— Уар-р-р-р! — нестройно раздалось на пять голосов.
— Ой-ти, моя прелесть! — я не смог удержаться и вновь начал почёсывать ящеров за слуховыми отверстиями.
— Это… — медленно озвучила общие эмоции Мариан, — всё замечательно... Но что нам с ними делать?
— Не знаю. Придумывать имена? — улыбаемся и машем.
— О, тогда давайте вот этого, с беловатым отливом чешуи, назовём Снежком? — оживился единственный маг мужского пола в нашей компании.
— Андерса права голоса лишаем! — едва ли не единогласно высказались сёстры и храмовник.
— Никто меня не понимает, но ты же не против, Снежок? — в ответ маленький дракончик плюнул в мага огнём. Так, легонько, но мысль свою донёс очень доходчиво. — Ну и пожалуйста, — «обиделся на весь свет» волшебник.
— Итак, у нас пять ручных драконлингов, правда, судя по размерам, до дрэйков им осталось недолго, — подытожила Винн, массируя глаза. Я буквально слышал, как ей хочется дополнить: «и один обезумевший Серый Страж», но старшая волшебница хорошо себя контролировала, потому сдержалась.
— А можно для простых храмовников, что за драконлинги такие с дрэйками заодно? Разве это не просто драконы… только маленькие… относительно?
— Алистер, нашёл время для просвещения… — вздохнула Солона. — Ладно, слушай. Ты почти прав — это молодые драконы, но у каждого дракона есть свои периоды взросления. Когда детёныш вылупляется из яйца — он называется драконлинг. Они размером с оленя или чуть меньше и очень прожорливы, не имеют крыльев и довольно слабы… по драконьим меркам, естественно. Далее, окрепнув и набравшись сил, драконлинги могут называться дрэйками — уже полноценная, самостоятельная особь. Для драконов-самцов это последняя стадия эволюции. Они начинают искать логова взрослых самок с целью поселиться там, охранять кладку, ну и спариваться для продолжения рода.
— Мужики! — одобрительно кивнул Андерс. — Всё-всё, умолкаю, — под негодующим взглядом Солоны целитель решил отступить.
— Теоретически, дрэйки живут до сотни лет, но никто точно этого сказать не может — они гибнут куда раньше при охране гнезда или схватках за самок, — очень сомнительное утверждение, откуда-то среди Великих Драконов мужики же есть? Тот же Думат, Уртемиэль и прочие. Тем временем чародейка продолжала. — Далее идёт ступень дракона. Вообще, термин "дракон" фактически относится к взрослым самкам в противовес самцам-дрэйкам. Драконы быстры, имеют естественную броню и управляют потоком огня так же легко, как человек орудует мечом. Примерно в столетнем возрасте окрас самок становится темнее, и у них вырастают крылья. Любознательные и агрессивные от природы, они пересекают огромные пространства в поисках логов. Это то самое время, когда особи чаще всего вступают с конфликт с человеком. Если на их территории не находится подходящих мест для гнездования, таких как заброшенные руины или открытая сеть пещер, драконам приходится двигаться дальше. Однако они столь редки, что в нынешнее время мало кто задумывается о мерах предосторожности. Драконы не владеют речью, но их хитрость и обдуманность действий может удивить любого, кто считает их неразумными, — на речь девушки Винн кивала, едва улыбаясь… Хм, что-то мне это напоминает опрос на экзамене. Хех, нашли время.
— Далее есть подкласс так называемых «зрелых драконов» — это самки, находящиеся на пути к становлению Высшим Драконом. Они крупнее драконов обычных, но до Высших всё же недотягивают. Высший Дракон — это вершина развития. Одна такая особь может опустошить округу на несколько дней пути во все стороны, их логова огромны, и в них может находиться целый гарем дрэйков.
— А неплохо они устраиваются, — опять не выдержал Андерс.
— К счастью для народов Тедаса, — если бы взгляд мог убивать, нашему рыжему другу уже можно было бы заказывать гроб, — Высшие Драконы чрезвычайно редки. Нынешний век назвали Веком Дракона как раз потому, что люди заметили одну из Высших Драконов в этом столетии. Ещё есть легенды о Великих Драконах, ими считались Боги Старого Тевинтера, но в современном мире их никто не видел, и многие вообще сомневаются в их существовании.
— Прекрасно, Солона, — кивнула Винн.
— Спасибо, наставница… — установилась неловкая тишина — маги вспомнили, где, а главное — в каких обстоятельствах они находятся. — Ой, рефлекс, — смутилась колдунья.
Я на это лишь слегка улыбнулся кончиком губ и вновь взглянул на драконов. С одной стороны, дамы были правы — оставлять ящеров — значит создавать себе колоссальные политические проблемы, только вот… В Ферелдене это действие уже ни на что не повлияет. Прослойка власть имущих над моей головой, в глазах которых следовало зарабатывать политические баллы и которые могли меня куда-то не пустить за «подмоченную репутацию», прекратила своё существование при Остагаре. С гибелью армии короля баланс разрушился — нет больше ни третьей, ни четвёртой, ни пятой стороны, которые могут вмешаться в гипотетический конфликт на стороне твоего противника, а потому вынуждают до этого конфликта не доводить. Нет больше тех, чьи интересы, мнения и взгляды стоит учитывать и поощрять, чтобы не настроить против себя. Сейчас в стране есть только я и Логейн. Причём из нас двоих от чужого мнения зависит как раз положение Мак-Тира.
Конечно, успешной пропагандой мне тоже можно доставить некоторые проблемы, но именно что некоторые. Даже в самом худшем случае я их преодолею без фатальных потерь. А дальше… Захват столицы — и абсолютная власть, поскольку плодить новых герцогов с личными армиями и государствами в государстве я не собираюсь. Таким образом, на моё положение в Ферелдене ручные драконы принципиально не повлияют.
Орлей? С ним война будет при любых раскладах. И не просто война, а война религиозная. Та самая, к которой я активно готовлю почву. И даже будь у меня возможность сей войны избежать, я бы не стал этого делать, ведь… Выгода! Ничего так не сплачивает народ и не помогает власти укрепить свои позиции, как опасный, явный и искренне ненавидимый внешний враг. Конечно, Мор тут тоже подходит, но его будет мало, разве что я умышленно начну затягивать его уничтожение, а это уже противоречит другим моим планам. Так что будут или нет у меня ручные драконы — это повлияет только на отдельные слова в обливающих меня помоями проповедях на той стороне фронта, не более. Зато дракон на поле боя — это уже аргумент куда более убедительный, чем тысячи слов. Они, конечно, маленькие и расти им, по идее, сотню лет… но можно будет и считерить Симбой на крайний случай. Я уже молчу про весь тот объём интереснейших исследований, что можно провести, имея несколько живых и здоровых представителей сей магической расы.
Что остаётся? Тевинтер? Эти ребята мне скорее респект выдадут при такой новости, чем попытаются что-то обострить. Вот и выходит, что никакого смысла отказываться от даром упавших в руки ресурсов, тем более столь ценных и нужных, у меня нет.
— Ладно, — хлопаю по коленям, разгибая спину, — это было занимательно, но нужно двигаться дальше. Отдохнули? Готовы? Пойдём!
— Фррх? — чуть было не ставшая «Снежком» драконица вопросительно наклонила голову.
— Ладно, но вы пойдёте в тылу. А над вашими именами я подумаю позже.
— Фыр! — кивнул единственный самец.
— Ты их понимаешь? — настороженно удивилась Бетани. В смысле, озвучила общее удивление.
— А чего такого-то? — изобразил непонимание я.
— Ну, по идее, — меланхолично качнула плечиком Мариан, — люди так не могут. Впрочем… Чего-то такого я от тебя и ожидала.
— Вы меня уж прямо совсем монстром выставляете. Между прочим, это обидно! —правда, в голосе я показал насмешку, а не обиду, ну да ладно. — Так, пошутили — и хватит, внимание по сторонам! — и отряд вновь занял боевое построение, разве что теперь наш тыл охраняло пять боевых и очень зубастых «пони» со встроенными огнемётами.
Ну и пока мои спутники укладывали в голове произошедшее, заодно настраиваясь на деловой лад, мне пришло время подвести итог по магии и магам — до зала Истязаний осталось немного, и нужно принимать решение, что делать. Итак, магия. Сами по себе боевые заклинания меня не сильно беспокоят — шарик холодной плазмы, что могут выдать местные умельцы, для покрова Симбы не страшен, а вот воздействие энергий Тени — с этим хуже. Это не псионика в чистом виде, но определённое сходство есть, пусть и отдалённое. Тем не менее, его хватает, чтобы нарушать психическую целостность, она же связь клеток в моём организме. При сильном воздействии меня развеет в прах, ну или в стремительно разлагающуюся слизь, не суть важно. Это проблема, но, тем не менее, влияние обоюдное, и если «выжечь Тень» я точно не смогу, то вот обеспечить сильнейшие проблемы отдельно взятой жертве путём «психического удара», особенно если добавить сверху Ки храмовника — это пожалуйста. Собственно, последний десяток Мерзостей я потихоньку и тренировался, а окончательной проверкой стал тот демон Праздности. Солона была права — обычным способом его нужно было бы бить целым отрядом магов с храмовниками. Существо подобного уровня уже мало зависимо от физической оболочки, а потому для уничтожения его требовалось, в первую очередь, как-либо отсечь от Тени. Что я и сделал, правда, обнаружив некоторый побочный эффект — столкновение моего, м-м-м, «психического давления» с потусторонней аурой демона порождало серьёзный бунт внешнего слоя клеток, образовывалось что-то вроде чёрного дыма из стремительно отмирающих и регенерирующих клеток Венома. И если на Праздности это ещё было относительно незаметно, то вот при столкновении с Гордыней от меня будет коптить только в путь…
Следующий зал являлся «прихожей» перед комнатой Истязаний. И нас там ждали. Разнообразия ради — не демоны, одержимые, монстры или ещё какая неведомая хрень, а самый обычный храмовник, заключённый в странный мерцающий барьер.
— Каллен? — узнала парня Солона.
— Твой знакомый? — приподнимаю бровь.
— В некотором роде, — морщится девушка. — Круг вообще довольно… компактная структура. Все друг друга знают.
— Опять всё тот же трюк? — храмовник нас увидел и заговорил, в голосе его прослеживались явно истеричные нотки. — Я знаю, кто ты! Вам меня не поймать! Я выстою… выдержу…
— Каллен, ты не узнаёшь меня? — подошла к сдерживающему барьеру Солона.
— О да… узнаю, — теперь голос воина сочился желчью. — Вот как глубоко они проникли в мои мысли…
— Что-то не нравится мне ход его рассуждений, — это моя ведьма, и никаким левым храмовникам я её не отдам!
Почувствовавшие мой настрой драконы недовольно заворчали, с лёгким гастрономическим интересом поглядывая на пленного храмовника.
— Мальчик совсем обессилел. И эта клетка… В жизни не видела ничего подобного… — вступила в разговор Вин.
— Обычный барьер, запитанный от магии Крови, разве что замкнут в кольцо, но ничего выдающегося я тут не вижу, — внесла свою лепту Мариан.
— Хватит видений! Если в вас осталось ещё хоть что-то человеческое, убейте меня! Прекратите эту игру.
— Его всего лишь на день посадили в клетку, и он уже сдулся, а магов в карцер на неделю бросать — это им легко. Неженка, — Андерс к пленнику ничего, кроме брезгливости и отвращения, не испытывал.
— Андерс! — шикнула на него Винн. Тем временем «ушедший глубоко в себя» храмовник продолжил бормотать.
— …копаются в моих мыслях… искушают меня тем, о чём я всегда мечтал, но не мог добиться… обращают против меня мой позор… мою постыдную страсть… кто бы мог подумать — к магу! Как я устал от этих жестоких шуток… от бессердечных трюков…
— Кхм… Я думаю, не стоило мне это слышать, — Солона смотрела на храмовника со смесью шока и неверия.
— Вот это поворот… — Андерс был в культурном шоке. — Презирать, ненавидеть и быть готовым в случае чего трахнуть… Да этот парень больной!
— Любви покорны все порой. Бывает и так, что чувство вспыхивает меж врагами, — печально произнесла Винн.
— К демонам такие чувства! — хором сказали все три ведьмочки.
— Ну, если вы не заметили, уважаемые маги, именно к ним, в конечном итоге, наш приятель и попал в гости, — мне даже было немного жаль этого парня. Влюбиться в пленницу, «проклятую» и прочая, прочая, прочая. Но он предпочёл своим чувствам свой долг и свою веру, его выбор. В чём-то даже достойный. Но у каждого выбора всегда есть свои последствия.
— Айдан, я продолжаю умиляться с твоего чувства юмора, — единственный маг мужского пола сделал в мою сторону шутовской поклон.
— Изыдите! — завопил храмовник и даже чуть-чуть полыхнул своей странной Ки. — Хм? Вы ещё здесь? Обычно это всегда срабатывало…
— Может, его слегка стукнуть, чтобы он пришёл в себя? — не то чтобы мне нравилось бить людей, но лучше он полежит в отключке, чем я и дальше буду созерцать этот концерт неловких откровений.
— Айдан, если ты не заметил, он за барьером, и ломать его у нас нет времени, — спасла храмовника Бетани.
— Так, Каллен, — проигнорировав наш междусобойчик, Солона пошла выпытывать информацию у пленника, — мы должны знать, что именно сейчас происходит в зале.
— Настоящая… Прости, что не узнал тебя сразу… Все эти видения… Но как тебе удалось выжить? Зачем ты вернулась в башню?
— Я здесь, чтобы спасти всех, — очень героически, но, как ни странно, в этот раз абсолютно верно. — Скажи, кто сейчас в Зале Истязаний, где остальные маги?
— Все там, — парень кивнул головой в сторону больших дверей, расположенных вверх по очередной лестнице. — Убей их всех… Ульдреда... Всех! Они должны умереть за то, что натворили! Они держали нас в клетках, как зверей, пытались нас сломить!
— М-м-м, что-то это мне напоминает… — возвёл глаза к потолку Андерс. — А, точно, примерно так и ведут себя храмовники! Знаете, мне всё больше нравятся идеи этого парня!
— Нет, Андерс, мы не будем убивать всех храмовников, — маг погрустнел, — вот так вот совсем уж без причины, — подсластил я ему пилюлю.
— Сэр Кусланд, если бы вы были девушкой, я бы в вас влюбился! — искренне заверил меня чародей. — Хотя и парень вы весьма симп… Понял-понял, плохая шутка! — под моим добрым взглядом маг затих, а вот Мариан с Бетани… Так, это что за странные взгляды и шепотки? Вот только команды яойщиц в тылу мне и не хватало!
— Может, вы всё-таки заткнётесь? — прошипела повернувшаяся к нам Солона, причём так, что даже дракончики к ней повернулись и состроили задумчивае мордочки. Видимо, прикидывают степень родства. — Итак, Каллен, сколько там магов?
— Там нет магов! Все они только демоны. Мерзкие твари и чернокнижники, погрязшие в магии Крови! Их всех нужно уничтожить! Подчистую! — взъярился храмовник.
В дальнейшем ничего путного мы из него вытрясти так и не смогли — он постоянно твердил, что нужно всех убить, что невиновность ничего не доказывает, и вообще, прирезать десяток незакоррапченных волшебников, дабы накрыть одного одержимого или мага Крови — невелика цена.
