Точно также расклад по времени получался слишком коротким в другом направлении — события вокруг его дочери. Прошло всего-то чуть больше пяти недель, а Сауриал появилась только примерно дней через десять с того момента. Ханна просто не видела возможности, как кто-то мог бы сделать, запрограммировать и выпустить на волю нечто столь завершённое и функциональное как первая девушка-ящер всего за полторы недели с нуля. У Нилбога ушло куда больше времени, а его первые попытки в сравнении с этим были грубыми пародиями на жизнь. Бласто и рядом не стоял.
На секунду задумавшись о Тейлор Эберт, женщина в очередной раз переключилась на идею, что девушка каким-то образом сама может быть в ответе. Как Колин и говорил, когда они впервые узнали об этой истории, это была возможность для триггера не хуже любой, о какой она слышала. Но, опять-таки, время не сходилось. Не говоря о том, что девочке ещё и шестнадцати не было, а второй эмоциональный профиль по докладу Рыцаря был, по его же выражению старше и мудрее. Ну и, конечно, никто из Стражей не думал, что девушку можно охарактеризовать как нечто большее, чем дружелюбная и интеллигентная юная женщина с талантом легко заводить друзей. Все они взаимодействовали с ней напрямую — следует признать, что в основном Деннис, однако и Крис с Дином упомянув, что разговаривали с ней, говорили, что она по сути милая девушка, которая много улыбается.
Тут Ханне пришла в голову дикая мысль; ручка на миг прервала записи.
Спустя мгновение женщина чуть-чуть мотнула головой и вернулась к письму. Мысль, что Тейлор Эберт может быть Оборотнем такого уровня была более чем нелепа. В основном скорее в силу слишком больших познаний в боевых приёмах, однако также много места в сознании занимало сомнение, что вообще существовал настолько могущественный Оборотень, хотя бы один. Сауриал — возможно. Раптавр — не невозможно. Но офигенно громадное плавучее существо? Оно было в сотни раз крупнее любой формы Оборотня, какую доселе вообще видали. Бога ради, оно было в несколько раз больше Левиафана!
Без шансов.
Ханна много раз изучала имевшиеся видео Сауриал и Раптавр в деле и прошлась по переданному Сарой Пелхам докладу. И была уверена — боевая эффективность, какую она наблюдала опытным взглядом, это результат многолетнего опыта. Либо же тяжёлого обучения или программирования, со снятием копии с кого-то, кто тяжело учился. Это уничтожало практически все прочие очевидные возможности.
Если бы это был Оборотень, это был кто-то, существовавший уже значительный отрезок времени, неким образом оставаясь вне поля зрения, пока набирал серьёзный боевой опыт. Если это был Биотехнарь, он опять-таки уже некоторое время работал, возможно, достаточно недавно по некоей причине перебравшись в Броктон-Бей, и, вероятно, был членом довольно крупной организации с отрядом кейпов, включая одного или более Умников, а также одного или более Технарей. Как бы то ни было, ей хотелось это выяснить, потому что то, как они оставались в тени, беспокоило. Хотя бы потому, что они слишком много знали насчёт того, как устроены дела в СКП, и в тоже время казались практически невидимыми. Это было хуже, чем с Вывертом, а он в лучшем случае был болью в заднице.
Сейчас Ханна куда лучше понимала паранойю директора, чем когда-либо раньше.
Покосившись на Раптавр, женщина испытала лёгкое беспокойство, увидев, как эти глаза застыли на ней с выражением, в её воображении казавшимся оценивающим и слегка осуждающим. Теперь героиня очень сильно жалела, что инстинктивно почти выхватила оружие — в норме она никогда такого не сделала бы, но непосредственная близость к рептилиеподобному кейпу давила на все её рычаги с пометкой "Ох, блин, это плохо" одновременно, и не важно, как бы она ни пыталась подавить чувства, так что в итоге Ханна была куда более дерганной, чем её устраивало. Дело значительно ухудшало то, как она рылась относительно происхождения чешуйчатой — это заставляло беспокоиться насчёт реакции Сауриал либо Раптавр, если те узнают. Пусть это была часть обязанностей СКП, в некоторых отношениях она ходила по самой границе Правил, а у Ханны каким-то образом создалось впечатление, что обе ящеролюдки воспринимают их достаточно серьёзно.
Возможно, в силу того, как это защищало их людей, что, как очень ясно дала понять Сауриал, представляло для неё первостепенную важность. И Ханна не видела, чтобы Раптавр не поддерживала в этом сестру в той же мере. Что, в свою очередь, означало, что угроза кому-нибудь, о ком они заботятся представляла бы собой опасное для жизни, или даже убийственное, высказывание[1].
На лбу героини выступил мелкий пот, когда она задумалась, не представляет ли интерес в этом смысле кто-то из присутствующих. Женщина поглядела на Панацею и пришла к выводу, что ответ был "да". Так что, по всей вероятности, её действия выглядели для Раптавр, как если бы держащая наготове оружие Ханна была на грани превращения в кого-то, кого та убила бы ради защиты.
— Б**, — сердце у героини ёкнуло. — Это очень быстро может обернуться очень скверно, — оборачиваясь назад, если её подозрения были верны, реакция Раптавр продемонстрировала замечательную сдержанность.
Решив в будущем держать свои порывы в железном кулаке, просто на всякий случай, и к тому же вполне уверенная, что, когда они окажутся где-нибудь подальше, Колин собирается поднять этот вопрос, женщина едва заметно вздохнула, уделив больше внимания словам Мрака, уже закруглявшегося со своей историей, и меньше — направлению, в которое её заводили её мысли. Это казалось безопаснее.
Ханна заметила, что Раптавр всё ещё следит за ней (только теперь, кажется, та демонстрировала спокойное веселье) и с некоей толикой паранойи задалась вопросом, сколько же из её внутреннего монолога огромная рептилия каким-то образом вызнала. Взгляд предполагал, что более, чем ей хотелось бы.
То, как Раптавр ей подмигнула, а затем намеренно перевела взгляд, разглядывая Сплетницу, которая тоже каким-то образом выглядела слишком самодовольной, чтобы героине это нравилось, только сделало хуже.
* * *
Изложенная Неформалами история весьма эффективно дала Колину ответы на большую часть его вопросов. А также продемонстрировала, что молодые люди были довольно эффективны на выбранном поле деятельности, пусть и сделали несколько ошибок как в исполнении, так и в разработке плана — ошибок, которые почти стоили им жизни. С другой стороны, для тех, кто ограничен в ресурсах и не имеет военной поддержки, они, если подумать, действительно проделали замечательную работу.
Ханна тоже слушала с интересом, время от времени делая пометки, но, видимо, в основном полагаясь на свою эйдетическую память. Сам он, конечно, записывал всё и был уверен, что Раптавр в курсе. Оба они по ходу рассказа задавали вопросы для прояснения разных моментов, но наконец тот закончился; Мрак время от времени передавал слово Регенту и Сплетнице, чтобы дополнить историю с их точек зрения.
Когда те закончили, Колин какое-то время изучал молодых преступников.
— Благодарю, — наконец произнёс он. — Это прекрасно подтверждает одну из моих теорий и объясняет ряд моментов, относительно которых я был в недоумении.
Технарь повернулся к Раптавр, которая, как и остальные присутствующие, тихо слушала:
— Могу я спросить, как вы разобрались с Лунгом?
— Конечно, — улыбнулась та. — Мы немного подрались; это было интересное упражнение. Он действительно очень быстро регенерирует, куда быстрее, чем я ожидала. Убить его было бы довольно просто, но хотелось по мере возможности этого избежать. В конце концов, мы с ним не ссорились. В итоге мы пришли к соглашению. Для нас обоих было очевидно, что он на самом деле не может победить, и я убедила его уйти, не причиняя дальнейшего ущерба в обмен на его жизнь. Он, похоже... был не слишком рад сделке, но подписался. Полагаю, он будет придерживаться своей части, если я буду держаться своей.
— Как вы могли заключить сделку с кем-то вроде Лунга? — удивлённым голосом поинтересовалась Ханна. — Он же серийный убийца.
— Да, я знаю, но он тоже на данный момент не моя проблема. Я не дала ему убить Сплетницу, что меня главным образом и занимало и не дала вырасти настолько, чтобы угрожать Союзу и окрестностям, что было второй проблемой. После этого, раз уж он сваливает и не побеспокоит нас снова, у меня не было серьёзных причин его останавливать. Полагаю, я бы смогла, усмирить его и передать вам, ребята, но на основании прежнего опыта была не слишком уверена, что это надолго убрало бы его с улиц, — динокейп обнажила в улыбке несколько зубов. — Если он вернётся, могу попробовать, если хотите. Или просто убить его. На вкус он, наверное, как цыплёнок.
Раптавр задумчиво постучала по виску:
— С приправами для барбекю. Блин. Теперь я опять голодная, — и облизала пальцы; Ханна содрогнулась.
— Прекрати пытаться всех напугать, — вздохнула Панацея; она, однако, тоже улыбалась.
— Пытаться всех напугать? — съязвил Мрак. — Она не пытается.
Раптавр покосилась на него и хмыкнула.
— Нет, я не собираюсь шататься по округе и начисто разносить действующий статус кво, вынося каждого злодействующего кейпа в городе. Не представляю, как это может вылиться во что-то помимо хаоса. Я предотвращу преступление, которое будет происходить у меня на глазах, в точности как Сауриал, но я, в целом, не охочусь на известных кейпов просто потому что могу, не считая одного-двух исключений. Если же начну, это никогда не кончится. У нас есть занятия получше, чем лезть в политику такого уровня.
— Странное поведение для Героя[2], — бесстрастно заметил Колин.
— А кто сказал, что я Герой? — осклабилась в ответ динодевушка. — Я не Злодей. И это единственное обязательство, которое вы на данный момент от меня получите.
— Понимаю, — странно, но так и было. — Это всё равно оставляет вопрос с Неформалами. Мы не слишком заинтересованы в Сплетнице или Регенте, помимо желания классифицировать их силы. Полагаю, что есть место для предположения, что они могут быть заинтересованы в присоединении к Стражам, если они подходящего возраста, или Протекторату, если нет — предполагая, что они действительно желают оставить образ жизни Злодеев прежде чем увязнут настолько чтобы подобное стало неуместно.
— Интересное предложение, — протянула Раптавр.
— Прецеденты имеются, — отреагировал герой. — Мы предпочитаем кейпов на стороне добра[3], тем или иным способом. Мрак... — он поглядел на молодого человека, со всей очевидностью являвшегося лидером Неформалов (что соответствовало данным справки). — С Мраком несколько сложнее. В его деле несколько обвинений, однако в основном они сравнительно незначительны. Согласно моим ожиданиям, что вопрос может быть достаточно просто решён, если он намерен перестать участвовать в преступлениях. Я бы со всем основанием предположил, что он согласен с таким поворотом. Ему и его команде в этот раз чрезвычайно повезло. В другой раз может выйти не так. Срок жизни маленьких команд, или кейпов-индивидуалистов, в целом невелик.
Технарь бросил взгляд на Раптавр, смотревшую и слушавшую со всем вниманием:
— Разумеется, бывают исключения.
— Разумеется, — улыбнулась та.
— Адская Гончая...
— Сука, — перебила девушка. Колин перевёл взгляд на неё:
— Прошу прощения?
— Меня зовут Сука. Не Адская Гончая.
— Мои извинения. Тогда Сука. Сука куда большая проблема. Согласно архивам, на ней висит убийство первой степени с применением парачеловеческих сил. Вот это опустить или обойти очень сложно. Директора в принципе можно убедить позволить сохранить опеку над её товарищами по команде Семье или, если на то пошло, Союзу, если вы эффективно гарантируете их хорошее поведение и подкрепите это действиями. Что, я практически не сомневаюсь, вы вполне можете. Но я очень сомневаюсь, что она была бы склонна игнорировать подобное обвинение, и даже если стала бы, гарантирую — шишки выше неё в СКП определённо не стали бы, — мужчина обвёл присутствующих взглядом:
— По каким бы то ни было причинам, но директор Пиггот, кажется, не склонна вмешиваться в ваши операции. Лично я нахожу их интересными, несколько настораживающими, однако в конце концов, по всей видимости, скорее с уклоном в героизм, чем в ином направлении, пусть и весьма нетрадиционный. В будущем это может измениться, а может и нет. Но тут пролегают пределы.
— Оружейник, тут также имеются смягчающие обстоятельства, — Сплетница села прямее и пристально уставилась на героя. — Сука... ну, следует признать, вероятно, не то чтобы совсем невиновна, но обвинение в деле ошибочно. Она никого не убивала.
— Пожалуйста, объясните, — попросил тот, подёргиванием века открывая новый файл для записи.
Блондинка покосилась на опять нахмурившуюся соратницу — это выражение у неё, похоже, появлялось постоянно. У Колина создалось впечатление, что девушка знает о взаимодействии людей как бы не меньше него самого. Сука выругалась под нос и повела плечами:
— Рассказывай, — рявкнула она, откидываясь назад и защитным движением скрещивая руки.
Сплетница кивнула и начала разъяснять обстоятельства триггера Суки — как всегда, травмирующее событие. Колин прекрасно понимал нежелание девушки обсуждать его. Никто из кейпов не получал удовольствия, рассказывая про худший день в их жизнях. По мере того, как блондинка говорила, мужчина пришёл к выводу, что она права — дело было не так просто, как его заставляли выглядеть обвинения против Рейчел Линдт.
— Чёрт, — пробормотала наконец Ханна, когда Сплетница наконец закончила. — Ну и бардак.
— Думаю, в целом она не подпадает под выдвинутое обвинение, предполагая, что история правдива, — заметил Колин.
— Так и есть. Вы наверняка можете достаточно просто это проверить, тут просто никому не было дела настолько, чтобы хотя бы попытаться, — отозвалась Сплетница. И пожала плечами. — Сила у неё пугающая, люди слишком бурно реагируют. К тому же она с нормальным человеческим отношениями хуже, чем на Вы и в каком-то роде агрессивна, — Сука воззрилась на напарницу, ответившую извиняющимся взглядом. — Прости, но это так.
— Мне на х
* * *
не нравится такое слышать, — буркнула девушка.
— Как столь многие кейпы, куда ещё она могла податься как не по ту сторону закона? — вопросила блондинка. И обвела рукой команду. — У нас у всех похожие истории. Подозреваю, как почти у всех злодеев. Вся система против нас. Тех, кто после триггера в итоге оказался на стороне Героев, считанные единицы — по тому, что я нашла, наверное, где-то около четверти. И не всегда потому что они плохие.
— Вообще-то около двадцати восьми процентов, но, должен признать, подмечено верно, — вздохнул Колин. — Прежде у меня были похожие мысли, — мужчина повернулся к Ханне, затерявшейся в мыслях. — А ты что думаешь? Я бы хотел проверить историю и подтвердить детали, но если проверка пройдёт, Суку обвинили в преступлении, которого она не совершала. Если мы её официально заберём, не знаю, получится ли у нас предотвратить судебную ошибку. Как только она попадёт в систему, будет крайне затруднительно поменять ход дел. Даже директору придётся приложить все силы чтобы наложить вето — допуская, что у неё появится такое желание.
