Книга 1. Изменяющая судьбы (старый вариант).

Девушка опустила взгляд, решая, как поступить.Решила, кивнула головой, подтверждая собственный выбор.— Да, — звонко прозвучал в тишине ее голос, — Согласие я дала добровольно....— Кто из вас теперь претендует на патронат над этой девушкой? — Марк довольный донельзя ответом своей подопечной едко выделил слово "теперь".Префекты переглянулись между собой и снова перевели взгляд на ткущую. Точнее, провидицу. Точнее, официальную фаворитку понтифика.— Я, — подал голос Эстебан.

Он вышел из-за стола и встал напротив девушки. — Не так давно, вы, уважаемая Алина, отказали мне в покровительстве, мотивируя тем, что опекун у вас неожиданно появился. Но клеймо было поставлено на вас насильно, потому что выбора вам не предоставили. Как я уже раньше говорил, вы ткущая, уважаемая, а значит прав у вас чуть побольше, чем у остальных смертных. И одно из них — право на выбор опекуна, — пояснил ей Эстебан, подходя к девушке на пару шагов ближе. Алина, видя это, стала отодвигаться назад, бессознательно отходя к Марку. — И что? — Уважаемая, — подала голос Степанида, — это правда, что вам не предоставили выбора? Лина согласно кивнула. — Да, но, как я понимаю, вы хотите его мне предложить? Не поздновато ли? Эстебан, воспользовавшись ситуацией, подошел к девушке и взял ее руку в свои. — Дорогая моя, ваше клеймо можно снять, раз оно незаконно поставлено. И сейчас у вас есть отличный повод решить самостоятельно, кому вы доверяете свою жизнь! Тому, кто предлагает выбор или кто выбирает за вас? Вы хотите сменить опекуна? Алина резко вырвала ладонь из рук Эстебана и огляделась.

Ох, как не нравилась ей эта ситуация! Все префекты с молчаливым интересом наблюдали за происходящим. Весь Совет наблюдал за оглушительной историей — глава семьи и глава клана соперничают за смертную. "Кому доверится? Эстебану? А заодно и в постель к нему лечь? А потом, когда он добьется своего, он просто прибьет меня в тихом уголке?" — спросила она сама себя и точно знала ответ на это. К сожалению, Лина только сейчас поняла, что никому, кроме Марка, настолько она не доверяет. Он заботился о ней с самого начала, и предостерегая насчет Гюнтера, и вытаскивая из ночного клуба, и даже помогая решить финансовую проблему в начале года. И общаться с ним Лине было легко и приятно. Да и нравился он ей намного больше, чем все остальные присутствующие.— У меня уже есть покровитель, — решительно произнесла она, — И пусть наше сотрудничество началось несколько... хм, странным способом, не могу пожаловаться, что свою работу он выполняет плохо. — Но вас заставили силой, — напомнила Нида. — Скорее, использовали мое незнание ваших правил, но тут я виновата сама, надо было самой больше узнать, — Лина продолжала оправдывать Марка. — То есть, вы остаетесь под опекой понтифика? — уточнил со своего места Игнат. Алина обернулась к правителю. Тот сидел, напряженно глядя на девушку и, казалось, даже затаил дыхание, боясь, что она в итоге решит. — А какой выбор у меня есть? Кто еще согласен стать моим опекуном? — спросила девушка у префектов. Со своих мест медленно встали Дитрих, Степанида и Лайонелл. Эстебан стоял рядом с девушкой и его намерения были ясны всем изначально.Дитрих, палач клана, лучший друг Марка. Его Алина заранее панически боялась, хотя ни разу с ним не сталкивалась. Слухи и сплетни про жестокость этого вампира сделали свое дело и без личных встреч. Степанида. Ее девушка видела всего пару раз, когда вампирка приезжала в резиденцию на совещания. Ничего о ней не знала, никогда не разговаривала, но ее одобрительная улыбка показалась Лине хорошим знаком. Впрочем, с Лайонеллом Лина даже не сталкивалась. И Эстебан. Выбор невелик. И пусть они все высшие и готовы взять Лину под свою защиту, кроме, может быть, последнего, но девушка сразу и категорически выбор сделала в сторону понтифика. Просто потому, что, несмотря ни на что, ему она доверяла. Больше чем, всем остальным. — Благодарю, уважаемые господа, за ваше предложение, но я слишком мало вас знаю, чтобы доверить свою жизнь, хотя догадываюсь, что вы приложите все усилия к ее охране, — Лина, как смогла, вежливо отклонила их кандидатуры. Лайонелл пожал плечами, как будто ему было все равно, Нида мило ей улыбнулась и кивнула, мол, все понимаем и не в обиде, на лице Дитриха не отразилось никаких эмоций вообще. Лишь Эстебан стоял злой и возмущенный. — Уважаемая Алина, но меня-то вы знаете получше, чем остальных! — А понтифика еще лучше, он заботился обо мне с первого дня моего появления в клане! — парировала девушка. — Но он совершил насилие по отношению к вам! — Я не вижу насилия в его действиях! — продолжала защищать опекуна и свой выбор девушка. Гай улыбнулся и тихо сказал Марку: — Брат, интересную подопечную ты себе выбрал. Не ты — ее, а она тебя защищает! Понтифик довольно переглянулся с Гаем и продолжил молча слушать перебранку префекта с Алиной. — Мне кажется, уважаемый Эстебан, девушка сделала свой выбор! — выступил на ее стороне Матвей, — И вам надо бы отступить, чтобы сохранить остатки достоинства! Эстебан оглянулся на Совет. Префекты наслаждались происходящей сварой, как бабки на базаре наблюдают за развлекающей их дракой, вполголоса обсуждая, кто из драчунов сильнее, мощнее и умнее. И в данном случае их были явно не на стороне префекта. Он обратил внимание на понтифика. — Вы отказываетесь снять с девушки инициал? — уточнил Эстебан у Марка. — Категорически. — В таком случае я объявляю о выходе своей семьи из клана! Еще одно ошеломляющее заявление.

23 Глава.

Марк подошел к своему кабинету почти сразу же после окончания Совета. Лина сидела с грозным видом на диванчике у стойки Лоренцы. Понтифик открыл кабинет и пригласил ее войти. Девушка все так же молча поднялась, прошла мимо высшего и уселась в излюбленное кресло у его стола. Понтифик обратился к Лоренце: — Меня нет ни для кого вообще, даже для Господа Бога! Секретарша понятливо кивнула высшему головой и с интересом следила, как тот закрывает за собой дверь. Лина молчала, пока Марк закрывал дверь, пока он привычно наливал ей минеральной воды в бокал, пока усаживался в кресло напротив. Она выпила воды, чуть успокоилась и, наконец, задала вопрос: — Зачем?Понтифик поначалу не понял:— Что зачем?— Зачем ты им всем открыто сказал, что я твоя любовница?Марк пристально глянул на нее.— Собственно говоря, на сегодняшнем совете Эстебан оказал мне одну большую услугу. Лина непонимающе подняла на него злые глаза. Еще немного и она сорвется в скандал.— Мне не понравился твой поцелуй с Гюнтером, — почему-то вдруг перевел тему понтифик. Она удивленно уставилась на мужчину. Какое это сейчас имеет значение? — Марк, мне сейчас не очень хочется обсуждать мои с кем-то там поцелуи! — рявкнула девушка, не сумев сдержаться, — Ты открыто выставил меня перед всем Советом своей любовницей! Ты хоть сам понимаешь, что это значит? Они же по всему клану теперь это разнесут!— А ты думаешь, что клан еще не в курсе?— Они могут просто догадываться, а ты сегодня сказал это прямым текстом!— И что тебе не нравится?Что не нравится? Лина аж дар речи потеряла от этих слов. А он сам, что, не понимает?— А тебе нравится всё? — съязвила она, всплеснув руками.— Нет! — слишком резко ответил ей понтифик, — Мне не понравился твой поцелуй с Гюнтером!— Господи, — взмолилась девушка, — Ну это-то здесь причем?— При том, что я не собираюсь вытаскивать тебя из чужих постелей, радость моя! Ты мой инициал и если я дал тебе немного времени привыкнуть к этой мысли...

— Что? — девушка ошарашено уставила на мужчину.

— Ты слышала. На Совете я сказал чистую правду. Ты являешься моей официальной любовницей и с сегодняшнего дня живешь со мной! — повторил Марк, пристально глядя на нее, — Хватит уже от меня бегать!— Ни за что! — Лина выпалила эти слова, гневно сжимая кулачки. — А я не спрашиваю твоего мнения, а ставлю тебя перед фактом. Лина вскочила с места и заходила взад-вперед, сжимая руками голову.

Зачем? Зачем ему поступать с ней именно так?

Она остановилась и повернулась к понтифику.— Этого не будет, Марк, — она произнесла это четко и размеренно, — Я не буду ни спать с тобой, ни жить.— Будешь! — он так же тихо ей ответил, — В конце концов, ты же хотела меня как-то отблагодарить за помощь?

Лина снова заходила по кабинету.

— Ну и зачем тебе это? Что, очередная тайная идея как бы меня скрыть от общественности?

Понтифик с удивлением следил за ней взглядом.

— С чего ты взяла?

— Пытаюсь найти повод для такого решения, — съязвила девушка.

— А мои чувства уже не повод?

— Какие чувства? — оторопела Лина.

Мужчина встал, подошел к ней и взял ее ладошки в свои руки. Перебрал пальчики, поднес к своим губам, поцеловал. Пристально взглянул ей в глаза.

— Нет! — догадалась Лина, — Нет, даже не думай, что я на это поведусь!

— Я давно люблю тебя, радость моя, — тихо ответил он.

— Марк, пожалуйста, не делай из меня идиотку! — Лина раздраженно вырвала свою руку из его пальцев, — Ты что, действительно думаешь, я в это поверю?! — Почему нет?

Лина коротко вздохнула, посчитала про себя до трех и совершенно спокойно ответила:

— Марк, такие, как ты, к таким, как я, от таких, как Магдалена, просто так не уходят. И любовью тут ну никак не пахнет! — А чем же? — удивился высший, — Какая, по твоему, причина заставила бы меня уйти от Магды, как не любовь к тебе? — Я ткущая, — она гордо подняла голову, — Чтобы меня сильнее привязать к клану, хорошо бы влюбить в кого-то подходящего.

— И именно понтифик клана для этого подходит идеально? — цинично усмехнулся Марк, — А почему именно я, а не тот же Гюнтер? Он же пылинки с тебя сдувает. Зачем мне тогда запрещать тебе с ним общаться?

— Ты сам говорил, что ему не доверяешь. А вдруг он захочет что-то со мной сделать в обход тебя? Увезти, к примеру?

— Резонно, — подумав, ответил понтифик, — Но для того, чтобы держать тебя под контролем мне самому совсем не обязательно укладывать тебя в свою постель. А я хочу именно этого! Лина только хотела сказать что-то, но так и застыла с открытым ртом. Действительно, для этого совсем не обязательно с ней спать. Девушка со стоном вернулась обратно в кресло.

Высший уселся напротив и молча ждал ее окончательного ответа. Лина опустила голову и исподлобья посмотрела на понтифика, оценивая, лжет он ей все-таки или говорит правду.

Конечно, втайне она мечтала о том, чтобы в один прекрасный день Марк признался ей в любви. Да что там говорить, девушка иной раз рисовала в воображении чувственные картинки, как понтифик становится перед ней на одно колено, пылко рассказывает о своих чувствах, предлагает... Да, да, уплыть за океан и жить в раю! Лина горько усмехнулась. Нет уж, одного "рая" ей было вполне достаточно. Да и с отношением высшего к смертным она была не понаслышке знакома.

— Нет, Марк, я не буду спать с тобой, — она покачала головой, — Хотя бы потому, что я тебе не верю! — Ты принимала ухаживания Эстебана, — резонно возразил он, — Ему ты верила больше? Бьет прямо под дых, злобно подумала Лина. — Эстебан был со мной честен. Он не говорил про любовь и не уверял, что у него ко мне светлые чувства. — А я говорю. Потому что я тоже честен с тобой.

— Марк, — она качнула головой, — Я прекрасно помню, что ты любишь совершенно другую женщину, поэтому не ври мне о нежных чувствах.

— Лина, — понтифик склонился к ней, — Разве я тогда называл ее имя?

Она промолчала, пытаясь вспомнить тот памятный разговор на ночном мосту.

— Тогда почему ты думаешь, что ею не можешь быть ты?

Девушка язвительно рассмеялась. Ну да, конечно. Великолепный красавец-понтифик пал жертвой любви к обычной смертной.— Потому что я в сказки не верю!

— То есть, по твоему, я как мужчина не могу влюбится в тебя, как в женщину?

Ответить на это было нечего. Теоретически — да, мог. Практически — кто в такое поверит?— Эстебану ты в итоге отказала, — продолжал допрос Марк, — Потому что он тебе не нравился?

Лина отвела взгляд. Настолько, чтобы мечтать о нем, Эстебан ей не нравился. Но дело было не только в этом.

— А я? — прозвучал второй вопрос, — Я тебе нравлюсь?Лина тихо ответила: — Мне нечего тебе сказать на это.

Марк выдохнул.

— Лина, ответь мне честно! Я ведь знаю, что ты ко мне не равнодушна.

— Я не хочу становиться одной из твоих ежедневных куколок. Думаешь, я не знаю, какие отношения у тебя со смертными? Наслышана уже, рассказывали.

— Я хоть на одну из них ставил инициал?

Лина дернулась, не веря.

Пора заканчивать этот разговор, решила для себя девушка, молча встала с кресла и направилась к двери.

Высший метнулся вперед и прижал дверь рукой у самого ее носа.

— Ответь мне!

Лина дернула за ручку. Но мужчина был сильнее ее и дверь не шелохнулась.

— Выпусти! — потребовала она.

— Нет!

Лина коротко вздохнула и повернулась к нему лицом.

— Хочешь услышать? Да, нравишься, Марк. Очень нравишься! Но это не имеет никакого значения, потому что я не...

Услышанного понтифику было достаточно. Он мгновенно склонился к ней, ловя ее губы поцелуем. Сначала это было лишь касание, но затем он надавил на ее губы, раздвигая их, и проник внутрь языком. Он целовал ее настойчиво, требовательно, заставляя подчиниться, и в то же время лаская. Алину буквально обожгло желанием и, чтобы удержатся на ногах, она обняла Марка за шею. Его руки легли ей на спину, прижимая к себе сильнее. Что-что, а целоваться за столько лет он научился замечательно. Девушка услышала какой-то легкий звук, и лишь через пару мгновений поняла, что это ее собственный стон удовольствия. Лина на пару мгновений расслабилась в его объятиях. Она ощущала силу, текущую сквозь его руки к ней, его уверенность. С ним было всегда так спокойно, так хорошо. Может быть и правда, попробовать еще раз? Еще раз доверится?Она внезапно разозлилась. На саму себя. За свое совершенно непонятное поведение, за желание побыть немного слабой и хрупкой женщиной, нуждающейся в сильном партнере рядом. Нет, не просто в сильном партнере. В Марке, только в нем. Ни за что! Никаких отношений, никаких мужчин! — ...потому что я не собираюсь спать с тобой! — закончила она свою фразу, переведя дыхание после поцелуя.

Он усмехнулся и поцеловал кончик ее носа:

— Ты хочешь меня!

— Это не имеет значения!

Понтифик с силой прижал Лину к себе.

— Имеет, радость моя, это имеет значение, — прошептал он ей на ухо, — Ты хочешь, но боишься, правда, ведь?

Девушка застыла в его руках.

Боится. Да, она действительно боится.

И действительно хочет.

Лина отдернула свои руки от его шеи и вырвалась из объятий высшего.

— Да, боюсь, — честно призналась она, — на это есть причина. И я не собираюсь менять свое решение по этому поводу.

Ему уже порядком надоело уговаривать девушку.

— Нет, Лина, — жестко произнес понтифик, превращаясь из ласкового и нежного мужчины в сурового правителя, — Твое решение уже изменил я. И ты сегодня же переезжаешь ко мне.

Неубеждаемый! Почему он никак не хочет ее понять? Что ж, если он так хочет ее тела, то получит прямо сейчас. И пусть потом оставит ее в покое со своей якобы любовью!