Увидев «безграмотность» юного командира аэдирнцев он позлорадствовал и приободрил своих людей на атаку.
Они налетели нахрапом, что почти сразу же прорвали строй. Барон Кимбольт видел вражеского генерала и пытался прорваться к нему, чтобы снести голову. Он даже забыл, что тот маг, да и у самого Блэкхарта были маги. Поэтому, когда наступил критический момент, использовали магию и огненными и воздушными смерчами, молниями и другими заклинаниями поражали ряды темерских воинов. Немногие выжившие темерские маги пытались нивелировать атаки аэдирнских. Вскоре ситуация у ополченцев стабилизировалась и те держали строй уже уверенней, в отличие от темерцев с которых схлынули надежды на скорую с их стороны победу.
Но Кимбольт не сдавался, он отдал приказ усилить натиск. При этом коннетабль совершенно потерял контроль над ситуацией в целом.
Пока он занимался своей навязчивой идеей убить Блэкхарта, более опытные и подготовленные люди Блэкхарта с превеликим удовольствием били темерцев, что были ослаблены.
К тому же со стен постоянно вели стрельбу из луков и мощных арбалетов в центр темерских войск, целясь специально в командиров и конницу.
Как оказалось, весь день солдаты Аэдирна и ополчение по большей части отсыпались и отдыхали перед сражением, в отличие от своих противников, у которых не было такой возможности из-за специальных диверсионных отрядов Ситхов.
К этому моменту «клин» аэдирнцев уже стал действительно дугой, которая дополнилась двумя отрядами конницы, что по флангам обходили побоище и пытались окончательно окружить темерцев.
Те, кто оказались поумней, поняли, что их вот-вот возьмут в плотное кольцо и им не выжить, поэтому темерцы стали бежать.
Темерские войска дрогнули и лавина солдат ринулась из кольца, что грозилось вот-вот захлопнуться.
Но не захлопнулась.
Половина темерцев смогла сбежать и бежали они на запад через свой разгромленный лагерь в вергенские леса, откуда и пришли, а через них хотели выйти к понтонному мосту через Дыфню, что соорудили, когда добирались сюда.
Но стоило первому солдату добежать до конца лагеря, как в разных местах стали взрываться бомбы из «Пламени Блэкхарта», лагерь вновь погрузился в огненный хаос, в котором гибли темерцы.
К этому времени всех командиров, что ещё остались под стенами Вергена либо убили, либо взяли в плен, а простые солдаты сложили оружие и сдались.
Те, кто выжили в пламени лагерного пожара, как и те, кто не успел к нему добежать, также решили сдаться на милость Блэкхарта. И тот с ними поступил по чести, не пытал, не убивал и относился довольно человечно.
А вот те три тысячи темерских солдат, что разоряли не такое уже и огромное количество лесных поселений остроухих, простых людей и краснолюдов поплатились за свои бесчинства.
Когда Блэкхарт подоспел к ним уже на следующий день после «Вергенского побоища», как его уже прозвала простая солдатня, темерцы не были готовы отступить за Дыфню, да и не смогли бы. Ведь ещё один отряд под командованием скеллижанки по имени Белла, которую уже по праву прозвали Безумной Девой за её безумную улыбку, жажду крови и сражения, как у берсеркера, заняла мост и не выпускала из Долины никого.
Блэкхарт применил настолько большое и разнообразное наказание выжившим темерцам, что попали к нему в плен, что грабители пожалели, что не умерли.
Кровавый орел, колосажательство, четвертование, повешение это были простые мелочи, по сравнению с «танцем вокруг палки», казни-пытки пиратов, которые вспарывали животы своим жертвам, обматывали один конец кишок за центр палки и заставляли кружить в танце вокруг палки. Это мучительная и небыстрая смерть, которая сопровождалась адскими болями, как говорили знающие люди, потерей крови и выпадением кишок из живота.
Или же к примеру, закапывание живьем в землю темерцев местными жителями, хотя Сигизмунд точно знал, что за этим стоял Блэкхарт, но не мог доказать, как и «изнасилования темерцев».
Те изнасилованные женщины и девушки «достали из закромов» фаллосообразные устройства на веревках и стали насиловать своих насильников в ответ. Ну, а Ситхи на это молча закрывали глаза, как и на кастрацию этих темерцев и забивание камнями.
После этого в живых осталось из пятнадцати тысяч осталось лишь пять, что успели сдаться в плен или вплавь добраться до противоположного берега.
К тому времени Демавенд со своими военачальниками и войсками вынудил Фольтеста отступить к своим вассалам в Махакам, и там его догнало это известие. Он был очень зол и сокрушался на идиотство своего коннетабля, что сам погиб и других командиров потерял. Но ничего сделать уже не мог, ведь существовала угроза с южного направления для Темерии. К этому моменту уже были собраны наёмники и дополнительное ополчение Аэдирна, выдвинувшиеся на помощь своему королю и Дэмиану Блэкхарту, которого в Верхнем Аэдирном признали как «Спасителя Вергена» и «Народного Героя». По крайней мере, такие слова ширились среди простого люда в Аэдирне, и что-то подсказывало Дийкстре, что все это с легкой руки матери Блэкхарта или же его самого.
И, казалось бы, Блэкхарт должен был оставить часть людей для защиты Понтара и выдвинуться на военный совет к своему папаше, но вот только он совершил то, чего от него никто не ожидал и то, что было практически невозможно. Тем более, что уже наступил декабрь и пусть по какой-то причине не было снега, только похолодания, но всё же уже была зима и со дня на день должен был выпасть снег.
Сама эта осенняя кампания, которую начал Фольтест, надеясь урвать кусок земель Аэдирна и приостановиться на зимовку перед весенней кампанией, провалилась. Его надежды и планы рухнули из-за Блэкхарта. Его коннетабль похерил все планы в одном месте из-за чего произошел эффект домино и Фольтест «обделался».
Блэкхарт, наверное, был не меньшим авантюристом, чем Фольтест, ведь на достигнутом не остановился, а развил свой успех.
Он с тысячей бойцов выдвинулся на Хаггу, первый приграничный город на территории Темерии. Темерцы об этом уже знали, а Дийкстра узнал постфактум, ведь в одну ночь он чудесным образом лишился почти всех своих агентов в Долине Понтара и был слеп и глух на тот момент.
Темерцы паниковали, ведь в Хагге находилось от силы лишь пять сотен бойцов разного уровня подготовки и опыта.
Тогда-то они и получили известия от разведчиков, что с Махакама спустилось шестьдесят шесть десятков краснолюдов и направлялись они в Хаггу. Те подумали, что это подкрепление и открыли им ворота. И как только краснолюды зашли внутрь, так тут же стали резать ошарашенных таким ходом темерцев. Спустя полтора-два часа город был взят, а ещё через два часа подоспел Блэкхарт со своими людьми.
Там то и оказалось, что когда темерцы только продвигались до Вергена, Блэкхарт уже вел через своих знакомых краснолюдов переговоры с махакамскими кланами о наёме их молодняка для себя. И те дали согласие. А когда случилось «Вергенское побоище», то желающих набралось ещё больше, в тот же час они уже получили приказ, когда Белла Безумная Дева захватит мост выдвигаться потихоньку к Хагге.
При этом всем следом за Блэкхартом собиралось двигаться дополнительное воинство из наемников и ополчения в шесть тысяч рыл на помощь своему генералу. А те, кто сражались с ним до этого оставались в Долине на страже порядка и границ. Ведь и Каэдвен засуетился после потери своих агентов в том же регионе.
Хагга была захвачена и ночью пока вести об этом не дошли до Флотзама по приказу Дэмиана было составлено послание от магистрата Хагги коменданту соседнего городка о просьбе прислать к ним побольше людей из-за дезертиров и мародёров.
Ничего не подозревающие власти Флотзама с военным комендантом быстро снарядили половину своих людей в помощь. Которую благополучно перебили из засады ситхи и «Краснолюдская Хоругва», которой обозвали Блэкхартовских краснолюдов, что прибыли из Махакама.
И следом за этим быстро подошли к Флотзаму и осадили его, как со стороны реки своей небольшой флотилией из драккаров и барж, так и с суши.
Блэкхарт выдвинул ультиматум о сдаче, похожий с тем, который он давал Кимбольту при Вергене. Комендант был не трусливым человеком, но при этом благоразумным и решил довериться честному слову Дэмиана. И не прогадал. Никто никого не тронул. Только всех пленных солдат и офицеров спровадили в Аэдирн под конвоем.
Дождавшись дополнительных сил, он выдвинулся дальше на Запад, где встретился уже с отдельными мелкими отрядами баронов, что слепо спешили к границе своего королевства с желанием защитить её от возможного нападения. Но до них просто не доходили вести об молниеносном захвате за три дня двух приграничных городков. Так что они были разбиты и бежали дальше на запад.
К этому моменту взбешенный Фольтест оставил половину своей армии в Махакамских горах, чтобы Демавенд не сунулся к нему в страну. И отправился с другой половиной на северо-восток своего королевства. При этом своим «махакамским вассалам» запретил отпускать свой молодняк в наёмники к Аэдирну.
Краснолюды были неважными вассалами, да и числились таковыми чисто юридически. Но это отдельная и больная история для многих.
Важно то, что как только Фольтест соединился со своим верным военачальником и новым коннетаблем Яном Наталисом с его дополнительными семью с половиной тысячами ополченцев взамен потерь, что понес король и его нерадивые вассалы под Вергеном, в Каррерасе, он получил новые известия о том, что Блэкхарт ещё больше обнаглел и осадил Элландер. Поэтому король Темерии очень уж желает добраться до «юного дарования».
Чем больше Дийкстра читал донесения об успехах Блэкхарта и чем больше он смотрел на недовольную от вестей Филь, которые возможно ломали какие-то её планы, тем больше он жалел, что этот парень не бастард Визимира. С таким алмазом, они бы давно привели Реданию к процветанию. Разумеется, под правильным воспитанием и приглядом Дийкстры и Визимира с которым они итак поднимают страну последние годы на вершину.
Да вот только эти победы Блэкхарта настолько подняли дух Аэдирна, что шпики Сигизмунда при Демавенде говорят о том, что «папаша выдал своему сыну полный карт-бланш».
Хенсельт Каэдвенский уже отправил депешу с требованиями Демовенду отозвать своего сыночка из Темерии и принуждал его к миру. Даже грозился вступить в войну. Только все понимали, что Сабрина не допустит этого, так как если Каэдвен вступит в войну с Аэдирном, то Лирия и Ривия выступят на стороне Аэдирна, как Бругге с Содденом, которые связаны с Демавендом и Мэвой кровными узами и желанием расширить свои границы. Вслед за этим разразится настоящая полномасштабная война по всем фронтам и это ослабит все стороны кроме Редании.
Дийкстра и не против такого исхода. Да вот только и остальные монархи с придворными не дураки, так себя ослаблять перед Реданией. Так что это маловероятно. Но вот делать что-то с этим очень смелым и талантливым мальцом нужно. Во всяком случае, пока этот малец не превратился в матёрого волчару, который потом обратит свой взор на другие стороны…
— Здравствуй, Филь. — поздоровался он с чародейкой, что так тихо вошла к нему.
— Как дела в Темерии?
— Мальчик отличается с каждым днем и с каждым днем у меня там становиться всё меньше и меньше моих агентов. Мальчишка истребляет не только моих, но и агентов других стран.
— Очень умён и находчив. Весь в Йеннифэр! — со странной интонацией выдала чародейка и присела напротив него.
— Я с ней мало знаком.
— А я хорошо. И теперь понимаю, что её сын нам все карты может спутать. Я хотела его привлечь на службу к Визимиру, да вот только после таких успехов у себя на Родине, у меня это вряд ли получится.
— Ты рассмотрела этот талант раньше?
— Да. У меня были… предчувствия, что он мне нужен.
Дийкстра обратил внимание на её странные слова, но внешне виду не подал.
— Что делать будем? Визимир сейчас в Ковире со своей женой, у него важные переговоры.
— То, что и всегда, думать за остальных, милый мой. В данный момент, нам нужно связаться с Радклиффом, Йэн и Кейрой. Пускай они повлияют на своих монархов, чтобы те остудили головы и пошли на мир. А то малыш Дэмиан так всю Темерию скоро захватит, пока те маются у Махакамских гор. Жаль, что Тарен Меригольд сдал свои позиции и сейчас при смерти. При нем Фольтест проявлял больше благоразумия. А эта война…
— Забываешь, что Визимир, Хенсельт, Демавенд и Фольтест это настоящие копии друг друга с поправкой на титулы, земли и маленькие шалости. Они знали друг друга и нахватались друг у друга дурного ещё по молодости. Вечно соперничают, и это выливается в такие… случаи.
— Это присуще многим монархам. И это неизбежно. Но не будем заниматься глупостями. Подключи всех своих агентов. Помешай продвижению Блэкхарта у Элландера, делай всё что можешь. А я же подключу своих знакомых и друзей со стороны Братства Чародеев. Мальчик должен отступить.
Дийкстра понимал, что юноша мешал своими действиями каким-то планам Эйльхарт, и от этого ему становилось всё интересней.
Но, так или иначе, он узнает все секреты, а пока ему остается лишь работа.
— Настоящая зима наступит со дня на день, и он останется со своими людьми под стенами Элландера, ему придется с поджатым хвостом вернуться во Флотзам или Хаггу. Так быстро ему взять этот город будет нелегко. Это не те городки Хагга и Флотзам.
— Ты недооцениваешь мальчика. — фыркнула Филиппа покручивая на своем пальце перстень. — Хотя какой это мальчик? Он отменно поимел многих темерцев, включая Фольтеста. Правда, этого старого развратника, он только заочно поимел. Я разделяю твои надежды на зиму, но вот только мне хочется знать, что он точно заглохнет под Элландером.
В дверь постучали.
Это был Ори Ройвен, секретарь и давний товарищ Сигизмунда.
Уже не молодой мужчина поклонился Филиппе, и молча пройдя к своему шефу положил перед ними запечатанный конверт.
Сигизмунд приподнял бровь в удивлении, но ничего не сказал, молча распечатав этот конверт, и стал вчитываться в послание.
— От кого оно? — заинтересовалась чародейка.
— От одного моего старого друга… он находится в свите Фольтеста. Наступление на Блэкхарта прервано из-за сильного снегопада и заморозков. Наступила настоящая зима. Так что Фольтест остается на зимовку со своим войском в Каррерасе.
— Хорошо, что она наступила. Это даст время Темерии оклематься и собраться с силами. — слегка улыбнулась Эйльхарт расправляя подол платья.
— Не спеши радоваться, Филь.
— Что? Ты о чём?
— Я оказался идиотом, причём идиотом, что недооценил Блэкхарта. Он уже взял Элландер, сломил магическую защиту, убил в личном поединке чародея Йойоля Гретхена.
— Гретхена? — всполошилась Филиппа.
