Обычно после таких заявлений принято громко хлопать, но ученики сидят неподвижно. Что за Долорес? К Дамблдору подходит квадратная розовая Чебурашка с приклеенной к лицу улыбкой. Тетка в возрасте, но еще не старуха. Размеры почти квадратные, низкая и широкая, почти вся одежда — розовая. Ужас и страх, летящий на крыльях образования! Руки сложены перед собой, фальшивая улыбка, хм-м-м, а палочку-то держит на виду. Ханжа и придира, к гадалке не ходи. Ох, заинспектируют нас... кстати, а на кой хрен проверять Хогвартс по полгода?
Машинально начинаю стучать пальцами по столу. Министерство, значит.
Понятно, Хитрый План крутится дальше, вот и проверочка приехала, будут рыть и нюхать, искать грязное белье директора и полоскать слухи. Уже по-новому смотрю на эту розовую Чебурашку, а она тем временем толкает ответную речь, умильно улыбаясь в зал. Как она рада нас видеть, и вообще, Хогвартс — это такое замечательное место, что прямо жаль будет, если его придется закрыть, а вполне возможно, что придется, ибо в окрестностях дементоры чуть не сцапали злодеев. Министерство не зря прислало сюда дементоров, а теперь будет еще и инспекция: вдруг злодей спрятался в школе? Ну и так далее, и так далее.
Богатая речь, полная словесной шелухи и пустых предложений, но если их отбросить и отфильтровать, то останется нехитрый остаток. Сотрудничайте со мной, Долорес Амбридж, иначе Министерство прикроет школу. Сообщайте обо всем подозрительном, иначе Министерство прикроет школу. Закрепите в мозгах, что Министерство сильнее и в любой момент может убрать дедушку Альбуса.
От так вот. "Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд".
— Благодарю, — снова берет слово Дамблдор.
Жрать охота!!! Ученики вокруг еще сдерживаются, но скоро грянет голодный бунт.
— Как вы поняли, — директор уже не улыбается, — Долорес Амбридж будет инспектировать школу. Заходить на уроки, беседовать и с вами, и с учителями. Прошу оказывать ей всяческое содействие, но если вы чувствуете себя неуверенно, вы всегда можете попросить присутствия при разговоре одного из учителей, вашего декана или префекта школы. А теперь — ужин!
Ох, доиграется директор, закидают его вилками однажды. Чуть-чуть перетянет, передержит паузу, и все. Голодные школьники — просто звери, а уж привыкшие хорошо питаться голодные школьники — так вообще просто монстры. Сожрут самого директора, и этой Амбридж закусят. Снейпом вот побрезгуют, слишком уж он зельями пропитался, так сказать, блюдо на любителя.
Дамблдор хлопает в ладоши, еда появляется на столах, а у меня опять раздумывательный ступор. Есть заклинание Подзарядки Пищи, так чего бы домовикам его не юзать? Сготовил одно блюдо, увеличил в триста раз, и вперед! Экономия продуктов и денег опять же, ведь сейчас Хогвартс все закупает (Сириус как-то пожаловался, что нихрена в этом не понимает, а заниматься приходится), ну и так далее, и так далее. Мультипликативный эффект, и с энергией проблем нет — раз уж где-то там под ногами, в толще скал и земли, бьет магический источник.
Кстати, с источником тоже надо разобраться, пока объясняют.
Но, возвращаясь к Подзарядке, ведь сплошная экономия на всем, кроме энергии, которая бесконечна и которую не надо экономить! Так-так, похоже, нащупал еще один скрытый камень магического мира. Постоянно на них натыкаюсь, чего уж там, все-таки дважды не из этого мира. Но Подзарядка — вопрос стратегический, ведь на ней основана половина автономности в целевом походе по мирам. Так, раз энергию экономить не надо, значит, дело в преобразованиях, вызванных заклинанием. Что там Люпин говорил об энергетике магов?
— Привет! — голос Гарри вырывает меня из раздумий. — Вы так долго ехали?
Оглядываюсь. Йоптель, вычистил все вокруг на длину рук. Перевожу взгляд вниз. Ага, похоже, я уже на пятом месяце, хе-хе, блин, как же теперь двигаться? Живот возмущенно начинает болеть, мол, хозяин, ты совсем охренел, я тебе не резиновый, столько еды принимать внутрь! И ведь времени прошло всего ничего. Проклятые студенческие привычки из прошлой жизни, до сих пор иногда всплывают, особенно когда мозги нагружены чем-то другим.
В общем, рекорд скорости пожирания установлен, несите книгу с пивом!
По телу стремительно катится волна не только боли, но еще и слабости, телесной сытости и желания расстегнуть ремень, устроиться удобнее и полежать бездумно. Ага, у скоростного пожирания куча минусов, и рези в животе еще не самое страшное.
— Не-а, — ну их нахрен эти раздумья, — ехали как обычно. Выступала эта... Амбридж долго.
— Да, поговорить она любит, — Гарри усаживается рядом, — приехала всего три дня назад, а уже заболтала всех, включая самого директора.
— Надо понимать, и тебя тоже?
— Ага, столько вопросов мне даже Дурсли не задавали, если честно. Хорошо ли со мной обращаются, нет ли жалоб, что случилось в прошлом году и позапрошлом, и почему, и как, и отчего, и куда, и кто, и, в конце концов, осознаешь, что уже не понимаешь, о чем она говорит. Гудит и гудит, как огромный шмель, а ты смотришь и киваешь головой, — не переводя дыхания выдает Гарри.
— Вижу, накипело.
— Да ну ее! Зачем нам школьный инспектор?!
— Это из-за той истории, с хижиной, если ты вдруг не понял, да-да.
— Да? — Гарри озадачен. — А Сир...
— Кто? — делаю недоумевающий вид.
Понятно, значит, не утерпел Блэк и все рассказал. Тоже, наверное, после нападения дементоров сел, почесал голову и подумал, мол, а вдруг завтра дементоры преуспеют и отсосут все до дна? Как тогда жить? И пошел, с одобрения дедушки Альбуса, конечно, рассказывать все крестнику. Судя по виду Гарри, он уже успел переварить эту новость и привыкнуть к ней. Ну да, чего это я, парень внезапно обнаруживает, что у него есть родственник, пусть и не кровный, но есть, и этот родственник его все-таки любит и ценит. Не угрожает, не кричит, а именно что рад видеть Гарри и говорить с ним, и помогать, и вообще.
Опять же с родителями дружил, так что да, Сириус вполне мог ограничиться заявлением "неуиновен, мамой килянус, да?", и Гарри бы охотно поверил. Но, зная Дамблдора, вполне можно предположить, что доказательства были, и весьма серьезные. И пусть Министерство продолжает считать Сириуса беглым преступником и кровавым убийцей; в глазах Гарри он теперь наверняка жертва обстоятельств, и раз уж Поттер едва не назвал его по имени, то операция раскрытия прошла успешно.
— Сирьезно у нас все тогда получилось, — неуклюже выкручивается Гарри.
Но, помолчав и приняв решение, торжественно сообщает:
— Ты должна знать!
— О чем?
— Тут слишком много ушей, — оглядывается Гарри.
Засыпающий от сытости мозг делает попытку спошлить: "Поэтому пошли на сеновал, там на ушко расскажу". Но откуда в Хоге сеновал? Хотя, наверное, в средневековье еще был, чем-то лошадей же кормили? Или нет? Как тогда железная дорога функционировала, если вокзала Кингс-Кросс не было? Метлы вот сено не жрут.
И тут я понимаю, что мозг куда-то не туда заехал.
Какое на хрен сено, лошади и метлы? Нахрена магам парнокопытные, если у них есть телепорты?
— Завтра, наверное, расскажу, — решает Гарри, — когда никого лишнего рядом не будет.
— Хорошо, расскажи завтра, — киваю. — Про Амбридж и все остальное.
— При чем тут школьный инспектор?
— Гарри, я тебе говорю, это из-за истории с хижиной.
Ужин заканчивается, и все встают. Переваливаясь и тяжело дыша, иду вслед за всеми.
— История случилась, а потом приехала инспекция, — ф-ф-фух, ну как же тяжело говорить и двигаться! — Были каникулы, у тебя появились тайны.
— Ну... не совсем тайны, — Гарри поводит рукой в воздухе.
— Не вслух — значит, тайны. Уф-ф-ф, стой, Гарри, дай отдышаться.
— Гермиона, с тобой все в порядке? Мы всего один пролет прошли, а на тебе уже лица нет!
— Запомни, Гарри, уф-ф-ф, два простых правила. Никогда не ешь желтый снег и не обжирайся за ужином.
— Ага, — Поттеру уже весело от моих немудреных шуточек, — запомнил!
— О чем это мы?
— Не знаю, — пожимает он плечами. — Что-то про тайны желтого снега.
— Ага, издевайтесь, издевайтесь, — бурчу под нос, — пока я сытая. Вот проголодаюсь — и обозлюсь!
Медленно, но верно пролет за пролетом одолеваем лестницу вплоть до входа в башню Гриффиндора. Только мысль о том, что "воронам" идти вдвое выше, поддерживает меня в этом празднике мазохизма. Последними проходим в гостиную. Уф-ф-ф, упасть в кресло и не шевелиться. Ура!
Глава 5
На следующий день все равно чувствую себя разбитым, помятым и пожеванным. Понятно, что нефиг было полночи спать в кресле в гостиной, но я просто отключился там, а разбудить никто не рискнул. Даже пледом укрыли, заботливые, прибил бы!
— Что у нас сегодня? — зевает Невилл.
— История магии, — зевает в ответ Гарри.
— А потом? — зеваю я.
— Сдвоенные зелья, — еще сильнее зевает Невилл.
— Хватит зевать! — и сам зеваю.
— Да, хва-а-а-атит, — подзевывает Гарри.
Глядя на нас, остальной зал заражается зевками, и несколько минут эпидемия гуляет среди учеников, делая робкие попытки пробраться за стол преподавателей. Но сидящая там Амбридж, пусть даже видна только ее голова, настолько сурова, что зевота в ужасе убегает.
— Потом Нумерология!
— Значит, у меня Проарыца-аныя, — расстраивается и зевает одновременно Гарри. — Кто так расписание составляет? Вот кто? Одни нелюбимые уроки!
— И потом факультативы, после обеда, — заканчивает читать расписание Невилл.
— Странно. Не вечером? — забираю листок.
Да, все допзанятия сдвинули на несколько часов. Очень интересно. Это что такое нас ждет по вечерам? Или опять "англичанка гадит"? Жизнь становится все веселее, ага.
— Зато по вечерам будет больше времени для квиддича! — пытается утешиться Гарри.
— И меньше времени делать домашнюю работу, — возражает Невилл.
— Это да, вот невезение. Но все равно каникулы прошли отлично! Пойдем прогуляем Историю магии, мне есть о чем рассказать! — оживляется Поттер.
— Что я слышу, мистер Поттер? — раздается голос МакГонагалл. — Пять баллов с Гриффиндора и бегом на занятия! Бегом!
— Да, профессор, — скисают парни.
Встаем и выдвигаемся, а я пытаюсь их подбодрить:
— Давайте поболтаем на Истории магии, в конце концов, Бинсу же все равно? Можно отсесть чуть дальше, и никто ничего не услышит, если не кричать во весь голос.
— Точно! Тут такое было, ух, даже жаль, что вы не остались на каникулы!
Но кто бы сомневался, что розовой Чебурашке будет очень интересен Мальчик-который-выжил? Из-за угла выныривает Долорес Амбридж, по-прежнему в вырвиглазной розовой одежде, и улыбается от уха до уха.
— Доброе утро, ученики!
— Доброе утро, инспектор, — опять отдуваюсь за всех.
— Вы же идете на урок? Я пойду с вами, — блин, у меня сейчас все слипнется от того количества сахара и меда, которое она пытается источать.
Не то чтобы редкое искусство, но так умело генерировать волны приторного обаяния и фальшивой радости не каждый сможет. Готов поклясться, у нее где-то есть розовый котенок. Или фотка розового котенка. Или еще какой-нибудь мелкой розовой живности.
Интересно, Чебурашка так издевается над нами или вправду думает, что выглядит красивее?
Надо бы ей подкинуть идею стразиков, хо-хо, вот это будет глазораздирающее зрелище! Если красота спасет мир, то гламур его погубит. Но сама Амбридж как будто не замечает происходящего и реакции школьников на нее и продолжает расспрашивать об Истории магии, и как там себя ведет преподаватель, и вообще, как в целом предмет и есть ли замечания.
— Да, а можно нам живого преподавателя?! — брякает Гарри.
Амбридж, не прекращая улыбаться, достает книжечку и пишет. Хм-м-м, представляю, какую кучу дерьма можно расшевелить тем фактом, что профессор Бинс — призрак. Имеет ли он право преподавать, и если да, то значит ли это, что у призраков есть посмертные права? А раз они есть, то почему только у Бинса, где права остальных призраков Хогвартса? Если же Бинс не может преподавать, то значит, все эти годы нарушалась учебная программа, и в этом замешаны все, кто знал, но не мешал, и в первую очередь директор. Особенно пикантным вопрос становится, если окажется, что Бинс получал зарплату. О, тут уже тогда можно приплести финансовые махинации, пустить слезу, выдать статью, как директор наживался на беззащитных малютках, ну и так далее. Главное, на эмоции давить, чтобы магов слеза прошибала до самого днища, а мозги, наоборот, отключались. Но даже если Бинс не получал зарплаты, то как он проходил по финансовым ведомостям? И проходил ли? В общем, обширное, обширное поле для исследований и махинаций, уловок, попыток подставить директора и прочей бюрократии.
Опять же — предмет самой Истории магии.
Не секрет, что он находится в полной жопе — из-за того, что Бинс читает его через жопу, уж простите мне эту тавтологию. Тут тоже можно прицепиться, под предлогом того, что страдает учебная программа, следовательно, из Хогвартса выходят не такие уж и специалисты. Главное, подать все в нужном ключе, а то, что История магии в реальной жизни как вышмат — "один раз пригодился, согнул проволоку знаком интеграла и вытащил шляпу из воды", это уже никого не волнует. Тут еще Гарри пожаловался, и к гадалке не ходи, можно слоган к статье завернуть: "Мальчик-Который-Выжил хочет учиться истории магии у Профессора-который выжил", или еще как-нибудь в таком духе. Обыграть можно всяко.
И все это, буквально все, пойдет в обвинения Дамблдора.
Если я прав, то здесь силами Амбридж будет готовиться колоссальное натягивание совы на колоссальный глобус, точнее говоря, информационное обеспечение такого натягивания. Собрать фактов "против", подать под нужным углом и как следует укусить Дамблдора. Казалось бы, да, ты — министр, бери и делай что хочешь, снимай, назначай, приказывай, тут, в сообществе магов, власть министра почти не уступает королевской. Если, конечно, сам министр готов к действиям, а Фадж, если вспомнить рассказ о "соглашательском Министерстве", совершенно не готов. Поэтому готовит информационное обоснование и прикрытие своих действий, пусть даже такое, глобусонатянутое.
Вывод? Амбридж будет собирать слухи, сплетни, любые претензии учеников излюбленным способом натягивания, распространения из частного в общее. То есть если один ученик скажет, что в туалете, например, попахивает, то Амбридж преподнесет это —путем натягивания — как "ученики недовольны запахами в туалетах". Передерг? Конечно, еще какой! Очень все это знакомо по интернет-общению, а вот для магов будет внове.
