Битва за Эллиоты. Часть 2

— Хм, эко вы загнули Андрей Андреевич. Но тут я ничем не могу помочь. Государь явно намерен распорядиться вызвать вас. И вы, Андрей Андреевич, что-то можете сказать против назначения командующим флотом Николая Илларионовича?

— Ну как я могу быть против такого опытного моряка, как его высокопревосходительство, — Вирениус вздохнул, — Но он представитель старой школы. Когда всё было не спеша. А в данный момент, ситуация может кардинально поменяться за один вечер. И сейчас ситуация отнюдь не самая лёгкая. Много кораблей тут в Жёлтом море вынуждены находиться в портах. А Владивостокский отряд крейсеров спасает 'Варяга'. Который, крайне неудачно приткнулся к берегу. Лично я считаю, что командующий должен быть на вверенном флоте. А его высокопревосходительство решает свои вопросы в Севастополе.

— Да, к сожалению 'Варяг' вышел из строя надолго, — согласился Алексеев, — А тут ещё и 'Громобой' встал на довооружение. Хотя наличие в бортовом залпе 'Рюрика' четырёх восьмидюймовых пушек стало для японцев не приятным сюрпризом. И сейчас они к району работ стараются не приближаться. Но пока вице-адмирал Макаров дела не сдал, он командует и флотом.

— Вот, и я опасаюсь, что его высокопревосходительство окажется в Харбине только через месяц. А за это время как бы не пришлось его высокопревосходительству вице-адмиралу Макарову уводить флот во Владивосток. А ему ещё обороной Квантуна руководить.

— У вас, Андрей Андреевич, слишком пессимистичный взгляд на ситуацию. Возможно, всё ещё не так плохо. Гораздо хуже, что вам придется, как-то придется оправдываться в Петербурге.

Адмирал Вирениус пожал плечами:

— Пессимистичный взгляд на ситуацию, это ещё не самое страшное. В этом случае, из-за развития событий, я просто окажусь приятно удивлён. Гораздо хуже если моя оценка ситуации окажется реалистичной. А подтверждения тому есть. Несмотря на успех у деревни Тань-дзя-дзы наши войска поспешили отойти. Флоту это стоило двух минных катеров. Которые были оставлены для связи с берегом. И не успели поднять пары, когда подошли японцы. А у нас катеров и так осталось не очень много. Меньше трёх десятков. Так что веры в наших генералов у меня нет.

— Но вы же получили дюжину миноносок, Андрей Андреевич? — Алексеев внимательно смотрел на Вирениуса, — А скоро должны подойти ещё пять.

— Да, получил. Но пять из них пришлось развернуть для дозоров в заливе Кинджоу. Надо думать, о поддержки флотом позиций на перешейке, ведущем на Квантун. И оказать там содействие армии. Остальные семь, с двумя миноносцами составят основу нашего ближнего дозора у Эллиотов.

— Ох, Андрей Андреевич, не верите вы в гений нашей армии. Кстати, его высочество Борис Владимирович, тоже высказывался. Вот жду, что его превосходительство генерал-майор Фок ответит. Из чего он исходил.

— Не верю, ваше высокопревосходительство, честно не верю. И до того момента, как полевая армия, раза в полтора, не превзойдёт японские силы и не поверю.

— Понятно, Андрей Андреевич, ваше право так думать. Вопрос кем вас заменить, когда придёт предписание явиться на дачу показаний. И всё-таки что намерены предпринять?

— Я подумаю о кандидатуре. Лично я бы предпочёл, что бы вверенные мне силы возглавил фон Эссен. У Николая Оттовича есть все задатки отличного командующего флотом. Но тут на ваше усмотрение, ваше высокопревосходительство.

— Хм, интересный выбор, — хмыкнул Алексеев, у которого при упоминании Эссена приподнялась, было одна бровь. А Вирениус продолжил:

— А если уж говорить, про меня, то я намерен обороняться от нападения. Для начала поднять шумиху в прессе, по поводу того как Англия поднялась с помощью пиратов. А потом напомнить какую встречу получают в Британии всякие отщепенцы. И что ряд политиков в России находиться на содержании у Британской короны. Действуя против государя и империи, имея целью развалить империю. И получить кучу грызущихся между собой и зависимых от Англии лимитрофов.

— Ну это невозможно, — усмехнулся Алексеев.

— Я бы так не сказал, — покачал головой Вирениус, — Ситуация крайне тяжёлая и Россия на грани революции. Образно говоря пар в котле перегрет. А его продолжают греть. И что разрушит котёл сложно сказать. Может даже холодная забортная вода. И главное никто не намерен спасать ситуацию. Вы знаете, перед падением Византийской империи в Константинополе были прозападная и проосманская партии. Кстати лидер проосманской партии был казнён османами. Его сын приглянулся султану, и султан захотел, мягко говоря, забрать его к себе в гарем. Человек возмутился. И был казнён. Хотя поддерживал интересы султана в Византии. Сына его, это, кстати, не спасло.

— Какие вы, однако и мерзости рассказываете, Андрей Андреевич.

— Как есть, ваше высокопревосходительство. Просто указываю, что предательство, особенно представителя элиты, всегда идёт предателю во вред. Своим, для врагов, он никогда не станет. Кстати у нас, среди элиты, тоже сильны проанглийские настроения, прогерманские, профранцузские. И как это ни парадоксально, есть даже проавстрийские. Но нет прорусских настроений. В империи нет проимперской партии. Совсем как перед падением Византии. Можно сказать, что в империи нет элиты. Которая могла бы выполнять главную функцию элиты государства, осуществлять преемственность развития этого государства. То, что есть, в державе сейчас, это скопище непонятно кого, решающих свои личные интересы. Порой в интересах других государств, но не России. Нам нужна новая русская элита.

— Вы считаете, что всё так плохо, — ехидно усмехнулся Алексеев.

— Всё гораздо хуже, ваше высокопревосходительство, — Вирениус прямо посмотрел в глаза наместнику, — Хотите знать мнение Витте о сегодняшней элите, которое написано в его дневнике, в том числе и о нас с, вами?

— Извольте, Андрей Андреевич.

Вирениус поднял глаза к потолку и продекларировал:

— Большинство наших дворян представляет собой кучку дегенератов, которые, кроме своих личных интересов и удовлетворения личных похотей, ничего не признают, а потому и направляют все усилия на получение тех или иных милостей за счёт народных денег, взыскиваемых с обедневшего русского народа для государственного блага. И замете, ваше высокопревосходительство, это пишет Витте. Человек, чья профранцузская ориентация стала уже притчей на языцех. Про то, что он тоже видит, надвигающуюся революцию, я говорить не буду. Пожалуй, это надвигающееся потрясение видят все. Правда, все готовы решать эту проблему по-разному. Победоносцев предлагает поддерживать то, что заморозили при отце государя. Хотя по мне все эти 'заморозки', 'застои', 'стабилизации', как их не назови это просто попытки оттянуть неизбежные изменения на потом. Переложив свои проблемы на других. А проблему надо решать сейчас.

— И что вы можете предложить, Андрей Андреевич?

— Сложно сказать, ваше высокопревосходительство, я боюсь, государь ни на что не пойдёт. А попытается подавить протест кровью. Дав санкцию на силовое подавление любого протеста. Продолжая политику своего отца. Но он человек слабой воли. И запретив даже великим князьям заикаться про политику, он просто настроит всех против себя. Спасти его, да и нас с вами, мог бы политический вектор государя Александра Александровича. В виде изменения сверху. Но боюсь, государь понимает, что в противном случае на него ополчиться Британия. И поступит так же, как она поступила с их величествами Павлом Петровичем, Александром Николаевичем и Александром Александровичем. Практически убив их.

При упоминании имени Александра I I [2], Алексеев подался вперёд, а его глаза зло прищурились:

— Их убили британцы?

— Не своими руками конечно. Но политическое решение на их ликвидацию приняли эштемблент Британии. Не монархи Британии, а её элита, в первую очередь финансовая. И которые, в отличии от нашей элиты, свою судьбу связывают только с Великобританией.

— Но зачем, Андрей Андреевич?

— После прихода Наполеона I к власти его величество Павел Петрович был намерен заключить союз с Францией. Который был бы смертельно опасен для Британии. Александра Николаевича физически устранили, буквально наёмными убийцами, так как он был намерен произвести в России подобие японской революции мэйдзи. Что должно было подстегнуть экономику России. Остановить её падение. Но в этом случае Россия составила бы конкуренцию Британии и в экономическом плане. Поэтому и было принято решение его убрать. Ну а смерть Александра Александровича была обусловлена тем, что преднамеренно был неправильно поставлен диагноз. И императора специально лечили не от того, чем он был болен. Физически устраняя врачей, которые буквально только заикались о правильном диагнозе. На тот момент они уже приняли решение об уничтожении империи. И низведении России до конгломерата управляемых лимитрофов.

Алексеев откинулся в кресле, поднеся руку по лбу и прикрыв глаза.

— Для этого они и финансируют различные националистические партии, политиков, боевиков эсеров. И готовы поддержать революционную ситуацию в России. В том числе и выделили деньги на закупку десятков тысяч винтовок. Конечно, это не они довели ситуацию до взрыва. То, что в России сложилась революционная ситуация полностью вина нашей элиты вообще. В том числе и Победоносцева, с его теорией 'заморозки'.

— Но, но, Андрей Андреевич, — встрепенулся Алексеев, — вы очень рискуете. Говорите, но не заговаривайтесь.

— Да мне как бы терять особо нечего, ваше высокопревосходительство. Вот поеду в Петербург и в лучшем случае получу отставку с сохранением мундира. Но вот если бы государь, пошёл бы не по пути отца, а по пути деда, то возможно за десять лет и получилось бы провести революцию сверху. Отменить выкупные платежи, а то крестьяне уже выплатили шестикратную стоимость земли. И при этом всё ещё должны платить. Не говоря уже о равенстве платы налогов со всех подданных. Для этого, правда, надо отменить сословное деление в империи. Да и это не дело, если крестьянин платит в семь, с половиной, раз больше налогов со своей земли, чем дворянин, с соразмерного наделу участка. Ну откуда, в государстве, могут быть деньги, если с 80 процентов земли получается налогов меньше чем с остальных 20.

Алексеев внимательно посмотрел на Вирениуса. А тот продолжил:

— Конечно, в деревни вестима популярна идея, что помещиков быть не должно. А вся земля, включая и церковную, должна быть поделена между крестьянами. Но это сразу же обрушит у нас рынок зерна. Ведь практически единственным поставщиком товарного зерна у нас являются поместья. И мы поставляем главным образом ячмень и овёс за границу. Пшеница, к сожалению, у нас идёт в основном только в Азию. Да и то мы больше поставляем фураж. Но даже если передать крестьянам всю помещичью и церковную землю, то всё равно останется порядка пяти миллионов лишних хозяйств. Которые, с имеющейся земли, просто не прокормить. Или это порядка 25 миллионов человеческих душ. Их-то куда быстро деть?

— Переселить сюда, в Манчжурию, — озвучил существующий проект Алексеев.

— Хотелось бы, конечно, — согласился Вирениус, — Но где взять необходимую сумму? Один билет до Порт-Артура, в третьем классе, стоит шестьдесят четыре рубля. На одно хозяйство получается триста двадцать. А хозяйств пять миллионов. К тому же людей не выбросишь в чистое поле. При этом нужны будут образование, медицина, действующая инфраструктура. Хотя бы станции, где крестьяне смогут взять тягловый скот первое время. Я уже не говорю про трактора. Которыми уже обрабатывают землю в САСШ. И не только тут, а и по всей России. А чиновники разворуют не менее половины выделенных средств. Да и тут в Манчжурии уже живёт порядка 18 миллионов человек. Даже если мы выгоним ханьцев, то всё равно на пять миллионов хозяйств земли не хватит. Но вот на период преобразований использовать эти земли для выращивания товарного зерна можно. Хотя, по большому счёту, средства есть. Наша элита, каждый год, тратит 'на водах' сумму соизмеримую, со стоимостью всей промышленности России.

— Хех, эко вы предложили, — покачал головой Алексеев, — да никто не позволит, даже государю, запустить руку в их карман. И отнять то, что они считают своим.

— Ну выбор то не богатый, ваше высокопревосходительство. Или потратить часть на нужный государству проект. И согласиться на революцию сверху и получить новые перспективы. Не потеряв в качестве жизни. Или потерять всё, возможно включая и жизнь. И даже сохраняя её оказаться певичками, шоферами такси и в лучшем случае мелкими лавочниками в Париже или Берлине. Если Россию захлестнёт революция снизу. И если недостатком революция сверху является её незавершённость. Слишком на большие компромиссы придётся идти с оппонентами. То революция снизу всегда слишком кардинальна, кровавая и направленна на резкий слом системы. Но не спорю, контрреволюции вызовет и то, и то. Апофеозом, которой станет гражданская война. И интервенция соседей. А это вызовет миллионы жертв. Но контрреволюция всегда организует гражданскую войну. Что бы попытаться вернуть утраченное. Но если революция будет исходить от государя, то последствия гражданской войны можно будет минимизировать. Крестьяне сами порвут тех, кто попытается отнять у них землю.

— Вы находите, что всё так серьёзно?

— Да, ваше высокопревосходительство, нахожу. Ситуация сейчас такова, что даже если предложения об изменении будет исходить не от государя, ему крестьяне ещё верят, считая, что это бояре плохие и скрывают всё от государя, а от кого-то любого другого, даже от великих князей, то тут же всколыхнётся крестьянская масса. И начнётся 'чёрный передел' земли. И тут победит тот, кто этот передел узаконит. Да и, к моему глубочайшему сожалению, государь слишком легко идёт на подавление любого недовольства силой. Его резолюция, на рапортах о подобных действиях, 'Прочитал с удовольствием', уже стало известно всем. И рано или поздно, массовое применение внесудебных расправ оттолкнёт от Николая Александровича последнюю силу, которая пока подвластна ему, крестьян. И как только ненависть к государю захлестнёт крестьян, то государя будет не спасти. Он сможет объединить всех, но, к сожалению, против себя.

— Вы прогнозируете победу эсеров, Андрей Андреевич?

— В данной ситуации, на первом этапе да. Но эта организация крайне неоднородна. И у каждой группы свои хозяева. Очень скоро они передерутся между собой. Гораздо опаснее будут националисты разных мастей, что проявятся потом. Украинские, финские, закавказские, прибалтийские, даже сибирские. И империю будет не удержать. И соответственно вся сегодняшняя элита оказывается за бортом жизни. Если сможет сохранить саму жизнь.

— Однако вы и ужасы нарисовали, Андрей Андреевич, — Алексеев покачал головой.

— Причём эти ужасы уже не остановить, — печально произнёс Вирениус.

— Поэтому и предлагаете возглавить, — Алексеев в упор смотрел на адмирала, — Причём мне возглавить.

— Возглавить должен государь, правда, опасаюсь, что свою судьбу он уже знает. И смерился с ней. Но согласиться ли с такой судьбой своих детей и внуков, её величество, вдовствующая императрица. Да и, её величество, Александра Федоровна, пожалуй, тоже. Можно воздействовать на них. Исполняя роль серого кардинала, стоящего за троном. Через того колдуна. А потом и через врачей. А не знаю, каким императором может стать ещё не родившийся мальчик. Хотя его можно и воспитать не в европейской традиции, что государь имеет право править. А в концепции Владимира Мономаха. В том, что править это обязанность. И обязанность именно в отношении процветания и державы, и своих подданных. Но сейчас среди всей династии удержать империю в руках есть, пожалуй, только у Ольги Александровны. Но возвести её на престол в данной ситуации не получиться, но стать третьей, кто сможет развернуть его величество в нужную сторону. Особенно если пообещать ей, посодействовать в её разводе и новом замужестве. А так даже Ксения Александровна сожалению недостаточно подготовлена к управлению империей в кризисной ситуации. А Михаил Александрович, несмотря на свойственный всем представителям династии личный героизм, чтобы только не править, пойдёт на утверждении республики. Хотя расцвет Рима был как раз при республиканской форме правления.