Вдруг раздался резкий свист, прорезавший застоявшийся воздух, и короткая тонкая стрела, больше похожая на иглу, вонзилась в основание торчащей на крыше антенны. Следом за ней появился последний из команды, худощавый юноша с растрепанными ветром волосами, держащий в руках арбалет странной конструкции. К основанию оружия был приделан металлический бачок, из которого постоянно тянулась струйка пара. Помимо этого арбалет имел снайперский прицел и некое подобие обоймы около спускового крючка.
— А вот он я! — лихо прикрикнул четвертый, распугав сидящих на крыше голубей. — Эймер, ты готов?
— Всегда готов, — отозвался первый, забавно отсалютовав левой рукой. — Помните, нам предстоит участвовать в Охоте на пусть не обычного, но все же человека, причем мы — вовсе не охотники.
— И не жертвы, — добавил Игнат.
— Но участники, — заметил тип в маске, доставая кинжалы из ножен.
— Третья сторона, — подытожил парень с арбалетом, закуривая сигарету.
— Четвертая, если быть точнее, — тихо произнес Эймер, рассматривая серое небо. — Третья сторона еще не прибыла, но будет очень скоро.
— А план-то есть? — задал вопрос Игнат.
— Есть, — сказал первый. — Валить всех, кто косо посмотрит на Противовес. Вот предназначение Гильдии Тени!
Некоторое время назад
Сергий проснулся от противного писка будильника на мобильном телефоне, встал с кровати и выглянул в окно. Снег валил как из ведра, хотя вряд ли можно так говорить о снегопаде. Крупные пушистые хлопья падали медленно и ровно, значит, ветра не было.
— Отлично, — сам себе сказал Сергий, и принялся собираться в университет.
— Иди завтракать! — крикнула из кухни мать, гремя посудой.
Умывшись и почистив зубы, парень слегка перекусил сляпанными на скорую руку подобиями бутербродов и направился в прихожую. Там уже ошивалась его младшая сестра. Это адское создание наверняка было послано дьяволом, чтобы устроить Сергию ад уже на Земле. Из-за нее случалась львиная доля склок и скандалов, а в результате "по шее" получал старший брат, только потому, что он по страшному стечению обстоятельств являлся таковым. Вдобавок мерзкая малолетка каждый божий день таскала в дом кучу не менее мерзких подруг, оккупировавших общую комнату, а юноша отправлялся скитаться по городу, ибо лучше быть холодной зимой на улице, чем в одной комнате с матерью. Об этом субъекте речь еще пойдет, и не раз.
Отца у парня не было. Некоторое время назад он развелся с мамой и отправился служить в горячую точку. Через пару месяцев из военкомата пришла повестка о грузе 200 из Грозного. Груз 200 — деревянный ящик, внутри коего покоиться труп убитого солдата. И этим солдатом был отец Сергия.
— Чего встал как вкопанный? — раздался противный голос сестры. — Шевели батонами!
— Своим блатным жаргоном будешь разговаривать с подружками, понятно?! — злобно бросил Сергий.
— Мам!! Он дерется и обзывается! — завопила она, размахивая руками.
"Вот сука", — подумал юноша.
В ту же секунду из комнаты выскочила взъерошенная мамаша со сковородой наперевес и принялась оборонять обиженную дочу. Кое-как отразив атаку, Сергий схватил с вешалки куртку и выбежал на улицу.
В университет выдался очередной скучный день. Все строили какие-то планы, общались, страдали ерундой, но Сергий был вне этой суматохи. Ни выше, ни ниже, просто за ее пределами. Его не прельщало общение с одногрупниками, он был замкнут в себе и редко первым начинал беседу. Иногда ему казалось, что мир стал слишком серым, а Преисподняя гораздо ближе, чем кажется.
Занятия закончились, но возвращаться домой не хотелось. Снова бесконечные бойни с матерью, злобная сестра с тупыми подругами, все это достало. Надо было что-то менять: или себя или окружающих. Первое слишком сложно, однако как добиться второго? Зная свою мамашу, Сергий понимал тупиковость сложившейся ситуации. Изменить можно многое и многих, сражаться с Адом бесполезно....
Вечерело. Зимой слишком рано тьма берет верх над светом. Хотя назвать светом пробивающиеся сквозь вечные тучи крохи света можно лишь с большой натяжкой. Скорее сумрак или тень, а может нечто среднее.
Лежащий в кармане мобильный, разумеется, молчал — о Сергии вспомнят лишь в минуту крайней необходимости. А сейчас такой момент не настал, и пусть парень шатается где попало хоть всю ночь — никому дела не будет.
— Не опасно ли бродить по городу столь поздно? — раздался позади мягкий мужской голос. — Ныне бой между светом и тьмой кончается быстро победой последней.
— Вы кто? — резко обернувшись, спросил Сергий.
Идущий немного позади пожилой человек в черной шляпе широко улыбался, слегка пощипывая густые усы.
— Мое имя ты узнаешь позже, лишь сердца зов услышишь, — ответил незнакомец. — Точнее крик судьбы зловещей, что будет за рукав тащить тебя к границе Ада.
— Наркоман, что ли? — злобно произнес юноша, крепче сжимая кулаки. — А что касается Ада, то я давно уже в нем!
— Тот мир, где ты цветешь, о, младой воин, нисколько не похож на тот, с созданиями коего предстоит драться.
— Единственный, с кем в скором времени мне предстоит драться — это ты, дед, — прошипел юноша. — Отстань от меня, без тебя тошно на душе!
— Сражаться с пожилым солдатом, отвоевавшим срок уж свой, для истинного витязя постыдно и позорно. Не буду больше я тебе надоедать, Сергий Чернов. До скорой встречи!
— Какого черта! — крикнул парень, бросаясь к незнакомцу, но позади уже никого не было, лишь белые хлопья снега падали не землю, отражая лучи от фонарей.
Больше Сергию надоело гулять по городу, дабы избежать аналогичных встреч с сумасшедшими дедами. Однако образ усатого старика в шляпе никак не выходил из головы. Откуда он знает имя и фамилию? Солдат, что отслужил уж срок. Может, он воевал вместе с отцом? Но его странная манера речи явно не присуща воякам.
Дома Сергия ждал очередной скандал. Оказывается, его чертова сестричка видела брата не разговаривающего со стариком, а в обществе дешевых проституток, с которыми он веселился все время. Вдобавок, испорченный братец не посещал университет нынешним утром. Мать вопила как резаная, будто ее бил припадок. Она орала про негодного сына, который полностью удался в ненавистного папашу, про то, что с удовольствием бы отказалась от него, и много подобных вещей. Позади стояла сука-сестра, радостно кивающая головой и на ходу сочиняющая всяческие небылицы.
"Убить их обоих, что ли?", — промелькнуло в голове у парня.
"Нет, они все-таки моя родня".
Этой мыслью он отгонял усилившееся в последнее время желание прикончить их обоих, но на самом деле никогда не испытывал ни родственных чувств к ним, ни любви. Иногда Сергий думал, что его сердце превратилось в бесчувственный камень, ибо никто и ничто не могло зажечь в нем трепетный любовный огонь.
Получив дневную порцию грязи в душу, юноша ушел в свою комнату, завалился на диван и попытался заснуть. Но текущие слезы щипали глаза и мешали концентрироваться. Надо что-то менять, иначе потом будет поздно.
Очередное зимнее утро, очередной алгоритм процедур: умываться, чистить зубы, завтракать, собираться в университет, очередной лай мамаши и провокации сестры. И так каждый день проклятой жизни.
Стараясь не думать о семейных проблемах, Сергий шагал на занятия, вспоминая выученную недавно лекцию по социологии. Но как сильно он не желал отвлечься, мысли о несчастном существовании не давали ему покоя.
Дойдя до аудитории, парень забился на последний ряд и закрыл глаза, полностью уйдя в себя.
— Попрошу общего внимания! — раздался знакомый голос куратора потока. — Сегодня лекцию по прикладной математике будет вести замещающий вашего заболевшего профессора Антон Павлович Федоров. Отнеситесь к этому с пониманием.
Чернов едва не рухнул на пол, когда за кафедру встал пожилой старик с густыми усами, который вчера рассказывал юноше какую-то ахинею. Дед нацепил очки на нос и принялся внимательно разглядывать аудиторию. Заметив на последнем ряду Сергия, старый чудак оживился и написал на доске следующую фразу: "С.Ч., не тащи судьбу обратно, с ней тебе не совладать, слушай то, что говорю я, истины не избежать. Те, кто разной с тобой крови, но душою родичи, ждут уж часа своего, наступленья полночи. А родные по рожденью замышляют страшный план — не ходи домой сегодня, коль не конченый баран".
— Что за хрень?! — прокатилось по помещению.
— Дед, ты кто вообще, математик или поэт?! — донеслось с первого ряда.
— Если и поэт, то страшно фиговый! — отозвалась галерка.
Старик ничего не ответил, лишь нацепил шляпу и вышел из аудитории. Сергий галопом, перескакивая через ряды, бросился вдогонку, но обнаружил лишь пустой коридор. Странного лектора и след простыл. Что-то подозрительное творилось вокруг.
Вдруг юноша услышал крики изумления из аудитории. Войдя внутрь, он увидел, что доска, минуту назад исписанная каракулями, стала идеально чистой. Ни малейшей частицы мела на полу.
Еще страннее оказался тот факт, что загадочная надпись словно въелась в подсознание юноши. Казалось, он не сможет ее забыть, даже если захочет. Но что означают эти слова? Какая опасность может таиться дома?
Не став дожидаться окончания занятий, Чернов отправился домой. Некоторое время топтался у двери, будто за ней поджидало некая смертельная угроза, затем щелкнул замком и вошел. К своему удивлению он обнаружил посреди залы огромный раскладной стол, полностью заставленный разнообразной едой и напитками. Кругом стояло ровно три стула, один из коих занимала накрашенная и парадно одетая сестра, внимательно читающая какой-то модный каталог. Сергий не мог понять, к чему все это, но затем вспомнил — сегодня был день его рождения.
— С праздником, дурачок, — ехидно пропела сестра.
— Убей себя, — огрызнулся юноша, заглядывая на кухню.
— Мамы дома нет, — продолжая улыбаться во весь рот, произнесла она. — Ушла в магазин за пивом.
— Неужели для меня? — поинтересовался Сергий, усаживаясь за стол.
— Разумеется. Ведь сегодня тебе исполняется восемнадцать лет!
Сестра была сама на себя не похожа. Вместо ругани и обзывания она мирно беседовала с братом, но ее натянутая подозрительная улыбка тревожила парня. Что-то тут было определенно не так.
В дверь позвонили. Сестричка сорвалась со стула и бросилась открывать своей обожаемой мамочке. С матерью тоже произошла некая метаморфоза: она просто сияла, и вместо очередной порции лая принялась с радостью поздравлять сына, попутно выставляя на стол бутылку дорогого импортного шампанского. Через некоторое время все принялись за торжественный ужин. Мать и дочь беспрерывно расхваливали Сергия, а он, в свою очередь, молча смотрел в тарелку, пытаясь сосредоточиться. Такое впечатление, будто многолетнее наказание закончилось, и наступила эпоха мирной счастливой жизни.
— А теперь давайте тост! — радостно воскликнула сестра.
Мама откупорила бутылку газированного вина и первому налила имениннику. Затем, взяв в руки свой бокал, она поднялась с места и начала желать сыну всяческих благ, успехов в учебе и прочую ерунду, из которой состоят все тосты. Затем Сергий, ощущая впервые за много лет нахлынувшее счастье, осушил свой бокал, но только затем осознал все серьезность ошибки.
Родичи вовсе не собирались пить шампанское, а добрые и милые улыбки сменились зловещими оскалами. Сестру и вовсе передергивало от странной радости, которую она обычно ощущает, сделав кому-нибудь подлость.
"Неужели яд?", — пронеслось в голове.
Внезапно Сергий ощутил резкую боль в глазах. Очертания предметов вокруг стали нечеткими, будто взор застелила пелена тумана. Еще несколько секунд невыносимой боли, и яркий белый свет заменил собой все вокруг. А потом юноша потерял сознание....
Он очнулся от сильного холода, пробирающего до костей. С трудом поднявшись, Сергий осторожно приоткрыл глаза, лелея надежду в сердце, однако ничего, кроме белизны не наблюдалось. Выставив вперед руки, Чернов осторожно, мелкими шагами начал движение вперед, пока пальцы не коснулись чего-то холодного и шершавого. Ствол дерева, не иначе. Подняв руку вверх, парень нащупал мягкие длинные иголки. Сосна.
Снег под ногами и деревья вокруг. Такое можно обнаружить лишь в зимнем лесу.
Вдруг Сергей резко провел ладонью по телу — лишь шершавый ворс толстого вязаного свитера, в котором он обычно ходил в университет. Хорошо, хоть не раздели, — пронеслось в голове.
Очевидно, что от него хотели избавиться. Ослепили, вывезли за город и оставили в лесу замерзать. Прямо как в старой сказке про Морозко. Но у этой истории определенно не могло быть счастливого конца.
Насколько Сергий помнил, в близлежащих лесах не обитали опасные хищники вроде волков или медведей, единственными врагами оставались слепота и лютый мороз. Юноша прекрасно ориентировался в глухой местности (не прошли даров уроки природоведения), но как можно применять полученные знания, банально ничего не видя.
Парень сел в густой сугроб и обхватил голову руками. Плакать просто не получилось — очевидно, сказывалось действие яда. Хотелось лечь на землю и умереть, оставив позади тяготы проклятого мира.
— Ну уж нет! — крикнул Сергий из последних сил. — Смерть заберет меня в любом случае, но только не сейчас! Я буду мстить!
Для слепого человека любое направление — только вперед. Вот и сейчас юноша медленно продвигался вперед, стараясь не стукнуться лбом о ствол дерева. Мороз усиливался, тело начинало замерзать, и парень ускорил темп, забыв о безопасности. Пару раз он натыкался на ветки и сучки, но зато скорость передвижения помогала хоть немного согреться. Чернов не знал, день сейчас или ночь, его единственными союзниками оставались слух и осязание. Иногда ему слышался отдаленный лай собак или гудение автомобилей, и тогда парень менял направление, ориентируясь на звуки города. Только так можно было покинуть лес. Несмотря на малые размеры пригородных массивов, всегда существовала опасность затеряться, ведь слепой мог запросто заблудиться в трех соснах.
Внезапно подул холодный пронизывающий ветер, а по лицу заскребла снежная пыль. Сил совсем не осталось, но Сергий шел, питаясь яростной жаждой мести. Такое простить нельзя никому, даже матери. Он падал и поднимался, бежал и полз на четвереньках, но не сдавался и двигался вперед. Однако вскоре выбился из сил окончательно и рухнул в сугроб, погрузившись в забытье....
— Слушай, а может в больницу его отвезти? — послышался встревоженный мужской голос.
— Ничего, оттает и у нас, — ответил некто басом.
Сергий вздрогнул и вскочил на ноги. Но не удержал равновесия и рухнул на пол. Поднявшись вновь, на этот раз более осторожно, юноша принялся разводить в воздухе руками, пытаясь нащупать что-нибудь.
— Эй, капитан, по-моему, он слепой, — заметил первый.
— Кажется, ты прав. Слышишь, эскимо, а говорить ты умеешь? — поинтересовался второй.
— Да! — воскликнул парень. — Где я?
— Третий отдел милиции. Мы с напарником возвращались из пригорода, когда увидели тебя, валяющегося на шоссе. Как твое имя и что случилось?
