Секретарь его светлости

Пробираясь в восточное крыло, Ноэми не переставала думать о шифровке и лишь ещё больше запуталась. Обителью мог легко оказаться и весь замок, любимым солнцем местом — господский этаж, только что означает 'увидеть себя'? Ноэми решила, поймёт, если увидит.

Подобрав юбки, девушка быстро спустилась на один пролёт и замерла, прислушиваясь. Никого. Значит, можно оглядеть и попытаться 'увидеть себя'.

Зеркало!

Догадка пришла сама, до того, как Ноэми успела это самое зеркало увидеть. Нужно всего лишь выяснить, где любил проводить время покойны де Вен, отыскать зеркало и понять, зачем цифры. Ноэми полагала, это шифр. Значит, в комнате есть сейф или тайник.

Сложная задача! Не обходить же все комнаты и не простукивать стены. Как же это сделать, не привлекая внимания? Не лучше ли осторожно расспросить слуг и сузить круг поисков?

Ноэми вспомнила, где кабинет герцога, и направилась в противоположную сторону. Девушка скользила пальцами по стене и осторожно пробовала дверные ручки. Наконец одна из них поддалась, и Ноэми с трепетом переступила порог комнаты.

От сердца отлегло: не спальня, гостиная.

На столе — початая бутылка. А вот это плохо, значит, комната обитаема, и её владелец скоро вернётся допить своё красное.

Ноэми быстро огляделась. Она надеялась не найти зеркала, но, увы, оно обнаружилось над камином. Пришлось подойти и проверить.

Тонкие девичьи пальцы пробежались по раме и осторожно отодвинули её. Как всякая аристократка, Ноэми знала, тайники прятали именно за зеркалами и картинами. Вот и теперь предположения оправдались: панель прилегала неплотно.

Цепенея от ужаса, представляя, что сотворит с ней герцог, если застанет в компрометирующей ситуации, Ноэми тем не менее надавила на панель, и та отошла, открыв взору металлическую пластину. По ней гуляли лёгкие магические разряды. И абсолютно непонятно, где писать цифры. Трогать же категорически нельзя: в лучшем случае вскрикнешь от боли, в худшем — о попытке взлома узнает весь замок.

Но ведь в указаниях ясно сказано: цифры — это шифр.

И Ноэми вновь рискнула. Она только слышала о подобном, но никогда не видела. Однако де Вене богаты и легко могли заказать столь дорогой сейф.

Девушка проговорила вслух цифры. Ничего. Затем сложила их, доведя до двухзначного числа. С тем же эффектом. До одной цифры, четвёрки, — ничего. Отчаявшись, Ноэми с мольбой пробормотала: 'Ну откройся же! Четыре!'

Механизм сейфа щёлкнул, магическая защита потухла, и тайник отворился.

Редкая удача — найти искомое в первой же комнате! Не иначе, за плечом Ноэми стояла Великая Мать.

Девушка с опаской заглянула внутрь и, зажмурившись, пошарила в тайнике рукой. Вопреки ожиданиям, не сработал никакой защитный механизм или ловушка. Похоже, в сейфе не было ничего, кроме пыли. А ещё... Пальцы, определённо, что-то нащупали. Книгу?

Ноэми вытащила выцветший пыльный прямоугольник, на поверку оказавшийся кожаным дневником. Алый переплёт, синий корешок, атласная лента, отмечающая конец записей.

Девушка прижала находку к груди и с опаской огляделась. Нужно спешить, если её увидят, примут за воровку.

Ноэми поспешно сунула дневник под фартук, который носила поверх платья — своеобразная униформа, — и захлопнула тайник. Едва она успела поправить зеркало, раздались шаги, и Ноэми ничего не оставалось, как юркнуть за диван.

В гостиную вошёл герцог де Вен и развалился в кресле. Рука тут же потянулась к бокалу.

Ноэми досадливо кусала губы в своём укрытии. При всём желании она не могла выбраться из гостиной, не попавшись герцогу на глаза. Но и сидеть тут до самого утра невыход. Хотя бы потому, что Ноэми хотелось поужинать. Оставалось надеяться, что-то отвлечёт его светлость, и герцог уйдёт.

Однако удача отвернулась от Ноэми. Похоже, де Вен засел в гостиной надолго.

Время шло, смеркалось.

Из окна в комнату просачивались лиловые тени.

Герцог хлопком в ладоши зажёг свет и заставил встрепенуться пламя в камине. Нет, оно не дарило тепло, просто радовало взгляд.

У Ноэми затекло всё тело. А ещё жутко хотелось чихнуть.

Внезапно герцог замер с бокалом и, обернувшись, глянул точно туда, где пряталась девушка. Неужели почувствовал её взгляд?

Капелька пота стекла с виска девушки. Она задержала дыхание и принялась молиться Великой Матери. Та, впрочем, не жаловала Ноэми, потому что герцог встал. Понимая, что разоблачение неминуемо, девушка попыталась дневник. Она не придумала ничего лучше, чем затолкать его под диван.

— Что там за мышиная возня?

В следующий момент над Ноэми навис раздражённый герцог. Зрелище, представшее его взору, оказалось пикантным: стоящая на четвереньках девушка с приподнятым задом.

— Вылезайте, я вас вижу, — де Вен постучал камнем перстня по деревянному каркасу дивана.

Смущённая Ноэми встала на колени, а затем, опершись о спинку, и на ноги. Всё это время герцог пристально наблюдал за ней.

— Простите, ваша светлость, у меня не оставалось выбора. Не хотелось попадаться вам на глаза.

— Но вы всё равно попались, — усмешка тронула губы де Вена. — Я уже успел забыть, что оставил вас в замке после случившегося.

Ноэми ощутила цепкий взгляд, пробежавшийся по фигуре, и смутилась. Неужели герцог до сих пор не завёл секретаря? Странно, нашлось бы немало желающих продать свою честь ради таких условий.

— Ваша светлость, вы...

— Пожалуй, я склонен передумать, — неожиданно произнёс де Вен, налил бокал вина и протянул Ноэми.

Девушка брезгливо поморщилась. Неужели он думает, будто она станет пить из чужого бокала? Так обращаются только с простолюдинками. Поэтому Ноэми оттолкнула фужер и, сделав реверанс, собралась удалиться, когда герцог остановил её и велел сесть на диван. Девушка вынужденно подчинилась. Хочет она или нет, де Вен её работодатель, и только от его доброй воли зависит, останется ли у неё кусок хлеба и крыша над головой.

— Не люблю девственниц: с ними одна морока! — пожаловался герцог, сделав глоток из отвергнутого Ноэми бокала.

Девушка вспыхнула и, не сдержавшись, произнесла:

— Ваша светлость, ваши слова...

— Дослушайте сначала! — оборвал её де Вен.

Зажав ножку бокала между пальцами, он сверлил Ноэми взглядом.

— Вот за это и не люблю, — наконец произнёс герцог. — За истеричность, порывистость и вспыльчивость. Глядя на вас, и не скажешь, будто получили достойное воспитание. Между тем, вы разительно отличались от других... — он замялся, подбирая слово, — претенденток. Вы действительно желали места секретаря, по своей наивности не понимая, что вам действительно предлагают. И именно поэтому я готов дать вам второй шанс. Должность вакантна.

— Неужели остальные девушки... Ваша светлость, сумма велика, а я не первая красавица королевства...

Чем больше Ноэми говорила, тем больше запутывалась. В итоге и вовсе решила замолчать, уставившись на сложенные на коленях ладони.

Герцог позвонил в колокольчик, велел принести второй бокал и фруктов. Ноэми сразу поняла, её теперь держать за даму, а не за обслугу. И действительно, де Вен сам поднял с подноса фужер и напомнил его рубиновым вином, после чего с лёгким поклоном предложил девушке.

— Фрукты тоже для вас, я такое не ем.

— Предпочитаете мясные закуски? — Ноэми из вежливости пригубила напиток.

Он оказался густым и отдавал травами. Девушка сама не заметила, как сделала второй глоток. Бокал уютно устроился между ладоней, а напряжение минувшего дня пригвоздило к дивану.

— Предпочитаю не портить вкус напитка, — едва заметно улыбнулся герцог. — Этому вину пять лет. В моей коллекции есть и более выдержанные экземпляры.

— Вы большой ценитель вина, ваша светлость. Оно воистину великолепно.

Де Вен кивнул, принимая комплимент. Взгляд на мгновение остановился на лице Ноэми, а потом переместился на огонь в камине. Девушка убедилась, он не грел, только услаждал взор.

— Вас останавливает девичья стеснительность? — разговор вернулся к прежней теме. — Признаться, меня она раздражает, но, так и быть, я готов проявить терпение. Ни одна из девиц не справилась с сортировкой корреспонденции.

— И на этом основании?.. — щёки Ноэми зарделись румянцем.

— Я хотел бы подписать контракт именно с вами.

— Я не стану спать с вами, ваша светлость, — решительно заявила девушка и, поднявшись, поставила полупустой бокал на стол. — Это противно чести.

Де Вен рассмеялся. Никогда прежде ему не приходилось слышать столь смехотворное объяснение. Многие дамы света продали бы душу демону, чтобы оказаться в постели герцога. И без сомнений согласились бы стать одержимыми ради одного единственного бастарда. А тут лишённая отцом леди, чей род, де Вен узнавал, балансировал на грани разорения, гордо отказывалась от повторного предложения. Ну нет, хотя бы ради морального удовлетворения следует овладеть этой строптивицей.

— Приятно слышать, что у вас есть честь, госпожа... Кстати, как мне называть вас? — герцог почесал подбородок. — По рождению вы леди, дочь лорда Сулина Варда. И можете вернуть фамилию, если пожелаете. Достаточно прошения королю и публичного освидетельствования...

— Нет, лучше с вами! — покраснев ещё больше, выпалила Ноэми.

От мысли о том, что её разденут за ширмой, и десяток свидетелей будут с нетерпением ждать вердикта лекаря, бросало в жар. А оттого, что мужчина, незнакомый мужчина, цинично раздвинет ей ноги, взглянет, а потом просто сменит перчатки, и вовсе тошнило. Это хуже изнасилования! Во всяком случае, Ноэми собиралась раздеться только перед мужем. Ну, или любовником. И уж он-то точно ей не побрезгует.

Де Вен цокнул языком. Он отказывался понимать Ноэми. Предпочесть любовника медицинскому осмотру! Но дело герцога дать совет, а Ноэми — принять его или отвергнуть.

— То есть вы согласны?

— Исключительно секретарём, ваша светлость, — не удержавшись, девушка потянулась к бокалу, чтобы унять бушевавший внутри жар. История повторялась, но решения Ноэми не изменила. — Обещаю хранить все ваши тайны, как свои.

Герцог задумался. Затем поставил бокал туда, где некогда стоял фужер Ноэми, и взял девушку за руку. Она попыталась вырваться, но де Вен укоризненно покачал головой. Его пальцы переплелись с пальцами Ноэми, ласково поглаживая.

— Вы леди по духу, госпожа Ноэми. Пожалуй, стану называть вас именно так, — улыбнулся он и поцеловал руку онемевшей девушке.

Сердце подпрыгнуло и замерло в горле.

Де Вен же, воспользовавшись замешательством Ноэми, притянул её к себе, обвив рукой за талию.

От герцога пахло дорогим парфюмом и не менее дорогой тканью. А ещё девушка ощущала его мышцы, бугрившиеся под рубашкой. Значит, первое впечатление верно, и де Вен действительно силён.

Герцог же с удовольствием вбирал в себя девичье тепло, наслаждался чистым, незамутнённым, запахом кожи.

Пальцы осторожно, чтобы не напугать, скользнули вниз и, едва касаясь, погладили попку. Ноэми дёрнулась, и де Вен тут же убрал руку, чтобы захватить в плен пальчики девушки.

— Какая же вы невинная! — выдохнул он ей в лицо. — Знаете, я счёл это недостатком, но сейчас, наоборот, запишу в достоинства. Леди — леди во всём. Одно маленькое 'да', и вы станете тем, кем положено.

Ноэми дрожало. Близость сильного мужчины странно действовала на неё. Она никогда ещё не оказывалась ни в чьих объятиях, не ощущала терпкого, дразнившего нос запаха, и это парализовало.

— Сами подумайте, — герцог одной рукой перебирал её пальчики, другой поглаживал по спине, стремясь вновь очертить линию бёдер и овладеть мягкими округлостями, — достойно ли вас нынешнее существование? Никто и ничто, тень архивариуса...Тут же высший свет, все мои тайны, деньги, ничуть не меньшие, чем те, за которые вас продал отец.

Губы де Вена на мгновение коснулись её щеки. Будто молния пронзила тело девушки. Она дёрнулась и часто, шумно задышала. Мурашки пробежали по стене, замерев под теплом ладони герцога.

— Я... я не могу сразу, ваша светлость! — в отчаянье пробормотала Ноэми.

Она понимала, согласие — единственный шанс выбраться со дна. Герцог не станет предлагать снова, он овладеет ей здесь и сейчас, а потом, как Ноэми жить потом, опозоренной? Лучше уж утешать себя дневной работой. она поистине серьёзна, не сводится к перекладыванию бумаг. Не всякий справится. Вот и герцог сказал, другие девушки не смогли.

— И не надо сразу. Сейчас вы просто разденетесь. Простите, но я должен видеть тело, которое беру. Обещаю, — большой палец коснулся её нижней губы и осторожно погладил, — ни один мужчина больше не увидит вас обнажённой. Я отвернусь, вы разденетесь и всё, завтра жду к девяти в кабинете, начну вводить в дела.

— То есть вы действительно?..

Ноэми колебалась.

Постыдно, гадко, но де Вен — герцог, денег там много, основная работа почётна, а сама девушка теперь безродная сирота. Наверное, лучше раздеться.

— Всё, как в контракте, — заверил герцог, вскипая от её нерешительности.

В этом все девственницы! Мало ему мороки в постели, так ещё и страхи, сомнения. Оставалась надеяться, тело Ноэми искупят неудобства дефлорации и полное невежество девушки в постели.

И простыни придётся спрятать. Увы, древний обычай предписывал брать в жёны обесчещенную девицу, и пусть разница в положении не обязывала герцогу подчиняться пережитку прошлого, всё равно бы остался осадок. Люди бы судачили и искали девственницу из спальни герцога.

— Я согласна, — презирая суму себя, прошептала Ноэми.

Де Вен довольно улыбнулся, отпустил девушку и, выполняя обещание, отвернулся.

— Догола, — напомнил он. — Чтобы не замёрзнуть, встаньте к камину, я добавлю пламени тепла.

Ноэми начала медленно раздеваться, но успела дойти только до сорочки, когда в гостиную ворвался ещё один брюнет, только кареглазый. Он комкал в руках конверт. Краешек губ чуть подёргивался от плохо скрываемого волнения.

Девушка с визгом подхватила одежду, прикрывая грудь.

Герцог нахмурился и прошипел:

— Мог бы хотя бы постучаться, Йонас! Сколько раз я велел не отрывать меня от вечернего отдыха по пустякам!

Значит, перед Ноэми Йонас де Вен, сын хозяина дома. Действительно, они очень похожи, только у лорда Банши небольшая бородка.

— Прости, я не знал, что ты с девушкой, — похабно улыбнулся де Вен-младший.

Взгляд его метнулся к Ноэми, но та успела спрятать лицо. Пусть лучше смотрит на ноги. Потом девушка и вовсе юркнула за диван, где кое-как оделась. В спешке она едва не забыла про дневник, но всё же прихватила его, когда, не прощаясь, бегством покинула гостиную.

Ноэми спиной чувствовала взгляды обоих де Венов: один раздосадованный, другой любопытный. Они заставляли бежать ещё быстрее.

Как она могла, как едва не согласилась лечь под мужчину? Где её воспитание, где её гордость, ум, наконец? Только дурочки не знают, что обесчещенные девушки никому не нужны, даже если с ними лежал король! Хотя, это герцог де Вен, тут хозяин замка прав, его благосклонность дорого стоила. Но ведь Ноэми Вард ещё дороже.

Она пришла в замок за работой, а не в любовницы, если герцогу не нужно ничего, кроме тела, Ноэми лучше останется помощницей архивариуса. Если же герцог оценил другие качества девушки, пусть меняет контракт и платит меньше. Постель же... Тут Ноэми мысленно вздохнула. Да, ради определённых вещей она согласилась бы скрасить досуг де Вена, но по собственному желанию и уж точно не в гостиной, которую герцог не удосужился даже запереть.