Из-за сильного дождя было трудно разглядеть что-либо, но Аозу Руну показалось, что возле хижины стояло пять или шесть двурогих. Чуть сзади лениво жевали жвачку два кайдава, их держали за поводья голые рабы-люди. Эти несчастные апатично смотрели на всадников.
На крыше, нахохлившись, сидели две белые птицы. Ещё две на земле дрались из-за кучи навоза кайдава. Пятая птица сидела в отдалении на камне и рвала клювом какое-то мелкое животное, которое ей удалось поймать.
Фагоры не двигались. Они уже были на расстоянии броска камня, но, казалось, не замечали людей. Всадники уже начали удаляться от них — и тут бегущий сзади Курд с яростным лаем бросился к фагорам, игнорируя гневные окрики своего господина.
Неожиданная непокорность прежде послушной собаки разрушила весь план Аоза Руна. Фагоры молча бросились вперед. Их пассивная нервная система нуждалась в мощном внешнем толчке, чтобы перейти к активным действиям. Она не возбуждалась, пока раздражение не превышало некой пороговой величины. Но нападение собаки побудило их к действию.
Увидев, что фагоры кинулись в атаку, Аоз Рун и Элин Тал молча пришпорили своих усталых хоксни. Это была опасная скачка. Деревья тут были молодые, их рост не превышал роста человека, а крона имела форму зонтика. Мимо них нужно было скакать низко склонив голову. На земле тут и там валялись громадные камни и хоксни легко могли поломать здесь ноги. Нужно было внимательно следить за дорогой, чтобы хоксни были в относительной безопасности. И Аоз Рун, и Элин Тал вскоре вспотели не менее своих хоксни.
Позади послышались звуки погони. Мимо мелькнуло копьё и воткнулось в землю рядом с беглецами. Хотя других копий не последовало, позади них не затихал топот кайдавов и яростные крики фагоров.
На ровном месте кайдав мог догнать хоксни, но здесь, среди низкорослых деревьев, высокорослые животные были в невыгодном положении. И всё же Аоз Рун и Элин Тал не могли оторваться от преследователей.
Они доскакали до ручья, стекавшего с холма. Здесь Аоз Рун выбрал момент, чтобы оглянуться. Два фагора мчались за ними. Одну руку они вытянули вперед, чтобы защищать лица от хлещущих веток. В другой руке у них были копья. Пешие фагоры отстали и ими можно было пренебречь, они не представляли угрозы.
— Их кайдавы вскоре устанут, — сказал Аоз Рун. — Ну, Серый, давай!..
Они снова помчались вперед. Дождь сначала стих, затем хлынул с новой силой. Деревья окатывали всадников водой, когда те проезжали мимо. Почва стала тверже, но зато увеличилось количество камней. Хоксни пошли тише и два всадника-фагора уже были на расстоянии броска копья. Дело принимало всё более скверный оборот.
Натянув поводья, Аоз Рун привстал в стременах. Теперь он мог видеть поверх крон зонтиковых деревьев. Он крикнул Элину Талу, что нужно сворачивать влево. Фагоры тут же скрылись из виду, их закрыли громадные камни.
Теперь всадники скакали по звериной тропе. Деревья стали реже. Река приближалась. Твердая почва постепенно перешла в жидкую грязь. Тяжелые кайдавы не смогли бы здесь пройти.
У людей вспыхнули проблески надежды и они остановили своих усталых хоксни. Но тут из рощи снова выскочили преследователи и Аоз Рун выругался, взмахнув кулаком. Им оставалось лишь скакать дальше, надеясь уже лишь на чудо. Собака мчалась рядом с ними.
Им пришлось повернуть вниз — и вдруг они вырвались из зарослей. Впереди в долине росли райбаралы. За ними текла бурная река, вышедшая из берегов. За рекой тоже виднелась темная линия деревьев. Низкие серые тучи быстро неслись по небу. Весь ландшафт, окутанный сеткой дождя, имел довольно унылый вид. Она не давала возможности увидеть, что же находится ещё дальше.
Аоз Рун провел рукой по лицу, вытирая пот и дождь. Он увидел, где можно найти спасение. У берега реки был остров, покрытый камнями, — до него было совсем недалеко. На острове росли деревья со странными черными листьями. Если они смогут перебраться туда — они будут спасены. Фагоры никогда не войдут в реку.
Аоз Рун хрипло крикнул Элину Талу, указывая ему путь к спасению. И тут же заметил, что скачет один. Он оглянулся — и замер от ужаса.
Слева от него скакал Толстик — но без седока. Животное бесцельно неслось к реке, вслед за ним.
А позади, там, где кончались деревья с зонтичной кроной, лежал на земле Элин Тал. Два верховых фагора уже стояли над ним. Один из них спешился, обнажив меч, и лейтенант рывком поднялся на ноги. Кровавое пятно расплылось на спине Элина Тала. Видимо, рана от меткого копья, выбившего его из седла.
Элин Тал вытащил свой меч, но фагор, зарычав, бросился в атаку. Борьба была недолгой. Отразив несколько страшных ударов, ослабевший от потери крови Элин Тал вновь упал на землю — и фагор пронзил его своим мечом, нанеся смертельный удар в сердце. Второй фагор бросился догонять Аоза Руна с копьём наперевес. Тот сразу же пустил Серого в галоп. Он уже ничем не мог помочь своему лейтенанту. Он наклонился в седле и как мог подгонял хоксни, но животное уже выбивалось из сил. Фагор догонял его. Кайдав имел преимущество в скорости над хоксни на открытом пространстве. Аоз Рун мчался к берегу реки, его красно-желтый плащ развевался на ветру. Бурлящая вода, серые камни, зеленая трава, черные листья деревьев — всё это было совсем близко. Так близко! Так близко спасение! Но он знал, что уже поздно. Его спина взмокла от пота. Он ждал удара копьём между лопаток.
Быстрый взгляд назад. Кайдав уже совсем близко. Уже отчетливо видны напрягшиеся жилы на его могучей шее. Фагор уже занес копьё, готовясь к броску. Чудовище! Глаза его горят злобным алым огнем.
Но Аоз Рун не хотел умирать покорной жертвой. Он внезапно натянул поводья и осадил Серого так резко, что тот повернулся вокруг оси и встал мордой навстречу преследователю. Тот тотчас метнул в него копьё. Хотя Аоз Рун был уже стар, всё же реакция у него была лучше, чем у фагора. Он увернулся от копья и бросился навстречу кайдаву. На скаку он сорвал с себя плащ и захлестнул им руку фагора с мечом, выхваченным для удара. Затем он резко дернул плащ. Фагор нагнулся вперед в седле. Свободной рукой он ухватился за гриву кайдава.
Перекрутив плащ, Аоз Рун быстро накинул его в виде петли на шею фагора. Ещё рывок — и фагор упал на землю, а его кайдав, испугавшись, поскакал прочь.
Но от этого рывка вылетел из седла и сам Аоз Рун. Он растянулся во весь рост на мокрой траве и с трудом поднялся, глядя на упавшего фагора в нерешительности. Тошнотворный запах двурогого ударил ему в нос. Он не знал, сможет ли убить его простым ножом. Второй фагор уже кинулся на помощь товарищу. Серый тоже ускакал. Аоз Рун позвал Курда, но собака, яростно лаяла на второго фагора. Он был верхом и скакал галопом к месту боя. Ситуация из плохой быстро становилась отчаянной.
Пока первый фагор поднимался, Аоз Рун схватил его копьё и побежал к реке. У него ещё оставался шанс добраться до острова. Но едва добежав до реки, он понял, что бросаться в неё очень опасно: в черной воде плыли трупы утонувших животных, огромные коряги, сучья. А сам он никогда не умел плавать. Это было не нужно ему.
Аоз Рун замешкался, колеблясь, — и тут фагор настиг его. Он вспомнил свою первую битву с фагором в далекие времена холодов. Тот его противник был ранен. Но этот был уже очень стар. Аоз Рун понял это, когда стащил его с седла. Может, удастся столкнуть его в реку, пока не подоспел второй? Тогда у него будет шанс выжить.
Но это оказалось не просто. Старое чудовище всё ещё обладало громадной силой. Они схватились, не желая уступать друг другу. Аоз Рун никак не мог воспользоваться копьём. Они отчаянно боролись, причем фагор всё время старался ударить человека рогами.
В отчаянии Аоз Рун позвал собаку, но та отчаянно лаяла на приближавшихся пеших фагоров. Их было трое, и все они бежали к месту боя.
Аоз Рун вскрикнул от боли, когда фагор вывернул ему руку. Он выронил копьё, но при этом появился другой шанс. И тогда Аоз Рун нанес сильнейший удар коленом в пах противника. Фагор со стоном пошатнулся и Аоз Рун отступил назад, увлекая его в реку. Они уже стояли по колено в воде.
Сильное течение несло ствол дерева, который крутился в реке. Огромная ветка вдруг высунулась из воды, как корявая рука чудовища, и зацепила фагора и человека. Они оба упали и скрылись под водой.
Из воды вынырнула другая ветка, на которой болтались чьи-то желтые внутренности. При новом повороте дерева они снова скрылись под водой. Река с гулом катила свои воды, равнодушная к разыгравшейся на её берегу трагедии.
* * *
В течение четырех часов Баталикс сражался с Фреиром, стараясь проглотить его. И наконец это почти ему удалось. Тусклый желтый свет лег на землю. Всё замерло, даже насекомые притихли.
И ещё четыре бесконечных часа Фреир, украденный с дневных небес, медленно возвращался в мир. Только к закату ему удалось окончательно освободиться. Однако никто не мог гарантировать, что люди вновь смогут увидеть его целым и невредимым.
Затем темные тучи заполнили небо от горизонта до горизонта и этот тревожный день умер. Каждое человеческое существо в Олдорандо, будь это взрослый или ребенок, пошло спать в этот вечер в состоянии страха и тревоги. Затем поднялся сильный ветер, принесший страшную грозу и возобновивший панику.
В Олдорандо этой ночью случились три смерти: одно самоубийство и два человека погибли в пожаре, вспыхнувшем от удара молнии. Только хлынувший ливень спас город от ещё больших разрушений. Все решили, что Шэй Тал, уходя, прокляла их город и весь мир. Мрачное предсказание Бри сбылось.
* * *
Свет из древнего окна Большой Башни высвечивал ало поблескивавшую пелену дождя. Он плясал и на потолке комнаты, где без сна лежала на постели совершенно голая от дымной жары Ойра. За окном свирепо завывал ветер, ещё раздувая огонь в жаровне, заменявшей лампу. Стекла окна звенели на ветру.
Ойра ожидала отца и никак не могла заснуть. Вдобавок, её тревожили комары, которые недавно появились в Олдорандо. Вообще в мире появилось много такого, чего никто раньше не видел. Это пугало её. Она понимала, что судьба всего города приближалась к перелому истории, за которым таилась зловещая неизвестность.
Пляшущий багровый свет освещал древний деревянный потолок, щели и грязные пятна на нем, похожие на изображение старика. Старика с длинными косматыми волосами, одетого в мантию. Ойра попыталась представить себе его лицо, которое было спрятано за надвинутым капюшоном. Старик двигался в такт мерцанию пламени. Казалось, что он шагает в неизвестность, паря среди небес...
Устав от дурацкой игры, Ойра отвернулась и задумалась. Она думала о своём отце, о том, куда он с Элином Талом мог так надолго исчезнуть.
Когда она снова посмотрела на потолок, то увидела, что старик вдруг повернулся и смотрит прямо на неё. Его жестокое лицо было изборождено морщинами. Сейчас он двигался быстрее, в такт с трепетанием огня на ветру. Он шагал к ней через миры. Всё тело его светилось огнем ядовитого цвета, предвещая что-то невиданно ужасное. Он нес с собой болезни и смерть.
Встревоженная Ойра приподнялась и села. Возле её уха жужжал комар. Отогнав его, она почесала свой плоский живот и взглянула на такую же голую, тяжело дышащую Дол, лежавшую на соседней постели.
— Что с тобой?
— Начались схватки. Очень больно.
Ойра соскочила с постели и подбежала к подруге, чье лицо мучительно белело в полутьме.
— Может, пора послать за матушкой Скантиом?
Ма Скантиом выполняла обязанности повивальной бабки в городе.
— Пока не надо. Давай поговорим, — Дол протянула руку и Ойра сжала её. — Ты хорошая подруга, Ойра. Я столько передумала, пока лежала здесь. Ты и Бри... Я знаю, что вы думаете обо мне. Вы обе хорошие, но такие разные — Бри так не уверена в себе, а ты всегда уверена...
Ойра слабо улыбнулась.
— В нашем мире иначе нельзя.
Дол вздохнула и нахмурилась.
— Я всегда так мало знала... Я не понимала твоего отца, он презирал меня, я это знаю. И теперь он отомстил мне. Его нет со мной в эту ночь. Люди так плохо относятся друг к другу, это ужасно... Надеюсь, что я всегда буду любить своего ребенка.
Снова стукнула рама. Дол сжалась от боли. Ойра положила руку на её тугой круглый живот.
— Я уверена, что он не ушел с Шэй Тал, если ты боишься этого. Он ненавидит её всеми фибрами души.
Дол приподнялась на локте, отвернула лицо в сторону.
— Мои мысли гораздо мучительнее для меня, чем боль. Я знаю, что совершенно не стою его. И всё же я сказала "да", а она сказала "нет". Я всегда говорила ему "да" — и всё же его нет здесь. Я думаю, что он никогда не любил меня, ему было нужно лишь моё тело...
Внезапно она разрыдалась и слезы брызнули из её глаз. Ойра ощутила их, когда Дол повернулась к ней и спрятала лицо на её обнаженной груди. Снова стукнула рама под завывание ветра.
— Давай я пошлю рабыню за Скантиом, — вновь предложила Ойра.
— Пока не надо, не надо, — сказала Дол. Постепенно слезы её высохли и она глубоко вздохнула. — Времени достаточно. Времени достаточно для всего...
Ойра поднялась, подошла к окну и распахнула ветхую раму. Сырой воздух с силой ударил ей в лицо. Она с благодарностью глубоко вдохнула его.
С улицы до её ушей донеслись крики встревоженных бурей гусей. Теплый влажный ветер гулял по её нагой коже, заставляя с неожиданной остротой ощутить всё её крепкое, туго налитое жарким желанием тело. Напрасно горящим желанием, увы...
— Почему я тоже должна оставаться одна?! — вдруг отчаянно крикнула она в темноту ночи.
Горький запах дыма дохнул ей в лицо. Догорающий дом находился совсем рядом, напоминая о дневном безумии. Когда она отвернулась, Дол уже сидела и вытирала мокрое лицо.
— Пошли за Скантиом, Ойра. Будущий лорд Эмбруддока спешит появиться на свет. Мой муж уже вряд ли увидит его, с ним случилось несчастье, я чувствую это...
Ойра поцеловала её в щеку. Обе женщины были бледны, понимая всю важность наступающего момента.
— Он скоро вернется, обещаю. Мужчины — они такие беспечные.
Она быстро закуталась в плащ и босиком выбежала из комнаты, окликая задремавшую рабыню.
* * *
Ветер, который ударил в лицо Ойры, проделал долгий путь. И куда менее долгий путь предстоял ему. Он должен был угаснуть среди угрюмых утесов Кузинта. А родился он в бескрайних просторах моря, которое древние мореплаватели назвали Ардент.
Ветер двигался вдоль экватора, набирая влагу и скорость, пока не наткнулся на Восточный Щит Кампаннлата, Нктрикх, где он разделился на два ветра. Северный воздушный поток прорычал над перешейком Чалсе и истощил себя, ослабив летние холода Ускутошка. Южный ветер пролетел над морем Сцимитар, над высокогорьем Валлгос, над морем Орла, промчался над громадной пустыней, которая некогда была великой страной Борлиен, вздохнул над Олдорандо, заставив стучать раму в дымной комнате Ойры. А затем он продолжил свой беспечный путь на запад, не задерживаясь тут и не услышав первых криков сына Аоза Руна.
