3. Выбор Необычных

Это была неправда и в то же время правда. Он мог драться в полную силу, потому что его лечил Авиртон. И он не мог драться, потому что то, чего хотел добиться Своблуг — и Лока более чем желал его поддержать, — невозможно было достичь с помощью меча.

— Это... с последнего турнира? — дрогнувшим голосом спросил Болин.

— Нет. Это сделали, чтобы я не мог сбежать. Возможно, я бы и не смог. Если бы не Шетиан.

— И что... Что ты хочешь делать теперь?

— Я хотел бы, чтобы рабства совсем не стало, — произнес Лока тише, чем говорил до этого. — Я хотел бы, чтобы не было арен. Чтобы все происходило по-другому...

— Но ведь это невозможно!

Как-то совершенно неожиданно Болин подобрался. Последнюю фразу он выкрикнул как будто бы даже с каким-то личным отчаянием, словно в точности знал, о чем идет речь.

— Мир за мгновение не меняется! — будто не в силах остановиться, продолжал мастеровой. — И рабы — уж тем более арены! — просто так не исчезнут! И другие... другие плохие вещи тоже... не исчезнут...

Болин явно хотел сказать еще, но ему не хватило воздуха.

— Шетиан тоже так думает, — глядя на него, произнес Лока. — Но в то же время он не считает это причиной для того, чтобы ничего не делать. Он мне рассказывал об Ариане и о тамошней арене. Вы же знаете, в Аане нет других рабов, кроме гладиаторов. Да и гладиаторы остаются ими только до тех пор, пока не выйдут на арену. В Ариане все начавшие турнир гладиаторы к его концу обретают свободу. Я думаю, если это правило просуществует достаточно долго, в мире может вообще не остаться рабов. Было бы неплохо, если бы в Тароме стало так же...

Лока замолчал.

— Разве это возможно? — спросил Болин, глянув на него воспаленными глазами.

— Своблуг сказал, что сделает это, если победит в выборах.

Люди на площади пребывали в странном смятении. Локе подумалось, что можно только гадать, какой будет реакция, когда после всего сказанного пройдет немного времени...

Совершенно внезапно по левую руку от Локи среди людей наметилось какое-то движение. Первые несколько секунд сложно было что-то определить, но потом в толпе образовалось прореха, через которую на площадь устремился слитный отряд... каких-то людей.

— Солдаты? — Болин поднялся на носки, чтобы увидеть лучше, хотя к этому моменту уже многие кричали: 'Полиция! Стража!'

Видимо, это были все, кого удалось подтянуть с ближайших участков за то время, что Лока находился на площади. Как минимум, с полсотни человек в общей сложности — и неизвестно, сколько из них маги.

В течение двух минут помост был взят в кольцо. Люди при этом расступались настолько, чтобы дать солдатам место. Еще раньше юркнул в толпу Болин. Ну конечно, не ждать же от него, что он вдруг станет его защищать!

— Сдавайся, Скрад! — крикнул ему обвешанный оберегами офицер. — На всех выходах с площади крупные отряды! Тебе не уйти!

— Я не собираюсь бежать, — ответил Лока, не сдвинувшись с места.

— Тем лучше.

Офицер кивнул свои людям, и на помост быстро забралось несколько человек. Теперь Лока был уже в двойном кольце. Он поймал взгляд одного из стражников, обращенный на его спину — молодой шаман все еще был раздет до пояса, — в нем Лока прочитал отвращение и страх.

— Что вам нужно? — спросил он громко.

— Даже не думай, Скрад! — тут же выкрикнул офицер.

— Чего вы от меня хотите? — вновь спросил Лока. — Вы не имеете права меня трогать. Меня не должны были делать рабом. Своблуг...

— Его дни тоже сочтены!

— Он тем более ни в чем не виноват!

— Молчать, раб! Взять его!!!

На него накинулись одновременно, стараясь ранить, а не убить. Он проскользнул под мечом, откинул в сторону одного солдата, второго... и изогнулся, словно от невидимого удара. Его схватило сразу несколько рук, стали набрасывать амулетные кандалы... Не шевеля ни одним членом, он не сопротивлялся. Только скрипел зубами...

— Цепляйте накопители и вторые кандалы, — офицер раздавал команды. — Сообщите в отделение, чтобы маги готовили камеру. Нам потребуется коридор...

Его спустили с помоста. Сквозь щелки между ресницами виднелись множественные силуэты людей, но ни одного без кольчуги и полицейской нашивки на рукаве.

— Не стоять! — скомандовал офицер. — Вперед!

Локу потащили вперед, но, сделав всего по паре шагов, те, что тащили его, вновь остановились.

— Кином! Стрин! — рявкнул офицер. — Дерьма наелись?! Вперед!!!

Но и после этого приказа отряд не сдвинулся с места. Лока открыл глаза шире. Офицер, до этого стоявший рядом, вышел вперед.

— Разойтись!

Видимо, во время боя — если это можно было так назвать — прореха в толпе, через которую стражники пробрались к помосту, затянулась. Отряд стоял перед слитным строем людей.

— Если кому-то невдомек, — пророкотал офицер четко поставленным голосом, — я представляю здесь правление! Любая попытка воспрепятствовать действиям полиции является преступлением против официальной власти и карается продажей в рабство в пользу губернии! Очистить путь!

Невозможно сказать, действительно ли офицер чувствовал себя настолько уверенно перед количеством людей, достаточным чтобы растерзать и вдесятеро более крупный отряд, или же только делал вид, но нельзя было не поверить, что он не боится.

— Сейчас же!

И люди действительно стали подаваться в стороны. В глубине все еще стояли тесно, но вот тем, кто оказался к офицеру ближе всех, храбрости явно недоставало. Если бы отошла еще пара человек, то отряд вполне мог бы...

— Нет! — Наверное, в этом заявлении оказалось заметно больше волнения, чем планировал автор, но, видимо, это было все, на что он был способен в этот момент. Кроме того — и что гораздо важнее, — в отличие от остальных, начинающий герой — выглядел он молодо, так что опытным героем вряд ли являлся — не сдвинулся с места.

— С дороги!!! — буквально взревел офицер.

— Нет! — воскликнул парень истово. Лока искренне понадеялся, что его спаситель из тех людей, которым отчаяние только придает сил. — Вы должны отпустить его!

— Ты спятил?!

— Вовсе нет! — Парень как будто бы даже разозлился. — Я — наоборот, очень умный!

Лока заметил, как сжались и разжались крупные обветренные кулаки командира отряда, но кричать он больше не стал. Вместо этого, выждав не дольше секунды, скомандовал:

— Стрин. Убери его.

Кивнув, солдат вышел вперед и, положив руку смельчаку на грудь, стал молча отталкивать его в сторону. Наполовину напуганный, наполовину возмущенный 'герой' стал что-то кричать, размахивать руками. В конце концов Стрин понял, что одной рукой его не удержит, попытался помочь второй — той, в которой все еще сжимал меч, — и то ли от природы был не слишком ловок, то ли просто день выдался не слишком удачный, но, поднося вторую руку к рвавшемуся на свободу парню, стражник умудрился задеть его лезвием по предплечью. Мгновенно образовалась рана, побежала кровь.

— Эй, вы что делаете?! — Это уже был не юношеский возглас, а почти полноценный громовой раскат. Сразу несколько мужчин кинулись на помощь пострадавшему. И его и Стрина стало не видно из-за спин, чего уже не могли стерпеть стражники. Кидаясь на помощь сослуживцу, они уже не стесняясь раздавали удары плоскими сторонами лезвий, раскидывая в стороны всех, кто попадался на пути. Невооруженные горожане, конечно, не могли противостоять столь слитному удару, потому вскоре происходящее стало походить на побоище — с упавшими на мостовую, стонущими от боли и, хотели того солдаты или нет, кровавыми ранами.

В какой-то момент Лока подумал, что люди все-таки испугаются. Недовольство уступит страху, начнется давка, и тогда уже отряд нельзя будет остановить. Это даже стало происходить — в той стороне, куда ударила стража, и наверняка отряд в конце концов вырвался бы... если бы не был окружен. Ударить во все стороны сразу у стражников просто не хватило бы численности, а потому неизбежно должны были остаться те, чья воля не сломлена.

Ему запомнился взгляд одного из мужчин, стоявшего в переднем ряду метрах в пятнадцати правее того места, где уже вовсю разгоралась потасовка. На нем была форма, очень похожая на ту, что обычно носил Боедан, — солдата, но не городской стражи, а таромской армии. Он и еще несколько человек рядом, в отличие от других, уже искавших способ побыстрее убраться с площади, никуда уходить не собирались. За минуту, что молодой шаман наблюдал за ним, взгляд военного успел три или четыре раза переместиться с Локи, висевшего на руках солдат, на то место, где стража работала кулаками, и обратно. То, что он видел, ему явно не нравилось.

— Отпустили бы парня! — крикнул он. Довольно громко, однако на начавшей сходить с ума площади услышали те, кто стоял рядом, но никак не стражники. Лока же понял его исключительно благодаря тому, чему его много лет назад обучил Сахайя.

Поняв, что просто так не докричаться, военный сделал шаг вперед. И это как будто послужило отправной точкой к случившемуся позже. Прозвучало, совершенно отчетливо, имя Скрада. Тут же кто-то призвал поддержать Своблуга. Возглавляемая военным группа еще не достигла первого стражника, когда по раздавшимся где-то позади Локи звукам борьбы стало очевидно, что на отряд напали одновременно с нескольких сторон.

Молодой шаман понял, что люди решили его не отдавать. Несмотря на опасность и вполне реальные угрозы, они не захотели мириться с тем, что посчитали несправедливым... И не имеет значения, многие ли из них на поверку оказались бы людьми Иритима или же были плодами безупречной воспитательной машины Сайты... Лока лелеял надежду, что хотя бы один — смелый мальчишка, суровый военный или тот, кто напал на солдат со спины, — действовал не потому, что ему приказали, а по велению сердца.

Глава 3

СОЮЗ С СОМНЕВИАЛОМ

4 день 9-го месяца 4326 года

Таромский совет. Сенат

— Это что, шутка?

— Данные пока неточные...

— Тогда какого... ты мне их показываешь?

Андервуд смотрел на подчиненного, словно впервые его видел. Если бы он не знал и не работал с этим человекам последние двенадцать лет, выборщик решил бы, что над ним не очень удачно пытаются подшутить, но в действительности такого, конечно, не могло быть. Только не в разгар выборной недели...

— Анализ цифр, — потребовал он, выдержав минутную паузу.

— Определенная динамика наметилась с самого начала недели...

— В пределах допустимого, — перебил Андервуд. — Что должно было только уменьшить вероятность скачка.

— При условии, что мы бы тоже продолжили брать свое, а получалось... Вчера мы взяли очень мало голосов...

— Я знаю, сколько мы взяли, — Андервуд потряс в воздухе ненавистной бумажкой с утренними сводками. — Я тебя спрашиваю: почему? Кто-то нас обманул?

— Нет. Все крупные голосовали как условлено. Это достоверно проверено.

— Тогда что? Кихлин уже отчитывался?

— Одно нападение за ночь. Урны не пострадали. В остальном без происшествий.

— Тогда что?

— Ну... — Работник штаба помедлил. — Помимо того, что наши... противники взяли много голосов, еще... я думаю, могли быть проблемы уже в правлении. При подсчете.

Дороту потребовалось несколько секунд, чтобы обдумать мысль.

— Это исключено.

Уж в чем Андервуд не сомневался — так это в том, что Билион не стал бы менять правил игры после того, как они были объявлены.

— Сколько участков мы оставили без охраны? — задал он вопрос.

На самом деле охраной перевозки урн занималось само правление. Требовалось не так уж и много отрядов, учитывая, что каждый отвозил в правление — а под утро возвращал на участки пустыми — по четыре-пять урн, так что, по идее, в каких-то дополнительных средствах перестраховки надобность отсутствовала. В реальности же на каждый из таких отрядов могли напасть — и заново опрашивать проголосовавших людей никто бы не стал, могли подкупить частично или полностью, просто каким-то образом обмануть, подменив урны. Потому среди кандидатов принято было на те урны, на которых они надеялись получить значительное преимущество, выставлять дополнительную охрану. Во избежание. Особо подозрительные пытались контролировать еще и 'нейтральные' участки, чтобы они, не дай Создатель, не превращались на пути к правлению в разгромно-проигранные.

— Всего?

— Из наших.

— Меньше двадцати. Большинство из районов, прилегающих к правлению.

— А не наши?

— Только те, что планировали.

Андервуд задумался. Если бы они имели возможность следить, сколько голосов им насчитывали на каждом из участков, проблему было бы решить очень легко, но такой информации выборный комитет не давал. Взять же под контроль все отряды по перевозке урн невозможно было просто физически. И так большинство людей в распоряжение Андервуда отрядил Наитха из своих собственных караульных подразделений. Перед этими выборами им удалось нанять значительно меньше частных охранных контор, да и эти удалось привлечь в последний момент, но прежде это большой проблемой не выглядело.

— Кто охранял участки с нашими крупными голосовальщиками?

— Напополам наемники и люди Наитхи, как мы и планировали.

Дорот кивнул. Наемников было глупо подозревать. Потому ведь и возникали такие трудности с их поиском, что Андервуд рассматривал исключительно надежные конторы, много лет работающие на рынке. Такие не стали бы рисковать репутацией. Нет, проблема должна была заключаться в чем-то другом...

— Все кандидаты следили за перевозкой?

— Насколько Кихлин мог выяснить, в той или иной мере — все.

— Своблуг?

— На уровне остальных.

— А проводили акции?

— Точно известно только про Каратазу.

— Ясно...

Информации не хватало. Предложить Наитхе перейти к активной фазе? Результата будет добиться проще, чем если бы они начали действовать после окончания недели и официального оглашения итогов. Но тогда это будет поражение... Поражение Дорота Андервуда, который прежде подобных промахов не знал.

— Нам нужно любой ценой определить, правильно ли правление считает голоса, — произнес он. — Возможно, что-то проходит мимо Билиона... Нам придется воспользоваться...

Андервуд понизил голос, чтобы в переполненном людьми штабе его мог слышать только помощник. То, что он предлагал, было не совсем надежно, а потому хотелось, насколько это возможно, сохранить подробности плана втайне даже от своих...

— Я вижу, у вас проблемы, господин Андервуд.

Раздавшийся за спиной голос заставил Дорота поморщиться. Он повернулся к Наитхе.

— Это преувеличение.

— Реальные цифры расходятся с теми, которые планировались на данном этапе, — спокойно проговорил Гримор. — Я называю это проблемой.

— Я уже знаю, что делать, — заверил Дорот. — Уже сегодня...

Выборщик осекся на полуслове. Его взгляд упал на лестницу, по которой, опираясь на посох, медленно спускался со второго этажа... Тарихлас.

— Пятый день, — понял Андервуд. — Вы едете на встречу. Мы ведь решили этого не делать.

— Тогда вам удалось убедить меня, что этого не потребуется, но время расставило все по своим местам. — Наитха сделал шаг по направлению к выходу. — Лезва оказался прав.