Это была не любовь, не страсть и даже не корыстный расчет. Рина не собиралась рушить жизнь молодого человека, как и сообщать ему когда-либо о потомстве. Просто время шло, женщина не молодела, а кореллианец на бескаровом фрахтовике не спешил появляться в ее жизни. Так можно было и вовсе без семьи остаться, ожидая непонятно чего. А раз средства скоплены, домашнее гнездышко готово и жизненный опыт набран, то почему бы не родить ребенка для себя? Муж еще то ли будет, то ли нет, появится — она ему с удовольствием нарожает, сколько сможет, пока же вот она — мамина радость, рожденная от самого достойного представителя мужской части населения, какой был доступен. И то, что счастливый отец в момент зачатия валялся в медотсеке под наркозом, на результат не повлияло, малыш получился крепенький и здоровый.

Из-за отсутствия сильных чувств и каких-либо иллюзий относительно своего избранника смерть Энакина Рианну расстроила не сильно. Соответственно, Эни, поистерив по поводу обстоятельств своего рождения, самоубийственными мечтами о мести Вейдеру не заразился. В конце концов, у ситха наверняка была охрана, а сын у мамы один. В целом малыш радовал женщину рассудительностью, самостоятельностью и умеренностью в поиске неприятностей. Он самостоятельно делал уроки, готовил к ее позднему приходу с работы еду, не лез в первые ряды в уличных драках и не попадался, пусть пока иногда и благодаря материнским советам.

Увы, обычная жизнь обычной семьи продлилась не долго, на ничейного одаренного ребенка наткнулись мятежные джедаи из тех, которым не жилось спокойно, к счастью, не из самых радикальных. В этот момент Рина готова была заказать себе памятник за то, что не откладывала откровенные беседы с сыном, ожидая его взросления. Ребенок к шести уже не только понял и принял решение матери, но и осознал, что хвастаться родословной не стоит, так что разговоры о том, что Вейдер убил безымянного отца-джедая, ушли в пустоту. К сожалению, остальная часть вербовки была не столь безуспешна. Бывшие дипломаты умели втираться в доверие, каким бы ни был рассудительным ребенок, полноценно противостоять идеологической атаке он не мог.

Честно говоря, Рина готовилась к тому, что у сына появятся "друзья", запретить общение с которыми будет огромной ошибкой. Правда, она думала, что это будет уличная полукриминальная банда или группа неформалов-бунтовщиков (в последствии и с первыми, и со вторыми тот познакомился тоже), но заготовленные на этот случай приемы, как ни странно, действовали и против агитации джедаев. Не желая вырастить хлюпика и рохлю, на которых насмотрелась еще в Корпусе Юстиции, женщина всегда старалась засунуть розовые сопли поглубже, благо, опыт был, и помочь Эни не просто набить шишки, но и сделать из этого верные выводы. В итоге любящий мать тринадцатилетний подросток, которого все-таки смогли уговорить на участие в какой-то операции, прислушался к мнению самого авторитетного для себя человека... и это спасло ему жизнь.

Джедаи принципиально не называли его Эни. Оказалось, что это имя принадлежало Падшему, предателю, вырезавшему Орден. Пришлось соглашаться на Кенни. И еще много-много раз соглашаться, правда, с возрастом это происходило все реже. Переходный возраст требовал бунта и противостояния кому-нибудь, излишне правильные слова агитаторов начали вызывать отторжение. Хотелось поступить назло, ощутить свободу и собственную самостоятельность. Слова матери о том, что джедаи должны разрешать конфликты, а не провоцировать их, пали на благородную почву. Агрессивные переговоры не состоялись.

Вообще, смысл операции от юноши ускользал. Сына Главнокормандующего неоднократно старались выманить на живца, но, в отличие от Лорда Вейдера, Аньян игнорировал других одаренных, даже если те недвусмысленно его преследовали. Оценив поведенчиские реакции участников будущего действа, составить нужную цепочку событий было просто. Шелуха из свитских убиралась наемниками, которых не жалко, Вейдер шел по следу добровольцев-джедаев, Аньян улетал в другую сторону. Правда, первый вариант плана провалился — группа захвата решила первым делом не похищать основную цель, а нейтрализовать инквизитора и полегла полностью. Бывший падаван, которому было поручено прибрать к рукам одаренную девочку (не бросать же ее?), тоже погиб. А вот маяк на корабле контрабандисток из надежных сработал, и свободные члены ячейки сопротивления перешли ко второму варианту захвата.

Вот только Кенни помнил, как мать переживала, когда он куда-то пропадал. Учитывая гуляющую по голонету историю о потере жены и детей, похищение — последнее, с чего стоит начинать разговор с семьей ситха. Более того, это было нелогично, а уж о том, чтобы научить сына думать, Рина позаботилась. Джедаи говорили правильные слова, но подкрепляли их неправильными делами. Ребенку, с рождения окруженному Тьмой, имперцами и ситхами, требовалось показать альтернативу. Познакомить его с преимуществами демократии и равенства, с тем, что было потеряно с появлением Империи. Аньян должен был услышать другую сторону давнего конфликта, узнать об Ордене не от ситхов, а от тех, кто в нем состоял. Сын Главнокомандующего с детства лишен был свободы выбора, Вейдер и Император были не теми людьми, что потерпят своеволие. Оба властные и жкстокие, привыкшие повелевать. Кенни вообще не представлял, как можно жить под таким давлением и даже не стать забитым рохлей или кровавым маньяком, у матери не было ни времени, ни желания контролировать его шаг. Страшно представить, сколько сил приложил этот, судя по наблюдениям, тихий и отзывчивый ребенок, чтобы не пойти по военной стезе, а начать спасать жизни людей. Это свидетельствовало о том, что в Аньяне все еще есть что-то светлое и доброе.

Но не Светлая сторона и не речи джедаев толкали Кенни вперед, а понимание, что там его ждет не исчадие Тьмы, а ребенок. Ребенок, который никогда не знал своей матери, не имел беззаботного детства и в одиночку встречал каждый новый день, лишенный поддержки друзей, пусть даже таких странных, как беглые одаренные. Подросток не хотел, чтобы предрассудки и страх товарищей испортили эту встречу. Напугать, увезти непонятно куда, а потом лечить малыша от заикания... нет, не так он хотел спасти Аньяна от тирании. Это должна быть дружба с первого взгляда, совместные приключения плечом к плечу и, как итог, братание! Кенни поможет младшему товарищу вырасти достойным человеком и вместе они изменят Галактику к лучшему!

Тем более, Аньян, казалось, и не против. Предложил пройти на корабль, долечить Юи, которую Кенни считал старшей сестрой, а может даже кем-то большим, он сам еще не знал, и нормально поговорить за чашкой чая. Такой вариант выглядел гораздо привлекательнее, чем перестрелка, в которой могут пострадать Анна и крохотная малышка одаренная, с последующим похищением. Нет уж, Кенни все сделает правильно!

На этой оптимистичной ноте подросток ощутил, как проваливается в темноту и его подхватывают чьи-то руки...

Я с интересом наблюдал, как Анна пытается поддержать оседающего подростка. Уронит — не уронит? Кенни, растекаясь по стулу, усилиями девочки перестал крениться вбок, но начал съезжать вниз, в итоге оказавшись где-то под столом.

— Надеюсь, это было не слабительное со снотворным?!

В начале, когда я попросил Миту приготовить что-нибудь из ее фирменных напитков, Анна охотно поддержала шутку и хихикала в свою кружку, наблюдая, как наш гость залпом выпивает адскую смесь. Теперь затея не казалась ей столь удачной.

— Хм, — включаю рецепторы на языке, делаю осторожный глоток и проникаюсь уважением к своему брату. Пить такое залпом... так можно и вовсе без вкусовых ощущений остаться. Но штаны новообретенного родственника вне опасности.

— Не скажу, что, проснувшись, он будет чувствовать себя хорошо, но в целом это просто снотворное с примесью легких галлюциногенов.

И нам еще отчитываться перед Юи за очередную поломку. В кухонное оборудование кроме самых дорогих профессиональных моделей еще на стадии сборки закладывались ограничители, не позволяющие бодяжить в них не только боевые отравляющие вещества, но и просто вещества. Выяснилось, что Мита каким-то образом эти ограничители ломала и самые удачные из результатов своих экспериментов запоминала. Вбить в голову ребенка нормальную последовательность действий для приготовления всего, что сложнее воды, все еще не получилось.

— И зачем было с ним так резко?

— За нами хвост.

— О... тогда пусть лежит, а я на боевой пост.

— Мы с Митой за ним присмотрим.

— Этого-то я и боюсь...

Окинув нас подозрительным взглядом, Анна направилась к Лаоне. В принципе, для взлета нашему звездолету хватило бы и автопилота, но мирная зона за пределы Города Святых Грешников не распространялась, так что на случай появления потенциальных агрессоров кто-то должен был сидеть в рубке и на оружейной палубе. Хотя, какая тут оружейная палуба, вот у отца... Это было странно, но понимание того, что я никогда не буду обладать каким-нибудь огромным кораблем по причине того, что большую часть жизни он мне нафиг не нужен и будет болтаться в космосе без дела, наполняло мысли какой-то иррациональной грустью... Зато что-нибудь скоростное и малогабаритное из последних разработок можно будет захапать себе с чистой совестью! Нужно только правильным людям дать взятку...

Я придирчиво осмотрел брата в Силе и уложил на полу поудобнее. Ему и так не очень будет после пробуждения, не стоит добавлять к грядущим ощущениям еще и затекшие мышцы. Вопрос, кому первым демонстрировать трофей, не стоял — Вейдер мог убить Кенни быстрее, чем я сообщу о нашем родстве. Нет, конечно, можно было бы придумать тысяча и один способ предотвратить это, но только присутствие Палпатина гарантировало отсутствие негативных последствий от судьбоносного известия. В любом другом случае отец мог взбрыкнуть так, как мне и в голову не придет. Нет уж, обойдемся без сюрпризов.

Пока же стоило заняться приведением команды в боеспособное состояние. Оба пострадавших находились в медотсеке и, судя по характерным звукам, активно снижали процент принятого внутрь в организме народными средствами.

— ...Не всё так сладко в "Сладком королевстве".

— А тебя никто и не просил живать скатерть.

— Это были салфетки.

— И как на вкус?

— Буэ-э...

М-да, на дворе хрен знает какое тысячелетие, а два пальца в рот все еще работают... потому что протрезвляющие таблетки из-за разнообразия рас и способов закинуться больше похожи на универсальный антидот по составу и стоимости. Но тут ничего не поделаешь, если нам заказали вполне нормальные сладости, то себе взрослые ни в чем не отказывали. К тому же с одного шарика особого мороженного можно нализаться сильнее, чем с нескольких литров кореллианского виски, удивительно, что тащить до корабля пришлось одну Юи.

-Ну что, больные, как лечиться будем? В лоб или через задницу? — окидываю фронт работ взглядом, заставляя подопытных поежиться.

— А может не надо?

— Как это — не надо? Мне интересно! — как-то не доводилось выводить из организма наркотики такого уровня. Они отличались от природных ядов, как дикое животное, вылизываемое эволюцией в поисках оптимально функционального, от домашнего, превращенного бесконечными скрещиваниями и разумом селекционера в нечто абсолютно странное и противоестественное.

— Тогда ты пока Юи займись, все равно ее и лечить будешь... — Банарот ловко ускользнул из помещения. Не то, чтобы я пытался его задержать, но и мешать ситху красться вдоль стеночки не мешал — выглядело забавно. К тому же в его словах была доля истины — приоритет у раненного колена был выше.

* * *

Кто не рискует, тот не пьет шампанское, а кто рискует, тот пьет питательную смесь через трубочку, об этом Рина знала не понаслышке. Но как бы ей не хотелось учиться на ошибках пациентов, а не своих собственных, иногда следовало отгрызть лапу, угодившую в капкан, чтобы избежать встречи с охотниками. Вот только этой лапой являлся сын! Прежде чем уносить ноги, следовало выдернуть потенциального заложника из загребущих ручек "друзей". И, как это ни парадоксально, лучше всего на роль спасителя подходили органы правопорядка.

Благодаря знакомым из нужных кругов Эни имел все шансы не перепутать в обезьяннике бугра с шестеркой, отсутствие истового фанатизма не даст загреметь в застенки на лечение демократии головного мозга, а молодость и отсутствие серьезных прегрешений сойдут за смягчающие обстоятельство. Нет, можно нарваться на какого-нибудь ублюдка или маньяка... в любом месте и в любое время. Жить вообще вредно — от этого умирают, так что проще было подготовить сына к нужному развитию событий, чем пытаться дальше лавировать между джедаями, повстанцами и прочими ненадежными личностями. Правда, эти же ненадежные личности могли потрясти связями и вытащить Эни из лап закона, потому он должен был угодить в неприятности подальше от родного мира и прикормленных полицейских. С этой точки зрения отправка на секретное задание выглядела подарком судьбы...

Первые несколько дней после отлета сына Рина просто беспокоилась. Потом забеспокоились несколько оставшихся с ней якобы для моральной поддержки соглядатая и женщина поняла, что либо все получилось, либо она не уберегла своего ребенка и можно доставать список тех, кому нужно отомстить перед смертью. Самым противным во всей ситуации было то, что более осведомленные "друзья" не спешили просвещать сходящую от беспокойства мать. Если бы не успокоительное, она наверняка сделала бы какую-нибудь глупость, выдала себя или накинулась на очередного заглянувшего на чашку спирта наблюдателя, чтобы отстрелить ему самое наблюдательное место, но непоправимое не произошло.

А ночью ей на терминал пришло сообщение. Эни писал, что с ним все в порядке, только из-за погони он не успел забежать за своими сумками, так что мама зря паковала ему столько носков, рубашек, лекарств и презервативов. Пирожки, судя по тому, что о них в послании не упоминалось, были съедены. В остальном сын утверждал, что жив, сыт, цел и почти женат, а корабль, на котором он находится, вышел из гипера только ради отправки сообщения и вскоре опять туда уйдет. В ближайшие несколько дней за Эни можно было не тревожиться, зато для этого нашлось немало других причин. Настало время собрать жопу в горсть и наконец сделать ноги.

На любой планете имелись злачные места, где свободно перемещаться могли только те девушки, у которых была крыша (во всех смыслах), или крышу которых давно снесло еще в бурной молодости. В противном случае даже увешанную бластерами пиратку мог настигнуть дротик работорговца со снотворным. К счастью, Рина относилась к обеим категориям, криминальные элементы были впечатлены тем, что может сделать опытный хирург с человеком буквально с помощью скальпеля, иголки и нитки, так что никто не мешал ей прятать все, нужное для побега, на территории убийц и наемников. В итоге основной проблемой для женщины являлся прикрепленный джедаями хвост... и дуло бластера, прижавшееся к виску. В прочем, по сути это одни и те же люди.

— Ай-яй-яй, Рина, вы же умная женщина! Почему же мне кажется, что сейчас вы собрались сделать глупость?