— Когда у меня был с ним разговор о золоте, я так и не узнал, сколько его у нас. Алексар явно не ожидал того, что кто-то заинтересуется его делами, и был смущён. Похоже, что его никто не контролирует. Советник Салея повесил его казначея за воровство, вот я и думаю, насколько честен наш? Если он может бесконтрольно черпать из казны...
— Магия не позволяет врать, поэтому крадут редко, — сказала она.
— Чтобы это выявить, нужно задавать вопросы, — возразил я, — а до моего появления Ларг не знал, куда девать это золото. Вряд ли он хоть когда-то проверял Алексара.
— Проверь ты, — предложила жена. — Заодно посмотришь, что хранят в нашей сокровищнице. Наверняка в ней есть много интересного.
— А давай сейчас и сходим, — предложил я. — До обеда ещё полтора часа.
Она согласилась, и мы отправились в казначейство. Оно занимало во дворце три комнаты. Алексар сидел в той, которая выполняла у него роль кабинета.
— Я вас слушаю, милорд, — сказал он, после того как мы обменялись приветствиями. — Вам нужно что-то оплатить?
— Я хочу посмотреть на нашу сокровищницу, а заодно ознакомиться с тем, как ведётся учёт предметов, — сказал я. — Мне привезли много ценностей, а хранить их негде.
Сначала Алексар растерялся, потом откровенно запаниковал и прикрылся магической защитой.
— Я могу принять на хранение любые ценности, — после минутной паузы сказал он, стараясь не встречаться со мной взглядом. — Но на осмотр сокровищницы нужно разрешение Повелителя...
— Вам прекрасно известно, что оно у меня есть, — возразил я. — Я даже вас могу повесить, если дадите повод. Немедленно снимите защиту!
Он побледнел и непроизвольно отступил от меня к стене, но защиту убрал.
— А теперь отвечайте, сколько и чего украли, — сказал я, садясь на один из свободных стульев. — Или слишком долго перечислять? Вам сколько платят?
— Десять золотых в декаду, — ответил он. — Милорд, я всё верну!
— Ключи! — потребовал я. — И от казны, и от сокровищницы. Сейчас за вами приедут дознаватели барона Ольта, вот им и будете каяться. У меня к вам только один вопрос: на что вы рассчитывали?
"Я и сама отвечу, — мысленно сказала жена. — Его никто не контролировал и, если бы не ты, никогда не стали бы проверять. Наверняка учёт специально запутан, если он есть вообще. Золота получали больше, чем пускали в оборот в виде монет или тратили, поэтому работа казначейства никого не интересовала. Вряд ли он брал много, но если это тянулось долго..."
"Пусть этим занимается барон, — сказал я, — такие дела должно контролировать его ведомство. Я потом поговорю с отцом".
Мы уже привыкли к тому, что нас всегда сопровождала охрана. И сейчас в казначействе дожидались три дружинника, поэтому одного из них оставили сторожить казначея, а остальные ушли с нами. Я хотел заглянуть в сокровищницу, но помешал Саймур.
"Милорд, у меня в комнате генерал Сток".
"Приветствую вас, генерал, — связался я со Стоком. — Долго вас не было, я рассчитывал, что вернётесь раньше. Что-нибудь изменилось с тех пор, как вы писали донесение?"
"Потери мы не понесли, а трофеев захватили ещё больше, — ответил он. — Милорд, я хотел спросить, не собираетесь ли вы увеличить гвардию?"
"А в связи с чем у вас возник этот вопрос?" — спросил я.
"Немало благородных семей сведено под корень, — ответил он. — Часть дружинников погибла, но много тех, кто остался без хозяина. Есть очень хорошие воины, которым некуда податься. У них нет никаких навыков, кроме воинских, а в уцелевших имениях берут очень немногих. Если их не пристроить к делу, со временем могут быть проблемы. К нам многие хотели пристать, поэтому была возможность выбрать..."
"И многих вы выбрали?"
"Три сотни, милорд. Но многие обещали приехать, если мы начнём набор".
"Сколько гвардейцев поместится в казармах?"
"Если немного потесниться, войдёт и тысяча. С лошадьми хуже, но есть место для новой конюшни, которую нетрудно построить".
"Успеете до весны сделать из них гвардейцев? Если нет, лучше даже не браться".
"Я успею, — сказал Сток. — Были бы оружие и форма".
"Всё это есть, — ответил я. — Только имейте в виду, что вас самих будут перевооружать. На днях получите новые автоматы, которые намного лучше ваших винтовок. Я вас пока никуда не отправляю, так что тренируйтесь сами и тренируйте пополнение. Всё необходимое вам пришлёт Сигар. Конюшней тоже заниматься вам. Скажете, сколько нужно денег. Лошадей купим, когда закончите строительство".
"Их не нужно покупать, милорд, — довольно сказал он. — Мы пригнали четыре сотни трофейных, а у большинства новичков будут свои, поэтому часть наших продадим".
"Передадите лишних в дружину, — приказал я. — У Сигара большое пополнение, так что ему ваши трофеи будут кстати. У вас все вопросы?"
"Последний касается трофеев. Милорд, я велел отнести вашу долю в комнату вашей охраны".
"Посуда и статуэтки?" — спросил я.
"Не только, — замялся он. — А как вы догадались?"
"Опыт, генерал", — засмеялся я и разорвал связь.
Возле наших дверей ожидал сюрприз. Рядом с гвардейцами, которые сторожили десяток мешков с золотым антиквариатом, ждал Оскар.
— Пусть занесут трофеи в гостиную и сложат так, чтобы не мешали ходить, — сказал я сержанту караула и повернулся к магу. — Заходите, Оскар, сейчас будем вас пытать.
— Расскажу без пыток, — засмеялся он. — Для того и пришёл. Только я, с вашего позволения, не буду задерживаться. Все остановили движение и ждут моего возвращения. Двигаться в отряде почти безопасно, а одиночку запросто могут порвать. Даже если налетит мелочь, можно не отбиться. Когда с десяток тварей летят со всех сторон, не очень поможет и автомат.
— Тогда садитесь и рассказывайте! — сказала Адель, сама садясь за стол.
— Первых беженцев встретили к концу второго дня пути, — начал рассказ маг. — Телег ни у кого из них не было, поэтому они не мешали нам ехать. Там ведь такая дорога, что не везде могут разъехаться две повозки. Тварей пока не было, и ночевали спокойно. На третий день беженцев стало много, и начали попадаться конные. К вечеру на нас в первый раз налетели твари. Первые были не очень большие, размером со среднюю собаку, и мы без труда от них отбились. Ночью твари почти не летают: холодно и плохо видно. Все, кого можно назвать ночными, — это мелочь. Костры их слепили и сбивали обоняние, поэтому мы быстро перестреляли, а пострадал только один гвардеец. Теперь ему придётся полгода отращивать палец. На четвёртый день беженцев стало меньше и среди них начали попадаться раненые. Когда я уходил, с графом ещё не встретились. Тварей стало заметно больше. Нападают часто и на нас, и на беженцев, особенно на тех, кто уже ранен. На наших глазах разорвали женщину. Пока мы их перебили, она уже истекла кровью.
— Крупных тварей не видели? — спросил я.
— Была одна размером с лошадь. Её обстреляли и сбили из десяти винтовок. Других пока не было, поэтому пулемёты не использовали. Из-за узкой дороги большая тварь может повредить крылья.
— Не хотите с нами пообедать? — предложил я.
— Спасибо, но я лучше пойду, — отказался он. — Сейчас наши обедают, а я поем на телеге, когда начнут движение.
Он исчез, а Адель встала и подошла к окну, возле которого стояли оставленные гвардейцами мешки.
— Тяжёлые, — сказала она, с трудом приподняв один из них. — Когда будем смотреть?
— Смотри, если есть желание, — предложил я. — Я после обеда поеду в новый дворец.
Уехать сразу не получилось. Мы пообедали и вышли в спальню, чтобы не мешать слугам заниматься уборкой, когда со мной соединился один из сержантов.
"Милорд, нашего лейтенанта сейчас нет на месте, поэтому я взял на себя смелость..."
"Это вы, Райс? — спросил я. — Выкладывайте, что у вас случилось".
"Я, милорд, — сказал он. — Мне только что передали, что в ворота пропустили карету и сопровождение его благости Первого жреца Жарома. Он едет к вам".
"Проводите, только его одного, остальные пусть ждут у вас", — приказал я и обратился к жене: — Дорогая, к нам приехал Жаром. Точнее, он приехал ко мне, поэтому давай я сейчас отнесу в спальню пару мешков...
— Выгоняешь, — с обидой сказала она. — Ну и ладно, не больно-то мне хочется слушать ваш разговор. Неси мешки, только не надорвись.
"Эти меньше, но более тяжёлые, — мысленно сказал я, с трудом приподняв мешок. — Я думаю, что тебе хватит и одного. Как их только таскали гвардейцы!"
Едва я перенёс мешок, как постучали в дверь, и сержант доложил о приходе жреца.
— Я приветствую вас, милорд! — слегка поклонился Жаром. — У меня важный разговор. Я могу сесть?
— Садитесь, ваша благость, — сказал я. — Я готов вас выслушать.
— Я слышал всё, что вы говорили на своём выступлении, — начал он. — Меня многое встревожило и вызвало желание оказать помощь. Два дня назад вы рассказали преподавателям Академии о графстве Радом, и я пришёл в ужас. Хочу спросить: вы верите, что с этим удастся справиться?
— Будет тяжело, — признался я, — но я почти убеждён в том, что мы справимся. Если бы не верил, не стал бы тратить золото на оружие, а попытался вывести отсюда всех, кто захотел бы уйти.
— Золото... — задумчиво сказал он. — Странный металл. Из него можно сделать мало полезного, но он высоко ценится в разных мирах. Храмы давно его собирают. Милорд, завтра в ваш новый дворец доставят полмиллиона золотых. Это наш взнос в борьбу с общей бедой. Но этот взнос может удвоиться, если вы сочтёте возможным пойти мне навстречу в возрождении нашего братства. Не спешите отказываться, сначала выслушайте! Вы знаете, что Гордой покинул Ольмингию? Пока вы живы, он сюда не вернётся, но если вы справитесь с бедой, а потом покинете наш мир, ваш названный отец рано или поздно помирится со своим братом.
— Допустим, — не стал спорить я. — И что из этого следует?
— Пока жив Верховный жрец, он сохраняет свой сан, — сказал Жаром, — но в его отсутствие здесь правлю я.
— Хорошо, — сказал я, — допустим, вы заинтересованы в том, чтобы я жил и правил...
— Извините, милорд, за то, что я вас перебил, — сказал он, — но я не просто в этом заинтересован, а заинтересован жизненно. У меня и раньше были разногласия с вашим дядей, а теперь... Я сделал много такого, чего он мне не простит. И если я вас поддержу, мой долг перед ним будет только расти. И моя позиция нравится у нас не всем, поэтому мне не помешает иметь такой инструмент, как братство. Я знаю, что вы сильно увеличиваете дружину. Наверное, вы этим не ограничитесь и будете увеличивать гвардию. Сто наших братьев — это ничто по сравнению с вашей военной силой. И я не собираюсь никому отдавать власть над братством, сам стану Старшим братом. Сейчас много вояк, которые потеряли хозяина, поэтому у меня не будет проблем с братьями. Вы их вооружите и обучите, а потом сможете частично использовать в борьбе против тварей. Храмам не помешает повысить свой авторитет. Вы знаете, что в Совете графов у вас очень много недоброжелателей? Пока жив Ларг, вас это мало касается, но если его не станет, вам понадобится поддержка и я её окажу! За тысячу лет братство два раза использовалось против вашего дома, остальное время оно верно ему служило!
— Значит, миллион, — задумался я. — Уговорили. Но учтите, что за оружие и всё остальное будете платить отдельно!
— Мы заплатим, — согласился он.
— И помещение братства я вам уже не отдам.
— У нас в Главном храме много пустующих помещений, — сказал он. — Для ста братьев место найдём, и они будут у меня под рукой.
— Предлагаете дружбу, Жаром? — спросил я. — Вообще-то, я не против. Я и с Гордоем не рвался враждовать, но вы должны признать, что у меня есть основание для недоверия. Поэтому не обижайтесь, но за вами будут присматривать.
— Дружба не возникает по чьему-то желанию, — ответил он, — особенно после недавней вражды. Пока нам с вами, милорд, выгодно действовать вдвоём. Если когда-нибудь возникнет дружба, я буду рад.
— С чем он приходил? — спросила Адель, когда я проводил жреца и вошёл в спальню.
Пустой мешок лежал у двери, а в одном из дальних от окна углов комнаты были расставлены статуэтки. Небольшие, в две-три ладони, они были выставлены женой на манер оловянных солдатиков. Это и были солдаты, только отлитые из золота.
— Предложил помощь и поддержку, — ответил я, — и доказал, что ему выгодно мне помогать. Завтра мы с тобой станем богаче на миллион золотых, а это пять тонн золота! Можешь себе представить, сколько лет они его собирали? И, главное, в этом собирательстве нет никакого смысла. Товаров у вас выпускается мало, а золота накопили, мама не горюй! Всё стоит дёшево только потому, что лежащим в хранилищах золотом почти не пользуются. Для многих достаточно самого факта, что оно там есть. Даже при крупных покупках вроде нашего дворца золото переходит из одной казны в другую. И при этом его зачем-то продолжают добывать.
Я взял в руку одну из статуэток.
— Довольно лёгкая. Неужели не золото, а позолота?
— Золото, — ответила жена, — только они внутри полые. Такие делали очень давно, а потом решили не возиться. Для статуэток вес не важен, а золото на работу мастерам давали заказчики. Не удивлюсь, если секрет такого литья уже утерян. Кирен, скажи, ты ему веришь?
— Когда он говорил, то не врал и не закрывался. И его доводы мне понятны. Жаром хочет со мной сблизиться, и это может быть полезно. Большинство людей не могут жить без веры, поэтому с жрецами нужно находить общий язык. А в будущей борьбе нам будет нелишней любая помощь. И он обещал поддержку в случае конфликта с Советом графов, а ты сама знаешь, как они меня любят.
Глава 19
Прошло три дня. Земные старцы успешно сменили тела и сейчас осваивались с нашей жизнью и учили магию прямой записью в память. Эмма вписала каждому известные ей знания прежней жизни братьев, и теперь они даже между собой общались, называя друг друга жреческими именами. Алексея тоже "переселили", а его тело отправили на хранение. Он тоже изучал магию, и более основательно из-за больших магических возможностей тела. Ему было сложнее остальных, потому что одновременно с учёбой приходилось заниматься с гвардейцами и дружинниками. Все получили новое оружие и усиленно тренировались. Пришло и пополнение, которое нужно было срочно превратить в полноценных бойцов. Оскар появился второй раз вчера вечером и рассказал, что отряд добрался до столицы графства и занял дворец графов Радом.
— Граф дал разрешение, — говорил он, сидя с нами за ужином. — Дал и проводников, которые вывели к его дворцу и показали, где в нём что хранится. Дворец — это мощная крепость. Продовольствия в подвалах хватило бы на полгода, вот корма для лошадей мало. Тварей в городе хватает, но я не сказал бы, что они в нём кишат. Очень больших пока не видели. Наверное, они отъедаются по деревням брошенным скотом. Генерал Сток предлагает не уходить всем, а оставить там небольшой отряд. Посидят в крепком месте и сократят число тварей, а мы будем знать обстановку в столице. Если начинать очистку севера от тварей, это удобно делать из городов. В них есть где укрыться охотникам, да и запасов во многих домах оставлено много.
