримель и Тамарель в гигантских насекомых, согласно предварительным договорённостям, удравших из Остагарской долины на юго-восток с остатками отряда моровых пауков — прикрывать от порождений тьмы захолустный тэйрнир Гварен, зажатый между океаном, Дикими Землями Коркари и Лесом Бресилиан, в конечном итоге защищаемым эльфами. Часа им хватит добежать до ухоронки с древними эльфийскими доспехами рейнджеров, их новыми могущественными луками и мечами с кинжалами, а также учебником с приёмами от называемых Призраками мастеров маскировки и скрыта. Искор хотел оставить за представителями той же расы, Линой и Даррианом, решение о рекрутинге Таримеля и Тамарель из Ордена Серых Стражей в Орден Серых. Вторая пара подставных трупов имитировала Рилана и Шерий, якобы незавидно поражённых ледяными осколками от протараненной стены — с этими пришлось особенно тщательно повозиться, поскольку скрывшиеся оригиналы не умели раздеваться моментально. Вдобавок, Искору пришлось взять Раба Крови, чтобы натравить на Морриган кровавого ворона и отогнать под сержантскую стрелу близь устроенного офицерами кордона — с продырявленным крылом ведьма кое-как дотрепыхала до сосны и на ветвях вынужденно обернулась человеком.

На момент пролома Ледяной Стены в ущелье было что-то около трёхсот порождений тьмы, порядка сотни по развалинам и столько же в Башне Ишала. Всех их можно было завалить, если поднатужиться, да вот беда — примерно такое же количество монстров прибывало к Остагару ежечасно. Вскоре единственным очагом сопротивления оставалась верхушка Башни Ишала, туда теперь устремлялись свежие резервы. Алистер сумел занять верх лестницы, не давая подниматься новым, спинывая трупы и обрушивая на дальних в зале пенящиеся столпы Святой Кары, однако волны мертвецов раз за разом банально теснили его. Солона тоже вносила свой вклад, когда изнутри взрывала свои Ледяные Глыбы, поражая ближайших порождений тьмы, однако она устала гораздо сильнее, оставшись без всяких зелий и маны.

Искор понимал злость Алистера, рубящегося в одиночку, пока побратим где-то шляется, проворачивая какие-то свои сомнительные делишки. Но интуиция провидца сжимала его булки всякий раз, когда он хотел отправиться на помощь, не дождавшись ходов от двух наличных сил. Архитектор сразу после захвата живьём группы церковниц покинул свой горный пост. Флемет же выжидала, словно яйца высиживала. Собственно, вновь вставшая на крыло Морриган совершила облёт, не заметила в ночном лесу пары далеко уже умчавшихся бронто и просигналила матери о падении Остагара.

Тёмно-красный дракон величаво взлетел, игнорируя непогоду. Тварь некоторое время покружилась у верхней залы Башни Ишала зажжённого сигнала, словно высматривала что-то или поджидала удобный момент, а потом резко подлетела, ловко зацепилась, сунула свою рогатую башку в ранее разбитое из катапульты окно и выдохнула широкую струю яркого огня, заполнившего купол с моментальным выжиганием кислорода — от внезапного удушья и могущественной магии дракона-ведьмы Алистер и Солона закономерно бухнулись в обморок, остался стоять лишь несгораемый шкаф, тем не менее, от драконьего огня обзавёдшийся многочисленными подпалинами. С завитка лестницы попёрли новые порождения тьмы, и Флемет в облике дракона, отрегулировав свои габариты в сторону уменьшения, проникла вовнутрь башни, прицельно совершив второй огненный выдох — пламя прокатилось по всей лестнице и заполонило помещение у её основания.

Шкаф стоял напротив лестницы.

Болотная ведьма покусилась на побратима Алистера — Искор вступил с ней в смертельное сражение.

Внезапно открывшиеся створки шкафа показали Искора, до того никак не ощущавшегося ни порождениями тьмы, ни драконом. Флемет скосила свой игольчатый зрачок на внезапное движение, но большая рунная пластина уже залетела к ней под брюхо, а видневшаяся в шкафу фигура совершила заклятье Теневого Шага, на волне Завесных энергий всего за удар сердца преодолев залу. Искор и рунную пластину готовил для парализации Архидемона, и шар в посохе лелеял для него, но сейчас эта таблетка из сверхплотной тьмы со скверной была отработанной кинетической волной вброшена в раззявленную пасть другого дракона, повернув вспять изрыгаемый огонь. Одновременно со взмахом вверх посохом в правой руке чародей-тотемист левой рукой бросил вниз бутыль с несколькими чистыми эссенциями огня, чтобы третьим по счёту заклинанием совершить призыв трёх больших, шестнадцатифутовых элементалей огня, надёжно перекрывших подступы от проникновения порождений тьмы.

Вся воля оставшегося в шкафу эидолона сконцентрировалась на поддержании магии паралича, так что поперхнувшаяся Флемет осталась неподвижной даже после смены облика на человеческую старуху, начавшую заживо гнить от скверны, оказавшейся внутри её существа глубже, нежели оставайся она в драконьем облике. Зов Скверны и самого Уртемиэля схлестнулись с волей Митал, затопив сознание Флемет безумием и тем закупорив сосуд для души эвануриса. Быть может, одержимая и справилась бы со временем, но Искор лишил её этой роскоши.

Лишь в непосредственной близи Искор своими способностями, как мифрилового дракона-оракула, так и чародея-тотемиста, сделал поразительный вывод — Флемет одержима душой эвануриса Митал! Находясь в боевом трансе, как его учил древний эльф Аэллон, он не поддался ошеломлению, наоборот, смекнул приспособить к Митал свои намётки на расправу с Предателем, если вдруг шпион сумел бы обнаружить усыпальницу эвануриса Фен'Харела до его пробуждения из Утенера.

Кажущийся живым дымчато-чёрный посох расплёлся: центральная драконья башка просунулась в рот Флемет, две боковые укусили чуть повыше основания шеи. В левую руку Искор дёрнул из подсумка другой посох такого же типа: кажущиеся живыми зелёные змеи расплелись и, словно не замечая материи, проникли вовнутрь, цапнув сердце, солнечное сплетение и матку через пупок.

Искор годы кряду практиковал сцеживание эссенций души, сейчас же он вознамерился из чужого спирита сразу тянуть — квинтэссенции! Одна там точно была. Флемет сопротивлялась отнюдь не парализации, потому эидолон, пока оригинал сцеживал заветную квинтэссенцию, при помощи эльфийского магического круга заклинательной залы сосредоточился сперва на абсолютной очистке своего господина от скверны, что заняло менее четверти минуты, а затем живой и одушевлённый плод заклятья проявил собственную инициативу, превратив удерживаемый оригиналом дымчато-чёрный посох в проводник скверны из Тени во Флемет.

О, вытянутая квинтэссенция души эвануриса Митал оказалась — Амброзией! С этой силой увлёкшийся Искор подобным образом улучшил четыре собственных квинтэссенции, уразумев, как ему раньше следовало делать такие же: седьмую эссенцию при сцеживании надо было держать в одной из главных чакр. Древняя душа эвануриса Митал основательно поработала над своим сосудом Флемет, из души которой Искор выжал своей вожделенной добычей ещё одну квинтэссенцию.

Омываемая потоком скверны, одержимая душа Флемет инстинктивно сжималась, упрощая доение. Наполненный Искор алкал больше, однако всё ещё активное боевое предвиденье подсказало, что инициатива эидолона скоро обернётся против них — прекратил слив скверны из Тени. Ясновидящий оракул да с идеальными квинтэссенциями смекнул воспользоваться силой материнской крови Флемет, чтобы уже опробованным при собственном Посвящении в Орден Серых Стражей направить прорву скверны к дочерям — Морриган и Яване. Младшая находилась рядом, на шестнадцать лет более старшая всё ещё обитала в том драконьем храме на болотах Теллари в Антиве — расстояния в пределах материка уже не играли роли для врождённой и натренированной драконьей способности к телепортации. Не только кровные связи физического тела, но и спиритические выявились — Митал была ассоциирована с Источником Скорби в своём храме в Арборской глуши, между прочим, расположенному практически зеркально Остагару от гряды Морозных Гор. Искору для ориентира хватило дарованного ясновиденьем образа, но тут интуитивно он спешить не стал. Пока он всем этим занимался, усовершенствованный эидолон быстренько спрятал Алистера и Солону в шкаф, походя излечив и поставив им на лбы волшебные метки сна.

Остановив поступление и приспустив давление скверы внутри трофейного сосуда с душой эвануриса, Искор, всё ещё охваченный желанием выдоить амброзию досуха, сообразил, как ему применить эидолона. Пока разодранное сознание Флемет спасало сознание Митал от алкавшего её поглотить Уртемиэля, Искор стал абсорбировать из них обеих третью квинтэссенцию, сперва высвободив место у себя переливанием одной собственной в своего эидолона, по ходу дела для стабилизации дополнив составлявшую его дюжину эссенцией двойной плотности ещё тремя такими же, которые для себя отжал из человеческой души-сосуда Флемет — сильной и развитой ведьмы.

Выдаивая, ясновидящий оракул осознал, как хитро Митал обеспечила своё бессмертие — всегда возродится из памяти своих поклонников. Тот Источник Скорби — это воплощение эльфийской селукиира, следующей стадия развития эльфийской "телкиира", в свою очередь, усовершенствованного от обычного камня памяти с имеем "киира". Как урождённая городской Мифалью, Митал после своего убийства перестала быть одухотворённой. До того она в роли одушевлённого артефакта дополняла своим телом души горожан, ныне же вовсе вела паразитарное существование и по вине Завесы оказалась не способной вернуть былое величие.

Зная меру, Искор нехотя выдернул посох, из зелёного побелевшего и туманно засеребрившийся, словно антипод тому, что чернел в правой руке. При помощи своего усовершенствованного эидолона он быстренько расчистил заклинательную залу, направив все трупы и кровавые реки в буйство первобытного огня, бесконтрольно бушующего этажом ниже. Передвинув большую рунную пластину с бесчувственно лежащей на ней Флемет на один их лучей магического круга, ассистирующий эидолон встал на противоположном — Искор занимал центр.

Соединённые скверной, Уртемиэль и Митал ожесточённо сражались друг с другом. Победит дракон — Уртемиэль получит прорву знаний и силу эльфийской магии для изменения самой Скверны. Победит эванурис — Митал обретёт одухотворённое тело и возродится ещё более могущественной. Дилемма предстала перед Искором, а на размышления времени оставалось с ноготок: Архитектор стремительно приближался, очухавшаяся Морриган в человеческом обличье устремилась сюда же.

Ни тому — ни другому. Себе!

Искор вознамерился по возможностям стать вровень обоим местным могуществам, досуха отжав сосуд с пленённой в нём душевной сутью Митал и переработав душу Флемет в придачу. Опыта обращения с данным конкретным заклинательным кругом и запасов кристаллов псикарнума с эссенциями собственной души имелось достаточно, чтобы Искор рискнул запереться в мифриловой скорлупе и расширить оба дна бассейна своей души с нынешней шестеричной до семеричной симметрии в семь квинтэссенций и сорок девять эссенций. Неоценимой окажется поддержка эидолона, без помощи которого металлический дракон в своём урождённом из яйца обличье полуэльфа ещё не скоро смог бы самостоятельно сопоставить семь квинтэссенций оси из семи главных чакр и далее инициировать активацию двенадцатой чакры — чакры духа, расположенной на "стыке" Духа с Душой и открывавшей гораздо большие возможности оперирования так называемой Магией Душ, чем ныне имеющиеся у Искора первобытные способности инкарната...

Итоги сражений этой ночи роковой подводились многими, долго и тщательно.