— Если ты не отпустишь Дайну, я... я...
— Что? Назло мне разобъешь себе голову? Давай. Я с наслаждением помогу тебе. Или мне начать с других частей тела?
— Я... убегу!
Маула фыркнула.
— Попробуй. Я не стану тебе помогать. Если получится, то она тоже будет на свободе, обещаю. А сейчас — пока!
* * *
Работа и бесконечный разлад в душе так вымотали Маллу, что едва добравшись до постели, он тут же уплывал в сны. Но перед подъемом, перед тем, как их вели на работу, у него было немного свободного времени — его собственного. Никто не наблюдал за ним — ару не тратили на комнатки рабов камер — и здесь он, как ни странно, чувствовал себя свободным. Здесь он мог потосковать, погрустить — и подумать.
Маула и впрямь не отпустила Дайну, так что выбора у него просто не осталось. Он должен был вырваться, но сбежать отсюда в одиночку не смог бы — это он понял достаточно быстро. Мятеж был — в теории — возможен, но даже захват оранжереи им ничем не помог бы — она парила в пустоте. Разве что ару повезут рабов на челноке, а они смогут как-то захватить его и сбежать... Но шансы и на это были исчезающе малы — почти невероятно, чтобы ару оказались столь глупы.
Но сбежать отсюда он мог лишь на челноке и подолгу думал об этом. Правда, как управлять им, он не знал — и не знал, как справиться с охраной. О том, чтобы склонить кого-то из них на свою сторону, смешно было даже думать. Однако всесильными ару вовсе не являлись. Они имели свои слабости — в частности, ненавидели работу и презирали тех, кто работает. Поэтому у Маллы оставалась последняя надежда, уже почти невероятная. Возможно, когда он станет понимать больше, будет знать их язык, его переведут на более ответственную — и более подходящую для побега работу. Для этого он должен лучше узнать здешние порядки... и он старался изо всех сил.
Кое-что в обычаях ару удивляло его — например, пленники могли поменяться виной, чтобы одного наказали за другого. Более того, их могли даже пустить на смотровую галерею — если они смогут простоять полчаса, опираясь на пальцы широко расставленных, выпрямленных рук и ног. Это было больно, по телу тек пот... но потом Малла мог те же полчаса любоваться звездами и громадным бело-голубым диском Тайат. По его мнению, они того стоили — пожалуй, без этой отдушины он просто не смог бы теперь жить. Хотя бы частично, он начал понимать ару — для них самым главным было, как ты относишься к боли. Если ты умеешь терпеть её, более того — готов принять её, чтобы получить нечто важное, они умели это оценить.
Походы на смотровую галерею приобрели для юноши особое значение. За двадцать следующих дней Малла сделал их шестнадцать — его мышцы окрепли от тяжелой работы, к тому же, у него теперь появилась и цель. Он по-прежнему смотрел на звезды — но больше на корабли ару. Они обычно скрывались вдалеке, но иногда он видел рядом два-три громадных бронированных цилиндра. Между ними и оранжереей постоянно сновали челноки. Если бы он оказался на одном из них... если бы у него было оружие... если бы... если бы...
Наконец он понял, что готов.
* * *
Старшина охранников был действительно старым — его мех кое-где отливал серебром. Малла его ненавидел — как и всех ару вообще — но выбора не было. Приблизившись, он сел на пятки и, положив ладони на бедра, опустил глаза. Ару не поленились объяснить пленникам, как, с их точки зрения, должна выглядеть поза почтения.
— У меня есть просьба, господин.
Ару не были настолько глупы, чтобы учить пленников СВОЕМУ языку, но некоторые из них знали человеческий.
— Какая? — в голосе ару послышалось любопытство. Он явно скучал на этой работе. Судя по механическому протезу правой руки и властным манерам, когда-то он был военным — и не в рядовом чине.
— Если можно, я бы хотел служить вам в другом месте, господин. Я могу больше, чем таскать корзины.
Ару с ухмылкой смотрел на него. На миг Малле показалось, что он видит его насквозь.
— На что ты готов, чтобы доказать это?
Малла задумался. Он любой ценой хотел вырваться отсюда, но знал, что излишняя настойчивость будет подозрительной.
— Это решать вам, господин.
Ару задумался. Если Малла не ослеп, его действительно охватили сомнения. Или он искусно изображал сомнения. Понял он, в чем дело, или только играет с ним?
— Это против правил. Убирайся.
— Хорошо, господин.
* * *
Малла не запомнил, как прошел остаток этого дня. Он был похож на все предыдущие. Слишком похож. Юноша чувствовал, что начинает тупеть. Тяжелая однообразная работа, никаких развлечений, никаких новостей. Это действовало эффективнее, чем он мог представить — большинство его товарищей-Потерянных уже превратилось в настоящих рабов, озабоченных лишь попытками избежать наказания. Но он видел, что старшина Тай-ю всю эту смену пристально следил за ним.
* * *
Юношу разбудил тычок ногой в лодыжку. Он поднял голову. Было уже очень поздно: из коридора не доносилось ни звука. Тай-ю стоял за порогом — слишком далеко, чтобы Малла мог достать его одним прыжком. Он хорошо знал, что на второй прыжок времени у него уже не будет.
В первое мгновение он решил, что Тай-ю передумал, но надежда тут же исчезла. Он торопливо сел в позе почтения.
— Я думаю, мы можем друг другу помочь, — начал старшина, но его улыбка, и особенно взгляд Малле очень не нравились. — Ты знаешь Пао-ю?
— Это ваш заместитель, господин. — Тот самый ару, которого Малла пнул. Молодой, злобный и агрессивный, он выискивал малейшую возможность наказать пленников.
— Ты должен его убить.
— Что? — Маллу словно ткнули под дых. Какое-то время он просто не мог вздохнуть. — Как? И... меня же потом казнят!
— Это твои проблемы. Постарайся. Найди способ. Если через три дня он будет ещё жив, я скажу ему, что ты хочешь сделать. — Продолжения не требовалось. Малла достаточно знал Пао-ю. Тот превратил бы его жизнь в ад. Или с ним просто произошел бы "несчастный случай". Но...
— Вы защитите меня потом, господин?
Ару ухмыльнулся.
— Нет. Неверный и лживый раб должен умереть. Но я считаю, что он должен умереть с пользой.
* * *
Почти до побудки Малла сидел в прострации. Ему вовсе не хотелось умирать, и страх понемногу начал его злить, хотя он и понимал, что сам подставился. Но эта хладнокровная готовность послать его на смерть, чтобы убрать опасного конкурента... ловкость, с которой ару сплел ему ловушку...
В конце концов, юноша решил, что смерть Тай-ю стоит его собственной жизни.
* * *
Наутро, после пробуждения, этот ночной разговор показался ему поначалу дурным сном. Потом его окатил парализующий страх, но вскоре к Малле вернулась решимость: Тай-ю, как и Маула, просто не оставил ему выбора.
Как можно убить ару, он уже знал: лежа в ту ночь в своей комнатке, он не мог заснуть от боли и перебрал множество способов. В своей штурмовой броне они были почти неуязвимы. Одно мановение их пальца могло обездвижить всех пленников в радиусе пятидесяти метров. Но они редко надвигали забрала шлемов. Те постоянно запотевали снаружи от здешней сырости, потому что броня ару охлаждалась — мохнатые твари не выносили жары. Лица стражей обычно оставались открыты.
Малла едва ли не с самого начала думал о луке. У одних здешних растений были толстые и упругие стебли, у других — тонкие и жесткие. А он (точнее, Охэйо, который придумал его) знал, как сделать оружие из природных материалов. Вначале у сарьют не было вообще ничего — только дикий девственный мир и маленькие ручки енотов...
Юноша начал с того, что поменял работу — правилами это допускалось. Прополка оказалась делом кропотливым и нудным, однако тут он мог работать в одиночестве — по нескольку минут. Как только его план из мыслей стал делом, страх исчез. Невесть почему, Малла был уверен, что всё пройдет хорошо.
* * *
Самым трудным оказалось добыть заготовку. Малла быстро отыскал прочный деревянистый стебель толщиной в два пальца и высотой почти в свой рост, но не знал, чем его срезать. К счастью, вся здешняя зелень росла на гидропонике — юноша ногтями отодрал пластиковую сетку и добыл камешек с острыми краями. Резал он совсем по чуть-чуть — а ему вовсе не хотелось, чтобы его застали за этим. Камешек был маленький, у него онемели пальцы, но в конце концов он справился. Листья и верхушку удалось сломать руками. Потом он осторожно согнул стебель в дугу. Дрянь, конечно, но достаточно упругая — пока не высохнет. На пару часов хватит.
С тетивой проблем почти не было. Срезав тем же камешком часть своих длинных волос, он быстро сплел прекрасную тетиву — такую же, как на его прежнем, настоящем луке. Работать ему пришлось иногда на виду у охранников, но они не смотрели, что именно он делает — лишь бы не бездельничал. Перейдя к другим грядкам, Малла сломал пару стеблей, увенчанных пушистыми рыжими шишками. Стебли были полые и твердые — и к тому же, достаточно длинные. Расщепив их, Малла вставил в них оперение из жестких мелких листьев. Наконечники сделать было не из чего, но сами сломы ему удалось заточить.
Юноша с трудом согнул стебель и набросил петли тетивы на прорезанные выемки. Лук получился даже лучше, чем он надеялся и Малла решил его испробовать. Наложив стрелу, он прицелился в толстый стебель в десяти шагах — предел для той пародии на оружие, которая у него была.
Выстрел получился бесшумным, но стрела ушла на три ладони вправо. Малла давно не упражнялся и не удивился результату. Он взял вторую стрелу...
Из-за поворота дорожки вышел ару. Охранник. Пао-ю. Малла понял, что увлекся работой и потерял осторожность. Кто-то из пленников заметил, что он делает... и побежал доложить. Иного объяснения тому, что здесь появился ненавидевший его заместитель старшины, не было.
Сердце юноши ушло в пятки, он понял, что пропал... но его руки работали самостоятельно, совершая движения, повторявшиеся тысячи раз — плавно оттянули блестящий черный шнур до уха, направили стрелу на цель — одним коротким движением — потом пальцы разжались.
Пао-ю взмахнул руками и опрокинулся навзничь.
* * *
Какое-то время Малла, оцепенев, смотрел на него. Пао-ю не шевелился, над воротником его шлема торчала половина стрелы. Не выли сирены, никто не бежал к нему на помощь. Малла оглянулся. На длинной узкой дорожке никого не было.
Опомнившись, он подбежал к телу. Стрела воткнулась ару в глаз и крови совсем не было. Впрочем, на его лицо Малла почти не смотрел. Куда больше его интересовало снаряжение охранника. Контрольный браслет, дубинка, рация...
На поясе Пао-ю висела небольшая плоская сумка — в таких солдаты ару носили аптечки. Но в этой был лазерный пистолет. Малла с трудом подавил истерический смех. Положительно, ему слишком везло. Носить боевое оружие охранникам запрещалось... но их начальство считало, что к ним это не относится.
Малла покрутил в руках лазер. Охэйо не потрудился объяснить ему, как он действует, но как стрелять из него, юноша знал. Он задумался. У него появился шанс — призрачный, почти невозможный, но реальный — если он всё сделает правильно.
Первым его побуждением было избавиться от контрольного браслета. Но, судя по мощности оружия, выстрел в браслет просто оторвет ему руку. Однако...
Обшарив кармашки на поясе Пао-ю, Малла нашел ключ от браслета — ару пользовались им, чтобы снимать ценный прибор с мертвецов. После нескольких неудачных попыток юноша открыл замок и сбросил ненавистное приспособление. Оттащив тело Пао-ю к мусорной куче, Малла прикрыл его несколькими охапками вялых стеблей, потом, как ни в чем ни бывало, двинулся к подъемникам с корзиной на голове. Пистолет он спрятал под ладонью, в щели между прутьями.
До торца цилиндра было метров пятьсот и юноша прошел их всего минут за шесть, невозмутимо лавируя среди других охранников и пленников. У нагружавшегося подъемника стоял лишь один ару — он, правда, опустил забрало, но Малла выстрелил ему в руку и луч начисто снес не защищенную броней кисть. Хотя юноша инстинктивно зажмурился, вспышка всё равно ослепила его. Раздался оглушительный треск, ару с воем покатился по полу, утратив всякий интерес к происходящему. Сам Малла пока прятался в зарослях.
Оранжерея была слеплена на живую нитку и её ось представляла собой просто ферму с лампами и протянутыми внутри кабелями. Прицелившись в слепящую полосу света, юноша выпустил по ней целую очередь импульсов. Под его огнем лампы начали лопаться и гаснуть, потом ему посчастливилось попасть в главный кабель — после ослепительной вспышки во все стороны разлетелись тысячи искр и свет погас совсем. Тут же зажглось аварийное освещение, но Малла продолжал стрелять, и после ещё нескольких выстрелов свет потух уже окончательно.
Лишь по памяти ориентируясь во тьме, он запрыгнул на колею дугового подъемника, и, зажав оружие в зубах, полез наверх. На оси у ару тоже был пост, и ему оставалось лишь надеяться, что там нет автономных систем ночного видения. Скоро у него заныли мускулы, острые края поперечин врезались в пальцы рук и ног — но дело шло быстрее, чем он думал. Снизу донеслись нарастающие вопли, почти сразу сменившись криками боли — назревающий бунт был подавлен в зародыше. Маллу охватил стыд... но единственное, что он мог теперь сделать — довести свой план до конца.
Цилиндр оранжереи был четырехсот метров в диаметре, но восхождение заняло не больше пяти минут — по мере приближения к оси Малла становился всё легче. У него дико закружилась голова и он отчаянно сжал зубы, больше падения боясь упустить оружие — в этом случае ему осталось бы только прыгнуть вслед за ним, надеясь на быструю милосердную смерть.
В основании осевой фермы скрывалась полусферическая кабина из бронестекла. Из её основания торчали прожекторы и стволы лазеров — но сейчас от них не было никакого толку. К ней же примыкала кольцевая бронированная переборка. Её лепестки остались открытыми, но под ними стояло трое ару, напряженно вглядываясь вниз. В руках они держали импульсные лазеры — уже не пистолеты, а двуручную боевую модель. На их тепловизорах Малла был бы виден, как на ладони, но охранники подняли забрала — здесь, на оси, собрался самый жаркий воздух. И прежде, чем они успели вскинуть оружие, он расстрелял их, целясь в лица. Однако над головой тут же залязгало железо — в куполе были и стрелковые амбразуры, и сидевшие в нем охранники торопливо открывали их.
Взобравшись на застывшую подъемную платформу, юноша сжался в тугой комок и прыгнул. Луч сверкнул за его спиной, вдребезги разбив корзину с фруктами, но Малла был уже вне зоны обстрела. Он поймал ладонью край переборки, развернулся. Внутренняя стенка пузыря оказалась глухой, с единственным бронированным люком. Малла прицелился в запорное устройство, зажмурился и нажал спуск. Осколки и искры хлестнули по коже — но на месте замка теперь красовалась развороченная, раскаленная выбоина. Юноша надеялся, что это задержит охранников — на какое-то время.
Подобрав один из боевых лазеров, он осмотрелся. Впереди был круглый туннель длиной метров в сто, белый, ярко освещенный, полный грузовых тележек и ару — наверно, несколько десятков, но все безоружные, должно быть, техники, обслуживавшие оранжерею.
