А и Б сидели на трубе

— Что тут происходит? — возмущённо спросил он, — что за дикие крики?

— Всё хорошо, Сергей Палыч, — успокоил его я, — Игорь увидел мышку и испугался.

— Это правда, Игорь? — решил он уточнить вопрос.

— Правда, Сергей Палыч, — сдавленным голосом отвечал Ахундов, массируя себе большой палец.

— А с пальцем у тебя что? — заметил его манипуляции физрук.

— Задел за спинку кровати, — без моих подсказок пояснил он.

— Ну-ну, — заметил Палыч, — в следующий раз не ори так, когда новую мышь увидишь.

На этом наши беседы о прекрасном с Игорьком и завершились, но думаю, что не окончательно... а на завтраке новая вводная появилась — ко мне подошла Наташка Овчинникова, большая и активная гром-баба, наш постоянный уже пару лет комсорг школы и заявила мне непререкаемым тоном:

— Так, Малов, ты зачислен во вторую команду лагерного КВНа, репетиции после обеда на в фойе дебаркадера.

— А почему не в первую? — сразу вырвался у меня вопрос.

— Ну я рада, что насчёт зачисления у тебя вопросов нет, — довольно усмехнулась она, — а во вторую, потому что ты на втором этаже живёшь.

Я не стал углубляться в тонкости формирования команд, а вместо этого задал другой вопрос:

— Первый же этаж, где фойе, закрыт на ключ, как мы туда попадём?

— Не волнуйся, этот вопрос я решу. Не забывай — в два часа первая репетиция.

Вот же новая напасть, подумал я... и потом, этот КВН года три уже, как под запретом, нету больше никакого КВНа... а друг мой Колька, молча выслушавший весь этот разговор, высказался наконец:

— А я тоже хочу в КВН — возьми меня с собой.

— Да какие вопросы, Колян, пошли конечно. Боюсь только, что для зачисления ты должен будешь понравиться Наташке.

— Я постараюсь, — серьёзно ответил он.

Поле нам сегодня досталось традиционно-морковное, спина уже не болела, ну почти не болела, соседями мне попались неразговорчивые семиклассники, так что никаких происшествий до обеда не случилось ни одного. Ну кроме разговора с Леной уже перед столовкой.

— Тебя, говорят, в КВН зачислили? — спросила она меня.

— Так точно, товарищ Проскурина. А ты откуда знаешь?

— У нас тут все про всех всё знают, — туманно ответила она, — значит вместе будем выступать, я тоже во втором отряде.

— Вот и классно, значит встречаемся через час на первом этаже... хотя стой — Наташка же мне сказала, что во второй отряд зачисляют тех, кто на втором этаже живёт, а ты же с третьего?

— Значит, бывают в этом деле и исключения, — заметила она и отошла к своим подружкам, Ирке с Таней.

А Игорёк про меня тоже не забыл, подкараулил после обеда и напомнил, что вечером у нас будет финальное выяснение отношений.

— И где ж оно состоится? — спросил я.

— Я тебе об этом после ужина скажу — готовься.

Я пожал плечами, мысленно решил готовиться, а сам вместе с Колей подался на первый этаж нашего непотопляемого дебаркадера. Заходить туда, оказывается, надо было с другого конца, не с того, где мы обычно забирались на свой второй этаж. По центру был красиво оформленный вход, и даже вверху полукругом сохранилась устаревшая уже надпись 'Волжское речное пароходство'. Далее было большое и пыльное фойе, где и собралась команда КВН за номером два. В ней кроме Наташи и Лены были заняты Ваня из нашей комнаты и ещё три более-менее знакомых пацана из девятых классов. И леночкины подружки тоже в углу сидели, чёрненькая Ира и беленькая Таня. Итого восемь душ, не считая меня и Коли.

— Привет всей честной компании, — поздоровался я, — а это Коля, он тоже хочет в КВН.

— Посмотрим, что он умеет, тогда и решим, — сжала губы в куриную гузку Наташа. — Итак, мы начинаем...

— Мы начинаем КВН, для кого, для чего, — автоматически вырвались у меня слова будущего гимна этой игры.

— Начал если уж, то продолжай, — недовольно зыркнула на меня Наташа.

— Просто я подумал, что раз уж мы взялись играть в КВН, то начинать его можно какой-нибудь весёлой песенкой, примерно такой — Снова в нашем зале, в нашем зале нет пустого места, это значит юмор, значит юмор собирает нас. И припев — Мы начинаем КВН, для кого, для чего, чтоб не осталось в стороне никого, никого... дальше я пока не придумал.

— А зачем по два раза повторять слова, чтобы самые тупые поняли что ли? — задала неожиданный вопрос Лена.

— Это такой приём, — пояснил я, — для усиления восприятия. И потом так лучше в стихотворную фразу ложится.

— Ясно, — отрезала Наташа, — песню общим голосованием утверждаем, Малов, чтоб к завтрашней репетиции слова и музыка были готовы.

Ничего себе, подумал невольно я, только-только влился в коллектив, а уже что-то ему должен.

— Идём дальше. Тему нам утвердило руководство — всё про наш ЛТО, короче говоря. Так что просьба держаться темы и не расплываться. В КВНе, как известно, есть такие конкурсы — приветствие, разминка, бой капитанов, домашнее задание... и ещё что-то, забыла.

— Кстати, про капитана, — встряла беленькая Таня, — для начала надо выбрать его, раз уж такой конкурс-то будет.

— Надо, — сурово сказала Наташа, — предлагаю себя, кто-нибудь против?

— Я против, — высунулся Ваня, — лучше Малова, по-моему, никого на эту должность не найти.

Наташа покраснела, но стойко перенесла этот выпад.

— Тогда голосуем, кто за меня, прошу поднять руки.

Подняли только она и один парень из девятого класса.

— Кто за Малова.

Тут было аж пять рук, я уж не голосовал из скромности.

— А ты что же, Витя? — спросила она меня, — ты за кого?

— Воздерживаюсь, имею такое право, — туманно ответил я.

— Хорошо, общим голосованием утверждаем капитаном Малова. Может, ты дальше сам вести собрание будешь, раз уж тебя старшим назначили? — ядовито спросила она меня.

— Без проблем, — бодро ответил я и переместился на её место, она же села в самый дальний угол.

А я начал вспоминать, что там было популярным в этом КВНе после его второго пришествия на экраны... и что можно было показывать сейчас и что нет... и что показалось бы смешным вне тогдашнего контекста.

И вспомнил, память у меня всегда неплохая была.

— Я думаю, что разбивать КВН на запчасти несколько неправильно, — начал я, откашлявшись, — надо выработать свою линию и тащить её с самого старта и до самого финала.

— И как это на практике организовать? — тут же не выдержала Наташа из своего дальнего угла.

— Очень просто, Наташенька, надо найти свою фишку и тащить её по всей программе.

— И что у нас будет за фишка? — не унималась она.

— Ну хотя бы такая... — я лихорадочно перелистал в уме все виденные мною ролики КВНов в Ютубе и предложил то, что на поверхности лежало, — все помнят детский стишок 'Пиф-паф ой-ой-ой'?

— Ну помним конечно, — за всех ответила Наташа, никак не желающая отходить от кормил правления.

— На этой основе и можно прыгать хоть пять конкурсов, хоть шесть подряд.

— Это как например? — не унималась Наташка. — И какая связь зайчиков с нашим лагерем?

— Объясняю, — прошёлся я по фойе до конца (длинное-то оно какое) и обратно, — у нас тут главный овощ какой? Правильно, морковка. А где морковка, там и зайчик, на одной этой параллели можно с десяток смешных шуток срубить.

— Допустим... — несколько смешалась активная Наташа. — Приведи хотя бы парочку подходящих шуток на эту тему.

— Вот же проблема какая, — чуть задумался я, вспоминая подходящие анекдоты, — ну хотя бы такая — знаете ли вы, что настоящий мужчина должен быть похож на зайца?

— Нет, не знаем, — вступила в диалог Лена, — почему?

— Всегда немного косой и всегда при капусте.

— Капуста это деньги что ли?

— Да, в кругах продвинутой молодёжи сейчас так принято выражаться.

— Хорошо, давай следующую.

— Катится Колобок, а навстречу ему Заяц.

— Уже смешно, — сказала Лена.

— Колобок-колобок, я тебя сейчас съем, — говорит Заяц. А Колобок ему отвечает, — Нет, косой, это я тебя сейчас съем. Вот так появился на свете первый пирожок с мясом.

— Давай тогда уж и третью.

— Не вопрос... встречаются два охотника, один говорит 'представляешь, как я вчера попал — пошёл на охоту и забыл взять с собой ружьё', 'бывает, и когда ты об этом вспомнил?', спрашивает второй, 'когда вернулся домой и начал показывать жене зайца'.

— Пойдёт, наверно, — не слишком уверенно ответила Наташа, — к завтрашнему дню набросаешь ещё штук пять-шесть таких же.

— Да, конечно, мне это раз плюнуть, — отвечал я, досадуя в душе, что рулит всем по-прежнему эта комсоргша, а не я. — Теперь про музыку... у нас кстати в лагере есть какой-нибудь музыкальный инструмент и человек, способный сыграть на нём?

— Конечно, — первый раз вступил в разговор один из девятиклассников, — вот Ваня музыкалку закончил по классу баяна.

— Правда, Ваня? — уточнил я у него.

— Правда, — немногословно отозвался он. — А баян в кладовке у завхоза лежит.

Что-то я там никаких баянов не видел, когда сетку искал, невольно подумал я, но останавливаться на этом пункте пока не стал.

— Отлично, значит музыкальное сопровождение нам обеспечено — слова и тексты, касающиеся зайчиковой тематики, я к завтрашнему дню набросаю. Да, а что это я один всё болтаю? — неожиданно пришёл мне в голову такой вопрос, — может у кого-то есть другие идеи? Так вы предлагайте, не молчите.

С предложениями было туго, только Таня смогла выдавить из себя, что хорошо бы несколько пародий на руководителей лагеря сделать, народу это обычно нравится.

— Отличное предложение, — подбодрил его я, — вот и займись этим... запиши наиболее характерные для каждого руководителя выражения и действия, попробуем их обыграть. Ну и на этом наше первое собрание можно бы посчитать закрытым, — полу-спросил я, глядя на Наташку.

Она кивнула головой и поднялась со своего места:

— Значит к завтрашнему дню такие задания — Малов пишет текст и музыку к заглавной песне, ну и ещё к парочке песен про зайцев, Ваня добывает баян и приносит его, Таня придумывает пародии, а все остальные думают и сочиняют шутки. Расходимся.

— Ну что, идём в кино-то? — спросил я у Лены, когда мы спустились по сходням на горячий песочек, — или передумала?

— Конечно идём, — бодро отрапортовала она. — Только со мной Таня ещё хочет пойти, чтобы не так страшно было.

— Тогда я Кольку тоже с собой возьму, не возражаешь?

— Кольку значит Кольку — бери. Выходим сразу после ужина.

— Да, и у меня сегодня ещё одно маленькое дельце имеется, но, надеюсь, я с ним разберусь до ужина.

— Опять драка?

— Ты как в воду смотришь — с Игорьком у нас не все вопросы прояснёнными остались, но на этот раз уж мы собирать толпу не будем, приватно разберёмся.

Игорь меня тут же практически и атаковал... нет, не ударом в нос, а пока предложением о месте и условиях встречи. Я со всем согласился, и вот через четверть часа мы вчетвером (он позвал Босого, а я Кольку для равновесия) маршируем строго по линии, пролегающей между дебаркадером и столовкой. Там, согласно утверждению Игорька, скоро обнаружится ровная площадка, поросшая травой, закрытая со всех сторон кустами смородины и ивняком. Там и будем соревноваться, кто круче и могуче, так сказать...

— Пришли, — сказал Босов, сплёвывая далеко в сторону, — готовьтесь, пацаны.

Я тут же скинул рубашку и треники, остался в одних трусах общества 'Трудовые резервы' (созданного между делом в 1943 году Советом народных комиссаров СССР для вовлечения в занятия спортом учащихся начальных, средних и профтеховских заведений) и начал прыгать, имитируя бодрую разминку. Коля стоял рядом, насупившийся и какой-то весь мутный.

— Ты чего такой смурной? — тихо спросил я у него.

— Сдаётся мне, что Игорёк твой какую-то подляну приготовил, — выдал он мне накопившееся у него в душе.

— С чего это взял? — решил уточнить я.

— Я видел, как они с Босым с утра шептались о чём-то, это раз, то, что голыми руками тебя не возьмёшь, они вчера ещё поняли, это два...

— Ну давай сразу и три, не тяни, — подогнал его я.

— А три заключается в том, что у Босого за пазухой какой-то свёрток лежит... закутанный в платочек. Скорее всего ножик там у него...

— Нож это нехорошо, — подумав, отвечал я, — а где они его взяли-то, если на нашей кухне, то нестрашно там все ножи тупые.

— Где взяли, не могу сказать, но точно не на кухне.

— Спасибо, что предупредил, — поблагодарил я другана, — как говорят умные люди, предупреждён — значит вооружён.

А сам попрыгал ещё полминуты и объявил противной стороне, что готов к бою и походу.

— Значит, правила такие, — заявил Босов, — что никаких правил нет. Можно бить во все точки и использовать все подручные предметы, которые сможете найти. Время три минуты.

— Погоди-погоди, — остановил его я, — про подручные предметы давай поподробнее, такого пункта в правилах я что-то не припоминаю.

— А чего подробнее-то? — вызверился на меня Босой, — я всё сказал, ты всё услышал.

— Чего у тебя за пазухой спрятано? — прямо перешёл я к интересующему предмету. — Покажи сначала, а потом уж и начнём.

— Лови, Ахун, — это Босов крикнул Игорю, игнорируя мои слова, и да, это оказалась финка весьма наворочанного вида. — Погнали.

А вот это уже совсем нехорошо, подумал я, отыскивая взглядом что-нибудь подходящее на этой площадке. Увидел сухой ствол от ивняка, валявшийся тут явно с прошлого года... а, пойдёт и это — поднял его, быстренько обломал тонкую верхушку, осталась палка длиной полтора метра примерно. И толщиной сантиметра три с толстого конца.

— Ну погнали, значит погнали, — обратился я к Игорьку, — гони.

А сам взял свой дрын посередине и начал крутить его, перебрасывая из руки в руку. Игорь выставил руку с ножом далеко вперёд, присел и начал осторожно придвигаться ко мне, следя за летающей палкой.

— Ты не боишься, Игорёк, — спросил я у него, пока он ещё был на достаточном удалении, — загреметь по тяжёлой статье?

— Это по какой? — спросил вместо него Босов.

— Если не до смерти меня зарежешь, то это тяжкие телесные, причём умышленные, до восьми лет, а если уж до конца пойдёшь, то это и вовсе будет 103 статья, до 10 лет... а если отягчающие обстоятельства найдут, то ломиться тебе будет уже 102 статья, там и до вышки можно докатиться... ты, конечно, лицо несовершеннолетнее, вышку тебе не выпишут, но пятнарик вполне могут. Нравятся такие перспективы?

— Врёшь ты всё, — заорал Босов, — Ахун, бей его, гада!

И Ахун ринулся на меня, целя ножом в живот. Я сумел как-то извернуться, так что нож вместе с его рукой пролетел мимо, а у Игоря открылся незащищённый затылок, по которому я немедленно и саданул комлем своей палки. Он упал, попытался подняться, но я оказался быстрее и сначала стукнул палкой по его правой руке, так что нож вылетел из неё, потом откинул нож ногой подальше, а сам заломил его руку за спину и начал подтягивать её к самой шее... это очень больно...

— Ну всё-всё, сдаюсь, — заорал он через пять секунд после начала болевого приёма.

Я для порядка подержал его ещё немного, потом отпустил и спросил у Босова: