Потому, услышав историю об эльфе, который не побоялся заявить всему миру, что он служит Тьме, что он не признает лживых светлых Богов, в ее сердце зародилась надежда. Ложная конечно, ведь она понимала, что тот, кто отринул все заветы Света, вряд ли преследует чьи-либо интересы, кроме своих.

Но это не важно, ведь Эден хотела верить, что это не сказка, придуманная старцем, не еще одна ложь, что где-то он бродит, одинокий и печальный, где-то, стараясь открыть глаза всем, кто населяет Соррен. Что однажды она встретится с его, наверное, необычайно красивыми глазами... И она, задумавшись, роняет поднос, разбивая так и не помытые тарелки.

— Итить, твою мать, Эден! Опять мечтаешь! Ну что с тобой, такой безрукой делать, а?— воскликнул хозяин, в недоумении опуская руки.

Девушка смущенно оправдывается, что-то бормочет, собирает острые осколки голыми руками.

— Простите, хозяин, это больше не повторится!.. Я буду аккуратной!

— Эх, Эден, я что, первый год тебя знаю, малышка? — мужчина, слегка улыбнувшись, потрепал ее по голове. — Не будешь! Ну, да ладно, не обеднеем от пары тарелок, дочка!

И совсем невнятно:

— Эх, были бы живы твои родители, порадовались, какая у них дочка пригожая выросла... Чтоб эти фанатики Врагу на обед достались!

Но Эден этого уже не слышала — собрав осколки, она вышла во двор и, шикнув на большого серого кота, что повадился таскать объедки у их рыжей Кары, подошла к забору, чтобы выбросить уже мусор в яму. Сразу за оградой пролегал Большой тракт, по которому непрерывным потоком шли люди, нелюди, караваны и одинокие путники.

Некоторые, уже не раз останавливавшиеся в этой таверне, приветливо махали румяной девушке, шутили, смеялись. Другие лишь неодобрительно косились на простоволосую девушку, что так беспечно и открыто говорит с мужчинами, ну, а кто-то просто проходил мимо, спеша по своим делам.

Эден, все еще под впечатлением легенды, с замирающим сердцем следила за прохожими, надеясь увидеть среди них своего героя с золотыми глазами и древней ситарой, который, естественно, пленившись ее красотой, позовет разделить с ним бесконечный путь во Тьме.

Но путники все проходили и проходили, и каждый загадочный незнакомец оказывался очередным каторжником, судя по абсолютно несимпатичной физиономии. Эдан, ругая себя за глупую романтичность, уже собралась уходить, но, поскользнувшись, уронила за ворота деревянный поднос.

— Вот, шайран песчаный! И что мне делать?

— Это не вы уронили? — раздался поразительно красивый голос. У забора стоял парень, одетый в серый плотный халат и платок, повязанный вокруг головы. Края платка спускались на плечи и спину и были так завернуты, что лицо практически полностью скрывалось в тени. Так платок обычно носили те, кто скрывался от закона или те, кто привык путешествовать по пустыне, где солнце готово до кости прожигать плоть, а песок острый, словно стекло. Но этот парень не напоминал ни того, ни другого — он был слишком хрупким и беспечным, слишком... просто слишком не таким.

— Спасибо, а то я уже и не знала, как достать, — пробормотала девчонка, стараясь заглянуть в лицо путешественника. Но тот, заметив ее интерес, сам посмотрел ей в глаза. На нее смотрели золотые бездны на пепельной коже...

— Будьте аккуратнее, — улыбнулся бард и, подойдя к ожидающему его человеку с длинной серебряной косой, побрел дальше, даже не обернувшись на Эдан. Но ей это было и не нужно — она просто стояла, прижав к груди старый поднос как главную драгоценность, и смотрела вслед уходящей мечте...

— Итить тебя, Эдан! Ты где пропала, несносная девчонка?! Тебя только за Смертью и посылать!

— Иду, хозяин, иду! — крикнула она и, подобрав юбку, радостно побежала к заднему входу в таверну, что стоит на Большом тракте.

Кантаре,

Странствующий бард

— Ты чего тормозишь, Кантаре? Если помогать каждой симпатичной девушке, что встретится на тракте, то мы и через месяц не дойдем к месту встречи!

— Да ладно тебе, Неки, что такого-то? — отмахнулся я от занудного человека. — Все мы успеем! А даже если и опоздаем — ничего страшного не случится. Ну, не уйдут же без нас?

— Не уйдут. — кивнул Неки. — Но совесть-то надо иметь?

— Да-а-а?..

Вот уже вторую неделю как мы, а мы это я, Неки и Иллаби, который сейчас отправился на охоту, идем по Большому тракту. Почему нас только трое? Да все из-за этого проклятого графа, спевшегося с Гильдией. Он не стал заминать историю с холмом и своим воинами. Он, наоборот, выставил все в выгодном для себя свете.

Вот и пошли по миру гулять легенды о Темном Барде, продавшемся тьме. Даже до границ с Южными Землями докатилось! Слава Богу (или теперь мне надо говорить Темному?), что здесь я "одинок"! Что значит, что Рене оказался в очередной раз прав — через какое-то время, да еще и вдали от места, наша история так исказится, что никто не будет искать "отряд наемников", останется лишь печальный герой. Так и случилось.

Потому две недели назад, когда мы собрались сваливать из графства, Рене предложил неплохой вариант, как на время сбросить с хвоста Гильдию. План был прост — разделившись на три компании, по разным трактам идти на Юг, где ко мне, как "Темному Барду", да и к ним, как к моим "приспешникам", будет куда более спокойное отношение.

Он нас и поделил — Джайрин, ехавшая как благородная хани, Шурай и дети, что сопровождали ее как слуги, были первой группой, что отправились по Шелковой дороге. Именно по ней шли поставки шелка из Восточных провинций Юга, да и как раз по ней предпочитали ехать аристократы, решившие посетить южные края.

Второй группой по Малому тракту отправились наши послы — Рене и Кэсс, заезжая в некоторые дома и активно делая вид, что занимаются основной своей работой— налаживанием связей и шпионажем.

Мы же трое отправились по главному тракту, Большому, так что времени у нас было еще достаточно — эта дорога была самой короткой, и к руинам, до которых осталось полдня, мы должны были прибыть первыми. Поэтому-то брат и отправился на охоту — чтобы встретить друзей, по которым мы успели соскучиться, вкусным мясом от Неки. Таким ароматным и нежным, таким... м-м-м... Я с утра не ел!

— Неки, а, Неки, а у нас пожрать нет? — подкатил я к другу. Тот, скривившись, недовольно ответил:

— За те пять минут, что ты не спрашивал, еда не появилась, — потом, помолчав, ехидно добавил. — Чем меньше ты будешь отвлекаться на юбки, тем скорее мы придем к руинам, куда Илл подтащит какую-нибудь зверюшку.

Я тяжело вздохнул, поправил платок, и поплелся за Неки по пыльной дороге Большого тракта. Кстати, с этим платком тоже интересная история — мне его купил наш мастер маскировки, когда в одном трактире ко мне подкатили ребята, желающие вступить в "армию Тьмы" и пару фанатиков, желающих ее же истребить.

В тот раз нас спасло лишь то, что они моментально передрались между собой за очередность, и нам не пришлось убивать. Я, с самого холма, вообще заделался пацифистом — не дай... Темный?.. снова с катушек съеду, на этот раз капитально. Да и Неки с Илом не хотелось светиться. В общем, после этого мы задумались, что надо бы замаскировать нас с братом, особенно меня.

Брату было легче — чистокровный дроу на Юге, конечно, редкость, но все-таки об изгнанниках не ходит столько слухов, как обо мне. И Неки, посмотрев на жителей пустынь, скрепя сердце, купил три халата и два платка. После чего, ловко завязав платки у нас на головах, оделся в халат. Мы тоже не отставали, и уже следующим утром по тракту шли три коренных южанина, одетые в стеганые халаты, судя по всему возвращающиеся в родную деревню, где-то в глубине песков.

С тех пор никаких особых неприятностей не случалось — мы медленно, не привлекая к себе внимания, шли в направлении руин Аль'А'Зира, что были овеяны недоброй славой. Ну, где же еще встречаться приспешникам Тьмы, да? Ха-ха... Нет, вообще-то не смешно. Хотя, к счастью, я уже давно не видел Первого Герцога, да и других из этой шайки тоже. Даже мужик, оказавшийся Темным, перестал являться мне во сне... Красота, не правда ли? Только вот кажется мне, что это ненадолго! Жо... интуиция подсказывает.

А руины эти мы выбрали потому, что мимо них не пройдешь, если с глазами все в порядке. По словам Джайрин, единственной из нас видевшей их вживую, мертвый город Аль'А'Зира был воистину огромен — занимая площадь более трех километров в диаметре, он расположился как раз у стыка трех трактов, по которым мы и собирались идти.

Так что, недолго думая, мы выбрали местом встречи Центральные Ворота. Наверное, зря, так как за время путешествия чего нам только не понарасказывали о духах, живущих на месте столицы Великой Империи времен Демиургов. И про исчезающих ночью путников, что возвращались обратно через десятки лет, и про седеющих в одну ночь юнцов, и про призраков, и про... Ну, это не для приличных ушей. Так что во всей этой истории явственно попахивает Темным, что в нашей ситуации совсем не хорошо.

Чтобы не нервничать, да и вообще отвлечься от грустных мыслей, я начал напевать простую песенку. Неки, хоть и недовольно поморщился, не стал встревать. Идти по раскаленному тракту, в пыли от проезжающих мимо телег, задыхаясь от запаха, исходящего от больших верблюдов и их немытых погонщиков — и все это на голодный желудок! — было противно и скучно. Разглядывать проезжающих уже надоело, девушек не встречалось, Неки не реагировал на мои подколки... Жуть, да и только!

Хорошо хоть, что через пару часов мы свернули в лес, пока еще окружающий тракт, где пересеклись с братом, который, соорудив некое подобие носилок, тащил тушу огромного оленя... или лося. Может, вообще, здесь зайцы такие! В любом случае это была еда, которую мы скоро приготовим. Илл, увидев мой сумасшедший взгляд, направленный на его добычу, моментально, даже как-то рефлекторно, встал между нами, заслоняя труп... зверя грудью.

— Бра-атик, а если я обижусь, и как спою? — вкрадчиво поинтересовался я, прикидывая, как удобнее обойти препятствие.

— А мне уже не страшны твои вопли! — парировал он, перемещаясь вслед за мной.

Так мы и кружили минут пятнадцать, не сдаваясь, пока наши танцы не надоели Неки и он, дав нам по подзатыльнику своей тяжелой рукой, приказал:

— Вперед, и с песней!

И мы пошли. С песней. А попробуй тут не пойти, когда тебе приказывает ладно, что бывший наемный убийца — это мы еще как-нибудь пережили, чай и сами не лыком шиты, — но и единственный повар в команде. Вот это уже страшно. А что если он откажется готовить? С голоду помрем...

Лес, к счастью, был не очень густой — деревья, вздымающиеся вверх гладкими светло-коричневыми стволами, располагались редко, а землю устилал мягкий темно-зеленый мох. Кое-где попадались кустики, усеянные голубыми ягодами, которые, как сказал повар, были вполне съедобны. Набрав ее в подол рубашки, я продолжал путь практически счастливым.

Где-то в ветвях, высоко над нами, пели птицы, сплетая голоса в какую-то сложную мелодию, то и дело по мху пробегала какая-нибудь мышка, а из-за ветвей показывался очередной непуганый зверь. Однако, чем ближе мы подходили к руинам, тем тише становилось в лесу, и меньше зверей выглядывало из кустов. Казалось, даже мох стал какой-то пожухлый и темный.

Мне резко расхотелось продолжать путь. Но надо было думать раньше, когда моя... хм-м... интуиция подсказала неприятности. Ведь не раз же уже оказывалась в итоге права! Сейчас же мы могли только, встретив друзей, предложить переместиться подальше от этого ужаса. И вот, когда мы изрядно изнервничались, идя по абсолютно бесшумному лесу, из-за стволов показались стены города. Это было очень внушительное зрелище — темные, заросшие мхом и травами, потрескавшиеся от времени, они все равно поражали своими размерами.

Стены, окружающие Аль'А'Зир, были более пятнадцати метров в высоту. А наверху через каждые двадцать находились башни Дозора — высокие, тонкие, с десятками узких бойниц. Сегодня некоторые из них уже разрушились — то ли от ветра, то ли из-за охотников, исследующих стены в поисках сокровищ. Впрочем, несмотря на все увечья нанесенные веками, внешние стены древнего города вызывали уважение.

Мы шли чуть поодаль, опасаясь мелких камней, срываемых со стен ветром, запутавшимся в кронах деревьев. Шли молча — в этом месте, буквально пронизанном прошлым, казалось святотатством не то, что петь и шутить, даже просто разговаривать, тревожа спящие стены. Вскоре из-за поворота показались ворота.

Большие, резного камня башни, на стенах которых еще остались следы красок и позолоты, стояли гордо, как два древних воина, охраняющих покой своего владыки. От самих ворот, когда-то сделанных из темного дерева, остались лишь полусгнившие доски, которые абсолютно не закрывали находящиеся за стеной старые, полуразрушенные постройки. Действительно, руины...

Немного постояв, не в силах двинуться от восхищения и... страха, мы все-таки вспомнили о том, что голодны. Точнее, я. А еще точнее, мой желудок. Моментально разрядив обстановку, это привело нас в чувство, и Неки, сообразив, что к закату сюда должны дотопать остальные, принялся командовать.

— Илл, на тебе хворост, бард... справишься с разделыванием туши? Да? Ну и отлично. Кстати, сырое мясо может быть если не ядовитым, то порченным... — произнес он, задумчиво осматривая мой голодный взгляд, направленный на тушу. Я ответил возмущенным рыком.— К чему я? Да нет, я просто... сведениями делюсь! Но ты, это, на косу-то мотай! А я соберу специй для мяса... — и свалил подальше от злого меня.

И жизнь на небольшой полянке у ворот закипела. Мой брат довольно быстро собирал хворост, а затем даже костер смог самостоятельно разжечь. Не прошли даром уроки человека, не прошли! Я тоже не отставал — в деревне мне не раз приходилось помогать взрослым при разделке забитой коровы или овцы. Хотя, как "приходилось"... Сам я напрашивался!

Вот и сейчас, получая практически физическое удовольствие, я аккуратно отделял хорошее мясо и ливер от костей, кожи, жил и прочего не очень аппетитного хлама, едва сдерживаясь, чтобы не облизать лезвие ножа. Споро доделав работу, я отправился подальше от лагеря, дабы выкинуть ненужные куски — не хотелось бы, чтоб на запах крови пришло что-нибудь клыкасто-когтистое... Хищник, одним словом.

Отойдя на пару сотен метров, я, приподнял мох, положил остатки будущего ужина туда, после чего вернул все на место, и уже собирался уходить, когда услышал странные голоса, раздающиеся из леса. Голоса, странно знакомые...

— Рене, поверь мне, я уверен, что нам сюда. И с чего ты взял, что мы тут уже проходили? А, ты делал зарубки на деревьях?! Ты мне настолько не доверяешь?! Нет, я обиделся... И я не потерялся!..

Все как всегда! Хотя в этот раз некромант вызывал не злость, а, скорее, умиление. Может, потому, что с ним потерялся не я? Но думать можно долго, а ребята, не дай кто-то, еще куда-нибудь уйдут, как потом искать этих потеряшек? Вот я и потопал забирать их. Надо сказать, что мне обрадовались. Сильно. Так, что я решил поскорее отвести их на место стоянки.