Недоучка

-Разумеется, — Драко нахмурился. — Но об этом тебе должен был рассказать твой опекун в магиеском мире.

-Мой опекун — тётя Петуния, но она магл.

Он отмахнулся:

-Это в магловском мире она имеет на тебя какие-то права, а здесь твоим опекуном может быть только маг.

-Вспомнил! — я действительно вспомнил свой первый поход на Диагон-аллею с МакГонагалл. — Макгонагалл говорила, что мой опекун тут — Дамблдор.

Он скривился:

-Сочувствую. Неудивительно, что ты ничего не знаешь.

-Я не понимаю, зачем он отдал меня тёте. Сам он утверждает, мол, чтобы я не вырос избалованным. Но это очень глупо звучит: неужели нельзя было подобрать нормального воспитателя? Уж не сложнее, чем магловоспитанного волшебника на главу рода переучивать.

-Влияние, Поттер. Кто знает, чему этот воспитатель успел бы тебя научить? А так тебя вытащили от ужасных родственников, показали красвую сказку, а потом намекнули, что Родина в опасности. Смекаешь?

-Нет, — честно ответил я. — Я мог бы в этой сказке жить с рождения. А Дамблдор её у меня отобрал, а потом попытался вернуть ворованное под видом подарка. Это очень мерзко звучит. Директор сам себе противоречит, утверждая, что не хотел растить меня с осознанием, будто я — центр мироздания, но сейчас делает всё, чтобы я этим самым центром себя почувствовал.

-Ты, Поттер, вот о чём подумай, — Драко сосредоточенно нахмурил брови. — На фоне полного небрежения достойным воспитанием намеренное натаскивание на одну цель и идею свидетельствует о том, что герой предназначен для достижения конкретно этой одной цели, и выживание его не планируется.

Была у меня такая... не мысль даже — отголоски её. Но раз уж Малфой, которому не лили в уши килотонны сиропного бреда про избранность, прочитал ситуацию насквозь, значит, дела мои и вправду плохи.

-Можно, я эмигрирую в Австралию? — вежливо спросил я.

-Не раньше, чем сдашь СОВ, — "обрадовал" Драко. — Первые пять курсов в Хогвартсе — обязательны.

-А если я не хочу учиться?

-А тебе что лишнее — память или магия?

-Хогвартс, пока в нём сидит Альбус, — съязвил я.

-Так ведь уже не сидит.

-Я боюсь, что приеду осенью, а там на троне опять он, — пожаловался я. — Будто и не уходил никуда.

Драко содрогнулся:

-Ну и фантазии у тебя! Отец не допустит. Пока он — Председатель Попечительского совета, Дамблдору обратно хода нет.

Я покачал головой:

-Как сказать. Твой отец хоть и крупная фигура, но, прости, против Альбуса мелковат. И, знаешь, я уверен, что он и сам это понимает, поэтому в открытую вряд ли станет с ним бодаться. А вот с единомышленниками... Толпой, как говориться, и батьку сподручнее бить. Возможно, что этот их клуб по интересам в своё время в пику Альбусу и создали, только потом он вышел из-под контроля. Нет-нет! — я замахал руками, увидев, что Драко набрал в грудь воздуха, собираясь утопить меня в пучине политических лозунгов. — Я не хочу идеологических споров. Террористические методы — не лучшая основа для любого правопорядка, это моё личное мнение, которое я менять не намерен.

Малфой сдулся, как воздушный шарик.

-Бесполезно, — он махнул рукой. — Тебе ещё учиться и учиться, прежде чем с тобой возможно будет вести дискуссии, не ужасаясь глубине твоего невежества. Это дружеский совет, имей в виду, если ты намерен жить дальше, а не героически умереть под аплодсменты Бороды. Дамблдор поступил бесчестно, лишив тебя подобающего воспитания. Боюсь, эти пробелы тебе вряд ли удасться толком исправить.

Я пожал плечами. Кое в чём я был с ним согласен... Вот только оставаться в магическом мире я всё равно не планировал. Дамблдор мог бы собой гордиться: если он желал уберечь последнего Поттера от участи главы благородного семейства, он этого добился.

Ночью я долго не мог уснуть. Чужой дом, незнакомая спальня, много событий за день — всё это было пустяками по сравнению с осознанием того, что моя жизнь круто изменилась. От моего намерения не высовываться и сидеть тихо, никуда не вмешиваясь, не осталось и следа: всё случилось само без моего на то желания и даже против него. Желая увернуться от интриг бывшего директора, я по уши оказался замазан в интриги семейства Малфоев. Сам не заметил, как купился на вроде бы безобидные попытки наладить дружеские отношения со стороны Малфоя-младшего, прельстился сладкими речами Малфоя-старшего и в конце концов оказался у них под крылышком, хотя все вокруг упорно считали нас злейшими врагами — по умолчанию. Как будто прошедшая война раз и навсегда рассадила нас по разным коробкам, но при этом люди, приложившие руку к судьбе настоящего Гарри, словно забывали, что ребёнок, воспитанный в мире обычных людей, в магический мир придёт таким же tabula rasa, как любой магл, имей он хоть двадцать поколений безупречно чистокровных предков.

Наверное, тем мне и приглянулись Малфои: они сразу честно заявили, чего от меня хотят, не прикрываясь глупыми сказками о благих намерениях. Разговор с позиции выгоды был мне понятен, хотя я ни на минуту не забывал, что мне наверняка сообщили лишь о мизерной части имеющих ко мне отношение планов. А о своей роли в истории с василиском Малфой-старший и вовсе аккуратно умолчал, хотя не раз намекал, что непременно расскажет. Да, это был риск, но я рисковал в любом случае: Гарри Поттер был нуждающимся в заботе взрослых сиротой, но он был и символом, который всяк норовил использовать на своё усмотрение. Предельная объективизация, не оставляющая ему — мне — права самостоятельно распоряжаться собственной жизнью.

Малфой-старший будто бы только меня и ждал: стоило мне согласиться немного ему помочь, как он немедленно развил бурную деятельность. Пока он кому-то писал, с кем-то встречался, что-то планировал, меня взялась ненавязчиво опекать миссис Малфой. Ей-то, ошалев от скорости происходящих со мной событий, я и задал сакраментальный вопрос, всё не дававший мне покоя: зачем Малфоям Сириус? Люциус отвечал на него крайне уклончиво, мне же хотелось конкретики.

-Дело ведь не только в родственных чувствах, верно? Сириус был ярым сторонником Дамблдора в прошлой войне, а значит, вашим противником.

-Ах, Гарри-Гарри, — улыбнулась Нарцисса. — Все эти войны, соперничество, интриги — это мужские интересы. Я же в первую очередь жена и мать. И мне надлежит заботиться о своей семье, а мой непутёвый кузен — всё же часть её, пусть Вальбурга и выжгла его с гобелена. Но он — последний их Блэков, а я не хочу, чтобы Род, давший мне жизнь, зачах. Мой долг — позаботиться о его возрождении. Даже если мне суждено потерпеть неудачу, я буду знать, что сделала всё, что смогла.

-А лорд Малфой? Неужели он рассчитывает, что Сириус решит сменить сторону?

-Сириус очень упрям, — леди Малфой качнула головой, — а мой муж очень умён и не верит в детские сказки о втором шансе. Если не можешь приобрести, стоит подумать над тем, что потеряет противник.

-Вы думаете, Сириус разочаруется в Дамблдоре? — осенило меня.

-Я надеюсь лишь, что он не будет предан Альбусу столь же безоглядно. Проведя в тюрьме столько лет по ложному обвинению, мой кузен не получил от патрона ни второго шанса, ни хоть какой-нибудь поддержки. Тёмный Лорд, которого так боятся обыватели, был куда милосерднее к своим последователям. Представляю, какое лицо будет у Сириуса, когда он узнает, кто хлопотал о его освобождении! — она на миг мечтательно зажмурилась. — Чёрные, белые, правые, неправые — всё это пустяки. Последнего из Блэков Альбус не получит.

В конце концов, жить у Малфоев оказалось не так уж плохо, как рисовало больное воображение сторонников Дамблдора. К моему удивлению, каникулы у Драко оказались расписаны чуть ли не поминутно. Под чутким руководством отца он учился тому, чему не учат в Хогвартсе: языкам, тонкостям этикета и дипломатии, особенностям управления имением и семейным бизнесом. Как хороший хозяин, Драко уделял мне достаточно внимания, в то же время давая возможность побыть одному или заняться своими делами. Я бы с удовольствием составил ему компанию на некоторых занятиях, но не хотел ставить его в неловкое положение своей просьбой: а вдруг это будет сочтено покушением на семейные тайны или чем-то вроде этого?

Не желая маячить в чужом доме сверх необходимого (да, меня пригласили в гости, но я ещё с прошлой жизни хорошо усвоил истину "дорогие гости, не надоели ли вам хозяева?"), я подолгу гулял в парке, читал, доделывал летние задания и перелистывал магловские учебники за прошлый год, прикидывая, как бы мне сдать экзамены за среднюю школу и не спалиться своим университетским образованием. Малфои приставили ко мне домовика — одновременно и помощника, и, как я понимаю, соглядатая. Скрывать мне было нечего, так что я с удовольствием пользовался возможность свободного перемещения: навестил банк, исходил пешком Лондон и его окрестности, даже встретился с Гермионой, которая по собственной инициативе притащила мне новые школьные учебники и засыпала ворохом неужных подробностей о программе средней школы, тяготах экстерната и ожиданиях от предстоящей поездки с родителями по материковой Европе. Возможно, она просто соскучилась, а с друзьями вне Хога у неё, как я знал, всё было очень и очень грустно. Хотел было погулять и по другим городам Британии, но домовик, отчаяяно тягая себя за уши, печально сообщил, что не может нарушить приказ хозяев. Пару раз позвонил тёте — сообщить, что со мной всё в порядке, и к ним я уже не вернусь — во всяком случае, до лета точно, а там как карта ляжет, — а ещё договориться о встрече. Мне нужно было забрать свои магловские документы — метрику, сведения о неоконченном среднем образовании, медицинскую карточку, и так далее, — а ещё подписать разрешение на посещение Хогсмита. Дурацкая формальность, но она могла стоить мне даже той иллюзии свободы, которую обретают третьекурники Хогвартса в некоторые выходные дни. Документы пообещали в конце лета (сразу по возвращении из поездки) забрать Грейнджеры, которым это было куда проще сделать, чем мне добираться из магической части Лондона, рискуя засветиться или наткнуться на соглядатаев возле тётиного дома. Малфоевская книжка по этикету, которую Драко то ли великодушно разрешил почитать, то ли, чем чёрт не шутит, сам же мне и подсунул, рекомендовала ответить на помощь небольшим, но хорошим презентом. Подумав, я заказал для Грейнджеров отличный набор деликатесов — благодаря доставке совиной почтой, это было совсем просто сделать, а для мамы и папы Гермионы совы были вовсе не новостью. Гермиона в ответном письме сообщила, что без подарка можно было и обойтись, но чувствовалось, что ей было приятно.

-Ты слишком добр к этой выскочке, — сообщил мне Драко тем же вечером. — Зачем тебе поддерживать неподходящие знакомства? Общение с Грейнджер не сможет обеспечить тебе ни поддержки в обществе, ни связей, ни денег. Возможно, она довольно умна для своего возраста, но её происхождение не позволит ей сделать сколько-нибудь приличную карьеру.

-Ну и зря, — откликнулся я. — Глупо не использовать потенциал человека только потому, что тебе не нравится, откуда он родом. У Гермионы есть мозги и пробивная сила. Пустая трата ценных ресурсов эти ваши расовые предрассудки, вот что я тебе скажу. А мне просто нравится общаться с человеком, который не строит насчёт меня никаких далеко идущих планов и не встраивает меня в виде фигуры в своей политической борьбе. Очень освежает, знаешь ли.

Драко покраснел некрасивыми алыми пятнами и сжал челюсти.

-Извини, если обидел тебя, — спохватился я, кляня себя за длинный язык. — Я очень благодарен тебе и твоему отцу за помощь, вы действительно многое сделали для меня, но я устал постоянно взвешивать каждое сказанное или услышанное слово на предмет скрытых смыслов и отдалённых последствий.

-Привыкай, — с деланным равнодушием ответил он, остывая. — В высшем обществе иначе нельзя. Что ж, если ты не можешь обойтись без своей лохматой подружки, хотя бы не женись на ней, когда повзрослеешь. Тебе, как последнему представителю рода, надлежит очень тщательно выбрать себе невесту. И лучше тебе озаботиться этим в ближайшее время, пока достойные кандидатуры ещё не разобраны твоими соперниками.

-Я подумаю, — уклончиво ответил я. Не говорить же ему, что я вовсе не собирался жениться сразу после школы, дабы как можно скорее обогатить род Поттеров десятком свеженьких ребятишек!

-Ты приспособленец, Поттер, — с сожалением констатировал он. — У тебя вообще есть своё собственное мнение? Я уже не говорю о желании его отстаивать!

-Есть. Я не желаю принимать участие в фарсе под названием "Мальчик-Который-Выжил". И вообще, у меня эта, как её, психологическая травма после того, как для меня открылся мир магии, прогрессирующая с годами ввиду отсутствия положенной терапии.

-Надеюсь, эта штука не заразная? Я бы тебе посоветовал обратиться в Мунго, вдруг это лечится. Маглы ничего не понимают в медицине!

-Поверь, Драко, — я скорчился от смеха, — в психологических травмах маглы понимают куда больше волшебников. Правда, лечить всё равно толком не умеют...

Драко повёлся и тут же прочитал мне короткую, изобилующую экспрессивными высказываниями лекцию о несовершенстве маглов по сравнению с магами, о величии магической медицины, о человеческой глупости вообще и моей в частности, — словом, поступил именно так, как я от него и ожидал. Приятно видеть такую стабильность, а мелкий Малфой, к моему удивлению, несмотря на всю отцову муштру, вёлся на на мои манипуляции и подначивания, как миленький.

Между делом я попытался выяснить судьбу Добби.

-Этот чокнутый домовик больше никогда и никому не причинит вреда, — надменно напомнил мне младший Малфой. — Предать доверие хозяйской семьи немыслимо для домового эльфа! Этот гадёныш точно рехнулся, раз полез приставать к тебе и пытался распространять про нашу семью порочащие сведения.

-Ты говорил, его Отдел Тайн к себе забрал, — заметил я. — Якобы искать проклятия, а на самом деле, думаю, они хотели найти компромат на вашу семью.

-Ха! — Драко приосанился и заговорил ещё надменнее и презрительнее. — Ни один человек в мире, будь он самым гениальным и умным невыразимцем, не сможет выпытать тайны Малфоев у домовика! Это попросту невозможно!

-Ну, допустим. А что насчёт проклятий? Ведь должен был Добби с чего-то поехать крышей? Он же мне вредил всерьёз! И при этом пытался защищать от какой-то неведомой опасности. И, хочу заметить, "страшные дела" в школе действительно творились, даже нам с тобой перепало.

-Уж не думаешь ли ты, что мой отец... — угрожающе начал Драко, но я поднял руки:

-Мы с тобой ещё в сентябре пришли к выводу, что мистер Малфой Добби не науськивал. Но его мог заколдовать кто-нибудь другой.

Драко завис. С одной стороны, он должен был отстаивать крутость Малфоев, благодаря которой даже семейных домовиков не мог заколдовать ни один злоумышленник. С другой, тогда подозрение в организации выгула василиска автоматически ложилось на самих владельцев уличённого в неподобающем поведении домовика. Сложный выбор, что и говорить.

-Отец упоминал, что Добби подвергся воздействию тёмного артефакта, — наконец, неохотно сказал он, и я понял, что подробностями Люциус не делился даже с обожаемым сыном. Про артефакт он упоминал ещё в школе, явно не зная толком, о чём говорит, и сейчас вряд ли знал сильно больше. — Какая-то чёрная тетрадка. Авроры в начале лета весь мэнор перевернули, когда искали что-то вроде неё. Не знаю, почему домовик решил, что в школе будет опасно, и зачем полез к тебе. Наверное, ещё следствие не окончено, иначе отец бы мне непременно рассказал.