Ева-онлайн

— У вас две минуты, лер, авторизуйтесь в его искине как владелец, иначе он выйдет на достаточную мощность после расконсервации и, при отсутствии подтверждающих авторизацию кодов, запустит программы автоматической защиты от чужого проникновения и, вероятно, системы самоликвидации.

Так быстро бегать Алу ещё не приходилось! По лестницам он не спускался — спрыгивал; в люки, уже перед самой рубкой начавшие неуверенно закрываться, нырял «рыбкой», перекатываясь иногда через пару диафрагм сразу — и всё равно успел буквально на последних секундах! Удар по подлокотнику командирского кресла ладонью, с одновременным уколом пробника геноматериала (мимолетная боль под ударной дозой адреналина практически неощутима) и воплем во всю глотку (дублированным мыслесвязью!):

— Смена доступа! Полная смена кодов! Авторизация! Смена командования! — слова прозвучали тогда, когда уже начали открываться скрытые в стенах и потолках ниши с турелями внутренней обороны!

Однако — всё же успел, «почти» не считается! И теперь новенький корвет стал его собственным! Только бы ещё отдышаться — воздух такой густой и твёрдый… Голоэкран, чуть мигнув, раскрылся перед главным постом — капитан корабля и есть вечный старший-на-посту — и, повинуясь мысленным командам нового владельца, вывел запрошенную информацию. Нетерпение, хотя и чуть сбитое диким спуртом по полутёмным коридорам «пробуждающегося» корабля, продолжало глодать землянина — Ал хотел знать всё и как можно быстрее! Усталость? Пройдёт, ерунда — на просмотр видеоинфы много сил не требуется! Обессилено сидя в слишком высоком и от того неудобном для человека мзинском кресле, искатель механически перелистывал на экране «страницы» с ТТХ рейдера. Габариты… автономность… вооружение… скорость и дальность прыжка… состояние основных систем… Что-то мелькнуло странное. Какое-то обозначение, необычное такое… Ал пролистнул пару страниц назад, а потом аж подпрыгнул на кресле. Вот это подфартило!!!

Кораблик оказался специальной постройки. Нет, какие-то сверххарактеристики выжать инженерам из серийной техники не удалось, да и не пытались они — просто строился он когда-то в виде разведывательного корабля, то ли индивидуально, то ли малой серией... Такие корабли, разумеется, оборудовались просто невероятными для прочих «одноклассников» системами наблюдения, контроля и дешифровки, новейшими (на тот момент) сканерами и мощными локаторами, спецсистемами маскировки и незаметности… это различные системы, к слову. Там много чего было... должно было быть, пульты для работы в рубке предполагались для пяти членов экипажа! Увы, именно этот рейдер всем этим, к сожалению, оборудован не был. Радары и сканеры вполне обычные… ну, для корабля мзинов обычные — даже чуть устаревшие, по их же меркам. То же касается систем наблюдения… А вот системы маскировки и невидимости присутствовали в полном объёме! Корабль можно было в пространстве обнаружить только в непосредственной близости, чуть ли не визуально — при использовании системы невидимости, разумеется… А при включении систем маскировки из установленных на броне контейнеров выпускались «надувные» конструкции из особым образом структурированной плёнки (плёнка сама по себе являлась высокотехнологичным продуктом), на сканерах точно имитирующие обводы и сигнатуры иных типов кораблей! Такая модификация относилась к исключительно военному оборудованию, даже не армейскому, а только для разведки и контрразведки! В самой плёнке и системах её «раскрытия» в рабочее положение, в общем-то, ничего ни технологически сложного, ни секретного особо, не имелось. А вот методы расчёта и конфигурация этих «пузырей»!.. Даже методика расчёта в любом государстве Содружества числилась грифом «строго для служебного пользования» — о прикладных программах и говорить не приходится! Мало этого — на корабле оказалась установлена не стандартная версия маскоборудования, а что-то из первых прототипов… короче, встроенная в систему маскировки подсистема сканирования и распределения этих «воздушных шариков», благодаря которой Ал мог самостоятельно менять типы псевдокораблей. Иначе говоря, можно было не только маскироваться под одну из восьми заложенных изначально «базовых моделей», но и самому выбирать, под что подстроиться, создавая собственные версии псевдокораблей со всеми необходимыми сигнатурами! Редчайшая комплектация — от настолько сложных подсистем на разведчиках давно уже отказались даже сами мзины — поскольку разработать полноценную сигнатуру-подделку мог далеко не каждый специалист-сканер, и работать такому спецу над достоверной обманкой требовалось не один месяц… Именно поэтому полноценные маск-системы сохранились только на рейдерах дальней разведки, к которым стандартный корвет отношения иметь никак не мог. Похоже, на нём просто смонтировали залежавшееся где-то на складах флота оборудование, даже не уточнив толком комплектацию ПО… и обкорнав все прочие возможности — сканеры, радары, системы наведения…

Собственно, чуть подумав, Ал согласился с самим собой, решив, что такой вот недоразведчик в качестве эвакуационного стационера — это вполне логично. Мало ли, как именно придется эвакуировать персонал базы… А скрыт-модификация — это лишний шанс удрать без драки, и неплохой такой шанс! Правда, визуально работа этой системы была определима при некотором опыте наблюдения, так что парковаться в шлюз при работающей маскировке не стоило, пусть смотрят издалека; но и для полного камуфляжа существовали свои достаточно несложные способы — несложные при наличии оборудования, конечно. Можно было, например, вместо плёнки использовать спецпластик, правда, в разы более дорогой и куда более секретный… И на рейдере его не нашлось. Зато почти такой же (человеческой разработки и изготовления) валялся на полупустой базе, которую Ал покинул всего десяток дней тому, прямо в баллонах! И оставлять его бесполезно там валяться землянин совершенно не планировал!

Кроме корвета в огромном ангаре работоспособных кораблей не нашлось. Зато, когда Ал внимательно обследовал объём — да и напрягаться не пришлось, просто со стороны шлюза они были прикрыты корпусом корвета — то обнаружил три разбитых до состояния откровенной рухляди мзинских штурмовика, малый корректировщик (в таком же примерно состоянии) и пару планетарных перехватчиков, издырявленных очередями, скорее всего, лёгких зенитных кинетиков, как дуршлаги. Беглый осмотр брошенного барахла подтвердил первичное мнение — дешевле и надёжнее купить/украсть/отобрать новые машины, чем пытаться реанимировать этот хлам. К тому же, для ремонта-реанимации нужны ремдроиды — что с грехом пополам решалось комплектом таковых на борту грузовичка и штатным нарядом корвета — и запчасти, которых не то что не было, но и не предвиделось… В остальном, кроме кое-какого брошенного мзинского бытового оборудования, никому нафиг не нужного (ну, не то чтобы ненужного, а очень даже полезного… хомяк, место!) ничего ценного у искина на базе больше не нашлось. Судя по нескольким сохранившимся протоколам видеорегистраторов, мзинам тоже что-то помешало полностью обжить базу — то ли чужие острые глазки/ушки/носы, то ли просто перестало быть необходимым… Рейдер же оставленным на длительной консервации оказался потому, что крохотный персонал тайной базы, занимающейся не совсем — мягко говоря! — законными исследованиями, эвакуировался на личном крейсере одного из старших офицеров, у него корабль числился чем-то вроде частной яхты, а для корвета пилотов либо не нашлось, либо и вообще устаревший корабль посчитали слишком малоценным имуществом, чтобы рисковать личным составом при эвакуации… Крейсер среднего класса, действительно, ни по вооружению, ни по защищённости и рядом не стоял со старым корветом! Главный искин корвета команду на консервацию корабля и получил при бегстве мзинов — и выполнил, само собой. А поскольку уточнений не поступило — провёл полную консенрвацию, и сам отвалил в режим длительного хранения, согласно установленным директивам! Что ж — спасибо кошакам за такой подарок, даже если они о своей щедрости никогда не узнают… и Ал дал себе слово сделать всё от него зависящее, чтобы и в самом деле «дарители» никогда не узнали о «подарке»!

После кратких раздумий землянин загнал в ангар для вспомогательной техники на борту эвакуатора свой грузовик и с неделю обживал и исследовал доставшийся ему корабль, используя свою машину как жилой модуль — жить на борту ксенокорабля оказалось не слишком комфортно. Неприятный спектр освещения, чужой режим суток, крайне неудобная планировка помещений, транспортных туннелей, да просто бытового оборудования и мебели… Ну не может человек клубком сворачиваться — а если и может, то уж точно не для отдыха! Дополнительные настройки требовалось прописывать самостоятельно — не считая продвинутых маскировочных систем, в остальном корабль был, что называется, «в базовой кошачьей модификации». Даже в качестве челнока (а в наиболее часто используемой для этого типа кораблей комплектации сторожевика корвет мог бы нести два универсальных беспилотных истребителя и штурмовой либо санитарный бот, не считая разъездного капитанского катера) — был, собственно, только этот самый катер, да и тот почему-то похожий на уменьшенный аратанский адмиральский. Правда, только внешне — оборудование и материалы изготовления мзинские. Да и вообще, весь корабль был, по сути, большим общежитием-ночлежкой на примерно сотню разумных с автономностью этак месяца полтора-два — и ничем больше. Топливом рейдер оказался заправлен всего на треть (опять же, стандартная заправка при полной консервации, при временной баки оставляются «под горлышко», благо топливо не «выдыхается» и неагрессивно к материалам контейнеров), но топлива хватает на ранее обнаруженных базах; с пищевыми картриджами, да и прочими запасами, проблем тоже не ожидалось — из тех же источников, сам корвет имел на борту только НЗ... Разумеется, сотню эвакуируемых надо было бы чем-то кормить, и на всю эту ораву питания хватало — но пища в виде кошачьих пайков долговременного хранения у «хомы сапиенсового» вызывала исключительно отвращение!

К исходу второй недели освоения находки Ал осознал, что в целом давно уже готов к старту с планеты. Исключая, естественно, недоученные базы знаний пилотского комплекта — все они были подняты в лучшем случае до четвёртого ранга, большинство лишь в третий… для шатания по Фронтиру таких умений маловато. Кроме того, стоило закрыть оставшиеся вопросы со Свалкой — и её обитателями! В принципе, этих вопросов оставалось совсем немного — заправить корабль, загрузить ценными находками, забрать оставшиеся деньги у коллег-реализаторов — и в путь. И этой простой мысли Ал, неожиданно для себя… испугался! Почти до истерики! Собственное психическое состояние начинало вызывать опасения — такие реакции здоровыми не назовёшь… Но чем и как это купировать хотя бы — если не излечить?! Обследование в реанимакапсуле по-прежнему выдаёт состояние стопроцентно здорового организма, а психика всё сильнее «съезжает»… Может ли такое состояние быть реакцией на условия обитания?! Полтора года Ал прожил на Свалке, и сейчас вдруг поймал себя на мысли, что привык. Привык жить в одиночестве, зато абсолютно самостоятельно, привык постоянно держать под рукой оружие, привык постоянно ждать опасности и сразу убивать, при любой угрозе… Стало не по себе, когда он представил себя среди тысяч людей, занимающихся своими делами и не обращающих на него внимания — ведь среди таких могут оказаться и другие, именно что интересующиеся чужаком-землянином! Получится ли их вовремя обнаружить и… обезвредить? Как, если убивать так, как он приучил себя на Свалке, нельзя — иначе на него самого начнется охота! Причём — государственная охота! А рассчитывать на то, что жители Содружества — и совершенно неважно, какого именно государства, разница между ними, если присмотреться, не слишком-то велика — не захотят попробовать на излом очередного «дикого», как минимум наивно; то есть, защищать себя придётся волей или неволей. И делать это, будучи психически неадекватным… Тут впору от самого себя прятаться, а не «в цивилизацию» ломиться бешеным сайгаком! Но отказаться от мечты последних месяцев, имея собственный отличный корабль… который практически готов к полёту…

Правда, и ещё одна маленькая проблема оставалась — корвет, даже после смены владельца, отказывался работать с немзинским экипажем. Точнее, отказывался главный искин, тупая железяка! Как минимум один путь решения этой проблемы существовал — не очень эффективный, но зато легкодоступный. Переустановить главный искин с военного транспорта на корвет. Результативность такого решения лежала «ниже плинтуса», корабль сразу терял до половины боеспособности — но передвигаться в пространстве и хоть как-то огрызнуться при боевом столкновении такой корабль мог. Мзинский же искин имел аппаратную установку на верность своим и отказывался менять базовые требования в любых вариантах. Ал, после множества безуспешных попыток обойти программный запрет (не уничтожая матрицу искина, разумеется) уже серьёзно задумывался о выезде за оборудованием, прикидывая необходимые переделки и «модернизацию» корабля — ожидаемый результат ему очень не нравился, но и найти иной выход, даже с подключением расчётных мощностей собственных искинов, искатель не смог...

Мысли настолько захватили человека, что он, для их упорядочения, решил пройтись по коридорам пустой базы и поговорить с искином «ушедших». Учитывая предыдущее общение, древний интеллект был явно разумен… бессмысленная формулировка. Перефразируя — полноценно разумен, способен на накопление/обобщение информационного опыта, самостоятельное принятие решений и даже (возможно) абстрактное мышление! Не как старик-Пью, которому требовались точные и недвусмысленные указания для «принятия решений» (по сути, лишь быстрого выбора из конечного числа заложенных алгоритмов действий с корректировкой в процессе выполнения — эта корректировка, по сути, и отличает искины первых семи поколений от обычных компьютеров, которые просто отрабатывают заданный алгоритм). И даже не как Аррада, которая также действовала только в заданных рамках, хотя и более самостоятельно — её ограничивали встроенные запреты, и считать её именно интеллектом стоило с оговорками… «Древний» искин имел свободу воли. Он был — как минимум, казался — разумен без ограничений! Ну, если точнее, без программных ограничений — ограничения (или особенности) его «организма», никуда деться не могли. Ал в последнее время пристрастился с ним беседовать, пытаясь окольными путями узнать что-нибудь «эксклюзивное из таинственных древних знаний». Искин, назвавшийся Сартом (на языке создавшей его расы — что-то типа «забытый», «брошенный», «оставленный» и так далее… похоже, имя он себе выбирал самостоятельно), раскусил эту попытку при первом же разговоре, но поддержал; теперь пару раз в день оба с удовольствием играли в такую забавную игру.