— Да. Скажу больше: я бы не пожелал такого знания даже врагу, — в глазах зеленокожего на мгновение промелькнула боль. — Эта тайна не из тех, которые стоит раскрывать. И она принесёт тем, кто к ней прикоснётся, только беды и горе.

Меня, да и остальных, настолько сильно впечатлили слова Росса, что после недолгого разговора все согласились сохранить секрет уриасар. Всё равно, раскрыв его, мы не привнесем ничего хорошего, а вот разрушить чью-то веру и мечты он может. Зеленокожий прав: не любое знание несет добро, и есть вещи, которым лучше остаться скрытыми за семью печатями.

К нашему с Россом возвращению на плот Сева пришёл в себя. Несмотря на то, что внешне он больше всего походил на скелет, обтянутый кожей, и ослаб настолько, что даже говорить не мог, это событие дало нам надежду, что инженер всё-таки выживет.

Утро 313-х суток (27 августа 1 года). Горы

За вторым завтраком, вытащив из углей и золы костра ещё кусок печёной рыбы, Росс заметил:

— А ведь гипотеза насчёт того, что закупорку кишечника вызывали глисты, не оправдалась. Вон, во время эпидемии, мы сидели преимущественно на рыбном меню, а признаков непроходимости ни у кого не появилось.

Я задумчиво почесалась.

— В чём-то ты, конечно, прав, но пока недостаточно фактов, чтобы отбросить гипотезу. Во-первых, мы питались не одной рыбой, а ещё водорослями и прочей водной растительностью и, насколько я помню, её содержание редко составляло меньше половины порции. Во-вторых, мог повлиять способ приготовления рыбы (или, наоборот, сыроедение), а в-третьих, её видовой состав. А когда народ страдал от непроходимости, растительной пищи в их рационе практически не было.

— Ладно, согласен. Обоснованная защита позволила рыбо-глистовой теории продолжать своё существование, — шутливо поклонился зеленокожий.

— Так, народ, а ведь мы, похоже, приплыли, — не в тему сказал Дет.

— В смысле? — удивилась я. — По-моему, это не самое лучшее место. Горы — горами, но нет густого леса, да и течение в реке слишком быстрое — не покупаешься всласть.

— Вот именно, — кивнул лидер. — Течение быстрое, сил у людей не так уж и много, а местность, мягко говоря, пересеченная. Кто знает, вдруг ниже по течению реки встречаются пороги или даже водопады? Нет, плыть дальше опасно.

— Может, просто осторожно и не спеша? — жалобно спросил Игорь: его тоже не радовала идея поселения в горах.

— Сомневаюсь, — честно ответил Дет. — Но это надо ещё обсудить с другими людьми.

— А пока вы обсуждаете, мы с Пантерой, как самые здоровые, займёмся разведкой, — заявил Росс.

На том и порешили. Хотя эпидемия закончилась, её последствия всё ещё сказывались, и большая часть народа (кроме нашей четвёрки) избегала сильно удаляться от лагеря. Освободившись от бытовых обязанностей под предлогом выбора места для нашего будущего селения, мы почти сразу же после еды отправились в путь.

— Марка с Иной позовем? — поинтересовалась я. — С ними веселее, но не возникнет ли конкуренция, если обнаружим хороший участок?

— Марку много не надо, — усмехнулся зеленокожий. — А Ина — одна против нас двоих, так что уговорим.

Если оборотень согласился, что группе выбрать место труднее, чем одиночке, то амазонка не преминула возмутиться:

— А не обнаглели ли вы, господа? Нам тоже где-то селиться надо, и если найдется хорошее место под лагерь, то я не собираюсь его уступать.

Немного поспорив, мы договорились, что в случае, если какой-то участок приглянется и тем, и другим, кинем жребий так, чтобы шансы соответствовали количеству разведчиков: два в нашу пользу против одного в пользу амазонки. Теперь невыясненных вопросов не осталось, и мы все вчетвером отправились вниз по течению.

С одной стороны от нас возвышались горы, а с другой, за рекой, открывался вид на каменистую местность с большими, до ста и более метров в высоту, отвесными скалами и многочисленными холмами. И тут, и там часто попадались пещеры или пещерки, но практически всегда уже занятые: в них нас чаще всего встречали недовольными криками летучие мыши или птицы, а из укрытий, населённых рептилиями, доносилось тихое шипение. Кроме того, в первых двух случаях о владельцах предупреждал густой аромат помета, толстым слоем покрывающего пол. От пещер, занятых пресмыкающимися, запах тоже чувствовался, но гораздо менее насыщенный и не гуано-подобный. Растительность на обоих берегах практически не различалась. Впрочем, даже если придётся остаться здесь навсегда, не думаю, что с добычей пропитания возникнут глобальные проблемы: окружающая природа предлагала богатое меню. Множество разнообразных плодов, ягод, пара видов мелких орехов, крупные, с вишню, сладкие смолистые капли, периодически встречающиеся на нескольких видах кустов и даже камнях. В животном мире преобладали рептилии и ящероподобные птицы. Но попадалось и много мелких зверьков, до крысы размером, насекомых (или, точнее, насекомоподобных членистоногих), в том числе и крупных съедобных, похожих на саранчу, но восьминогих. По крутым склонам ловко скакали группы одно— и двурогих козлов. А ещё выше, в небе, кружили то ли огромные птеродактили, то ли небольшие драконы, которые, в отличие от своих золотых пустынных родичей, летали легко и свободно. Понаблюдав за ними, пришла к выводу, что, скорее, они похожи на тех крылатых хищников, которых приходилось опасаться в джунглях во время жизни в кронах деревьев. Предупредив остальных, я тоже на всякий случай периодически бросала опасливые взгляды вверх, но пока ящеры не интересовались нашей группой.

Через пару часов мы добрались до места, где горы слегка отступили от реки и прорезались многочисленными расщелинами. Завернув, мы сосредоточились на осмотре закутков и террасок. Шли не рядом друг с другом, но так, чтобы находиться в пределах видимости, что оказалось нелегко из-за сильно пересеченной местности. Через некоторое время Росс, идущий справа от меня, скрылся за очередной скалой, но, в отличие от предыдущих раз, так и не показался обратно, да ещё и не отзывался. Забеспокоившись, мы отправились туда всей группой и увидели странную картину.

Совсем неподалёку, за поворотом, зеленокожий нашёл следы присутствия человека и теперь стоял со странным выражением лица перед закрытым входом в пещеру, держа в руке и разглядывая череп, похожий на таковые у представителей его вида.

— Бедный Йорик? — не удержалась от комментария я.

Росс вздрогнул и посмотрел на нашу группу.

— Вот знаешь, как бы ни звали этого «Йорика», я ему не завидую, — на удивление отстранённым голосом сказал он.

Недоумевая, почему обычные останки вызвали такие сильные эмоции, я подошла к хирургу и застыла, не в силах отвести взгляда от черепа. Нет, по форме и размерам он был вполне нормальным, вот только кости все изрешечены мелкими, около миллиметра в диаметре, дырочками. Кто-то поработал очень старательно, профессионально, не оставив ни одного целого кусочка, но и не повредив кости так, чтобы они рассыпались в труху. Сглотнув, я отвела глаза от гипнотизирующей своей фантастичностью картины и опасливо осмотрелась.

— Как думаешь, они где-то рядом?

— Вполне возможно, — кивнул зеленокожий. — А ещё меня волнует вопрос, насколько быстро работают «ювелиры» и какой материал, живой или не очень, предпочитают.

Мы с Россом обменялись понимающими взглядами.

— Как думаешь, репеллент поможет? — спросил он.

— Если «ювелиры» работают быстро, вряд ли, — покачала головой я. — Для его образования требуется около полусуток, а за это время они уже успеют хм... хорошо поработать.

— Ладно, предлагаю осмотреть пещеру и уходить, — кивнул на вход зеленокожий.

— Только по-быстрому, — предупредила Ина, тоже рассмотревшая редкий экспонат в руках хирурга.

Запаха птиц или рептилий не ощущалось, скорее всего, из-за того, что вход был закрыт частым плетнем из ветвей. Позвав, прислушавшись, но так и не дождавшись ответа, мы осторожно отодвинули плотно прилегающий полукруглый плетёный щит, исполняющий роль двери, и, подождав, пока глаза всех членов команды привыкнут к полумраку, шагнули внутрь.

Пещера оказалась размером с небольшую залу, удобной формы, с узким проходом куда-то дальше в задней стене комнаты. Ближе к входу располагалось обложенное камнями кострище, сбоку от которого, на наклонно воткнутых кривых сучьях, сушилась чья-то одежда. С другой стороны стоял низенький столик из ровных, но не толстых веток, а ближе к стене — пять немного приподнятых над полом лежанок, с пышными травяными матрасами и пара примитивных ящиков.

— А хорошо ли входить без разрешения хозяев? — задним числом засомневалась я.

На мне скрестилась три пары недоуменных взглядов.

— Если хозяином был владелец «бедного Йорика», то он уже ни разрешить, ни запретить нам ничего не сможет, — фыркнул зеленокожий.

— К тому же, грабить мы не собираемся и выживать хозяев, если они вернутся, не намерены, — добавил оборотень.

— И не думаю, что если бы здесь до сих пор кто-то жил, он оставил бы непогребёнными останки, которые Росс нашёл у входа, — покачала головой амазонка.

Я кивнула. В принципе, все аргументы весомые, но убедил меня именно последний. Даже если пришелец был врагом, ни один человек, находящийся в здравом уме, не будет жить рядом с тем, что может послужить источником заразы.

Пока народ занимался основной залой, я обследовала второй выход. Коридор спускался вниз и вбок, закончившись небольшой комнаткой, на пороге которой из узкой ямы торчал скелет, а точнее, его верх: кости головы, части грудной клетки и обеих рук. Резко остановившись, я опустилась на корточки, чтобы внимательно изучить останки. Кости действительно скрывались в неширокой яме в камне, но не настолько узкой, чтобы не удалось просунуть руку и ощупать внутреннюю поверхность. Она удивительно точно повторяла контур человеческого тела, а в некоторых местах из камня выступала, как будто вплавленная в него, ткань одежды. Внезапное понимание заставило вскочить и рвануться к выходу.

— Уходим! — повторять не пришлось: народ, не задавая лишних вопросов, бросился следом.

В ужасе я не только выбралась из пещеры, но и добежала до реки, находящейся за добрых двести метров от неё, прежде чем остановилась. На открытом пространстве паника отступила, хотя от страха всё ещё трясло. Что хуже всего, на этот раз нет причин сомневаться, что для испытанного ужаса имеется объективная причина.

— Ну и от чего мы так быстро убегали? — догнав, поинтересовались спутники. — Вроде бы за нами никто не гонится.

— Лучше бы уж гнались, — поёжилась я, невольно переводя взгляд под ноги. — Лучше бы гнались...

День 313-х суток (27 августа 1 года). Горы

Хотя ни один из троих не высказал недоверия к моему рассказу вслух, выражения лиц выдавали истинное отношение. Да я и сама понимала, как нелепо звучит история про человека, которого засосал внутрь камень.

— Надо вернуться и ещё раз всё осмотреть, — предложила Ина.

— Нет! — резко возразила я. — Что бы там ни было, не стоит с этим встречаться.

— Наоборот, — возразил зеленокожий. — Что бы это ни было, этого уже, скорее всего, нет, ведь тебя не засосало. А выяснить, что там могло произойти, гораздо важней, чем кажется на первый взгляд. Если мы здесь останемся, кто знает, не придётся ли столкнуться с чем-то подобным.

— Я здесь не останусь, — покачала я головой. — Если не будет другого выхода, то отделюсь и уйду. Но здесь жить не буду.

Росс бросил на меня задумчивый взгляд.

— Но нет никаких гарантий, что ты видела реальность, а не галлюцинацию.

Такой мысли в голову не приходило, и теперь я вцепилась в неё, как утопающий в соломинку.

— Да, ты прав. Но всё равно, прежде чем проверять, надо хоть как-то обезопаситься.

К удивлению, народ не стал отказываться от этого предложения. Со времени нашего второго рождения все видели слишком много странного и необычного, чтобы просто легкомысленно отмахнуться даже от самого фантастического рассказа.

— Можно прихватить длинный шест, за который все будут держаться, — предложил Марк. — Тогда, если что, есть шанс вытянуть.

— А ещё надеть хоть какие-то снего-болотоступы, — с воодушевлением подхватила я. — Их можно почти из любых кустов сделать.

На сплетение примитивных снего-, а точнее, камнеступов мы потратили не так уж много времени. С каждой минутой вера в то, что виденное было ничем иным, как игрой воображения, крепло, и я почти успокоилась, хотя сомнение ещё оставалось. В задний коридор договорились заходить вдвоём: один осматривается, а второй страхует его на расстоянии шеста. Невзирая на то, что меня тянуло лично убедиться в отсутствии трупа, первым вглубь ушёл Росс, а сопровождала его амазонка, поскольку, по их мнению, я могла выдать неожиданную реакцию, а Марк с трудом пролазил в узкий проход и, в случае чего, не смог бы быстро отреагировать.

Зеленокожие вернулись не сразу, а когда всё-таки вышли обратно, по лицу Росса я поняла, что либо сходной галлюцинацией страдаем как минимум мы оба, либо, что гораздо логичней, в пещере не порождение больной фантазии. Потом вперёд ушла Ина, а я страховала. Амазонка не стала задерживаться, и вскоре мы собрались в большом помещении все вчетвером.

— Комнату всё же надо осмотреть получше, — сказал Росс куда-то в воздух. — Хотя бы затем, чтобы не возвращаться сюда ещё раз. И останки изучить. Ина, сходишь со мной?

Поколебавшись, женщина кивнула, и они вновь скрылись в коридоре, а мы с Марком, переглянувшись, по молчаливому согласию приступили к обыску помещения, складывая все ценные вещи (то есть, в первую очередь, начальные предметы от керелей) в одно место. Всё равно хозяевам пещеры они уже не понадобятся, а нам могут пригодиться. Теперь, при внимательном осмотре, стало очевидно, что жилище заброшено уже давно. Остатки продуктов на столике успели сгнить, растечься и засохнуть твёрдой черно-бурой коркой, одежда, сейчас сухая, попахивала плесенью и пачкала нас её спорами, а в давным-давно потухшем очаге росла целая группа мелких, съедобных, но неприятных на вкус грибов.

— Вы закончили? — поинтересовался зеленокожий, выходя из узкого коридора с несколькими костями в руках. Наскоро упаковав вещи в найденные тут же рюкзаки, мы поспешили покинуть место чьей-то гибели.

— Выходим к реке, делим добычу и по домам? — практично спросила Ина.

После долгих споров мы рассортировали найденное на три кучки, поскольку Марк отказался от своей доли, сказав, что у него и без этого большие запасы. После этого амазонка вновь предложила возвращаться.