Должно быть, вслед за склерозом — меня мимолётным видением "déjà vu" посетил!
Тоже — ничего такого особенного сперва, но этим корнеплодом — мы уже стали немного приторговывать за пределы волости.
А, вот в 1927 году, воистину — был прорыв!
Урожай картофеля был такой, что восемь десятых его — пришлось продать в Нижний Новгород. Ещё через год, хрустящие чипсы произведённые в ульяновских артелях — заполонили прилавки магазинов всех крупных городов центральной России.
Естественно, я не растерялся и раструбил по всей стране и, за её пределы — про чудодейственных "красных ульяновских червей". Хорошенько, постарался на этой ниве и Трофим Денисович Лысенко, написавший целый научный трактат — "Влияние вермического фактора на продолжительность фаз развития растений. Опыт со картофелем и репой". Новшество в науке, тут же было в полной мере оценено ведущими советскими учёными-ботаниками из "ВАСХНИЛ".
Уже в 1929 году, гумус вырабатываемый нашими дождевыми червями — продавался по всей стране вагонами и, передовые газетные страницы пестрили фотоснимками моркови — весящей по два с половиной килограмма, трёхкилограммовой репе, полупудовой капусте... У отдельных огородников-умельцев и пригородных совхозов, урожаи лука достигли шестидесяти тонн с гектара, а того же картофеля нередко и ста тонн.
ВВП Ульяновска стало прирастать туризмом: за "маточным поголовьем" — энтузиасты толпами приезжали со всех концов необъятного Советского Союза, раскинувшегося на одной шестой земной суши и, из-за его пределов. Даже, были случаи контрабанды красных ульяновских червей — к счастью вовремя пресечённые нашими бдительными чекистами... Ээээ... Таможенниками. В газетах была шумиха по этому поводу и, я стэба ради — предложил через прессу приравнять незаконный вывоз нашего красного червя к контрреволюции...
Этот вопрос всерьёз обсуждался в Совнаркоме, Совнархозе и Верховном Совете!
У нас ни к чему (ни к плохому, ни к хорошему) нейтрально-рассудительно относиться не могут...Правда, у наших вождей, всё же — ума хватило не принять "червивый" закон.
После грандиозной пропагандисткой трескотни — к коей и сам в немалой степени приложил руку, вермикологи тотчас стали по популярности — вровень с будущими челюскинцами. Тотчас, все они переженились или дополнительно к уже имеющейся благоверной — обзавелись любовницами, а наших червяков стали разводить везде — вплоть до цветочных горшков на подоконниках.
Даже мой названный отец — иерей Благовещенского Храма, поддался модному увлечению и по моей подсказке разводил ульяновский червей в деревянных ящиках под кроличьими клетками. Питаясь падающими сверху высококалорийными кроличьими какашками, недоеденными ушастиками травой и сеном — червь-гермафродит плодился как перепуганный и, в свою очередь — питал собой кур-несушек. Благодарные за протеиновый рацион Рябы, в свою очередь — "метали" яйца с производительностью нерестящегося осетра и, Отец Фёдор на Пасху красил и раздавал их...
ВЁДРАМИ!!!
Не считая тех, что реализовывал через "Потребкооперацию".
На самой же "Вермиферме" к началу 30-х заработала опытно-промышленная установка по переработке червей в "белково-витаминную муку" — биологически активную добавку в корм животных.
Это направление в "ВАСХНИЛ" посчитали весьма перспективным!
Ну и в заключение истории "про червей": под шумок, в 1928 году я добился ликвидации "Горемыкинского совхоза" и создания на его месте акционерного агро-промышленного объединения "Красный агропром". Вермиферма "Красный червь" вошла в него отдельным структурным подразделением...
Глава 11. Манёвры особого рода Квантунской Красной Армии.
И месяца не прошло, как бывший зэка, а ныне конструктор первой в стране противотанковой пушки — Мартын Антонович Поегли, возвернулся из Москвы в Ульяновск. Да, не один — а с целой командой военных инженеров, специалистов-артиллеристов, простых красноармейцев и их младших командиров. Возглавлял комиссию "ГАУ" человек в годах, со "старорежимной" выправкой — без всякого сомнения так называемый "военспец", с довольно длинно звучащей должностью — соответствующей комбригу. Фамилия его мне была вроде бы знакома, но кто такой и чем прославился вспомнить не смог и, в моём "послезнании" про него тоже ни слова.
Пока комиссия отдыхала после дороги в "Красном трактире" дегустируя забористый ульяновский самогон, собрал своих юных вояк на "совещание в Филях":
— Ребята! А не пора ли нам заявить об себе?
Близнецы Санька да Ванька, переглянувшись:
— Давно пора!
Естественно, оставшись наедине поговорили с главным конструктом:
— Каковы наши шансы на успех, Мартын Антонович?
— По моему мнению — самые высокие из всех заявивших о себе конкурсантов...
Помолчав, добавил слегка понизив голос:
— ...Правда, в такую низкую цену изделия сперва никто поверить не смог и посчитав за проходимца — меня чуть не выставили вон. Пришлось в три раза накинуть — чтоб со мной стали хотя бы разговаривать.
Чудны дела твои, Господи!
— И всё равно заявленная цена нашей — уже готовой, в металле, противотанковой пушки — оказалась значительно ниже прочих... Которые только начали конструировать. Сам товарищ Фрунзе заинтересовался!
На следующий день после обеда (с утра по вполне понятным причинам не получилось), комиссия почти в полном составе прибыла за пушкой, чтоб потом вместе с ней отбыть на импровизированный полигон.
Вчера, прибывшую комиссию ГАУ с полустанка до Ульяновска подбросили на извозчичьих пролётках. Сегодня же, до ИТЛ — где хранилась пушка, добирались на "тракторопоезде" в специальном пассажирском вагоне. Это произвело неизгладимое впечатление на командиров-артиллеристов и, всю дорогу они проспорили — потянет ли трактор "Мужик" осадную восьмидюймовую мортиру "Виккерс", или — всего лишь полевую шестидюймовую гаубицу "Шнейдер-Крезо"?
— Сколько в нём "лошадей", говорите?
— Двадцать две.
— Потянет обе! Уверенно потянет.
* * *
Долго ли коротко, прибыли наконец к вратам исправительно-трудового учреждения.
Естественно, в самом лагере пушку никто не держал — во избежание, так сказать "возможных эксцессов". Она, как и боеприпасы к ней — находилась на охраняемом складе за его пределами.
Здесь же находились три мототелеги, мой "Форд" и несколько ребятишек из команд Ваньки да Саньки.
— "Гочкис" на новом лафете вижу, — вертит седой головой в будёновке военспец, — а где упряжка?
— "Упряжки", как средство тяги — отмирают, товарищ комбриг, — говорю, — на смену слабосильной, крестьянской лошади...
Сердито перебивает, грозно сверкая глазами:
— А Вы, извиняюсь, кто будете?
Поегли, ещё в гражданке в которой от нас уехал, поспешно представляет:
— Это товарищ Свешников — куратор проекта по линии НКВД.
Это несколько сбило тому "гвардейский" гонор и, как ни в чём не бывало, я продолжаю:
— Кавалерийских лошадей у нас нет, да и не по карману они нам — по бедности нашей и скудости и, при испытаниях орудия ПТО возкой — мы применяли мехтягу.
Показываю на мототелегу "УАЗ-404", рассказываю её краткие технические характеристики и внаглую пиарю перед потенциальным заказчиком:
— Ничем не хуже лошади по тяге и скорости и, хотя несколько уступает по проходимости на пересечённой местности — зато несравнимо превосходит по пробегу.
Смотрят на меня баран-баранами, поэтому привожу главный довод в пользу мехтяги:
— В отличии от лошади — механизм никогда не устаёт! А водителей-красноармейцев можно менять на ходу.
Красноармейцы предполагаемого расчёта стояли несколько в сторонке и несколько опасливо косились на "механизм", а трое командиров во главе с комбригом — обступили "Мотыгу" со всех сторон. Перебросившись несколькими скептическими фразами, один из них спрашивает:
— По цене ваша "мототелега" — тоже "несравнимо превосходит" упряжку лошадей?
Пожимаю плечами:
— Война — дело затратное! Хотите, чтоб было дёшево — воюйте каменными топорами, как древние укр... Шумеры. В данном же случае, всё зависит от заказа: чем больше "уазиков" закажет армия — тем дешевле они ей обойдутся. Эксплуатация же, окажется однозначно менее затратной: ведь стоящий без дела механизм — не требует обслуживания и не просит овёс!
— А как с надёжностью, — спрашивает другой командир-артиллерист, — как часто ваш "механизм" ломается?
Я не стал кривить душой:
— Частенько бывает, да! Как и с любым изделием — недавно пущенным в серию. Однако, опять же: с увеличением производства — стоимость будет снижаться, а надёжность соответственно — увеличиваться.
Многозначительно добавляю:
— Лошади, кстати — тоже "ломаются" и достаточно часто. Однако, если из двух-трёх сломанных мототелег — за пару часов можно собрать одну исправную, то из сколько угодно павших лошадей — вы хотя бы одну живую не сделаете, как ни старайтесь...
Посмотрев на небо, подкольнул:
— ...Хотя возможно, кто-то из присутствующих товарищей военных — эфиопский колдун Вуду и, умеет превращать дохлых лошадей в лихо скачущих зомби.
Мда... Судя по охреневшему виду — никто из них не обладает технологией оживления мертвецов.
По обычаю тех лет, пробравшемуся даже в вооружённые силы, тотчас развернулась дискуссия, хотя и с приставкой "мини". Ещё вот был в ходе её, такой вопрос на засыпку:
— Ваша "мехтяга" требует газолин, а он — в отличии от овса и сена, не везде встречается.
Однако, меня на овсе не объегоришь:
— Снаряды для орудий, товарищ командир, встречаются в наших северных широтах — ещё реже газолина! Это же вовсе не является — непреодолимым препятствием для использования артиллерии в войсках, согласны? Или Вы потребуете пушки — могущие стрелять каменьями да поленьями? К тому же эта мототелега — оборудованная газогенератором, может вполне уверенно "скакать" и на деревянных чурочках.
Рассказал им всё, показал и дал команду своим "бойцам" начинать "раскачегаривать" одну из них — оборудованную такой приспособой. При этом, я честно признался:
— Правда, с массовым изготовлением такого оборудования — пока имеются определённые проблемы технологического характера... Но мы их, рано или поздно успешно преодолеем — заверяю вас, товарищи.
Да! До сих пор нас не по-детски дрючат проблемы с качественной электросваркой.
Вижу — мои слова произвели должный эффект.
Наконец, Начальник комиссии посмотрев на карманные часы с каким-то вычурным вензелем, прервав "дискуссию", скомандовал красноармейцам:
— Расчёт... Орудие на передок!
Это просто такая военная команда — самого передка ещё не было в наличии, поэтому пушку стали цеплять непосредственно к одной из мототелег.
Вопреки моим ожиданиям, бойцы расчёта — не "подорвались" с места и суетливо забегали, выполняя приказ, а скорее — бестолково "заползали" как беременные тюлени, мешая друг другу. Военспец, лишь молча смотрел на разворачивающееся действо — как фельдфебель на гнездовище вшей и, по всему видно — в душе исходил на овно.
Мои ребятишки, сперва недоумённо наблюдали за ними, затем в открытую стали ржать и пришлось на них строго прикрикнуть:
— Отставить смефуёчки!
Мда... Выучка и выправка у бойцов "рабоче-крестьянской" — ещё та!
Только и быть разгромленными при "внезапном и вероломном" нападении. Хорошо ещё, главный конструктор находившийся в рядах комиссии — переживая за своё детище, помог бойцам расчёта словом и делом.
Наконец, колонной выдвигаемся для боевых стрельб на полигон: впереди — я на своём "Форде" с командирами, следом — "мотыга" с прицепленным орудием и сидящим расчётом, наконец — две мототелеги с боеприпасом.
Едем, беседуем. Комбриг, сидевший рядом на пассажирском сиденье, встревоженно спрашивает:
— А почему она у вас "свистит"?
— Особенности воздушного охлаждения мотора, — не стал вдаваться в лишние подробности я.
Ещё один вопрос его беспокоит:
— Вижу — шоферами у вас дети. Почему?
— Растим на смену вам — "лошадникам", — с открытой ехидцей подначиваю, — технически-образованную молодёжь.
Оценивает мой юмор и, снисходительно улыбаясь, спрашивает:
— Вы не любите лошадей, товарищ Заведующий охраной?
Деланно возмущаюсь, мол: "Да, как Вы только подумать могли обо мне так...?". А вслух говорю, звучно сглотнув слюну:
— Почему, "не люблю"? Я очень люблю лошадей — но только в виде копчённой колбасы.
— Хахаха! А ваше "ОСТБ-007" сможет сделать другую мототелегу — под трёхдюймовую пушку или 48-ми линейную гаубицу?
— Любой ваш каприз за деньги налогоплатильщиков, товарищ комбриг!
* * *
Вдруг — резко по тормозам:
— ТАНКИ!!!
Охреневший комбриг, потирая приложившийся об лобовое стекло краснозвёздный лоб в будёновке:
— Какие танки?
Показываю пальцем:
— Японские! Самураи на нас без объявления войны — неожиданно и вероломно напали!
— Вы с ума сошли...
В этом месте, у него вытягивается и без того — несколько "лошадиное" лицо и на "полшестого" обвисают "гвардейские" усы: в трёхстах метрах впереди, на пригорочке действительно стоял танк с десантом на броне и разворачивал в нашу сторону орудие. Из его командирской башенки смотрел на нас в половинку бинокля — то ли Санька, то ли Ванька и, грозил кулаком, засранец.
— Тра-та-та, — затрещала трещотка имитирующая пулемётную очередь, — тра-та-та!
— Бум! — из трубы ствола вырвался белый клубок от дымного пороха.
— БАХ!!! — неподалёку от нашей колоны взорвался брошенный из кустов самодельный взрывпакет, имитирующий разрыв танкового снаряда.
— Хэйка бандзай!
Спешившись с брони, десант грамотно развернулся в боевой порядок и под прикрытием танкового огня — перебежками начал продвигаться в нашу сторону — поливая нас из "трещоток".
Дикая какофония звуков:
— Тра-та-та, тра-та-та! Банзай! Ё...! ...Мать! Бум — бах, бум — бах! Тарарах! Сдавайтесь, нах!
На пригорочке нарисовались — фиг сотрёшь, ещё два танка с десантами и после подавляющей стрельбы с короткой остановки, они набирая скорость — стали обходить нашу колонну с двух сторон, беря её "в клещи".
Ору комбригу в ухо:
— Вы здесь — самый старший! КОМАНДУЙТЕ!!!
"А в ответ — тишина...".
— ТАНКИ ПРОТИВНИКА, — истошно ору сам, надрывая гланды, — Расчёт... ОРУДИЕ К БОЮ!!!
Расчёт противотанкового орудия сидящий на "мотыге" его буксирующий — не то чтобы испугался...
Вовсе нет!
Красноармейцы артиллерийского расчёта после моей команды, резво спрыгнули с "уазика" и довольно решительно и смело...
Побежали в противоположную от наступающего противника сторону!
Они, уже — ни сколь не напоминали неуклюжих, ленивых увальней...
А как бы, даже не наоборот!
Один, правда замешкался возле орудия, пытаясь его отцепить — но увидев, что остался в одиночестве — бросил это дохлое занятие и, со всех ног бросился догонять своих.
"Хоть руки вверх не задрали, — злорадно думаю, — и на том спасибо".
Что-то не понравились они мне с первого же взгляда... Какие-то расхристанные и излишне раскрепощённые.
