Белое на белом

Возьмите государство, управляемое старым опытным интриганом (кто сказал "Гаттонберг"?), который ни за что не захочет делиться своей, пусть маленькой, но единоличной властью. "Пусть сгорит весь мир, лишь бы я остался на своем троне!". Обратим внимание, что у помянутого правителя есть два помощника, один из которых в случае внезапной — да даже и закономерной — смерти правителя станет его преемником. Причем один из этих помощников даже больший ненавистник твоей страны, чем сам правитель. Зато второй, бывший участник одной из войн на стороне твоего государства, относится к тебе гораздо более дружелюбно. Что делать?

Убить и правителя и первого помощника? Опасно. Убийцы имеют обыкновение попадаться, болтать, да и вообще опасный это инструмент. К тому же второго помощника, потенциального союзника, могут обвинить в смерти предшественника. Так что же делать?

Ничего. Пусть к первому помощнику придут добрые обаятельные люди и мягко так намекнут, что определенные круги в определенных странах — и не будем показывать пальцем в сторону Брумоса — опасаются намечающегося сближения Гаттонберга и Шнееланда, и будут КРАЙНЕ благодарны тому, кто избавит их от этих опасений. Особенно если этот кто-то сумеет впоследствии взобраться на опустевший трон.

И все.

Самим делать уже не нужно НИЧЕГО. Все сделает чужая злоба, гордыня и честолюбие.

Глава 9

Бранд

17 число месяца Мастера 1855 года

1

Хочешь мира — готовься к войне. И пусть прекраснодушные мечтатели утверждают, что тот, кто хочет мира, должен готовить мир, а не бомбы. Пусть. Может быть, когда-нибудь все будет так, как им мечтается. Может быть когда-нибудь не нужно будет готовить оружие для того, чтобы тебя не ограбили, можно будет безбоязненно оставлять открытыми двери своего дома, гулять ночными переулками, и встречные прохожие будут провожать вас улыбками, а волк — мирно лежать рядом с ягненком. Когда-нибудь непременно так и будет. Но нынешний мир, к сожалению, мало похож на райский сад. И тот, кто хочет, чтобы война не пришла на его землю, должен обладать достаточной силой, чтобы любой желающий отрезать кусок от чужого пирога понимал: прежде, чем он сможет донести отрезанный кусок до рта, он кровью умоется. Война — тот же бизнес и деньгами в ней служит кровь. Если плата будет слишком высока, то "покупатель" от кажется от "покупки". Нет, можно, конечно, верить в то, что вокруг тебя нет врагов, можно верить в заверения соседей о сугубо мирных устремлениях. Можно. Можно верить и в то, что ты умеешь летать, но, когда ты прыгнешь с крыши, то закон всемирного тяготения и булыжники мостовой быстро убедят тебя в том, что одной веры иногда маловато.

Хочешь мира — готовься к войне.

А любая война стоит на четырех слонах: деньги, оружие, солдаты и информация.

2

Эти четыре опоры не заменяют друг друга. Как самая сильная левая рука не заменит оторванную правую ногу.

Тот, у кого нет денег, быстро окажется в ситуации, когда солдатам нечем воевать и просто нечего есть. Потому что рабочие и крестьяне имеют обыкновение просить деньги за свой труд, мотивируя это тем, что их дети имеют нехорошую привычку кушать, и иногда даже несколько раз в день. Можно попробовать отбирать силой, но в таком случае крестьяне перестанут пахать, фабрики и заводы остановятся. Можно попробовать заставить их работать силой, но тогда вам придется где-то найти вторую армию, для собственного населения. А у вас денег нет.

Тот, у кого нет оружия, может решить, что всегда сумеет его купить. И окажется в легкой растерянности, когда начнется война с прежним поставщиком оружия. Потому что уже привыкнет покупать и не обнаружит на своей территории заводов и фабрик по производству оружия. Не говоря уж о том, что во время войны цены имеют обыкновение расти, и имеющий солидный денежный запас на пять лет военных действий обнаружит пустую казну уже через полгода.

Тот, у кого нет солдат, может попытаться набрать наемников. Если он, конечно, забудет о том, что любой наемник сражается за деньги. И отличается от профессионала тем, что профессионал воюет за деньги, а наемник — ТОЛЬКО за деньги. И не согласится умирать, если увидит, что ситуация безвыходна.

Тот у кого нет информации, подобен слепому, вступившему в драку со зрячими. Его войска, как бы они не были храбры и отважны, каким бы отличным не было их оружие, будут впустую блуждать в поисках противника, принимать бой там, где это будет удобно не им, гибнуть в окружении и замерзать во время отступления.

3

"Деньги..." Серебряные кругляшки, постоянно заканчивающиеся в самый неподходящий момент. И, что самое неприятное, если у человека можно выпросить, вымолить отсрочку, то война такого шанса не дает.

Мэр Бранда, столицы Шнееланда, айн Грауфогель находился в своем кабинете, в глубоком кожаном кресле. Перед ним на огромном столе лежали бумаги. Бумаги, по которым протекала невидимая, но от этого не менее реальная серебряная река. Река тех самых денег, которые так нужны для войны. И которые так плохо втекают в казну и так охотно выливаются из нее.

Зачем человек платит налоги? Задайте этот вопрос на улице и девять человек из десяти ответят вам: "Потому что их забирают сборщики налогов". Никто не любит платить налоги. Деньги, отданные государству, автоматически считаются выброшенными впустую. Люди привыкли считать, что их деньги, выцарапанные жадными фискалами, уходят на всякие глупости, вроде содержания двора короля, устройства никому не нужных праздников, на слабую и разваленную армию, ленивую полицию, медленную и нерасторопную почту...

Что самое интересное, те же люди, которые не хотят впустую платить государству, охотно отдают свои деньги просто так. Они подают нищим на улицах, они отдают деньги мошенникам, гадалкам, карточным шулерам, проигрывают их в игровых домах, вкладывают в безумные предприятия, сулящие баснословный доход из секретных источников...

Люди иногда бывают крайне непоследовательны.

Все серебряные струи, втекающие в карманы мошенников и владельцев казино, можно — можно! — через сеть подставных лиц направить в карман королевства. Многие ли станут выяснять, кто на самом деле стоит за многочисленными акционерными обществами, лотереями и игорными домами, многие ли сумеют заметить за всеми этими, совершенно не связанными друг с другом предприятиями по изъятию у населения излишней денежной массы, темную тень их истинного владельца?

Айн Грауфогель передвинул бумаги на столе, по его лицу пробежала легкая волна движения мышц, долженствующая изобразить улыбку.

4

Королевский казначей потел и нервничал. Война — это хорошо, умный человек на войне всегда сумеет слегка увеличить свой собственный капитал. Во время войны никто особо не следит, куда расплескивается казна и всегда можно подставить свой ковшичек, чтобы деньги шли не на всякие глупости, а в твой собственный карман. Но это во время войны! А что делать, если ты не смог спокойно смотреть на огромные потоки денег, протекающих мимо — МИМО! — тебя? Что делать? Что делать?

Хорошо еще, что никто пока не требует всех тех огромнейших средств, которые требует подготовка к войне. То ли его величество короля съел очередной пирог и передумал воевать, то ли... То ли требования денег, ревизия и все остальные неприятные вещи еще только ждут несчастного казначея.

Он барабанил пальцами по столу и все чаще и чаще поглядывал на лежавший на столе конверт. В котором лежало письмо от хорошо известных ему — да и всему миру — людей. Которые предлагали свою помощь в сбережении капитала, при условии, что на момент начала войны в казне Шнееланда окажется не больше денег, чем в шляпе нищего ранним утром.

5

Эта комната походила на какой-то технический музей. В ней стояли на полу, висели на стенах, лежали в ящиках множество механизмов, инструментов и приспособлений, чье предназначение не угадывалось сходу ни за какие деньги. Даже с потока свисало круглое зубчатое приспособление, при виде которого вспоминалось слово "обезглавливание".

Хозяин как потайной комнаты, так и всего находящегося в ней имущества, с помощью которого он добывал себе средства на жизнь, вздохнул — места все меньше и меньше — и присел на металлический баллон, так помогший ему при вскрытии сейфов банка "Бегумиум".

Хороший куш, можно было бы больше не возвращаться в Шнееланд, однако... После последних событий у хозяина потайной комнаты были ЛИЧНЫЕ причины для того, чтобы испортить жизнь шнееландцам и особенно их королю.

Берегитесь, ваше величество...

6

Министр земель айн Шеленберг не думал о деньгах. В настоящий момент он получал истинное наслаждение, граничащее со счастьем. Нет, он не проводил время с молодой обнаженной девушкой и не пил пиво в компании старых друзей. Айн Шеленберг стоял на решетчатом металлическом мостике, и, с высоты пяти человеческих ростов наблюдал за происходящим в одном из цехов Штальштадта.

Давно ли прошло то время, когда в узкой горной долине появились первые, маленькие и тесные мастерские, в которых зазвенели кузнечные молоты. Мастерские росли, увеличивались в количестве и размерах, сливались друг с другом, превращаясь в гигантского заводского монстра. Штальштадт уже превратился в огромный город-завод, город-фабрику.

И сейчас в орудийном цеху, с колоссального сверлильного станка, в клубах пара и искрах металла, сходил первый стальной ствол новенькой пушки.

Айн Шеленберг не думал о деньгах. В конце концов, его завод, его детище приносил деньги не хуже, чем печатный станок, работая как исполинский механизм по производству денег.

Вот только не стоило забывать о том, что любой механизм чувствителен к попаданию в его зубчатые шестеренки обычного песка...

7

В темных и грязных рабочих кварталах, в узких улочках, навеки пропахших гнилой капустой и дешевым пивом, в жарких плавильнях и грохочущих кузницах, в свистящих ткацких мастерских и звенящих стекольных фабриках — везде и всюду раздавались голоса. Тихие, произносимые с оглядкой, они сливались в неслышимую, но разрушительную злую музыку. Музыку мятежа, музыку рабочих восстаний.

Много ли надо вечно голодным, усталым, замученным тяжелой работой людям для того, чтобы поднять голову и сжать кулаки?

Не у каждой музыки есть дирижер. Но у звучавшей в Шнееланде дирижер был.

То там, то здесь появлялся и исчезал человек в белом костюме, державший в руке трость с набалдашникам в виде полированного стального шарика.

Он появлялся и пропадал, никто не мог вспомнить его лица, но там, где мелькала его белая одежда, там ВСЕГДА вспыхивал бунт. Пока еще редкие огоньки рабочих восстаний не слились в единое всепожирающее пламя революции.

Пока еще.

8

Немо, начальник тайной полиции королевства, полиции настолько тайной, что никто не мог быть до конца уверенной, что она вообще существует, любил шахматы. Он считал, что эта игра приводит в порядок мысли и тренирует ум не хуже, чем занятия фехтованием тренируют тело. Ему всегда лучше всего думалось за шахматной доской.

Вот и сейчас он одновременно играл сложную комбинацию и обдумывал ситуацию в стране.

Нельзя, нельзя сделать так, чтобы твой противник абсолютно ничего не знал о твоих планах. Всегда произойдет утечка сведений и противостоять этому нельзя. Но можно сделать так, чтобы полученные сведения были поняты неправильно. Глупец поверит тому, что увидит, умный поймет, что перед ним — всего лишь разрисованная декорация и приложит все усилия, чтобы заглянуть за нее. Нужно всего лишь сделать так, чтобы умный увидел там не то, что находится на самом деле.

Можно заглянуть в чемодан и увидеть там только одежду путешественника. Можно обыскать все, простучать стенки и найти контрабандные сигары. И при этом так и не понять, что настоящей контрабандой был сам чемодан, в чьи стенки запрессованы тонкие золотые листы.

Людям почему-то всегда кажется, что истина — это то, что спрятано от их глаз.

Немо улыбнулся.

Он выигрывал партию.

9

Кардинал Трамп тоже любил играть в шахматы и по тем же самым причинам. Сейчас он сидел за одной доской с королевским шутом, который, несмотря на свой диковатый вид — сейчас шут навертел на голову огромный белый тюрбан — и гаерские выходки, очень хорошо играл в шахматы. Впрочем, сейчас шут Фасбиндер проигрывал, медленно, но верно заползая в расставленную ловушку.

Мысли кардинала текли двумя параллельными потоками. Он одновременно анализировал игру и размышлял о предстоящей войне.

Война — это глупость, сумасбродная идея полубезумного короля, поддержанная Первым Маршалом.

Нужно различать два вида войн: когда на тебя нападают дикари и когда дикарь — ты сам. В первом случае, если ты проиграешь, то опустишься до уровня дикаря. Во втором же победитель, несомненно, поднимет тебя до своего уровня. А значит...

В войне с Брумосом, Ренчем и Лессом Шнееланд должен проиграть. Независимость, национальная гордость — все это глупые игрушки для дикарей.

А те, кто этого не понимает...

Люди смертны.

10

Агенты тайной полиции многочисленны и неуловимы. Не менее многочисленны и неуловимы люди кардинала Трампа.

Один из них лежал на кровати в абсолютной темноте. Этот человек любил темноту. Пальцы правой руки поглаживали, перебирали, скручивали тонкий черный шнурок из плетеной кожи.

В голове человека, более известного как Душитель, мысли были под стать репутации: черные и мрачные. Человек был абсолютно предан кардиналу, по причинам, которые и сам не понимал, сам же человек считал, что причины просты: кардинал РАЗРЕШАЕТ. Разрешает убивать этих глупых кур, молодых дурочек, которые просто сами подставляют тонкие белые горлышки под петлю. Такое удовольствие, слышать легкий хруст и тонкий свист, с которым жизнь покидает тело. Правда, последнее время кардинал запретил развлекаться. Он остался недоволен смертью двоих своих агентов: краснорожего и бледного.

Развлекаться он запрещал...

Но ведь можно придумать еще много других интересных вещей.

11

Первый Маршал Шнееланда. Главнокомандующий войсками королевства, золотоволосый и зеленоглазый красавчик. Он сейчас точно не думал ни о деньгах ни о судьбах страны. Сразу две гибкие и горячие фаранки скользили по его телу язычками смуглого огня.

Маршал плыл по волнам наслаждения. Но далеко-далеко, в глубинах мозга...

Деньги. Деньги — пустяк, их всегда можно найти, заработать, отнять, украсть, наштамповать фальшивые в конце концов. Но кажется, еще никто и никогда не пробовал делать фальшивых солдат.

Где найти армию, если у тебя НЕТ людей?

Нанять? Нет денег. Завербовать? Не пойдут. Загнать силой? Разбегутся.

В Шнееланде есть крестьяне. Они везде есть. И если собрать их всех — или хотя бы часть — то с такой армией уже можно разговаривать с Тремя империями на равных. Но.

Проклятое слово! "Но"! "Я тебя люблю, но...". "У нас есть деньги, но..." "Все хорошо, но...". Но! Но! Но!

Армию нужно кормить. Армию кормят крестьяне. Не заберешь крестьян в армию — у тебя не будет армии. Заберешь — у тебя будет армия, но не будет крестьян. Не будет крестьян — не будет еды. Не будет еды — не будет армии.