Среди работников лаборатории Егор вдруг разглядел Смотрителя и Ключницу. Те спокойно стояли недалеко друг от друга, но, как показалось Егору, взгляд женщины был весьма встревоженным. Рядом с ними находился еще один человек, который негромко и вдохновенно что-то рассказывал им обоим. Все трое поглядывали то на Егора, то на огромный голографический экран, чего-то ожидая. Изображение с непонятными для Егора схемами и цифрами висело перед их глазами прямо в воздухе, и сквозь прозрачный экран Егор мог отлично видеть то, что находилось позади всевозможных подвижных картинок и мелькающих символов. Примерно так же вели себя и другие присутствующие, занятые каждый своей непосредственной работой, подготавливаясь к предстоящей процедуре.
Стены и перегородки лаборатории, где в данный момент всё происходило, как и всё здании огромного комплекса, были совершенно прозрачные, а внизу, куда ни глянь, повсюду простирался вылизанный до зеркального блеска пол. Потолок подпирали несколько белых колонн, имевших ровную матовую поверхность. Они немного отличались от точно таких же, но только абсолютно гладких и полированных — тех, которые Егор успел разглядеть в огромных коридорах комплекса, пока шел сюда в компании со Смотрителем.
Свет, как таковой, в помещении неизменно присутствовал, правда, Егор так и не понял, откуда тот шёл, ведь отсюда до ближайшего окна, ведущего наружу, было довольно далеко. Местное же освещение странным образом было распределено по всему объему комнаты, равномерно заполняя собой даже самые отдалённые уголки.
Внезапно что-то изменилось. Егор почувствовал, что предметы окружающей обстановки стали как бы растворяться, а сам он словно бы слегка приподнялся и повис в воздухе. Дыхание тут же перехватило, но спокойный голос сделавшегося вдруг невидимым Эонта Пана, вернул Егора к ощущению реальности.
— Всё нормально, вы на своем месте. То, что будет происходить вокруг вас в следующие несколько минут — это просто лишь образы. Расскажите, что вы видите?
Егор заерзал на своем месте, и появившаяся таким образом возможность вновь почувствовать свое прочно сидящее в кресле тело помогла ему совладать с возникшим лёгким головокружением.
— Пока я ничего конкретного не вижу, — ответил Егор каким-то сдавленным голосом, который даже ему самому показался совершенно чуждым — просто какая-то пустота вокруг...
Какое-то время Эонт Пан хранил молчание, и ни о чем больше не спрашивал. Егор хотел, было, заговорить сам, но внезапно осёкся, когда прямо перед собой чётко различил образ своего отца.
От неожиданности Егор даже отпрянул, но затем постарался сосредоточиться и стал смотреть внимательней.
Картинка с отцом куда-то поплыла, а затем появился образ матери. Тот был тусклым и маленьким, да и находился совсем в другой точке обзора. Егор засмотрелся на изображения обоих родителей, словно их показывали в кинотеатре на огромном экране. Мама была белокурой, молодой и жизнерадостной. Иногда ее изображение становилось четче, и тогда почему-то уменьшался и тускнел образ отца. Долгое время образы родителей мелькали, появляясь и исчезая то в одном месте, то в другом. Иногда образы двигались, и потом всё начиналось с начала.
Грусть странной волной захлестнула душу Егора, и он вдруг начал испытывать чувство тоски и грусти, вспоминая маму, когда та была ещё жива.
Вскоре Егор с интересом стал замечать, что на всех изображениях, а также в своеобразных коротких анимационных вставках отец и мать были такими, когда им было не больше 25-27 лет, однако таких изображений, когда они были бы старше, почему-то не было вовсе. Иногда Егор ловил себя на мысли, что узнает своих родителей лишь благодаря тому, что хорошо помнит, как мать и отец выглядели на старых фотографиях из их семейного альбома, так как родители вдруг становились маленькими детьми и их образы оказывались чрезвычайно непривычными на вид.
— Вы видите обоих родителей? — голос Эонта Пана прозвучал так отдаленно, словно шел откуда-то с другой стороны длинного тоннеля.
— Да, я вижу отца и мать — Егор вновь удивился звуку собственного голоса, который изменил привычный для него тембр. Он был так глубоко погружен в созерцание знакомых и родных для него образов, что даже мысль о чем-либо в этот момент говорить казалась ему нелепой.
Внезапно все исчезло: образы молодых и юных родителей погасли, появились очертания лаборатории, и вновь возникли лица людей, которые продолжали неотрывно смотреть на Егора. Самым близким из всех было лицо Эонта Пана, который сразу же приподнял на лоб странные очки и сейчас смотрел на Егора своим голубоглазым, любопытным взором.
Только сейчас Егор вдруг осознал, что эти самые очки, ранее надетые на носу у сидящего напротив него человека, вовсе не были обыкновенным оптическим устройством. Скорее всего, они представляли собой какой-то сложный прибор, являющийся частью лабораторного оборудования, того самого, с помощью которого над Егором и проводился данный тест.
— Это всё? — тихим голосом поинтересовался Егор.
— В общем-то, всё... — немного растерянно ответил Эонт Пан.
Вокруг Егора тут же стали собираться остальные участники эксперимента. Они встали полукольцом и словно бы приготовились услышать о заключительных результатах теста от руководителя лаборатории. Тот, в свою очередь пристально посмотрел на каждого из присутствующих, а затем вновь на Егора. В подробностях он поинтересовался о некоторых дополнительных деталях того, что видел Егор во время процедуры теста.
Егор поэтапно рассказал обо всём, что ему удалось разглядеть, однако его ответ, похоже, не очень порадовал сгрудившихся вокруг него работников отдела.
— Скажите, Егор, какими именно вы видели своих родителей? Расскажите, что еще было в ваших видениях кроме описанных вами образов.
Стараясь быть последовательным, Егор вспомнил ещё несколько, как ему показалось, несущественных деталей. Когда он закончил говорить, лица собравшихся вокруг него людей сделались ещё более озабоченными. Наконец, Эонт Пан, окончательно стянув со лба похожий на очки прибор, медленно заговорил:
— Видите ли, Егор, ваш случай настолько выходит за рамки, что я просто вынужден сказать вам — вы не совсем обыкновенный человек. И это отнюдь не какая-то метафора, а самая что ни на есть правда. Вероятность вашего существования в мире равна примерно одной миллионной части процента.
До Егора не сразу дошел смысл сказанных Эонтом Паном слов, поэтому он молча сидел, хлопая глазами, по порядку переводя свой недоумённый взгляд с одного лаборанта на другого.
— Подождите, что вы имеете в виду? — наконец выдавил он с пониманием того факта, что в данную минуту он просто глупо улыбается, совершенно ничего при этом не соображая.
Эонт Пан потер пальцем свой нахмуренный лоб и продолжил, словно разговаривая сам с собой.
— О том, что в структуре вашей личности может присутствовать крайне редкая аномалия, ни вчера, ни ранее никто из нас и предположить не мог. Однако же, исходя из проведенных только что с вами тестов, она действительно в вас есть.
— Но что это означает? Почему вы всё время говорите какими-то загадками? — растерянно проговорил Егор, чувствуя неловкость от направленных на него множества внимательных взглядов. Он всё еще надеялся на удобный случай, чтобы задать свои вопросы, и услышать на них ответы, но был сейчас крайне растерян от всего того, что услышал.
Эонт Пан задумчиво побарабанил пальцами по маленькому приборному столику, затем резко поднялся со своего стула. Он отозвал всех сотрудников лаборатории в другую часть комнаты, что-то с ними обсуждая. Егор по-прежнему продолжал сидеть в кресле, подняться из которого почему-то не осмеливался, хотя его движений, кроме миниатюрных датчиков, до сих пор прикрепленных к его телу, ничего не ограничивало. Отсюда, со своего места, он увидел, как все те люди, которые только что активно участвовали в лабораторном анализе, начали оживленно о чем-то спорить. Сам Эонт Пан в течение общего разговора сохранял строгое и сдержанное выражение лица, иногда бросая какие-то короткие реплики в ответ кого-то из окружавших его сотрудников.
Совещались они минут десять. Егор даже успел заскучать, сидя тут в одиночестве, так как лаборатория была весьма внушительна по своей площади, а все те люди, обсуждавшие сейчас нечто важное и интересное, удалились для своего разговора на приличное отсюда расстояние. Как ни напрягал он свой слух, узнать, о чем шла речь, Егору так и не удалось.
Вдруг всё снова пришло в движение. Эонт Пан поднял обе руки перед собой, и сказал всем собравшимся вокруг него сотрудникам что-то, видимо, чрезвычайно важное, после чего те сразу же отступили от него без дальнейших споров и стали постепенно покидать лабораторию через выход. После того, как большинство из людей ушли, в помещении остались лишь трое: Эонт Пан, по-прежнему угрюмо стоящий с заложенными за спиной руками Смотритель, и до сих пор сидящий в лабораторном кресле сам Егор.
Двое ученых негромко перекинулись между собой какими-то короткими фразами. Затем, подойдя к Егору, быстро отсоединили все прикрепленные к его телу датчики. После этого они практически вытряхнули сидящего человека из кресла, и сразу куда-то повели, прочь из лаборатории.
Егор был готов к любому повороту дальнейших событий, поэтому безропотно последовал за теми двумя людьми, не задав при этом ни единого вопроса, однако странное поведение сопровождающих его невольно насторожило. Похоже, события вокруг его личности начали вертеться каким-то совершенно непредсказуемым образом, но что именно было тому причиной, Егор пока даже и предположить не мог.
Он вдруг вспомнил сегодняшний утренний разговор со Смотрителем, и подумал, что ему уже тогда следовало догадаться — впереди ожидается ещё много всего неизвестного и непонятного.
Потом в памяти отчего-то всплыло обеспокоенное лицо Ключницы, которую Егор уже дважды встретил здесь, хотя и ни разу не поговорил с ней с глазу на глаз. Правда однажды она зачем-то послала ему некий таинственный знак, явно означавший то, чтобы Егор не болтал ничего лишнего. Впрочем, возможно было и то, что она знала еще что-то очень важное, и очень хотела об этом рассказать Егору, но только без посторонних ушей и глаз. Могло ли это быть как-то связано с тем, что она обнаружила в хронологической структуре Егора еще там, когда они искали выход из замороженных межвременных пространств, когда подвесила того прямо в воздухе с помощью какого-то сканирующего луча?
"Да, вполне могло! — сам ответил Егор на свой же вопрос, вспомнив, как ранее Ключница осторожно высказалась по поводу некой аномалии в его структуре — Скорее всего полного анализа она провести в тот раз не смогла, однако кое-что странное определила ещё там".
Пока Егор продолжал безропотно идти, двигаясь в компании Эонта Пана и Смотрителя, на память ему почему-то пришел тот случай с упавшим краном, после которого женщина едва осталась жива. И внезапно возникло понимание причин той досады, которая после этого ее одолела. "Ведь её молчание вполне могло быть как-то связано с тем фактом, что аварийный маяк "выскочил" именно в момент, когда благодаря вмешательству Егора в хронологической линии Ключницы произошел еще один непредвиденный сбой, а значит..."
Мыслей в голове Егора накопилось так много, что он почти не замечал ничего вокруг. Однако необходимого количества информации для окончательного формирования полной картины происходящего было совершенно недостаточно. Спрашивать же о чем-либо у Смотрителя или у Эонта Пана он пока побаивался.
По широким прозрачным коридорам они втроем шли уже довольно долго. Вскоре Егора стало настораживать то, что двое сопровождавших его людей подозрительно молчат. В конце концов, он не выдержал и решил заговорить первым:
— Куда мы так сильно торопимся? — негромко спросил он.
На его вопрос Смотритель лишь мотнул головой и что-то негромко пробурчал, но в тот же самый момент Эонт Пан, цокнув языком, коротко и внятно произнес:
— Касательно твоего случая, в инструкции "Общего положения об устройстве хронологии обитаемых миров" существует некий параграф под номером 0382. Насколько я помню, ни один из пунктов этого параграфа при мне еще никогда ещё задействован не был, однако сегодня, похоже, наступил именно такой день.
— Что это еще за параграф? — нахмурился Егор и тут же замедлил свой шаг.
— Если говорить понятным языком, тебе всё же придется отправиться в один из тех хронологических рукавов, который пока никак не пострадал от последствий утечки на реакторе. Наши специалисты уже подыскали тот, который является наиболее приближённым по свойствам твоему собственному. Так как твой мир после стирания в нём твоей собственной истории значительно изменился, он был нами "закупорен", поэтому начальством принято решение внедрить тебя в другой, но почти такой же.
— Почти такой же? — Егор даже не знал, как реагировать на подобные заявления — да вы с ума сошли!!!
— Не торопись с суждениями и выводами — тут же отреагировал на резкий выпад Егора Смотритель — ты почти не заметишь разницы, так как она будет минимальной, к тому же там ты... снова сможешь увидеться со своей семьей.
— Увидеться с семьей? О чем вы говорите? — воскликнул Егор — Как вы можете мне такое предлагать, если для меня всё там будет совершенно чуждым? — принялся он негодовать и возмущаться — Что вы такое вообще говорите? И моя семья — она ведь будет теперь не моей! И потом, что станет с личностью того, другого Егора Карасёва, который пока еще живет в том самом мире, совершенно ничего не подозревая обо всех ваших коварных планах?
Двое сотрудников Ведомства замедлили свой шаг, и, в конце концов, Эонт Пан принялся объяснять:
— Всё не совсем так, Егор. Для твоей семьи ты будешь таким же отцом и мужем, каким был всегда. Это для них самих реальность изменилась, но они никогда об этом не узнают, и ни за что не поверят тебе, даже если ты изо всех сил постараешься убедить их в том, что ты теперь совсем не тот, за кого тебя все вокруг считают. Мир в данном хронопотоке будет другим исключительно для тебя, и произойдёт это лишь по той причине, что твоя память в определенный момент не пожелала обнулиться. Что же касается личности прежнего Егора Карасёва, то она будет храниться в стазисе до тех пор, пока ситуация не изменится.
— Ситуация не изменится? А как она должна поменяться? — почти кричал Егор, постепенно выходя из себя.
— А вот как раз в этом нелёгком деле нам и нужен будешь именно ты.
— Ага, значит вы надо мной что, какие-то свои эксперименты собрались ставить? Я для вас что, какая-то подопытная крыса?
— Нет, Егор, речь не об опытах над тобой. Нам просто будет нужна твоя помощь.
Последние слова Эонт Пан произнес настолько тихо, что Егор, было, подумал — он ослышался.
— Помощь? Вам от меня нужна помощь? — гнев Егора вмиг иссяк, уступив место полному недоумению.
— Верно, но прежде чем отправить тебя туда, куда мы намереваемся, нам нужно провести с тобой детальный инструктаж. Собственно, для этого мы и идём сейчас в нужный отдел, где мы вдвоём, а затем и наши специалисты, тебя подробно проинформируем.
