Селена обозлилась на себя. Тоже — психолог доморощенный! Старшего сына не позвали — сам пришёл. Значит, у него просто был повод подсесть именно к отцу и Колру!

— Что-то случилось? — осторожно спросила она.

— Нет, просто перед сном... — немного косноязычно ответил Коннор.

Он сидел так, что не видел лица Колра. Чёрный дракон въедливо всматривался в него и постепенно склонял голову к плечу, будто не ожидал, что тревога и слова Селены о странном поведении старшего сына оправданны.

Джарри вдруг ткнул пальцем в нос мальчишки-некроманта, благо тот сидел к нему ближе, и с загадочным видом сказал:

— Ты не представляешь, что придумала Селена!

— И что? — помедлив, спросил Коннор.

— Она предлагает всей Тёплой Норой сходить в городской театр!

— Не всей, — напомнила хозяйка места. — Малышню оставим дома на тех, кто не захочет с нами идти на спектакль.

Коннор оживился и нетерпеливо поинтересовался:

— Когда?

— В конце следующей недели, — ответила хозяйка места, — Но уже завтра я забираю тебя, Колина и Мирта из школы после уроков — и мы едем на разведку: надо узнать, где и какие спектакли дают — и куда нам разрешат прийти всей нашей ватагой.

— Это ты здорово придумала! — обрадовался мальчишка-некромант и встал из-за стола. — Братьям рассказать можно?

— Конечно! — засмеялась Селена, и Коннор поспешно выскочил из кабинета.

После недолгого молчания Колр заметил:

— Я с-соглас-сен с-с С-селеной. Коннора что-то бес-спокоит. Джарри, ты говориш-шь — х-хочеш-шь узнать х-хитрос-стью, что с-с ним?

— Да, есть что-то вроде идеи с нечаянной встречей в саду, — медленно, раздумывая, проговорил семейный Селены. — Может, и не узнаем, что с ним. Зато он будет знать, что его потайное место раскрыто, а там... дальше... может, и сам скажет.

Зашла Аманда, напомнила Колру, что детей она уже собрала, что дождь почти закончился, так что можно идти домой. Чёрный дракон распрощался с семейными и ушёл, а Селена и Джарри поспешили в гостиные поторопить детей разойтись по комнатам и приготовиться ко сну.

Третья глава

В комнате Кадма Синара просидела до тех пор, пока не услышали, что девочки из её комнаты зовут её, вспомнив о соседке за минуты до сна.

Пришлось наскоро попрощаться, и девочка-некромаг выпорхнула от Кадма, оставив его переживать впечатления от долгого и сокровенного разговора.

Погасив лампу и убедившись, что закрыл дверь на щеколду, Кадм уселся на подоконник. Смотрел в ночной сад, не видя его. Анализировал всё, что узнал.

Синара была права, что надо бы поделиться некоторыми секретами.

Сначала он узнал, что хозяйка приюта не забыла о нём... Несколько раз вызывал воображаемую картину: леди Селена стоит в коридоре, окружённая здешними ребятами, и советуется с ними, как бы новичку стало легче жить в Тёплой Норе. И Кадм почувствовал к ней благодарность. Пусть её забота не отменяла его желания сбежать, но он раз за разом вызывал пред глазами утешительную картинку, в которой о нём думают многие.

Как и остальные в Тёплой Норе, Синара не знала, что Кадм не болел, а был чуть не искалечен драконом Вальгардом. Услышав, что именно случилось, девочка так поразилась, что молча выслушала Кадма, который решился рассказать ей о страхе не только перед старым драконом, но и перед Колром, перед Хельми и даже Риганом. Люцию он видел пару раз, издалека. Но и она внесла леденящий страх в его сердце.

И тут, в разговорах и обсуждении с Синарой, выяснилась поразительная вещь, которая, вообще-то логична, но раньше он о ней не задумывался. Эта вещь состояла в следующем: одну картинку люди видят с разных сторон и не всегда могут соединить её части. Ведь не все говорят об этой картинке.

— Ты сказал, что слышал, как Трисмегист рассказывал о поездке за тобой. И что вместе с ним ехали Селена и братство, — задумчиво выговорила Синара. — Это твоё, что ты узнал. А мы вечером того же дня (то есть после того, как на тебя напал Вальгард) видели, как Трисмегист и Бернар на школьном спортивном полу заставляли Хельми выпускать то одно крыло, то другое. И ругали Вальгарда.

— И что? — не понял Кадм. — Крылья Хельми... При чём тут Вальгард?

— Старшие эльфы проверяли, не сломаны ли крылья Хельми, потому что он пытался тебя поймать на кукурузном поле и спрятать от Вальгарда и его клана, — спокойно объяснила девочка-некромаг. — Я сначала не могла даже подумать, что твоя болезнь и крылья Хельми связаны. А теперь, когда ты мне рассказал часть твоей картинки, я увидела всё. Братья не просто поехали за тобой. Они старались спасти тебя от Вальгарда.

— Ты так неожиданно связываешь эти события, — медленно сказал Кадм, испытующе всматриваясь в её глаза. — Как будто успевала бывать и там, и здесь...

— Это называется детектив, — внезапно сказала Синара. — В августе Селена в детской гостиной рассказывала нам про сыщика Шерлока Холмса. Ну... где-то произошло преступление, и непонятно, кто преступник. А один умелый человек, то есть сыщик, это преступление разгадывает. Люди видят преступление по-своему, а сыщик видит связь между фактами, которых никто не замечает, и находит преступника. И я решила, что буду некромагом, но при этом буду учиться находить связи между мелочами, из которых складывается какое-нибудь непонятное событие.

— Тогда, может, ты объяснишь и то, почему дракон вообще напал на меня? Если такая умная? — хмыкнул мальчишка-друид, который не успевал прийти в себя от неожиданных открытий.

— Не дразнись, — строго сказала Синара. — Я многого не знаю. Но пока ты... болел, у нас ждали войны. Потом похитили Коннора, а через несколько дней вернулся не только он. К нам в деревню привезли девушку-дракона с искалеченным крылом, а ещё позже — мальчика. Он ходил весь покрытый шрамами. — Заметив вздёрнутые брови Кадма, Синара фыркнула: — Мы подглядывали, когда Коннор и его братья водили Наоиса (это мальчик-дракон) на наш пляж. Поэтому мне кажется, наверняка есть какая-то связь между злостью Вальгарда на тебя и тем, что случилось потом.

— Я уже чувствую себя кем-то очень важным, — насмешливо пробормотал мальчишка-друид, честно признаваясь себе, что заинтригован подспудными течениями во всей этой истории.

— Об этом потом. Я не забыла, что и ты мне должен кое-что ещё рассказать, — гнула свою линию Синара. — Давай, признавайся, что ты хотел узнать, когда я тебе сказала, что я некромаг-искатель?

— Когда началась война, — медленно сказал Кадм, — я играл на улице. А родители были дома. Его взорвали. Дома не было старшего брата и сестры. И я... хотел бы узнать... Остался ли кто-то из моих родных...

— А разве ты после взрыва не подошёл посмотреть? — с сочувствием спросила она.

— Меня забрали с того места, — вздохнул мальчишка-друид. — А когда сумел вернуться, там были только развалины... — Он помолчал и усмехнулся. — Жаль, что событий мало, чтобы ты провела между ними связь.

— Не забывай, что моя вторая специализация — поисковая некромагия, — усмехнулась в ответ Синара. — Давай посмотрим, что мы можем сделать.

— Так быстро? — приподнял бровь мальчишка-некромаг. — Ты согласна помочь?..

— Конечно, — пожала плечами Синара. — Я пока не хожу в пригородную школу, а занимаюсь в здешней, деревенской. Пойду в пригородную с нового года. Тогда мне будет некогда. То, чему меня учат здесь, легко. А ты? Уже учишься?

— Прошёл тестирование, — сказал Кадм, начиная дрожать от напряжения, которое нахлынуло, когда он понял, что вот она — реальная возможность что-то узнать.

Сидевшая на стуле девочка-некромаг принялась что-то бормотать, будто стараясь что-то запомнить. Прислушавшись, Кадм догадался, что она вспоминает, по каким дням она ходит на уроки в деревенской школе. Наконец подняла голову.

— Второй день учебной недели и предпоследний... — задумчиво проговорила Синара. — У меня нет занятий в школе. Значит, у нас есть четыре часа сбежать в пригород и найти место, где был твой дом. Ты умеешь кататься на самокатах или скейтах?

— Нет, — растерялся мальчишка-друид из-за странного вопроса. — А зачем?

Спросил и понял. Четыре часа. Добираться бегом — никак. Тем более — ему, который до конца так и не оправился от ужаса на кукурузном поле. А потому боится делать что-то в полную силу. Боится, что снова будет больно. Так что буркнул, глядя на притихшую, что-то опять про себя вычисляющую девочку:

— Не умею.

— Некоторые становятся на скейты и долго не могут к ним привыкнуть, — медленно сказала Синара. — А некоторые — с первого раза ездят так, как будто скейт — их крылья. С завтрашнего дня начинаем учиться. — И уже привычно фыркнула: — Думаю — тебе понравится ездить на них.

Он не стал спрашивать, почему она так думает. Но кивнул, решив, что скейты — это часть его поиска, в котором ему поможет Синара.

...И сейчас он сидел на подоконнике, и сердце сжималось в предчувствии: он будет знать. А больше ничего и не надо. Как выяснилось, лично для него было бы счастьем именно знать. А погибли все — или нет... дело вторичное, как сказала девочка-некромаг... Впрочем, через минуты размышлений Кадм прочувствовал, что сердце сжимается уже не от предчувствия, а от горячего желания: хоть бы кто-то остался жив из его семьи!

Он лёг на кровать, не разбирая постели. Но возбуждение, охватившее его, не давало спать. Впрочем... как ни странно, но, когда он поклялся себе, что научится быстро ездить на скейте завтра же, расслабился и уснул мгновенно.

Коннор тоже не спал.

Вечером, когда он вышел из гостевого кабинета, в детской гостиной уже не осталось малышни. Дожидаясь, когда выйдут из кабинета Аманда и Колр, Эрно играл с Люцией. Любимая игра: улыбаясь, двое сидели на корточках друг перед другом и слегка раскачивались, вытянув руки — изображали выпущенные крылья. Мальчишка-некромант всегда удивлялся, как приёмным брату и сестре не надоест эта странная игра. Но и Эрно, и Люция то и дело с удовольствием садились на корточки и мечтали взлететь.

Оба сидели боком к двери в гостиную. Коннору пришлось специально, чтобы они не испугались, шаркнуть подошвой сандалий, в которых народ Тёплой Норы, пока ещё тепло, бегал дома.

Люция обернулась к нему первой — и перестала улыбаться. Девочка-дракончик медленно встала — следом за ней и Эрно. Но мальчишка-маг ничего не успел сказать, хоть и взглянул на Коннора. Люция со всех ног бросилась к мальчишке-некроманту — опять-таки раскинув руки. Привычный легко считывать её жесты, тот засмеялся и приготовился схватить малышку-дракона за подмышки, чтобы поднять её к потолку. Но за три шажочка к нему Люция внезапно съёжилась и юркнула за него. Застыв было на месте, уже через пару мгновений она цепко ухватилась за его штанину, словно страшась упасть без этой поддержки. И прижалась к его ноге, будто ища в нём защиту от чего-то, чего испугалась. Коннор даже сумел усмехнуться: так прячутся порой индюшата под индюшками — видел он, когда вместе с Джарри ходил кормить их.

Неспешно подошёл Эрно, оглянулся на тамбур, откуда вот-вот должны появиться его родители. Снова посмотрел на Коннора, который задумчиво гладил малышку-дракона по голове... Эрно негромко спросил:

— Прорицание?

— Да, — ответил мальчишка-некромант, нахмурившись, но стараясь улыбаться, когда Люция посматривала на него из-под его руки.

Как обычно, вскоре малышку-дракончика непроизвольное прорицание отпустило, и Люция уже деловито подошла к старшему брату и задрала кверху руки, уже по-настоящему требуя поднять её.

Открылась входная дверь в гостиную — и Аманда позвала:

— Эрно! Люция! Идём домой! Дождь закончился.

Уходя, Эрно оглянулся на Коннора, и мальчишка-некромант спохватился, чтобы предупредить друга:

— Колру и братьям не говори.

— Но ты...

— Сам разберусь, — спокойно ответил Коннор. И улыбнулся: — Спокойной ночи!

— Ага, спокойной, — не менее сварливо, чем Мика, пробормотал Эрно, закрывая за собой дверь.

В доме стало тихо. Ребята в своих комнатах засыпали. Лишь изредка где-то раздавался шумок: кто-то выходил зачем-то из комнаты, чтобы вскоре вернуться — тихо постукивала о косяк не перехваченная кем-то дверь... Коннор повернулся к гостиной. Селена уже, наверное, спит. Сначала он прошёл в гостиную для старших и застал здесь Веткина. Домашний долез до кресла, с которого собирался прыгнуть на стол и погасить лампу.

— Веткин, я сам.

— Благодарствую! — обрадовался тот, и Коннор помог ему спуститься с кресла.

С минуту смотрел ему, спешащему на кухню, вслед, а потом шагнул к столу. Из потемневшей гостиной для старших перешёл к гостиной для младших. Здесь света не было. Но мальчишку-некроманта это не смутило. Он сел на диванчик перед журнальным столиком и прислонился к его спинке, выжидая.

"Коннор, ты где?" — недовольно спросил Хельми.

"Мы тебя ждём, ждём, а ты опаздываешь!" — возмутился Мика.

Заранее приготовленный ответ прозвучал, как надеялся мальчишка-некромант, достаточно уверенно: "Мне нужно кое-что обдумать, я сижу в гостиной младших".

Он знал, что после его ответа Хельми, тоже учившийся чувствовать пространство, немедленно проверил его ответ. Он даже почуял, как его коснулось движение потревоженного пространства, когда юный дракон "наткнулся" на него.

"Давай быстрее", — недовольно проворчал Хельми, и Коннор усмехнулся.

"Пара минут ещё, и я вернусь".

Что-то вроде: "Знаем мы твои обдумывания на пару минут, подождём уж" прошелестело в гостиной.

А когда братья отвлеклись от него, занятые приготовлением ко сну, Коннор снял обувь и, подтянув ноги, посидел ещё немного на диванчике, постепенно утихомиривая и так уж спокойное дыхание. Вскоре он добился впечатления, что не дышит, и магически уподобился пространству Тёплой Норы. Когда уподобление стало полным, он спустил ноги с дивана, встал и приблизился к месту, где стоял, когда к нему подбежала Люция. Внимательно пригляделся к этом месту и осторожно шагнул в невидимые следы малышки-дракончика. И закрыл глаза.

В последнее время он учился идеальному уподоблению окружающему пространству, потому что считал, что проводит этот магический приём очень неряшливо. Одновременно присматривался к изучению умения прорицания. Было сложно. А ещё одновременно учился, учил, занимался пейнтболом и личным единоборством — плюс время от времени Селена подкидывала интересные задачки, которые мог решить, по её мнению, только он. Джарри, наоборот, насторожённо наблюдал за его обучением. И однажды спросил-таки:

— Зачем тебе такие умения и навыки?

Коннор отшутился:

— Никто не спрашивает Колина, зачем ему знать живые и мёртвые языки! Ему интересно! А почему мне не должно быть интересно?

Джарри только хмыкнул. И больше не приставал с вопросами.

А мальчишка-некромант уже не раз пытался объяснить самому себе, почему он ищет довольно странные приёмы, чтобы научиться им, если война, например, больше не грозит им всем.

Но сегодня...

Он стоял босым в следах Люции и старательно пытался уподобиться малышке-дракончику. Люция слишком мала, чтобы её прорицания были отчётливы. Значит, сейчас надо совместить его попытки прорицать и умение вслушиваться в пространство...