— Гарри, а что у тебя с лицом?
— А что с ним? Лицо, как лицо. Не красавец, конечно, но и уродом нельзя назвать, — спросил Дадли, опередив меня.
— Я чую магию, но не могу понять ее. Азкабан меняет людей, и те, кто остался в своем уме, приобретают большую чувствительность. Там нельзя колдовать всем, кроме домовиков и охраны.
Я молча снял иллюзию. Дадли даже не обратил внимания — привык уже. А вот Блэк впился взглядом в ожог.
— Г-гарри, это откуда? — чуть заикнувшись, спросил он.
— Дамблдор ничего про меня не говорил? Ах, да, я его сам просил не распространяться в последнюю нашу встречу, как и Люпина. Хм, с чего бы начать... Жил один мальчик и поступил он в Хогвартс, на факультет Ровенкло вместе со своей подругой. Учился он не плохо, но и гением не был, а может и был, кто теперь скажет? И вот они с подругой решили провести один опасный ритуал...
Я рассказал все, даже то, что не рассказывал никому. Особого вреда никому не будет, если он узнает, но я хочу проверить его. Если никому не расскажет, то тогда я буду доверять ему полностью. И мне нужно узнать его реакцию — не отшатнется ли в ужасе? Я ведь и правда, все рассказал. И о первых трупах и о Башне, Кадаше и Поселке. А еще мне хотелось выговориться, так хотелось, что я забыл про Дадли. А он сидел так тихо, что почти не дышал.
Сириус вдруг подался ко мне и обнял.
— Как же ты выдержал подобное?
— Я же не один был. Да и Флемет помогла по началу. И потом я тоже не был один. Только там и группой выжить сложно.
Я навел иллюзию на комнату.
— Вот как мы пробивались в тейг Кадаш. Это был один из самых тяжелых переходов.
Одновременно со словами я показывал наш путь. Потом стал показывать более мирные картины прошлого, чтобы сладить впечатление. Но получилось не очень. Кузен и Сириус были в шоке.
— Но зато я многое понял, у меня появились настоящие друзья.
— Как я понял, не только друзья! — придя в себя, подначил меня Сириус. Дадли все так же был в шоке и не мог осмыслить показанное. — Признайся, Гермиона тебе нравится!
— Все возможно в этом подлунном мире. И это тоже.
— Только Луни не говори про Луну. Он ее не переносит.
— Ладно. А теперь твоя очередь выворачиваться наизнанку! Скажи, как вы столько проказ сделали и не попались?
Весь день мы проболтали, как какие-то старушки на лавочке. Но мне было по фигу на этот постыдный факт. Тетушка пришла примерно в три часа, а вот дядя только вечером. Но они нас так и не застали дома. Сириус и я, оставив Дадли караулить родителей, поехали в Лондон. Как сказал Сириус, за подарками.
— Могу же я подарить своему крестнику подарки за столько лет? Тем более Министерство было настолько щедрым, что нам хватит надолго!
А потом мы веселились. Обошли кучу магазинов — Сириус решил обновить свой гардероб, так как было не до него, а сейчас представился не плохой случай. Крестный был в ужасе от того, что я не люблю квиддич. По его словам, Джеймс был богом квиддича, а я таки просто обязан последовать по его стопам. Я же в ответ сказал, что ненавижу спорт и предпочитаю из него только дуэли, а так же посетовал, что мало кто хочет со мной сражаться и что мадам Помфри скоро сама меня прибьет, только бы я перестал отправлять всех в больничное крыло. Блэк сначала удивился, а потом долго ржал, когда я рассказал про дуэли со Снейпом. Как оказалось, профессор, и крестный сильно не ладили. День прошел весело, но и он закончился.
* * *
Лето пролетело очень быстро. Будто перемотали. Может это из-за того, что свободного времени у меня не было, а может из-за крестного. Сириус будто задался целью наверстать тринадцать лет по общению. Вообще, он походил на веселого дворового пса. Даже его смех был похож на лай. Но это и не удивительно — он был незарегистрированным анимагом. И его звероформа — большой черный пес. И мы часто бегали по пустырю. Я волком, а он псом.
А когда приехала Гермиона, мы провели над Дадли ритуал. Все получилось как нельзя лучше. Вот только на нормальное приживление виспов и превращение их в источник потребуется уйма времени — год. А я так хотел, чтобы он учился в этом году вместе со мной, но не судьба. Ну, может это и к лучшему, сможет подготовиться. Я ему оставил кучу конспектов, пусть учит. Вся магия этого мира у него может, и не будет получаться, но рунным магом он сможет стать точно. Это как минимум. Может, будет делать артефакты. Но некоторые боевые заклинания будут по Силам кузену. Только вот про Чары и Трансфигурацию ничего не скажу — не знаю. А Зельеварение Дадли не привлекает, не смотря на большие возможности. Там нужна усидчивость, а ее-то у братца и нет. И дух не может его исправить.
Сейчас я жду Гермиону в баре "Дырявый Котел". Скоро в Хогвартс, а закупиться ничем еще не успели, точнее все время откладывали из-за каких-либо причин. То Сириус придет, то Дадли надо обследовать, а то и просто лень. И такое бывало, это же дело такое.
— Гарри, привет! Что-то ты рано? Или это я опоздала?
— Нет, просто я боялся не прийти вообще. Либо Дадли, что-нибудь учудит, либо Сириус придет, а тогда гарантировано я никуда не пойду. Или мисс Ловетт что-нибудь такое приготовит, что я сам откажусь идти! — пошутил я.
— Это да! Анни такая! И что странно, в отличие от многих других поваров, она очень неплохо выглядит. Но, ладно, не будем сплетничать, пойдем лучше учебники брать! Нынче будет не плохой год. И по Арифмантике наконец-то будем что-то нормальное изучать, а не повторять магловский школьный курс алгебры.
— Герм, что это с тобой? Какая-то ты сегодня разговорчивая и меня ни разу не подколола. Не заболела?
— А тебя, наверное, Снейп покусал! Или ехидством и язвительностью заразил!
— Ага, воздушно-капельным путем через пол страны. Специально, днями не спал, ночами не ел, только и думал, как меня бедного заразить!
— Ну, вот! Я же говорила! О, смотри! Новое издание "Трансфигурация сегодня". Надо брать. Гарри, у тебя галеоны еще остались или сперва в банк зайдем?
— Банк, — лаконично ответил я.
В банке мы, точнее я, забрали энную сумму денег. Навскидку, я взял пару тысяч, а это очень не мало! Но нам не хватит, я точно знаю. Мне надо было заказать у гоблинов несколько полезных боевых артефактов — хотел исследовать местную артефакторику. И еще пару кинжалов. А это уже паранойи на откуп. Моя родная паранойя уже несколько дней нашептывает мне разные идеи по устроению Апокалипсиса. Мир я еще не уничтожу без долгих ритуалов и гекатомб жертв, но пару городов сотру точно. Я заметил, что мой резерв лавинообразно увеличился, но почему, я не понял. Нужно проводить исследования. Хотя я догадываюсь о причине скачка. Та самая рунная схема. В живом организме все взаимосвязано, а я серьезно вмешался в него. Меня теперь и человеком-то сложно назвать. Но я не в претензиях. Еще не настолько сошел с ума, чтобы предъявлять самому себе претензии!
По магазинам мы промчались ураганом, скупая нужное и нет. Так на всякий случай. А еще я закупился едой и все складировал в подпространство, в отдельный отдел. Глядя на круглые глаза подруги, я просто сказал:
— Паранойя.
И она меня поняла. Что-то не давало мне спокойно жить. А началось все с Кубка по квиддичу, на который я, к сожалению, не поехал. Я впервые сожалел о подобном. Просто на нем Пожиратели-ветераны решили отметить победу одной из команд по-своему. Только вот остальные не оценили такого энтузиазма. Завязалась драка, появились авроры, и Пожиратели, вначале развлекавшиеся, стали драться ожесточенно. Вроде, как были даже жертвы, только насколько тяжелые — неизвестно. А закончилось еще интересней — неизвестный Пожиратель разогнал остальных Темной Меткой. И все это я умудрился пропустить. Зато паранойя после такой новости получила сильное обострение. Мелькали даже мысли о бункере для семьи и Сириуса. Останавливало только то, что они ни за что не полезут в стазис и запихнуть их туда насильно я тоже не смогу — было бы предательством. Да и не поймут они.
Книг тоже закупили немало, но в основном были переиздания. То есть вся основная информация была известна. И больше половины книг было по Зельеварению.
Вечером поздно я опять пытался анализировать свои опасения и пришел к выводу, что я просто боюсь за родных и не хотел бы пропустить следующую заварушку. Вот такой парадоксальный вывод. А еще появилась уверенность, что заварушка точно будет. А я не подкачаю.
Глава 34
Всегда было интересно, почему платформу назвали так, а не девять с половиной, например. Да и, вообще, могли не называть, если учесть, что это единственная магическая платформа в Лондоне. Но это не важно.
Четвертый год начался буднично — встал, умылся, оделся, перекусил и полетел в Лондон, на вокзал, где мы с Гермионой и встретились. В общем, все как всегда.
Да и до Хога мы доехали спокойно, не было никаких дементоров или иных тварей. Тишь да гладь. Это-то меня и настораживало. Еще ни один год не прошел спокойно, и этот не пройдет.
А вот Пир меня удивил. Точнее не сам Пир, в нем-то не было ничего необычного, а новость, что сообщил Дамблдор. Сначала известие об отмене квиддича было негативно встречено, но после сообщения о Турнире Трех Волшебников настала блаженная тишина — шок. А потом все разом заговорили. Но Директор еще не все рассказал — было принято правило, которое запрещало выступать не совершеннолетним, что тоже было принято не очень.
Так же нам представили нового профессора ЗОТИ — Аластора Грюма. Бывший аврор по просьбе Директора стал профессором на один год. В общем, впечатлений для сокурсников хватило. А я не мог дождаться окончания скучного Пира — лаборатория ждет! И дементор тоже. Интересно, как он там в стазисе? Хотя, что ему будет.
Этот год обещал быть, как более сложным, так и более интересным. Уроки стали более сложными, но от этого более занимательными. Но нам и этого не хватило, потому мы с Герми возобновили свои занятия у МакГонагал и Флитвика, чему они были только рады.
По Школе разговоры только и шли, что о Турнире и Грюме. По словам, Слизеринцев и Пуффендуйцев, бывший аврор был настоящим параноиком. Но после общения со мной это было не так страшно, добавляли бесхитростные Пуфы. Естественно, говорили это не мне, но я все равно слышал. А еще Грюм был психом шизанутым, это уже говорили старшекурсники моего факультета. А как назвать его после того, как он превратил одного из Слизеринцев, который посмеялся над младшекурсником из Пуффендуя в попугая? Впрочем, меня это только забавляло. Да, он был опасным психованным аврором-калекой, который заполнил Азкабан наполовину в одиночку, но это еще не повод волноваться, верно?
На третий день меня вызвал к себе Дамблдор.
В шесть часов вечера я зашел к нему, мимоходом наложив на горгулью несколько структур, чтобы наконец просканировать ее и узнать, как она столько времени работает. Пока конструкты собирали информацию, я уже входил в кабинет.
— Добрый вечер, Гарри. Проходи. Чаю? — поприветствовал меня Директор, наливая себе чай.
— Здравствуйте, сэр. Да, спасибо.
Мы спокойно пили чай, не начиная разговор. Я и так догадывался о причине вызова, но не торопил Дамблдора. Зачем? Он и так все скажет, а я попью вкусный чай. Наконец, Дамблдор отставил чашку и посмотрел на меня.
— Гарри, я думаю, что ты уже понял, зачем я позвал тебя, но все же скажу. Я хотел бы попросить тебя не вмешиваться ни во что. Имея такую Силу и ум, ты с легкостью сможешь стать участником Турнира. Но прошу тебя, не надо этого делать. Турнир опасен не только участникам, но и болельщикам с судьями, а зная тебя, ущерб будет большим, если ты станешь участвовать.
— Директор, я и не хотел туда лезть. Мне этого просто не надо. Адреналина я получил уже достаточно, а деньги мне не нужны — я не уверен, что свои потратить смогу за всю жизнь. Тем более, по моим меркам тысяча галеонов — это не то, что бы много, да и рисковать не хочется. Лень.
Дамблдор весело рассмеялся моему последнему доводу. А мне и правда, лень было вмешиваться.
— Так же хочу сказать, что этот год тоже будет необычным. Как ты заметил, я пригласил в Хогвартс Аластора Грюма. Он опытный воин, и сможет научить учеников нормально защищаться. Жаль только, что он отказался преподавать не только на год, но и дальше. И я прошу тебя, Гарри, не калечить его еще больше. Лучше вообще не выделяться среди учеников. По крайней мере, постарайся.
— Директор, со всей ответственностью заявляю: я не собираюсь его убивать и калечить, если он не нападет на меня сам. В таком случае, я отвечу адекватно. Это касается и Гермионы. Если он как-то тронет ее — он умрет.
— Гарри, нельзя же так категорично. Попробуй взглянуть...
— Директор, простите, что перебиваю, но я не меняю своего мнения. Я не трогаю его, если он не трогает меня и Гермиону. Ну и если он не угрожает Школе.
— Гарри, все же постарайся не задевать Аластора. Боюсь, что он может отреагировать несколько... нервно, на твои обычные действия.
— Ладно-ладно, Директор, я его не трону. Наверное.
Директор только тяжело вздохнул и отправил меня спать.
* * *
Сегодня должны были прибыть почетные гости — Дурмстранг и Шармбаттон. Болгария и Франция. Первыми появились французы. И сделали это экстравагантным способом — прилетели на карете, запряженной шестью монстрами, по недоразумению называемыми лошадками. Хагрид будет счастлив.
Болгары появились не менее эффектно — огромный корабль поднялся на поверхность озера. Интересно, а кальмар там жив? Жалко зверушку, я до него еще не добрался. Представив, как я затаскиваю кальмара в лабораторию, я весело рассмеялся. И получил по ребрам от недовольной Гермионы. Луна даже не обратила внимания и так же продолжала мечтательно смотреть в никуда. И как это у нее получается? Когда я пробую сделать так же, то меня начинают бояться. А вот Дин Томас шарахнулся от меня, как от голодного дементора. Дикие люди.
После короткого приветствия, Дамблдор провел все-таки их в Школу. Издевается он, наверное, над шармбаоттонцами. Эти чудики прибыли в тонких шелковых мантиях. Точно, дикие люди. Кто же в Туманный Альбион приезжает в таком виде? Да, это красиво, но не практично же! Среди них, кстати, парней не было, только девушки. Наши парни сразу сделали стойку. Но обломились.
Когда все расселись — болгары к Слизерину, а французы к нам — Дамблдор произнес насыщенную эпитетами, метафорами и прочими умными словами речь. Я уже привычно абстрагировался от нее, размышляя над тем, как можно соединить дементора и человека, оставив этого человека живым. По всем прикидкам, это было невозможно в принципе.
Рядом со мной сидели Гермиона и какая-то девушка из Шармбаттона. Последняя брезгливо смотрела на все вокруг — и привидения ее не устраивают, и еда не нравится, и, вообще все убого. И даже то, что я не помогаю ей выбрать блюда, было расценено, как дикарство. В общем, мы дикари и варвары. Я с поистине фараоновой миной пропускал ее слова мимо сознания — ни одна эмоция не отразилась на лице, хотя в глубине души я уже убил ее, как минимум трижды, так мне ее болтовня достала. Причем умирала она долго и мучительно. Эх, мечты-мечты!
