Оказывается, торф бывает разным и качество его повышается с глубиной залегания. Низовой торф даже обладает способностью коксоваться — по крайней мере, такие опыты проводились и довольно успешно.
Верховой же торф только на топливо и годится!
В самом же верху осушенного болота, откуда добывается это местное топливо — вообще почти "свежая" смесь полусгнивших растений, ил, грязь и прочее. Это так называемая "торфяная земля".
В конторе торфоразработок увидев мою заинтересованность, спрашивают:
— А Вам для чего торф?
Навожу "тень на плетень", ибо помяни червей — вызовут санитаров из ближайшей психушки:
— Для утепления крыши.
— Тогда вам нужен верховой торф — он лёгкий, потому что в его составе много сфагновыемого мха. Почти идеальный теплоизоляционный материал!
Бывший со мной один из двух вермикологов-хозяйственников, спросил как бы между прочим:
— Давно эта "вскрыша" у вас так лежит?
— Где как! Есть и такие кучи — что с самого шестнадцатого года гниют.
Тот, сделал мне знак — мол, "надо брать".
Потом, он мне объяснил: перед употреблением в качестве удобрения или корма для червей — торф должен вылежаться не менее двух лет.
Торопиться не стал и, взяв в "гиды" одного испытывающего дефицит общения инженера из конторы, походил-побродил не спеша — познакомился с торфоразработками, ведущимися на в принципе небольшом и неглубоком торфянике.
Освоившись, несколько разочарованно протягиваю:
— Что-то здесь у вас не очень солидно...
— На это месторождение и внимание бы не обратили, — охотно рассказал мне мой спутник, — если бы рядом не была уже готовая пристань — откуда торф везут на одну из нижегородских тепловых электростанций. К тому же осушить болото труда не составило — прорыли канал саженей в пятьсот, слили в речку — вот и всё! На крупных месторождениях же, приходится создавать целую дренажную систему, а то и откачивать воду паровой машиной.
Однако, на этом — все географическо-экономические преимущества месторождения кончились.
— Закроют нас наверное, скоро, — печалится инженер, — вон даже узкоколейку до пристани передумали строить.
Действительно: невдалеке виднелась уходящая куда-то за лесок поросшая бурьяном железнодорожная насыпь.
"Облизываюсь" орлом-стервятником, при виде издыхающей клячи:
— А, что так печально?
— В "Главторфе" взялись за болото возле Балахны: и торфа там — поболе нашего будет и к электростанции ближе. Наши же торфоразработки неперспективны и вкладывать в них деньги "в верхах" не хотят.
Хотя, со слов гида, при добыче торфа в стране уже давно применяются такие новейшие технологии как "фрезоторф" и "гидроторф", здесь до сих пор в ходу "резной" способ — старый, кустарный способ добычи торфа путём ручной резки торфовых кирпичей.
Работёнка не из лёгких!
Рабочий, стоя по колено в воде на дне ямы, нарезает лопатой плитки торфа и подаёт их на поверхность. Волокнистый, да к тому же мокрый торф — пружинил, колыхался и плохо поддавался резанию лопатой.
"Пожалуй, стоит подумать над какой-нибудь специальной — "торфяной лопате".
Интересуюсь:
— Какая норма за смену?
Инженер пожимает плечами:
— До революции хорошей выработкой считалось три тысячи таких вот "кирпичей". Сейчас, про "норму" никто не спрашивает — работают повременно.
Прикинул "на глазок" вес одного такого кубика, потом умножил на "выработку"...
Шестнадцать тонн на человека за 10-ти часовую смену!
Да! Умели "низы" работать при Его Императорском Величестве. Ещё бы, так они — "верхи" управлять умели...
Подошёл, попинал один из таких сушащихся штабелей: тёмно-коричневый брусок торфа достаточно прочный и плотный — для моих целей в самый раз.
Ещё раз смотрелся вокруг и в целом:
— Что-то у вас с работниками не густо...
— А летом всегда так! У нас к зиме оживёт, после окончания сельхозработ — когда освободившиеся крестьяне нанимаются с подводами торфяные кирпичи на пристань возить.
Не могу сразу понять такую странную "логистику":
— Так ведь зимой река встаёт и, сколько на пристань торфа не вози — потребителю его до весны не видать!
Разводит руками:
— Ну, а что поделаешь?
— Ну... Думаю, кое-что "поделать" можно. Кто у вас отвечает за принятие судьбоносных решений?
— Борис Павлович. Управляющий нашим...
Беру под локоток:
— Проводите меня к нему, а по дороге расскажите — что он за человек...
— В каком смысле?
Подсказываю, открытым текстом:
— Ну, например — берёт ли он взятки. Кстати, а какой у Вас оклад?
Торфоразработки — предприятие государственное, входящее в трест "Главторф". И если всё делать "по закону" — по инстанциям то есть, то мои черви дождутся "органики" — как раз где-нибудь к Перестройке "Меченного Горби".
Хахаха!
Поэтому проще "на лапу" дать, тем более что в провинции — "ответственные работники" не избалованы предлагаемой на каждом шагу мздой и "договориться" можно — за чисто символическую сумму.
Так и произошло.
После недолгих переговоров, заключили пока устный договор — чтоб не терять время на согласование: Лже-артель "Красный путь", через Ульяновский Совет — сдаёт в аренду торфопредприятию трактор с прицепом, а за это получает — определённое количество торфяных кирпичей и сколько угодно "торфяной земли".
Борис Павлович оказался широкой души человеком и про последнюю, выразился так:
— Хоть всю забирайте!
Что мы и сделали, конечно же — не за раз и даже не за два, вывезя на вермиферму всю торфяную вскрышу.
"Торфяная история" имела своё продолжение — но про это в следующий раз. Сейчас надо закончить про червей.
* * *
Маньчжурская экспедиция вернулась в Ульяновск уже осенью, привезя с собой пару десятков плотно упакованных и завёрнутых в мешковину деревянных ящиков — полных одноимённых дождевых червей. "Маньчжурец" оказался действительно фантастически живучим и большинство "переселенцев" выжило и дало многочисленное потомство.
Не обошлось без потерь: в дальневосточной тайге наши червекопатели столкнулись с китайскими контрабандистами — то ли моющих золото, то ли собирающих женьшень — в результате чего был легко ранен "младший научный сотрудник" и убит один из курсантов "Полицейской академии".
Кроме вполне искренней скорби, невольно радуюсь собственной предусмотрительности — благодаря которой в экспедицию были посланы юноши хоть и, из многодетных семей — но сами несемейные и бездетные.
Кроме дождевых червей было привезено много всяческих дальневосточных диковин — вроде того же женьшеня, который наши верминологи безуспешно пытались развести у нас, или китайского лимонника — который успешно акклиматизировался на Нижегородчине.
Везли даже молодого уссурийского тигра в клетке!
Но где-то на Урале "усатый-полосатый" сбежал на одной из станций и, суровые уральские мужики зарубили его топорами.
— Ведь, совсем уже ручной был! — сетовал мой комсомолец, — он к ним за мясом пришёл...
Согласно киваю головой:
— Мужики так и поняли — что тигр пришёл к ним "за мясом"... За ИХ(!!!) мясом. Потому и зарубили!
А сколько было впечатлений, сколько фотографий и рассказов, размещённых потом в газетах и даже журналах...
Только из-за этого, съездили не зря!
Однако, Фанатик на этом не успокоился.
Через год он обратился ко мне с требованием новой экспедиции:
— Маньчжурский червь не в полной мере оправдал наши с вами надежды, Серафим Фёдорович.
Да! До "нашего" калифорнийского червя — "маньчжурцу" было далеко, как Лошади Пржевальского — до чистокровного арабского скакуна.
— Я это уже понял. Какие будут ваши предложения?
Меня бы на том этапе, уже вполне бы устроило предложение — "закругляться" с этой вермитехнологией, к чертям собачьим.
Не угадал!
— Нужна селекционная работа. Нужно пробовать скрещивать меж собой разные виды дождевых червей — для создания гибрида с более высокими характеристиками.
Видя, что я колеблюсь, он затараторил:
— Без ведения селекционной работы — ни в растениеводстве, ни в животноводстве не обойтись! Вы понимаете различие между культурной яблоней и дичком? А между домашней свиньёй или диким кабаном? Точно также и с дождевыми червями.
Тоже мне — "Мичурин червивый" выискался... Постой-ка... Да, он мне попросту голову морочит!
— Какая "селекция"? Какие на хер — "гибриды"?!
Я на него наступаю, он пятится под моим напором. Наезжаю плотно:
— За дурачка меня держите? Думаете, я не знаю что дождевые черви — гермафродиты? А какое, на фиг, между гермафродитами — "скрещивание?!
Однако, Фанатик сам конкретный "клин" поймал и теперь уж напирает на меня, брызжа слюной:
— Неуч! Невежда! Да, дождевой червь — гермафродит... Да, каждая его особь имеет мужские и женские половые органы... Но он НЕ МОЖЕТ(!!!) самооплодотворяться, понимаете? Половозрелые дождевые черви оплодотворяют друг друга ВЗАИМНО!!! Затем, оплодотворенные яйцеклетки отделяются от тела червей и укладываются в кокон — сперва желтого цвета, а затем коричневого. В результате спаривания двух особей...
Когда он меня прижал к стенке, я почувствовал лютую тошноту и перешёл в контратаку:
— ХВАТИТ!!!
— ...Образуются по два яйца-капсулы на каждую из особей. Вам, разве не интересно?
— Мне ЧЕРТОВСКИ(!!!) интересно только одно: куда Вы собираетесь ехать за следующим видом дождевых червей для спаривания. Может, всё же в Калифорнию?
"Подальше, подальше, подальше отсюда! Если не совсем дурак, то он там — в Америке и останется — на радость техасским ковбоям. Тем, уже хуже не будет — один хрен у них там скоро Великий Депрессняк грянет".
Я уже донельзя разочаровался в своей идее — ничего кроме убытков, черви мне не приносили.
— Извините, но ничего не слышал про калифорнийского червя. Может, подскажите ваши источники?
"Счас, я тебе свой комп с розеткой принесу!".
— Где-то про них читал, а где — не помню, — делаю вид, что рву рубаху на груди, — Вы забыли — что я контуженный на белопольских фронтах?
— Ах, да... Извините.
Делает задумчивый вид:
— Для получения гибрида заманчиво было бы скрестить "маньчжура" с нашим обыкновенным северным дождевым червём... Особенно замечательные его экземпляры попадаются во Владимире. Поразительно устойчив к нашим климатическим условиям!
— Это слишком близко. Во Владимир Вы всегда съездить успеете, а Вам бы куда подальше!
— Тогда бы я поратовал за южного — "чуйского" дождевого червя.
Думал — ослышался и, переспросил — приставив к уху ладонь "лодочкой":
— "Чуйского"? Вы имеете в виду Чуйскую долину Киргизии?
Забыл я, что "Киргизии" ещё не существовало как географического понятия на пост-имперском пространстве... Как и многого другого, впрочем.
— Нет, Средней Азии. Этот вид дождевых червей отличается всеядностью и просто невероятной плодовитостью: одна особь даёт в год до полутора тысяч потомства.
Хватаю за грудки:
— ВСЁ!!! Собирайтесь и через две недели — чтоб я духу вашего здесь не чуял!
"Чтоб тебя там басмач обкуренный застрелил, нах!".
Уже почти ушёл, затем вернулся:
— Всё же давайте одновременно пошлём кого-нибудь во Владимир? За "обыкновенным северным дождевым червём"?
УУУФФФ!!!
— Как Вам будет угодно.
* * *
Экспедиция из Чуйской долины вернулась через три месяца с "чуйскими" же червями, жива — но здорова лишь частично: едва ли не половина личного состава заразилась "на Югах" желтухой. А начальник экспедиции по научной части, опровергая пословицу "зараза к заразе не пристаёт" — умудрился подцепить какого-то зловредного среднеазиатского червя-паразита и, где-то с полгода — дристал дальше чем видел.
Но, слава Богу в этот раз обошлось без траурных церемоний — в родных стенах все до одного выздоровели.
Эксперименты по скрещиваю трёх видов червей шли один за другим год за годом и с каждым прошедшим из них, их гибриды становились всё выносливее, прожорливее и плодовитее. Наконец, осенью 1927 года Фанатик смог с уверенностью сказать:
— Это совершенно новый вид дождевого червя!
После бурных ликований с обнимашками и поцелуями в дёсны "а-ля Леонид Ильич", от которых я искусно уклонился, кто-то из "младших научных сотрудников" спросил:
— Как назовём новый вид дождевого червя, товарищи?
Как и в любом затруднительном случае, все почему-то уставились на меня — как на какого-то чудотворца.
Ну, что ж — мне не привыкать!
Я, уже привычно напряг свой незаурядный гений и почти тут же выдал "на гора":
— Предлагаю назвать наш гибрад — "Красный ульяновский дождевой червь".
И первым поднимаю руку:
— Кто за?
Предложение прокатило на "ура". Лес рук и:
— Принято единогласно: пиши заявку в Нобелевский комитет, Ипполит Степанович!
Последнее было шуткой... Но заявку, во все положенные в таких случаях инстанции подали — не исключая и вышеназванную международную организацию.
Конечно, ответа из Стокгольма не дождались — да не очень то и, ждали преференций от завистливых и пакостливых империалистов!
Внутри страны тоже — не сразу заценили нами сделанное. В самом же Ульяновске, группу вермикологов — долгое время считали за придурков и никто из девушек не спешил заводить с ними знакомства...
Ну, ко мне то — все давно уже привыкли!
Так — подтрунивали иногда беззлобно. Лишь Клим относился к делу разведения червей очень серьёзно, частенько заезжая на "вермиферму" за отличной наживкой и, в ответку — снабжая "младших научных сотрудников" свежей рыбой и убойным ульяновским самогоном.
* * *
Первый год урожай картошки на "неугодье" — был так себе, хотя и благодаря использованию в качестве удобрения фосфатов (выделяемых из доменного шлака бывшего ульяновского чугунолитейного завода) несколько выше ожидаемого. "Сам-три" где-то, может быть — чуть выше. В принципе, оно и к лучшему: овощехранилища и перерабатывающие мощности — тогда ещё не были готовы и, вырасти мы сверх возможности сохранить или переработать — всё равно бы оно пропало и лишь расхолодило б народ.
Далее, год от года производство картофеля в Ульяновском подхозе росло — благодаря вносимого в почву "неудобья" торфа, фосфатов и побочных продуктов производства аммиака из урины. Слав те Осподи, чем чем — но картохой, ульяновцы — буквально обжирались, даже когда вокруг случался недород. Объедались мелкой картошкой с очистками да отходами и, свиньи на фирме — что при "Воспитательно-трудовой колонии (ВТК) для несовершеннолетних им. Кулибина". В результате, ульяновцы дополнительно к своему в основном вегетарианскому рациону — имели трошки мясца да сальца.
Съездив летом 1925 года в Париж на "Международную выставку современных декоративных и промышленных искусств", я привёз где-то с мешок розовой картошки неизвестного сорта. По моему глубочайшем убеждению — это была знаменитая "берлинка", но наш народ распробовав — назвал этот сорт "парижанкой"...
Ну, да ему народу — видней.
По осени же, подписал одного паренька старше меня на два года — недавнего выпускника Киевской сельскохозяйственного института по фамилии Лысенко , произвести полный селекционный "апгрейд" её... Убей меня гром — молнией в дупу, но не могу вспомнить — где и в связи с чем, эту фамилию слышал.
