— С возвращением, юморист, — хмыкнул часовой.
Гантетсу слегка замедлили ход, проходя под веткой, и разбойник-дозорный ловко спрыгнул на серые тюки с провиантом, от чего лодка даже почти не закачалась.
— Есть что интересное? — Риба уже обшаривал лежащее вокруг добро алчным взглядом.
— Может и есть, — привычно отозвался фуражир.
— Надо тогда все тщательно осмотреть, — еще шире заулыбался его собеседник.
Прихватить для себя что-нибудь вкусное или просто редкое давно стало неотъемлемым правом любого из Шинобазу, кому приходилось встречать Гантетсу, возвращавшегося из своих "продуктовых" походов. Главное было не зарываться и помнить, что после того, как провиант попадет на общий склад, Шура вырвет кадык любому, кто попытается взять что-либо оттуда без спроса.
Риба как раз уже нагнулся над ближайшим тюком, когда я, вынырнув из воды, опираясь левой рукой о борт, попытался достать его мечом. Реакция у нукенина оказалась на диво отменной. Увернувшись в последний момент, бандит шарахнулся назад, отпрыгивая к носу лодки, и... напоролся на катану Торуги, поднявшегося во весь рост и отбросившего в сторону кусок мешковины, которой он был укрыт. Риба удивленно издал какой-то занятный звук, а самурай привычным движением провернул кисть, буквально пропихивая свой клинок еще глубже в подбрюшье врагу. Спустя какое-то мгновение короткий меч полоснул разбойника по горлу, не давая ему уже ни малейшего шанса поднять тревогу. Упав на мешки, часовой несколько раз еще дернулся и окончательно затих, добитый прямым выпадом в сердце.
— Это все, — подал голос Гантетсу. — Остальные обычно охраняют периметр со стороны лесной чащи, но сейчас, наверняка, завалились спать.
— Говорят, смерть во сне самая легкая, — я обернулся к Цурумаки, взобравшемуся на лодку с другого борта. — Дуй за всеми, праздничные гуляния начинаются.
Бывший пират исчез в темноте, а мы еще несколько минут продолжали ждать, отойдя в густые прибрежные заросли и оставаясь практически на одном месте. Наконец, в первых утренних сумерках из-за поворота реки появились узкие лодки. Под тихие всплески весел полдюжины плотов и лодок, заполненных вооруженными солдатами, стали приближаться к приметному берегу.
Шинобазу сумели заметить нас только, когда первая группа бойцов Хаганэно высадилась на мелководье и начала приближаться к старым сараям. В воздух взлетала и взорвалась сигнальная ракета. А поскольку таиться и соблюдать тишину больше было незачем, в сторону врагу сразу же полетело несколько световых шашек и взрыв-печатей. Со слов Гантетсу в этой части убежища находились только обычные разбойники, игравшие в банде лишь вспомогательную роль. Сам главарь и его ближники всегда располагались в бывшем поместье, и именно туда рванула наша ударная группа. Об остальных Шинобазу, оставшихся в постройках и на берегу, должны были позаботиться простые солдаты, рассыпавшиеся во все стороны.
Из ворот подворья нам навстречу вылетело не меньше десяти человек с самым различным оружием и, похоже, еще не до конца понимавшие, что происходит. Пришлось разъяснять им на пальцах. Влетев в толпу врагов, мне удалось сходу зарубить одного и опрокинуть еще двоих. Отбивая атаки, посыпавшиеся со всех сторон, я окончательно разогнал по жилам застоявшуюся чакру, успел подрезать одного из упавших противников и "веером" метнул три "звездочки" в темную фигуру, возникшую на частоколе. Судя по матерному воплю и тому, что фигура, взмахнув руками, практически сразу исчезла обратно, как минимум один мой сюрекен достиг своей цели. Закончился этот хаотичный бой так же внезапно и резко, как и начался. Вот мы еще только бежим навстречу Шинобазу, и вот уже врываемся в ворота поместья, оставляя позади лишь остывающие тела и нескольких везучих подранков. Времени на то, чтобы полностью сориентироваться в ситуации не было, но я точно заметил, что Торуга и Кодзаки по-прежнему следуют за мной, также как Хаганэно в своем отнюдь не женском доспехе и еще пару смутных фигур.
Внутри подворье представляло собой именно то, что описал нам Гантетсу. Старое главное здание с просевшей крышей по правую руку и несколько таких же разрушенных мелких строений по левую. Между ними, деля всю территорию пополам, проходили остатки искусственного канала, который когда-то наполняли воды соседнего ручья. У бывших хозяев было даже что-то вроде маленького пруда в самом центре крошечной усадьбы. Вот только деревья, высаженные по его берегам, Шинобазу давно извели на растопку костров.
Еще человек десять бандитов мы застали возле развалин домов. Судя по окованным сундучкам, уже взваленным на плечи многими из них, верхушка банды навострила лыжи на то, чтобы сбежать, прихватив с собой солидную часть награбленного. Наше появление для разбойников, похоже, оказалось весьма неприятной неожиданностью. Часть поклажи тут же полетела на землю и многие нукенины, как крысы, порскнули в разные стороны.
— Стоять, кретины! — взревел рослый тип в центре оставшейся маленькой группы.
Узнать в этом бойце искомого Шуру труда не составило. Несмотря на то, что нукенин был одет в полевую форму типичную для многих скрытых деревень, дубленый жилет из кожи с железными вставками и плотную шапку с толстым ободом, яркие багрово-красные татуировки, хорошо заметные на его лице, выдавали главаря с головой. Вероятно, до этого дня Шура как-то не задумывался о том, что стоит избегать таких явных внешних примет, и даже частенько бравировал своей узнаваемостью среди простого народа.
Окрик атамана нагнал подчиненных, но было поздно. Разбежавшись в разные стороны, Шинобазу замерли, взирая на фигуры самураев и солдат, перебирающихся через забор разом во многих местах. Вторая волна высадившихся воинов Мори-но-Сато сразу же принялась окружать подворье, когда мы только рубились на входе, и вот теперь ринулась внутрь. Видя, что пути к отступлению отрезаны, бандиты отчаянно ринулись в бой.
Я опрометью бросился к Шуре, но тот не стал дожидаться моего приближения и, оставив нас разбираться со своей ближней охраной, резко подпрыгнул вверх, раскрывая над головой тяжелый зонт. Еще через секунду со стороны главаря бандитов пришел отголосок мощного выброса чакры в пространство. Зонт в руке у Шуры начал вращаться и, срываясь со скрытых направляющих, во все стороны со свистом полетели иглы-сенбоны. Подобную технику часто использовали шиноби из Амегакуре, но в отличие от них, нукенин, похоже, и не пытался управлять своими метательными снарядами в полете, просто накрывая стальным дождем все пространство вокруг, не щадя ни своих, ни чужих.
Здесь в очередной раз следовало сказать большое спасибо верзиле Гантетсу, давшему нам подробные сведения о том, чем могут нас удивить лучшие из Шинобазу. Именно поэтому, пока Шура только взмывал в вышину, я отбросил от себя какого-то нукенина со шрамом на половину лица и, послав ему вдогонку пару "лезвий" из чакры, перекувыркнувшись, помчался в сторону заросшего канала. Чтобы избежать множества неприятных ранений, следовало остановить лидера Шинобазу как можно быстрее, ведь даже самураи, не говоря о простых солдатах, превратившись в ходячие подушечки для иголок, немного теряют в своих боевых навыках. Объединить поток своей чакры с мутным месивом в канале у меня получилось легко, хотя во рту сразу же появился неприятный привкус болотной жижи. Печать для активации Даибакуфу я сложил одновременно с тем, как Шура победоносно выкрикнул свое:
— Самедаре Кекка!
Поток грязноватой воды вырвался из центра бывшего озера, осушив его до самого дна, и врезался в зависшую над поместьем фигуру. Жидкий таран поглотил в себе и сбил в полете большую часть только начавших разлетаться сенбонов, и швырнул Шуру обратно на грешную землю, приложив от души о потрескавшиеся плиты прогулочной дорожки. Однако, спустя секунду нукенин, несмотря на неудачу, уже снова был на ногах. Оставшись без зонта, Шура выдернул у себя из-за пояса короткий прямой вакидзаши и, перебросив его в правую ладонь обратным хватом, в два удара расправился со случайным солдатом, как раз подбежавшим, чтобы добить упавшего бандита своим копьем. А потом на главаря разбойников налетел бешеный вихрь по имени Шинтаро.
Признаться, я не успел заметить, когда этот матрос сумел присоединиться к нашей главной группе, тем более что ему и остальным морякам во главе с капитанами следовало находиться сейчас совсем в другом месте. Но факт есть факт, Шинтаро был здесь, и Шура от этого был не в восторге. Град из быстрых и мощных ударов обрушился на Шинобазу со всех сторон, заставляя того сразу уйти в глухую защиту. Но вместе с очередным ударом лезвие занятного меча Шинтаро знакомо сверкнуло, и вакидзаши обломился у рукояти, а на предплечье у Шуры остался глубокий рубец. Прижав покалеченную руку к груди, бандит припал на колено в притворной слабости.
— Осто..!
Закончить я не успел. Матрос Тодороки, уже нацелившийся на легкую победу, широко замахнулся клинком от самого уха, и дал Шуре пространство "для маневра". Несмотря на то, что у нукенина осталась лишь одна "рабочая" рука, этого ему вполне хватило. Удар в солнечное сплетение сбил атаку Шинтаро, и согбенный разбойник за какое-то мгновение оказался вдруг рядом с ним, перехватил запястье с оружием, ударил ногой под колено сзади и, крутанувшись всем корпусом, классически швырнул противника через бедро. В последний момент, Шура резко изменил направление броска так, что тело матроса полетело аккурат ко мне под ноги. Не успев вовремя отреагировать, я слегка запнулся, полетел кувырком через себя, а когда снова оказался на ногах, то увидел, что Шура по полной программе использовал приоткрывшуюся ему возможность. Пока по всей остальной территории поместья продолжались стычки, главарь рванул в открывшуюся брешь и, запрыгнув на частокол, перепрыгнул в крону ближайшего дерева. Извергая проклятья и взывая к Дзясину, я ринулся следом за нукенином, проделав тот же маршрут, что и Шура незадолго этого. У меня за спиной, развалив гнилой частокол, в лес, жутко матерясь, вломился Шинтаро.
* * *
Преследователей было двое. И если с одним из них Шура готов был встретиться лицом к лицу, пусть этот стражник и сумел подкинуть ему неприятную пакость, то вот второй... Шиноби с протектором несуществующей Гакурезато был без сомнений опасен. К тому же он владел Суитоном, и на весьма приличном уровне. Бывший дзёнин, не меньше. Недаром именно этот парень возглавлял штурмовую группу, первой ворвавшуюся в лагерь. Но кто бы мог подумать?! У речной стражи хватило денег и наглости на то, чтобы нанять нормальный отряд наемников, да еще и буси подтянуть из столицы... А вот в том, кто сдал их местонахождение, Шура не сомневался. За всю неделю только один человек покидал стоянку, и если удастся отсюда выбраться, то с этим ублюдком Гантетсу вожак Шинобазу с удовольствием поговорил бы по душам и без лишних свидетелей.
Рядом уже не в первый раз свистнул клинок на железном тросе, едва не зацепив нукенину ногу. С каждой новой попыткой наемник подбирался все ближе, а убегать бесконечно долго у Шуры не могло получаться. Но вот впереди в предрассветной мгле мелькнула знакомая просека, и разбойник, державший в страхе целый регион, хитро оскалился, запуская здоровую руку в поясную сумку.
Выпрыгнув на прогалину, Шура щедро швырнул себе за спину все дымовые шашки, имевшиеся у него. Пространство между деревьями на опушке тут же заволокло чернильным дымом, а Шинобазу, проскочив открытую местность, добавил в облако дыма четыре куная со взрыв-печатями. Грохот и пламя, взметнувшееся выше крон, оказались прекрасным зрелищем. Но, надеясь на лучшее, предполагать надо худшее...
Углубившись немного в лес, Шура замер, прислонившись спиной к ближайшему дереву, чтобы отдышаться и проверить наличие погони. В этот момент прямо на нукенина, ломая кусты, с грацией дикого кабана вылетел давешний матросик. Шура рывком ушел под слишком широкий замах катаны и угостил наглеца увесистым ударом кулака по печени. Следом оборачивающийся стражник получил ногой по затылку и тычок пальцами раскрытой ладони подмышку. Реакция у брюнета была не к черту, и Шура выдал ему еще несколько звонких плюх, в конечном итоге вывернув из пальцев оружие и отправив в бессознательное состояние ударом под челюсть. Матрос мешком повалился в сырую траву, а Шинобазу уже замахнулся трофейным мечом, когда сверху раздался знакомый свист брошенного клинка на металлической веревке.
* * *
Ума не приложу, как Шинтаро в конечном итоге добрался до Шуры первым, но только лишь настигнуть ублюдка оказалось недостаточно. Его еще и победить было нужно.
Завладев мечом стражника, нукенин, наверное, вновь уверился в собственных силах и поэтому даже попытался дать мне отпор. Кстати, орудовал Шура обеими своими руками одинаково хорошо, поэтому тот факт, что ему приходилось драться левой, а не раненой правой, ничего не менял. Однако в этом поединке сказался мой класс в кендзюцу.
Обменявшись первой парой быстрых выпадов, мы закружили на небольшом свободном пятачке между деревьев. Не знаю, насколько были широки познания противника в кендзюцу, но в новую атаку я ринулся, использовав один хитрый финт, показанный мне Торугой. Смысл его заключался в том, что нападение начиналось внезапно прямо из самой распространенной "нижней защитной" позиции. Переплетя свой меч с мечом врага, я продолжил движение, резко толкая его плечом, и на обратном движении сумел оставить на правой скуле у Шуры косую царапину. К сожалению, времени, чтобы воспользоваться добытой кровью, нукенин мне не дал, с остервенением бросившись в контратаку.
Отбив пару наскоков, и все еще пытаясь найти момент, чтобы выйти из боя, я, в конце концов, плюнул и сам перешел в нападение. Не знаю, была ли тому виной распоротая рука Шинобазу, или мне просто удалось сделать его на чистой скорости, но в какой-то момент стало понятно, что в нашем поединке уже не осталось никакого намека на паритет. Обводка, крутящий блок, ложный выпад в живот, сбить удар врага своим собственным встречным — и сияющее лезвие Воли пропороло жилет, достав Шуре до самых ребер. Нукенин злобно взвыл, но тут же, стиснув зубы, вынужден был вновь отражать мои удары, посыпавшиеся горохом на подставленное лезвие чужой катаны. Удивительно даже, но, несмотря на использование Хиена, клинок Шинтаро упорно не желал ломаться.
Шура окончательно выдохся, когда я зашел к нему сбоку, сбивая в сторону его поднятую катану хлестким ударом плашмя, и опустил свой фамильный меч резко вниз, отсекая противнику кисть в районе запястья. Отпихнув меня коленом в живот и шарахнувшись назад, Шинобазу уже собирался снова дать деру, но резко запнулся и по привычке потянулся левой рукой к рукояти ножа, вонзившегося ему прямо в "адамово яблоко". А рукоятка была очень приметной, покрытой мелкими желтыми и синими пластинками застывшего лака. Совсем как на той катане, которой Шура только что лишился. Кстати об этом, пальцев, которыми нукенин попытался было вытащить нож, у него тоже больше не наблюдалось. Не став дожидаться окончания этой сцены, я сделал два шага вперед и срубил Шинобазу голову, на лице у которой так и застыло удивленное выражение.
