А вот Гермиона не стала долго терпеть — она вообще терпением и любовью к ближнему не отличается. Подруга понимала, что нарываться на межгосударственный скандал не стоит, потому сделала проще — незаметно сплела заклинание молчания и слабости и повесила их на болтушку. Теперь эта блондинка будет до вечера молчать и еле двигаться. Довольно усмехнувшись, Гермиона продолжила трапезу.
Директор — скрытый садист! Иначе назвать я его не могу никак — этот нехороший индивидуум поселил любителей лягушек к нам! И хоть у французов были только девушки и ко мне в спальню не подселили никого, но встречать их в общей гостиной было удовольствием ниже среднего.
В итоге жить я остался в лаборатории, тем более кровать найти было не проблемой — Трансфигурация наше все! Гермионе так не повезло, к ней подселили ту самую девушку — Флер Делакур. Или это Флер не повезло, я еще не разобрался. Я только попросил не убивать ее — скандал нам не нужен, да и разрушать Министерство и Азкабан я не хочу. На последней шутке Гермиона треснула меня по голове. М-да, нервы ни к черту. И это первый день, а что дальше? Адский огонь в виде приветствия? Или Вьюга в качестве будильника?
А наутро у нас было ЗОТИ.
Как и просил Дамблдор, я старался не выделяться. Но не получилось. В начале урока Грюм провел перекличку, а потом разразился целой речью — сразу видно, что под Дамблдора косит — смыслом которой была — ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!! Именно так. Он эту фразу проревел не менее трех раз за минуту. А потом этот кадр кинул в меня какое-то заклинание. Я на рефлексах поставил щит и ответил градом простых, но быстрых заклинаний, стараясь выиграть время и сплетая Вьюгу. Только поняв, что я делаю, перестал. Грюм, к слову, успешно отбился, но вид был... изумленный. Это как минимум.
— Поттер! И что это было?!
— Лучшая защита — это нападение. И не стоит это проверять, в следующий раз я не остановлюсь.
— Десять баллов Ровенкло! А теперь я проверю, на что вы способны. Разбились на двойки! Поттер, ты со мной! Альбус много говорил о тебе, вот и проверю!
Сам виноват. Я его первым не трогал. И сдерживаться я не буду.
— Профессор, можно мы выйдем? Вы-то ладно, а я еще жить хочу! — выкрикнул Драко с места, подняв руку. — Или хотя бы дуэльные щиты навесьте! Он же псих еще больший чем Вы!
Похоже Драко струхнул очень сильно, раз не сдерживается в словах.
— Профессор, он в чем-то прав. Если Вы хотите сражаться со мной, то поставьте щиты, а остальные пусть посмотрят, что значит настоящий бой. Единственное условие боя — не убивать. Согласны?
Грюм свирепо просверкал искусственным глазом, а затем навесил мощный щит. А я добавил свой щит, который даже было видно от вложенной в него Силой. У меня появился новый соперник! Сейчас повеселимся.
Я даже не вытащил палочки, но зато достал пару ножей. Грюм усмехнулся и взмахнул палочкой. Когда только успел достать? Я уже наложил на себя Ускорение, вложив в него треть моего резерва. Еще несколько заклинаний и преобразую мышцы, кости, связки и кожу. Я оборотень, а это не мало. Мир почти замер. Только Грюм тоже ускорился и стал посылать в меня кучу разнообразных заклинаний. Первые были простыми, но потом все сложнее и сильнее. Я просто уклонялся, каждый раз делая шаг-два вперед. А он все же быстр, для покалеченного человека. Плавность движений даже завораживала, деревяшка вместо ноги ничуть не смущала аврора.
А я был уже в трансе. Никто и ничто не могло меня отвлечь от цели — порезать на ленточки Врага. Только одно ограничение мешало развернуться в полную Силу — не убивать. Запрет был как заноза — не смертельно, но неприятно.
Шаг, еще шаг, уклон, снова шаг. Грюм тоже не стоял на месте, а мне это чуть-чуть мешало, потому я периодически запускал в него заклинаниями. Не попал, конечно же. Но я и не старался попасть, только загнать в угол и лишить маневра. Мыслей не было, вообще не было. Гармония транса нарушалась только вспышками опасности. Я даже глаза закрыл, чтобы сосредоточится. Зрение просто не успевало реагировать. Кажется, та схема начала работать.
Взмах руками и короткий полет кинжалов. Я вышел из боевого транса и увидел, что Грюм валяется в отключке — клинки пробили руки и пустили заряд молнии и проклятий слабости. Артефакт, однако. Но размышления потом, если сейчас не успею отнести его тушку в лазарет, то он откинет все имеющиеся конечности. В смысле умрет. Подхватываю его левитацией и накладываю лечилку. Интересно, его сердце выдержит? По идее должно.
Сердце выдержало, Грюм выжил, а я получил выволочку от мадам Помфри и Директора. Он первый начал, я его не трогал. Так что в своем праве.
А вечером был цирк. Сначала два рыжих клоуна, одинаковых с лица — это я про близнецов — приготовили старящее зелье и думали провести защиту. Ну-ну. Неужели Дамблдора считают таким идиотом? Тут надо взламывать, а не обманывать. Ну, или быть старше на самом деле. Зелья тут не помогут. Как я понял, защита определяет не по телу, а душе. Сурово.
Рыжиков откинуло метров на пять. И приземлились они уже настолько старыми, что даже встать не могли. Так лежа и ржали, как сумасшедшие. Умеют посмеяться над поражением — уважаю. А потом их увели в больничное крыло.
А потом пришла целая делегация болгар, чтобы бросить имя своего участника — Виктора Крама. Тот с каменным лицом бросил листок в Кубок и ушел. Прям претендент на место Министра Магии, не иначе!
Со стороны это смотрелось комично, но заметил это только я и Гермиона.
Перед сном меня вызвал к себе Директор. Пришлось идти. Думал, что опять получу развернутую лекцию о вреде дуэлей с учителями, но вместо этого Дамблдор сказал:
— Гарри, все изменилось. После того, как ты ранил профессора Грюма, я и мадам Помфри провели курс лечения. Из анализов крови мы узнали, что он не тот за кого себя выдает. Аластор не провел ни одного урока и даже не появился в Хогвартсе. Вместо него вас сейчас учит один из Пожирателей Смерти — Барти Крауч-младший, который сейчас числится среди мертвых. Однако задержать его сейчас нельзя. Мы должны узнать, где его Хозяин — Том. Как было ясно из прошлых лет, Волдеморт все так же жив. И пытается вернуть тело. Барти не скажет даже под пытками, он фанатично предан своему Господину, и скорее умрет, но не выдаст его. Я догадываюсь, чего добивается Том. Ему может потребоваться Невилл, и лже-Грюм попытается его похитить. А так как я слежу за Невиллом, то Барти может попытаться втянуть мальчика в Турнир. И у него это получится, если мы не помешаем. Я прошу тебя участвовать вместо Невилла, раз ты раскрыл свою Силу перед Краучем.
Я все обдумал, и сказал:
— Я согласен. Только как Вы подмените пергамент с именем?
— Наложу чары на Кубок. Как только появится пергамент с именем Невилла, он сменится на твой. Совсем убрать не получится, к сожалению. Иначе бы я не стал рисковать тобой, Гарри. Но ты же понимаешь, что ты единственный кто рискует меньше других.
— Директор, я уже дал свое согласие. Ох и шум поднимется завтра! Будет весело! Сэр, Вы только все объясните Невиллу, это все-таки и его касается. А раз я спасаю его тушку, то мне не понравится, если он будет распускать разные не хорошие слухи. Мне, в общем, все равно, но лучше пусть знает. Да и осторожнее будет, а то беспечен он сильно. Можно еще навесить на него маячок, в случае похищения можно узнать, где он. Да и Барти пометить можно.
— Разумно, Гарри. Теперь можешь идти спать, поздно уже, а я займусь делом. Гарри, ты уж сделай удивленное лицо, ладно? Иначе ведь не поверит никто, что ты не причастен.
Я кивнул и пошел спать. По дороге мне пришла мысль, от которой я расхохотался в полный голос — представил, как Дамблдор крадется следом за Краучем, который тоже крадется к Кубку, и тут на них натыкается Филч. Две мудреные комбинации рассыпаются прахом из-за вредного старикашки!
Утро вышло веселым. После завтрака Директор толкнул речь, из которой было ясно, что два Министерских работника, которые стояли рядом будут судьями и что Чемпионов сейчас объявят. По окончанию речи вспыхнул Кубок ярко-синим пламенем и из него вылетел кусочек пергамента.
— Чемпионом Дурмстранга является Виктор Крам! Поприветствуем Чемпиона болгар!
Снова вспыхнул Кубок.
— Чемпионом Шармбаттон стала Флер Делакур!
Все захлопали, а Гермиона застонала — теперь покоя ей не видать. Третий раз Кубок вспыхнул.
— Чемпионом от Хогвартса стал Седрик Диггори!
Все снова захлопали, особенно сильно за столом Пуффендуя. Рад за них, но сейчас начнется основное действие и они обломаются. Тут все замолкли, а Кубок вспыхнул особенно сильно, даже пламя поднялось выше где-то на метр. Листок пергамента упал в руки Директора.
— Гарри Поттер.
Шок. Все молчали, осмысливая происшедшее. Потом все разом загомонили, закричали. Тут Дамблдор зычно рявкнул:
— ТИХО! Гарри, выйди!
Я вышел, делая вид, что ошарашен.
— Директор, это что, шутка?! Так почему никто не смеется?
— Гарри, потом. Сейчас иди в комнату Чемпионов.
Я развернулся и деревянным шагом пошел в комнату, все как сказали. Цирк, да и только!
— Нам что-то передали? Или нас вызывают? — спросила Флер Делакур. Видимо, она приняла меня за посыльного. Я покачал головой и уселся на диван. Тут в комнату зашли Директора, Крауч и Бегмен.
— Дамблдор! Я протестую! Хогвартс смошенничал, выставив еще одного Чемпиона! — разорялся Каркаров — Директор Дурмстранга. — Мы уезжаем!
Крауч повернул голову к Каркарову.
— Мистер Каркаров, Вы можете уехать, но Вашему Чемпиону придется остаться и участвовать. Бросив сое имя в Кубок, он заключил Магический контракт и если он уедет, он лишится магии. Тоже касается остальных. И мистера Поттера тоже.
— Но это не честно! Не сп"аведливо! "Огва"тс жульничает! — вскричала мадам Максим — Директор французов.
— Тут уж ничего не поделаешь! И еще раз зажечь Кубок нельзя! Он зажжётся только в следующий Турнир.
Директор играл замечательно! В покер бы я с ним не сел играть. Впрочем, я тоже не плох. Я выглядел ошарашенным, будто и не знаю ни о чем.
Остальные Чемпионы тоже были удивлены. Крам хмурился, Флер кусала губы, а Седрик не понимающе смотрел на меня, будто спрашивая: "На кой Мерлин тебе этого надо? И как теперь мне быть?" Он-то понимал, насколько я был опасен.
Споры продолжались еще минут двадцать. Все вокруг обвиняли друг друга и Дамблдора все вместе. Спокойными остались только Крауч-старший и Крауч-младший, под видом Грюма. И Дамблдор, естественно.
Чтобы разнообразить гвалт, я крикнул:
— Директор! Да, что здесь происходит, черт вас всех дери!!! Я, что должен участвовать в Турнире?! Да вы охренели все!
Все разом замолчали и повернулись ко мне. Дамблдор выглядел смущенным, остальные раздраженными.
— Да, Гарри. Скажи, ты бросал свое имя в Кубок?
— Нет, конечно! Если бы я хотел участвовать, я бы прилюдно взломал защиту и бросил пергамент с именем! А так скрытно. Да делать мне не чего! Какой урод бросил мое имя?! Найду и освежую! На кишках вздерну!
Я краем глаза заметил, как вздрогнул лже-Грюм. Я ведь выполню, что обещал. И уверенность в своих словах убеждала в этом.
— Гарри, успокойся! Мы понимаем, что ты в шоке, но все же держи себя в руках, — строго посмотрел на меня Директор.
Все вокруг все еще молчали, не отойдя от шока. День полон сюрпризов, правда? Ну, что, уроды, поиграем?! Безумное веселье захлестнуло меня — будет, где оторваться! Блин, да я маньяк!
Гермиона тоже была здесь, и она поняла мое настроение, и скрытно показала кулак. Ну уж нет, подруга. Они мои!
Когда все успокоились, Крауч вышел вперед.
— Первый тур проверит вашу смекалку. Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника главное действовать смело и находчиво в неожиданных ситуациях. Первый тур состоится двадцать четвертого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира запрещается принимать помощь от профессоров и Директоров, а так же организаторов Турнира. Единственное оружие волшебника — его волшебная палочка. Все Чемпионы освобождены от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус?
— Да, конечно. Может, Барти, переночуешь в Замке?
— Не, спасибо. С этим Турниром навалилось столько работы...
— Да, ладно тебе, Барти! Оставайся! Вспомни школьные годы! — подал голос Бегмен
— И все же нет, непреклонно ответил Крауч, поморщившись.
Все судьи и Директора вышли, остались только Чемпионы.
— Что, Гарри, опять веселый год? — подошел ко мне Седрик.
— Не то слово! Нет, ты прикинь, а?! Хотел спокойно проучиться хотя бы этот год! Так ведь нет, надо, чтобы я куда-нибудь вляпался! Зла не хватает. Поймаю, освежую, кожу на барабан пущу, а из черепа сделаю чашу и буду из нее пить апельсиновый сок!
Седрик содрогнулся от такого.
— Надеюсь, этим человеком буду не я!
— Если ты бросил мое имя, то ты, а так нет. Ладно, пойду спать, а то денек выдался длинным.
— Так ведь еще день? — удивился Пуффендуец.
— Ну и что? Я спать хочу.
На следующий день, куда бы я ни шел, за мной следом все перешептывались. Бесило неимоверно! Буду считать, что это издержки производства. Иначе порубаю всех в капусту.
Первым уроком были Зелья, потому я пришел пораньше — до подземелий пока доберешься — состариться можно. В классе никого, кроме Снейпа не было.
— Что, Поттер, спасаетесь от славы? — ехидно спросил зельевар.
— И не говорите, профессор. Так и хочется устроить Конец Света в отдельном участке местности. Даже цепь чешется! Надеюсь, хоть Вы-то не верите в эту чепуху?
— Думаю, что если бы Вы хотели бы участвовать, то не стали бы скрывать. Так что да, я верю, что это не Вы.
— Как Драко? Я его вижу только на уроках, а там не особенно пообщаешься. Я ему приготовил еще несколько лекций, но отдать никак не могу. Передадите, сэр?
— Хорошо. Я могу узнать, что в них? — поинтересовался Снейп, с интересом глядя на свитки.
— Конечно. Но если не читали предыдущие, то советую прочитать сначала их. Драко их не давал Вам, профессор?
— Я их читал, потому и спрашиваю Вас об этих. В Хогвартсе наступает интересное время, Поттер. И везде Вы. Как это получается?
— Карма.
Мы еще поговорили до звонка, потом Снейп впустил всех в класс, и начался урок.
Только мне не суждено было доварить универсальное противоядие. В класс постучался третьекурсник с Гриффиндора Колин Криви, фотограф-маньяк. Фотографирует все, особенно Лонгботтома, донимая его.
— Сэр, Гарри Поттера вызывают наверх. Мистер Бегмен сказал...
— Я понял. Поттер, доварите зелье на следующем уроке!
Всю дорогу этот мелкий фотограф донимал меня, выпрашивая снимок. Я стоически терпел, но все же он смог вывести меня. Парализовал его и пролеветировал его в лазарет, благо, было по дороге. Мадам Помфри не было, потому я аккуратно поставил его напротив входа и ушел.
В зале были все Чемпионы, ждали только меня.
— Итак, вы здесь чтобы проверить свои палочки на предмет дефектов. Палочка — ваше основное орудие, потому подлежит проверке! — радостно улыбаясь, сказал Бегмен. — Мистер Олливандер любезно согласился помочь нам в этом ответственном деле. Мистер Олливандер!
