В этом ей не было равных среди команды Скаррона. Повторяя за клиентом заказ, артикулируя ртом в особой манере и наклоняясь переспросить, Мари почти всегда зарабатывала больше всех. Ну, за исключением случаев, когда Джессика выходила "в поле", показать мастер — класс, или при смене костюмов на специальные и откровенные варианты. Тогда никто не мог угнаться за Эмили, сейчас мирно спящей в углу, и во сне сгоняющей мух с лица, украшенного тремя шрамами.
Такие таланты Мари и ее умение молчать, когда нужно, сделали ее правой рукой Скаррона. Неофициальной, но все же, и это подкреплялось тем фактом, что Мари была старше остальных на год. Девушки замолчали и выжидательно уставились на Мари, которая лишь хитро улыбалась в ответ.
— Да, да, мы поняли, молчание — золото! — первой не выдержала Джозефина. — Что там?
— Вы же знаете, что мы направляемся в столицу Ромалии?
— Ну да, а раньше мы были в столице Тристейна, и что это меняет? И там, и там мужики одинаковы, — скривилась Аглая. — Ущипнуть за попку, полапать под трусами, навалиться да поерзать, или ромалийцы чем-то отличаются?
— В корне своем, конечно, не отличаются, — двусмысленно улыбнулась Мари, — а в остальном, будут вести себя лучше и платить больше.
— Дворяне? — подалась вперед Луиза, едва ли не наваливаясь грудью на Мари. — Разоримся же! Да и
Она не стала говорить "побрезгуют", дворяне Тристейна не брезговали, еще, как не брезговали, но что это были за дворяне? Видом страшнее обычного, да и желания у них были не всегда здоровые. Конечно, все девушки из заведения Скаррона в глубине души лелеяли мечту, что вот однажды явится юный герцог или принц, и уведет под венец, или там принцесса заглянет и определит во фрейлины. Но реальность и житейский прагматизм подсказывали, что максимум — это выбиться в любовницы какого-нибудь захудалого шевалье, и то надолго ли?
Конечно, дворяне в Роме не побрезгуют новыми личиками и всем остальным, но что потребуют взамен?
— Оплата будет, — вернулась к ленивому тону Мари, — да и работы по горизонтальной специальности будет меньше. Вот этим (она показала на голову) придется работать больше, чем этим (рука ее недвусмысленно опустилась между ног).
— Ртом, что ли? — удивилась Джозефина.
— Все бы тебе ртом работать! — ответила Мари под общий смех. — Головой!
В первые дни Джессика немного боялась того, что не справится, но Сиеста ее подбадривала, да и дела, дела и еще раз дела не давали сидеть на месте и предаваться глупым мыслям. Тем более, что Борисов не поленился выделить время и подробно объяснить, чего именно он хочет от создаваемых салонов отдыха.
— Вначале необходим будет только один салон, здесь, в Лондиниуме. Так будет проще, это раз, здесь больше знати, это два, и дворяне Альбиона потянутся за модой из столицы, это три. Почему они потянутся? Потому что салон отдыха это ни в коем разе не бордель, хотя постельные услуги будут. Отдых для тела и ума, в первую очередь для ума.
Борисов подумал и развернул концепцию гейш и, припомнив читанную давным — давно "Таис Афинскую", гетер. Танцы, интеллектуальные разговоры, просто поддержание беседы, психологическая помощь, и уже потом удовлетворение телесных потребностей.
— Конечно, это сузит круг клиентов, но разорения бояться не стоит, — разглагольствовал Борисов, — а вот с практической точки зрения так будет даже лучше. Те, кому надо просто потрахаться, сходят в бордель или еще чего. Умственный отдых нужен людям, которые усиленно работают головой, и это вполне могут быть как враги короны, так и ее друзья. Сбор информации обо всем, вот главное, а уж кому ее обработать — найдется.
— Вы всерьез полагаете раскрывать заговоры с помощью моих... подопечных? — не сдержала удивления Джессика.
— Скорее держать руку на пульсе происходящего, — сухо ответил Борисов. — Это не единственный источник информации, но тоже немаловажный. Не забывайте, Джессика, что благополучие вашей семьи напрямую связано с благополучием королевы Альбиона, и это отнюдь не угроза. Вас и вашего отца спонсирует королевская казна, о Сиесте вообще молчу, вряд ли она захочет возвращаться к стирке дворянских трусов.
— Ей нравилось, готова поспорить, — неожиданно хихикнула Джессика. — Она всегда была неравнодушна к кружевным трусикам!
— Да уж, — хмыкнул Борисов, припомнив забавы жен. — Но мы отвлеклись.
— Может тогда поставить во главе кого-нибудь более сведущего, — Джессика замялась, — во всех этих умственных делах?
— Нет, — отрезал Борисов. — Ваш отец дал вам основы: удовлетворение клиента и прибыль. Теперь все это должно сочетаться с ублажением мозгов клиента и донесениями о чем говорили, куда собирались и так далее. Может, найдутся специалисты и лучше вас, но!
Борисов остановился и выдержал паузу.
— Вам, Джессика, я могу доверять... по-родственному, а другим нет. Не хватает верных людей, на которых можно положиться, но если вы в команде, то все будет.
— Как у Сиесты? — прищурилась Джессика.
— Можно и лучше, — повел рукой Борисов. — Но для этого придется потрудиться. Я не скуплюсь на награды
— Но они должны быть подтверждены делами, — улыбнулась Джессика, — да, Сиеста говорила. Дайте мне... месяц, проводника и знатока Лондиниума, желательно, чтобы мог приказывать местной охране, и денег, конечно же.
— Охрана будет, — кивнул Борисов, — деньги тоже. До встречи через месяц.
Вот так и получилось, что в один и тот же день, в конце сентября, в Лондиниуме и Рома, отец и дочь открыли свои заведения, и тут же отправили уведомление об этом одному и тому же человеку. Конечно, Скаррон действовал через присланного ему человека Эверетта, а Джессика через Сиесту, но это были уже детали.
— Вот уж не думала, что когда-нибудь скажу такое, — громко заявила Сиеста, — но тебе, дорогой Аргус, нужно посетить бордель!
— Это не бордель, а салон отдыха, — зло ответил Борисов. — Не порть образ и работу своей сестре!
— Двоюродной, — поправила Сиеста чисто из упрямства. — И раз это салон отдыха, то тем более тебе нужно его посетить!
— Э нет, меньше всего мне нужна потеря нескольких часов на тщательно отрепетированное представление и секс, пускай и горячий. В салон отправишься ты, можешь прихватить с собой Тиффанию, расслабьтесь, оцените сервис, договоритесь с Джессикой и сходите инкогнито. Или наоборот, организуйте визит королевы, с помпой, будет реклама, и все равно расслабитесь, потрете друг другу спинки, отполируете ногти, и так далее.
— Аргус, — с искренним беспокойством в голосе сказала Сиеста. — Ты непрерывно работаешь на износ, сколько можно?
— Столько, сколько будет нужно, — ответил Борисов, не поднимая головы. — Или ты думаешь, что стоило Тиффании встряхнуть сиськами, и благодатный дождь пролился на земли Альбиона? За пределами Лондиниума хватает недовольных, не говоря уже о засланных подстрекателях из Галлии и Германии. Будет неурожай в следующем году и половина страны сдохнет от голода, из-за того, что все запасы потратили в этом году. Кланы дали деньги, из Тристейна вывезли казну, но это не бесконечный поток денег, которые сейчас приходится широким потоком вливать в страну. И во флот, в армию, там одни расходы и никаких доходов, ну разве что наши войска займутся мародеркой на континенте. Мне продолжать?
— Но есть же помощники, — развела руками Сиеста, — мы вот.
— Конечно, — Борисов оторвался от бумаг и потер глаза. — Если бы не было, то я бы давно уже сдох прямо на рабочем месте.
Затем он устало и вымученно улыбнулся.
— Все нормально. Процесс идет. Просто мы... не знаю, слишком много за раз захватили. Я всего лишь хотел сбежать подальше из Академии Тристейна, а получилось вот так. Не волнуйся, пока ты любишь меня, смерть от старости мне не грозит.
Сиеста прикусила губу, но решила не вдаваться в подробности. Аргус очень мало говорил о себе, и вот эти его оговорки стоило обдумать в тишине, прежде чем задавать вопросы. Но слушать дальше определенно стоило, упирать на отдых, возможно, что — то еще да выскользнет?
Но ее прервал появившийся в кабинете гонец курьерской службы.
— Оябун! Срочное донесение! Лично в руки!
— Благодарю, — кивнул Борисов, принимая конверт.
— Служу Альбиону!
Борисов посмотрел вслед курьеру и вздохнул.
— Извини, дорогая, дела, съездите в салон без меня, повеселитесь там.
Сиеста облизала губы, но не стала возражать и тоже покинула кабинет. Приложив специальный перстень, Борисов снял магическую печать с конверта и развернул лист с донесением. Оно было коротким, всего в несколько строчек, и сообщало о появлении воздушного корабля с вымпелом Тристейна на востоке Альбиона. Корабль совершил посадку по первому же требованию, находившиеся на борту представители войск и магов Академии Тристейна выразили желание немедленно увидеть королеву Генриетту, а также поблагодарить королеву Тиффанию за все добрые деяния.
— Отлично, — улыбнулся Борисов и погладил подбородок. — Можно начинать.
Глава 6
в которой идет тайная война всех со всеми, а Борисову опять не до постельных развлечений
В одном из питейных заведений Бристоля сидели двое и тихо переговаривались, неспешно потягивая пиво. Такая картина никого не удивляла, Бристоль оживал на глазах, заказы сыпались на верфи, и поэтому шпионы Галлии спокойно обсуждали создавшееся положение.
— Пока что придержи агитацию, Огюст, — говорил первый шпион, невысокий, средних лет, на пальцах, удерживающих кружку, следы чернил.
— Что так, Жан? — ответил второй, крепкий и мускулистый, с густой шевелюрой, в которой виднелись застрявшие опилки. — Хоть дела и на подъеме, но недовольных хватает.
— Знаю, знаю, — Жан дернул пальцами, как будто сгоняя муху со стола. — Обработку уже привлеченных продолжай, а новых не привлекай, ясно? Приказано так, до особого сигнала тихо себя вести, не привлекать внимания.
— Так это что, надолго тут? — вытянулось лицо у Огюста, и он тут же поднес кружку к губам.
— Конечно, — кивнул Жан. — Вначале — Германия, так думаю.
— Эх!
— Что?
— Да мастер... дочка его передо мной чуть ли не в открытую юбку задирает, — вздохнул Огюст, — думал, обойдется, если скоро выступать будем, а теперь, эх! Отказываться-то не с руки, подозрительно будет.
— Подозрительно, — хмыкнул Жан. — Что, сильно страшная?
— Тело ничего, а вот лицом, ууу. А мастер и рад стараться, прямо говорит, что толковый зять ему не помешает, да и на верфи помогать, — Огюст посмотрел на свои мускулистые ручищи и вздохнул.
— Балда ты, — добродушно бросил Жан, — и новичок в нашем деле. Только и делов, что язык хорошо подвешен, поди, выстраивал отношения с мастером да дочке его приятностей наговорил? Эхе-хе, ну что теперь, женись, для дела полезно будет. Новые корабли, схемы, порча, да и когда потребуется все верфи того.
— Такое нам не доверяют, — покачал головой Огюст.
— Пока, — улыбнулся Жан. — Мастер поднимется выше и ты с ним, торопиться не будем, но и медлить тоже.
— Но
— Ничего, поживешь со страхолюдиной, во славу короля Джозефа, — еще понизив голос, ответил Жан. — Спиной ее поворачивай, если уж так все плохо.
И тут же он возвысил голос, вскинул кружку с пивом.
— Да здравствует королева Тиффания!
— Слава королеве! — поддержал его дружный рев, сопровождающийся стуком кружек друг о друга.
Полковник фон Цербст обнаружил в кармане мундира записку, хотя точно помнил, что там ничего не должно быть. Это было подозрительно, и полковник вначале чуть не сжег записку, но потом рассудил, что тот, кто ее подбросил, мог и кинжалом ткнуть, раз уж сумел подобраться незамеченным. Но на всякий случай он сходил за боевым товарищем, тоже полковником, из славного рода Кауфманов, и магом Воздуха.
— Карл, это глупо, — сказал Генрих Кауфман. — Зачем разворачивать записку издалека, если ты ее уже касался руками, когда вытаскивал из кармана? Если бумага пропитана ядом, то ты его уже коснулся! Если нет, то к чему эта паранойя?
Генрих подошел и развернул записку, лежащую на столе, попутно говоря.
— Карл, вся эта... история с Кирхе плохо на тебя повлияла. Я, конечно же, не осуждаю тебя, но ведь у тебя в подчинении
На этих словах он раскрыл записку и, увидев, что там написано, оборвал сам себя. Озадаченно крякнул и протянул записку Цербсту. Полковник взял, прочитал написанное там и рванул на себе мундир, внезапно ставший слишком тесным.
Ваша дочь, Кирхе Цербст, находится в плену у короля Галлии, Джозефа, который удерживает ее силой.
— Убью!!! Убью!!! — рычал отец Кирхе, вырываясь из рук Генриха, и едва ли не выдыхая пламя. — Полк в боевую готовность! Курс на Галлию!
— Карл, Карл! — орал Генрих. — На помощь! Да хоть кто-нибудь!
Когда полковника Цербста все-таки утихомирили, отобрав на всякий случай палочку, Генрих Кауфман принялся читать увещевания, перемежая их с напоминаниями о том, что разбить Галлию — дело, угодное Императору, но одним полком обычной пехоты здесь не обойтись.
— Но это моя дочь, Генрих! — рычал Цербст.
— Но ее удерживает король Галлии! Король, Карл! — рычал в ответ Кауфман.
— Тогда, тогда, тогда я добьюсь аудиенции у императора!
— Вряд ли император Фридрих согласится потерять половину армии, даже ради Кирхе Цербст!
— Тогда, тогда, — отец Кирхе растерялся на секунду, но тут же нашелся с ответом. — Тогда я предоставлю ему план, как разбить войска Галлии наголову!
— Послушай, старый друг, — проникновенным голосом начал Генрих, — а с чего мы оба вдруг взяли и поверили этой записке? Может, это ложь?
— Которая призвана сделать что? Поссорить нас с Германией? — Карл Цербст стукнул ладонями о стол. — Генрих, наши страны и так воюют друг с другом! Что ты предлагаешь? Выслать туда разведчика, пусть покрутится вокруг замка короля Галлии, расспросит, не держат ли здесь пленницу из Германии?
— Да это все равно безопаснее будет, чем твой план — пробиться к императору и пообещать победу за одно сражение! Ты же ставишь свою жизнь на кон, и если победы не будет? Кто тогда поможет Кирхе, если ты будешь мертв?
— Ты не понимаешь, Генрих, — из полковника Цербста как будто выпустили воздух, он сел и закрыл лицо ладонями. — Из-за меня она убежала! Из-за меня! Все эти дни и недели, меня поддерживал долг дворянина Германии, полковника армии, и мысль, что она успела убежать на запад Тристейна со своими друзьями, раз уж ее имя нигде не упоминалось! Но король Галлии? Это слишком! Я должен сделать хоть что-то!
— Сразу видно, в кого Кирхе удалась темпераментом, — примирительно сказал Генрих.
Он пригладил пышные усы и сказал.
— Почему бы не провести операцию по нападению на короля Галлии? Даже если не убьем его, то ты в это время спасешь Кирхе, а если убьем, так и войне конец, не так ли? Конечно, вначале надо получить разрешение императора Фридриха, но победа Германии малыми силами стоит того, как мне кажется.
— Да! Немедленно вылетаем в Виндобону! — вскричал Карл, вскакивая с дивана.
