| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Чтобы сама эта девочка не поверила в предательство из-за пары подслушанных фраз. Не поверила, потому что знала — это так не работает.
Ещё с полчаса я просто гладила Якумо по волосам, давая выплакаться. Наконец Курама достаточно успокоилась, чтобы её можно было отпустить.
— Нам пора идти, — мягкая улыбка самыми уголками губ. — Мне ещё нужно составить отчёт о твоём обследовании, подготовить план поддерживающей терапии, согласовать её с Сатори-сенсеем и Хидэки-саном...
От Якумо вдруг плеснуло чакрой — как сквозняком.
— Этот... тоже будет меня лечить? — Курама только что не оскалилась.
Я потёрла переносицу. Мда, похоже, отношения с охраной у неё не сложились напрочь.
— У прикреплённых к тебе ирьёнинов больше всего данных. Хотя бы по тому, как на тебя действуют препараты. Их помощь здорово облегчит работу.
— Они даже не пытались меня лечить! — зло, сквозь стиснутые зубы.
— Потому что это не было их задачей, — серьёзно сообщила я. — Уж не знаю, кого или от кого тебя охраняли — но твоя охрана отвечала за то, чтобы не причинили вред тебе... и чтобы не причинила вред ты.
Злой блеск в глазах Якумо никуда не пропал — но хотя бы скалиться она перестала.
— Если хочешь, в следующий раз мы поговорим о том, что такое реабилитация и чем она отличается от обычного лечения. Но пока поверь мне на слово — это совсем разные вещи. И специалистов именно по реабилитации очень мало. А заниматься тем, что не слишком-то понимаешь — верный способ только навредить.
Не успокоилась, но складочка между бровей выдаёт, что хотя бы задумалась. Будем надеяться, что с охраной Курама не поцапается — а то как-то нехорошо выйдет... Ей бы наоборот сейчас показать готовность к диалогу — больше шансов, что надзор если не снимут, то ослабят. Но говорить об этом я, пожалуй, не стану. Если поймёт сама — запомнится лучше, чем с чужих слов, а если не поймёт... своё видение мира другому не пришьёшь.
Но шансы есть. Якумо пошла нас провожать, насколько позволял её режим, и даже не оскалилась на свою охрану, которая недвусмысленно перегородила ей дорогу.
— Вы ведь вернётесь? — вышло почти жалобно. Не верит и, наверное, боится верить, что её жизнь может измениться.
— Конечно, даттебаё! — пока я подбирала достаточно обтекаемые выражения, чтобы не пришлось в случае чего нарушать обещание, Наруто не сомневался. — Мы же обещали, а я никогда не забираю своих слов обратно!
Потому что таков твой путь ниндзя, ага. Вот как тут не улыбнуться, глядя на вскинутый к небу кулак Узумаки?
Придётся постараться, да. Потому что Наруто и правда не забирает своих слов обратно, а нелегально проникать на охраняемый объект — такой геморрой...
* * *
Отчёт в госпиталь я сдала честь по чести и всю следующую неделю возилась с разработкой программы реабилитации для Якумо. Казалось бы, делать пусть средненьких, но бойцов из кого угодно шиноби умеют — было бы желание. Но проблема вылезла, откуда не ждали. Если бы не случай с Какеру-хейка, когда я чуть не угробила пациента, всего лишь накачав его чакрой, я бы эту проблему и не заметила. Но тот опыт научил меня куда как внимательнее относиться к вроде бы очевидным вещам.
Для использования гендзюцу нужна чакра. Очевидно? Да куда уж очевиднее. Чакра — смесь духовной и телесной энергии. Тоже очевидно. Для гендзюцу в первую очередь нужна именно духовная энергия, она же инь, источником которой служит разум шиноби. Этого первогодкам в Академии уже не преподают, но информация тоже общеизвестная.
И вот тут вырисовывается интересная картина. Чтобы создать по-настоящему сильное гендзюцу, баланс энергий в чакре должен быть смещён в сторону инь. Не обязательно до степени Иньтона, но смещение баланса всё-таки должно быть. Люди с преобладающей ян обычно практически неспособны к освоению тонкого искусства гендзюцу.
Преобладание инь-компоненты может быть врождённым, но и специально развить его вполне реально. Тех же Нара взять, у которых воспитание молодого поколения заточено именно под развитие инь. Саске, например, повторить теневые техники не сможет, несмотря ни на какой шаринган — уж слишком хороший рукопашник, да и та самая "телесная крепость" у него очень и очень на уровне. Собственно, продолжай Саске развиваться так, как в каноне — потягаться в гендзюцу он не смог бы не только с Итачи, но и вообще с любым специалистом в этой области. Но из-за моего вмешательства младший Учиха изменил программу своих тренировок, да и думать стал куда как больше и чаще. Мастером боевого гендзюцу, как старший брат, конечно, не станет, но и чем удивить иллюзионистов у Саске найдётся.
Возвращаясь к теме гендзюцу — чем меньше при его создании использовалось ян-компоненты, тем сложнее избавиться от наложенной иллюзии. Чужая ян-компонента отвергается всем телом, как кровь неподходящей группы. А вот инь... Человек — забавная зверюшка. Более того, зверюшка, способная к абстрактному мышлению. Из нескольких значков на листе бумаги человек способен представить вид, цвет, вкус и запах. Представить нечто несуществующее. В конце концов, мы все живём в иллюзии окружающего мира, созданной для нас нашими рецепторами и нейронами. И отличить свою иллюзию от чужой куда сложнее, чем избавиться от посторонней телесной энергии.
Взять того же Итачи — очень раннее пробуждение шарингана, освоение программы Академии меньше чем за год, отличные аналитические способности, наставничество другого признанного гения. Неудивительно, что у него такие мощные гендзюцу — смещение в сторону инь при таком развитом мозге должно быть нехилым. Тем более, что у Итачи не было необходимости преодолевать себя, развивая ян, чтобы освоить очередной приём.
С Якумо же всё ещё интереснее. Наследницу Курама нельзя было назвать гением, да и просто выдающимся умом, как ту же молодёжь из Нара. Она была обычным травмированным подростком. При этом от соклановцев её отличала только та самая телесная слабость, закрывающая возможность стать шиноби. Фактически тело Якумо вырабатывало слишком мало ян-компоненты. И вся она уходила на поддержание жизнедеятельности самого организма. Для формирования чакры оставались какие-то крохи. При этом Курама была нормальным подростком — умела читать, не страдала умственной отсталостью, как художник обладала хорошим образным мышлением. То есть вырабатывала нормальное количество инь для своего возраста.
Которое ян-компонентой почти не уравновешивалось.
Что интересно, заточение в лесном особняке дисбаланс в сторону инь только усилило — практически полное отсутствие физической активности и внешних раздражителей. В таких условиях Якумо только и оставалось, что развивать воображение, даже если воображала она месть всея Конохе. То есть прокачивать инь.
И если просто восстановить Якумо физическую форму хотя бы до уровня слабенького генина — её гендзюцу тут же утратят свою убийственную эффективность. При этом оставить всё как есть нельзя. Идо способен нивелировать слабость Якумо как бойца — но она должна быть способна продержаться, пока Идо выходит в реальность. Да и вообще, шиноби, который не умеет хотя бы бегать — даже не обуза. Труп.
Вот и пришлось перекапывать и сводить в единую систему не только наработки по физической реабилитации, но и материалы по развитию инь. Я не уверена, что после полного курса в гендзюцу Якумо можно будет реально умереть — но для гендзюцу уровня Тсукуёми это и не обязательно. А иллюзии наследницы Курама даже сейчас, практически без обучения, на этот класс тянут. Да, Якумо работает куда медленнее шарингана, ей нужно нарисовать картину — но она вполне может перевести это в печати, я уверена.
Ну, или освоить технику скоростного рисования по примеру Сая.
В любом случае, имба из неё может вырасти ещё та. И кто знает, может быть, именно с Якумо начнётся программа реабилитации Конохи. И что с того, что сейчас такая программа кажется слишком затратной и малоэффективной? Когда-то Сенджу Тсунаде стала первым полевым медиком. Когда-то её программа об ирьёнине С-ранга в каждой команде считалась совершенно нереальной. Сейчас же госпиталь Конохи держит совершенно недосягаемую для других Селений планку по возвращению в строй раненых. Сроки восстановления от тяжелейших ран — смешные даже для шиноби. И пусть не в каждой команде — но на десяток шиноби есть как минимум один, владеющий началами ирьёдзюцу. Способный остановить кровь, замедлить распространение яда по организму и дотащить раненого до тех, кто поставит его на ноги.
А ещё — сейчас есть возможность развить те направления, которые в войну казались лишними. Реабилитация. Теория чакры. Психотерапия, наконец: кому из местных пришло бы в голову, что алкоголизм и игромания Тсунаде — лишь проявления её депрессии. Что при вовремя проведённой терапии тот же Хатаке мог быть похож скорее на Асуму, чем на себя нынешнего. Что Нара Шикаку после войны не пришлось бы несколько лет собирать себя по кускам.
Да много ещё чего, на самом-то деле. Просто, чтобы это понять — нужно иметь, с чем сравнивать. А миру шиноби сравнивать не с чем. Слишком мало времени прошло с клановых войн, когда семилетний боец на поле боя считался чем-то нормальным. Ещё меньше — с последней большой войны, когда сильнейшие вырезали противников армиями, а особо талантливые малолетки в десять уже имели за плечами маленькое личное кладбище. Не с чем сравнивать. Было — хуже. Временами намного хуже. Где-то это "хуже" до сих пор остаётся — как в том же многострадальном Тумане.
И задача нашего поколения — в том, чтобы продолжать идти. Чтобы нащупать, куда и как. Осознать, что не обязательно резать друг другу глотки, как делали это родители и учителя.
Что по-другому — тоже можно.
Вот только если тот же Наруто верит в это, я — знаю.
И моя задача — чтобы другие тоже это знали. Не догадывались, не предполагали, не верили, потому что кто-то из своих сказал. Именно знали.
Что хорошее тоже бывает.
Что так — тоже можно.
Отступление
Курама Якумо привыкла не доверять взрослым. Родители отвергли её мечту, сенсей запечатала силы, Хокаге... даже если Сандайме не хотел её смерти, под охрану Якумо поместили именно по его приказу. Охрану, которая относилась к ней, как к опасному животному.
Наверное, дело было в том, что Сакура была почти что ровесницей. Или в том, что, в отличие от взрослых, она Идо не испугалась. А может, в честности — розоволосая своё слово сдержала и пришла навестить. Одна, но зато всего лишь через неделю.
И принесла с собой ту самую программу реабилитации, которая должна была помочь Якумо стать шиноби. С выкладками, графиками и примечаниями аккуратным почерком. С объяснениями, почему именно так. С выводами из диагностики Якумо и её медицинской карты.
Беспощадными выводами, от которых воздух застревал в горле, а живот сжимало спазмом, словно от удара под дых.
Зачем... зачем всё это, если ей всё равно никогда не позволят?
Наверное, что-то из этих мыслей отразилось на лице — потому что Сакура, объясняющая что-то про баланс чакры и влияние на него тренировок, замолчала и нахмурилась.
— Что-то не так?
— Мне не позволят пройти реабилитацию, да? — с трудом выдохнула Якумо, преодолевая комок в горле.
— С чего бы это? — Харуно нахмурилась сильнее. — Я, между прочим, неделю на разработку этой программы угробила, и Годайме её проверяла. Ты вообще представляешь, насколько ценно её время?
— Но мои способности к гендзюцу... Если я начну тренироваться, то баланс сместится к ян...
Сакура усмехнулась — жёстко, так, что об эту усмешку можно было ушибиться.
— А если сломать тебе позвоночник и обездвижить, ян станет ещё меньше. И, теоретически, твои иллюзии станут ещё сильнее, — безжалостно озвучила она мысль, которую Якумо старалась не пускать в голову. — Только, знаешь... Это так не работает.
— Что — "это"?
— Всё, — Сакура уселась поудобнее. — Во-первых, усиление инь путём обездвиживания возможно только теоретически. Да, ян таким образом уменьшится... но для получения эффекта инь должно хотя бы остаться на уровне до травмы. Покажи мне человека, который проигнорирует невозможность двигаться самостоятельно. Не огорчится, не впадёт в депрессию, не будет гонять по кругу мысль "а что, если". Ты встречалась когда-нибудь с шиноби, которые не могут быть бойцами из-за травм? Нет? Это жутко. И создавать такое специально... — Харуно помолчала. — Во-вторых, ты не совсем правильно поняла. Смещение баланса в сторону ян не ослабит твои способности к гендзюцу. Оно повлияет на твой контроль над ними. Тебе станет сложнее делать то, что сейчас получается само собой. Нужно будет прилагать усилия — те усилия, которые сейчас ты прилагаешь, чтобы не задыхаться, просто поднявшись по лестнице.
Сакура поймала взгляд Якумо, буквально впилась зрачками — так, что у Курама мурашки по спине пошли.
— А главное — это никому не нужно, Якумо. Коноха не настолько слаба, чтобы хвататься за любые крохи силы. Удовольствие от чужих мук получают только садисты. Для того же отдела дознания это работа, но никак не удовольствие. Помнишь, я говорила о том, что ты не хочешь нас убивать?
Якумо кивнула.
— И это — нормально. Нормально поворачиваться к своим спиной и знать, что не ударят. Нормально протянуть руку помощи тонущему, когда сам крепко стоишь на берегу. Шиноби, который пьянеет от чужой крови... его не будут убивать. Но и серьёзной власти он не получит. Скорее, останется бойцовским псом на крепком поводке.
— Почему? — Якумо подобралась. Почему-то слова про пса на поводке задели. Как будто на поводок собирались посадить её.
Харуно потёрла переносицу.
— Понимаешь... раньше, до основания Великих Селений, основой выживания была сила. Причём только своя, личная сила. Чем ты сильнее, тем больше шансов повзрослеть. Выжить. Чего-то добиться. Но... сила — это далеко не всё. Человек, способный одним ударом уничтожить гору, может не уметь ловить рыбу. Или торговать. Или даже просто — говорить с другими людьми, не пугая их при этом до полусмерти. И это создавало определённые правила. Но потом... мир изменился. Хотя нет, даже не так. Мир изменили люди, которые считали это неправильным. Кто не считал, что слабые могут только убегать или гибнуть. Кто верил, что слабые могут становиться сильнее.
Голос Сакуры чуть дрогнул, взгляд ушёл в сторону. Якумо невольно закашлялась — оказывается, она почти не дышала во время этой речи.
— И у них получилось, — негромко продолжила Харуно. — Нара Шикамару в спарринге слабее многих — но потягаться с ним в стратегии мало кто может. Я проиграю Кимимаро девять схваток из десяти, но смогу вылечить от болезни, которая свалит его с ног. Сенсор может не владеть ниндзюцу — но благодаря ему команда просто обогнёт противника, не ввязываясь в бой. И время сверхсильных одиночек закончилось. Да, боец уровня Хатаке Какаши может справиться с десятком противников в одиночку. Но одиннадцать сработавшихся чунинов его победят. При этом Копи-ниндзя — один-единственный. А чунинов — сотни.
Короткая пауза.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
