Инспекторат ГШСВ состоял из Управлений генерал-инспекторов. При этом в ходе реорганизации к существующим генерал-инспекторам артиллерии, кавалерии, военно-учебных заведений и стрелкового дела в войсках должны были добавиться Управления генерал-инспектора по мобилизации и резервным войскам и генерал-инспектора полевого тыла. Одновременно Управление генерал-инспектора "по инженерной части" разделилось на четыре — инженерно-саперное, крепостное, железнодорожных войск и войск связи.
В их задачу входили все сферы, связанные с боевой подготовкой отдельных родов войск и специальностей, в первую очередь — разработка Уставов и наставлений, контроль за их точным осуществлением и соответствием обстановке и обобщение боевого опыта. А также и постоянный надзор за тем, чтобы оружие и вооружение войск полностью соответствовало требованиям как уставов, так и времени.
В состав МГШ вошли ГУКиС, МТК и Медицинское и Юридическое Управления. Это из старого состава. В связи с передачей в ведение флота морских крепостей со всеми их службами, включая артиллеристские батальоны и крепостную пехоту, созданием подразделений Морской Пехоты и другими новшествами в структуре ВМС пришлось создавать и управления для них.
Генерал-инспекторов в ВМС не было, но начальники Управлений ("Эскадренного Боя", "Войны с Торговлей" и "Береговой Обороны") и отделов — Броненосцев, Крейсеров, Торпед и торпедных Кораблей, Мин и минных заградителей, Береговой и корабельной Артиллерии и прочих — должны были выполнять фактически те же функции.
Таким образом процедура — в идеале — выглядела следующим образом.
Генеральный Штаб имеет полные, подробно разработанные планы операций на случай абсолютно любой войны. Даже самой маловероятной. А также он имеет планы перспективного развития вооруженных сил — исходя из ПРИОРИТЕТНЫХ возможностей. То есть, скажем, в данный момент наиболее вероятна война с державой X, в то время как войны с державами Y и Z считаются несколько менее вероятными. Россия, превосходя державу Х в некоторых отношениях, во многих других уступает. Что нужно сделать для того, чтобы военные возможности России более соответствовали военным возможностям державы Х — в этом квартале? В этом году? В следующем году? В ближайшие пять лет?
Далее — Главные Штабы. Эти имеют дело с реальностью. С тем, что УЖЕ ЕСТЬ. Их задача — обучение. Выработка и закрепление ТАКТИКИ и РЕФЛЕКСОВ: первое означает действие отдельных частей и их соединений, а второе — действия отдельного бойца. Здесь пишут наставления и уставы, стремясь к тому, чтобы обучение войск наиболее соответствовало имеющимся возможностям. И жестко контролируют процесс обучения, стремясь к тому, чтобы каждый солдат в любой напряженности бою действовал именно так, как ДОЛЖЕН. А не как ему в голову взбредет. И чтобы подразделения и части, от роты до полка, действовали, как единое целое.
Министерства же имеют дело с тем, чего постоянно нет. С деньгами. Их задача — финансирование. Те самые перспективные планы, разработанные Генеральным Штабом, воплощаются именно здесь. Строительство дорог и крепостей, казарм и арсеналов, заказ патронов, винтовок, сапог, шинелей, котелков, артиллерийских орудий, колючей проволоки, пороха, снарядов, взрывчатки... и ещё десятков тысяч вещей. И каждая мелочь здесь может стать РЕШАЮЩЕЙ. Ну, по крайней мере, очень значимой. Не заикаясь даже о боевом снабжении — винтовки, патроны, снаряды, пушки, пулеметы, колючка... Тут все ясно. Про "снарядный кризис" 1915-го года не слышали только глухие. И про винтовки, которых уже весной 1915 года пришлось закупать за границей, тоже все знают.
А вот история не такая громкая. О... сахаре.
Солдат должен получать свою норму сахара — сколько-то там стаканов сладкого чаю. В полевых условиях — соответствующее количество чайного листа и сахара. Просто, понятно, удобно. И очень полезно — в холод, дождь, в полном воды окопе... Так вот, в 1916 году он этот, положенный ему сахар, получать перестал. Причем, что самое смешное, сахар в стране был. Его было даже довольно много. Но это был НЕ ТОТ сахар — песок, а не рафинад. Не ясно? Кусковой, пиленый сахар солдат может завернуть во что-нибудь, положить в карман, и после боя выпить чай с сахаром — растворив или вприкуску, это уж как душа желает. А куда и как он денет четверть фунта сахарного песку?
5.
Тяжелый, властный обскурантизм Ванновского, поставленного покойным Императором прежде всего для того, чтобы найти опору политике "контрреформ", привел к тому, что в российской военной науке, и без того сильно ослабленной многолетним господством "гатчинских" плац-парадных взглядов, изначально унаследованных Александром I и Николаем I от своего покойного батюшки, а затем воспринятых и "творчески развитых" воспитанными с 1801 по 1856 годы генералами и офицерами, воцарилась рутина. Опыт Русско-Турецкой войны совершенно не был использован и пропал даром, отразившись лишь в мелочах. В генеральских головах царили погубившая в 1877-1878 году российскую победу на Балканах отрядная система, а поддерживаемая рутинерами религия "резервов" и "заслонов" служила ей теоретическим обоснованием. Проект нового полевого устава лежал под сукном уже лет пятнадцать. А учитывая, что средний возраст командующих военными округами, будущих командующих армиями и фронтами Действующей Армии, несколько превышал шестьдесят лет...
Застой царил везде. Престарелые генералы, последние четверть века упражнявшие мозги только расписыванием пулек, учили войска так, что у некоторых офицеров, отличавшихся повышенной чувствительностью и патриотизмом, волосы вставали дыбом.
Окружная система обучения полностью зависела взглядов командующих войсками. В одном и том же округе система менялась с каждым новым командующим. Если этот последний был артиллеристом, то интересовался лишь своими бригадами, предоставляя командирам пехотных и кавалерийских частей обучать войска как то им заблагорассудится. Назначают сапера — и начинается увлечение "гробокопательством": сооружение полевых укреплений, самоокапывание без конца при полном пренебрежении ко всему остальному на свете. Сапера сменял малиновый стрелковый кант — фортификация немедленно упразднялась, и все обучение сводилось к выбиванию "сверхотличного" процента попаданий на стрельбище. Наконец появлялся представитель драгомировской "школы", провозглашал, вслед за своим гуру, что "пуля дура, штык молодец!" — и стройно идущие под барабан густые цепи начинали одерживать блистательные и сокрушительные победы над обозначенным противником.
Опыт больших двусторонних маневров, устраиваемых по настоянию возглавлявшего Академию Генерального Штаба генерала Обручева, не только не представлял особой ценности, но и был объективно вреден. Обе стороны всегда бывали одинаковой силы, составлены по одинаковому шаблону и в одной и той же пропорции родов оружия. Что при среднем и весьма среднем уровне начальников вело к отсутствию оригинальности, стратегическим и тактическим общим местам, трафаретной постановке задач и шаблонному их выполнению. Посредники вели кропотливый и тщательный подсчет батальонов — и та сторона, что успевала сосредоточить в данный момент и в данном пункте на один или два батальона больше, неизменно объявлялась победившей. В результате генералы все более и более проникались убеждением, что на войне все решает количество, управление войсками сводится к арифметике, а вывод этой арифметики неизменен: "с превосходящими силами в бой отнюдь не вступать".
Арифметический подход вреден сам по себе, поскольку автоматически приводит к "отрядной" тактике. Генералы, соревнуясь в том, кто быстрее дезорганизует свое соединение, нарезав его на максимально возможное количество отрядов "трех родов оружия", искренне уверены в том, что четыре батальона, выдернутые из разных полков и сведенные под началом случайным образом выбранного из рядов офицера, значат ровно столько же, сколько и обычный пехотный полк! В сочетании с рутинерскими взглядами, полностью отрицавшими всю военную науку последних двадцати пяти лет, героическим ореолом "железных" защитников Шипки и катастрофическими потерями при штурмах Плевны, воспринятых доктринерами как окончательное доказательство явного преимущества обороны перед наступлением, "арифметика" превращается в самую настоящую мину замедленного действия.
6.
Кареты, сопровождаемые казаками Собственного ЕИВ Конвоя, остановились у охраняемого вознесенными на высокие постаменты старинными пушками подъезда большого дома на Литейном ровно без пяти десять. Из передней, поменьше, но явно более дорогой, вылезли две дамы и оснащенный большим портфелем мужчина лет сорока пяти в мундире генерал-майора Свиты. Из второй десантировались сразу четыре дамы, все они зябко прятали ладони в большие меховые муфты. Несмотря на то, что до настоящих холодов было ещё далеко, эта привычка не вызвала ни капли удивления у людей, сгрудившихся у громадных окон расположенного на втором этаже, прямо над главным подъездом, обширного зала заседаний Артиллерийского Комитета.
Собравшиеся на сегодняшнее совещание генералы и профессора, имевшие возможность пронаблюдать прибытие императрицы воочию, хоть краем уха, да слышали истории о "новых фрейлинах" государыни — за неполный год своего существования "Росомахи" Александры Федоровны успели приобрести кое-какую репутацию — правда, почти исключительно скандальную. Но это "почти" было весьма... зловещим. Очень уж туманные слухи ходили о причинах смерти генерал-адмирала. Это, в конце концов, уже не первая в семье Романовых смерть от апоплексического удара — табакеркой в висок или вилкой в шею! А о том, что на одном из полигонов ОСШ фрейлины упорно отрабатывают упражнение на выхватывание из муфты двух спрятанных в ней револьверов и стрельбу из них "по-македонски" с двух рук, члены АртКомитета если и не знали, то точно догадывались.
Сегодняшнее заседание должно было стать для многих из членов комитета судьбоносным — низвергнуть в пропасть отставки или вознести к вершинам славы и процветания. Выводы комиссии генерал-майора А.А. Орлова, расследовавшей деятельность ГАУ, вроде бы полностью обелили исполнителей... Но — а что там этот особо близкий к императрице красавец-мужчина нарасследовал НА САМОМ ДЕЛЕ?
Точнее, что ему предписали нарасследовать?
7.
В мертвой тишине зала подковки на каблуках модных "стрелецких" сапожек императрицы звучали небесным громом. За тянущимся вдоль окон длинным столом, покрытым темно-зеленой скатертью, собрались сотрудники шести отделов ГАУ — седьмой (по порядковому номеру — 5-й), оружейный, должен был собраться послезавтра, и не здесь, а в Царском Селе. К разработчикам стрелкового и холодного оружия у Александры Федоровны особых претензий не было — в отличие от "артиллерийских" отделов.
Четверо фрейлин, благодаря парикам и гриму одинаковых, как близнецы, вытянулись вдоль стены, сложив руки за спиной. Так, чтобы, в момент выдернув укрытые под накидками штурмовые "Валькирии", мгновенно перекрестить зал длинными очередями. Пятая, бывшая чуть постарше остальных — Александра Михайловна была ровесницей императрицы — и красовавшаяся шифром гоф-дамы, всегда находилась на шаг слева и сзади государыни. Она предпочитала штурмовой "Валькирии" или "Фурии" шестидюймовую нержавеющую "Арфу-44" с компенсатором. И левая рука у неё всегда была занята толстой темно-красной кожаной папкой для бумаг со стальной подкладкой и кобурой.
Развешенные по стенам портреты отличившихся деятелей АртКома неодобрительно смотрели на наглую девчонку, посмевшую вторгнуться в самое сердце исконно мужских владений. Свиты Его Величества генерал-майор истуканом замер позади кресла, предназначенного для председательствующего в собрании.
Государыня прошлась по залу, останавливаясь за стулом то одного, то другого члена комитета:
— Что ж, господа, для начала... Сегодня утром Император подписал указ. Согласно ему должность Верховного Главнокомандующего является непременной обязанностью правящего государя как в дни войны, так и в дни мира. Министерства — Военное и Морское — отныне ведают только строительством, снабжением и администрацией. В обязанность Объединенному Генеральному Штабу Вооруженных Сил Российской Империи вменены стратегическое и оперативное планирование первого броска и все задачи, с этим связанные. Имперский Генеральный Штаб включает в себя, помимо прочих частей, Морской Генеральный Штаб и Генеральный Штаб Сухопутных Войск, которые состоят из инспекций родов оружия и отвечают за их боевую подготовку. Военный и Морской Департаменты Имперской ЕИВ Канцелярии отвечают за кадры офицерского состава и специалистов, их подбор, назначение и обучение, а также консультируют Государя по всему кругу вопросов — военных и морских соответственно. Артиллерийский Комитет вместе со всем главным артиллерийским управлением отныне входит в структуру Имперского Генерального Штаба и отвечает за разработку как сухопутных, так и морских артиллерийских систем всех классов и назначений. Для чего в его состав будут переданы соответствующие отделы Морского Технического Комитета. При этом морские крепости и вся структура береговой обороны вообще переданы в ответственность флота...
Императрица немного помолчала, о чем-то задумавшись. В такие моменты Елка очень сожалела о том, что дамам неприлично курить вообще, а в особенности — курить трубку. Ведь сколько всего можно сделать, имея в руках трубку — прочищать, набивать, курить... Да даже и просто вертеть в руках — как великолепно можно держать паузу, вертя в руках трубку!
— Мало кто, даже из специалистов, задумывается над тем, как узок круг лиц, создающих тактико-технические задания на новые образцы оружия. И ещё меньше тех, кто понимает, насколько дорого ошибки этих, с позволения сказать, "экспертов", обходятся Империи и всем её подданным. Поэтому искренне, ИСКРЕННЕ надеюсь, что подобные ошибки в работе Артиллерийского Комитета больше допускаться не будут.
Ещё раз прошлась.
— На этом вопрос закрыт.
Села.
— А теперь перейдем к теме заседания. С генерал-майором Ивановым все знакомы? До недавних пор Николай Иудович являлся командиром крепостной артиллерии Кронштадта, а сегодня утром назначен начальником артиллерийского отдела Военного Департамента Имперской Его Императорского Величества Канцелярии. В каковом качестве и приглашен на заседание. Генерал, вам слово.
Генерал вышел из ступора, откашлялся, длинно и витиевато поблагодарил за оказанную ему честь — кого он благодарил конкретно, так и осталось неизвестным, поскольку, в силу некоторых обстоятельств, конкретизировать некоторые черты некоторых принимающих ОСНОВНЫЕ решения личностей было бы несколько опрометчиво — и открыл портфель. Вскоре перед каждым членом АртКома лежала тонкая папка для бумаг, клейменая наклейкой "Особо секретно! Допуск не ниже А-3!".
