Ледяной клан

* * *

— Уходим, — сказал я Хомуре, догнав его, когда он прожигал себе заковыристый путь по следам той, кого он преследовал.

— Сто восьмая?

— С Акитсу. Прожечь путь к выходу для нас сможешь? Лед для борьбы с деревьями не очень пригоден.

— Сумею. Веди меня к ним.

* * *

Когда во дворе возникло ледяное зеркало, Мия как раз была у окна. Поэтому, когда я распахнул дверь в дом, хозяйка же была рядом.

— Хаку-сан, с возвращением. А где Акитсу?

— Акитсу, Хомура и их спутница скоро будут здесь. Не могли бы вы накрыть стол на ещё одну персону.

— Прекрасно, у нас гости.

— Можно сказать и так, Мия-сама. Она же маленькая проблема, — я вздохнул. — Что вы знаете о происходящих в последнее время в ботаническом саду явлениях?

— Хаку-сан, что вы имеете в виду?

— Если коротко, M.B.I. фактически бросило на несколько дней в лесу шестилетнюю девочку, пусть даже обладающую властью над стихией дерева, а затем спохватилось и объявило на неё открытую охоту для всех ашикаби.

* * *

Пока Минато, Мусуби и решившие сопроводить их Сео с близняшками возвращались домой, в поместье Изумо, юного ашикаби терзало дурное предчувствие. Впрочем, оно его терзало с того самого момента, как он перестал слышать зов Ку-тян и решил, что с ней произошло что-то плохое. Тем не менее, победа Мусуби над наткнувшейся на них Ёми его слегка успокоила, и он решил, что все уже закончилось — Ку-тян спасти не удалось, и её получил совершенно посторонний ашикаби. Поэтому, на то, что предчувствие становилось только сильнее по мере приближения к дому, он обращал мало внимания. Так что когда сидевший на крыльце поднялся на ноги, сделал несколько шагов им навстречу и остановился посредине двора, он ничего не заподозрил. Правда, уже через мгновение, когда Хаку начал делать руками странные жесты, интуиция взвыла благим матом, но было поздно.

— Макьё Хьёшо! — неожиданно сказал Хаку, и у него за спиной возникло ледяное зеркало. А невдалеке ещё одно, и ещё одно...

Через мгновение они стояли в окружении ледяных зеркал, при этом ещё несколько штук возникли прямо в воздухе, перекрывая и этот путь ледяным куполом. Хаку сделал шаг назад и растворился в зеркале, после чего в каждом зеркале появилось по его отражению.

— Вот и наша пара любителей гоняться по паркам за маленькими девочками, — прозвучало изо всех зеркал разом. — Вам придется очень постараться, чтобы я поверил в ваши попытки обосновать свое поведение и не отрезал вам все избыточное для продолжения жизни, оставив от вас ровно столько, сколько необходимо для того, чтобы вы не умерли, утянув за собой своих секирей!

Глава 3. Цена крыльев.

Через два с небольшим часа, когда разбуженная малышка Кусано наелась, после чего снова заснула прямо за столом, Акитсу тоже отправилась спать, а Мусуби утащила своего любителя бродить по парку в их комнату, я сидел в одиночестве за обеденным столом и ждал хозяйку.

— Как девочка? — поинтересовался я.

— Наверняка она очень устала, раз заснула, как только набила живот. Так что сейчас отдыхает в моей комнате. Я постелила постель.

— Хорошо. Теперь можно и поговорить о ней.

— Не при Акитсу?

— Я не знаю, как именно она среагирует на мое предложение и предпочел бы избежать проверки этого.

— То есть, ты хочешь сказать что-то, что ей не понравится.

— Может не понравиться. То, что я скажу, прямо противоречит всем красивым сказочкам, что M.B.I. вбивало в головы секирей. Но мы же реалисты...

* * *

— И снова тонированное авто, — сказал Хомура, садясь в машину.

— Я причинила тебе столько неприятностей в связи с недавним событием...

— Ну хоть об авто ты позаботилась.

— Ты достаточно собран, несмотря на милое личико, — заметила Таками. — Как состояние сто восьмой?

— Стабильно, сейчас уже не о чем беспокоиться. Спящей она выглядит так безмятежно.

— Правда? Что ж, мне не о чем волноваться, раз рядом с ней ты.

— Там ещё есть очень страшная хозяйка.

— Что же, этой ночью пропустим по одной за счет этого придурка, — заметила женщина, доставая карточку. — Я утащила карту Минаки! Я подъем все запасы в заведении...

— Аха-ха-ха. Вот за это, Таками, ты мне и нравишься!

* * *

— Итак, речь, как несложно догадаться, пойдет о Кусано и её дальнейшей судьбе. Тихо, обстоятельно, с перебором всех вариантов, даже самых неприглядных, предупреждаю сразу.

— Хорошо, — ответила Мия. — Активно выказывать недовольство с привлечением оружия я не буду.

— Начнем с первой пары вариантов, которые появляются, если рассматривать Кусано просто как маленькую девочку без опеки родителей. Вариант первый, разнообразные приюты, если они тут есть. Не подходит совершенно, даже не имеет смысла на нем останавливаться — малышка там до прихода первого пожелавшего её забрать ашикаби может не дожить. Вариант второй, подыскать ребенку обычную приемную семью. В лучшем случае, эта семья ничего не может сделать против какого-либо ашикаби. В плохом, приемные родители не примут её сил и сами откажутся от юной повелительницы стихии дерева, и это будет гораздо хуже для неё. В худшем... В худшем, будет примерно как со мной. Итак, варианты будущего Кусано как обычного ребенка у меня закончились.

— А как секирей?

— Как секирей... Можно поручить заботу о ней её ашикаби. Если заставить себя не думать, что захотевший получить шестилетнюю девочку субъект отнюдь не является хорошим обществом для нее. Да и если мы каким-то образом подберем ей самого святого ашикаби на свете, то, учитывая воспитание, данное M.B.I., о котором я имею некоторое представление после общения с Мусуби, я совсем не уверен, что девочка с задуренной этими сказочниками головой не попробует забраться в постель к своему ашикаби как только сочтет себя достаточно взрослой. А ещё она может захотеть в отдаленной перспективе выйти за своего ашикаби замуж и нарожать детей просто потому, что он ашикаби.

— Можно перевоспитать, — сказала хозяйка.

— А в крайнем случае можно отрезать ашикаби все, не являющееся абсолютно необходимым для продолжения жизнедеятельности. Вот только вторую проблему, вызванную наличием ашикаби, просто не решить. Этот безумный План никуда не денется. И его события произойдут в ближайшие несколько лет. А значит, она однажды не сможет не сражаться и окажется перед выбором — умереть или убить. Не самый лучший выбор для ребенка, по себе знаю, — я грустно улыбнулся.

— В детстве из нас убийц даже M.B.I. не делало. Хотя, детство в нашем случае понятие относительное, тело то было взрослым, а сознание не очень.

— В Стране Тумана всегда бушевали гражданские войны. И поэтому обладателей составных стихий или других наследственных способностей там ненавидят. Ведь кланы были сильны и яростны, оставляя густой кровавый след. И однажды древние и могущественные кланы, обладающие необычными наследственными способностями, ослабли достаточно, чтобы на нас началась охота. Простые люди, не умеющие использовать чакру, но способные убить спящего измотанного шиноби, многочисленные бесклановые. И членам кланов пришлось скрывать правду о себе. Те, кто не сумел это сделать, безжалостно уничтожались. Моя мать была одной из тех, кто сумел скрыться...

Я посмотрел в глаза Мии застывшим пустым взглядом. Взглядом мальчика, который давно стал частью меня самого и чье имя я теперь носил, отбросив в сторону то, которым меня нарекли в первой жизни. Я уже сам не знал, как давно незадачливый покойник и мальчик, щедро отдавший мертвецу все, что было, дабы вместо него уйти в небытие, стали единым целым?

— Я родился в маленькой заснеженной деревушке, у меня были любящие родители и я был счастлив. А потом, когда я вырос и начал узнавать мир, случилось несчастье. Я был всего лишь ребенком. Ребенком, обладающим властью над льдом. Много ли времени надо на то, чтобы понять, от кого я унаследовал Кеккей Генкай? Мой отец сразу понял, что мать была наследницей одного из кланов. И он убил мою мать, а потом пытался убить меня. Я смертельно испугался, и инстинктивно воззвал к своей силе. Примерно так же, как это сделала малышка Кусано, создавая свой лес. Правда, вышло у меня значительно менее масштабное воздействие. Но отцу и соседям хватило. В тот день умер деревенский мальчик Хаку. В тот день родился Хаку Юки, последний из клана повелителей льда. И повторения моей судьбы я не желаю никому. Дети не должны убивать. Ни ради великих планов свихнувшихся психопатов, ни раде чего-либо другого. Этот План Секирей не для шестилетнего ребенка. У Кусано не должно быть ашикаби.

Несколько минут мы молчали.

— Простые люди не подходят, ашикаби тоже. Значит, секирей, — сказала Мия.

— Окрыленные подходят плохо по понятным причинам, — продолжил разбор ситуации я. — Значит, остаются неокрыленные или же не имеющие возможности обрести крылья. Опекун достаточно могущественный, чтобы защитить себя и девочку, а лучше обладающий такой репутацией, чтобы к ней не рискнули сунуться, а все мысли повлиять на неокрыленную через ребенка сразу вылетали из головы.

— Я поняла намек. Что ж, я подумаю.

* * *

— Похоже, мне скоро придется заняться заполнением различных ничего по сути не значащих бумаг, — тихо прошептала Мия, возвращаясь к себе в комнату, где спокойно спала Кусано. — Надо и с бюрократической стороны защититься. Как хозяйке гостиницы мне не придется доказывать достаточные доходы, кое-где можно и напугать...

* * *

Утро было тихим, безоблачным и практически спокойным. Если, конечно, не считать одной инициативы Кусано, которую, разумеется, о принятом ночью решении предупредить не успели. Как, впрочем, и остальных обитателей поместья. Именно поэтому Сахаши Минато сильно удивился, когда ему на плечо легла холодная рука, вторая закрыла рот, после чего его резко дернули назад, оттаскивая от тянущейся к нему девочки.

— Ой, — только и сказала серьезно промахнувшаяся Кусано, только что пытавшаяся поцеловать паренька.

— Именно что "ой", — согласился я. — Ку-тян, ты хоть о последствиях думала?

— Он станет моим ашикаби...

— Станет, малышка, станет. А что дальше будет, ты подумала?

— А потом я вырасту...

— Неправильно, Ку-тян, потом начнутся конфликты между ашикаби и сражения между секирей, это будет гораздо раньше, чем ты вырастешь. Ты ребенок, и драться — это не к тебе. Вот только Мусуби теперь придется защищать двоих, Минато и тебя. Она сильная, но нужно ли ей усложнять жизнь? И ещё, у тебя есть ещё близкие?

— Да, — улыбнулась девочка. — Братик Шиина.

— Он ведь тоже секирей?

Девочка кивнула.

— Значит, он скоро появится в городе или он уже здесь. И обретет своего ашикаби. А ашикаби редко оказываются в мире друг с другом. И даже если между двумя ашикаби нет войны, их обязательно попытается стравить M.B.I.. Однажды ашикаби Шиины поссорится с Минато. Ты же не хочешь сражаться со своим братиком насмерть?

Девочка яростно замотала головой.

— Вот и не спеши выбирать себе ашикаби. А если ты хочешь общаться с Минато-саном, он ведь никуда не съезжает.

Оставалось только надеяться, что на некоторое время моих слов хватит, а потом этим вопросом займется Мия.

* * *

Наблюдать за тем, как Мия тренирует тщетно пытающую хотя бы задеть её Мусуби было подчас довольно интересно, я все-таки был учеником одного из Семи Мечников и потому более чем уважительно относился к чужим умениям в области кендзюцу, пусть даже в данном случае меч так и не покидал ножен, а его обладательница демонстрировала лишь малую часть своих умений.

Тем не менее, демонстрируемого Мией было достаточно, чтобы понять, что подходить к ней на расстояние удара клинка не стоит. Если, конечно, предпринявший эту глупость сам не посвятил кендзюцу долгие годы. Думаю, было бы интересно посмотреть на тренировочный поединок её и Забузы-сенсея, предварительно, разумеется, снабдив хозяйку этого поместья хорошим клинком из чакропроводящего металла, а не простой железякой, но Забуза-сенсей, к сожалению, мертв, да и нормального оружия в этом мире не встретишь.

Но, сколь бы не было интересно наблюдать за чужими тренировками, собственные гораздо полезнее. Именно поэтому я сейчас стоял напротив Хомуры посреди импровизированной тренировочной площадки, устроенной на какой-то замороженной стройке, где, по заверениям моего противника, уже минимум пару недель никто не работал.

Невдалеке от нас, прямо за сторожкой, Акитсу училась базовому для шиноби умению ходить по стенам. Само по себе оно было довольно полезно, так ещё обучение позволяло развивать контроль чакры, судя по всему, довольно слабый у секирей. Разумеется, у этого были свои причины, но все же это не значило, что Акитсу не может свой контроль усовершенствовать. Я искренне надеялся рано или поздно научить девушку своим ледяным зеркалам — даже если она сможет сделать всего один-два прыжка подряд, после чего потеряет контроль над созданными зеркалами, как это было при первых моих попытках, этого уже может быть достаточно для спасения. Особенно, если учесть её запасы чакры, значительно превышающие мои и потому позволяющие повторить эту пару прыжков несколько раз, невзирая на жуткий перерасход сил. Но до этого пока было далеко.

Впрочем, об этом стоило подумать после, так как Хомура начал атаку.

* * *

— Да, это вам не генин-Учиха с его огненными шариками, — подумал я, уходя от полноценного огненного дракона.

Учитывая силу этой атаки, я даже не стал пытаться ставить какой-либо ледяной барьер, это было бы пустой тратой чакры. А вот увернуться от удара не стоило особого труда, главное было не нарваться на пару огненных шаров, наверняка летящих вслед дракону. В конце концов, и я, и сам Хомура вовсю использовали присущую всем сколь-нибудь масштабным огненным техникам способность ослеплять как противника, так и самого применяющего — возникновение прямо перед собой яркого пламени совсем не положительно влияет на зрение. К счастью, знаменитых учиховских красных глазок у Хомуры не было, так что нивелировать ослепляющий эффект ему было нечем.

Именно поэтому контратаки по схеме "воспользоваться превосходством в скорости, выйти из поля зрения и кинуть пару ледяных игл" были довольно эффективны, позволяя постепенно вывести Хомуру из боеспособного состояния прямиком в небоеспособное. Точнее, были эффективны некоторое время назад, до того как мой противник наловчился создавать этот огненный покров! Именно поэтому я сейчас кидал всего одну иглу, да и то в половине случаев лишь изображал атаку — пусть лучше чакру потратит Хомура, чем я.

Ладно, пожалуй, пора протестировать новую разработку. Если мы ещё будем сражаться, у меня может просто не хватить на неё чакры. Разорвав расстояние, я начал складывать печати ледяного клона, должного послужить управляющим блоком. Увы, я совершенно не владею искусством марионеточника, вот и приходится применять обходной путь, от этого не становящийся менее эффективным.

Несколько ручных печатей, и передо мной возникает безликая ледяная фигура — мой урезанный клон, которому я даже не потрудился придать видимость сходства со мной, ограничившись приданием прозрачному льду человекоподобной формы и полноценного слепка разума, должного играть основную роль в создаваемой комбинированной технике.