Закутанная в чёрную мантию фигура таинственного мага нервировала Фаджа, а уж рубиново-красные проблески в глазах этого волшебника и вовсе вызывали у Министра Магии дрожь.
— К-конечно, сейчас же. Приступайте! — резко развернувшись, отдал Фадж приказ аврорам.
Тут же двое стоявших по бокам полумесяца авроров подошли к камину и, подняв палочки, заставили его увеличиться.
Зачерпнув горстку летучего пороха, они исчезли в пламени, перед этом указав адрес: Азкабан.
Название тюрьмы ещё злобно висело в воздухе — некоторым волшебникам даже показалось, что одно это слово заставило похолодать воздух в помещении.
— Подождём немного! — преувеличенно бодро сказал Корнелиус.
Тем временем Альбус, использовав то, что внимание всех присутствующих магов переключилось на камин, подошёл к Магнусу.
— Перестань пугать людей! — недовольно прошептал он Редстоуну. — Вот знал же, что не нужно тебе дарить чёрные мантии! На следующий год ни одной не получишь. Только яркие и радужные.
— Ты меня так напугать хочешь? — так же тихо прошептал Магнус в ответ.
— Ну-ну, посмотрим. И только посмей их не надеть! — фыркнул наставник, отстраняясь от своего ученика.
Тем временем в увеличенном камине заиграло зелёное колдовское пламя.
— Теперь мы можем пройти. Вперёд, господа! — решительно сказал Министр Магии волшебникам, сам, однако, не сдвинувшись с места.
Не выдержав этого театра, Редстоун, тихо фыркнув себе под нос, твёрдым шагом направился в сторону камина.
Зелёная вспышка и момент дезориентации сменились твёрдым полом круглого помещения и холодным воздухом, который ударил юному волшебнику в лицо.
Мороз,царящий на этом острове, мгновенно въелся в самое нутро Магнуса.
Не помогли даже наложенные на него чары, которые должны были не дать ему мёрзнуть.
Неспешно юноша пошёл в сторону стоящей в стороне парочки авроров.
— Здесь не работают чары? — спросил он служителей закона.
— Угу, — шмыгнув покрасневшим носом, ответил ему молодой брюнет. — Только сильные чары могут быть здесь использованы. Ну там, Патронус, например.
— Ясно. Спасибо, — поблагодарил за информацию Магнус.
— Итак, начнём, — хлопнул в ладоши Фадж, пытаясь острить и сохранять бодрость духа. — Мистер Специалист, видите ту дверь? Там будет ваша допросная. Туда вам будут заводить пленников. Также там есть кресло, которое не позволит им отводить взгляд или закрывать глаза. Ну и, конечно же, после того, как вы разберётесь, виноват или же нет данный заключённый, вы будете обязаны вновь посетить нас и вот туда, — указал он на стоящую в углу чашу, — перевести ваши воспоминания. Это Омут Памяти, если кто не знает! — преисполнившись собственной важностью, поведал всем желающим Министр Магии.
Слушая речь этого человека, Редстоун постоянно морщился. Такая бездарная игра на публику.
Всё, что делает Фадж, рассчитано на то, чтобы завоевать уважение, показать свою важность и ум. Магнус, чьи ментальные способности сильно возросли после работы над Квирреллом, ощущал это очень чётко.
В какой-то мере он начал понимать манеру своего отца швыряться Круциатусом в излишне говорливых индивидов, которые пытаются набить себе цену.
— Всё ясно. Я хотел бы приступить, — рубленными фразами остановил Редстоун словоизлияние Корнелиуса.
— Конечно-конечно. Пойдёмте, я вас сопровожу, — не дожидаясь ответа Редстоуна, Фадж подхватил его под руку и быстро направился в сторону допросной.
За спинами двух магов пристроилась парочка авроров, которые бдили, внимательно следя за закутанной в чёрное фигурой.
— Вот сюда дементоры будут пристёгивать заключённых, — открыв дверь в небольшое квадратное помещение, указал Фадж на железный полустул-полутрон, на котором была масса различных ремней.
— Дементоры будут вводить заключённых? — на всякий случай переспросил Редстоун, не веря своим ушам. Они что, и вправду доверят этим тварям так близко приближаться к людям?
— Да-да, это была моя идея. Так никто из заключённых не посмеет, да что там — даже не подумает бежать! — похвалился Министр Магии, довольно уставившись в глаза специалиста.
Чтобы в следующий момент в страхе отвести взгляд от двух горящих яростным пламенем рубинов.
Магия внутри Редстоуна откликнулась на негодование своего хозяина и словно пружина была готова вырваться из его тела.
— Я хотел бы приступить к своему заданию. Покиньте помещение, — потребовал Магнус, подавляя раздражение.
— Как пожелаете, — стараясь не смотреть в глаза специалисту, Фадж быстро покинул помещение вместе с аврорами.
Не прошло и минуты, как дверь в противоположном конце комнаты отворилась, впуская в помещение двух дементоров, в руках которых безвольной куклой висел заключённый. Небрежно бросив узника на этот странный стул, кожаные ремни которого тут же обвили свою жертву, они выжидающе уставились на слизеринца.
Эти твари не понимали, отчего они ничего не чувствуют и практически не ощущают стоящего перед ними волшебника, который при помощи ментальной науки не позволял этим тварям разбудить тёмные воспоминания в своей душе.
— Покиньте помещение — вы мешаете.
Дементоры послушно выплыли из комнаты.
Со скрипом за ними закрылась дверь. В тот же момент взгляд заключённого стал более осмысленным.
Не желая терять времени, Редстоун подошёл к узнику и вторгся в его разум, практически не ощущая сопротивления. Измученные разум и душа осуждённого слишком ослабили природную защиту.
Медленно перебирая воспоминания заключённого, Редстоун преисполнился отвращением к данной твари. Назвать это существо человеком Магнус не мог — не после того, что увидел в его воспоминаниях. Эта тварь не была жертвой его отца, нет — он осознанно встал на путь служителя Тёмного Лорда.
Сотни замученных магглов. Женщины, дети, старики, мужчины. Этой твари было абсолютно плевать на то, кто был перед ним. Он желал лишь одного — самоутвердиться. Влача жалкое существование в магическом обществе, он с радостью внял речам о величии чистокровных и с превеликим удовольствием бросился доказывать это пресловутое величие.
Мразь.
Закончив с ним, Редстоун, резко развернувшись, вышел из комнаты, в последний момент подавив желание грубо разорвать ментальную связь. Теперь он нисколько не жалел эту тварь.
Не обращая ни на что внимания, Магнус прошествовал к думосбросу и влил в тот то, что видел.
Так же молча он развернулся и вновь направился в допросную.
Перед ним было ещё девяносто семь узников, которых стоило проверить.
Азкабан, допросная, суббота, 21 декабря 1991 года, 12:51.
Из девяноста шести узников лишь четверо были незаслуженно осуждены.
Сириус Блэк. Крёстный Гарри Поттера, который сильно повредился умом после смерти лучшего друга, почти что брата, и его жены. Этот сумасшедший вправду считал себя виновным и на полном серьёзе готов был до самой смерти гнить в этой клоаке.
Террион Куш. Пожилой волшебник оказался не в том месте не в то время. Волдеморт сам выбил дух из Куша, после чего свалил на него убийство его магглорождённой невестки и сына. Причём всё было так искусно подстроено, что ни у кого не возникло сомнения в вине старика.
Юлиус Терри, который, как оказалось, приходился четвероюродным дядей Джереми, что удивило Магнуса. Хорст никогда не упоминал, что кто-то из его семьи был осужден как Пожиратель Смерти. Его разум был медленно сломлен и подчинён Тёмным Лордом.
Эвелин Ранси, тридцатилетняя женщина, которая на тот момент была восемнадцатилетней девушкой. Убила своего молодого человека. Магглорождённого, с которым она познакомилась во время учебы в Хогвартсе. Подающий надежды нумеролог и чистокровная девушка в двадцать втором поколении. Они были бельмом на глазу Пожирателей Смерти. Империус — девушка подчиняется Беллатрикс Лестрейндж. И при помощи заклинания кипячения убивает своего любимого. Конфундус — девушке внушают то, что она сама захотела убить возлюбленного. Обливиейт — Эвелин забывает о том, что её заставили совершить убийство не по своей воле. Как и вызвать тёмную метку.
Мнение юного волшебника о Бартоломеусе Крауче сегодня поднялось до заоблачных высот. Во всём том хаосе и страхе, что тогда царили на туманном Альбионе, было лишь четверо ложно осужденных. Причём каждый раз это были люди, против которых были железобетонные доказательства...
Последний узник вскоре должен был быть доставлен.
Самый важный узник для Редстоуна.
Морфин Гонт.
Двоюродный дедушка. Единственный, кроме отца, оставшийся родственник. Если, конечно, не считать более дальних родственников со стороны матери.
Но вот в том, что сможет наладить с ними контакт, юноша сильно сомневался.
Двое дементоров, паря над каменным полом, высеченным из чёрного гранита, внесли в допросную старика, выглядевшего так, будто сейчас рассыплется от дряхлости. Однако, несмотря на близость охраны Азкабана, этот волшебник не собирался ломаться духом. Скорее, наоборот. Казалось, что если бы не его телесная слабость, то он накинулся бы на дементоров.
Стражи скинули свою ношу на полустул-полутрон, который тут же связал заключённого.
Но в этот раз дементоры не спешили удалиться. Нет, один из них, словно разозлённый непокорностью жертвы, даже приблизил свою морду к лицу Морфина.
И тут Магнус не выдержал.
Пусть он не знал этого старика.
Пусть он выглядел сумасшедшим.
Но это была ЕГО КРОВЬ!
Ярость пружиной раскрылась в душе Редстоуна.
Заготовленная в разуме ассоциация, которую юноша создал специально на случай столкновения с дементорами, вытащила из глубин памяти самое светлое воспоминание Магнуса.
Маленький мальчик стоит возле окна в своей комнате приюта. Только сейчас он всё полностью осознал. Принял.
Второй шанс — вторая жизнь!
Прожить её не как кусок говна, которым он был в прошлой жизни. Не плывя по течению и праздно развлекаясь, пользуясь своей привлекательностью, чтобы использовать для этого богатых и одиноких женщин.
Нет, прожить жизнь как Человек. Именно так — Человек с большой буквы. Развиваться, познавать, оставить после себя светлый след. Детей. Может быть, даже что-то, что войдёт в историю.
Горячие слёзы радости текут по щекам четырёхлетнего мальчика. Благодарность Богу за второй шанс, за шанс не только родиться, но и стать человеком.
Радость вкусить радость жизни в полной мере. Ещё неделю с лица мальчика не сходила глупая улыбка, за что его едва не посчитали умственно отсталым.
Ярость в груди Магнуса сметается безудержной радостью.
Палочка в руке поднимается, а губы сами по себе шепчут заклинание Экспекто Патронум.
Мощный белоснежный луч вырывается из палочки юноши. Из света, вызванного заклинанием, медленно формируется птица, похожая на огромного орла.
Дементоры в страхе жмутся к стене, когда птица разворачивается в их сторону. Молниеносный рывок патронуса заставляет стражей Азкабана в ужасе бежать от фигуры феникса, которая словно соткана из света.
За тварями быстро закрывается дверь, но защитник, не сбавляя скорости, таранит её, взрываясь волной радости и света, которая расходится по всему Азкабану, прогоняя тёмных тварей и вечный холод, который царил на этом острове веками.
— Что случилось?! — в открытой двери показалась четвёрка авроров, за которыми маячила грузная фигура Министра Магии.
— Ничего страшного. Просто стражи позволили себе перегнуть палку, отчего я их прогнал, — ответил ему Редстоун, повернув голову в сторону вошедших. — Если вы не против, я продолжу свою работу.
— Вы уверены? Может быть, вам лучше взять перерыв? — Получив отрицательный ответ, Корнелиус, всё ещё не успокаиваясь, спросил, — или, может быть, оставить вам авроров в поддержку?
— Не думаю, что магу, способному вызвать такого защитника, нужна наша помощь, министр... — ответил за Магнуса темнокожий аврор.
— Вы правы, мистер...
— Кингсли. Кингсли Бруствер, — представился волшебник.
— Мистер Бруствер прав, к тому же посторонние будут отвлекать меня от моей задачи.
— Тогда мы удалимся? — с лёгким восхищением в голосе, которое было насквозь фальшивым и отдавало завистью, спросил Фадж у Редстоуна.
— Благодарю, — кивнув, Магнус отвернулся от сотрудников министерства и министра, сконцентрировав внимание на заключённом.
Услышав, как за спиной щёлкнул замок двери, Редстоун расслабленно вздохнул, укорив себя за несдержанность.
"Надо же было так глупо действовать — на одних эмоциях", — поморщился под капюшоном Магнус. Непозволительная слабость. "Маг должен контролировать свои чувства, а не чувства мага", — вспомнил юноша слова своего наставника.
Однако быстро отмахнувшись от таких мыслей, Редстоун вгляделся в лицо своего двоюродного дедушки, которое сейчас можно было прекрасно рассмотреть.
Грязные волосы, цвет которых невозможно было определить из-за их состояния, сейчас более не скрывали лицо Морфина.
Этот человек был среднего роста, со странным телосложением.
Очень широкие плечи и длинные руки в сочетании с блестящими светло-карими глазами, жёсткими, густыми и длинными волосами и морщинистым лицом делали его похожим на старую, но мощную обезьяну.
Во рту не хватало большинства зубов, а губы были отвратительно полными.
Маленькие тёмные глазки, в которых плескался интерес, косились в разные стороны.
Всё это могло было показаться смешным, но смешным он не выглядел. Он выглядел страшным.
— Щто тче нада? — шепелявя, спросил он Редстоуна. — Щто фам, мифистирским клисам, от мене нушдна? — с неприязнью в голосе, за которой он скрывал свои интерес и благодарность, продолжал он задавать вопросы.
— Мне нужно спасти своего родственника, — на парселтанге ответил ему Магнус, заставив заключённого дёрнуться.
— Кто ты такой? Чьих будешь? — говор Морфина на змеином был крайне чист по сравнению с его нормальной речью.
— Внук твоей сестры-потаскухи, — прямо ответил ему юноша.
— Хах, значит, позор нашей семьи дал корни? — скривившись, спросил скорее самого себя Морфин. — Ты-то хоть чистокровный? — подозрительно уставившись на Редстоуна, спросил Гонт.
— Моя мать происходит из древнего чистокровного рода, который просуществовал как минимум восемь столетий.
— Хвала Салазару, что хоть ублюдок не посмел позорить наш род дальше, — попытавшись сплюнуть на пол, мужчина лишь обслюнявил себя. — Как ты хочешь мне помочь?
— Тебе нужно расслабиться, — и без дальнейших прелюдий Магнус вторгся в разум к своему двоюродному дедушке.
С трудом разрывая ложные воспоминания, Редстоун смог восстановить истинные воспоминания Гонта. Выйдя из разума родственника, Редстоун решил предупредить его, — тебе не следует рассказывать о том, что мы родственники. Тебя поместят в больницу, там я навещу тебя, и мы обо всём поговорим, если ты не против. Согласен?
— Согласен, — уставившись в пол, бездумно согласился Морфин. Сейчас вся его жизнь разрушилась. Он гордился тем, что наказал маггла, посмевшего бросить его сестру, да ещё и опорочив её.
— Прекрасно, — повернувшись спиной к Гонту, Редстоун твёрдым шагом вышел из допросной и "сгрузил" воспоминания в Омут Памяти.
