А и Б сидели на трубе

— —

'Мы начинаем КВН, для кого, для чего...' пели мы хором со сцены клуба, получалось, если честно, так себе... но для невзыскательной ЛТО-шной публики прокатывало. По жребию нам выпало первыми выступать, мы и оттарабанили свои номера без запинки. Особенно народ ржал над неудобными вопросами сынульки — я их сильно отредактировал, само собой, чтобы не нарываться, но и в отредактированном варианте всё равно было достаточно смешно.

Клуб был битком забит, похоже, что весь наш лагерь в полном составе припёрся, сидячих мест всем не хватило, так они вдоль окон разместились и возле сцены сидели прямо на полу. Да, называлась наша команда 'Пиф-паф, ой-ой-ой', а соперники не мудрствуя лукаво выбрали для названия слово 'Дебаркадер'. Их вступление было тоже местами смешным, но до наших высот не дотягивало. Ладно, приветствие закончилось, оценки тут решили выставить одним кусочком, в конце представления, и мы махом перешли к разминке. Желающих задать вопросы оказалось целых три штуки, они сразу подняли руки на предложение начать.

Вопросы касались в основном нашей работы, всё про капусту с морковкой, выдумать что-то смешное на это было достаточно тяжело, но мы постарались — с большим преимуществом опережали по итогам двух конкурсов дебаркадеров. Фаина торжественно объявила следующий конкурс капитанов и задала начальные условия мне и Босову.

— Значит, вот стоит бочка с водой (она показала на бочку в углу зала), у неё на дне лежит гаечный ключ. Надо достать его, не замочив рук. Время две минуты — поехали. Кто первым справится, тот и победит. Если руки намочил, сразу проиграл.

Вот таким и оказался её небольшой сюрприз, озадаченно подумал я, и что тут сделаешь? Босов тоже не пылал страстью облажаться первым, так что мы с ним молча стояли возле бочки, ожидая начала действий соперника... но не дождались, потому что в этот самый момент что-то очень громко бумкнуло на улице...

Стёкла ощутимо задрожали, но ни одно не разбилось. Снаряды сдетонировали, пронеслось в моём воспалённом мозгу, и я первым рванул от бочки к выходу, благо это совсем рядом было. За мной ещё пара ребят последовало, а сзади раздался громкий голос Фаины 'Всем сидеть и не двигаться'. Но меня эта команда, очевидно, не касалась, потому что я уже выбежал на улицу, обогнул угол клуба и со страхом начал рассматривать дебаркадер, ожидая увидеть там пылающие головёшки. Но не увидел, всё окей было с дебаркадером, а взорвалась совсем даже наоборот та самая сторожка, где мы совсем недавно с братаном проверяли мой тайник. Стены устояли, но вверх ввалил столб густого и чёрного дыма. Ну дела...

— Малов, я кому сказала, чтоб никуда не дёргаться? — раздался сзади взволнованный голос Фаины, — а ты куда побежал?

— Всё хорошо, всё под контролем, Фаина Георгиевна, — сразу решил успокоить её я, — тут с этой развалиной что-то случилось. Надо вызывать пожарников... и милицию заодно, а пока выставить оцепление вокруг сторожки, чтоб народ туда не сунулся сдуру.

— Правильно, — быстро оценила мой план Фаина, — стой здесь и никого не пропускай, а я побежала к телефону.

Да, у нас тут и телефон имелся, единственный на весь лагерь, стоял где-то в подсобке столовой, я его даже один раз видел. А народ тем временем начал потихоньку выбираться из клуба и озираться по сторонам.

— Витёк, чо тут случилось-то? — первым спросил меня Коля.

— Да вон эта дура похоже взорвалась, — и я ткнул пальцем в сторожку, — лучше туда не приближаться, а то мало ли что... помоги мне, встань вон туда и никого дальше не пускай.

А тут и физрук с завхозом подоспели, давно пора им было появиться, Фирсов сразу взял громкий командный тон.

— Так, разошлись все — немедленно в дебаркадер и сидеть там по своим каютам. Всех касается, Малов, — продублировал он персонально для меня.

— Не могу, Сергей Палыч, — ответил я, — у меня персональное приказание от Фаины Георгиевны стоять тут и никого дальше не пускать.

Физрук немного смешался, но быстро собрался и продолжил командовать:

— Малова это не касается, остальные бегом марш по своим местам!

Ребята на удивление быстро его послушались, а Лена, проходя мимо меня, только заметила, что КВН мы сегодня, похоже, не доиграем. Да уж, согласился я, и ещё добавил, что возможно мы и до конца срока не доиграем в этом лагере, как бы нас не эвакуировали всех досрочно.

— —

Пожарники только через час приехали, уж очень сложным и извилистым был путь к нам из Урицка. А вместе с ними был и милицейский УАЗик. Меня тут же попросили отойти на положенное расстояние, а лучше скрыться из глаз и не отсвечивать. Я и скрылся на своём любимом дебаркадере. Ребята вопреки фаининому приказу не сидели по своим комнатам, а почти все собрались на прогулочных площадках или на проходах, обращённых к сторожкам — наблюдали за ходом военных действий.

— Что это было, Витёк? И что дальше будет? Нам-то что делать? — посыпались вопросы со всех сторон.

— Спокойно, граждане, — поднял я руку вверх, — ситуация под контролем, приехали специально обученные люди, они сейчас во всём разберутся.

— А ты сам-то что думаешь? — спросила меня Лена.

— Думаю, что взорвалось что-то военное... бомба какая старая или снаряд.

— Откуда здесь снаряды? — недоумённо спросил Коля, — фронт же в Великую отечественную сюда не дошёл, военных действий не было...

— А вдруг здесь полигон какой-нибудь существовал, — предположил я, — уже после войны, вот вояки и забыли что-нибудь вывезти. Если уж вам так важно моё мнение, то лично я думаю, что сегодня наш последний день в этом лагере, эвакуируют нас всех к вечеру.

— Так это даже хорошо, — заметила Таня, — надоел этот лагерь уже хуже горькой редьки, раньше срока домой вернёмся.

— Да, наверно ты права, — согласился с ней я, — в лагере хорошо, а дома лучше... о, а это к нам гонцы бегут, сейчас всё и узнаем, — показал я на физрука, приближающегося к нам очень быстрым шагом.

Фирсов аж запыхался, бедный, поэтому ему пришлось пару десятков секунд подождать и отдышаться. А потом он сообщил следующее:

— Всем собирать вещи и готовиться к отъезду! Машины подъедут примерно через полчаса вон на ту площадку, — и он показал пальцем в противоположную сторону от столовки. — К оцеплению не приближаться, а не то хуже будет! Всё понятно?

— А чего там такое, Сергей Палыч, — спросил Коля, — что такие срочные меры понадобились?

— Там целая куча этих снарядов, — пояснил физрук, — если все рванут, мало никому не покажется.

Всем всё стало предельно ясно, поэтому других вопросов никто не сформулировал, а народ просто разбежался по своим каютам собирать вещи. Мне особенно складывать было нечего, поэтому я уложился в две минуты и вышел с рюкзаком к лестнице на первый этаж. А там меня поджидал тот самый братан, который запал на Ленку.

— Это твоя работа? — угрюмо спросил он у меня.

— Какая работа, Санёк, — довольно искренне изумился я, — о чём ты вообще?

— А снаряды в сторожку кто затащил? — продолжил он свой допрос.

— Понятия не имею, — ответил я, — если хочешь знать моё мнение, то у тебя, парень, какие-то проблемы с головой. Провериться не мешало бы.

— Какие ещё проблемы! — заорал он уже в полный голос, — снаряды под полом двадцатой комнаты лежали, сам видел. А теперь они в сторожке оказались, это явно твоя работа!

— Так-так-так, — начал въезжать в ситуацию я, — а что ты там делал в этой двадцатой каюте и зачем под пол залезал? Мне, например, даже в голову не пришло бы такое, а тебе вот пришло — теперь твоя очередь колоться.

— Давай так, — ответил он после недолгого размышления, — я тебе ничего не говорил, а ты ничего не слышал. Нулевой вариант.

Надо ж, какие он выражения знает, подумал я.

— Годится, — озвучил я своё согласие, — в городе поговорим, если у тебя такое желание возникнет, а сейчас на этом закончим.

И я спустился на песок — там уже кучковались ребята из нашего ЛТО... кстати, никогда до этого не видел наших хулиганских авторитетов в полном составе, Бобикова, Босова и Ахундова, такими тихими и молчаливыми. Видимо проняла их данная ситуация.

— Это, кажется, за нами, — сказала Лена, показывая на подъезжающие полуторки в количестве двух штук.

— Все не уместимся, — предположил я, — нас больше двухсот, а тут в один кузов полсотни влезет, не больше.

— Значит, два захода сделают, — предположила Таня. — Да, а куда нас повезут-то?

Этого никто не знал, но всё разъяснила Фаина, прибежавшая к месту посадки.

— Слушаем все сюда, — громко сказала она, — едем не по домам, а в школу номер два города Урицка, там вас встретят и покажут куда идти и что делать.

— А вы остаётесь, Фаина Георгиевна? — задал наболевший вопрос я.

— Да, я пока здесь побуду, а с вами поедут физрук и завхоз, — ответила она и развернулась обратно к оцеплению.

Тем временем туда подъехала ещё и чёрная Волга, из которой вылезли два очень ответственных, судя по поведению, товарища.

— А это ещё кто? — спросил кто-то из ребят.

— Наверно районные власти пожаловали, — предположил я, — секретарь райкома и председатель райисполкома скорее всего.

А нас стали подгонять водители полуторок, мы и начали грузиться. Как я и предполагал, уместилось там около половины наличного состава.

— Всё, — громко крикнул один их водил, — остальных в следующий заход увезём.

Моторы одновременно заревели, и полуторки уползли в направлении Урицка, я со своей компанией остался здесь. Босов, Бобиков и Ахундов тоже.

— Не нравится мне всё это, — раскрыл наконец рот Босой, — а если оно там ещё раз сейчас рванёт?

— Мы же далеко, — приструнил его я, — до нас не достанет.

И сглазил наверно, потому что сразу после этого моего ответа раздался ещё один взрыв, гораздо мощнее первого...

На этот раз дебаркадер рванул, в той его части, которая была подальше от нас. Все попадали на песок, а с небес посыпался дождь из деревянных обломков. Очухался я довольно быстро и сразу проверил свои части организма — кажется ничего не повреждено, все сгибается, разгибается и двигается. Потом стал проверять соседей, первым делом Леночку, конечно, она рядом лежала... и у неё всё неплохо сложилось.

Не повезло в конечном итоге только Игорьку Ахундову — ему на ногу приземлилась довольно увесистая деревяшка, очень похоже не перелом. К нам набежали тем временем пожарники с милицией, оба больших начальника тоже среди них были. Игорька немедленно засунули в начальственную Волгу и увезли в больницу, остальных отогнали чуть ли не на километр от дебаркадера, где мы и дождались, наконец, своего транспорта на Большую землю...

Высадили нас в Урицке, совсем недалеко от кинотеатра Ракета, куда мы совсем недавно ходили на Одри Хэпберн. Школа номер два была типовой из шестидесятых годов — буквой П, причем левая ножка у этой буквы раза в два меньше правой, там располагались мастерские на первом этаже и спортзал на втором, вот в этот спортзал нас всех и загнали. И сказали, чтоб сидели ниже травы и тише воды, тогда через пару часов нас покормят.

Из обрывков разговоров спасателей я случайно уловил, что на этом месте таки располагался какой-то полигон, но давно, лет 15-20 назад его закрыли. Видимо что-то осталось невывезенным.

— Зато это ЛТО мы теперь на всю жизнь запомним, — неожиданно высказался Коля.

— Да уж, — поддержал его я, — таких приключений ни у кого из нас до сих пор не было.

— Хорошо, кстати, что мы все на КВНе сидели, когда первый взрыв случился, — заметила Лена, — а то мало ли кто там мог гулять неподалёку.

— И ещё лучше, что мы вовремя с дебаркадера убрались, — продолжила Таня, — а то все бы там и остались в одной братской могиле. Может, надо было всё-таки рассказать руководству про скелет?

— И что тогда? — возразил я, — ну посмотрели бы они на него, если это не был бред нашего воспалённого сознания... к тому же скелеты не взрываются, насколько я знаю, а больше мы ничего не видели.

— Еще там краснодарский чай был, — напомнил Коля, — второго сорта.

— И чай тоже не взрывается, так что давайте лучше забудем обо всём этом, как о страшном сне — все живы-здоровы... ну кроме Ахундова, но он мог ведь и так сломать себе ногу... надо радоваться, что пронесло.

— Я согласна всё это забыть, — мгновенно согласилась Лена, а остальные её поддержали.

Вот так, сказал я себе, Витя — а ты теперь сиди и страдай... ведь снаряды-то ты видел и мог разрулить ситуацию в зародыше, а не разрулил, жажда наживы обуяла... но с другой стороны ничего плохого не произошло, кроме этого маленького приключения? Не произошло, так что получай свой нулевой вариант, как выразился совсем недавно старший из братанов... где он, кстати? Как бы с ним хлопот не возникло? И я сказал, что пройдусь по спортзалу, а сам начал выискивать в толпе эту белобрысую физиономию.

— Здорово, Саня, — сказал я ему, садясь рядом на коричневый мат, — как дела?

— Никак, — коротко ответил он, — мы же уже обо всём договорились, чего тебе ещё надо?

— Да вот спросить хотел про брательника твоего...

— Спрашивай, если так хочется.

— Говорят, что близнецы друг от друга секретов не имеют...

— Врут, — отрезал он, — если ты хотел сказать, чтоб я рот на замке держал и Вову ни во что не ввязывал, то я тебя услышал. Других вопросов нет?

— Есть — что там у Вовы по отношению к Ленке?

— — —

Переночевали мы, короче говоря, в этой вот средней школе номер два, а наутро нас погрузили в автобусы типа ПАЗик и отвезли город.

— Всё, ребята, — устало сказала Фаина, — на этом ваша трудовая деятельность закончена. Всем спасибо.

— Кхм, — вылез я с наболевшим вопросом, — а что там насчёт оплаты нашего труда?

— Не волнуйтесь, все получат ровно столько, сколько заработали, — успокоила она общественность. — А с тобой, Малов, мы индивидуально рассчитаемся.

— А ведь и точно мы раньше времени оттуда уехали, — сказала мне Таня, когда мы уже в автобусе подъезжали к городу, — но твои полольники тут совсем не при чём оказались.

— Эх, Танюша, — вздохнул я, — знала бы ты, сколько ещё раз в жизни наши планы не совпадут с их реализацией. Закончилось всё, и слава богу — надо утешать себя тем, что могло бы быть гораздо хуже. Правильно?

А вот и город, вот и дом родной, можно сказать. Сталинка довоенных времён, если это кому-то интересно. Её построили для руководителей и передовых рабочих Завода где-то в конце тридцатых, и размеров она был необъятных, сорок подъездов, около тысячи квартир и под пять тысяч проживающих граждан. По имени известного передовика-стахановца, работавшего в те времена на Заводе, в народе этот домик звали Серым Топтыгинским. Были ещё и Жёлтые Топтыгинские, недалеко, через дорогу, но, как говорится, там и труба стояла пониже и выхлоп из неё был пожиже, а вот Серые это было круто.

Как же ты тут оказался, в этом элитном ЖК, спросите вы, а я вам отвечу, что всё просто, как апельсин — папа у меня является шишкой на Заводе. Не прямо вот с ананас величиной, но и гораздо больше сосновой — начальник цеха. Поэтому нам не сразу, конечно, но со временем выделили трёшку на пятом этаже тринадцатого подъезда. С видом на безбрежное море бараков, сараев и железную дорогу. Не всем же так повезло, как нашей семье, очень много работников Завода в бараках обитало, их сносили потихоньку, но до конца этого процесса ещё ой как далеко было. Железная же дорога представляла собой ветку, соединяющую Завод с магистральной линией Город-Центр, по ней шесть раз в день ходили электрички до ближайшего спутника Города, ну и пару раз товарняки с продукцией Завода.